Лампочка

      Над головой мигает лампочка. Арсений устало прикрывает глаза, тяжело вздыхая.       — Антон, — парень поднимает голову от бумаг, — сколько раз я просил тебя поменять эту чёртову лампочку?       — Попов, — Захарьин откидывается на спинку стула и потирает глаза. — Вон там ящик, внутри лежит лампочка, возьми и сам поменяй, задрал уже, как будто у меня других дел нет.       Сил огрызаться не было, поэтому, молча пройдя за свой стол, Арсений оставляет свои вещи и, достав из ящика коробку, встаёт на табурет.       — Слушай, Арс, — Захарьин что-то внимательно смотрит в компьютере, — как тот парнишка?       Попов замирает на секунду, а затем, придерживая патрон, вкручивает новую лампочку:       — Который?       — Дурачком-то не прикидывайся, — друг переводит взгляд на Арса, который уже спрыгнул с табуретки. — Которого ты спас тогда.       — Да нормально с ним всё, — капитан пару раз щёлкает выключателем, проверяя работоспособность, и, кивнув самому себе, направляется к рабочему месту. — Вот выписали, на работу уже вышел.       — Какие подробности, — Антон подпирает голову рукой, с интересом смотря на друга. — А вид делал, будто не понял, про кого я. Заявление писать не планирует?       — Нет, — Попов сильнее хмурится, — не хочет, хотя я предлагал и не раз. Что в голове у этого Шастуна — один чёрт знает.       — Погоди, — друг серьёзно задумывается, а потом, кивнув самому себе, начинает что-то быстро печатать. — Шастун, говоришь. А зовут его как?       — Антон, Шастун Антон Андреевич, — Арсений медленно поднимается со своего места и крадётся к стулу товарища. — А что?       — Шастун, Шастун, Шастун, — Захарьин пробегается глазами по экрану, не обращая внимания на вопрос друга. — Нашёл! Смотри.       Попов заглядывает в монитор и видит там фото Антона.       — Не понял, — Арсений забирает у друга мышку, быстро листая страницу вниз. — Откуда он у нас в базе?       — То есть ты его даже не пробивал? — Антон удивлённо смотрит на Арса. — Теряешь хватку, друг мой. Не ссы, не привлекался он, заявления только писал.       — Какие заявления? — Попов сильнее наклоняется к экрану, пытаясь рассмотреть, что написано.       — Так, — Антон вырывает мышку из рук капитана и быстро закрывает базу. — У тебя свой компьютер есть, вот с него и заходи в базу, нечего в мой пялиться, мне тоже работать надо.       Попов, недовольно поджав губы, направляется к своему рабочему столу. Быстро зайдя в систему, он вводит «Шастун Антон Андреевич» и, щёлкнув по появившемуся результату, опять видит фото парня.       — Антон, — через некоторое время зовёт товарища Попов, — объясни мне одну вещь, пожалуйста. Тут, в базе, куча заявлений от Шастуна на, я так понимаю, отчима, но все они закрыты по факту проведённой проверки, которая не выявила нарушений. Если там ничего такого не было, зачем парень их писал?       — А чёрт его знает, — Захарьин смотрит на друга поверх экрана своего компьютера. — Я так понял, его ругали за плохие оценки, вот он и бегал писать заявления по поводу и без. Заявления у него, конечно же, брали, но смысл туда ходить, если каждый раз одна и та же картина была? Мать у него инвалид, вот он и отбился от рук, пытаясь хоть как-то привлечь к себе внимание.       — Почему опеке не передали? — в голове Попова никак не сходится образ Антона из рассказа товарища и парня, с которым знаком сам Арсений.       — Передали, — Захарьин откидывается на спинку стула, устало прикрывая глаза. — Только та тоже ничего не нашла. Если так интересно, спроси у своей зазнобы сам, что ты меня допрашиваешь?       — Иди ты, — Арс шутливо бросает в друга комок из бумаги, тихо смеясь. — Сам ты зазноба.       Значит Антон писал заявления на отчима, но ребята так и не нашли нарушения. Неужели парень действительно пытался привлечь к себе внимание? Нет, бред какой-то, совсем не в его стиле.       Арсений хмыкает. Будто он знает стиль Антона. Видел то его от силы раз десять, а уже думает, что знает парня.       Налив себе чашку кофе, Попов снова погружается в мысли об Антоне. Не может он отпустить этого парня, как бы ни хотел. Тот постоянно появляется в его голове, чем бы Арс не занимался. Что же такого в этом Шастуне, что сердце каждый раз замирает?       — Кстати, — из раздумий его выводит голос Захарьина. — Его отчим, Николай Семёнович, сидит у нас.       — У нас?! — Арс переводит взгляд на дверь. — Причина?       — Да опять подрался с кем-то из своих собутыльников, — Антон потягивается на стуле, — вот и загребли. Ничего, проспится и домой пойдет, не в первый раз.       — Я всё ещё не понимаю, — Попов встаёт и подходит к окну, — как получается, что все знают, что этот Николай пьёт, не просыхая, и постоянно попадает к нам, а на заявления Антона пишут, что проведена проверка и нарушений нет?       — Арсюх, ты такие вопросы задаёшь, как маленький, ей богу, — товарищ тяжело вздыхает. — Все мы знаем, что парня бьют, но не можем ничего сделать. Когда мы приходили с проверками, дома все было тихо и спокойно, Николай этот трезвый был, как стекло, мать Шастуна тоже не жаловалась, всё мужа нахваливала, как тяжело ему одному их с сыном тащить. Вот что мы сделаем, если нет ничего?       — А с поличным поймать? — Арсений внимательно смотрит на друга. — Ну что-то же должно быть, на парне места живого не было, в шрамах весь.       — С поличным, — дознаватель хмыкает, — ну ты и загнул. Перестал парень писать заявления ещё года четыре назад. А без заявления, ты сам знаешь, мы не имеем права вмешиваться. Всё, Арс, закрыли тему, и без твоего пацана работы до жопы.       Арсений ещё минут пять стоит, опираясь поясницей о подоконник, а затем, резко оттолкнувшись, направляется вон из кабинета, громко хлопнув дверью.       — Арсений Сергеевич, — по дороге его перехватывает местный участковый, — я как раз к вам шел.       — Чего тебе, Сидоров? — Попов тяжело вздыхает, смотря на парня.       — Вы же общаетесь с Шастуном? — сотрудник крепче сжимает в руке папку, что выдаёт его волнение.       — С чего такие выводы?       — Видел вас недавно, когда с работы шёл, — парень отводит взгляд, смущённо почесывая затылок. — Так вот, я дозвониться до него не могу со вчерашнего дня, не знаете где он?       — Не знаю, — неприятное чувство беспокойства колет где-то в области сердца. — А он зачем тебе?       — Так это, — участковый поворачивает голову в сторону обезьянников, — отчим его в обезьяннике сидит. Я позвонить хотел, чтобы предупредить, что он у нас и не искали его, а Шастун трубки не берёт.       — Отставить панику, — Арс не понимает, кому именно он приказал, себе или парнишке. — Мало ли что там происходит у Шастуна, может он на работе, а ты тут уже панихиду ему заказывать собираешься. Разберёмся. А теперь ноги в руки и живо работать.       — Так точно, товарищ капитан, — парень разворачивается на пятках и уносится в другой конец отдела.       Не успевает Арс подойти к дежурке, как дверь отдела резко распахивается и на пороге появляется взъерошенный запыхавшийся Шастун.       — Антон? — Попов с тревогой осматривает парня с головы до ног. — Что-то случилось?       — Он у вас? — Шастун выпрямляется, всё ещё тяжело дыша. — Отчим, он у вас?       — Да, — окончательно потеряв смысл происходящего, Арс только и может, что наблюдать за действиями парня. — Вчера, я так понял, ещё привезли.       — Слава богу, — в голосе Антона сквозит облегчение, — нашёл. Вы третий участок уже за сегодня, думал, по МОРГам бегать придётся.       — Эм, — Попов переводит ошарашенный взгляд с дежурного на Антона и обратно, — честно говоря, ничего не понял, но ладно.       — Когда его выпустят? — вопрос был обращён уже не к Арсению.       — Антох, как обычно, — дежурный смотрит на часы, висящие на стене, — как проспится, так отпустим. Часов в шесть вечера приходи, думаю, уже проснётся.       — Понял, — Шастун переводит взгляд на Арсения. — Рад был повидаться, товарищ капитан.       — Антон, — Попов резко хватает парня за руку, — поговорить нужно.       — Ну пошлите, поговорим, раз нужно, — парень придерживает дверь, позволяя Попову выйти вслед за ним на улицу.       Зайдя за угол здания, Антон закуривает.       — Можно? — Арсений кивает на пачку сигарет.       Антон хмыкает, но протягивает одну, давая прикурить.       — Так о чём вы хотели поговорить? — Шастун не смотрит на Арса, его взгляд устремлён будто сквозь капитана.       — Антон, — Попов тяжело вздыхает, — зачем ты здесь?       — Не понял, — Шастун замирает с сигаретой в руке, так и не донеся её до рта. — Я же сказал, что искал отчима. Или вы подумали, что я к вам пришёл? Смешно.       — Шастун, не язви, — разговор Арсу даётся тяжело. — Я неправильно вопрос задал. Зачем ты его искал?       — Он мой отчим, — констатирует факт Антон, — часть моей семьи, какие бы отношения у нас не были.       — Он тебя бьёт! — Арсений неосознанно повышает голос. — Почему тебя так волнует, что с ним? Ведь если его не будет в твоей жизни, то станет лучше, разве нет?       — Вам вообще какое дело до наших отношений? — Антон тоже повышает голос, делая пару шагов назад. — Я столько раз просил не влезать в мою жизнь, тебе что, мёдом намазано? Чего ты ко мне прицепился? Со своей жизнью разбирайся, а в мою не лезь!       Парень резко разворачивается и уходит, даже не обернувшись. Арсений отмечает для себя, что Антон опять неосознанно перешёл на «ты» под влиянием эмоций.       — Арсений Сергеевич, — за спиной раздаётся голос участкового, — прошу вас, не трогайте Шастуна.       — Тебе-то какое дело? — Попов разворачивается, во всей его позе читается тяжело скрываемый гнев.       — Я Антона с детства знаю, — Сидоров делает осторожный шаг назад, — судьба у него тяжёлая, но помощи он не приемлет, жалость тем более, считает это оскорблением.       — Не собирался я его жалеть, — Попов оборачивается и, смотря в ту сторону, куда ушёл Шастун, шепчет. — Я сам не знаю что делаю.       — Вы что-то сказали?       — Иди работай, — Арсений быстрым шагом направляется в отдел, громко хлопнув дверью на входе.       — Псих, — Сидоров достает из пачки сигарету и закуривает. — Причём оба психи.

***

      — Антон, — голос матери слабый, но Шастун слышит его.       — Да, мам, — сняв ботинки, парень проходит к комнате родительницы, но не заходит, останавливаясь на пороге.       — Ты нашёл его? — в слегка дрожащем голосе женщины слышится страх. — Колю, ты нашёл Колю?       Антон долго смотрит на мать, ничего не говоря. Проходит минута, затем две, нервы женщины начинают сдавать, подбородок дрожит, руки крепче сжимают одеяло, в глазах появляются слёзы.       — Он…       — Живой он, — зло и резко отвечает Шастун, замечая как мать резко расслабляется. — В кутузку загремел, проспится и придёт твой Колька, никуда не денется.       — Не смей так о нём говорить! — в её голосе слышатся слёзы и появившаяся резко злость.       — Почему? — Антон всё же не выдерживает и срывается на крик. — Почему всегда он? Беспокоилась ли ты обо мне так же, когда меня чуть не убили в этой чёртовой подворотне? Думала ли ты о том, где я и что со мной? Заставляла ли его идти искать меня так же, как заставила сегодня меня искать его?       — Я… — подбородок женщины снова начинает дрожать.       — Не надо! — Шастун резко ударяет кулаком об стену. — Не надо врать, я знаю, что нет. Тебе давно стало плевать на меня, тебя волнует только он. Правильно говорит дядя Коля, лучше бы я сдох в той аварии, всем было бы легче. Поверь, если бы я мог обменять свою жизнь на то, чтобы ты начала ходить, я бы так и сделал.       — Антон, я… — голос Майи срывается, по щекам бегут слёзы. — Сынок, всё не так, как ты говоришь.       Женщина тянет к сыну руки, этого вида Антон не выдерживает и падает на колени возле кровати, хватаясь за эти руки, как утопающий. Он начинает целовать тонкие пальцы, прижиматься к ним лицом, шепча: «Мама, мамочка». Антон замирает, голова его лежит на материнском животе, а худые руки аккуратно перебирают кудрявые пряди на его голове.       — Мам, — тихо зовёт Шастун, поднимая голову. — Прости меня, мам, это я виноват, что ты не ходишь.       — Антош, ты — моё солнце, — женщина нежно проводит ладонью по лицу сына. — Я ни в чём тебя не виню, то была глупая случайность, ты не виноват.       Антон снова кладёт голову на живот матери, прикрывая глаза. Тепло. Это именно то, чего ему сейчас не хватает — тепла и любви.       — Мам, а давай выгоним его, — так и не поднимая головы, говорит Шастун.       — Кого? — рука в волосах замирает.       — Дядю Колю, — Антон отстраняется, садясь на полу ровно. — Мы сами справимся, я уже взрослый, мы снова поищем врачей, я найду деньги, ты встанешь, заживём.       — Антон, — в голосе матери снова слышится злость. — Как ты себе это представляешь? Ну куда мы без Коли? Он о нас заботится, мы без него пропадем.       — Заботится?! — парень неверяще смотрит на мать. — Он все деньги на твое лечение пропивает.       — Я сказала нет! — Майя отворачивается от сына. — Он все ещё не может смириться, поэтому и пьёт, он любит нас.       — Любит?! — Антон уже кричит, резко вскакивая на ноги. — Смотри, как выражается его любовь. Смотри! На мне живого места нет, рёбра сломаны, было несколько сотрясений. Так, по-твоему, выглядит любовь?       — Значит заслужил! — от этих слов Антон дёргается как от удара.       Не в силах произнести хоть слово, Шастун молча отступает назад к двери. Споткнувшись об порог, Антон падает. Небольшая боль отрезвляет. Парень вскакивает и, натянув ботинки, вылетает из дома, захватив лёгкую куртку.       Куда бежать? Кому звонить? Антон раненным зверем мечется по району, не зная куда податься. Телефон сломан, многие на работе, а чей-то адрес он вовсе не знает. Начинается дождь, от которого одежда Шастуна тут же промокает. Наплевав на всё, парень садится прямо на бордюр, хуже уже не будет.       Закурив сигарету, Антон поднимает глаза к небу. Большие капли бьют по лицу, смешиваясь со злыми слезами, которые Шастун сначала не замечает. Засунув руки в карманы, Антон нащупывает маленький прямоугольник.       Попов Арсений Сергеевич       Как иронично.       — Извините, — Антон останавливает случайного прохожего. — Можно от вас позвонить? У меня телефон сдох.       — Ну, — женщина с подозрением осматривает промокшего до нитки Шастуна, и, кивнув каким-то своим мыслям, протягивает ему телефон. — Пожалуйста.       Быстро набрав номер, Антон прислоняет телефон к уху. Не бери, не бери, только не бери трубку, я не понимаю, зачем тебе звоню.       — Алло, — на том конце звучит усталый голос. — Кто это?       — Арсений Сергеевич? — голос Антона дрожит, но непонятно из-за чего.       — Я, — тут же отзывается мужчина. — Шастун, ты?       — Да, — еле слышно выдыхает парень.       — Что-то случилось? — слышится звук отодвигаемого стула. — Где ты, я сейчас приеду.       — Я… — Антон в растерянности крутит головой, пытаясь понять, где находится.       В это время в трубке слышится звук хлопнувшей двери и громкое «я ушёл».       — Антон, — зовёт его Попов, — так где ты?       — Я в том дворе, — парень наконец-то осознаёт, где он. — Где вы меня нашли.       — Понял, не дурак, — хлопок двери означает, что Арсений сел в машину. — Жди, буду через пять минут.       — Хорошо, — Антон отключается и отдаёт телефон обратно законной хозяйке. — Спасибо.       Женщина уходит, бросив на парня подозрительный взгляд.       Странное чувство разливается в груди Антона. Это уверенное «жди, буду через пять минут» колет куда-то в область сердца. Зачем Антон позвонил Попову? Правильно ли он поступает, разрешая кому-то так близко приближаться? "Привязанность ни к чему хорошему не приводит..." — напоминает себе Антон.       Его мысли прерывает подъехавшая машина.       — Садись, — из окна автомобиля выглядывает Попов.       — Здравствуйте, — Антон аккуратно закрывает дверь, — я вам тут весь салон намочу.       — Плевать, — Арсений машет рукой, будто ничего серьезного не случится. — Ну что, поехали?       — Куда? — в голосе Антона звучит настороженность.       — Домой, — Попов выруливает со двора, вливаясь в общий поток машин.       — Домой, — еле слышно шепчет Антон. — Домой…