10:44
Договорились, буду ждать в преподавательской
10:45 Отлично. Ты знаешь, что вторая пара уже началась? Я опомнился и посмотрел на часы. Чертыхнувшись, я направился в другую аудиторию, где меня ждала следующая группа.10:45
Какой же ты зануда
10:46 Этого не отнять Я улыбнулся сообщению и заблокировал телефон. Наконец, я нашёл свою группу, и с улыбкой на лице вошёл в аудиторию, начиная очередной, стоящий по расписанию, семинар. Оставшиеся три пары промелькнули так, что я не успел опомниться, как в дверь преподавательской уже стучался Арсений. — Да-да, я сейчас, минуту, — сказал я, закидывая листы в портфель. Попов тихо зашёл в кабинет и прикрыл за собой дверь. — А где все? — удивился брюнет, оглядывая пустую аудиторию. — У Наташи с Димой было сегодня только две пары, потому ушли пораньше. Остальные на каком-то совещании. Меня туда не позвали, — с долей зависти сказал я. — О, поверь, ты ничего не потерял, — усмехнулся бывший профессор, подойдя к моему рабочему столу. Он трепетно положил ладонь на стол и погладил гладкое дерево. — Хотел бы снова работать здесь, а не учиться? — тихо спросил я, а рука Арсения замерла. Я поднял взгляд и увидел Попова в глубокой задумчивости: голубые глаза смотрели куда-то вдаль и явно не на тот предмет, что видели на самом деле, выражение лица замерло. — Мне эта работа никогда не приносила истинную радость и удовольствие, — после долгой паузы начал Арсений. — Был азарт, была заинтересованность, но это дело никогда не отдавалось у меня где-то в глубине души. — Ты всё равно стал чудесным специалистом в своём деле, — попытался внести позитивную ноту в этот монолог, но Попов лишь понуро хмыкнул. — Специалистом по бесполезной трате собственного времени. Я все эти чёртовы 40 лет никогда не жил для себя. Всё должно было быть по-другому. Можно отмену, пожалуйста. Мне не нравится эта сюжетная линия, — вдруг рассмеялся брюнет, но я видел, что за смехом скрывалось бремя, которое он нёс слишком долго. — Что бы ты изменил, если бы была возможность? — спросил я. — Знаешь, это сложный вопрос, на самом деле. Я не могу быть уверен, что если бы я в какой-то момент своей жизни принял иное решение, то оно привело бы меня к счастливому финалу. Но если надеяться на лучшее, то… Я же в школе участвовал в театральном кружке, представляешь? Это были простые роли, но как же мне нравилось ощущать себя другим человеком. Я так хотел проживать много жизней в одной. И раз за разом новую, получать эти эмоции, которые испытывают герои: их радость и печаль, ярость и влюблённость. В моей жизни давно потускнели краски. Раньше всё было ярче, всё казалось таким невероятным и чудесным, а сейчас будто ничего не осталось. Только Кьяра и… — Арсений резко осёкся, а глаза снова стали видеть происходящее. Попов отмер и снова натянул на себя маску. — Что-то я заболтался. Нас Кьяра ждёт. Ты вообще скоро? — тут же быстро заговорил брюнет и оторвал руку от стола. — Да, пошли, — я улыбнулся, а в ответ увидел в голубых глазах благодарность за то, что я не стал задавать лишних вопросов. Видимо, не всем нужно, чтобы кто-то лез в их жизнь и самые сокровенные мысли. Я понимал, что Попов расскажет всё сам, когда посчитает нужным. Если вообще так посчитает. Я вышел из преподавательской вслед за Арсением и закрыл дверь. Мы молча спускались по лестнице и оба не знали, о чём можно начать разговор. Казалось, что и так было сказано слишком много, что хотелось просто в тишине переварить произошедшее. Мы вышли на улицу. Моросил мелкий противный дождь, а тяжёлые тучи медленно плыли по небу. Арсений, быстро вытащил из сумки зонт и распахнул его. — Иди ближе, не мокни, — я встал под зонт и чувствовал, как чужое плечо касается моего. И, казалось, ничего особенного, мы просто делили один зонт на двоих, но эта теснота казалась такой интимной. Арсений неспешно зашагал в сторону метро, а я шёл рядом в такт его шагам. — Кьяра и ты, — тихо сказал Арсений, смотря вдаль. Я молчал, понимая, что он заговорит сам. Так и случилось. — Я сам не понял, как уже привык к тебе. Знаешь, ведь до встречи с тобой я всех спасал, не подпуская никого в ответ в своё личное пространство. А ты ворвался в него как шторм, грозящий разрушить всё на своём пути, но я не заметил, что грозовые тучи давали живительную влагу. Да, за этот грёбаный месяц, что мы с тобой общались, произошло столько дерьма, что не хватит пальцев на руках и ногах. Но если бы не ты, я бы не выбрался из него. Я до сих пор хожу в клуб анонимных алкоголиков. Думаешь, я бы делал это, если бы ты туда не ходил? Я бы забил после первых же занятий. На второе-то меня Серёга заставил пойти. Представляешь — я сижу, думаю, как поскорее бы смыться, и тут заходишь ты, весь такой лучезарный. Ещё и лекцию грёбаную интересную прочитал. Ходить в клуб анонимных алкоголиков стало делом принципа. Я не хотел, чтобы ты думал, что я бесхребетная тварь, — зло выдохнул Арсений и замолчал. — Это точно не так. Я в этом уверен, — сказал я и остановился. По шоссе быстро ездили машины, свистя тормозами, а дождик продолжал тихо стучать по зонту. Арсений остановился и отвернул от меня голову. — Просто прекрати делать всё только ради других. Достаточно. Ты и так сделал много. Может, пора подумать, чего же хочешь ты на самом деле? — Семьи, — сказал Попов и сжал губы. — Не той, что у меня сейчас, а нормальной семьи, где все друг друга любят просто за то, что они друг у друга есть даже со всеми их глупыми недостатками, — сказал брюнет и поёжился то ли от холода, то ли от грустных мыслей. Глупое желание возникло в голове, но я не хотел ему сопротивляться. Я обнял Арсения за плечи и прижал к себе. Тот несколько мгновений ещё стоял как столб, продолжая сжимать только зонт, но очнулся, когда я уже хотел выпустить его из объятий, трепетно обнял меня за талию и уткнулся лицом мне в плечо. Мне казалось, что время остановилось. Оно застыло для нас двоих, пряча от стаек студентов, которые лениво шли в сторону метро, от шумных машин, резко тормозящих на светофоре. Остались лишь тёплое дыхание и стук сердца. Казалось, что у нас всё было на двоих. Я никогда и ни с кем не чувствовал себя так, никогда не сгорал от нестерпимого желания быть рядом с кем-то. Касаться его, чувствовать пульс, ловить дыхание. Нежность, которая охватила меня, была похожа на звёздный свет, искрилась серебряной пылью, заставляя сердце биться снова и снова. Я вдыхал тонкий аромат грейпфрута и кардамона и наслаждался теплом, которое было между нами. — Спасибо, — прошептал Арсений и первый отпустил меня. Я нехотя убрал руки и заглянул в лицо брюнету. В голубых глазах я увидел проблески надежды. Я улыбнулся, и Арсений, как ни в чём ни бывало, пошёл в сторону метро. — Погода просто отвратительная. Надо сходить в какое-нибудь весёлое место, — Попов на мгновение задумался, но тут же продолжил или явно что-то придумал. — А у меня появилась отличная идея. Вдобавок я Кьяре уже так давно обещал сходить вместе с ней. Как ты относишься к игровым автоматам? — С тобой хоть на край света, — пошутил я, но понял, что эти слова уже стали правдой. — Ну вот и отлично. А тут даже на другой конец Москвы ехать не надо. Значит, ты обязан согласиться, — улыбнулся Попов, и мы зашли в метро.***
— Угадай, куда мы едем, — по-лисьи прищурив глаза, сказал Попов Кьяре. Как ни странно, я не чувствовал себя третьим лишним, хотя эти двое активно общались через меня. Я сидел на заднем сиденье такси, с одной стороны прижатый Кьярой, а с другой — Арсением. Видимо, всё, что совсем недавно сказал брюнет, было чистой правдой, хотя бы потому, что брюнетка сидела рядом со мной, а Попов на этот факт не обращал никакого внимания. — М, ну раз с Антоном, то, может, к вам на работу? — предположила Кьяра. — Только тогда зачем ты сказал надевать удобное? Мы будем драить кабинеты? — Мимо, у тебя осталось две попытки, — Арсений положил руку на моё колено и выглянул из-за меня, чтобы лучше видеть дочь. Ох, если бы он знал, какие чувства во мне вызывает это простое прикосновение. Горячая волна прошлась по телу, я свёл колени вместе, чувствуя, что в машине резко пропал воздух. Попов сейчас не замечал ничего и никого, кроме дочери, поэтому, он, чтобы удобнее усесться и увидеть девочку, быстро проскользил рукой по моей ноге и облокотился на неё. Мне пришлось задержать дыхание, чтобы не выдать волнение от едва заметного прикосновения. — Ммм… — театрально задумалась Попова, ну вся в отца. — Мы едем в ресторан вкусно покушать? Но вопрос тогда всё равно остаётся. Зачем удобная одежда? — И опять мимо. Даю подсказку: ты этого так давно хотела, что уже, наверное, забыла, — улыбнулся брюнет, продолжая опираться на мою ногу и поглядывать на дочь. — Да ладно! Папочка, ты лучший! Мы едем на дачу? — широко заулыбалась Кьяра и уже сделала резкое движение, чтобы обнять отца, но ремень безопасности этого не позволил. — Лапуля, нет. Что там делать в такую холодину? — удивился Арсений и невольно сильнее сжал моё бедро. Господи, зачем же он меня так дразнит? — Ты забыла, как упрашивала сходить со мной в парк развлечений поиграть в автоматы? — Быть того не может! Ты же говорил, что там нечего делать и всё это пустая трата денег? — удивилась Кьяра, теперь и она перекинулась через меня, упираясь обеими руками в мою ногу. Что я там говорил по поводу того, что не чувствую себя третьим лишним? Забудьте. Арсений всё-таки обратил внимание на такой откровенный жест и злобно зыркнул глазами, и Кьяра откинулась обратно. Попов помедлил, но тоже убрал руку с моего бедра. Если бы я не знал Арсения, я бы подумал, что он смутился. — Ну вот, мы едем туда, — закончил брюнет после нескольких мгновений молчания. Я, наконец, смог нормально дышать, а сердце вернулось из турборежима в нормальный. Если он продолжит вытворять что-то подобное, моё слабое сердечко ведь может не выдержать. Машина продолжала неторопливо ехать по загруженным улицам города. Я повернул голову и посмотрел в окно. Серый день подходил к концу, из-за чего на улице стало ещё темнее. Люди под разноцветными зонтиками спешили кто куда, а жёлтые фонари освещали их путь. Дождь мелодично барабанил по крыше, и казалось, что всё происходящее в моей жизни закономерно. Я ненамеренно сам шёл к этому мгновению, и оно произошло. Я перевёл взгляд с окна на брюнета, который смотрел на дорогу, отклонившись немного к двери, чтобы не мешало переднее сиденье. Он был похож на прекрасную древнегреческую статую. Высокий лоб, твёрдый, устремлённый вдаль взгляд, тонкие губы и волевой подбородок. Хотелось любоваться этим произведением чистого искусства, наслаждаться его харизмой и статностью. Арсений, почувствовав мой взгляд, обернулся и улыбнулся. Я улыбнулся в ответ и снова устремил взгляд в окно. Да, либо темнело слишком быстро, либо я залип на брюнета слишком надолго. На улицу спустилась тьма. Промозглый октябрь с первого дня заявил о себе. Он явно не готов был давать поблажки и радовать тёплыми ясными деньками. Осень наступила резко и бесповоротно, но в салоне было тепло, и казалось, что этот день будет единственным непогожим, а завтра я проснусь от яркого весеннего солнца, заглядывающего в раннее утро из большого окна. Машина остановилась у большого торгового центра, и мы вместе вышли, поблагодарив водителя за поездку. Несмотря на будний день, в здание заходило и выходило много людей. Оставив вещи в гардеробе, мы поднялись на самый верхний этаж. Играла громкая весёлая музыка, а девушка за кассой уже приветливо улыбалась нам. — Добро пожаловать в мир развлечений, — радостно сказала блондинка и качнула головой, убирая закрученный локон с лица. — Кьяр, пойдёшь в туалет? — спросил Арсений, тихо обращаясь к дочери. — Ну, пап, — шикнула на него Попова. — Я просто спросил. Антон хочет. Идите вместе поищите, — сказал Арсений и отвернулся. Я лишь пожал плечами, но схватил девочку за плечо и отошёл с ней в сторону. — Здравствуйте. Мы к вам надолго. Нас трое, посоветуйте, сколько карт нам лучше взять и какую сумму положить? — донеслось сзади. — Папа как всегда в своём репертуаре. Не дай бог, кто-то узнает, сколько он потратил на подарок или какой-нибудь праздничный поход в ресторан. Он же обижаться будет потом целый день, — начала объяснять Кьяра, когда мы отошли на достаточное расстояние, что ни Арсений не мог нас услышать, ни мы его. Кто бы мог подумать, что он так внимателен в этом вопросе. — Он хочет как лучше, — предположил я. — Я не сомневаюсь, но иногда это переходит все границы. Ты бы видел его в конце декабря после похода в магазин за подарками, сидит как гоблин над коробками и срывает отовсюду ценники. Тратит на это уйму времени. Слишком уж много у него друзей, — рассмеялась Кьяра, но вдруг кто-то положил руку мне на плечо. — У кого много друзей? — улыбаясь, спросил Арсений, продолжая несильно сжимать моё плечо. — У тебя, пап, у тебя. Мы идём? — нетерпеливо спросила Кьяра. — Конечно. Я взял нам безлимитные карты, — Попов широко улыбнулся и повел за собой. — Я же говорила, — одними губами сказала Кьяра и закатила глаза. — Мы здесь ночевать собираемся? — беззлобно спросила девочка. — Я не планировал, но если ты очень хочешь… — протянул Попов и сам рассмеялся. Как же он хорошо смотрелся в роли отца, только рядом с ним не хватало любящей жены. Попова быстро догнала папу и повисла у него на руке, тот сделал вид, что ему тяжело, продолжая смеяться теперь с Кьярой. Мы зашли в просторное помещение: всё светилось, мигало, переливалось. Взгляд не мог остановиться на чём-то конкретном. Все игровые автоматы издавали звуки, и они сливались в шумную гармонию. — Ты выбираешь первая, — сказал Попов и подтолкнул вперёд девочку, которая с горящими глазами рассматривала игровые автоматы. — Я даже не помню, когда был в подобном месте в последний раз, — сказал я, идя рядом с брюнетом за Кьярой. — Дети всегда вытаскивают в самые необычные места. Иногда приходится сделать вид, что тебе нравится, чтобы подарить удовольствие ребёнку, — Арсений тепло улыбнулся и посмотрел на спину дочери. — Точно, скажи, сколько тебе перевести. Мне, может, и не 15 лет, но я уже присмотрел мотоцикл, который вряд ли появится в жизни, поэтому я просто обязан опробовать его здесь, — сказал я, кидая взгляд на блестящий синий мотоцикл. — Это подарок, я же сам тебя пригласил. Вдобавок тебе точно не удастся провести весь вечер на нём, — подмигнул Попов и ускорил шаг, заметив, что Кьяра уже прикладывает карту к игровому автомату с мини-баскетболом. Игровые автоматы смешались цветной чередой, и казалось, что им не было конца и края. Сначала я со своими длинными руками уделал Кьяру и Арсения в баскетбол, потом брюнетка размазала нас с отцом в игру на быстроту реакции и набрала больше всего очков. Кролики, кошечки, собачки, они бегали, прыгали, а мы вместе с ними. Мы наступали друг другу на ноги, толкались, шутили и кричали. — Я уже устала, — икая от смеха, сказала Кьяра, давя на полу загорающиеся выпуклые кнопки на скорость. — Давай, не тормози, сзади-сзади, — подсказывал Арсений, улыбаясь. — Я Антону обещал ещё поездку на мотоцикле, так что ты обязана будешь его сделать и там, — смеялся Попов. А ведь действительно, я победил только в баскетбол, Арсений вообще ни на одном игровом автомате не набрал очков больше, чем Кьяра. Все лавры забирала Попова. — Последний, — крикнула Кьяра, давя на загоревшуюся лампочку, и игровой автомат потух. Непонятно, то ли она сказала это про игру, которую она заканчивала, то ли про мотоцикл. — Веди к своей пукалке. Я тебя и в неё уделаю, — лучезарно улыбнулась Кьяра, а я ткнул в ряд стоящих мотоциклов. Девочка тут же схватила меня за руку и потащила вперёд. Я оглянулся на Арсения, а тот снова смотрел в пустоту, но теперь улыбался собственным мыслям. Кьяра уселась за красный мотоцикл, а я сел на соседний синий, на который я с самого начала положил глаз. Арсений неслышно подошёл к дочери сзади и что-то прошептал ей на ухо. Та незаметно кивнула. Она приложила карточку, и автомат загорелся. Я хотел приложить свою, как почувствовал чужую ладонь у себя на плече. — Я верю в тебя, — тихо прошептал Попов, а у меня от горячего дыхания пошли мурашки по коже. Я обернулся и чуть ли не столкнулся лицом с мужчиной. Его улыбка резко стала напряжённой. Глаза наполнились странным разочарованием, и Арсений отстранился. Он выхватил у меня из руки мою карточку и сам прислонил её. Автомат загорелся, и заиграла музыка. На экране прорисовалась дорога и начался обратный отсчёт. Краем уха я услышал, как Кьяра звонко выругалась. Видимо, кто-то даже не дошёл до финиша. Конечно, мотоциклы явно не предназначены для двухметровых парней, но я успешно маневрировал между машинами и удачно вписывался в крутые повороты. Я финишировал, и на экран вывели очки. — Вот ты меня и уделал, — с досадой сказала Попова. — Мне нужно срочно запить поражение, — сказала девочка, а мы с Арсением переглянулись. — Ой, да ладно вам. Правда пить хочу, желательно что-нибудь прохладное. Мы прошли в барную зону. Посреди зала стояло несколько столов для игры в аэрохоккей. Мы с Кьярой заказали безалкогольные коктейли со льдом, а Арсений решил выпендриться и заказал смузи. Мы втроём сидели за небольшим столиком и наслаждались напитками. Ноги гудели, но настроение было на высоте. — Антон, сыграешь со мной? — предложил Арсений, кивая на стол для аэрохоккея. — Ой, никогда не умел играть в это чудо. Я то слишком сильно бью, что шайба улетает на пол, а то наоборот слишком слабо, и она катается посреди стола так, что её не достать ни с одной стороны. — О, ну так мне и нужен такой соперник. Должен же я хоть раз победить. Пошли, — Арсений встал и уже схватил меня за локоть, таща за собой. Я быстро сделал последний глоток и попросил Кьяру посторожить. Та улыбнулась и показала пальцами «Окей». Арсений приложил свою карту, и стол загудел. Шайба выпала с моей стороны, и я положил её на стол. Я сделал первый удар и, как и думал, он оказался слишком слабым. Шайба еле перелетела середину, и Арсений перегнулся через весь стол, чтобы подтащить её к себе. — Бей сильнее, — сказал Арсений и своим примером показал, как правильно надо. Шайба ударилась о бортик с моей стороны, и я даже не успел отбить, как она снова вернулась к хитро улыбающемуся брюнету. — Ты уверен, что тебе нужен я? Ты и сам отлично справляешься, — рассмеялся я. Попов сделал очередной удар, и я не заметил, как шайба уже залетела в мои ворота. — Конечно, самого себя побеждать неинтересно, — улыбнулся брюнет, и я положил на стол шайбу. Ну держись, сильно, значит сильно. Я прочертил в голове невидимую линию от шайбы до его ворот и ударил. Та поднялась в воздух и, пролетев над краем стола, упала на пол. — Аут, — рассмеялся Арсений и положил шайбу на стол. — Папа, не унижай его своими умениями. Пусть сначала поиграет с равным ему соперником, — сказала Кьяра и забрала у папы «клюшку». — Зубы береги, — засмеялась Кьяра и сделала первый удар. На удивление шайба не подлетела, лишь ударившись о борт. Я ударил по шайбе, и та долетела до Кьяры. — Уже лучше, — сказал Арсений за спиной. Оказывается, я не заметил, как он подошёл. — Давай помогу. Уделаем эту зазнайку, — Арсений опустил одну руку на стол, а второй накрыл мою ладонь на «клюшке». Я оказался зажат между столом и Поповым. И мне бы всё нравилось, если бы всё это происходило в уединении, а не на глазах у ребёнка. Тёплое дыхание проскальзывало по шее, а длинные пальцы крепко охватывали мои. Арсений толкнулся вперёд, ещё сильнее прижимаясь ко мне, и я даже не заметил, как шайба уже проскользила вперёд, а Кьяра ответила, и она вернулась обратно. Я больше не мог следить за игрой. Моей силы воли хватало только на то, чтобы просто подчиняться движениям мужчины за спиной. Чужое дыхание становилось всё более напряжённым, и я чувствовал, как тоже начал тяжелее дышать. Арсений всё сильнее прижимался грудью ко мне. Кто бы мог подумать, что меня будет клеить гетеро-мужик, у которого есть жена, прямо перед дочерью. Я почувствовал, как чужой подбородок лёг на плечо. Попов показательно уложил голову на плечо и сделал максимально скучающий вид. — Кьяра, как-то ты слабенько играешь. Я уже успел заскучать, — раздался низкий голос, и казалось, что бархатистый баритон окутал меня со всех сторон. Я кинул взгляд на Кьяру. Та сдвинула брови и зажала кончик языка губами. Она очень хотела победить, но у неё явно ничего не получалось. Над столом до сих под светилось 0:0. — Я, вообще-то, хотела поиграть с Антоном, а не с тобой, — буркнула Кьяра. Арсений сделал очередное движение, но оно было резче остальных, и тут же загнал шайбу в ворота Кьяры. — Понял, как надо? — Арсений отстранился от меня и встал посреди стола, рассматривая меня и Кьяру. Я был рад, что стол скрывал всё то, что находилось ниже пояса. Моё тело отреагировало как подростковое в самый пик гормональной активности. Мы с Кьярой продолжили игру, но так больше никто никому не забил. Время закончилось, а на столе погасло «1:0» в мою пользу. — Попей, — сказал Попов и протянул Кьяре недопитый коктейль, одним движением убирая налипшие волосы с лица. Девочка стала жадно пить. Я тоже хотел вернуться к столу за своим коктейлем, но Арсений подошёл и протянул его мне. — Спасибо. А убрать мне также волосы, папа? — пошутил я, а потом понял, что я сморозил. Арсений на секунду замер, а потом, смеясь, сначала убрал чёлку с лица, а потом по-отечески потрепал по макушке. — Доволен, ребёнок? — улыбнулся Попов, а я понял, что мною можно вытирать пол.***
— Надо будет обязательно повторить, — сказал Арсений, садясь в такси на заднее сиденье. Теперь Попов сидел по середине, поджав высоко ноги. Кьяра тут же уложила голову папе на плечо. — Я не против, но такой экстрим я вряд ли выдержу, — тихо сказал я и улыбнулся. — Я тоже, если честно. Поход в кино или театр мне больше по душе, — сказал Попов, и машина тронулась. — Спасибо, что составил компанию. Меня одного этот вампирёныш высосал бы без остатка, — я улыбнулся в ответ. — Если хочешь, тоже ложись, — предложил Арсений и я, недолго думая, тоже положил голову на плечо мужчины и прикрыл глаза.