Stuck in gravity

Рейес почувствовал, как немеет челюсть и приказал себе разжать зубы. Терпеливо выслушал сбивчивые оправдания, а дождавшись паузы, стараясь не повышать голос, чтобы не напугать азари, второй час заплетающую на голове Сары невероятные кренделя и пока вроде нигде не накосячившую, зашипел: — Аквила, мой дорогой, скажи, пожалуйста, у тебя никогда не диагностировали какие-нибудь когнитивные расстройства? Нет? Я ведь, понимаешь, не просто тебе позвонил среди ночи и неразборчиво пробормотал что-то на «А», я сообщение отправил. Ах, не смог его найти?.. как же так, а? Как же так вышло? Ощутив непреодолимое желание начать материться, он вышел из комнаты, так сильно ткнув в панель на двери, что палец отозвался болью. Сара проводила его взглядом — возмутительно веселым. Когда он вернулся в номер, уладив не все, но многие дела, азари уже ушла, кренделя были на своих местах, а Сара — была будто на пьедестале элитного конкурса красоты, еще и залитая золотисто-розовым светом предзакатного Онаона, заполняющим комнату через панорамное окно. Рейес улыбнулся, несмотря на усталость, раздражение и начинающуюся мигрень. Она улыбнулась в ответ. — Что опять стряслось? — Вот как ты думаешь, насколько тупым надо быть, чтобы перепутать альстромерию и астильбу? — вопросил он риторически. — А я еще доверил этому дебилу огнестрельное оружие. Кошмар. Сара рассмеялась. Поправила сначала юбку, потом, совершенно беззастенчиво, грудь, поудобнее устраивая ее в скромном декольте. В платье она выглядела изумительно — но очень странно. Рейес и не думал, что когда-нибудь доживет до такого. Сара в платье. Дурдом. Хоть без каблуков обошлось. Правда, только потому, что каблуки строго-настрого запретил доктор Карлайл. — Бедный парень, — сказала она, изобразив сочувственную гримасу. Взяла из блюда кусочек парипо, но есть не стала, наверное — от волнения. — Знаешь, я понятия не имею, что такое астильба. И что такое альстре… как там было? Тоже. Так что если б ты сам не сказал, я бы и не заметила ничего. — Ты и так ничего не заметишь, потому что Аквила уже едет обратно и скоро привезет проклятую альстромерию. А ты будешь сидеть в номере, пока не закончат украшать зал. Раскидав всевозможные предметы гардероба, сплошь покрывающие небрежно застеленную кровать, Рейес уселся с краю. Как Саре удалось устроить в своем номере такой бардак всего за сутки оставалось для него загадкой. Видимо, у Райдеров это было что-то семейное. — Вдруг не успеет? — нахмурилась Сара. И правда волновалась, несмотря на попытки всячески продемонстрировать обратное. Очень мило. — Такой вариант даже он сам не рассматривает, — мрачно ответил Рейес. — Ты такой жуткий иногда, — усмехнулась Сара. Отвернулась обратно к зеркалу и принялась разглядывать свои великолепные кренделя. — Кстати, очень интересно, что ты сделал, чтобы достать столько живых цветов. И всего остального. — Мои методы, прекрасная невеста, тебя волновать не должны, — ответил Рейес, не отвлекаясь от переписки. Само собой, с тортом тоже возникли проблемы. Ну а как же. Омни оповестил о входящем, и он едва не заскрипел зубами. Принял звонок и рявкнул: Что?! Сара захихикала. Ну хоть кому-то мероприятие приносило радость и веселье. — В каком смысле «нет входа», Джаал? Мы же как-то, черт побери, вошли! Хорошо, стой, где стоишь, я сейчас… увидел? Отлично. Сядь на свое место и сиди, понял? Хотя нет, лучше найди Киму — она где-то возле шампанского — и ходи везде за ней. Договорились? Молодец. Рейес в очередной раз оттянул воротничок рубашки, внезапно ставший невыносимо тесным. Встал и тоже подошел к зеркалу, чтобы убедиться, что на белоснежной ткани не осталось следов его позорно потных пальцев. Подвинуться Сара и не подумала, наоборот — наклонилась поближе. — Приятный запах. Это Скотта? — Нет. Это у Скотта мои. Запах ее собственных духов был слишком тонким, чтобы перебить могучий дух лака для волос и сигаретного дыма. Последнее было на совести Рейеса, но на раскаяние у него душевных сил уже не осталось. Тем более, она снова улыбалась. Счастливая и красивая. И почти спокойная — хоть и ценой большей части Рейесовых нервных клеток. — Вам обоим идет. Кстати, где он? — Скотт? С Костой, проверяет кухню. Я обоим велел тщательно следить друг за другом и докладывать каждые двадцать минут, так что все должно быть в порядке. Лишь бы Коста опять свою бутоньерку не потерял, — «баран», добавил он про себя, но говорить больше ничего не стал, чтобы не огорчать Сару. Ограничился тяжелым вздохом. С тоской покосился на графин виски, величественно возвышающийся на ангарской версии трюмо среди неизвестных ни ему, ни, скорее всего, Саре, бьюти-штук, оставшихся после азари. — Очень умно. — Я очень умный. — Но слишком нервный, — подначила Сара. Рейес пренебрежительно фыркнул. Снова дернул несчастный воротничок. — Я спокоен, как скала. — СЭМ говорит, у тебя начинается паническая атака. — Вздор. У меня не бывает панических атак. Это я просто испытываю восторг от твоей неземной красоты. Она повернулась к нему, положила ладони ему на плечи и сжала, так сильно, что он с трудом подавил инстинктивное желание заблокировать ее руки замком. Честно постарался расслабиться. — Когда соглашался, думал, что организация свадьбы уж точно не сложнее организации тайного преступного сообщества, — признался он. — Как же я ошибался. — Не сомневаюсь, вышло безупречно, — Сара разгладила лацканы его пиджака, поправила паше — скорее для проформы. — Я не знаю человека ни в этой галактике, ни в предыдущей, который справился бы лучше тебя. Ключевое слово ведь «организация», а в этом ты мастер. Он улыбнулся. — Спасибо. Но сразу предупреждаю — я напьюсь как свинья. Возможно, буду петь. Точно буду танцевать. На этот раз ее улыбка была даже не лукавой, а откровенно издевательской. И даже не улыбкой, а самой настоящей ухмылкой. — Не хочется, конечно, добавлять тебе поводов для нервного срыва, — сказала она, таким тоном, что Рейесу немедленно стало ясно — именно нервного срыва она и добивается, — но ты лучше подумай, что будешь делать, если Скотт поймает букет.