__________________________
— Хэй, а вы вообще в курсе, что у нас завтра последний экзамен, а мы так и не решили, как будем отмечать конец сессии? — спросила староста и захлопнула книгу. Сегодня последний четверг, когда они собираются, чтобы кропотливо готовиться к финальным экзаменам. Никто и не заметил, как пролетел целый месяц. — Для начала, нам надо сдать всё, — отвечает Хичхан, у которого, кажется, всё очень плохо с оценками. — Потом можем куда-то сходить. — Да ладно. Сразу после экзамена ты вот вряд ли будешь готов тусить, — перечит кто-то из студентов. — Нам надо всё спланировать уже сейчас. — Нам сейчас надо подготовиться к латыни, а уже потом… — Потом все, как обычно, разъедутся по домам, — вздыхает староста. — Мне кажется, что кто-то из старших будет устраивать грандиозную вечеринку, — вставляет свои пять копеек Дэсон, который по рейтингу был не так уж и далеко от Чонгука и Минджи. — Надо просто узнать, кто именно. Чонгук ухмыляется, но всё еще молчит и читает собственные конспекты. — Та мы, блин, что, свою тусу не устроим? — спрашивает Мизуки, единственная студентка в их группе не корейского происхождения. — Кто тебе алкоголь-то продаст? — спрашивает Ёджин. — И, напоминаю, мы все живем в общагах, — добавляет Хичхон. — Блин, — расстраивается Мизуки, не зная, какие аргументы найти. — Кхм-кхм. Все оборачиваются на женский кашель, но вместо строгой библиотекарши, которая могла бы их упрекнуть за такую болтовню в таком месте, перед первокурсниками стояла Уми, очень хитро улыбающаяся и сверкающая глазами Уми. Она здесь учится? Почему Минджи раньше её не замечала? — Не хочу совращать малолетних студентов, но… в субботу, послезавтра, я устраиваю что-то подобное, о чем вы говорили, — она подходит к столикам, держа в руках несколько книг. — Обычно, я сама никогда не приглашаю первокурсников, их всегда кто-то приводит, но для вас сделаю исключение только из-за Чемпиона прошлой вечеринки, — Уми смотрит на Минджи и подмигивает, пока она тяжело вздыхает и протирает глаза пальчиками. Конечно же, некоторые из одногруппников начинают её благодарить за то, что она каким-то чудом добыла статус победителя, но вот лично ей было не по себе. Не особо хочется повторять прошлый опыт, особенно… — Тогда, что, на вас бронировать места? — вся группа закивала, включая Минджи и Чонгука. — Можете пригласить кого-то, я не буду против, главное, чтобы все поместились. И как на всё это реагировать, когда единственное, что ты хочешь – это спать и сдать последний экзамен? — Слушай, — начал Чонгук, когда они вернулись в комнату и продолжили штудировать конспекты, — а ты не хочешь прийти в образе Минджи? Рука зависает прямо над страничкой. — М-м… зачем? Чонгук смотрит на неё, но не отвечает. Прошло слишком много времени с их последнего поцелуя, и Минджи кажется, что она сама готова на него наброситься только из-за одних его приоткрытых губ и сверкающего на языке пирсинга, но всё, что она делает – терпеливо ждет. Почему она так реагирует, а Чонгук ведет себя, как и всегда – предельно сдержано? Латынь. Нужно думать о латыни. — Я хочу, чтобы в этот раз тебе было комфортно, — сглатывает и сжимает ручку. — О. Эм… ну… идея хорошая, только… только надо будет обсудить это с Джинхо, — кивает и прочищает горло. — Всё-таки, здесь практически нет моей одежды и… может, ему понадобится мой образ. — Да. Верно. Но, всё же, подумай над этим, — он слабо улыбается и вновь возвращается к конспектам. Может, ему противно касаться Минджи, когда она в образе Джинхо? Может, она его отталкивает, как и Тэхена? Нет! Ла-тынь. Ла-тынь! К черту всё это. Тэхен, наверное, тоже будет на вечеринке. Конечно, он там будет, он же хороший друг Уми, у которой для него даже есть прозвище. В этот раз он будет без Лили, в этот раз он принадлежит Минджи и… У неё по коже мурашки проходят от одной мысли, что они смогут быть с Чонгуком и Тэхеном в одном помещении. Да что же это такое?!___________________________
— Ты помнишь правила? Ни с кем не говори, пока не поймешь, что все пьяные. Держи при себе Лили и не отпускай её, делай так, чтобы мы с ней не смогли столкнуться и, конечно же, привыкай к требованию сыграть в Стрит Файтер. — Я всё помню, не переживай, — Джинхо берет указательный палец младшей Юн, который был направлен прямо на него. — Если ко мне подойдет Чимин с требованием реванша – то отказаться. — Нет! В смысле “отказаться”?! Уделай его! — Минджи поставила руки в боки и нахмурилась. — Я, что, зря победила его десяток раз, чтобы пришел ты и просто сдался? Джинхо смеется, сгибаясь пополам. — Ты всегда так злишься, если тебя кто-то побеждает. — А ты играешь лучше меня, так что вообще покажи всем альфам там, что… — Так, может, ты покажешь? Как омега. Минджи зависает, открыв рот, но тут же его закрывает, задумчиво щурясь. Такая идея еще не приходила к ней в голову, ведь она только и делала, что пыталась скрыть свой истинный тип, а сейчас все будут знать, что она – омега. — Хм… звучит очень заманчиво. — А я, в свою очередь, покажу, что из всех слюнявых ртов Лили получил именно я, — он победно ухмыляется и с довольной мордой поправляет пиджак. — После каникул жди, что пойдут слухи и к тебе начнут подходить с вопросами. — К тебе тоже. Явно будут интересоваться, почему ты – с Лили. И, вообще, будут говорить, какой у тебя замечательный брат. Джинхо посмеялся, но всё еще не убрал хвастливого прищура – ему очень нравится слушать о себе только хорошее и получать похвалу не абы от кого, а от омег. — Наша остановка, — он кивает в сторону окна, и они вместе выходят. Сложно не заметить, как многие пассажиры пялились на них. Минджи то и дело ощущала на себе взгляды альфы, а Джинхо никак не мог отделаться от омежьего желания узнать, занят ли он. Нельзя было не заметить изменений, которые накрыли и младшую, и старшего Юна. Конечно же, всё это результат влияния чужих феромонов и запахов, а в случае Минджи – меток. Да, что-то в ней поменялось, что-то, от чего в своем настоящем обличии она начала привлекать всё больше и больше внимания. Джинхо всё еще не обладал истинной, он даже не поставил метку на Лили, но в его улыбке и взгляде появились капельки загадочного шарма. И этот шарм распространился и на его стиль. Он отыскал прекрасный черный костюм-тройку с белой рубашкой и бордовым галстуком. К тому же, вместо пиджака Джинхо накинул длинное, черное пальто, из-за чего казался выше и худее, чем он есть на самом деле. На ладонях у него были короткие кожаные перчатки, на носу – фальшивые очки, без линз, а волосы были аккуратно уложены, не растрачивая собственную пушистость. Если бы Минджи его не знала, она бы подумала, что он СЕО какой-то крупной компании, где все слушаются каждого его слова. Джинхо казался неприступным и холодным, но как только он улыбался с очередной своей шутки, всё становилось на свои места. Его талантливый взгляд модельера не обошел стороной и сестру. Раз уж он оделся так по-деловому на вечеринку, то младшую Юн стоит окрасить в максимально дерзкие и необычные цвета. Правда, он, всё же, смог показать в ней некую детскую невинность и озорство первокурсницы, которая действительно интересуется модными журналами и мечтает создать собственный бренд. Первое, что он сказал ей надеть – черная юбка выше колен, которая больше всего напоминала школьную. Затем, он впихнул ей в руки полосатую кофточку и черные, теплые чулки, края которых обтягивали чуть выше колена. Достав из шкафа кожанку, Джинхо накинул поверх и отрыл где-то у Кибома подвеску с новолунием. Минджи была довольна результатом. Сама бы она никогда так не оделась, но с помощью старшего Юна возможно всё. Единственное, чего коснулась её рука – макияж: стрелки, легкие тени, тушь и помада мягко-розового цвета. Та и волосы она сама выпрямила и уложила. Но вот снять очки ей предложил Джинхо – Лили заметит, что что-то тут нечисто. Черный рюкзак, который никогда её не покидал, висел на плече. Там практически ничего не было, кроме самого необходимого, но без него Минджи чувствовала себя голой. — Лили приедет со своими подружками, — вспоминает Джинхо, когда они всё ближе и ближе подходят к дому. — Не боишься, что её кто-то украдет? — Пф. Я, конечно, не истинный, чтобы ставить метку в первые же дни, но это означает, что я ей доверяю, — приподняв нос, гордо сказал старший Юн. — Я уверена, что она ждет не дождется, когда ты её укусишь, — ухмыляется Минджи. — Она очень приличная девочка. — Откуда ты знаешь? То, что она тебе рассказывала, пока ты был мной, еще ничего не значит. Вдруг она только и делает, что мечтает, как ты её прижмешь к стенке и… — Чонгук с Тэхеном очень плохо на тебя влияют, — выдохнул Джинхо, немного смущаясь. — Если бы, — фыркает и скрещивает руки на груди. — Месяц. Долбанный месяц с хвостиком они не трогали меня. Никто. Не целовали, не держали за ручку. Наверное… они просто не хотят, не знаю. — Ты уже успела себя накрутить? — А ты как думаешь? У меня еще и течка сегодня-завтра должна пойти, я накручиваю себя каждую секунду. Джинхо ухмыляется, прекрасно её понимая – он ведь точно такой же. — Не беспокойся. Наверное, они просто не хотели сильно наседать. — Иногда я сама себя пугаю. То есть… раньше я о таких вещах вообще не думала, а сейчас…, — вздыхает и останавливается на начале дорожки к дому Уми. — Я так хочу их, Джинхо. — Ой, фу, можно без этого? — он кривится и поправляет пальто. — Я же тебя не мучаю своими фантазиями с Лили? Вот и ты избавь меня от этого. — Вот когда вы переспите – всё будет очень плохо. — Так. Хватит! Идем. Какой ужас! Моя сестра стала испорченной, а я даже не возмущаюсь! — Вообще-то, возмущаешься, — хихикает и идет следом за братом. — Судя по всему, предстоящая течка уже на тебя влияет. Ты хоть взяла таблетки? — В последний момент, — гордо ухмыляется и приподнимает подбородок. — Я очень предусмотрительна и осторожна, не беспокойся. Всё равно в этот раз мой запах почувствуют только Тэхен с Чонгуком. — Да, но это не означает, что они будут держать себя в руках, — хмурится Джинхо. — Лучше выпей при первой же возможности, хорошо? — Попробую не забыть. Чем ближе они подходят, тем больше людей здороваются с Джинхо и… пялятся на Минджи. Верно. Никто же еще не видел её в настоящем виде, даже Чимин, который подскочил к старшему Юну, чтобы, конечно же, предупредить о сегодняшнем соревновании, но когда его взгляд упал на его сестру, он завис. Логично, ведь… если Чонгук и Тэхен стали еще краше и заметнее после того, как у них появилась истинная, то и Минджи начала привлекать внимание многих, особенно таких голодных и бестактных альф, как Чимин. — Это… — Юн Минджи, — она широко улыбается и кланяется, невинно хлопая глазками. — А ты, наверное, Чимин, да? Джинхо столько о тебе рассказывал. — Серьезно?! — он фыркает, с удивлением смотрит на старшего Юна и тут же обходит его, облокачиваясь рукой о косяк двери. — Да, я – Пак Чимин, третий курс, а ты, наверное, свалилась с неба? О, Боже, как всё плохо. — Ты такой забавный, Чимин-оппа, — имитирует смущение, пока у Чимина, скорее всего, сейчас будет припадок от полученной дозы омежьего очарования. — Я слышала еще, что ты играешь в Стрит Файтер? — Да-да-да, — он сглатывает и чуть не падает, когда Минджи делает шаг к нему. — А можно тебя в нем разъебать? — Ну всё, хватит, — Джинхо хватает её за руку и утаскивает от онемевшего Чимина, который явно не ожидал ничего из того, что он только что перед собой увидел и услышал. — Ну и что это было? — Он такое говорил про омег, мне так хочется ему отомстить, — на эмоциях говорит Минджи. — Да и прикинь, план, влюбить его в себя, а потом… — Минджи, ты сильно перевозбуждена, — ухмыляется старший Юн. — Поубавь свои гормоны. — Но… я… я просто так редко могу быть Минджи, так редко могу использовать своё тело, голос, вот это всё, а тут такая возможность. Тем более, ты прекрасно понимаешь моё желание уделать его в Стрит Файтере, будучи Минджи. — Да, знаю, но ты же понимаешь, как на это отреагируют Чонгук с Тэхеном? Неосознанно, она сглотнула, внезапно почувствовав на себе чьи-то невидимые пальцы, которые стягиваются всё туже и туже, а внутри как будто кто-то ковыряется и тянет за длинную цепь, дергая её душу за тонкие ниточки. Оглядывается, замечая на себе изучающий взгляд Тэхена, который сидел на кухонном столе, оперевшись рукой и перекатывая сигарету в зубах. Его лицо открывала красная бандана, его татуировки привлекали внимание благодаря черной безрукавке, а ноги обтягивали джинсы, как будто взятые из 80-х годов. Он был в кроссах, которыми он дергал под ритм песни, пока с ним говорили две девушки, мило хихикая. Неужели он увидел, как его омега ведет себя с Чимином? Даже если так – она же шутила, она же хочет уничтожить его, а не закрыться в комнате. Фу. Но Тэхену, видимо, все равно. Он не стыдится в открытую рассматривать её ноги, талию, грязно ухмыляться, и как только Минджи облизывает губы, чувствуя, как от этой ухмылки у неё коленки затряслись, он переводит внимание на девушек и меняет лицо на смазливое и приветливое. Он решил над ней поиздеваться? — Всё нормально? — спрашивает старший Юн, замечая, что с сестрой что-то не так. — М-м… Хмурится, переключаясь на Джинхо, но чувствует, что исчезло лишь удушение. В груди всё еще некомфортно, поэтому ей приходится отыскать того, кто не отпускает её. Чонгук сидел на лестнице и выглядел, как самый настоящий бойфренд. Мешковатая, черная футболка, штаны и боты, которые он надевал довольно редко последнее время. Нельзя было точно сказать с далека, но он явно сменил пирсинги везде, где можно, и теперь сверкал еще больше. К большому удивлению, у него на шее висел фотоаппарат, которого он больше не стыдился. Наверное, из-за него вокруг Чонгука было столько людей, всех возможных типов, которые пытались выудить из него информацию и наверняка просили о нескольких снимках. Тем не менее, каким бы комфортным и дружелюбным он не выглядел, в его взгляде читалась сплошная тьма, когда он осматривал грудь и ножки Минджи. Он выгнул бровь, пока делал глоток явно не безалкогольного напитка, и от этого по спине холодок прошелся. Не тот, что пугает, а тот, что заводит. Господи. Может, ей кажется всё это из-за течки? — Тебе явно нужно выпить что-то, — выдыхает старший Юн. — Джинхо! Из-за того, что людей было уже почти под завязку, Лили не сразу смогла увидеть своего возлюбленного. Но как только она выловила его из толпы, то сразу же подскочила и с объятиями накинулась на старшего Юна. Если на Минджи смотрели с интересом и желанием подойти познакомиться, то на Лили глазели с жадностью и желанием схватить её также, как это делает Джинхо. Всё-таки, от неё чувствовалось куда больше девичьего шарма и омежьего колдовства, чем от младшей Юн, которая и не сильно жаловалась. Сегодня Лили была в короткой, белой, обтягивающей юбке из атласа, а её грудь и локти скрывал кружевной, мятный топ, открывая плечи, ключицу и нежные руки. Волосы она собрала в аккуратную прическу, шею украшали ожерелья из белого жемчуга, и всё, чего касались её пальцы, словно начинало покрываться ромашками и лавандой. Что-то Минджи подсказывает, что будь она в своем настоящем обличии, они бы никогда не подружились. Но какого же было её удивление, когда Лили взяла Джинхо за щеки и поцеловала в губы так, словно они не виделись минимум год. Подобной улыбки Минджи не видела у неё ни тогда в ТРЦ, ни тогда на кухне, ни в баре. Так себя должна вести омега, когда рядом с тем альфой, с которым готова провести остаток своей жизни? Невинно, нежно, счастливо? И в ней нет и капли грязного желания запрыгнуть на Джинхо, она просто… обожает его, любит его. Может, всё-таки, стоит поубавить обороты и не думать о губах Чонгука и Тэхена каждый пять минут? Так ведь не должно быть, омега не должна так себя вести, верно? — Минджи, ты выглядишь… необычно! — смеется Лили и дарит объятия своей, как она думает, подруге. — Спасибо. Ты тоже ничего. — Хм, — она хмурится и опускает взгляд на руки одногруппницы, держа их в своих ладонях. — Странно. — Странно? — в один голос спрашивают близнецы, лишь слегка напрягаясь. — Что-то странное ощутила, извини, — она виновато улыбается и отпускает Минджи. На какую-то секунду она уже была готова всё объяснять Лили, которая не кажется такой уж и глупой, но всё забывается, когда она вновь смотрит на Джинхо. — Не хочешь сыграть с ребятами в бир-понг? Они как раз тебя только и ждали. — Эм… серьезно? — и он смотрит на Минджи с натянутой улыбкой, которая вот-вот треснет. — Ну… наверное? Я тут вообще впервые, — невинно жмет плечами, понимая, что она правда ничего сделать уже не может – за старшим Юном закрепилось звание самого непобедимого альфы на вечеринке. — Просто прекрасно, — выдыхает Джинхо и скидывает пальто, из-за чего у Лили, кажется, сердце останавливается и она чуть не падает в ближайшее кресло. — Придется их вновь всех уделать. Минджи ухмыляется, понимая, чем же так понравилась Лили в первые дни знакомства. У неё крышу сносит от альф, которые готовы побеждать и показывать, что они лучше всех, а уж тем более, когда они в таком наряде, как Джинхо. — Я повешу, подождете? — спрашивает старший Юн и уходит куда-то в сторону входа, оставляя Минджи и Лили наедине. — Ты тут совсем никого не знаешь, да? Кроме, конечно же, Тэхена, — она как-то странно улыбается, совсем не так, как обычно; не так, как она это делает перед Джинхо. — В каком смысле? — Да ладно тебе. Я не хотела на тебя давить, но я знаю, что у вас что-то было месяц назад, в клубе, — шепчет так, словно вообще их кто-то тут слышит, среди громкой музыки, криков и смеха, а затем смотрит прямо в сторону Тэхена, который уже переместился на улицу, покуривая сигарету со своими друзьями и… блять, Чимином. Они то и дело смотрели в сторону Минджи и Лили, и Чимин не затыкался, явно действуя Тэхену на нервы. Страшно ли ей было? Вообще нет. Может, чуть-чуть, ведь сам Тэхен наигранно ухмылялся, дергал бровями и медленно делал затяжки. Понятно, о чем… точнее, о ком они говорили, и это явно была не Лили. — Откуда ты знаешь? — Минджи, ты пропала на сутки, и вернулась только на следующий вечер, — она скрещивает руки на груди и слабо хмурится. — Если хочешь, можешь подойти к нему и… — Привет, ты, наверное, сестра Джинхо? Они вздрагивают и смотрят на Чонгука, необычного Чонгука, который мило-мило улыбался, прямо как после травки, хотя он был абсолютно трезвым. — А… д-да…, — приходится играть, приходится смущенно улыбнуться, чтобы Лили верила. — Минджи. — Чонгук. Могу я угостить тебя напитком? Со стороны всё могло показаться глупым, быстрым, как будто они прогоняют диалог перед выступлением, но Лили, казалось, вообще не замечала подвоха. Она лишь раскрыла рот, смотря на Чонгука и явно не упуская возможности полюбоваться им. Скорее всего, им не удалось пересечься во время прошлой вечеринки. — Да, конечно, — кивает и пытается не взять Чонгука за руку – ей очень хочется переплести их пальцы. — Лили, ты не будешь… — Всё в порядке! У меня есть Джинхо, — она улыбается, с подозрением осматривая Чонгука с головы до пят, и только потом кивает. — Если что, мы будем на бир-понге, на улице. Как только они с Чонгуком отходят на достаточное расстояние, а именно – к уже знакомому столику с напитками, Минджи незаметно для всех берет его за мизинец, словно боится потеряться. — Ты сегодня очень красивая, — говорит Чонгук, не смотря на нее. Он возобновляет свой стакан и наливает омеге немного рома. — Мне нравится твоя юбка и… чулки. — Спасибо. Ты сегодня тоже очень… уютный, — облизывает губы и берет предложенный напиток, замечая, что у Чонгука появилось несколько колец на пальцах. — Уютный? — Не такой отталкивающий и замкнутый, как обычно, — пытается объяснить, но ругается себе под нос. У неё явно плохо получается быть милой и болтливой омегой. Но Чонгук все равно ухмыляется и поднимает стакан, чтобы чокнуться с Минджи и залить в себя всё, что было. Сложно не засматриваться на него, хотя они и так каждый день видели друг друга, спали в одной комнате и чистили зубы в одной ванной, но сейчас Чонгук выглядел особенно красиво. Он хмурится, выдыхает, шипит и берет со стола канапе на шпажке. Стягивает зубами виноградинку, кубик манго, кусочек яблока и банана. И всё бы ничего, но Чонгук при всем при этом выглядел очень горячо. У Минджи явно что-то не так с головой. Лучше не засматриваться на него и сделать хотя бы один глоток. — Не пялься на меня так очевидно. Минджи давится, кашляет и чуть ли не выплевывает всё, что только что оказалось у неё во рту. Чонгук аккуратно гладит её по спине, но даже такие невинные прикосновения заставляют её покрыться мурашками. Сердито смотрит на своего альфу, который безобидно приподнимает бровь, с удивлением наблюдая, как его омега мучается. Как будто он в этом не виноват. — Я на тебя не пялилась. — Правда? Чонгук берет её за подбородок, заставляя посмотреть на себя, и первое, о чем думает Минджи – это вовсе не окружающая их толпа, которая может заметить нечто странное между двумя студентами, а то, что она очень изголодалась по прикосновениям Чонгука. — Что ты делаешь? — Пытаюсь сдержаться, — он отпускает её и наливает себе еще немного рома. — Я пытаюсь вести себя, как обычно, но… это очень трудно, когда ты пришла сюда в таком виде. — Думаешь, я не хочу поцеловать тебя и сесть тебе на лицо? Чонгук завис. Они смотрели друг на друга, сглатывая и тяжело дыша. Минджи могла всё оправдать течкой, но она лишь прикусывает себе язык, когда понимает, что на Чонгука подействовали её слова. Он хмурился, приоткрыв рот, и хотел что-то сказать, но ему не позволяли люди, которые подошли к столику и встали прямо между Минджи и Чонгуком. — О, а ты сестра Джинхо? — спрашивает Уми, отвлекаясь от разговоров со своими друзьями. — М-м… да. Минджи, — выдыхает и сама себе наливает еще рома. Либо она напьется, либо она продолжит страдать из-за недостатка близости, либо… могла бы просто нормально поговорить с Тэхеном и Чонгуком, тупая ты башка. Есть еще хороший вариант принять таблетки, но она не будет этого делать при всех. — Вы о-о-о-очень похожи, — Уми смеется и с интересом рассматривает лицо первокурсницы. — Ты очень миленькая! А еще у тебя глаза невероятной красоты и… — Уми, не смущай бедную сестренку Джинхо. Тэхен смеется и оказывается с другой стороны от Минджи, наливая себе в стакан… сока? Он не смотрел на свою омегу, но зато кидал недвусмысленные взгляды Уми, которая закатила глаза. — Не слушай Тэтэ. Я не агрессивная, просто падкая на миленькое личико. Да и я всегда хотела познакомиться с сестрой Джинхо. Говорят, она умеет веселиться на вечеринках, — ухмыляется и локтем игриво толкает Минджи в бок, пока та чуть ли не бледнеет. Точно. Она ведь целовалась с унитазом, а потом еще и уснула на нем, а ведь не факт, что Джинхо всё помнил. Он также мог что-то утаить. — Правда? — Тэхен наиграно удивляется и явно пытается сдержать смешок. — Жаль, что Джинхо запрещал мне с тобой встречаться. Ты же меня помнишь? — Да, — сдержанно отвечает и наигранно улыбается. — Тэтэ. Какое забавное прозвище. Откуда же оно пошло? — А ты не знаешь?! — смеется Уми. — Мне, кажется, любой, кто переступает порог моего дома, знает, чт… — Мне кажется, что тебе, Уми, надо вернуться играть в бир-понг, а то Джинхо отберет у тебя победу, — улыбка Тэхена кажется жуткой, но на Уми она явно не действует. — Та он вообще сегодня не в своей тарелке. Это всё из-за Лили, я вам гарантирую, что это всё омега его отвлекает, — кивает старшекурсница и хватает немного еды со стола. — Он раньше всех уделывал, а сейчас мажет через раз. Конечно! Будь у меня такая омега, я бы тоже постоянно мазала от одного её взгляда. — Ты же бета, — ухмыляется Тэхен. — И что? И, вообще, молчал бы. Тебе посчастливилось проводить с ней выходные и целоваться под звездами, а остальные только и могут, что слюнями давиться. Минджи облизывает губы и уже хочет сказать, что уходит, ведь ей не сильно-то и хочется слушать, чем Тэхен занимался с Лили, но как только она открывает рот, в доме начинает играть очень знакомая песня, которая где-то уже звучала. Многие одобрительно выкрикивают, выпрашивая сделать погромче, и кто бы там не занимался музыкой, выполняет просьбу. — Минджи, с тобой можно потанцевать? Точно. Она слышала её в плейлисте у Чонгука, тогда, в комнате. Уми свистит и уходит, и, наверное, она думает, что Тэхен опоздал, только вот когда они остаются втроем, их взгляды пересекаются, и они молча пялятся друг на друга. Сейчас нечего говорить, они не знают, что сказать, ведь спустя месяц, они так и не поговорили, а Чонгук с Тэхеном как были безмолвными друзьями, так и остались. Тем не менее, что-то в тьме их взгляда проскочило, что-то, что доселе Минджи не видела и не испытывала, и это лишь слегка заставило её напрячься. Они что-то задумали? — Я подожду другую песню, — говорит Тэхен и тут же отводит глаза, перенаправляя своё внимание на стакан с соком. Общение между двумя альфами казалось странным, но и в то же время интригующим, правда Минджи не позволили зацикливаться – её уже тащили в толпу. Как вообще под это можно танцевать? Наверное, не стоит много думать. Какая вообще разница, как танцевать? К тому же, здесь абсолютно все пьяные или под травкой и просто наслаждаются ритмами мелодии. Нужно с осторожностью брать кексики, а то повториться ситуация с Чонгуком и… — Расслабься, — слышит, как шепчут на ухо. — Тебе разве не нужно снять фотоаппарат? — Я же сказал. Расслабься, — Чонгук улыбается и обнимает Минджи. О, Боже. Он всего лишь коснулся её, он всего лишь бродит ладонями по ребрам и сжимает талию, а она уже готова расплавиться. Практически ничего не пила, но уже опьянела только от одного Чонгука, который был настолько близко, что можно было рассмотреть его новый титановый пирсинг в брови, носу и на губе. Минджи думала, что хуже быть не может, но Чонгук, нежно поглаживая, добрался до шеи. Он буквально управлял своей омегой, подсказывал, как надо двигаться, при этом сам не стоял на месте. Они будто плавали, растворялись в музыке и исчезали в толпе, где никто не обращал на них внимания. Со стороны они и не выглядят, как пара – скорее, просто двое людей, которые ловят кайф от музыки. В случае Минджи – от Чонгука. Она готова была слушать песню на повторе, лишь бы альфа не отпускал её. Он прижал её к себе, как можно крепче, и губами зацепил висок. Он мог её поцеловать, мог подразнить языком, но всё, что Чонгук делал – тонул, утягивая за собой омегу. Хотелось коснуться его губ своими, хотелось заново целоваться с ним, слушать его сердцебиение и наслаждаться теплом, и Минджи продолжила бы грязно фантазировать прямо посреди танцпола, если бы песня не сменилась другой. Не успевает прийти в себя, когда Чонгук отпускает её. Чуть ли не падает, потянувшись вслед за его ладонями, как будто он лишает её крошек хлеба, изголодавшуюся и исхудавшую. Он смотрел на неё с нескрываемым желанием, но при этом ограничивал себя. Почему? — Чонгук, я… — Нам нужно держать себя в руках, — шепчет так тихо, что Минджи удалось только прочитать по губам, что он говорит. — Будь осторожна. Напоследок, он улыбается и уходит, оставляя её посреди толпы. Чонгук был сегодня особенно странным. Обычно, он боится оставаться наедине, особенно на такой вечеринке, да и раньше он не вел себя настолько уверенно, открыто и загадочно. Неужели он и вправду боится сорваться, поэтому пытается держаться как можно дальше от своей омеги? Но ведь ей это не нравится. Она хочет еще его ладоней на своей талии, хочет, чтобы он держал её и… — Минджи? Хмурится и разворачивается, думая, что лучше бы она никуда не ехала, лучше бы она осталась в общежитии, с Чонгуком, куда позвала бы Тэхена, где они бы просто были втроем и не игрались в шпионов, но как только она видит грязную ухмылку Чимина, то желание уничтожить его берет вверх. Ей нужно справиться кое-с-чем прежде, чем покинуть этот дом.