Песнь белого пламени

Высокий мужчина, стоявший за спиной матери, внимательно следил за каждым ее движением. Он был худым, с мерзким, будто псина лицом, и с кривой ногой. Что они делали? Может быть, на его глазах был заключен какой-то договор? Иначе зачем бы они и королева собрались вместе в Королевской Гавани? Разговор становился все более оживленным. Эймонду казалось, что они спорят. Мейстеры тихо стоявшие вокруг, приблизились к договаривающейся четверке, которая возмущенно жестикулировала и что-то выкрикивала. Эймонд не мог разобрать ни слова: их речь больше напоминала шум ветра или журчание воды. Похоже они спорили с отцом насчёт лечения, выкрикивая названия разных целебных трав. Вот матушка уже перешла в наступление споря с седовласым стариком, если бы Эймонд знал как его зовут, то обратился в своих мыслях к нему по имени. Устав от не имеющий смысла беседы старших, младший Таргариен решил пойти в оружейную. Правда, немного поразмыслив, он решил заглянуть к сестре. Эймонд любил Хелейну и хотел, чтобы она не чувствовала себя одинокой, поскольку Эйгон раз за разом обзывал её полоумной идиоткой, не умеющей выражать свои мысли. Иногда он специально давил насекомых на её глазах, чтобы позабавиться. Сестра сидела в покоях матери читая книгу, Эймонд догадался, что страницы рассказывают ей про насекомых. Хелейна не отрываясь вчитывалась в содержимое, не замечая стоящего позади брата. Он почувствовал себя неловко и вышел, громко захлопнув за собой деревянные двери. Выйдя к тренировочному полю, Эймонд остановился, осторожно заглянув в оружейную. Он по — прежнему не умел драться, постоянно проигрывая своему брату, который уже иногда сражался на настоящих мечах. Кристон Коль усердно обучал его, постоянно доказывая, что всё приходит со временем, постигнув один приём, сразу можно выучить следующий. Но Эймонд не рыцарь — он не ищет закономерностей во всём подряд. Достаточно знать, что, убив врага, можно воспользоваться его силой. Силу Эймонд ценил, поскольку хорошо знал, каково быть слабым. Даже сейчас он совсем не походил на воина. Худощавый едва ли пяти футов ростом, с пепельными волосами и бледной кожей, Эймонд казался хрупким. Он уже не выглядел нежным ребенком, но все-таки ни один соперник не счел бы его серьезным противником. Эймонду это нравилось. Это давало преимущество, а дополнительное преимущество никогда не помешает. Еще ему нравилась ночь. Днем во дворце, несмотря на его огромные размеры, было душно и тесно. Массивные башни погружались в тень горных вершин, а скученные бараки сливались друг с другом, подобно бракованным свечам в ящике лавочника. Раздумья внезапно расселись от тени пробежавшей прямо перед Таргариеном. Факела на каменных стенах вспыхнули и затрепетали, словно костер на ветру. Эймонд подался вперед, чтобы лучше видеть… Но… Никого не было. Просочилось сквозь камни? Скрылось под землей? Взмыло в воздух? Он глядел на мерцание факелов до тех пор, пока не почувствовал себя чудовищно одиноким. Луна поднялась высоко в небо, и лик ее был холодным и безучастным. Он не знал, сколько времени просидел неподвижно. Ему даже показалось, что он заснул или дремлет, но ощущение невесомости почему-то казалось реальным. Сзади послышались быстрые шаги. Привычка вскидываться на любое колебание воздуха не подвела Эймонда— но от резкого движения в глазах потемнело, и если бы над ним стоял враг, то он бы давно умер. Но то был не враг. Девочка… Синий шелк, отягощенный золотым шитьем, кожа — светлая и нежная, волосы — золотые, глаза — живое серебро. Эймонд разинул рот от такой красоты, не в силах говорить. Никогда в жизни он не видел ничего прекраснее, она была словно Ангел, потому что земной мир такую красу породить, кажется не в силах. Наверное он умер и бог явился за ним. — Кто ты? — вдруг спросила она. Мальчик почувствовал, как сильно бьётся его сердце, ладони запотели, он не мог ничего сказать, но очень хотел, чтобы это прекрасное создание продолжило говорить. Она протянула руку и слегка коснулась его ладони. Пальцы ее были сухими и теплыми — Эймонд понял, что все-таки жив. Он попробовал сказать: «Я Эймонд, сын Короля». Звезды померкли, деревья качнулись в сторону, стебли болиголова кинулись в лицо — Эймонд упал и забытье накрыло его с головой. *** Это была дивная весенняя ночь — одна из тех безлунных ночей, когда звезды особенно ярки и крупны, а воздух напоен запахами пробуждающейся жизни. Их было десять— Владыка Исилендил, Элендил, Нимлот и стража. — Давайте пройдем чуть дальше, — предложил Нимлот. — Здесь — граница людей. Здесь может быть опасно, — сказал один из мужчин. — Но ведь мы еще не вышли из-под Завесы, — пожала плечами Анариель. — И мы еще не устали. Право же, давайте пойдем дальше, давайте идти, пока солнце не сядет! Разговор оборвал испуганный женский крик, лошадь Анариель испуганно побежала вперёд, но почти сразу же Нимлот поехал за ней. Конь всё не останавливался, и увидев несколько факелов впереди, животное встало на дыбы, скидывая наездницу на землю. Вслед за эльфийкой, Нимлот взял её за руку, чтобы отогнать от испуганных коней и каких-то разбойников которые могли их затоптать. — Бежим! Чары рассеялись — она успела разглядеть спутанные, грязные волосы надо лбом и прямо на лице — или на морде? — пронзительные серые глаза, обветренные потемневшие губы — и почти ничего больше: Нимлот тащил ее за руку, да ему и особенно и стараться не приходилось — ноги сами несли Анариель прочь от страшного явления. Где-то поодаль перекликались другие, Нимлот отпустил руку эльфийки, уверенный, что она следует за ним — да так оно и было какое-то короткое время. Анариель стремглав бежала от того места, где неведомое ужасное создание прорвало волшебную Завесу — до тех пор, пока к ней не вернулось обычное здравомыслие. Она остановилась. Нимлот, не заметив этого, бежал дальше, иногда перекликаясь с теми, кто бежал слева и справа. Анариель, прикрыв глаза, восстановила в памяти лицо (она была уверена — лицо, а не морду) неведомого существа. Оно было страшноватым — но теперь она могла назвать то, что разглядела за короткий миг в глубине глаз незнакомца: страдание. Кем бы он (оно?) ни был — он страдал и нуждался в помощи. Так же быстро, как прежде, Анариель помчалась в немного в другую сторону. Замок открылся перед ней. Проходя сквозь телеги и старые сооружения, она увидела мальчика. Стоя за деревом, она поняла, что волосы у него почти такого же цвета, как у её отца. Он стоял неподвижно, скорее всего задумался или ждёт кого-то. Анариель вышла из-за дерева и подошла к нему поближе, встала почти около него. Обернувшись, он выглядел испуганным, как будто приведение увидел. Эльфийку это позабавило, она ласково улыбнулась и спросила: — Кто ты? Незнакомец ничего не ответил, только рот у него шире открылся, как будто он пытался связать слова, но у него ничего не выходило. Выглядел он абсолютно безобидно. Протянув руку вперед, мальчик на миг притронулся к протянутой руке Анариель — и повалился замертво, как скошенный. Он не был мертв, он только лишился чувств. Эльфийка опустилась рядом с ним на колени, осмотрела его получше — нет, на нем не было серьезных ран, ни первым зрением, ни вторым она ничего подобного не увидела. — Что ты делаешь?! — послышался шёпот сзади. Это был Отец, изрядно понервничавший, он жестом приказал дочери пройти к нему. — Почему ты убежала? Тут полно людей, готовых продать тебя купцам или ещё хуже! Я же говорил тебе, чтобы держалась рядом! И надень капюшон! — ругался Король в то время, как они шли к остальным. — Это был просто мальчик… — Этот мальчик мог воткнуть тебе нож в сердце! Я взял тебя с собой, но сейчас я очень жалею о своём поступке. Анариель отвернулась, не в силах сдержать одинокую слезинку. Выйдя к мосту их встретила стража в красно — чёрных доспехах *** Звон в ушах прекратился. Эймонд огляделся. Он лежал на кровати, рядом сидела мать, и увидев, что сын проснулся, рывком подлетела к краю кровати. — Как ты? — обеспокоено спросила она, поглаживая бледное лицо сына. — Хорошо. Он и вправду чувствовал себя хорошо. Он как будто лежал на облаках, чувствуя лишь лёгкость и необычайный прилив сил. Младший Таргариен пытался разобраться в своих ощущениях. Он никак не мог понять, стал ли он свидетелем какого-то колдовского действа, или все это был только мираж, обман воображения. Или все это было просто сном, навеянным тихой ночью, лунным светом и мерцанием звезд и Что-то говорило ему, что это не так. Все было слишком реально, слишком осязаемо. Ему надо было только встать, подойти к ней и дотронуться. — Ты лежал так около двух часов, уже почти ночь — Алисента тихо выдохнула, понимая, что с сыном всё хорошо. Двери распахнулись, подошедший к королеве командующий стражей, выглядел взволнованным. Тем не менее, он склонил голову в почтительном жесте и молчал до тех пор, пока не ощутил на себе одобрительный взгляд королевы. Обычно её не беспокоили без веской на то причины, и раз уж это случилось, значит, нечего негодовать по плохому состоянию сына. — Король срочно зовёт вас. Вы должны это увидеть, — соблюдая почтительный тон, проговорил мужчина. — Да, конечно — ответила мать и поспешила к дверям, попутно окутывая сына ласковым взглядом. Эймонд поёжился. Что она должна увидеть? Он повернулся на другой бок, чтобы хоть как-то унять своё любопытство и не думать о том, что случилось или о том, что может случиться. У него столько разных целей и заданий, а он продолжал думать о той девочке. Громко и усиленно выдохнув, он пообещал себе зайти в библиотеку. — Ну ты конечно и придурок! — вошедший внезапно брат, выдернул младшего из раздумий, — может быть ты и слаб, но не на столько же, чтобы упасть в обморок посреди оружейной. Ты что меча настоящего испугался? Закатив глаза Эймонд отвернулся. Эйгон посмеялся и увидев на столе кувшин, налил себе полный стакан воды. — Жаль, что не вино — изображая грустный вид, проговорил брат, подходя ближе. — Зачем пришёл? Неужели о моём здоровье побеспокоился? — саркастично пробормотал Эймонд. — Отец приказал нам собраться в тронном зале, мать меня за тобой послала. Наверное что-то серьезное. Так что вставай, или предложить твоей служанушке тебя на руках понести? — Когда Эйгон закончил свои насмешки, в его сторону полетела подушка, от которой он не успел увернуться. — Дурак, — шёпотом произнёс Эймонд. *** В тронном зале собрались немногие, Король Визерис восседал на железном троне, пробегая глазами по собравшимся. По правую сторону стояли его младшие дети, во главе с королевой. Выглядела она чересчур обеспокоено. Эйгон и Эймонд в недоумении переглянулись. Младший посмотрел прямо, там стояла Рейнира с её детьми. Эймонд усмехнулся, опуская голову вниз, чтобы скрыть свою усмешку. Пол резко вздрогнул, в коридоре слышались многочисленные шаги. Алисента, будто по сигналу, пододвинула своих детей к себе. Эйгон фыркнул, оставшись стоять на месте. В дверях показались десять людей облачённых в мантию. Они шагали нога в ногу, оттачивая ритм. Весь зал будто затаил дыхание. Всё замерло.