Контракт на счастье

С момента, когда оглушительная новость о новом положении Тартальи и Чжун Ли свалилась на голову, по всей очевидности, новоиспеченной «семье», прошло чуть больше недели, а поменялось все настолько, будто пролетела целая вечность. После выходки Чжун Ли с острым кухонным ножом, который оставил о себе неприятное напоминание на руке Чайльда в виде яркой красной полосы, Тарталье пришлось покинуть свое временное пристанище в Банке и переехать в дом к своему новому партнеру, дабы тот не выкинул еще каких-то фокусов и не навредил себе. Меньше всего Чайльду хотелось вернуться к Чжун Ли и обнаружить того в луже собственной же крови. От этих картин мороз пробегал по коже, поэтому Тарталья максимально решил позаботиться о том, чтобы экс-Архонт никак себе не навредил: помимо того, что он стал, буквально, жить у Чжун Ли дома и спать с ним в одной кровати, Чайльд еще и предупредил Ху Тао, которая была невероятно удивлена рассказом Предвестника, чтобы та приглядывала за своим драгоценным консультантом, если она, конечно, не хочет так невзначай его лишиться. Во время перерывов от своей же работы Тарталья пытался как-то незаметно пройтись около Ваншэн – то заглядывал в резные узорчатые окна, то прятался за пышными кустами и деревьями каждый раз, когда Чжун Ли выходил на обед. Каждый раз сердце парня облегченно пропускало удары, когда он видел, что мужчина цел и невредим, хоть и выглядел он чуть потрепаннее и бледнее обычного. И, тем не менее, продолжаться так и дальше не могло, и нужно было срочно думать, что Чайльду следует делать дальше. Несмотря на то, что ребенок был максимально нежеланный для обоих, Тарталья понимал, что ответственность на себя придется брать по полной, создавая полноценную семью. Все же, кто знает, возможно, его отношение к семейной размеренной жизни поменяется? «Вряд ли», - одергивал себя и сам себе отвечал на этот вопрос Предвестник, зная слишком хорошо свою натуру и то, кем он являлся. Потому что не для такой жизни он был создан и не ради этого шел каждый раз на очередную миссию, рискуя своей жизнью. * * * Утро выходного дня выдалось даже неплохим. Чайльд решил, что немного пожертвует своим сном ради того, чтобы встать чуть раньше и собраться с мыслями, чтобы максимально доходчиво объяснить Чжун Ли то, что они должны будут сделать в ближайшие дни. Благо, в последнее время, Чжун Ли спал гораздо дольше обычного, а значит, у Тартальи было достаточно времени на подготовку своей «речи». Пока Чайльд пытался приготовить хоть что-то сносное на завтрак и уже вертел в своей голове ясно проработанный будущий разговор, Чжун Ли успел проснуться и незаметно для рыжего прокрасться на кухню. – Ты сегодня что-то рано... Тарталья, до этого не слышавший шагов и каких-то других звуков, дернулся, чуть не переворачивая содержимое тарелок на пол, но вовремя подбежавший Чжун Ли схватил Чайльда за запястья и зафиксировал их так, что весь завтрак, к счастью, остался на месте. Пару мгновений спустя мужчина опомнился и убрал свои руки от Тартальи, виновато поглядывая на Предвестника, словно бы извиняясь за такой неожиданный жест помощи. Чайльд неловко улыбнулся, пытаясь показать, что все в полном порядке, только вот улыбка вышла, наверное, какой-то кривой и нервной, потому что Чжун Ли отвернулся и стал выглядеть еще более виноватым после этого. – Эм... ты можешь сесть, я сейчас все поставлю, - кивнул в сторону стола парень, продолжая держать тарелки в руках. Пока Чжун Ли доставал столовые приборы, Чайльд пытался сформировать в своей голове, с чего же именно ему стоит начать разговор, который, к сожалению, с большей вероятностью закончится, мягко говоря, хреново. И все же, Тарталья не мог просто так взять и приказать взрослому человеку, пускай теперь и зависевшему в какой-то степени от него, так что, мнение своей неожиданно нарисовавшейся пары спрашивать было необходимо. Сидеть за столом в полной тишине было как-то невыносимо муторно. Чайльд привык к бесконечной болтовне, особенно, когда они были вместе с Чжун Ли, который разделял страсть парня к разговорам и всегда был готов поболтать о чем угодно. Сейчас же на кухне были слышны лишь клацанье ножей, вилок и палочек, а с улицы доносилось приглушенное пение птиц и шорох листьев на раскинувшемся около дома дереве цуйхуа. Как вообще только прервать такое тяжелое молчание? Уже к концу трапезы, когда Чжун Ли коротко поблагодарил Чайльда за завтрак и собирался вставать из-за стола, Тарталья все же решил, что пора бы проявить хоть каплю смелости, которой ему обычно было не занимать, и аккуратно накрыл своей ладонью, на которой красовался бинт, скрывавший порез, ладонь Чжун Ли. Мужчина удивленно взглянул на Чайльда и пару раз глуповато моргнул, словно пытался убедиться в том, что парень действительно только что сам дотронулся до него спустя долгое время. – Подожди! – окликнул Тарталья и чуть встревоженно огляделся зачем-то по сторонам, будто боялся, что их кто-то подслушивает. – Я... мне нужно тебе сказать одну вещь. Скорее, предупредить. Чжун Ли присел обратно на стул, не спуская янтарного взгляда с Чайльда, и заметно напрягся. Тарталья на всякий случай отпустил руку омеги, дабы не доставлять дополнительный, как он думал, дискомфорт и не делать ситуацию еще более стесняющей, и, собравшись с духом, решил, что пора переходить сразу к делу. – Нам нужно будет уехать в Снежную. Как можно скорее. Снова тишина. О боже, опять она, эта густая, словно слизь слайма, тяжелая тишина, повисшая в душном летнем воздухе, который вот-вот и можно было резать – такой он был ощутимый. Взгляд Чжун Ли был не менее тяжелым, из-за чего Тарталья взволнованно начал дергать ногой под столом. – Я, наверняка, ввел тебя в заблуждение, - нервно хохотнул Чайльд. – Не навсегда. Можешь выдыхать, хах. Создавалось ощущение, будто Чжун Ли и правда выдохнул только тогда, когда ему сказали это сделать. Напряжение с его плеч заметно ушло, уступая место легкой расслабленности, а взгляд уже не казался таким... осуждающим, что ли? – Тогда зачем? – поинтересовался мужчина, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди в своем типичном жесте. – Из-за того, что у нас с тобой будет... ребенок, - Тарталья слегка запнулся на этом слове, все еще не веря тому, что он вообще это говорит, - так вот, по этой причине я должен буду взять на себя ответственность, чтобы быть рядом с тобой. Чтобы никто не смог тебе навредить. В том числе и ты сам, - сделал акцент на последних словах Предвестник. – Я должен буду просить разрешения Царицы на то, чтобы она перевела меня на постоянную службу в Гавань с возможностью редких командировок. А ты... ты будешь живым доказательством причины, по которой я должен буду пойти на это. Чжун Ли внимательно выслушал парня и задумчиво поглядел в окно. Чайльд не понимал, что там творится в голове у этого нерасторопного консультанта, и ему ужасно хотелось услышать ответ поскорее, но все же торопить и без того эмоционально неустойчивого в последнее время омегу Тарталья не собирался. – Чайльд, мне приятно слышать, что ты заботишься обо мне... о нас, точнее, - мужчина мельком взглянул на свой пока что плоский живот. – Но я не думаю, что твоя карьера Предвестника должна подвергаться такому риску из-за этого. Я спокойно смогу пережить твое отсутствие. – Нет, - поднял руку Тарталья, одним жестом останавливая поток слов Чжун Ли, который сейчас рисковал перерасти в долгую нотацию и рассказ о том, как ему хорошо в одиночестве. – Ты уже забыл свою реакцию на эту новость? Я не собираюсь становиться свидетелем того, как ты становишься очередным клиентом Ху Тао. Мне нужно быть рядом с тобой, потому что мы оба натворили делов. И мне нужно тоже брать ответственность за случившееся. Не воспринимай это как жест самопожертвования, в котором ты будешь виновен, я ведь не остаюсь без работы насовсем. Чжун Ли прикрыл глаза и шумно выдохнул. По его лицу было видно, что он хотел бы оспорить слова Тартальи, только вот аргументов подходящих не было. Все, что говорил Чайльд – было сущей правдой, и не было ничего предрассудительного в словах молодого Предвестника. – Хорошо, - слабо развел по сторонам руками мужчина, сразу приковывая к себе сапфировый взгляд глаз напротив. – Но мне тогда следует предупредить госпожу Ху о том, что я покину Ли Юэ на некоторое время. – Можешь не беспокоиться, я сделал это за тебя! – улыбнулся Тарталья, наблюдая за удивлением Чжун Ли. – То есть, госпожа Ху Тао... – Да, она в курсе, - отмахнулся Чайльд. – Я попросил, чтобы она никому не говорила об этом. Ты ведь доверяешь своему боссу? Чжун Ли хотел было еще что-то сказать, но в ответ лишь кивнул. У него не было причин не доверять Ху Тао, к тому же, кому она пойдет рассказывать о его положении? У нее и друзей-то особо много не было в Ли Юэ – все шарахались от юной наследницы такого замысловатого бизнеса, из-за чего девушка общалась лишь с парой хороших знакомых. Да и выгоды в таком секрете не было абсолютно никакой. – Что ж, чудесно! – хлопнул в ладоши Тарталья. – В таком случае, я попрошу, чтобы Катя нашла нам корабль на вечер, который отплывет в Снежную. Путешествие не займет много времени, однако кое-какие вещи тебе нужно будет взять с собой. Кстати, - Чайльд задумчиво почесал рыжую макушку, - у тебя есть теплая одежда? Возможно, шуба? Ну, или хотя бы пальто или теплый кафтан? Чжун Ли посмотрел на Тарталью, как на дурака. Ну серьезно, зачем ему теплая одежда? Конечно, в Ли Юэ бывало прохладно в разгар зимы, но его плащ прекрасно справлялся со своей задачей по согреванию тела, да и к тому же, пока он был Архонтом, одежда вообще не имела никакого значения, она нужна была лишь для приличия. – У вас тут вообще не бывает холодов, что ли? – пробурчал под нос Тарталья, на что получил странный взгляд и отрицательное покачивание головой. – Ладно, у нас с тобой, в принципе, рост одинаковый, я найду тебе что-то теплое из своего гардероба, а в Снежной найдем уже что-то лично для тебя. Что ж, тогда... готовься укутаться в меха, Снежная не пощадит даже бывшего Гео Архонта! * * * Вечером, когда большая часть людей уже покинула порт и разошлась по городу и более оживленной набережной, Тарталья вместе с Чжун Ли стояли около стоянки роскошного корабля, который уже готов был отправиться в далекую страну белых заснеженных долин и беспощадных лютых морозов. Чжун Ли знал Царицу, как Архонт Архонта, но никогда не был в ее регионе, да и вряд ли побывал бы, если бы ситуация не вынудила бы это сделать. Было немного страшно перед родиной холодов, однако любопытство перевешивало тревожность, поэтому мужчина успокаивал себя тем, сколько нового он увидит во время этого незапланированного странствия. Пока Чжун Ли был погружен в свои мысли, Чайльд раздавал указания Екатерине по работе и объяснял Люмин и Паймон, в чем они должны будут помочь во время его отсутствия в Банке Северного королевства. Предвестник мог довериться только этим людям во всей Гавани, поэтому сейчас он все по полочкам раскладывал перед путешественницей и ее компаньоном, которые за хорошее вознаграждение и вкусный ужин готовы будут взяться за дело. Покончив с разъяснениями, Тарталья выдохнул и обернулся к кораблю. – Надеюсь, Царица будет благосклонна к тебе, - скрестила руки на груди Люмин, глядя туда же, куда и Чайльд. – Я думаю, что она поймет! – оглянулся через плечо на путешественницу Тарталья. – Крио Архонт не такая уж жестокая и бессердечная, как ты можешь себе представить. – Возможно, парочка глазурных слаймов сможет еще больше раздобрить Царицу? – предположила Паймон, разведя маленькими ручками по сторонам. Чайльд засмеялся, а Люмин прислонила руку к лицу. – Паймон, то, что ты любишь есть такие экстравагантные блюда, не значит, что Царица тоже такое ест. – И все же, попробовать стоит. Не недооценивай советы Паймон! – произнесла компаньонка, гордо возводя указательный палец к звездному небу. После краткого обмена прощаниями, Тарталья наконец поднялся на борт, где уже сновала туда сюда команда корабля, готовясь к отплытию. Пока Чайльд разговаривал с капитаном, он мельком поглядывал на Чжун Ли, который как-то уныло глядел на порт Гавани. Интересно, о чем он думает? Ему грустно или просто скучно? И боится ли он встречи с Царицей так же, как в глубине души побаивался и сам Тарталья? Несмотря на тревожные мысли, что роем вертелись туда-сюда в голове, Чайльд успел про себя отметить, что Чжун Ли сегодня выглядит... красиво? То ли это от того, что тот снял свой привычный плащ и надел вещи попроще, то ли это от самого вида мужчины, который глядел куда-то вдаль, стоя на фоне ярких огней неспящего Ли Юэ, что отбрасывали легкие блики в море. Тарталья и сам не знал. Он, вроде, ничего и не испытывает к Чжун Ли, кроме того, что теперь он обязан будет позаботиться о нем и об их ребенке, но иногда в голове мелькают вопросы, на которые у Чайльда нет ответа. А что, если это была бы не случайность, а обдуманное решение? Как бы тогда выглядела их семья? Как бы выглядело их совместное утро в их родном доме, куда не страшно и не тяжело было бы возвращаться, без боязни, что вместо света и тепла ты почувствуешь лишь мрачную всепоглощающую пустоту? Были бы они действительно счастливы? Никто этого не знает. Совершенно. Но, возможно, Чайльд отыщет эти вопросы хотя бы среди густо укутанных снегами полей да сосен, что раскинулись вокруг его родного дома, в который он приведет того, кто так неожиданно стал частью его жизни. * * * До Снежной, в буквальном смысле, корабль долетел – все, как и обещал капитан. Спокойное море способствовало быстрому передвижению, а само плавание никак не ощущалось, судно будто скользило по облакам, а не по воде. Уже ближе к середине дня показался порт Снежной, окруженный темными водами Северного моря, где, несмотря на холод и срывающийся беспрерывно снег, сновали люди, работающие не покладая рук. Чайльд стоял рядом с Чжун Ли, который с интересом смотрел в сторону заснеженных земель и иногда рассматривал пушистые снежинки на рукавах темного пальто, которое так любезно одолжил ему Тарталья. – Не думал, что такого, как ты, может удивить снег, - беззлобно усмехнулся Предвестник, поправляя меховую шапку на голове. – Я живу не в том месте, где вообще можно наблюдать такое интересное явление, - не отрываясь от снежинок, произнес Чжун Ли. – Ты здесь родился и вырос, для тебя это обыденность. А для меня это – нечто новое и необычное. – Это ты еще не видел Заполярный Дворец, - протянул Тарталья, припоминая, как величественно выглядит массивный замок, вокруг которого никогда не стихают дикие ледяные ветра, а жестокая вьюга окутывает любого, кто просто пытается подобраться слишком близко к Дворцу. – Я уверен, тебе понравится здесь. Не волнуйся, здесь не везде настолько холодно и сурово, как описывают путешественники. Почему-то на мгновение Чайльд вспомнил про свой дом. Перед отъездом Екатерина сообщила ему, что аудиенция у Царицы назначена на завтрашнее утро, а значит, что остаток сегодняшнего дня они проведут в городе с дальнейшим ночлегом у семьи Предвестника. Тарталья решил не предупреждать родных, решив устроить им грандиозный сюрприз. Редко когда выдается возможность порадовать своих близких, так зачем упускать момент? К тому же, сестрица Тоня в своих письмах по секрету рассказывала о том, что сердобольная матушка каким-то образом нашла Чайльду кого-то вроде невесты, к которой собиралась его сосватать к следующему приезду сына, а значит, нужно было как можно скорее разубедить мать в необходимости каких-либо сторонних девушек и познакомить ее с Чжун Ли, который по странной случайности и стал ему заменой невесты. – Господин Предвестник! Корабль прибывает в порт Снежной через несколько минут! – окликнул Чайльда, видимо, помощник капитана, который бодро шагал по палубе, закутанный в теплое пальто и огромный темный шарф. Тарталья кивнул молодому моряку и кинул взгляд на Чжун Ли, который словно игнорировал слова, которые сейчас им говорили. «Наверное, эта поездка будет сложной», - мелькнула в голове у Чайльда неутешительная мысль. * * * В ледяном порту пару встречала роскошная повозка с двумя черными, как смоль, лошадьми, которая, судя по всему, так же была «подарком» Екатерины, позаботившейся о комфорте своего начальника. Тарталья коротко пометил себе где-то в мыслях, что по приезде нужно будет подкинуть Кате еще моры к и без того неплохому вознаграждению. И правда, кто бы еще так позаботился о нем во всем Ли Юэ? – Господин Предвестник! – поприветствовал возничий, грузный мужчина в черной блестящей шубе и теплой меховой шапке. Несмотря на грозный вид, он выглядел добродушно и приветливо. – Рад видеть вас и вашего спутника в Снежной. Куда держим путь? – Нам нужно в Морепесок. Доберемся? – Отчего же нет, конечно, домчим! – погрузив багаж путников в небольшое отделение позади повозки, ответил мужчина. – Может, стоит натянуть крышу? Не знаю, как вы, господин, но ваш попутчик явно не из тех краев, где люди привыкши к холодам. Чайльд посмотрел на Чжун Ли, который уже сидел на пассажирском сидении. Мужчина буквально вжимался в обитую мехом сидушку и пытался зарыться покрасневшим от холода лицом в пушистый воротник пальто, чтобы хоть как-то согреться. Тарталья понял, что для Чжун Ли будет лучше изучать местные красоты через окно и в тепле, поэтому на вопрос повозчика согласно кивнул. Закончив со всеми приготовлениями, повозка все же тронулась с места и через порт выехала на городскую дорогу. Уже, судя по всему, согревшись, Чжун Ли прижался к прохладному стеклу окна и рассматривал город, который совсем отличался от такого пестрого Ли Юэ. В Снежной не было ярких цветов и сочных зеленых и желтых красок, которыми мог похвастаться пейзаж Гавани Контрактов. Город был окутан всевозможными оттенками белого, голубого и серого, а из деревьев здесь были пушистые ели и раскидистые сосны. Белые березы стояли укрытые шапками снега, на их ветвях не было ни листочка. Многие дома были сделаны из дерева, какие-то, по всей видимости, имеющие какую-то важность, были выстроены из камня. Большинство зданий были украшены искусными узорами ярко-красных и синих цветов, в этих рисунках можно было разглядеть всевозможных расписных птиц, необычные растения и даже людей. Никаких драконов, журавлей да фениксов, которые тут и там мелькали в Ли Юэ. Несмотря на стужу, город был оживленным: везде бегали маленькие дети, торговцы выставляли свой товар, привлекая народ, повсюду можно было встретить семьи или пары, закутанные в теплые слои одежды. Взгляд Чжун Ли вдруг упал на высокий шпиль вдалеке, который словно был сделан из прочного полупрозрачного льда. От шпиля исходило необычное бирюзовое свечение, уходившее куда-то далеко в затянутые серыми облаками небеса. Рядом с высоким шпилем виднелось несколько башен, таких же остроконечных, но не настолько высоких. Остальная часть здания была скрыта городскими стенами и домами. – Заполярный Дворец, - угадал, к чему был прикован взгляд мужчины, Чайльд. – Вблизи он еще более величественный. Он сделан из непробиваемого льда и камня, так что мало кому захочется просто взять и напасть на владения Царицы. Где-то через полчаса езды по городу, дома стали встречаться уже гораздо реже, а мощеная дорога постепенно сменялась заезженной и очищенной от снега тропой. Кругом непроглядной стеной высились невероятно красивые и густые ели, а на снегу, что толстым слоем укрывал землю, виднелись следы животных. Из звуков можно было расслышать лишь редкое щебетание птиц, которые, видимо, не боялись вечной мерзлоты, да скрип повозки. Тарталья вглядывался куда-то далеко в глубину леса. Где-то в голове всплывали старые воспоминания о детстве, что прошло в большей степени в этих лесах. Постепенно парня укачивало – все же дальняя дорога сказывалась на его состоянии, и уже через несколько минут Чайльд провалился в глубокий сон. * * * – Аякс! Мальчик мой, сынок! Аякс! Тарталья распахнул глаза, услышав знакомый голос. Парень стоял посреди темного бурелома, кругом были лишь поваленные деревья и снег, а оставшиеся стоять ели огораживали место от чужих взглядов. Чайльд устремил взгляд к небу, на котором белой широкой полосой разливался Млечный Путь. Ясные звезды мягко освещали округу, давая разглядеть все, хоть и не в широком радиусе. Сам же Тарталья стоял в своем привычном одеянии в котором он обычно ходил в Ли Юэ – серый костюм, неплотно застегнутый, да алый шарф, как всегда перекинутый через плечо. На удивление, Чайльду не было холодно. Он вообще не чувствовал ничего. – Аякс! Аякс, где ты?! «Матушка? Отец?» - содрогнулся Тарталья, вновь услышав такие родные голоса. Они были приглушенными и шли откуда-то из глубины леса, куда Чайльд не мог нормально взглянуть. – Мама? Отец? Вы где?! – позвал Тарталья, без толку вглядываясь вдаль. Ответа не последовало. – Братик! Братишка! К старым голосам начали примешиваться новые, которые уже принадлежали младшим братьям и сестре Чайльда. Не в силах просто стоять и ожидать, пока обладатели голосов выйдут невесть откуда, Тарталья двинулся вперед, стараясь идти как можно быстрее. Под ноги то и дело попадались какие-то корни и камни, а широкие еловые ветки больно хлестали по лицу, оставляя морозные несильные укусы на щеках. Голоса уже начинали множиться, и сейчас Чайльд мог слышать такие уже знакомые голоса Люмин, Паймон и даже Чжун Ли. Все, кого он знал, долго или мало, звали его сквозь лес, неизвестно откуда. В какой-то момент голоса уже непрерывно стали зазывать Тарталью, выкрикивая его разные имена и прозвища, и с каждой секундой все они переходили в какой-то истеричный крик, некоторые из них срывались на плач, заставляя Чайльда с каждым разом бежать все быстрее и быстрее. «Да что все это значит?» - отчаянно вопрошал самого себя Тарталья, уже конкретно спотыкаясь обо все, что лежало на земле, и еле перепрыгивая через плотное полотно снега. Когда голоса уже сливались в один протяжный вой, Чайльд и сам был готов уже завопить, лишь бы не слышать этого ужаса. Парень с силой зажмурился и стал бежать вслепую куда-то вперед, словно упасть и остаться лежать где-то в лесу, замерзая, уже было не страшно. Вдруг голоса резко оборвались. Наступила гробовая тишина. Тарталья уже не чувствовал под ногами такое количество снега, которое было буквально пару секунд назад под ногами. Иглы елей отступили от лица, не причиняя уже никакой боли, и Чайльд смело пошел вперед, почему-то все еще не открывая глаз. В какой-то момент под ногами что-то начало неприятно вязко хлюпать, заставляя Тарталья поморщиться. «Болото, что ли?» - подумал парень и решился наконец открыть глаза. Это было не болото. Ботинки по щиколотку тонули в алом снежном месиве, которое застилало буквально всю поляну, на которую вышел Тарталья. Чайльда не отталкивал запах крови, но здесь... здесь этот запах словно покрывал ледяной воздух, он окутывал все вокруг, из-за чего к горлу подступил ком из тошноты, смешанный с гадким омерзением. Предвестник поднял взгляд от своих пропитанных отвратительной жижей ботинок и, не удержавшись, то ли от долгого бега, то ли от шока, упал рванными и резкими движениями на колени. В свете все того же Млечного Пути высилась горка из кучи трупов, среди которых каждое лицо было знакомым. Все люди, лежавшие там, были до единого перебиты и не подавали никаких признаков жизни. Кто-то лежал лицом в снег, кто-то на спине, застыв в неестественной посмертной позе. – Что... Ч-что это значит? Я не понимаю, что это... Чайльд схватился за голову и все стоя на коленях, пока светло-серые брюки насквозь вымокали в кровавых лужах. Вдруг чья-то маленькая рука, по ощущениям, детская, легла на плечо Предвестнику, заставляя нервно обернуться. Рядом с Тартальей стоял... он сам? Только выглядел он так, каким он был в четырнадцать лет. Когда только вернулся из Бездны. – Ты что, не помнишь? – прозвучал спокойный детский голосок. На Чайльда глядели пустые темно-синие глаза, без бликов и отсветов. – Ты же сам все это сделал. Маленький Аякс поддел рукой маску на голове Тартальи и снял ее, затем водружая ее себе на голову, пристраивая на рыжих волосах. Алая маска была великовата, и все же села в итоге, как влитая. – Это не я... Это какая-то ошибка, я не делал этого! – Делал, делал, - покивал малыш, указывая на руки Чайльда. – Это ведь твое? В руках у Тартальи, которые были, наверное, по плечи в крови, лежали его водяные клинки, соединенные в одно длинное оружие, с острия которого капала на землю алая жидкость. Чайльда чуть не выворотило в свои же собственные руки от увиденного, а в груди словно застыло сердце. Рыжеволосый ребенок отошел от Тартальи и улыбнулся, широко, пугающе, но... искренне. Малыш побежал в сторону трупов, весело подпрыгивая и подкидывая вверх снег, который красными брызгами разлетался в стороны. – Это ты виноват, это ты виноват! Чайльд виноват, Чайльд виноват! Аякс выкрикивал бесконечно эти слова, пока к его звонкому голосочку не стали примешиваться голоса всех, кто лежал на поляне, постепенно заглушая детский веселый крик. Чайльд почувствовал, как начинает сходить с ума. Приближающееся безумие оглушало точно так же, как и вереница криков и голосов, и в итоге Предвестник не выдержал, роняя оружие и чуть ли не пополам сгинаясь над землей, срываясь на долгий отчаянный крик, что потонул в пучине обвиняющих его голосов. * * * – ...Тарталья? Тарталья! Чайльд! Предвестник подскочил на месте от того, что его с силой трясли за плечо. Тарталья сонно огляделся по сторонам. Ни леса, ни трупов, ни Млечного Пути. Это было сон. Кошмар. – А? Где мы? Сколько я спал? – Чайльд потер глаза. На улице уже вечерело, плотные сумерки ложились на Снежную, накрывая ее теплыми оттенками сиренево-розовых лучей закатного солнца. – Возничий сказал, что мы приедем через несколько минут, ты спал почти два часа, - отпуская плечо Тартальи, обеспокоенно произнес Чжун Ли. «Два часа сплошного кошмара», - вяло пронеслось в голове у Чайльда. Родину он не любил лишь за то, что здесь, в Снежной, ему очень часто снились кошмары. То всплывали сюжеты, которых он насмотрелся в Бездне, то кровавые леса или реки. И везде, абсолютно всегда, он был убийцей. Он всегда был виновен. Пытаясь отвлечься от неприятного зрелища, увиденного в кошмаре, Тарталья выглянул в окно. Напряженный усталый взгляд тут же смягчился, когда показались такие знакомые просторы и дома родной деревни, в которой он вырос. Такой близкий к сердцу, простой и красивый Морепесок. Из-за того, что уже темнело, людей на улицах было немного. Все они, в основном, сидели около своих домов, оборачиваясь иногда на необычную темную повозку, которые здесь не часто встретишь. Совсем скоро показалась довольно большая сельская усадьба, огороженная стальным ярко-синим забором и расписанная белыми узорами. В доме горел свет, и сквозь открытые ставни можно было разглядеть силуэты. «Дом. Мой дорогой дом» - с умиротворением подумал Чайльд, понимая, как же он скучал. – Здесь остановите! – приоткрыл окошко в повозке и попросил Тарталья. Возничий проехал еще пару метров и остановил лошадей около дорожки, которая вела к калитке. После выгрузки немногочисленного багажа и оплаты услуг возничего, повозка тронулась вглубь деревни, очевидно до станции, где лошадям и мужчине дадут ночлег. Чжун Ли и Тарталья остались стоять на дороге, все не решаясь сдвинуться с места. – Я рассказывал своей семье о тебе, - первый подал голос Чайльд. – Но они не знают, что ты теперь в положении. Предоставь это мне, я расскажу, когда выдастся подходящий момент. Чжун Ли кивнул и двинулся вслед за Тартальей, у которого слегка подкашивались ноги от волнения перед такой важной для него встречей. Из-за забора послышались знакомые крики. – Антон! Антон, да что ж такое! Верни, а ну-ка быстро, это мое! Звонкий голос Тони разносился по всему двору, а веселый хохот Антона перекрывал возмущенные крики сестры, которая, видимо, пыталась вернуть какую-то игрушку. – Если ты сломаешь ее, я напишу об этом старшему братику! И он ничего тебе не привезет в следующий раз! – Боюсь, что уже поздно, и Антон не останется без подарков, даже если очень серьезно провиниться, сестрица! – подошел к калитке и подал голос Чайльд. Парочка рыжих двойняшек живо огляделись по сторонам. Невысокая девочка с вьющимися длинными волосами, в теплом меховом платье и шапке, первая заметила знакомый силуэт, который освещали последние лучи закатного солнца. – Не может... нет, это шутка? Братик! Братик приехал! – удивленный и счастливый девчачий визг сейчас, наверное, слышал весь Морепесок. – Антон, Антон! Зови матушку, отца, всех! Аякс приехал! Пока Антон убежал в дом, Тоня примчалась к калитке, парой ловких движений отперла ее и бросилась на шею к Тарталье, крепко цепляясь за меховой ворот. От сестры пахло домом – чаем на травах, который заваривала мать, теплым молоком и чем-то еще. Чем-то до одури родным, чем-то, что снилось Чайльду в самых лучших его снах. – Ты почему не сказал, что приедешь? – промычала девочка куда-то в воротник старшего брата. – Мы бы подготовились... – Это... по работе, - с легкой грустью в тоне сказал Чайльд. – Мы ненадолго. Тоня отстранилась и удивленно приподняла бровь. – Мы? Ты не один? Тарталья опустил сестру на землю и отошел в сторону, открывая обзор на Чжун Ли, который стоял поодаль, стараясь не мешать такому долгожданному воссоединению. Тоня пораженно глядела то на Чайльда, то на Чжун Ли, видимо, не находя подходящих слов. – Ах... это же, это тот самый... братик, это твой близкий друг из Ли Юэ! Господин Чжун Ли, это вы! – девочка подбежала к мужчине и посмотрела сверху вниз. Взгляд у нее был совсем, как у Чайльда – такой же синий, только глаза сияли по-детски восторженно. Сияли они когда-то так же у Тартальи? – Вы еще прекраснее, чем вас описывал брат. Как принц из сказки! Тарталья смущенно переминался с ноги на ногу, боясь услышать что-то язвительное от Чжун Ли, но ничего такого не произошло. Тот лишь снисходительно улыбнулся, присел на корточки, поравнявшись с Тоней, и легко пожал ей руку. – Я очень рад познакомиться с вами, милая госпожа Тоня. Сестра была, кажись, в полном восторге. В семье Чайльда любили гостей, и эта черта передавалась и детям. Тарталья еле подавил довольную улыбку и повернулся в сторону дома. В этот момент дверь распахнулась и на пороге показалась семейная чета и двое мальчишек. – Ах, Царица! – воскликнула невысокая женщина, выбежавшая во двор в домашнем платье да пуховом платке поверх. – Я думала, снова Антон глупые шутки тут шутит. Аякс, сынок! Женщина побежала настолько быстро, насколько позволял возраст. Чайльд широко развел руки в стороны, встречая свою дорогую, такую нежную и заботливую мать. Женщина крепко вцепилась в сына, словно переживала, что это какой-то глупый розыгрыш и ее драгоценный Аякс сейчас возьмет и пропадет. Где-то сзади в Чайльда неожиданно врезались братья – Антон схватился за капюшон, а малыш Тевкр ухватился за ногу. – Я знал, что ты приедешь! – захихикал Тевкр. – Я был уверен, что ты вернешься после нашей последней встречи, братик! – Я не мог не вернуться, малыш, - потрепал брата по макушке Чайльд. – Рано или поздно, твой дорогой продавец игрушек приехал бы в свою родную деревню. Последним, неспешно, опираясь легко на трость, протопал по тропинке к сыну отец – высокий мужчина с легкой сединой в золотисто-рыжих волосах, в больших круглых очках и с трубкой в свободной руке. Чайльд был так похож на отца – это заметил бы любой, даже невооруженным взглядом было заметно невероятное сходство. Мужчина всем своим видом внушал спокойствие, было видно, что ему можно доверять. – Аякс, нельзя же так стариков пугать, - по-доброму пожурил сына отец Чайльда. – Вот так гляди, и без отца останетесь, так напугал своим приездом. Я уж думал, Антону не хватает подзатыльников, что он так развлекается да выдумывает. – Отец, не надо так с Антоном, - засмеялся Чайльд. – Я виноват, что не предупредил, но... это была вынужденная поездка. – Мама! – позвала наконец Тоня, когда все окончательно отлипли от Тартальи. – Вообще-то, Аякс не один. У нас гости! Девочка взяла за руку Чжун Ли, который чуть смутился из-за такого количества незнакомых людей, и подвела его к родителям. Женщина выдохнула, из-за чего в воздух ринулось легкое облачко пара, и подошла к Чжун Ли, беря его руки в свои. – Тоня читала нам письма Аякса. Он рассказывал нам о вас! Неужели я дожила до того момента, когда мой дорогой сынок привел в наш дом своего близкого друга. Я так рада вас видеть! Женщина растроганно всхлипнула, из-за чего смутился уже Чайльд. – Матушка, ну что ж ты... Никто не умер, все живы! А вот господин Чжун Ли, наверное, сейчас умрет, если мы не зайдем в дом. В Ли Юэ таких холодов не бывает, вообще-то. – Ах, что ж это я! Где мое гостеприимство? Быстро, быстро все в дом! Дети, марш в тепло! Я сейчас чего-нибудь сделаю вам из еды, вы же, так устали, мальчики... Пока все суетились и уходили в дом, Чайльд шел рядом с Чжун Ли, который поглядывал куда-то себе под ноги. – Аякс, значит? – хитро улыбнулся мужчина. – Ну, теперь и ты знаешь мое настоящее имя, - развел руками по сторонам Тарталья. – Ну... и что же будешь делать теперь с этой информацией? – Ничего. Мне все равно, - небрежно отозвался Чжун Ли и первый вошел в дом, по пути уже расстегивая пальто. Чайльд не знал, правда ли было все равно экс-Архонту или тот блефовал, разбираться он не стал. Сейчас это явно было неважно. * * * – Господин Чжун Ли, как вам Снежная? Вы тут были когда-нибудь? Чжун Ли явно нравился семье Чайльда. Отец вел с мужчиной светские беседы, которые благодаря бесконечным знаниям становились в несколько раз увлекательнее, мать отпаивала чаем, все причитая и ругая Тарталью, что тот не выдал Чжун Ли теплую шапку, а дети расселись вокруг и внимательно слушали все, что рассказывал их иноземный гость. Когда ж еще выдастся возможность послушать такого уникального человека, которого явно не встретишь в этих краях. – Я здесь впервые, но я уже достаточно впечатлен, - мягко улыбался Чжун Ли, сидя в удобном мягком кресле, которое когда-то, кстати, выкупил как очень дорогой антиквариат Чайльд. – Эти бесконечные снега... В Ли Юэ такого никогда не увидишь. А люди здесь кажутся такими счастливыми, несмотря на холод. Редко встретишь человека, который будет рад таким морозам. – Люди в Снежной научились ценить комфорт, не отталкиваясь от погоды, - усаживая у себя на коленях Тевкра, произнес отец Чайльда. – Для нас важно, чтобы вся семья была рядом, вместе любые холода тогда будут нипочем. – А у вас есть семья, господин Чжун Ли? – спросила Тоня, рассматривая длинный хвостик мужчины, видимо, мечтая втайне его потрогать и завязать косичку. – Они остались в Ли Юэ? Чжун Ли заметно замялся от такого вопроса. И правда, а что ему было отвечать? У Архонта никого не было, кроме себя. Он с теплотой относился к адептам, в особенности, к Сяо и Гань Юй, и так же, можно сказать, заботился о юной Ху Тао, которая так рано осталась без своего любимого дедушки, которым дорожила больше всего на свете. Но было ли это похоже на настоящую семью? Чайльд поспешил прийти на помощь к Чжун Ли, видя, что тот напряженно молчит и его взгляд бегает по всей комнате в поисках подсказки. – Господин Чжун Ли остался один, - ответил сестре Тарталья. – У него есть близкие друзья, которые всегда могут стать ему настоящей семьей. – Ох, - виновато произнесла Тоня. – Простите, я не хотела вас расстроить... – Все в порядке, - кивнул Чжун Ли, даря Чайльду благодарный взгляд. – Все это в прошлом. Мне не больно, госпожа Тоня. – Кстати о семьях! – вдруг опомнилась матушка. – Аякс, дорогой, когда мы уже дождемся внуков? Чайльд подкатил глаза, а младшие завыли. Всякий раз такие разговоры заканчивались либо жаркими спорами, либо семейными ссорами. Для Тартальи вопрос о детях всегда стоял остро, а сейчас эта тема так вообще была для него, как керосин для огня. – Надя, милая, не думаю, что Аяксу сейчас захочется об этом говорить, - попытался тонко намекнуть отец Чайльда, засыпая новую порцию табака в трубку. – Нет, нет, я уже обещала, что к следующему приезду мы должны будем это обсудить! – улыбалась госпожа Надя, будто бы ей удалось найти лучшее решение в жизни, которое исправит все беды Тартальи. – Сынок, через три дома от нас есть замечательная девушка, возможно, ты ее помнишь, ее зовут Анна... Чайльд отрицательно покачал головой. Тоня, уже взявшаяся за плетение косы из длинных волос Чжун Ли, разочарованно заныла. – Мааам! Анна глупая, как валенок! И ей нужны только деньги, ничего она больше не умеет в этой жизни и не хочет... – Ай, Тоня, не ерунди! – отмахнулась женщина. – Аня будет прекрасной невестой. К тому же, она прекрасная омега для нашего сына: спокойная, кроткая. И родит Аяксу много детишек! Откуда-то с дивана послышалось, как Антон изображает рвотный позыв. Тоня хихикнула, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться в голос, а отец Чайльда устало прикрыл глаза, ожидая очередной гневной тирады от сына. Для самого же Тартальи это уже было как-то слишком. Ему почему-то стало противно, что мать решила порешать все за него, видимо, совсем уж отчаявшись. Парень украдкой кинул взгляд на Чжун Ли, который застыл в кресле, как вкопанный, и глядел все в одну точку, слушая рассказ матери Чайльда. Ему было неприятно? Или было в этом что-то другое? Впрочем, сейчас было самое время сообщить семье то, из-за чего, в принципе, и состоялось путешествие в Снежную. Другой такой ситуации не будет. – Мам... – начал было Тарталья, но мать сразу же начала его прерывать, ожидая припираний от сына. – Ты сказал, что вы здесь ненадолго, как раз, завтра, когда ты вернешься с работы, то мы сможем навестить Анну и ее родителей... – Мама, послушай, я не... – ... Анечка будет так рада! Аякс, ты ведь такой завидный жених. Много работаешь, помогаешь семье, прекрасная партия... – Матушка! – Чайльд резко встал с дивана, из-за чего сидящий рядом Антон подскочил на месте, а Тоня и госпожа Надя вздрогнули. – Не пойду я ни к какой Анне. Я не знаю ее, и она не знает меня. Не будет у нас с этой девушкой никаких детей. И семьи с ней тоже не будет. Мать разочарованно посмотрела на Тарталью. – Но я... Мы уже говорили с их семьей... Что же я скажу... Чайльд затравленно оглянулся. Все смотрели на него как-то выжидающе: каждый ожидал от него чего-то – оправдания, ругательств, каких-то аргументов. Однако Тарталья лишь молча подошел к креслу, где сидел Чжун Ли и встал напротив, протягивая тому руку. Чжун Ли растерянно поглядел на Чайльда, и после того, как парень коротко и почти незаметно кивнул, подал свою руку. Тарталья тут же сплел свои пальцы – с шрамами, закаленные в боях и столько раз державших лук и стрелы – с чужими – изящными, без единого изъяна, тонкими и мягкими наощупь. – Понимаете, на самом деле, господин Чжун Ли... он мне не просто друг. Он и есть моя пара. Мой омега. И мы... мы... – Чайльд сглотнул подступивший к горлу от волнения тугой комок. – Господин Чжун Ли в положении. У нас будет ребенок. В гостиной стало невероятно тихо. Слов не хватало, чтобы описать эмоции, застывшие у всех присутствующих на лицах. Первой от шока отошла, как ни странно, мать Чайльда. – Пресвятые Архонты, Аякс, - приложила руку к груди женщина, пребывая, видимо, в глубокой стадии шока. – Как ты... как ты мог... Как ты мог мне не сказать, черт возьми? С ума сошел? Тарталья испуганно посмотрел на Чжун Ли и заметил, что тот так же быстро кинул взгляд на Чайльда. – И давно уже вы ждете ребенка? Тьфу ты, я просто в шоке, я тут распиналась про эту Анну, а господин Чжун Ли все это слушал! Царицы ради, господин Чжун Ли, простите бестолковую женщину, могу представить, как вам неприятно было это слышать... Пока Чайльд приходил в себя, Надежда встала и подошла к Чжун Ли, беря его за вторую руку и крепко ее сжимая. – Я даже словами не могу передать, насколько я рада и как я поражена такой новости! Ах, господин Чжун Ли, как же вам удалось уговорить нашего такого непослушного и строптивого Аякса решиться на такой шаг? Боже мой, Сергей, ну что ты сел и сидишь-то, а? У нас будут внуки, наконец-то! Пока все начинали поздравлять пару со скорым пополнением, Чайльда мелко трясло – то ли от облегчения, то ли от осознания того, что его жизнь медленно, но верно, идет не в ту сторону, ох, не в ту. Однако почему-то в момент, когда вся семья окружила Чжун Ли, который только и успевал смущенно улыбаться и краснеть от переизбытка внимания к его персоне, Тарталья вдруг ощутил... радость? Ему было хорошо. И приятно. Почему он это испытывает? Ведь еще пару дней назад он думал, что ему все равно, и что помимо ответственности за ребенка у него нет никакой привязанности, особенно к тому, кто вынашивает этого ребенка. И как это понимать? – А я еще думала, постелить вам в разных комнатах, чтобы вам было комфортнее, - все причитала мать уже со слезами на глазах. – Чуть пару не разъединили! Остаток вечера в итоге прошел в обсуждениях будущего новой пары. Когда Тоня начала заводить разговор про свадьбу, Чайльд подумал, что хватит с него этого стресса, и, свалив на то, что им с Чжун Ли нужно отдохнуть, удалился в комнату, утягивая за собой и своего партнера. Когда Чайльд прикрыл дверь, он облегченно на нее облокотился, подпирая ее собой, словно переживал, что к ним кто-то ворвется. – Кажется, они от тебя в диком восторге, - устало усмехнулся парень, начиная расстегивать свою рубашку. – У тебя замечательная семья, Чайльд, - мило улыбнулся Чжун Ли, из-за чего в груди Тартальи вдруг разлилось какое-то приятное тепло. – Жаль, что... Что мы не будем такими. Чжун Ли отвернулся и направился в сторону кровати. Чайльду хотелось было уточнить, почему вдруг обязательно должно быть жаль, но он был слишком уставшим, чтобы спорить или как-то допытываться. Они оба устали. И все, что сейчас нужно было им – это сон. Уже лежа в постели и пожелав друг другу хороших снов, Чайльд все думал над словами Чжун Ли. Правда надолго его воли не хватило – и уже спустя минут пять Предвестник забылся в спокойном и глубоком сне.