1
Ключ дважды повернулся в замочной скважине, послышался характерный щелчок. Итан нажал на ручку, аккуратно толкнул дверь, и, помедлив мгновение, зашел внутрь. Он не был здесь всего несколько дней, но ужасно соскучился. Словно провел вдали долгие годы, а сейчас вернулся в родной дом. Вот только теперь Итан был лишь гостем, тайком пробравшимся в чужие владения. Хотя время на осуществление задуманного было строго ограничено, первым делом он неспешно обошел квартиру. В ванной на полке над раковиной по-прежнему стояли его зубная щетка и бритва, гостиную заполняли совместные фотографии, а на тумбе при входе в кухню лежала зарядка от его телефона. Визуально ничего не изменилось, и под ребрами защемило от накатившей тоски. Как бы Итану ни хотелось поверить в иллюзию, она неумолимо рассыпалась под тяжестью реальности, стоило только оказаться в том месте, где все закончилось. Воспоминания красочной кинолентой пронеслись перед глазами. Как он в припадке бешенства метался из стороны в сторону. Как, запыхавшись, пытался взять себя в руки и отмахнуться от навязчивой мысли, разбивающей сердце и сводящей с ума. Как безрезультатно боролся с подступившей к глазам влагой и комом в горле, прежде чем поставить жирную точку. Поежившись, Итан развернулся и двинулся в спальню, к цели своего визита. Он открыл дверцы шкафа и начал снимать с вешалок одежду, которую постепенно складывал в спортивную сумку, поставленную на пол. Это не должно было занять много времени, однако каждая без исключения вещь воскрешала в памяти события, которые обрушивались на Итана мощной волной и тормозили. Когда он закончил и осмотрелся, чтобы проверить, не забыл ли чего, на глаза попалась футболка, висевшая на спинке кресла. Доминик забрал ее сразу после переезда, пусть та изначально и принадлежала Итану, и с тех пор периодически носил дома. Говорил, что в ней очень уютно. Коснувшись пальцами мягкой ткани, Итан бережно поднес ее к лицу, прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Легкие мигом заполнились ароматом чужой кожи и нотками до боли знакомого парфюма: вероятно, Ник носил эту футболку последние несколько дней. Еще вдох, за ним следующий. С каждым разом уловить родные запахи становилось сложнее, и Итан отчаяннее вжимался ноздрями в тонкий материал. Разум твердил, что все правильно, что не нужно жалеть о своем решении, что так будет лучше, но, черт, каждый раз от мысли, что все кончено, грудную клетку пробивало насквозь. Вдруг хлопнула входная дверь. Итан резко выпрямился и положил футболку на место. Не хотел, чтобы его поймали с поличным. Схватив заполненную спортивную сумку, он вышел в коридор: – Что ты тут делаешь? – Живу, – ответил Доминик, стоя напротив с легкой улыбкой на губах. – Я имею в виду сейчас. Мы же договорились, что я заеду за вами после фотосессии, – он взглянул на наручные часы. – Это только через час. – Управились быстрее. Решили не дергать тебя и доехать самостоятельно. – Это ведь моя работа. – Да брось, мы же на такси. Никаких проблем. Итан нахмурился, заподозрив неладное, однако его совсем не прельщала перспектива очередной ссоры. Раны после последней еще кровоточили. – Ну, окей. – А ты почему здесь? – поинтересовался Ник, снимая верхнюю одежду. – Заехал забрать вещи и оставить ключи. – М-м-м, – Доминик опустил глаза на спортивную сумку, а затем неожиданно предложил. – Выпьем кофе? Итан полагал, что Ник в своей привычной манере примется сыпать обвинениями и проклятиями, как только они окажутся наедине, поэтому намеренно его избегал. Однако, вопреки опасениям, тот дружелюбно улыбался и совсем не выглядел опечаленным. Слишком хорошо, чтобы рисковать все испортить. – Я лучше пойду. – Пожа-а-алуйста, Итан. Прочитать чужие мысли было невозможно, но казалось разумным предположить, что им обоим одинаково тяжело. И разве можно настаивать на своем, если в твоих силах облегчить боль? Тем более, когда речь идет о Доминике. Итан бы точно не сумел. – Пожалуйста, – повторил Ник чуть тише. – Хорошо, – сумка опустилась на паркет. – Только давай сядем в гостиной. Доминик радостно закивал, попросил подождать там, пока сам все приготовит и принесет, и, отказавшись от предложенной помощи, бодро направился в сторону кухни. Спустя десять минут Итан и Доминик, каждый с наполненной кофейной чашкой в руке, сидели на просторном темно-сером диване из рогожки, разделенные лишь открытой коробкой шоколадных конфет. Несмотря на мирную обстановку, Итан ощущал неловкость и не знал, о чем и как завести разговор. Сделав глоток кофе, он в очередной раз пожурил себя за слабость. Надо было уйти. – Каково вернуться в свою квартиру? – проявил инициативу Доминик. – Эм-м-м, необычно. Хоть и заезжал туда периодически, нужно время, чтобы привыкнуть. – Здесь стало пусто без тебя, – нескрываемая грусть в его голосе ножом резанула по сердцу. – Понимаю, – только и смог выдавить Итан. – Тебе совсем не обязательно съезжать. Ты сказал, что нужна пауза, но… Но это же временно. Так что ты можешь остаться. Очевидно, они совершенно по-разному смотрели на сложившуюся ситуацию. С трудом подбирая слова, Итан попытался объяснить свою точку зрения как можно более аккуратно. – Думаю, будет странно и дальше жить вместе, – он откашлялся, поняв, что голос предательски дрожит. – Нам будет полезно получить больше пространства. Разобраться со всем... на расстоянии. Доминик поджал губы, но кивнул: – Если это то, чего ты хочешь. Вновь повисло молчание, и Итан посчитал это удачным моментом, чтобы отдать ключи от квартиры. Он достал связку из кармана и протянул Нику, но тот отрицательно мотнул головой: – Оставь себе. На всякий случай. Учитывая весь разговор, Доминик имел в виду возобновление их отношений. На данном этапе это казалось маловероятным, но произнести нечто подобное вслух… Нет, чересчур больно. Так что Итан предпочел согласиться. Они посидели еще немного, но беседа не клеилась. Не мудрено, прошло слишком мало времени, чтобы кто-то из них успел приспособиться к новым реалиям. Даже Итан. Хоть он и стал инициатором разрыва, притяжение и любовь никуда не делись. Это все осложняло. Было бы гораздо легче, если бы внутри находился переключатель: щелкнул, и готово. Но нет. А потому чем дольше Итан задерживался, тем больше рисковал. Что передумает, что не найдет в себе силы придерживаться принятого решения. Несмотря на веские причины для прекращения отношений, остаться было не так страшно, как уйти.***
– Ты дозвонился до Мартина? – Доминик плюхнулся на переднее пассажирское сиденье. – Да. Он не поедет, – сообщил Итан и пояснил, заметив озадаченный взгляд. – Сказал, его выворачивает наизнанку последние несколько часов. – Ему еще днем было нехорошо, – вспомнил Ник. – Может, отравился. Итан не знал диагноз, но отметил, что болезнь застала брата очень вовремя. Такое не впервые случалось перед мероприятиями и встречами, на которых Мартин не хотел присутствовать. Обычно в подобных ситуациях Глория находила на него управу, однако сейчас продюсера группы не было в городе, а значит, она, скорее всего, оставалась в неведении. По крайней мере, до поры до времени. – Предупредишь Глорию? – Нет. Пусть сам с ней разбирается, – отмахнулся Доминик и пристегнулся. Что примечательно, он не выглядел расстроенным или напряженным. Более того, на лице Ника проскользнула улыбка. Любопытно. Отсутствие Глории и Мартина означало, что ему придется самостоятельно представлять группу, знакомиться и общаться с другими гостями в течение вечера. А это всегда вызывало у Доминика особенный дискомфорт. Впрочем, странностей в его поведении за последнюю неделю Итан заметил предостаточно. Он был бодр, постоянно в хорошем настроении, болтал раз в десять больше обычного, как будто его Мартин покусал. Кроме того, делал комплименты, каждое утро приносил кофе из булочной за углом, даже несколько раз спросил о самочувствии Доры и ребенка. Происходящее кардинально отличалось от той реальности, которую Итан представлял себе на следующее утро после их финальной ссоры. Что вызывало серьезное беспокойство. За этими мыслями время в пути до галереи современного искусства, перед входом в которую остановился автомобиль, пролетело незаметно. Итан вышел на улицу, и к нему тут же подлетел коренастый блондин в униформе, услужливо предложивший отогнать машину на гостевую парковку. Передав ключи и поблагодарив, Итан галантно открыл пассажирскую дверь. Зайдя в холл здания вслед за Домиником, он первым делом огляделся: несколько охранников в разных концах помещения и с десяток гостей, беседующих друг с другом или направляющихся по ступенькам в зал, откуда доносилась ритмичная музыка. Ближе ко входу слева – гардероб, а справа – большая модная афиша с названием мероприятия и именем организатора. – Глория что-то рассказала об этом Дамиано Моретти? – Немного, – отозвался Ник, сбросив с плеч шерстяное пальто. – Молодой, но перспективный дизайнер мужской одежды. Итальянец, родом из Рима. Неоднократно бывал в нашей стране, но это его первый показ здесь. Глорию с ним познакомили около года назад. – И что у него за предложение к вам с Мартином? – Как я понял, он не сказал ей ничего конкретного. – Плохо представляю вас в экстравагантных дизайнерских шмотках, – усмехнулся Итан, скользя взглядом по Доминику, одетому в черные обтягивающие джинсы и строгую рубашку с высоким воротником того же цвета. – Да уж, – согласился тот. – Но посмотрим, может они не такие уж экстравагантные. Оставив верхнюю одежду, они направились в зал по тому же маршруту, что и остальные гости. На входе их имена проверили в списке приглашенных и пропустили за ограничительную ленту. Внутри было шумно и людно. От дальней стены до середины зала растянулся подиум полметра в высоту, по периметру которого в три ряда стояли стильные черные стулья. Остальную часть пространства занимали фуршетные столы, бар, стойка диджея и цифровые экраны, на которых беззвучно проигрывались видео с показов и фотосессий бренда, а также промо-ролик сегодняшнего мероприятия. – Желаете шампанское? – подошедшая официантка приподняла полный бокалов поднос. – Спасибо, – Доминик взял один, сделал глоток и добавил чуть тише. – Не помешает для храбрости. За месяцы работы на группу Итан привык находиться на светских вечеринках, встречах и ужинах, однако он впервые оказался в столь эксцентричном обществе. Яркие краски, замысловатые формы, смелые принты – каждый второй здесь красовался в произведении современного дизайнерского искусства, демонстрируя то ли свою экстраординарность, то ли размер кошелька. Настоящий водоворот вычурности и пафоса, от которого быстро зарябило в глазах. Тем не менее, в толпе Итану удалось заметить пару-тройку тех, кто удивительным образом и вписывался в общую массу, и выделялся из нее. К ним относился и приближающийся высокий худощавый молодой мужчина, чью фигуру очерчивал приталенный бордовый пиджак на двух пуговицах и узкие брюки в тон. – Buona sera [добрый вечер], – произнес незнакомец бархатным голосом, остановившись в шаге от Доминика. Теперь можно было рассмотреть отсутствие рубашки, гладкую смуглую кожу, серебряный крестик на груди и темный шелковый платок с желтым геометрическим рисунком, повязанный вокруг шеи. – Дамиано Моретти, – он протянул Нику ладонь. – Доминик Крейн. После короткого рукопожатия Дамиано тряхнул угольными кудрями, и его карие глаза поймали взгляд Итана. – А Вы? – Итан Фостер. – Мой телохранитель, – пояснил Доминик. – Magnifico [чудесно], – итальянец улыбнулся. – Честно сказать, я узнал Вас, Доминик, поэтому и подошел представиться. Но где же Мартин? – Боюсь, он не смог прийти по состоянию здоровья. – Какая жалость, – выразительное лицо окрасила печаль. – Я надеялся провести время с обоими. То ли дело было в акценте, то ли в подобранных словах, но прозвучало двусмысленно. Однако Итан воздержался от комментариев. Ему не полагалось встревать в чужой разговор, пока никто не обратится напрямую. – Что ж, передавайте ему пожелания скорейшего выздоровления, – вновь оживившись, Дамиано положил ладонь на плечо Доминика и подмигнул ему. – Ну а мы, я надеюсь, познакомимся поближе после шоу. Итальянец направился к другим гостям, а Итан и Ник молча смотрели ему в след. Пока сложно было сказать, что из себя представляет этот перспективный дизайнер, но он, определенно, умел производить впечатление. Вскоре в зале раздался приятный голос, приглашающий всех занять места. Доминик опустился на свободный стул во втором ряду, а Итан встал в нескольких шагах позади третьего вместе со своими коллегами. Основной свет погас, ненадолго погрузив зал во тьму, а затем на экранах появилась крупная надпись: «Дамиано Моретти». На подиум, куда теперь были направлены софиты, вышла первая модель, и со всех сторон засверкали вспышки фотокамер. Прежде Итан не бывал на показах, и, стоит признать, увиденное пришлось ему по вкусу. Особенно когда дело дошло до демонстрации нижнего белья. Подтянутые молодые люди с фактурной внешностью прогуливались по подиуму едва прикрытые тканью, вынуждая невольно задуматься, обращает ли кто-то из присутствующих внимание на дизайнерскую работу или остальные тоже фантазируют о том, что скрыто от глаз. Доминика же происходящее явно не интересовало. Вместо того чтобы следить за шоу, он сидел вполоборота и с каким-то неопределенным выражением на лице наблюдал за Итаном. Тот стыдливо потупил взгляд. Пусть и осознавал, что не сделал ничего дурного, что интерес ко всем этим моделям в неглиже лишь следствие затянувшегося одиночества, все равно почувствовал себя провинившимся мальчишкой. Черт, я же ничего не сделал. Да и вообще мы больше не вместе. Я ему ничего не должен. Попытка успокоиться оказалась тщетной. Итан слишком привык испытывать перманентное чувство вины, чтобы так легко от него избавиться. – Как Вам шоу, Доминик? – Дамиано подошел вскоре после окончания показа и финального поклона. – Лучше, чем я ожидал. Думал, будет более…. – Своеобразно? – ухмыльнулся итальянец. – Да, пожалуй, – Ник смущенно почесал затылок. – А на деле я и сам бы мог надеть многое из этой коллекции. – Grazie [спасибо], я рад это слышать, – дизайнер расплылся в улыбке, а затем приобнял Доминика, перекинув руку ему через плечо, и повел в сторону, подальше от любопытных ушей. – Потому что у меня есть несколько эскизов специально для Вас. В ходе разговора Дамиано активно жестикулировал, несколько раз провел ладонями по чужой шее, талии, коснулся бедер. Доминик в основном молчал, ограничиваясь кивками или отрицательными покачиваниями головы. Итана оправдывала рабочая необходимость следить за безопасностью, но на деле он физически не мог отвести взгляд. Неосознанно сжимал челюсти, чувствуя, как ревнивое сердце ударяется о грудную клетку и сводит внутренности, но продолжал отслеживать каждое движение, каждый жест. Лишь спустя несколько минут он понял, что чересчур бурно реагирует на заурядный деловой разговор, и насильно отвернулся. Вовремя: обсуждение как раз подошло к концу, и молодые люди начали приближаться. – В таком случае, я вышлю все материалы Глории и буду с нетерпением ждать ответа. – Да. – Было приятно познакомиться, – только спустя мгновение Итан понял, что на этот раз Дамиано обращается к нему. – Взаимно, мистер Моретти. – Ох, прошу, называйте меня Дамиано, – с этими словами итальянец подошел ближе, пожалуй, даже уж очень близко, опустил ладонь Итану на плечо и произнес рядом с ухом. Чуть приглушенно, но Ник точно хорошо расслышал каждое слово. – И, если вдруг Вам надоест работать на Доминика, знайте, что я с удовольствием найду для Вас занятие. Не дожидаясь ответа, он отстранился, подмигнул и, встряхнув пышной шевелюрой, двинулся прочь: – Arrivederci [до свидания]. Уже через пару секунд дизайнер скрылся среди других гостей. – Может, пойдем отсюда? – послышалось за спиной Итана, пребывающего в смешанных чувствах от неоднозначного поведения нового знакомого. – А? – переспросил он, не сразу уловив суть сказанного. – А-а. Да, как скажешь. – Но я не хочу домой. Давай прогуляемся. – Прогуляемся? – Ну да. – Ник, я не думаю… – Да брось, Итан, – Ник невинно улыбнулся и попытался пошутить. – Я просто буду идти по улице, а ты последишь, чтобы никто не украл меня ради выкупа. Бесспорно, не надо было соглашаться. Ступая по тонкому льду, рано или поздно окажешься под водой. Но Итан продолжал наивно надеяться, что все обойдется и они смогут придерживаться рабочих, или хотя бы приятельских, взаимоотношений. – Куда тебя отвезти? За исключением разве что парочки случайных прохожих, других идиотов, решивших на ночь глядя пройтись у воды под порывами ледяного ветра, не нашлось. Итану тоже мерзнуть не хотелось, но спорить он не стал. – Как тебе Дамиано? – спросил Доминик после нескольких минут молчаливой прогулки. – Ну-у-у, дизайнер он вроде толковый. Сомнительное заявление с учетом того, что большую часть показа Итан был сосредоточен на другом, однако именно такой ответ показался наиболее… безопасным? – Он предложил разработать нам одежду для выступлений, – кивнул Доминик. – Если понравится, хочет, чтобы мы поучаствовали в следующем показе. Не было ничего сверхъестественного в том, что он решил поделиться этой информацией. В конце концов, совсем недавно они говорили практически обо всем. Тем не менее, Итан не мог не задуматься, а так ли умело он скрыл свою заинтересованность чужим разговором тет-а-тет, как ему казалось. – Это хорошо, да? – Наверное, – пожав плечами, Ник усмехнулся. – Если не заставит нас щеголять в одних трусах. Разом вспомнились обнаженные торсы, упругие ягодицы, ткань, так соблазнительно обтягивающая контуры тела. Воображение легко позволило представить Доминика на месте любого из моделей, и Итан ощутил… Что? Ревность? Желание? Скорее, все сразу. Он скучал, безумно скучал по парню, которого ждал три года, по тому, кого после так упорно добивался, несмотря на препятствия, и кого, наверное, потерял задолго до официального разрыва. Но мысль о том, что кто-то займет его место в жизни Доминика, все равно пробуждала массу малоприятных эмоций. Даже сейчас, когда, казалось бы, настало время смириться. – Осторожно! – ворвался в мысли голос Доминика. Не успел Итан сообразить, что произошло, как почувствовал, что его тянут влево, и потерял равновесие. Чтобы не упасть, он инстинктивно за что-то ухватился и спустя секунду понял, что крепко стискивает ладонями плечи Ника. – Ты в порядке? – обеспокоенно спросил тот, внимательно всматриваясь в лицо. Итан растерянно обернулся и увидел удаляющегося велосипедиста. Видимо, именно столкновения с ним ему только что помогли избежать. – Итан? – Прости, – внезапно осознав происходящее, он спешно разжал пальцы. Хотел отойти подальше, чтобы избавиться от липкого чувства неловкости, но Доминик остановил, удержав за рукав. – Подожди, – ласковый шепот коснулся слуха. – Давай постоим так немного. – Ни-и-ик, – на выдохе протянул Итан, в миг ощутивший, как затрепетало сердце. – Давай не будем усложнять. – Не говори, что ничего не чувствуешь, – ладонь легла на схваченную морозом щеку и показалась такой горячей, будто под ней можно вот-вот расплавиться. – Я вижу больше, чем ты думаешь. Он погладил кожу большим пальцем, и Итан дал слабину. Глаза сами собой закрылись от удовольствия, растекающегося по венам, а под ребрами заныло от боли утраты, отчаяния и желания переписать историю начисто, избежать ошибок, прийти к другому результату. Но, увы, это было лишь несбыточной мечтой. С трудом сделав выбор между сердцем и разумом в пользу второго, Итан разомкнул веки. И тут же обнаружил, что чужое лицо находится всего в нескольких сантиметрах. – Нет, – он решительно перехватил запястье Доминика, а второй рукой уперся ему в грудь. – Не стоит этого делать. Тем более на улице. Ник горестно вздохнул, но все-таки отступил. Итан тоже сделал шаг назад. Мысленно он уже обвинял себя в наивности и ругал за то, что, вопреки здравому смыслу, согласился на эту прогулку. – Ты прав, это было глупо, – Доминик смущенно опустил глаза. – Извини. – Послушай, я все понимаю, но, черт… Он действительно понимал чувства Ника. Однако хотел сохранить то хорошее, что осталось. А для этого оба должны прилагать усилия. – Да, знаю. Облажался, – хотя извинения казались искренними, грустным Доминика назвать было сложно. – Но я могу загладить вину. – Ник… – Пожалуйста, Итан, – поняв, что добился внимания, он продолжил. – Я кое-что готовил. Давно. Это никак не связано с тем, что сейчас произошло, но поможет избавить тебя от этого кислого выражения лица. Даже не закончив свою мысль, Доминик развернулся и зашагал в ту сторону, откуда они пришли совсем недавно. Он на мгновение оглянулся через плечо, видимо, желая убедиться, что Итан идет следом: – Обещаю, тебе понравится.***
«Личная жизнь – это личная жизнь. И не надо делать из нее заголовки для СМИ». Именно с этой цитаты индийской актрисы Сонам Капур однажды начался монолог Глории. Тогда она продемонстрировала кричащие заголовки интернет-статей, где выдвигались самые абсурдные предположения о причинах ухода Нейтана с поста продюсера Deff. Глория наглядно пояснила, что любое событие в жизни группы, даже мирное расторжение трудовых взаимоотношений без каких-либо публичных разбирательств – это аппетитная кость, брошенная ненасытным репортерам. И если глупые теории не способны нанести существенный вред, то новости, подкрепленные доказательствами, – реальная угроза. Поэтому каждый раз, когда Доминик и Мартин появляются на людях, они должны следить за своими действиями и словами, как если бы от этого зависели их жизни. Потому что в каком-то смысле так оно и есть. Казалось бы, ребята крутились в шоу-бизнесе не первый год и должны были прекрасно осознавать риски без напоминаний, однако Глория посчитала, что новый инструктаж необходим. Потому что была в курсе истории с Итаном, Ником и фотографиями и, разумеется, не хотела повторения. Она настоятельно рекомендовала избегать проявления каких-либо чувств на публике, потому что это могло не только лишить группу определенного сегмента аудитории, но и сильно осложнить всем существование. – Думаешь, это хорошая идея? – Итан колебался, стоя перед открытой дверью, которую придерживал для него Доминик. – Два друга посмотрят вместе кино. Что в этом такого? – Друга? – брови красноречиво изогнулись. – Ты знаешь, о чем я, – цокнул Ник и отмахнулся. – Пойдем. Их отношения с недавних пор оставляли желать лучшего, и Итан не сомневался, что скандал в прессе – последнее, что им нужно. Однако он любил Доминика, поэтому пошел навстречу, пообещав самому себе держать ситуацию под контролем. Что, кстати, показалось пустяковой задачей, когда они с попкорном и кофе в руках зашли в абсолютно пустой зал. Тем не менее, Итан не спешил расслабляться, поскольку зрители могли подтянуться в любой момент. Но никто так и не пришел. Ни через пять минут, ни через десять. Когда на экране запустили третью рекламу, а на сеансе по-прежнему находились лишь они вдвоем, Итан почувствовал неладное. Пусть это вечерний показ в будний день, но все же. – Тебе не кажется странным, что мы тут одни? – нахмурился Итан. – Я думал это популярная комедия. – Нет, не кажется, – Ник равнодушно пожал плечами и отправил в рот воздушную кукурузу, не отвлекаясь от демонстрации трейлера. – Я выкупил весь зал. Итан поперхнулся и рефлекторно закашлял в кулак. Такого поворота он не ожидал. – Прости, ты… что? – Сюрпри-и-из… – Доминик широко улыбнулся и перевел взгляд от экрана. – Я арендовал для нас весь зал. Так что, пожалуйста, выдохни и расслабься. Запустив в Итана попкорном, он засмеялся, словно ребенок, довольный успешной шалостью. Итан же не знал, как ко всему относиться. Безусловно, здорово наслаждаться кино, не озираясь по сторонам, но он… отвык от подобного. Они не могли вести себя естественно на людях, не говоря уже о том, что на такие вылазки редко удавалось найти время. Так что Итан, можно сказать, оказался в несвойственной для себя среде. Однако он честно попытался сосредоточить внимание на фильме, отбросить все прочие мысли. И у него даже стало получаться. По крайней мере, пока его снова не застали врасплох. – Ты что делаешь? – удивленно выпалил он и чуть не подпрыгнул на месте, когда ощутил ладонь на своем паху. – Ты весь напряженный сидишь, – послышалось у самого уха. – Я хочу помочь, а одних слов явно недостаточно. – Там же должен быть киномеханик или еще кто, – запротестовал Итан, качнув головой в сторону небольшого окна где-то у них за спиной, пока Ник шустро расправлялся с ширинкой. – Да и вообще… – А ты еще говоришь, что это я – параноик, – усмехнулся Доминик, даже не думая останавливаться. – Просто поверь, я обо всем позаботился. И, если тебе так будет спокойнее, Глория помогла. Так что я не только прилично заплатил за нашу безопасность, но и подстраховался юридически. Внутренний голос продолжал настаивать, что тогда с фотографиями и Нейтаном просто повезло, что вряд ли удача улыбнется еще раз, что риск не оправдан. Но адреналин уже вскипятил кровь, а ловкие пальцы Доминика, наконец добравшиеся до цели и обхватившие ствол, бесповоротно лишили остатков рассудка. Итан шумно втянул воздух сквозь приоткрытые губы. – Так, значит, тебе все-таки нравится моя идея, – промурлыкал Ник. – Паршивая идея, – запротестовал Итан, тщетно пытаясь не затеряться в разрядах удовольствия, пронизывающих тело при каждом движении чужой ладони. – Я заставлю тебя передумать. Дразняще ухмыляясь, Доминик взял в свободную руку стаканчик кофе и сделал несколько глотков. Он, очевидно, был уверен в себе, и это, признаться, пробуждало жгучий интерес. – Что ты задумал? Ник лукаво усмехнулся, а затем молча убрал напиток на место и опустился на колени. Член опалило жаром. – Твою мать, – простонал Итан на выдохе, вцепившись в подлокотники и закатив глаза. Теперь стало понятно, зачем ему кофе температуры «экстра хот», хотя обычно они такой не заказывали. Доминик правда основательно подготовился к вечеру. Однако сейчас размышлять на эту тему было попросту невозможно. Об этом он тоже позаботился. На несколько секунд чужие губы разомкнулись, и член обдало прохладой, прежде чем он вновь погрузился в теплый и влажный рот. Контраст температур привносил в привычную ласку совершенно новые ощущения, и Итан наслаждался каждым мгновением, пока Доминик плавно скользил по возбужденной плоти. То наращивая, то сбавляя темп, он насаживался по самое горло, а затем лишь обводил языком головку, дразнил и вынуждал мысленно умолять о большем. Прерывисто дыша, Итан открыл глаза и начал наблюдать за тем, как голова Ника размеренно двигается вверх-вниз. Это стремительно распаляло, и вскоре стало невыносимо оставаться в позиции ведомого. – Дай мне встать, – полушепотом прохрипел он, поднимаясь. Доминик послушно отодвинулся и медленно облизал губы. Черт, будучи на коленях, смотря снизу-вверх затуманенным от похоти взглядом, он выглядел невероятно сексуальным. Заставил забыть о фильме, о киномеханике, который, возможно, наблюдал за всем со стороны, потерять ощущение реальности. Вселенная в миг уменьшилась до конкретной точки, время – до здесь и сейчас. Итан очертил большим пальцем несколько кругов по мягким губам, приоткрыл их, а затем поднес блестящую от слюны головку. Горячее дыхание обожгло кожу, и тело вновь задрожало от возбуждения. Он положил ладони на чужой затылок и, недолго думая, принялся ритмично раскачивать бедрами, с животным наслаждением врываясь в податливый рот. Каждая мышца оказалась пропитана настолько сильным желанием, что долго терпеть было не под силу. Зажав волосы на затылке Доминика, Итан начал издавать рычащие стоны, двигаться резче, проникать глубже, пока его не накрыло волной столь мощной эйфории, что ноги предательски подкосились. Позволив эмоциям завладеть телом и разумом, он лишь спустя какое-то время осознал, что по-прежнему удерживает Ника на месте, и, опомнившись, ослабил хватку. – Я же сказал, что заставлю тебя передумать, – тот невозмутимо вытер уголки губ указательным пальцем, а затем самодовольно ухмыльнулся, поднявшись на ноги. Итан, все еще работая над успокоением дыхания, кивнул. – Но я хочу продолжения, – прошептал Ник, приблизившись так, что не опавший, несмотря на разрядку, член уперся в шершавую ткань джинсов. – И ты, похоже, тоже. – Нам придется переместиться в машину, потому что у меня с собой ничего нет, – новая искра стремительно разгоралась от одной мысли о том, чтобы оказаться внутри Доминика. – Тогда чего же мы ждем?***
– После этого мы еще около часа провели на заднем сиденье, – сделав глоток свежезаваренного листового чая с бергамотом, Итан откинулся на мягкую спинку кресла. Джэй сидел напротив и внимательно слушал исповедь одиночки, предающегося воспоминаниям о ярких событиях, пережитых в некогда перспективных отношениях. Здесь, в стенах собственной квартиры, наедине с человеком, который ни разу не выразил осуждения, Итану было почти комфортно делиться подробностями своей жизни, мыслями и опасениями, настигающими, когда он оставался наедине с собой. – Это был один из лучших вечеров, – продолжил он. – Черт, да я последние пару месяцев только и жил этими воспоминаниями. – И что было потом? – А потом становилось хуже и хуже, – признаваться в своей слабости было страшно и стыдно, но Итан не мог не заметить облегчение, когда произнес правду вслух. – Наверное, потому что Доре требовалось все больше моего времени и участия, а Ник на это остро реагировал. – Его можно понять, сам знаешь. – Знаю, но… Тогда в кинотеатре я думал, что он все это делал для нас, для меня. Из любви, понимаешь. А дальше… – А дальше? – мягко произнес Джэй, когда Итан замолчал более чем на минуту. – Я должен был встретить Дору из аэропорта после всего. Ник знал об этом, – совсем не хотелось выглядеть параноиком, но эти мысли назойливо крутились в голове. – После я не раз замечал, что он часто предлагает потрахаться перед моей встречей с Дорой. Это не странно? – В каком смысле? – Не знаю, – Итан взъерошил волосы. – Может он просто считал, что это единственный способ предотвратить измену. – Сомневаешься, что тогда в кинотеатре он был искренним? – Мне не нравится так думать, но сейчас я во всем сомневаюсь. – А в необходимости вашего расставания? Пришлось взять некоторое время на размышление. – Нет. Наверное, нет, – Итан запрокинул голову назад и уставился в потолок. – Я больше не мог вывозить все эти ссоры, упреки, наказания равнодушием. Сейчас тяжело, но нет давления, поэтому… да, лучше. – Должен сказать, твои слова несколько расходятся с тем, что я вижу перед собой, – с беззлобным сарказмом в голосе заметил Джэй. Его проницательность не была новостью, а потому Итан ждал, что друг скажет нечто подобное. – Я беспокоюсь, – пояснил он. – Доминик странно ведет себя. Слишком любезничает, спрашивает про ребенка и Дору. А вчера подарил дорогущие билеты в вип-ложу на Лейкерс. Прямо после того, как почти поцеловал. – Чего-о-о? – сосредоточенный и расслабленный Джэй удивленно распахнул глаза и подался корпусом вперед, облокотившись на колени. – Да я сам охренел, – признался Итан, в красках вспоминая события прошлого вечера и спектр своих эмоций. – Еще и прямо на улице. – Да уж… – С ним точно что-то творится. – Ну-у-у… Он, очевидно, не считает ваше расставание такой уж чудесной идеей, – Джэй сделал глоток чая, внимательно глядя перед собой. – Но мне интересно другое. Что ты собираешься с этим делать? – Пф, – горько усмехнулся Итан. – Чувак, ради ответа на этот вопрос я тебя вообще-то и позвал. – Я не могу решать за тебя. – Но что бы ты сделал на моем месте? Ему было чертовски необходимо мнение со стороны, хоть какой-то совет. Потому что внутренние монологи не давали никакого результата, кроме перманентной мигрени. – Переспал бы с кем-нибудь. Итан не сдержал нервный смешок. – И для ясности уточню, что этим «кем-нибудь» должен быть не Доминик. – Думаешь, я не понимаю? – Думаю, ты любишь его. А еще у тебя давно не было секса. И ты сорвешься, если не исключишь одно из этих обстоятельств. – Похоже на правду, – нехотя согласился Итан, вспомнив, какие неоднозначные чувства вызвал в нем вчерашний недопоцелуй. – Ника ты не забудешь, но думать станет легче. И держать себя в руках тоже. – Может ты и прав. На самом деле, от мысли о чужой постели волосы на затылке встали дыбом. Это ощущалось, как измена, так что даже думать о подобном было противно. На ум мгновенно пришли отговорки, а внутренний голос принялся убеждать, что должно пройти больше времени, что можно еще прожить так, как есть, да и вообще нельзя принимать поспешные решения. Страх сорваться хоть и присутствовал, но, видимо, оказался недостаточно сильным, чтобы решиться вышибать клин клином. – А еще я бы свел общение к минимуму. Сейчас у вас едва ли получится поддерживать нормальные отношения. Проблема в том, что понятие нормальности применительно к нему и Доминику стало слишком размытым. Какими должны быть их взаимоотношения, чтобы вписываться в рамки? Достаточно, если Ник перестанет сниться по ночам, а сердце больше не будет пропускать удары, стоит их глазам встретиться? И будет ли вообще нормальным не любить Доминика, когда столько лет бережно оберегал это чувство?2
Хотя Итан вполне конкретно сформулировал желание расстаться, Доминик отказывался верить, что все кончено. Отказывался и в вечер ссоры, и на следующий день, и после. Что бы ни говорил прежде, он лишь боялся оказаться не на первом месте в списке приоритетов, но не сомневался в чувствах Итана. Поэтому в голове не укладывалось, что тот мог сдаться и поставить крест на отношениях. Как, если любовь столь сильна, что уже помогла преодолеть не одно препятствие на пути друг к другу? Снова и снова мысленно прокручивая их последний разговор, Доминик наконец понял, что Итан уже дал ответ. Неужели он правда вел себя чрезмерно холодно и просил чересчур многого? Тогда Ник не согласился с обвинениями. По правде говоря, и сейчас не хотел. Однако ставки выросли, и на кону стояло будущее с Итаном, которое Доминик не готов был променять на собственную гордость. Во что бы то ни стало он решил доказать, что в расставании совсем нет нужды. Итан считал Ника равнодушным, невнимательным и требовательным? Хорошо, значит, он будет своей противоположностью. Разумеется, нельзя обернуться иным человеком по щелчку пальцев, да и поддерживать иллюзию бесконечно не получится, но, признаться, в тот момент эти нюансы отошли на второй план. Единственной целью стало дать Итану то, что, как казалось, тот хотел получить, и заставить вернуться. Вести себя вежливо и дружелюбно, побольше разговаривать, улыбаться, делать комплименты, приносить кофе, интересоваться делами, самочувствием Доры и ребенка… Когда Доминик продумывал новый стиль поведения и перечень конкретных действий, он, честно говоря, не ожидал, что воплощать все запланированное в жизнь окажется настолько тяжело. Приходилось буквально вымучивать добродушие, оптимизм и невозмутимость, особенно, если дело касалось Доры. Все это изрядно выматывало, но Ник из раза в раз напоминал себе, что поставлено на карту, и продолжал исправно играть выбранную роль. Помимо прочего, он старался как можно чаще оставаться с Итаном наедине. В день фотосессии, например, намеренно ушел раньше положенного и, отследив геолокацию Итана по номеру телефона, перехватил того в своей квартире. А еще уговорил Мартина подыграть и отказаться от похода на показ Дамиано. Вот только, несмотря на все усилия, получить желаемое не удавалось. Итан упорно держал дистанцию и даже предотвратил поцелуй, хотя, черт возьми, по глазам было видно, что он тоже ощущает бешеное притяжение. И все же Ник наотрез запретил себе опускать руки и твердил, что для успеха необходимо продолжать начатое. – Мы почти на месте, – услышал Доминик, стоило открыть глаза. С тех пор как квартира опустела, бессонница преследовала каждую ночь, так что в дневное время суток выживал он исключительно благодаря лошадиным дозам энергетика. Не мудрено, что без допинга, да еще и в ощущении абсолютной безопасности рядом с Итаном, даже заметить не успел, как отключился. – Черт, извини. Видимо укачало. Я долго спал? – Пару часов. Доминик мысленно выругался, сообразив, как бесполезно растратил время, в течение которого мог бы активно налаживать контакт и, тем самым, приблизить момент воссоединения. Придурок! Взглянув на экран навигатора, который вел к месту назначения, Ник убедился, что их небольшое путешествие подходило к концу: от домика на озере отделяло всего двенадцать минут езды. – Тебе следовало остаться в городе подольше и выспаться. Я бы тут управился, – в тоне Итана слышались забота и сочувствие, и в груди рефлекторно потеплело. – Спасибо, что согласился взять меня с собой. Знаю, ты не в восторге от этой идеи. – Я не против тебя, Ник. Просто в прошлый раз все почти вышло из-под контроля и… – Да, я понимаю. И буду держать губы подальше от тебя. Чтобы немного успокоить Итана, пришлось заключить сделку с совестью: на самом деле Доминик совсем не был уверен, что сдержит слово. Точнее, он знал это почти наверняка. Совместная поездка загород представлялась идеальной возможностью растопить лед и сдвинуть дело с мертвой точки. Бездействие было недопустимо. Автомобиль въехал на подъездную дорожку, где ребят уже ждал хозяин коттеджа. Невысокий седовласый мужчина в стеганой парке поприветствовал каждого крепким рукопожатием, побеспокоился, успешно ли гости добрались, а затем, получив положительный ответ, предложил выпить по чашке горячего какао и приступить к осмотру. – На этом этаже расположена первая ванная комната, столовая, большая гостиная с камином и кухня, из которой предусмотрен собственный спуск к воде. Та дверь ведет в гараж и подсобное помещение. Наверху три спальни, вторая ванная и малая гостиная с выходом на террасу. Доминик с искренним удовольствием передвигался по небольшому с виду, но такому просторному дому. Аккуратный ремонт, светлые интерьеры c деревянными и цветными элементами, видовые окна на густой лес и водную гладь, к которой вниз по скалистому склону вела длинная деревянная лестница. Он легко представил, как приезжает сюда с Итаном на выходные. Они бы приглашали друзей и готовили барбекю на свежем воздухе, вечера проводили вдвоем у камина, а одну из спален переоборудовали бы в детскую. Сердце быстро сковало страхом при мысли, что все это окажется несбыточным даже в отдаленной перспективе, если он ничего не предпримет и потеряет Итана навсегда. – Невероятно красивый дом, Роджер, – послышалось справа. – Мы с Софией в браке уже тридцать лет и больше половины этого срока прожили здесь, – владелец, настоявший на том, чтобы к нему обращались исключительно по имени, счастливо улыбался. – Да, это место требует постоянного ухода и вложений, но оно того стоит. – Что же заставило вас его сдавать? – Нам с Софией пришлось временно перебраться в город, а я убежден, что без внимания чахнут не только люди. Доминик посмотрел в сторону Итана и поймал на себе его взгляд ровно за секунду до того, как тот успел поспешно отвернуться. Они еще немного пообщались, а затем Доминик подписал договор аренды на три дня. – Если будут какие-то вопросы или проблемы, звоните, не стесняйтесь. А так, увидимся в понедельник. С этими словами Роджер вновь крепко пожал Нику и Итану руки, на этот раз на прощание, и вышел из дома. Итан взглянул на часы, а затем тоже направился к выходу. – Загоню тачку в гараж, и можно разгружать. У нас осталось два с половиной часа, чтобы подготовится к дню рождения Глории. Чтобы поздравить именинницу, в доме собралось человек тридцать друзей, коллег и знакомых. Поэтому пришлось временно отложить план по спасению своей личной жизни, ведь при таком количестве свидетелей Доминик был крайне ограничен в действиях. Впрочем, это не мешало ему держаться рядом с Итаном. Все стало несколько проще, когда вечеринка подошла к концу. Большинство гостей разъехались, и на выходные, помимо Итана и Доминика, остались лишь Глория и ее муж Филипп, Кайла – сольная певица и одна из клиенток продюсера, а также супруги Бен и Сьюзан – лучшие друзья Глории. Компания проводила вместе много времени, но периодически неизбежно разбредалась по территории. Само собой, в такие моменты Ник старался оказаться наедине с Итаном, чтобы инсценировать какое-нибудь случайное прикосновение или разговор, но тот постоянно сбегал. К вечеру понедельника Доминик начал паниковать. Через пару часов хозяин должен был приехать за ключами, а он так и не продвинулся в нужном направлении ни на йоту. Оставалось только отчаянно молить о чуде. – Вы куда? – войдя в гостиную после перекура, Ник увидел Глорию и Филиппа, спускающихся со второго этажа с сумками в руках. – Встречу перенесли, так что мне срочно надо в город, – продюсер красноречиво закатила глаза. Со стороны дивана послышался недовольный вздох. Там со скрещенными на груди руками сидел Итан и хмурился. Доминику же стоило немалых усилий сдержать улыбку. Поскольку все остальные гости уехали раньше, преждевременный отъезд Глории и ее супруга значил, что Вселенная откликнулась на мольбы, и он заполучит несколько часов с Итаном. Не удивительно, что тот был не в восторге: в течение последних дней он этого старательно избегал. – Спасибо за чудесные выходные, мальчики, – Глория по очереди обняла каждого. – Я отлично провела время. Надеюсь, вы тоже. Доминик и Итан переглянулись. О чем бы каждый из них ни думал в этот момент, спустя мгновение оба утвердительно кивнули. По крайней мере, в чем-то они по-прежнему были заодно. – Чем займемся? – поинтересовался воодушевившийся Ник, как только входная дверь за Глорией и Филиппом закрылась. – В смысле? – Мы же не можем просто смотреть в стену все оставшееся время, – пожал плечами он. Итан пристально на него посмотрел, будто пытаясь понять, в чем подвох, но в итоге сдался: – Я бы выпил кофе. Доминик вызвался все приготовить и ушел на кухню. Нужна была пара минут передышки, чтобы справиться с волнением. Он целые выходные пытался придумать, как расположить Итана к себе, было даже несколько неплохих идей, но сейчас, когда дошло до дела, растерялся и не мог ничего вспомнить. Вернувшись в гостиную, он увидел, что Итан разминает плечо. Кстати, не первый раз. – Что случилось? – Наверное, неудачно дернулся во время утренней рыбалки с Филиппом. Поставив обе кружки со свежим напитком на журнальный столик, Ник обошел Итана со спины и положил ладони ему на плечи. Тот вздрогнул и обернулся: – Ты чего? – Массаж может помочь, – мышцы под пальцами напряглись, и, не успел он сказать или сделать еще хоть что-то, руку быстро перехватили за запястье, призывая остановиться. – Не надо, Ник. Поэтому вместо того, чтобы предлагать, он сразу перешел к действиям. Знал, каким будет ответ. – Брось. Тебе еще за рулем сидеть всю дорогу. – Все в норме. – Не съем я тебя, – шутливо заметил Доминик, надеясь разрядить обстановку. – Расслабься. Итан колебался, наверное, пытаясь взвесить все «за» и «против», но в конце концов отвернулся и позволил продолжить. Маленькая, но важная победа. Ник сильно, но аккуратно сдавил кожу. Сначала сосредоточился на трапециевидной мышце, затем передвинулся ближе к плечу, а после в другую сторону, к шее. Коснувшись большими пальцами загривка, услышал, как Итан издал звук, похожий на нечто среднее между мурлыканьем и стоном, за секунду до того, как встрепенулся: – Достаточно. Мне уже лучше. Правда. Доминик не хотел опять все испортить, но опасался, что, если не рискнет, так ничего и не добьется. Будучи в отчаянии, он пошел ва-банк. – Чего ты боишься? – прошептал он у самого уха, и кожа покрылась мурашками. – Ник, пожалуйста… Вместо того чтобы внять просьбе, он уткнулся носом в обнаженный участок на шее и сделал глубокий вдох. Итан замер, а Ник почувствовал, что надо поправить джоггеры. Он медленно, почти невесомо провел ладонями вниз по рельефной груди Итана. Тот дышал глубоко, прерывисто, но не шевелился. Боясь разрушить магию момента, Доминик тоже застыл. Прикрыл глаза и жадно вдыхал аромат кедра и миндаля. После небольшой заминки правая ладонь медленно поползла ниже. Когда пальцы наткнулись на резинку брюк, Итан дрогнул и снова схватил за запястье. Время остановилось. Нику показалось, что он даже перестал дышать: настолько страшно было вот-вот оказаться отвергнутым. Пульс подскочил, ожидание сводило с ума. Наконец он ощутил, что давление на руку стало ослабевать. Приняв это за зеленый свет, приподнял чужую футболку и неторопливо коснулся обнаженной кожи чуть ниже пупка. Пальцы Итана безвольно соскользнули, и Доминик, не медля больше ни секунды, запустил ладонь под ткань спортивных брюк и белья. Нащупав горячую плоть, он ласково сжал ее в руке и прикусил нижнюю губу от удовольствия. Услышав, как рядом с ухом прозвучал стон, и сам не смог сдержаться. Черт возьми, Нику казалось, что в последний раз он касался Итана целую вечность назад. Как же было приятно вновь ощущать его, осознавать, с каким энтузиазмом на происходящее отзывается собственное тело. Ловким движением оттянув податливую ткань и высвободив член, Доминик облизнулся и с наслаждением провел по стволу вверх-вниз несколько раз. Чужие бедра качнулись навстречу его движениям. Потратив несколько секунд на то, чтобы оказаться перед Итаном на коленях, он провел языком по головке, слизнув выступившую смазку, а после плотно обхватил губами и опустился на половину длины. Дразня, двинулся в противоположном направлении и повторил сначала. Дальше выдержки Итана не хватило. Он положил ладонь Нику на затылок, сжал волосы и взял все под контроль, заставив вбирать в рот до самого основания. Доминик послушно скользил по влажной плоти, пока не почувствовал необходимость прокашляться. Он попытался отодвинуться, но ему не позволили. Напротив, хватка усилилась, Итан принялся быстрее и резче насаживать его на ствол. Движение прекратилось, только когда в небо ударила струя теплой жидкости. Давление на затылок тут же ослабло, но Ник лишь немного приподнял голову, все еще не размыкая губы и глядя в опьяненные глаза, пока проглатывал каждую каплю. Стоило ему отстраниться и подняться на ноги, как Итан поддел пальцами резинку и резко дернул джоггеры и боксеры вниз, обнажив крепкий стояк, который уже через секунду поймал жарким ртом. Глаза Доминика непроизвольно закатились, из горла вырвался тягучий стон. Боже, как он жил без всего этого столько времени. Несколько раз пройдясь языком от головки до основания, Итан перехватил ствол, приподнял его и опустился ниже, посасывая кожу. Затем неспешно погрузил в рот указательный и средний палец другой руки, по-прежнему ритмично двигая ладонью. Кадык Ника двинулся вверх-вниз, когда их взгляды встретились. Закончив, Итан сомкнул губы на твердой плоти и сделал несколько поступательных движений, каждое из которых отозвалось в Нике разрядами электричества. Сосредоточившись на этих ощущениях, он вздрогнул от неожиданности и непроизвольно подался тазом вперед, когда почувствовал прикосновение к колечку мышц, из-за чего головка ударилась о горло. – Извини, – пробубнил он себе под нос. Итан отрицательно покачал головой, встал, а потом кивнул в сторону дивана, стягивая с себя одежду: – Ложись. Однако Доминик не торопился. Оказавшись обнаженным, он накрыл послушные губы своими. Долгий, страстный поцелуй, едва ли не доводящий до тахикардии. Вылизывая чужой рот, лаская мягкий язык, Ник запустил руки в волосы Итана и с силой вжался в его грудь своей. Хотелось быть не просто близко, но ощущать друг друга единым целым. Он забыл о ссорах, обо всем на свете кроме этого потрясающего возбужденного мужчины, которого обожал всей душой. Они целовались столь яростно и импульсивно, что вскоре кислорода стало не хватать. Тогда Доминик почувствовал легкий толчок и послушно опустился на диван. Итан не заставил ждать. Он приподнял таз Ника и очертил влажный круг по мышцам, а тот прижал к себе колени и блаженно простонал. Сначала ласка затрагивала лишь поверхность, затем язык проник внутрь, потом на смену пришли пальцы. Только после тщательной подготовки Итан смочил слюной член и уткнулся головкой в кожу. – У тебя есть презервативы? – вдруг услышал задыхающийся от предвкушения Доминик и отрицательно мотнул головой. Вообще-то, поскольку с самого начала возлагал определенные надежды на эту поездку, он взял с собой пару штук, но они остались где-то наверху в вещах, а терпение было на исходе. – Я не против так, – чуть слышно произнес он онемевшими от частых вдохов и выдохов губами, и, к счастью, этого оказалось достаточно, чтобы уже в следующее мгновение ощутить давление. Аккуратными короткими толчками Итан постепенно проникал все глубже, а когда наконец вошел полностью, навис сверху и жадно впился в припухший от поцелуев рот. Границы двух тел смазались, растворились, и Доминик окончательно затерялся в тактильных ощущениях. Кто бы мог подумать, по глупости он почти лишился любви всей своей жизни. Безусловно, разыгранный спектакль стоил того, несмотря на весь ад, что творился в душе в процессе. Итан раз за разом продолжал с остервенением врываться в разгоряченное тело, до боли впиваться пальцами в кожу, терзать губы. Хватаясь за мускулистые плечи, Ник простанывал имя любимого и просил о продолжении, несмотря на усталость. Время для него будто замерло, и совсем не хотелось, чтобы оно вновь начало свой стремительный бег. Он смотрел на потрескивающие в камине угли, пока два сбившихся дыхания приходили в норму. Мысль о том, что план сработал, что все проблемы теперь позади, согревала душу. – Подумать только, мы чуть было не потеряли все это. – Ты о чем? – О нас, конечно. Об этом глупом расставании. Итан, до сих пор приятно придавливающий весом своего тела, приподнялся и заглянул в глаза. Доминик, сияющий, наверное, как новогодняя елка, тут же потянулся и запечатлел на его губах поцелуй. Несмотря на измотанность, он подумал, что позже не отказался бы еще от пары раундов. В конце концов, перерыв был слишком длинным. Но у Итана, очевидно, имелось другое мнение на этот счет, и он отстранился: – Похоже, мы неправильно друг друга поняли. Тон его голоса заставил насторожиться, улыбка сама собой сползла с лица. Тревога усилилась, когда Итан, не продолжая, молча поднялся и начал одеваться. – И что именно я не так понял? – опасливо уточнил Ник. – Это моя вина. Я не должен был этого допускать. Но, черт, было так сложно держаться, и я просто... – он тараторил так быстро, что было невозможно поспевать. – Итан! Снова этот убийственно печальный, виноватый взгляд. Как тогда, когда сказал, что хочет расстаться. Доминик нервно сглотнул. – То, что произошло, ничего не меняет. – Но почему? – он не верил собственным ушам. – Мы ведь оба хотели этого. Нам хорошо вместе. И я… Разве я не доказал, что могу быть таким, как ты хочешь? – Один перепих не решит наших проблем, – Итан стыдливо опустил взгляд. – Видимо, нам нужно что-то менять, потому что, похоже, ни один из нас не в состоянии держать дистанцию. – Нам не обязательно расставаться, – взмолился Ник, подскочив и накрыв чужие щеки ладонями. Итан тяжело вздохнул, аккуратно обхватил пальцами кисти рук и убрал их от своего лица: – Мы уже расстались, Доминик. Не было ни слез, ни криков. Только одна единственная мысль. Это конец.