Сказка о временах мародёров

      Дарья упала с кровати, как только почувствовала, что её кто-то облил водой. Подняв глаза, она увидела усмехающуюся Доркас, в руках у которой была палочка.       — Тебя ничем не разбудишь. Уж извини, — она пожала плечами и подошла ближе к зеркалу.       Оглянувшись русская увидела, что каждая соседка уже давным-давно собралась. Время на часах — 7:30.       — Твою мать! — девочки, не знающие русского, непонимающе переглянулись.       Дарья, чуть не запнувшись о Гатто, мигом вбежала в ванну. Волосы помыть она не успеет. Сделав небольшой пучок, она вставила в него палочку. Рубашка была слегка помята, но под более-менее утюженной серой жилеткой и мантией, этого было не видно. Завязывать галстук было слишком долго, поэтому закинув его себе на плечи, девочка подхватила сумку с учебниками и побежала вслед за Доркас, которая единственная её дождалась.       На завтрак они слегка опоздали.       Присев рядом с Рабастаном, девочка вымученно положила свою голову ему на плечо, попытавшись доспать пару минуточек.       — Что с ней? — выгнув бровь спросил Лестрейндж.       — Напилась тыквенным соком в честь поступления Алины на Слизерин и не спала полночи, — Доркас пожала плечами, отправляя в рот кусочек блинчика с сиропом. — Мы предупреждали о последствиях, — говоря последнюю фразу она специально слегка повысила голос, привлекая к себе внимание Замятин.       Та лишь отмахнулась и заметила сестру в компании двух мальчиков. Точной копией Сириуса и с каким-то имбецилом.       — Что у нас первым? — Барти было слишком лень смотреть в своё расписание. Он опустил голову на стол и пытался ещё пару минут вздремнуть.       — Трансфигурация.       — Ой, фу. Вам так не повезло, — вставила Дарья влезая в разговор, услышав название своей самой нелюбимой дисциплины.       — А мне она нравится, — Регулус пожал плечами, ковыряясь в каше.       — Изыди демон, — Дарья перекрестилась и отвернулась от БАРа.       — Помнишь про отборочные завтра? — Сощурив глаза спросил Розье.       — О таком грех забыть, Эван. Ты же тоже собирался туда пробиваться?       — Собирался, но отец сказал, что я бездарность и не стоит позориться, — Эван хмыкнул и подняв стакан вверх, будто делает тост, выпил тыквенный сок.       Дарья вздохнула и напряжённо закрыла глаза. Всё лето она не получала ни одного письма от Эвана и от Рабастана, а дело было в том, что она предательница крови.       Замятин, как я упоминала ранее, являлся древнейшим чистокровным родом волшебников, что жили ещё на Древней Руси. Каждый первенец унаследовал волчьий ген, но иногда магия давала сбои. Так, например, случилось с её отцом и дядей — Денисом и Романом Замятин. Роман был старше брата, но они не являлись родными братьями. У них был лишь один отец. Роман не только был первенцем, но и являлся бастардом Николая Замятина, их отца. Денис же законнорождённый, первый сын в браке. Таким образом, волчьий ген передался им двоим. Ещё был случай с дочерьми Отто Замятина — Вера, Надежда и Любовь. Первой у него родилась Вера, но та не унаследовала волчьий ген, в отличии от следующей дочери — Надежды. Семья никогда не любила рассказывать про эту ветвь семьи, поскольку дочери Отто и его жены Катерины Балконской, опозорили семью Замятиных, не оправдали надежд родителей и сбежали из дома.       И это были не единственные случаи позора Замятиных. Их было очень, очень много, но Россия продолжала их уважать, в отличие от остального мира. Мало того, что всех пугал их волчьий ген, так ещё и скелеты в их шкафах напрягали чистокровный мир волшебников. Самый последний позор — Денис Замятин, что предал семью и женился на дочери их врагов.       Замятины и Каминские вели войну не первый век. Всей истории до сих пор не известно. Одна из причин, установленная историками — Каминские являлись вампирами. Оборотни и вампиры по своей сущности враждавали. Но ведь Каминские стали вампирами куда позже Замятиных. Что же случилось между этими семьями?       Это пока никому не было известно.       Но в любом случае после такого брака семьи выгнали из домов своих отпрысков и опозорили их на весь мир. К сожалению за их смелый выбор теперь расплачивалась их старшая дочь. Лестрейнджи и Розье недовольны тем, с кем дружат их сыновья, но пока активных действий не принимают. Хотя Доркас, чья семья слишком долго хранит нейтралитет, им вроде как понравилась.       Конечно, как только слизеринский квартет вновь объединился в Хогвартсе, Рабастан и Эван тут же объяснились перед русской. Она не держала на них зла, только на их родителей.       Сейчас слизеринцы шли на зельеварение, которое у них совмещено с гриффиндором.       Мародеры, стоя возле кабинета зельеварения, уже придумали новую шалость. И пусть Люпин и ненавидел издевательства над другими, но всё равно пообещал прикрыть их, когда его друзья испортят еду Слизерина.       Римус слишком долго отказывался вступать в их компанию. Мы то с вами знаем, какой секрет в себе хранит мальчик, чьё лицо забито в шрамах. Прекрасно знаем, что каждый месяц он уезжает не к больной матери, а отправляется в Визжащую Хижину и превращается в оборотня.       Лайелл Люпин был специалистом по Явлениям Нечеловеческих Духов и работал в Министерстве магии. Несколько лет назад, Люпин в присутствии оборотня Фенрира Сивого назвал оборотней «бездушными, злобными существами, которые не заслуживают ничего кроме смерти».       Оборотень не мог простить волшебнику таких слов.       Римусу было пять, когда это случилось. Маленькому мальчику снился Хогвартс, про который ему и его матери час назад рассказал папа. В ту ночь Сивый взломал окно в его комнате и ворвался внутрь. Лайелл успел спасти своего ребёнка и прогнать оборотня, но он пришёл поздно. Сын человека, который всю жизнь боролся против тёмных существ, заразился ликантропией, от которой попросту нет лекарств.       Мистер Люпин не сдавался и усердно пытался найти лекарство для Римуса. Его супруга — маггла Хоуп, не сразу поняла, что произошло с её сыном. Оборотни в маггловских сказках навряд ли можно было назвать несчастными. В любом случае у её мальчика были она и её супруг. Тогда почему Лайелл так яро искал лекарство?       Ответ на свой вопрос она смогла узнать через месяц, когда у пятилетнего Римуса случилось первое обращения. Оно длилось не час, не два и далеко не три.       Никогда за всю жизнь она так много не плакала.       Родители запрещали сыну общаться с соседскими детьми, опасаясь того, что он может проговориться о своей болезни. Римус рос замкнутым и одиноким. Надежды, которые родители когда-то возлагали на сына, были разрушены, и Лайелл, уверенный, что тот никогда не сможет посещать школу, обучал Римуса дома. Тем не менее, новый директор Хогвартса Альбус Дамблдор взял ответственность на себя, принял его в Хогвартс и сделал всё возможное, чтобы мальчик мог заниматься как все, не подвергая никого опасности.       Счастье Римуса явно не знало конца, но Люпин понимал всю серьёзность ситуации. О его болезни никто не должен был узнать.       Когда Джеймс, Сириус и Давид стали вербовать его в свою компанию, мальчик не на шутку испугался. Мерлин, он так хотел найти друзей, но он прекрасно осознавал — узнай его друзья о его лохматой проблеме, они тут же его оставят. И он не стал бы обвинять, ведь сам себе противен, но он не смог сдержаться и пошёл на риск.       Мародёры предложили ему прогуляться по ночному Хогвартсу и он на удивление согласился. Правильно ли он сделал, мы сможем узнать лишь через пару глав.       Вернёмся к плану мародёров.       Во-первых, для начала после этого урока, мародёрам нужно будет украсть позаимствовать несколько зелий у профессора Слизнорта.       Дальше они посетят кухню Хогвартса. От близнецов Пруэттов они узнали, что недалеко от гостиной Пуффендуя висит картина с фруктами. Если пощекотать грушу, то появится ручка. Дальше открываешь дверь, входишь и попадаешь на кухню.       Для каждого факультета огромное количество домовиков готовит одно и тоже, но было одно но. Пусть еда была одинакова, она всё равно была расставлена по факультетам. Поэтому по зелёной табличке мародёрам не составит труда добавить в еду Слизерина те самые зелья, которые они украли позаимствовали.       А пока, увидев свою сестру-слизеринку Давид улыбнулся и помахал рукой. Дарья понятия не имела, что задумал её брат. Но вместо того, чтобы улыбнуться в ответ, русская проигнорировала Замятина. Тот ни капельки не рассердился, но решил всё-таки опустить корону Дарьи.       — Эй, сестренка! Привет! — Все слизеринцы тут же обернулись. — Я надеюсь ты не забыла выпить сегодня слабительного? — Как можно громче кричал мальчик. — Доктор тебе его прописал.       Второкурсники тут же рассмеялись, а Дарья залилась краской, но скорее от злости, нежели от стыда.       Замятины не знали что такое стыд.       — Ты как обычно всё путаешь, братик! Доктор прописал его тебе. Д.З. имеется ввиду Давид Замятин. Если ты считаешь себя девочкой и потому проигнорировал подпись «мальчику», то ладно. С кем не бывает!       Тут пришла очередь краснеть Давиду. Мальчик только собирался ответить, как прозвенел колокол и дверь в кабинет зельеварения открылась. На пороге стоял профессор Слизнорт и радушно улыбался студентам.       — Проходите, друзья мои! Сегодня я подготовил для вас кое-что интересное!       Студенты зашли в класс и тут же расселись по местам. Чаще всего, львята сидели на одном ряду, змеи на другом. Естественно кроме Эванс и Замятин, которые тут же уселись рядом.       — Недавно я подумал и понял, что предыдущие уроки проходили слишком скучно и нужно это срочно исправить, — профессор улыбнулся и оглядел класс. — Не знаю как вам, но лично по-моему мнению, намного веселее работать в команде, нежели по одному. Поэтому я поделил каждого из вас на несколько групп по три человека. Каждая группа должна будет приготовить абсолютно любое зелье и продемонстрировать его всему классу.       Дарья ухмыльнулась и переглянулась с Лили. Мда, возможно с возрастом, люди не видят разницы между скукотнёй и настоящим весельем.       — На приготовление у вас есть ровно неделя, а пока слушайте группы. Эдит Гринграсс, Сириус Блэк, Джеймс Поттер.       Нет, профессор Слизнорт сошёл с ума. Как можно создавать группы в которой гриффиндорцы и слизеринцы вместе. Эти два факультета еле как в одной школе учатся, а тут работать в одной группе.       — Давид Замятин, Марлин Маккинон, Эван Розье. Рабастан Лестрейндж, Эмма Ванити, Римус Люпин. Дарья Замятин, Доркас Медоуз, Лили Эванс. Мэри Макдональд, Северус Снейп…       Студенты стали рассаживаться ближе. Слава Мерлину, что к Лили и Дарье была добавлена Доркас, которая поддерживала магглорождённых.       — Ну что, кто тут гений зельев, — Медоуз взглянула на лучших подруг.       Дарья тут же стала рассматривать однокурсников, пытаясь показать свою занятость. Лили же улыбнулась и достала учебник, которой взяла из библиотеки.       — Предлагаю сварить зелье смеха. — Лили открыла нужную страницу и показала её девочкам.       — И на ком мы его испытаем? — Дарья приподняла левую бровь и усмехнулась.       Эванс и Медоуз улыбнулись и посмотрели на русскую. Усмешка тут же спала с лица и Замятин оскорблённо смотрела на подруг.       — На мне?!       — Ну а что? Доркас купит ингредиенты и мы, если не хотим сдать испорченное зелье, сварим вдвоём. Тебе останется лишь испробовать его.       — С чего вы взяли, что я такая тупая и ничего не сварю?! Я на вас Давида натравлю!       — Попробуй, — усмехнулась Лили и вместе с Доркас стали наблюдать за близнецами Замятин.       — Давид! — брат тут же откликнулся. — Они хотят испробовать на мне зелье!       — Слава Мерлину, я застану этот момент! — развеселился брюнет, но Марлин стукнула кулачком по его плечу и ему пришлось вернуться к работе с Розье и Маккинон.       Лили звонко рассмеялась и ее смех подхватила Медоуз.       — Супер.       Давид отправился за книгами, которыми разрешил пользоваться профессор Слизнорт для выбора зелья. Незаметно для кого-либо, он аккуратно схватил парочку подписанных колбочек с зельем.       В это же время Дарья положила голову на парту и стала надеяться на то, что у Алины урок проходит лучше.       И оказалась права.       На уроке Трансфигурации Алина почувствовала себя в своей тарелке. Макгонагалл не успела вопрос задать, как Замятин и Крауч уже тянут руки на ответ. Макгонагалл была безумно рада такой активности на уроке. Зато Барти и Алина вновь поссорились. Регулус с улыбкой смотрел на своих друзей.

****

      Эдвард встал перед толпой студентов, желающих занять место в команде.       Капитаном факультетской команды по квиддичу в этом году стал староста Гринграсс. На вопрос как он будет совмещать старостат и капитанство, он с уверенностью ответил «хрен его знает».       — И так, я думаю что не для кого не будет секретом тот факт, что многие купили себе места в команде, — ребята которые были в команде, а сейчас вновь туда пробуются, виновато потерли шеи. — В этом году такого не будет. Каждый получит место своим талантом, а не деньгами богатеньких отцов. Вратари, встаньте левее, охотники правее. Загонщики подойдите ближе, вы будете первыми. Ловцы, вы в самом конце. Начинаем!       Дарья пожелала удачи Рабастану, который пробовался на место загонщика.       — Не пуха, не пера! — Дарья пожелала удачи Рабастану, который в этом году пробовался на загонщика.       — К Доркас! — С улыбкой ответил он.       — Нужно было сказать к чёрту.       — Я разве как-то по другому сказал? — наиграно удивился Лестрейдж.       Русская заинтересовано наблюдала за тем, как старшекурсники отбивают бладжеры друг в друга. Пробовалось человек десять, но место было всего одно из двух. Второе занимал сам Гринграсс.       — К концу отбора я объявлю результаты, — Эдвард сделал последние записали в блокнот и оглядел оставшихся студентов. — Я буду называть имена трёх охотников и одного вратаря. Охотники, ваша задача забить максимум десять голов. Вратари, ваша задача не пропустить хотя бы пять голов. Всем понятно? — Студенты кивнули. —Начинаем!       Загонщики взлетели вверх. Гринграсс был загонщиком, потому место в команде было всего одно. На эту роль пробавалось человек десять.        Уставшие, но довольные, студенты спустились вниз.        — Результаты объявлю в конце, пока не расходитесь!        — Я пойду на трибуны, — бросил Рабастан.       — Сейчас я буду называть троих претендентов на роль охотника и одного на вратаря. Охотники, вы должна забить десять голов. Вратари, поймать хотя бы пять квоффлов.        Замятин огляделась. В основном на роль охотника пробивались парни от пятого курса. Русская уверенно стояла среди них зная, что точно займет место.       — Охотники: Дван Мальсибер, Фергус Нотт, Рори Селвин. Вратарь: Валентайн Роули.       Парни поднялись вверх. Лучше всего среди охотников играл Мальсибер. Дарья была уверена, что из этих троих в команду попадёт он. Он забил семь квоффлов из пятнадцати. По одному забили Селвин и Нотт, остальные словил вратарь Валентайн Роули.       Дальше пришла очередь Дарьи, Шилоха Гойла и Эммета Паркинсона.        Оседлав метлу, девушка поднялась в воздух. Повернув голову в сторону стадиона, она увидела своих друзей и Лили с братом и Сириусом. Замятин улыбнулась. Ей была приятна их поддержка.       Гринграсс подбросил квоффл вверх и Дарья тут же подхватила его. Она обратила внимание, что Эдвард взял в руки биту. Набрав максимальной скорости, русская подлетела к воротам. Девочка услышала, что одного из охотника сбил бладжер. Прицелившись, Замятин забила первый гол.       «Нужно ещё девять».       Помимо Гринграсса, Дарью сбивали ещё старшекурсники которые также боролись за место охотника в команде. Скрепя зубами, она знала что по правилам запрещено кидать проклятья в соперников, чего Замятин так желала.       «Главное это победа, Даша, не важно, как путём она получена. Но запомни, если мухлюешь — делай незаметно».        Многие родители затирали своим детям о том, что главное не победа, а участие. Дабы те не сильно расстраивались. Мать Дарьи же считала, что горькая правда в разы лучше, чем сладкая ложь. Именно она говорила эти слова Дарье, когда та была ещё маленькой.       Русская глянула на кольцо, на её руке. Магическое кольцо, которое ей отдал её отец будто чуя приближающий конец жизни. Отец подарил каждому своему ребенку по магическому кольцу. Дарье свой, Давиду кольцо его матери миссис Дарьи Замятин, а Алине досталось кольцо Катерины. Просто чтобы было, на всякий случай.       По правилам запрещено колдовать палочками. Но не кольцами.       Глянув на Гойла, у которого сейчас был квоффл, Дарья едва заметно взмахнула рукой и мяч выскользнул с его рук. Наклонив метлу и развернувшись, девочка успела его забрать. Подлетая к воротам, она вновь вывела правильную руну рукой и вратарь чихнул, позабыв о кольцах.        Прицел, попадание.       «Восемь».       Дарья облетает бланджеры Гринграсса, делая все возможное, чтобы мяч попал по её соперникам. Отобрала у одного квоффл и вела прицелившись, Замятин подбрасывает мяч вверх и отбивает кулаком.       «Семь».       «Шесть», «пять», «четыре», «три», осталось ещё два гола забить!       Вытянув левую руку для прицела и замахнувшись правой, где собственно и находился квоффл, она почувствовала сильную боль в руке. Квоффл выпал из рук и его отобрал Паркинсон, забив наконец-то хотя какой-то гол. Бланджер Эдварда попал по её правой руке, которой она больше явно не могла играть.        Сдерживая слезы обиды, она крепко держалась здоровой рукой за древко метлы, на перегонки летя за мячом. Единственная свободная рука, которая могла взять квоффл была сломанной.        «Родители растили солдата, а не тряпку.», — думала про себя Замятин, ели сдерживая стон боли, которую она испытала, когда схватила сломанной рукой мяч.       Прицел и едва работающая рука забивает гол.        «Последний и я в команде…».       Девочка перехватывает мяч, перестав замечать что-либо вокруг. Поэтому даже не увидела летящий в неё новый блендер, который ударил по второй руке, ломая и её. Старшекурсник успел словить квоффл, но вратарь поймал мяч.       — Замятин, спускайся, ты не сможешь играть со сломанными руками! — Крикнул обеспокоенный Эдвард, но квиддич — жестокий спорт.       — Я не могу больше, папа. Я устала. Я не смогу тебя победить, неужели это не ясно! — девочка восьми лет топнула по земле ногой и сложила руки на груди.        — Волчонок, никогда не смей сдаваться, ясно? Твоим будущим врагам или соперникам будет все равно на твоё самочувствие. Всегда сражайся до конца и не смей сдаваться! — Денис нагнулась к дочери. Мужчина прекрасно знал, что этот мир слишком жесток. Считал, что лучше с пелёнок учить детей защищаться, а не втирать чушь про то, какие все вокруг добрые и хорошие.       — Ноги ещё целые, ими играть буду!       Гринграсс покачал головой и подбросил квоффл.        Девочка понимала, что набирать сильную скорость она не могла, ибо крепко держаться рукой русская не могла.        Подбив ногой квоффл, она поймала его локтем. Боль не заставила долго ждать, но она помнила слова матери никогда не сдаваться. Придерживая мяч подбородком, она подлетела к кольцам.        Уронив мяч вниз, Дарья отбила его ногой и попала в центральное кольцо, пока вратарь защищал левое.       Спустившись, её тут же подхватил Лестрейндж с Давидом и повели к мадам Помфри.       Восстанавливать кости, не самая лучшая процедура…

****

      Давид выглянул за угол. Увидев, что коридор пуст, он махнул друзьям выходить. К сожалению, мальчики за лето знатно выросли, что теперь под мантией невидимкой могут спрятаться лишь двое.        Замятин шёл впереди, за ним под мантией невидимкой Люпин и Поттер, а строй заканчивал Блэк.        Стараясь вести себя как можно тише, они подошли к картине с фруктами. Пощекотав грушу, та захихикала и впустила гостей в кухню Хогвартса.        Кухня представляла собой достаточно большое помещение. Близнецы Пруэтты говорили, что здесь работает сотня домовиков, однако кухня пустовала. Возможно дело в том, что сейчас за полночь и эльфы уже давным-давно спят. Но еду для завтрака, они успели приготовить. Увидев блюда, которые были приготовлены для стола Слизерина, мародеры подошли ближе.       — Готовы? — Давид хитро поднял левую бровь и достал из кармана брюк колбу с зельем.       — Готовы, — кивнули мародёры и приподняли крышки, которые закрывали тарелки с блюдами.       Замятин старался не переборщить с дозировкой зелья, меняющей цвет волос и с сывороткой правды, которые он украл. Добавив последние капли, он закрыл колбочки и спрятался под мантию Джеймса.

****

      Слизеринцы начали заполнять Большой зал. Положив еду к себе в тарелки, они не спешили её пробывать. Доставая учебники, они повторяли параграфы. В воздухе пальцем они проводили нужно руну для заклинания, которую им задали выучить.       Сириус не знал, радоваться им или огорчаться. Слизеринцы дожидались каждого, прежде чем приступать к трапезе. Так велит этикет.       Почти все собрались, но к еде никто не спешил притрагиваться. Хотя до конца завтра оставалось каких-то полчаса.        Алина со стола змей кивнула брату, желая доброго утра. Тот махнул в ответ, а затем что-то сказал на русском.       Давид давно перешёл на английский. На русском он говорил либо с сёстрами, если разговор приватный, либо когда ругался. Сестёр поблизости не было, поэтому второй вариант.       Блэк ещё раз оглядел стол. Старшой Замятин не было. Спящая красавица и её верные друзья опаздывали. Эдит и Эмма уже сидели за столом. Гринграсс, которая перекрасила волосы в белый из-за придирчивости профессора Макгонагалл, положила голову на плечё рыжеволосый. Вместе они читали какую-то книгу.       Было видно, что все слизеринцы с каждой минутой становились всё злее и злее. Глаза, в которых читалась ярость, были устремлены на двери Большого зала.        Наконец-то двери распахнулась и туда вбежали слизеринский квартет. Дарья и Рабастан вбежали в зал держась за руки. Сириус сжал челюсть. Ему не нравилось то, что Лестрейндж был близок с сестрой его друга. Ему хотелось быть на его месте. Но вместо того, чтобы начать что-то делать, Сириус молчит.       За ними шли Медоуз с Розье. Доркас тыкала пальцем в грудь Эвана, пытаясь доказать свою правоту в каком-то споре. Регулус засмеялся глядя на них, сравнивая второкурсников со своими друзьями. Алина ели как сдерживала себя, чтобы проткнуть руку Барти вилкой или ножом.       Блэк с облегчением наблюдал за тем, как Замятин делает глоток вишнёвого сока, в котором была сыворотка правды.       Слизеринцы как можно быстрее ели свои завтраки и словно наперегонки выбегали из Большого зала. И все бы ничего, если бы из коридора не послышались бы их крики.        Трое факультетов, помимо четырёх студентов, в изумлением смотрели на слизеринцев, чьи волосы изменили цвета. Тёмные волосы Дарьи стали краснымм. Доркас стала блондинкой. Только только перекрасив волосы в белый, Эдит наблюдала за своими голубыми прядями. Волосы Рабастана оказались зеленые, у Эвана рыжие, а Эммы розовые.        Профессор Макгонагалл, которая сидела за столом преподавателей, встала с места и ахнула. Она медленно перевела взгляд на мародёров и те опустив глаза тяжело сглотнули. Тогда лицо декана Гриффиндора приобрело такой же оттенок, как новые волосы Дарьи.        — Мистер Поттер, мистер Блэк, мистер Люпин и мистер Замятин, немедленно в мой кабинет! Немедленно!       — Это не мы! — встал Джеймс.       — С чего вы взяли что это мы?! — воскликнул Сириус.       — Не перекидывайте на нас чужую вину! — Римус сложил руки на груди.       — Вы их слышали. Мне лень что-нибудь придумывать, — Давид положил руки на плечи Римуса и Сириуса.       — Поэтому у вас, мистер Замятин, пустая колба от зелья в кармане торчит? — Гневно спросила профессор.       Мародёры уставились на карман русского и обратно на Декана.        В Большом зале была напряженная тишина. Вдруг послышался смех директора Дамблдора.       — А вот мне эта шалость понравилась! — Воскликнул он, глянув на мальчиков. — Да, джентельмены, это правда, — Дамблдор встал из своего места. — Но вы должны осознавать ответственность ваших  действий. Неправильная дозировка могла стоить бедными слизеринцам жизни. Шалость удалась, но наказание никто не отменял. После уроков, зайдите в кабинет профессора Макгонагалл и та назначит вам отработку. А сейчас, спешите на урок!       Студенты повставали. Никто, кроме конечно Слизерина, не упустил шанс похвалить гриффиндорцев, за столь смелый шаг. Когда мальчики были на первом курсе, никто особо сильно не обращал на них внимание. Сейчас же, минимум неделю их шалость будет самой обсуждаемой новостью в Хогвартсе!       У слизеринцев и гриффиндорцев был совместный урок по травологии. Сириус видел, как Дарья заплетает свои длинные, кудрявые волосы в высокий хвост. Решившись не упускать свой шанс, Блэк подошёл к ней.       — Тебе идёт цвет моего факультета, — ухмыльнулся мальчик, облокачиваясь на стенку.       — Красный мой любимый цвет, — ответила русская и тут же ахнула. — Только не говори, что вы подлили нам сыворотку правды?!       — С чего ты взяла? — изобразил удивление Сириус.       — Ни один слизеринец в этом бы не признался, — нахмурившись, она отвернулась.       — Может кто-то другой подлил?       — Никто кроме вас не стал бы.       — Ты учишься среди змей. Кто угодно мог подлить.       — На это способны только вы, мародёры.       — Вот какого ты мнения о нас? Может что-нибудь ещё? Как ты ещё о нас думаешь? О каждом из нас, — Сириус радовался, что тема разговора перешла на мнения. Ему очень хотелось спросить у неё один вопрос, пока девочка говорила лишь правду.       — Поттер — самовлюбленный индюк. А ещё эгоист. Он единственный ребёнок в семье, потому у него и были все дары мира. Хорошая успеваемость есть, друзья которых только можно пожелать есть, любящие родители есть. Давид тоже хорош, только и делает, что проводит время с вами, а о сёстрах совершенно позабыл. К Римусу претензий у меня нет. Ну а ты, ты…       — Что, что я? — Блэк в предвкушении ждал, пока Дарья расскажет ему всё, что думает о нём.        Замятин же из-за всех сил пыталась закрыть себе рот. То, что девочка хотела сказать, она явно бы не осмелилась произнести без сыворотки правды.       — Я считаю, что у тебя раздутое эго. Ты очень сильно меня бесишь. Всё в тебе меня раздражает. Но ты мне почему-то интересен. Я не знаю почему! А ещё ты порой не ценишь того, что для тебя делают люди. Не ценишь их заботу, их помощь. Скажи честно, тебя хоть кто-нибудь, кроме себя волнует?        — Да, волнуют. Мои друзья и брат — единственные, кто мне не безразличен. Не поверишь Дарья, но я вижу всё то, что они делают для меня. Знаешь что я думаю про тебя?        Замятин заинтересовано подняла левую бровь.       — Тебе не хватает родительской любви. Ты скучаешь по ним. Всё ещё не смирилась с их смертью. Поэтому обвиняешь каждого, кто не ценит свою семью.       Дарья вздохнула, признавая обвинения и отвернулась. Сириус хмыкнул подошёл к однокурсникам.       — Блэк! — мальчик обернулся и увидев, что русская вновь пытается закрыть себе рот, заинтересовано смотрел на брюнетку. — У тебя красивые глаза. И ещё тебе очень идёт такая длина волос, не отстригай их.       Сириус удивлённо уставился на слизеринку.       — И голос у тебя, такой, такой приятный… — Дарья покраснела и увидев, что профессор Стебель открыла теплицу, быстро вошла внутрь.

****

      Неделю назад состоялись отборочные в факультетскую команду по квиддичу для Слизерина. На этих выходных были проведены для Гриффиндора. Узнав об этом, Поттер и Замятин всю неделю усердно занимались, дабы попасть в команду.       Их старания были увидены капитаном с пятого курса. В поисках талантливых игроков, Вуд не щадил никого. Джеймс занял место ловца, а Давид загонщика.       В честь новой факультетской команды по квиддичу, Гриффиндор решил устроить вечеринку, созвав каждый факультет кроме Слизерина. Может быть для змей вход был воспрещен, но русский знал, что его сестра, если захочет куда-то попасть — у неё без сомнений получится.       Старшекурсники каким-то образом, который Блэк пообещал раскрыть, пронесли в гостиную огневиски. Близнецы Пруэтты дали совет мародёрам, чтобы те сразу строили хорошие отношения с хозяйкой паба «Три метлы». Тогда можно будет пытаться покупать у неё какой-либо алкоголь.       — Ну что, малолетки, — Джеймс злобно посмотрел на Гидеона, но тот лишь подмигнул ему. — Готовы впервые в жизни попробовать алкоголь?       — Да! — радостно воскликнули мародёры и потянулись на напитками.       Только Сириус хотел взять стаканчик с огневиски, как его забрала какая-то девчонка.       — Эй! — воскликнул он, — Он был мо…       Блэк не успел договорить. Он готов был поспорить, что знает обладательницу этих кудрявых волос.       — Как я и говорил раньше, моя сестра всегда попадёт туда, где вход ей воспрещен, — пожал плечами Давид и сделал глоток огневиски. Янтарная жидкость обожгла горел и мальчик закашлял.       — Похлопай ему, — приказала проходящая мимо Марлин Джеймсу и тот похлопал руками. — Идиот, по спине! — Поттер ойкнул и на пару с блондинкой хлопал Давида по спине.       — Спасибо, — бросил Замятин, державшись рукой за шею. Он поднял голову и посмотрел на Маккиннон, подружку Эванс, которую привык игнорировать. Смотря в её глаза, он отметил их красоту.       — Я сейчас приду, — бросил Сириус и подошёл к слизеринке, — Дарья!       Девочка вальяжно обернулась и осмотрела гриффиндорца с ног до головы.       — Симпатичная рубашка, аристократишка, — Замятин подмигнула.       — Это был мой стаканчик, — мальчик подошёл ближе и сузив глаза, сложил руки на груди.       — Теперь мой, — Дарья пожала плечами и услышав музыку, протянула руку мальчику, — потанцуем?       Сириус взял руку русской и поднёс ее к своим губам. Оставив легкий поцелуй на тыльной стороне ладони.       — Потанцуем, — Блэк обворожительно улыбнулся. Он знал, что таким жестом заставит девочку покраснеть и забрать активную позицию.       Сириус потянул Дарью в центр гостиной. Краем глаза она увидела рядом с собой своего брата и шокировано посмотрела на него.       Покраснев до кончиков ушей, Давид положил руку на только начавшую формироваться талию Марлин. После этого действия, оба гриффиндорца были красные, словно помидор.        Музыка началась. Пьяные старшекурсники во всю танцевали, пока смущенная Маккиннон пыталась избегать глаз своего партнёра. Замятин же наоборот, он не мог оторваться от девочки напротив. Мальчик списывал это на алкоголь.       От её платиновых волос, доходивших до плеч, исходил приятный запах малины и так же, как и от него огневиски. Синие глаза настойчиво прятались от его карих. Кожа была загорелой, свидетельствующей о насыщенных каникулах. За столом она рассказывала своим подружкам о том, как ездила с семьёй на море.       Сириус посмотрел на свою однокурсницу и отметил, что Дарья совершенно другая.       Смуглая и воинственная русская, была полной противоположностью бледных и хрупких британок. Все ещё красные, длинные и кудрявые волосы были распущенны. От неё исходил аромат кофе, клубники и древка от метлы, на которой она летает каждый день. Длинные пальцы аккуратно держали его за руку. Он знал, что несмотря на желание везде быть главной, она как и многие девушки хотела бы, чтобы за ней ухаживали.       Девочка смотрела Сириусу в глаза, не отводя их, не пряча. Умела ли она танцевать. Основы знала, так что сойдёт. Дарье повезло, что вели парни, а не девушки. Иначе ноги Блэка были бы оттоптанны и не один раз.       Под конец, мелких выгнали из гостиной. Джеймс и Римус вернулись в комнату и стали ожидать Давида и Сириуса, которые решили довести Дарью обратно к подземельям. Там они чуть не встретили Барти и Алину, которые решили посетить кухню Хогвартса. Регулус в это время уже крепко спал, потому не смог пойти с друзьями. И зря, может быть тогда, он смог бы успокоить обоих в разгар очередной ссоры и их бы не поймал профессор Слизнорт.       Пока гриффиндорцы ждали своих друзей, Римус решил почитать роман, который ему посоветовали Лили и Мэри. Джейн Остен «Гордость и Предубеждения». Сейчас он на моменте, где Лидия сбежала вместе с мистером Уикхемом. Ломая плитку молочного шоколада, он переворачивает страницу. Джеймс же, увидев небольшую трещину в метле, взял мазь для мётел.       Дверь распахнулась и туда вошли Давид и Сириус. Плюхнувшись на свои кровати, оба пьяные, влюблённым взглядом в потолок.       Джеймс и Римус переглянулись и хмыкнули.       — Ну что, о, наши Ромео. Нашли своих Джульетт? — Римус отложил книгу и с интересом глянул на друзей.       — Неа. Джульетта хрупкая, а Дарья боевая. Одной левой кого-нибудь уложит.       — Угу, — кивнул Давид. Через минуту он резко встал. — Стоп. Причём здесь моя сестра?       Сириус посмотрел на Давида, а затем на Поттера и Люпина. Те поджали губы, понимая что Блэк попал.       — Дарья или Алина? Я их не упоминал вроде…       — Хм. Наверно…       Римус учтиво поджал нижнюю губу и опустил глаза. Джеймс же закрыл ладонью рот, дабы Давид подумал, что он кашляет, а не смеётся.       — Чего вы ржёте? — Обиженно спросил Замятин.       — Всё в порядке, дружище, — Джеймс положил руку на плече друга и обернулся к Люпину. — Поддержи, пожалуйста.       Римус, вновь увлёкшись книжкой, машинально протянул руку, даже не смотря что берёт. Ладонь тут же обожгло, а сам мальчик слегка вскрикнул и упал на колени. Держась за руку, он осматривал ожог.       Стоило ему поднять глаза, как тут же заметил ошарашенные взгляды друзей. Из рук Джеймса выпала мазь для мётел. Каждому из них было известно о том, что в неё входил аконит.       Каждому было известно о том, кому она наносит вред…