бей

вечер отдаёт две тысячи семнадцатым и холод пробирается под куртку, когда Вилка ведёт их на крышу. — Потому что здесь будут классные фотки, почему вы такие тормознутые, — перебирает ногами по высокой лестнице, норовясь упасть. — Мы просто ещё пожить хотим, — кратко кричит Кристина в сопротивление ветру. Лиза молча и сосредоточенно поднимается, стараясь не упасть. она легко одета: тонкая олимпийка и джинсы. — Зато потом будут пиздатые фотки и здесь просто очень красиво. Кристина с этим согласна не была; всё таки нет ничего красивого в этом обшарпанном районе. только панельки, да многоэтажки. серые, мрачные и очень непривлекательные. но наблюдать, как у индиго светятся глаза — одно из лучших развлечений в этом забытом богом месте. потому что она восторженно наслаждается и улыбается во все тридцать два. — Давай, фоткай меня, — Вилка позирует, подкуривая сигарету, и Кристина завидует самоуверенности. Вилка открытая: она не боится, кажется, ничего, даже упасть с девятого этажа. Виолетта рассматривает фотографии и говорит, что это точно пойдёт в пинтерест. девочки ухмыляются, а Лиза довольна угодить. — А вы фоткаться не будете? — обиженно переводит взгляд с одной на другую, — Ну, девочки! те лишь переглядываются и отрицательно машут головами. — Мы не хотим. и усаживаются на бетон; Лиза дрожит от холода, пока девочки курят, и смотрит в небо. Виолетта на одном месте сидеть не может, поэтому пока индиго рассказывает о матери последние новости, встаёт размяться и пританцовывает в такт музыке, которую сама же и напевает. — Приходила недавно, оставила деньги, но я не застала её, — она всегда приходит утром. когда Лиза в школе. — но, хотя бы, приходит и не забывает — это уже радует. Кристина только слушает и кивает головой; за индиго больно — никто этого не заслуживает; у неё-то родители есть, какие бы они ни были. тема разговора плавно переходит в более насущные проблемы; Лиза не любит открываться, и говорить о себе тоже не любит. Крис её понимает: держать всё в себе — её тайная способность. — Ещё светло, а уже луну видно, — Захарова тычет пальцем в небо. — Да, это растущая луна, видишь? Если она выглядит, как буква «с», то это старая, а если в другую сторону повернута, то новая, то есть, растущая, — она чертит на небе непонятные узоры и в этом моменте сзади Вилка делает фотографию. они повернуты спиной к камере, но лица обращены друг к другу, и обе улыбаются. на фоне почти закат, первые сумерки и вид на многоэтажки. девочки разговаривают ещё полтора часа о всяком; Кристина замечает, что индиго дрожит и накрывает её своей курткой – меньшее, что она может сделать. потому что теперь они ладят, понимают друг друга во многом, пусть и почти не затрагивают свои проблемы; она добрая и весёлая, как оказалось. а ещё очень умная. и Кристина искренне восторгается возможностью хорошо проводить время. с Вилкой, Лизой и Аляской. они возвращаются, когда уже темнеет; Вилка, как обычно, перед своим домом выкуривает с Кристиной по сигарете; и молится, чтобы мать не учуяла запах. они доходят и до своего дома, и Лиза услужливо возвращает куртку. сидит с ней на подоконнике в ожидании, пока та покурит, и только усмехается от того, как быстро всё перевернулось. *** близятся каникулы и все в спешке сдают долги по учебе: Кристина хочет повеситься, когда понимает, как сложно всё таки учиться. они сидят у Лизы и она изо всех оставшихся сил пытается заучить какие-то формулы по физике. Лиза только смеётся над ней с какой-то книгой в руках. у неё долгов нет. а по физике твердая четвёрка. — Кто это, блять, придумал, — бьёт учебник об голову, — Она у меня каждую спросит. — Физика — это мрак, тут даже я соглашусь. — Что уж про меня говорить. и повторяет их вновь; потому что хочется стать лучше и хочется доказать кому-то, что она тоже что-то может. Лиза от этого только улыбается шире; Кристина с учебником в руке — особое искусство: сосредоточенная, тихая и спокойная. и видеть её такой может только Лиза; на душе приятно — знать другую Захарову. они сидят до самого вечера, разбирая темы, и Кристина говорит, что Лиза — её спасение; *** последняя возможность получить четыре по химии и за неё Кристина ухватывается с огромной силой. исписывает половину тетради в конспекты и сдаёт химичке индивидуальное задание; учителя в шоке, Мария Константиновна в приятном. она говорит Захаровой, что гордится ею. Кристина на это только смущённо кивает и желает, чтобы это сказал кое-кто другой. принося родителям табель, те, кажется, выпадают от удивления: они даже не замечали, что их дочь сидела над учебниками весь последний месяц. брат, кажется, в запое, поэтому не приходит уже неделю. шатается где-то по подворотням и Кристина шарахается от любого его знакомого на улице. она и правда хочет начать заново; этому виной жажда другой жизни и тёмноволосое чудо за стенкой. Вилка только бегает между кабинетами, метаясь то туда, то сюда; приговаривает, что тройки ей приносить нельзя. и сдаёт всё на четыре – заслуга индиго, которая написала за неё половину. в последние учебные перед каникулами дни они почти не занимаются. им разрешают делать, что они посчитают нужным, но тихо. поэтому Лиза, по большей мере, спит, а Вилка с Кристиной болтают о всяком, перевалившись через свои парты: у них, оказывается, много общего. они обе любят собак, не любят учиться и могут выпить залпом литр пива. в один из дней отец снова напивается; он приходит, швыряясь обувью, и Кристина успевает только одеться, выбегает на улицу, еле успев натянуть кепку; мама на работе. она плетётся в единственное место, где ей будут рады; и когда Лиза удивленно встречает её с граблями в руках, говорит, что пришла помочь. — Ты серьёзно? — та лишь глупо улыбается; — Заняться больше нечем просто, — по-доброму прищуривается и склоняет голову набок; Лиза и без объяснений понимает, что к чему; она не нуждается в разговорах об этом и не хочет никого переубеждать, только даёт вторые грабли и они вместе управляются быстрее. — Хочешь после позвать Вилку и пройтись с Аляской? — Да. они гуляют, провожая первую четверть. и за эту четверть достижений больше, чем, кажется, за всю жизнь. найти друзей, хорошо учиться и, наконец, проводить время в удовольствие. на каникулы им задают прочесть четыре произведения; Кристина злится, а Лиза только смеётся над ней и заставляет хотя бы слушать; она читает вслух, а Кристина половину прослушивает, просто наблюдая за шевелящимися губами. она всё чаще проводит время у Лизы; потому что дома вечный бардак и крики. и Лиза благородно принимает её с порога каждый раз. *** — Мы поедем кататься на трамвае, — восторженно предлагает Вилка, когда они вместе пьют чай у Лизы; — Зачем? Ты не каталась на трамвае? — Кристина только бровью ведёт и косится на Лизу, а та пожимает плечами, мол, не знаю, что на неё нашло. — Вы не понимаете, это один из самых красивых трамвайных путей в Европе, — читает статью из интернета, — И он проходит через наш лес. «Осенью там особенно красиво.» И пока ещё все листья не опали, нужно покататься, он в пригород идёт. — Хорошо, поехали, надо же как-то каникулы проводить. они бредут по лесу и солнце красиво ложится на уставшие от осени деревья; на улице почти тепло и когда лучи попадают на лица, девочки улыбаются. дождаться трамвая оказалось непросто; он ходит раз в несколько часов и в ожидании на пустой остановке посреди леса становится жутко; но это того однозначно стоит, потому что трамвай номер двенадцать едет среди пустого туманного леса с редкими остановками; пейзажи сменяются то красным, то жёлтым, и если присмотреться в окно — можно увидеть белок. Лиза восторженно хлопает ресницами и тычет пальцем на всё, что видит. Вилка делает пару фотографий на память, а сама поражается видами и нереальностью момента. но когда они заезжают в маленький городок и не могут дождаться трамвая обратно, становится страшно. — Вилка, я тебя уебу, — Кристина смотрит злостно; в руках сигарета, волосы на ветру развеваются и она почти дрожит от холода. — А кто хороший? — по-детски улыбается и выглядывает трамвай; на часах почти шесть, темнеет и в сумерках на безлюдной остановке Лиза кутается в свою куртку. спустя час трамвай всё таки приезжает; они мигом в него заскакивают и греются уже внутри, а Лиза обессилено засыпает на плече у Кристины и это Вилка тоже фотографирует под претензии Захаровой. но на фото она улыбается, выдавая всё своё смущение; *** Вилка знакомит Лизу с Вероникой и та просит называть её Рони; Лизе не сложно, так что это не составляет особого труда; она милая и добрая, как Вилка и говорила, и Лиза приятно удивляется, когда и с ней находит общий язык. они вместе занимаются спортом и Рони говорит, что Лиза смешная; Вилка зовет её иногда погулять с собакой и предусмотрительно не зовет Кристину; они все соглашаются, что Захарова точно не поймет, но Вилка считает, что это к лучшему — она к такому еще точно не готова. но Рони не часто разделяет с ними время — она всегда занята танцами или учебой; проходят первые дни каникул и Лиза уделяет больше времени тренировкам, ходит в зал, больше работает и читает; и сердце сжимается, когда она за каждым разом слышит крики за стенкой; *** Кристина проводит почти целый день на турниках; Вилка уехала к бабушке, индиго в зале, и делать особо нечего; она видит издалека, как брат пьяным заходит в подъезд; он шатается и матерится себе под нос — белку схватил; и Кристина понимает, что идти домой не будет. сидит на лавке у подъезда, рассматривая первые звезды на небе; и вспоминает, как здесь же, совсем недавно, индиго рассказывала ей о полярной звезде. курит одну за другой, растирая уставшие руки; тело гудит от перенапряжения, словно вибрациями разнося приятную усталость. её мысли витают в тёплых посиделках за чаем и уроками, в забавных беседах и шутках Вилки; Лиза бредёт домой уставшая, еле волоча за собой спортивный рюкзак, замечает размытую сперва фигуру и идёт навстречу. волосы, туго обрамленные в густой хвост, переливаются в свете фонаря и отдают бликами, ещё недавних времен выгоревшими на солнце участками. — Привет, — Лиза устало плюхается рядом; — Сходила в зал? — осматривает ту: уставшая, потная и покрасневшая. — Сходила. Руки болят. Кристина понимающе кивает: у самой руки ноют, даже сигарету к губам подносить сложно. — Почему домой не идёшь? — заглядывает в глаза, подгребая ноги под себя. — Не идётся. — отворачивает голову, а ком к горлу невольно и сам подступать начинает; Лиза только задумчиво хмыкает и бьёт себя по ноге. — Может, у меня переночуешь? — опирает локоть на спинку, перебирая пальцы; — Не надо меня жалеть, — Кристина только вздыхает и обращает взгляд прямо на Лизу; та тушуется, и на лице не то улыбка, не то обида. — Я не жалею, — опускает глаза, подбирая слова, — Просто не хочу, чтобы ты отморозила себе конечности, — она не произносит, что это забота, но Кристина читает между строк, — дам тебе одежду и обещаю покормить. — Как будто собаку с улицы тащишь, — усмехается, поднимаясь вслед за индиго. а на душе кошки скребут. снова слабая, немощная и, кажется, индиго это чувствует. не показывает, конечно, но смотрит с грустью; они заходят в квартиру, разуваясь, и Лиза бежит на кухню что-то готовить. — Можешь пока в душ сходить, — ставя кастрюлю на плиту, кричит, оборачиваясь, когда Кристина заходит на порог кухни и опирается на косяк, — возьми в шкафу, что понравится. Кристина послушно кивает, выискивая для себя футболку и шорты из кучи других; индиго, по всей видимости, любит шорты. заходя в ванную, чувствует мягкий запах шампуня вперемешку с мылом, а тёплая вода обтекает бёдра, приятно щекоча кожу. она подставляет голову под напор, позволяя себе воспользоваться шампунем индиго; он сладко пахнет и волосы после него мягкие. эхом до неё доносится, как Лиза гремит посудой и пару раз матерится; Кристина усмехается себе под нос. сидит на бортике ванной, волосы влажными волнами прилипают к телу, а кожа покрывается мурашками. — Ты в курсе, что у тебя лейка от душа сломана? — выходит, снова опираясь на косяк, и перебирает мокрые пряди. — Тебе не мешает? — ухмыляется. — Да, в курсе, — помешивает макароны и даже головы не поворачивает, — Если умничаешь, то почини. — Давай починю, — кладет руки на бёдра и оглядывает индиго с ног до головы, — где у тебя инструменты? — Вот, — ногой тычет на шкафчик под раковиной, — у меня руки заняты, возьми, — нарезая помидоры, съедает кусок и обращает внимание на Захарову: расслабленная, с мягкой кожей и лёгким румянцем; шорты еле достают до половины бедра, а мокрые волосы оставляют следы на белой футболке. Кристина только головой качает, доставая небольшую коробку; там же только гайку подкрутить, нужен просто ключ. плетётся в ванную, справляясь с работой даже быстрее, чем она думала. и вымывает руки от ржавчины; Лиза к тому времени ставит две тарелки с пастой и наливает воду в чайник, про себя смеётся, что они как женатая пара. Кристина отмечает, что индиго готовит вкусно; и ест красиво. — Что будем делать? — слова путаются из-за макарон во рту и Лиза хочет кинуть в неё вилку, потому что никто не говорит с набитым ртом, но раздражение доброе, это же Кристина — ей индиго позволяет многое, что раньше в её мир не входило. — Можем посмотреть классную документалку про теорию относительности, — прячась за кружкой и раздумывая, произносит. — Индиго, блять, — Захарова только опускает голову на руку и вздыхает, — Ты серьёзно? — А что? — непонимающе поднимает глаза, — У тебя есть другие идеи? — Сейчас каникулы, — впрочем, вряд ли индиго посчитает это аргументом, — Уж лучше «Новый Человек-Паук». — Я и старого-то не видела, — смотрит жалостливо и брови домиком складывает. — Ты прикалываешься? — смеётся, принимаясь за чай. — Давай уж лучше тогда мультик, — улыбается, вспоминая свои любимые; — Я не смотрю мультики, — хмурит брови; задумывается — последний раз видела «Ну, погоди!», может, в пять или шесть лет. — Они же для детей. — Сама ты для детей, — возмущается индиго, — Есть много классных мультов с глубоким смыслом. — Ладно, блять, включай. они смотрят «Тайну Коко», умостившись на кровати; Кристина подложила подушку под голову, хоть и сидит, оперевшись о стену. а Лиза, лёжа на животе, постоянно ставит на паузу и, поворачиваясь к Кристине, спрашивает «Ты поняла?». а та только смеется и кивает, поражаясь тому, как индиго может что-то любить. и с каким упоением пересматривать. в конце ни одна не может сдержать слез; Кристина лишь опускает голову и прикрывается волосами, аккуратно смахивая слёзы; и Лиза готова продать душу, чтобы возвращаться в этот момент как можно чаще, потому что до этого у неё не было взаимодействия с людьми ближе. закрывая крышку ноутбука, Лиза вяло откидывается назад. — Это самая грустная хуйня, что я видела, — Кристина устало вздыхает. Лиза соглашается и в глубине души она рада, что Кристине понравилось. нравится знать, что она тоже человек. они говорят о всяком: Кристина признается, что ей жаль, что они не подружились раньше. — Меня кенты брата тянули назад, — смотрит сверху вниз, наблюдая за сосредоточенным лицом, — Я, типо, не знала, что можно по-другому, понимаешь? Конечно, теперь-то я понимаю, что просто злость на тебе сгоняла. — Меня до сих пор смешит, что из всего, к чему можно приебаться, ты выбрала татуировки. — Да красивые у тебя татухи, — переводит взгляд на красноречивое индиго, а Лиза эти слова хочет проглотить, — мне просто всю жизнь говорили, что это неправильно и что так быть не должно. — Да понимаю я. — Ты тоже хороша, — усмехается и смотрит в глаза, — пизданула бы пару раз, может, и котелок на место бы встал. Ты ж, блять, сильнее меня. — Кристин, я бы и на прогиб могла тебя кинуть, и руку сломать, — задумывается невольно, — Только вряд ли мне было бы от этого хорошо. — Даже я не умею кидать на прогиб. — хмурится, но скрыть улыбку не получается. — Давай научу? и уже через пару минут Лиза стелет каремат; и поначалу показывает на Кристине; берёт её аккуратно, показывая положение тела, и мягко кладёт на пол; та лишь в шоке — откуда столько силы, а после и сама приспосабливается. они репетируют и раз за разом у неё получается всё лучше; они много смеются, дурачатся; а потом засыпают, откидываясь на подушки, уставшие и довольные. Лиза только слышит мягкое сопение возле уха и наслаждается умиротворенным лицом в свете луны; и что-то тёплое разливается по телу. *** Вилка приезжает злая — она все выходные перебирала гребанные сливы, убирала территорию и помогала по хозяйству; она жалуется Кристине, что почти не курила; та лишь понимающе кивает и сочувствует. они вместе гуляют по парку и Лиза собирает каштаны; девочки над ней лишь смеются. и тем же вечером Вилка прибегает к ней в слезах, рассказывая о Рони: — Мы поругались, — всхлипывает, — потому что меня не было три дня, а она не может найти свободное время, чтобы встретиться, — обнимает свои плечи, отчаянно пытаясь не зарыдать от обиды еще больше. Лиза лишь гладит её по плечу, не зная, как поддержать. она рассуждает об этом немного иначе — дело не в уделённом времени, дело в приоритетах. наливает чай, доставая конфеты, и Вилка благодарно принимает; греет руки и немного успокаивается. — Виль, может у неё и правда нет времени, или она очень занята? — Всё равно, это некрасиво. Ты бы так относилась к своему любимому человеку? — Лиза задумывается; да она бы ни к кому так не относилась, наверное. слишком добрая, — Дело в отношении, — акцентирует внимание на последнем слове, — Да, я хочу, чтобы мне уделяли время. Но все хотят, разве нет? — Наверное, ты права, — согласно кивает, задумываясь, — Скажи ей об этом. Она должна понять. Рони, на самом деле, хорошая, я не думаю, что она хотела тебя обидеть. — Может, это я слишком резко реагирую? — потирает нос, — Всё таки она не моя собственность. — Вы просто разные. — Лиза складывает руки, объясняясь дальше, — Как мы с Кристиной — одна очень спокойная, а другая ураган. Вилка только усмехается; качает головой и поднимает брови. — Вы с Кристиной тупо одинаковые, — закидывает очередную конфету в рот, — Обе очень закрытые и, как ёжики, — слова еле разобрать можно, — с колючками. — С колючками? Что это значит? — непонимающе хмурит брови. — То и значит. Вы не доверяете людям. И боитесь, что вам сделают больно. — А ты не боишься? — Боюсь. Но кто не рискует, как говорится, — и снова проглатывает очередную конфету. Лиза давится воздухом, и она прямо сейчас может поклясться — осознание накатило на неё огромной волной. когда Вилка уходит, она ещё долго лежит в кровати, пытаясь вспомнить, кому она доверяла. но ответа не находит. *** спустя несколько дней Лиза слышит бой тарелок за стеной, потом крик и глухой звук; понимает, что сейчас услышит хлопок двери; она аккуратно отворяет дверь, выглядывая; Кристина, как всегда, с сигаретой в руке беззвучно плачет, поудобнее усаживаясь на своем подоконнике. на улице холодный вечер и Лиза делится с ней пледом, накинутым на плечи. — Лицо целое? — так тихо, что почти созвучно со сквозняком. — Да, — дрожит — в одной футболке, волосы растрепаны и синяки на руках проявляются. и Лиза не знает, что ещё сказать. поэтому она аккуратно подсаживается ближе, кладя голову на плечо Захаровой и протягивая руки под руки той; Кристина сначала рефлекторно шарахается, а потом и сама укладывает ладони на спину индиго: она теплая. — Ты что делаешь? — голос, будто не её: сорванный в крике и посаженный. — Убираю свои колючки. *** на Хеллоуин Коля снова зовёт их к себе, но уже в костюмах; как бы индиго не отнекивалась, Коля обещает, что будут только одноклассники и пара хороших, по-настоящему хороших ребят. Вилка в костюме ведьмы выглядит великолепно, Кристина костюм «не придумала и не собираюсь». а Лиза решила последовать примеру Захаровой — она «индиго». Вилка на них поначалу злится, а по пути придумывает названия для их нарядов. — Ты будешь «Башка» из «Даешь Молодежь», — осматривая Кристину, смеется вместе с Лизой, — Олимпийка похожа. — Хорошо, только отъебись. — А ты, получается, красная шапочка, — от своей гениальности Малышенко хочет запрыгать на радостях. — Похожа на принцессу? — Лиза показательно выставляет ногу вперед и делает поклон; и они смеются. заходя в уже знакомый подъезд, вспоминают побитого парня; Кристина снова обещает набить ему ебало. — В этот раз здесь будет повеселее, — Вилка оглядывает помещение и уже видит Рони, которая, как они и договаривались, пришла пораньше. она сразу же подлетает к ней. Лиза думает, что они помирились. и тихо радуется Вилкиному счастью. она то танцует, то говорит с одноклассниками, то играет им на гитаре. она бы никогда не поверила, что может быть такой социализированной. Кристина тем временем выпивает всё, что только можно, и говорит с Олей. та хвалит её успехи в учебе и Кристине льстит. она невольно косится на индиго, но та лишь поёт с ребятами какую-то песню. потихоньку вечер заканчивается. на часах одиннадцать вечера и Вилка предлагает идти домой, ведь мать её убьет. Лиза смотрит на чудо, которое развалилось на диване в еле живом состоянии, и только вздыхает. это будет тяжело. они тащат Кристину; она поёт песни и орёт, что отличница. у неё прекрасное настроение и она пытается идти самостоятельно, но спотыкается об ограждение клумбы и падает. Вилка выпадает, заливисто хохоча, а Лиза злостно зыркает в сторону лежащей Захаровой. — Я тут останусь, — она улыбается, раскидываясь на траве, но её берут под руки и тянут на себя. — За что мне это? — Лиза молится, чтобы довести всех пьяных домой. Вилка-то еще хоть как-то идёт, да и говорит вполне хорошо. может, просто немного веселая. а Кристина очень веселая. — Вы дойдёте? — Вилка оглядывает Захарову: вроде, немного трезвее, чем десять минут назад. — Да, отпишись, как дома будешь, — та лишь кивает. она сворачивает в свой двор, а Лиза продолжает придерживать Кристину за плечо. они кое-как доходят. самое главное — кое-как. Захарова то падает, то тянет Лизу за собой, то заливисто смеётся; затаскивая её в подъезд, брюнетка пытается провести её ровной траекторией прямо к двери, но Захарова выставляет руку, мол, подожди. — Я покурить хочу, — и бредёт к подоконнику; сил забраться у неё нет, поэтому она лишь становится рядом, наблюдая, как Лиза садится. — Зачем ты так напилась? — индиго не злится; по-доброму спрашивает, наклоняя голову вбок, и потешается с пьяной Захаровой. — Я не хотела, правда, — складывает брови домиком и надувает губы, — оно само как-то. молчит пару секунд и оглядывает открытую шею. — А почему «индиго»? — смотрит прямо в глаза и Лиза может поспорить, что так на неё еще никто не смотрел: доброта наравне с заботой, детское любопытство и тонкий азарт. — С детства необычный ребенок, — Кристина подходит почти вплотную, рассматривая узор; — Ты и правда необычная, — почти шепчет и почти на выдохе. а потом наклоняется чуть ближе, мягко прикасаясь своими губами к её. невесомо, почти незаметно. будто только на пробу. аккуратно берёт обеими руками за шею, и все Лизины чувства покатом падают вниз. она разбивается на тысячу осколков; сухие и обветренные губы едва прикасаются; она замирает, выбивая из себя хриплый выдох; — Я, — Кристина быстро отстраняется, начиная задыхаться, — Блять. и убегает, мигом оказываясь за дверью своей квартиры. что же она натворила.