День четвёртый.
Гречкин в постели, Макаров в ахуене.
Это чудовище спокойно спит, мирно сопя аккуратным носиком, но даже во сне выглядит как-то устрашающе. Да, Лёша побаивался его. Ну а кто бы на его месте чувствовал что-то другое? Со стороны всё это, наверное, выглядит чертовски романтично? Ебнутый и богатый нарик, который в очередном трипе пишет стихи о любви. Опробуйте на себе, сразу перестанете видеть что-то высокое в вытерании с чужого лица желудочного сока и последствий ужина. Лёша улыбнулся, бросая взгляд на миловидно-чудовищный клубочек счастья, который обнимал плюшевую собаку, которую ему доброжелательно одолжила Лиза. До тошноты, но, сука, мило. И хотелось почему-то подойти, потрогать волосы, огладить рукой кожу, которая больше походила на белоснежный мрамор. Не сдерживается и на пробу всё же нежно касается рукой молочного запястья. Такой холодный, даже не верится, что живой. Гречка дёрнулся и Лёша, испугавшись, случайно ударил того рукой по бледным губам. Кирилл широко распахивает глаза, резко садясь на кровати. —Вот так доброе утро, нахуй..–С разбитой губы потекла тонкая струйка красной крови и Гречкин улыбнулся, заставляя зубы жутковато окрасится в розоватый цвет. Он проводит пальцами по ранке, смазывая кровь, а затем облизывает их так, что кровь стынет в жилах и по-сумасшедшему смотрит на Лёшу, не отрываясь. И знаете.. Можно вечно смотреть на три вещи. Как течёт вода, как горит огонь и как ухмыляется Кирилл. Третье, пожалуй, самое лучшее. И дух захватывает так, что мало не покажется. Особенно когда знаешь как мучительно сладко целует это чудовище. Лёша привстаёт, подходя к Кириллу совсем близко и проводит языком по кровоточащей ранке. Гречкин зашипел и резко дернул головой. Макаров облизнулся. У него даже кровь на вкус как дорогой алкоголь. Личный наркотик. Ненавидишь, но возвращаешься снова и снова за дозой. —Я приготовлю завтрак–смотрит в телефон–точнее уже обед.– Уходит, улыбаясь. Глаза щиплет и Леша их закрывает. Он ненавидит все, что сейчас происходит. Лёша крикнул Яндекс Алисе, чтобы та включила нужную ему песню. Из колонки полились первые аккорды. Твой взгляд глубже чем Байкал Символ зарева где-то в Сибири Замешивает тесто, подтанцовывая. Любит. В глубине души любит жить. Любит людей, животный, природу, свою старую убитую квартиру. Одет в чёрное, ты – ночь Или сволочь, не знаю Макаров начинает подпевать, едва слышно. Любит. Потому что это редкие моменты счастья. Потому что такое надо ценить. Мне все хотят с тобою помочь Но я пока не разобьюсь, летаю Слышит тихие шаги позади себя, начинает петь чуть громче, знает, что поймёт. Любит. Ведь больше он такого не испытает. Все в этом мире необыкновенно и счастья в простом. У нас была не любовь, это было насилие Твои чувства холоднее, чем погода в России Чётко ощущает размеренное, холодное дыхание куда-то в шею. Любит. Любит тактильность, но с ним ее быть не должно. Она ощущается неправильно и нездорово. Но так нужно. Ему так кричит душа. Решил выстрелить первым – теперь по снегу неси меня Мои руки холоднее, чем погода в России Это слышится где-то сзади хрипло и красиво. До безумия. Любит. Любит мужской голос. Любит песню. Любит обстановку. —Твои чувства холоднее, чем погода в России–Шепчет Лёша и поворачивается, обнимая Кирилла. Любит? —Знаешь, говорят, что наш самый страшный кошмар–это тьма внутри нас. А собственные мысли удушают лучше любой верёвки, обвязанной вокруг шеи–Ухмыляется. Знает, о чём говорит. И это пугает. —Я знаю только, что ненавижу тебя всей душой, чёртов гений–И вновь тянется за поцелуем, обвивая белоснежную шею руками.