Человек без цели

У Не Хуайсана никогда не было проблем с тем, чтобы сказать всё, что он думает и чувствует. Если ему что-то не нравилось, он сразу же об этом заявлял или показывал, всем своим видом протестуя против происходящего. Если это было связано с обучением в Гусу, юноша предпочитал ждать, когда они с друзьями окажутся одни, чтобы высказать им всё, что успел надумать. И, несмотря на всю свою застенчивость, Не Хуайсан никогда не боялся показать, что он чего-то боится, не знает, не нравится. Не любил выставлять себя на всеобщее обозрение, но, если уж все на него и так смотрели, то тогда можно было и чуть погромче выразить всё, чтобы и другие разделили его эмоции. В компании друзей юноша использовал веер исключительно для того, чтобы обмахиваться им или вертеть в руках во время разговора. А если и закрывал им своё лицо, то чаще всего баловства ради. Он не пытался скрыть ни улыбки, ни удивления, ничего. Потому Цзян Ваньинь и Вэй Усянь тут же насторожились, когда их жизнерадостного и открытого друга словно бы подменили. Он ходил непривычно тихий, всё ещё слушал и что-то отвечал, но параллельно с этим вечно был где-то в своих мыслях. И со странной задумчивостью поглядывал на обоих братьев, словно хотел что-то сказать, но никак не решался. Да ещё и в библиотеку бегал и проводил там несколько часов на дню. Там он что-то усиленно запоминал, брал различные книги. А после тихо и быстро переговорив с Лань Ванцзи и вовсе начал куда-то пропадать на это время. Вэй Усянь приложил все возможные усилия к тому, чтобы вытянуть из Второго Нефрита информацию о том, что же случилось, однако то лишь качал головой, да отвечал, что это не его тайна, чтобы её раскрывать. Но что им ещё было делать, если сам обладатель тайны делал вид, словно ничего и не происходит? На самом деле Не Хуайсане не пытался скрыть какую-то страшную тайну. По крайней мере, сам он это такой уж страшной тайной не считал. Ещё где-то неделю назад юноша, поняв, что у него есть чувства к Цзян Ваньину, задумался, что ему делать с этой информацией дальше. Потому что делать определённо нужно было. Он понимал, что ему необходим совет, но чей именно, не знал. Самому себе было странно признаваться в том, что ему нравится человек его же пола, а что уж говорить про других. Вот только большую часть времени Не Хуайсан был не в попытках смириться со своими якобы неправильными чувствами, а попытками понять, как поступать дальше. С кем поговорить, чтобы получить совета? Написать брату? Нет, тогда уже можно было спокойно пойти и прыгнуть с какой-нибудь высокой скалы самому. Ещё можно было попробовать поговорить с Цзинь Цзысюанем, вот только они были недостаточно близки для подобных разговоров. Оставался только Вэй Усянь. Но было слишком сложно понять, как тот отреагирует на новость в стиле: “Привет, мне нравится твой брат, помоги мне с ним сойтись”. Потому приходилось только смотреть, прокручивая в голове различные варианты и пытаясь собраться с духом. Немного свободы давало то, что юноша всё продолжал изучать боевые веера, а когда перебрал все возможные книги, нашёл учебники с практикой и пошёл к Лань Ванзци, желая узнать, есть ли где-нибудь укромное место, чтобы можно было вдали от чужих глаз попрактиковаться. Благо такое место нашлось. А до этого его чуть ли не повсеместно сопровождали взгляды его друзей. Даже в библиотеке Вэй Усянь сидел и умудрялся одновременно докучать Лань Чжаню и приглядывать за другом, пытаясь узнать, что тот делает. Но надо было отдать адепту Гусу должное: в своём присутствии тот не позволял вытворять подобное и пару раз выставил Вэй Усяня из библиотеки, говоря, что тот нарушает покой и дисциплину. И за это Не Хуайсан был благодарен, даже приходил и сидел в тишине, пока там находился Лань Ванцзи. А потом необходимость в этом отпала: юноша, умело избегая лишнего внимания, уходил на скрытую ото всех поляну и практиковался там со своим веером, пока ещё не решаясь приобрести настоящий боевой. И никто никогда не мог точно сказать, куда пошёл Не Хуайсан. Если кто-то из его друзей спросили бы других учеников, те наверняка бы припомнили, что видели, как он куда-то шёл, но куда именно — просто не запомнили. Это всё здорово отвлекало от основной проблемы, но никак не решало её. И при всём своём уме, умении придумать, как выкрутиться из чего-нибудь за считанные секунды, он никак не мог придумать, что ему делать дальше. И, погружённый в свои мысли, так и не заметил за обедом странных переглядок между Цзян Ваньином и Вэй Усянем. И когда те начали собираться, чтобы покинуть обеденный зал, Не Хуайсан, погружённый в свои мысли, последовал их примеру, хоть так и не доел. И вышли они молча. Юноша шёл чуть позади, всерьёз рассматривая вариант поговорить с Цзян Ваньином напрямую. И начал подозревать, что что-то происходит только тогда, когда тот внезапно отстал, оставив их с Вэй Усянем наедине. Тот сразу схватил его за край рукава и потянул в обратную сторону, заставив Не Хуайсана растеряться. — Братец Не, — тут же беззаботно начинает Вэй-сюн, уводя его всё дальше, — мы с А-Чэном уже начинаем беспокоиться. Ты ведёшь себя как-то не так. Сам не свой последнюю неделю. Так что же случилось? Не Хуайсан доверял свои тайны друзьям, так что то, что сейчас из него это пытались вытащить, было чем-то из ряда вон выходящее. И если Цзян Ваньина он ещё мог как-то заболтать и увести волнующую тему куда подальше, то с Вэй Усянем такое не получиться: он сразу заметит, если его друг захочет как-то увильнуть от разговора. — Не здесь, — только и может шепнуть Не Хуайсан, позволяя увести себя подальше от лишних ушей. А Вэй Усянь от такого только ускорил шаг, заинтересовавшись ещё сильнее. И ради того, чтобы узнать это всё, даже проявил сдержанность, которая никогда не была его сильной чертой. И лишний раз ничего не спрашивал, ожидая, когда его друг сам начнёт говорить. И вот они уже снова на той поляне, которую облюбовали чуть ли не в самый первый день пребывания в Облачных Глубинах. Вэй Усянь сразу же устроился на дереве, изогнутый ствол которого склонился над водой. Не Хуайсан уселся на траву и спиной прислонился к стволу. Кажется, сейчас он нисколько не боялся запачкать свою одежду. Всё-таки была проблема посерьёзнее. И эта проблема смотрела на него во все глаза, ожидая, когда юноша заговорит. А Не Хуайсан искренне пытался это сделать. Пытался подобрать слова и сказать вообще хоть что-то. Думал о том, что ему нужно лишь начать с самого главного, а дальше пути назад не будет и придётся объясняться до конца. Нужно всего лишь начать. Уже не важно, красивыми словами или нет, его друг обязательно поймёт, что ему пытаются донести. Но юноша всё равно страшился реакции. — Братец Не? — склоняет голову Вэй Усянь, внимательно смотря на друга и пытаясь понять, что сейчас так терзает его душу. — То, что я тебе скажу… А-Чэну об этом ни слова, хорошо? — после такой просьбы любой бы напрягся, потому юноша тут же сполз с дерева к Не Хуайсану и сел рядом, энергично закивав. После этого юноша выдохнул, сжал веер в руке и резко выпалил: — Похоже, я влюбился в Цзян Чэна. У Вэй Усяня в буквальном смысле отвисла челюсть. Он замер, не в силах выдавить ни звука. И пока на поляне царило гнетущее молчание, мысленно Не Хуайсан уже хоронил себя и жёг благовония в свою честь. — Надо же, — протянул его друг, а затем рассмеялся, чем поверг юношу в шок. — Братец Не, нагнетать ты умеешь хорошо. Я уж было подумал, что ты человека убил и не знаешь, что с трупом делать. А это всего лишь… Не Хуайсан тут же поджал губы, распахнул веер и отгородился им от этого бессовестного дурака. Вэй Усянь и не возражал. И только отсмеявшись, выдохнул и ткнул друга в плечо. — Не обижайся, я ведь не со зла, — с улыбкой протянул он. — Я просто за тобой всё наблюдал и думал, когда же до тебя дойдёт. — Вот и дошло. Неделю назад, — хмуро ворчит юноша, не собираясь убирать веер, который дарил ему ощущение безопасности. — Подожди… Ты из-за этого всё это время ходил такой странный? — недоверчиво уточняет Вэй Усянь, а ответом ему служит молчание. И это было красноречивее любого ответа, что заставляет его снова хохотнуть. — Братец Не, при всём своём изворотливом уме ты иногда бываешь таким… — Каким? — из-за веера показались глаза. Кажется, ему действительно стало интересно. — Балбесом, — отвечает тот и показывает язык, заставляя друга закатить глаза. — Это кто ещё из нас двоих балбес. Ты на себя посмотри. Я вообще, может быть, совета спросить хотел. Но от тебя ничего ценного не дождёшься, — Не Хуайсан уже засобирался уходить, как Вэй Усянь снова схватил его за рукав и потянул обратно вниз. — Вот тебе мой совет: пойди и сразу скажи это Цзян Чэну, — с серьёзным видом заявляет он. И тут же получает полный недоверия и скептицизма взгляд. — А что я такого сказал? Я не прав, что ли? — С чего ты вообще взял, что он ответит взаимностью? Если он мне нравится, это не значит, что я нравлюсь ему, — отвечает он. — Не попробуешь — не узнаешь, — пожимает плечами Вэй Усянь, который был полностью уверен в своей правоте. Однако снова встречается с многозначительным молчанием и вздыхает: — Хорошо, тогда мы придумаем план, как влюбить в тебя Цзян Чэна. Не Хуайсан тут же обречённо уронил голову на колени, желая спрятаться от всего мира, и теперь его голос звучал чуть приглушённо: — О, Небеса! Как же это плохо звучит. — Не переживай, на деле это всё окажется ещё хуже, — весело замечает его юноша, хлопая друга по плечу. — Ну, спасибо, обнадёжил. — Обращайся, — может, Вэй Усянь не заметил сарказм в голосе друга, а может, просто решил проигнорировать, и беспечно продолжил: — Для начала нам нужно узнать, насколько основательно придётся взяться за работу — Это ещё что значит? — приподнял голову Не Хуайсан, уже всерьёз начиная обдумывать вариант с тем, чтобы просто подойти и признаться. — Мы должны проверить, есть ли хоть какие-то шансы сейчас, или нам придётся начинать с нуля, — запальчиво начинает юноша. — Нужно попытаться… вывести его на ревность. Если получится, то считай, что полдела сделано! Если нет, то придётся приложить немного больше усилий. После этих слов вид у Не Хуайсана был такой, словно он вот-вот расплачется. Зря, очень зря он решил попросить помощи у Вэй Усяня. Конечно, не мог ручаться за то, что не повёл бы себя точно также, если бы тот пришёл к нему просить совета насчёт Лань Чжаня. Но другу до осознания своих чувств ещё дойти надо было. А у Не Хуайсана всё происходило прямо здесь. И прямо сейчас на кону была его репутация в глазах Цзян Ваньина. И это было гораздо важнее чего угодно. Даже если бы пришлось и дальше сидеть в неведении и делать вид, словно ничего важного не случилось. — Послушай, братец Не, — пытается приободрить друга Вэй Усянь, — либо так, либо напрямую. А совсем скоро мы сможем отправиться в поездку в Цайи. Девушки вечно пишут записки, так почему бы не ответить одной из них и не устроить свидание. Вот и посмотрим на реакцию А-Чэна. Девушки действительно писали записки, пытаясь добиться внимания от какого-нибудь адепта. И Не Хуайсай, обладая красивой внешностью, хорошими манерами и элегантностью, вниманием с женской стороны обделён не был, потому и подобные записки получал довольно часто. В Облачных Глубинах обучались не только пятнадцатилетние и шестнадцатилетние приглашённые адепты и юноши из клана Гусу Лань, достигшие этого же возраста, но ещё и маленькие дети, уже рождённые в этом клане. И как и любые другие дети, им хотелось веселиться, есть сладости, которых было не достать дома, и ещё какую-нибудь пищу, обладающую хоть каким-нибудь вкусом. Из-за того, что практически вся еда ордена Лань была почти что пресной, детей было легко подговорить, чтобы они носили записки от юноши к девушке за одни только сладости или поблажки за нарушение каких-либо правил. — Ты подумай над этим. Вечером скажи. Если согласен, то я всё устрою. Тебе нужно будет только погулять с какой-нибудь очаровательной девой, а потом очень мягко дать ей от ворот поворот. А Цзян Чэна я беру на себя, — обещается Вэй Усянь и поднимается на ноги, оставляя друга один на один со своими мыслями. А Не Хуайсан задумывается. Стоит ли опять влезать в какой-то сомнительный план, узнав о существовании которого, Цзян Ваньинь опять может разозлиться? Может, лучше подойти к нему и попытаться поговорить? С другой стороны, этот план может дать какое-никакое понимание картины происходящего. И это то, что сейчас юноше нужно: знать что-то наверняка и быть в этом уверенным. Он всегда был в курсе всех новостей и сплетен, знал, у кого какая драма в жизни происходит. Узнать что-то из этого огромного труда не составляло. Но узнать о том, что творится в душе Цзян Ваньина, ему было не под силу. По крайней мере, не привычными способами. Если только подойти и сказать, а потом убегать, не дожидаясь реакции и больше никогда не попадаясь на глаза. Вот только ведь даже так догонят. И придётся столкнуться с этим лицом к лицу. Не Хуайсан взглянул на своё отражение в воде. Разве такой, как он, способен на такой смелый и отчаянный шаг? Нет, точно не способен. Он не боялся, что его чувства отвергнут. Он боялся того, что после этого признания отвергнут его самого. Это бы оказалось самым сильным ударом для юноши. Невзаимность пережить он может легко, а вот то, что дорогой сердцу человек отворачивается от него, пережить намного сложнее. А Цзян Ваньинь ещё не факт, что что-то узнает. А если не узнает, то и злиться не будет. Значит, надо будет сказать Вэй-сюну, что он согласен на эту сомнительную авантюру. И, к сожалению, Не Хуайсан не знал, какие именно связи у его друга, потому что организовал всё тот крайне быстро. Уже на следующий день во время завтрака один из младших учеников Гусу принёс юноше записку от девушки и тут же убежал. И один только Вэй Усянь знал, от кого это. Вчера тот слишком ответственно подошёл к выбору девушки на фальшивое свидание, рассуждая о том, кто и как будет смотреться рядом с Не Хуайсаном. Сначала тот попытался аккуратно намекнуть, что они ему и не девушку ищут, а пытаются с Цзян Ваньином свести. Но его друг отмахнулся, сказав, что это тоже очень важная часть, без которой никуда, а Не Хуайсан просто не понимает этого. Юноша обиделся и сказал, что ему это совершенно не интересно, и пусть тот сам с этим и разбирается. Однако сейчас так не интересно уже не было. Он даже пожалел, что ушёл раньше времени. Развернув записку, Не Хуайсан первым делом обнаружил, что это был ответ. Похоже, вчера Вэй-сюн даже написал ей от лица друга, приглашая на прогулку по Цайи. Интересно, он сидел и очень кропотливо подделывал изящный почерк друга или написал своим? Нет, наверное, пришлось подделывать. Пару раз Вэй Усянь уже отвечал на чужие записки, так что его почерк должны были знать многие девушки. — Что там у тебя? — заинтересовался Цзян Ваньинь, внимательно смотря на юношу. — Я договорился о свидании с одной девушкой. Раз уж мы сегодня можем выйти в Цайи, то почему бы не провести время в приятной компании? — Не Хуайсан старается, чтобы его голос звучал так же, как и обычно – совершенно беззаботно. На несколько секунд Цзян Ваньинь замер, поджав губы, а затем перевёл взгляд на брата и сказал, растягивая губы в улыбке: — Смотри-ка, брату Не наша компания больше не кажется приятной. Он то ли искал поддержку в лице Вэй Усяня, то ли действительно не придал этому такое большое значение и решил пошутить. Не Хуайсан этого, к сожалению, не понял. Вот только сам Вэй Усянь решил идти до последнего: — Ну, знаешь, когда влюбляешься в кого-то все остальные уже не нужны. Ещё чуть-чуть и нас совсем бросит И тут же получил лёгкий толчок в бедро, намекая, что друг немного перегибает палку. Сидели они оба напротив Цзян Ваньина, так что тот не должен был ничего заметить. Вот только ничего не заметил и сам Вэй Усянь, продолжая беззаботно улыбаться. — Не говори ерунды, Вэй-сюн, — попытался исправить положение Не Хуайсан, за что получил по ноге. Однако сейчас юноша оказался крайне упрям, даже не поморщился и продолжил: — Думаю, даже если бы я и хотел от вас сбежать, вы меня даже из под земли достали. А Цзян Ваньин продолжал завтракать, делая вид, словно его весь этот разговор совершенно не касается и ни капли не волнует. И в какой-то момент прервал их нарочито равнодушным голосом: — Идёмте, иначе в Цайи придётся отправляться одним. А тебе, брат Не, я бы посоветовал захватить с собой кошелёк. Некрасиво будет ничего не купить девушке на свидании. И поднялся на ноги. Вэй Усянь заговорщицки улыбнулся другу, мол, всё идёт по плану, и припустился за братом, говоря о том, что братец Не наверняка захочет в Цайи отправиться вдвоём с девушкой, а не в их уже-не-такой-приятной компании. Не Хуайсан вздохнул, ещё раз взглянул на записку, где было оговорено всё, включая место встречи. Вэй-сюн действительно постарался на славу. Юноша поднялся на ноги, стараясь думать о предстоящем свидании, как о способе получить какие-то важные связи, а не что-то большее. Думать об этом оказалось легко, ведь девушкой оказалась Лю Шу , которая являлась дочерью одного из членов совета ордена Гусу Лань. Не Хуайсан знал, что девушка была довольно сдержанной, никогда не лезла в чужие дела, да и в целом собеседником была приятным. Что из её изъянов было только желание вечно быть в центре внимания, однако сейчас это не имело такого огромного значения. Лю Шу и красотой была не обделена: её черные волосы были заплетены в две пышные косы, а передние пряди спадали на лицо. Утончённые черты лица, гордая осанка — всё в ней выдавало особу высокого происхождения. И юноша всерьёз начал беспокоиться о том, что может потребовать его друг за то, что преподнёс ему на блюдечке такое сокровище. И начал обдумывать варианты того, как можно будет избежать расплаты. А пока размышлял об этом, уже подошёл к назначенному месту встречи, где его ждала Лю Шу. Она нашла бледно-зелёное ханьфу, по видимому, желая соответствовать внешнему виду своего спутника. От этого Не Хуайсану стало даже немного стыдно: она так прихорашивалась, а ведь на деле это просто фальшивое свидание, чтобы узнать про чувства совершенно другого человека. В который раз он убедился, что даже в мыслях это звучит плохо, однако деться уже никуда не мог. Юноша раскрыл веер, лениво обмахиваясь им, а Лю Шу приветливо улыбнулась. — Брат Не, — склоняет она голову в почтительном жесте. — Сестрица Лю, — кивает в ответ он. Цайи располагался не так уж и далеко, так что добирались они пешком. Не Хуайсан мог бы, конечно, встать на саблю и полететь, но оно явно того не стоило. Да и за всю свою жизнь он уже привык передвигаться пешком, находя успокоение в пеших прогулках. Вот только теперь вечно поглядывал на Лю Шу, опасаясь, что той может не понравиться такой расклад событий. Всё-таки такие, как она, не привыкли к долгим пешим прогулкам, потому могли начать в лучшем случае скучать, а в худшем — закатывать истерики. Но девушка, кажется, и вовсе не возражала. Обронила то, что это даже к лучшему, ведь она так долго возилась в причёской, а сильный ветер мог растрепать её волосы. И тогда все усилия пройдут даром. Первое время Не Хуайсан вечно погружался в свои мысли, думая о том, как там сейчас Цзян Ваньинь. Думает ли сейчас юноша о нём или благополучно забыл и развлекается в Цайи в компании своего брата? Однако слишком часто замечал на себе подозрительный взгляд чуть прищуренных глаз Лю Шу и старался влиться в разговор. И надо было признать, что девушка оказалась действительно интересным собеседником, потому всего через несколько минут после того, как юноша сконцентрировался только на разговоре, уже совершенно забыл обо всём остальном. Лю Шу с большой охотой говорила про искусство, с особым интересом обсуждала музыку. А совсем разговорившись и почувствовав себя спокойно, начала рассуждать про клан Циншань Вэнь. — Родители говорят, что нужно быть осторожнее в своих высказываниях, ведь нельзя точно знать, где у Вэней есть шпионы, — начинает девушка, потеряв весь свой доброжелательный настрой. — Но сами вечно говорят о том, что пока ещё клан Вэнь ещё только обретает свою власть, но когда он почувствует себя достаточно уверенно, то наверняка захочет подчинить себе остальные кланы. И тогда войны не избежать, а мне так не нравятся их разговоры про войну. Сразу страшно так становится. Но на людях об этом никто не говорит. — И почему никто ещё не объединился против диктатуры Вэней? Все ведь прекрасно знают о том, что они хотят сделать, — поддерживает её Не Хуайсан. А на душе становится как-то тревожно. Он ведь совсем недавно получал письмо от брата, где тот сообщал, что отец уехал по каким-то делам к Вэнь Жоханю. Вроде это было связано с клановыми делами, но теперь юноша начинал переживать. — Многие просто бояться, — недовольно отвечает Лю Шу. — Я уверена, что если начнётся настоящая война, то многие сразу сдадутся, боясь, что их убьют. А кто-то обязательно будет отсиживаться в стороне, а потом присоединиться к победителям. Такие люди ни чуть не лучше самого Вэнь Жоханя. — Я его совсем не понимаю, — вздыхает Не Хуайсан. — Разве это не слишком сложно: владеть всей Поднебесной? На это ведь должно уходить так много сил и энергии. Неужели кто-то действительно захочет быть властелином целого мира? — Крайне тщеславный человек. — А толку от власти и тщеславия, если всё, что ты получаешь, это бесконечные заботы? И ведь тогда нет никакого времени на себя и свою личную жизнь. И что в конце останется от человека с таким образом жизни? Мне кажется, такая участь просто ужасна, — задумчиво протянул юноша, прижимая веер к губам. — Когда подобные заботы вытесняют твою личность и оставляют от неё только жадность и желание всё бо́льшей власти, то совершенно неудивительно, если в какой-то момент человек озлобиться и станет похожим на Вэнь Жоханя, — заключает Лю Шу. — Что ж, из этого разговора я понял, что у меня ещё меньше желания метить на пост главы клана. А ведь его и так не было, — от этих слов девушка хихикнула, на что Не Хуайсан покачал головой, вот только и сам говорил с полуулыбкой: — Не смешно. На такое пойдёт только полный безумец, этим людям помощь нужна! Через несколько минут они добрались до Цайи. И все мысли юноши внезапно исчезли, кроме одной: Цзян Ваньинь. Интересно, где он сейчас? Что делает? Также мысленно Не Хуайсан напоминал себе о том, что следует немного потерпеть, и вечером Вэй-сюн обязательно ему всё расскажет. — Брат Не, позволь мне один вопрос, — внезапно говорит Лю Шу, а из её голоса исчезает всё веселье, оставляя одну лишь серьёзность. — Разумеется, — отвечает юноша, а в глубине души уже жалеет об этом, чувствуя, что до добра это не доведёт. Что обычные вопросы с таких слов не начинают. — Кто этот человек, что весь день у тебя в мыслях? — прямо спрашивает она. — Ч-что? О чём ты? — лихорадочно пытается сообразить, какую бы отговорку придумать. И почему вообще у какой-то девы внутренней силы оказалось гораздо больше, чем у него самому? Почему ей хватило смелости задать такой важный вопрос, а ему не хватает? — Не притворяйся, — скрещивает руки на груди та. — Я же не слепая и вижу, что ты чуть что, сразу задумываешься о чём-то. И я не слышала, чтобы происходило что-то такое серьёзное, о чём ты мог думать, не переставая. Остаётся только то, что ты думаешь о ком-то другом. И зачем тогда было меня приглашать? Да уж, Лю Шу оказалась совсем не глупа. Надо будет Вэй-сюна попросить в следующий раз выбирать поглупее, чтобы избежать таких неловких ситуаций. И что прикажете ей отвечать на это? Ложь она сразу раскусит, а на правду наверняка обидится. И тогда весь план пойдёт ко дну. Но другого варианта просто не было. Оставалось лишь понадеяться на удачу. — А если я скажу, что это только от того, что я лишь хочу, чтоб меня приревновал, иначе не узнаю, взаимны мои чувства или нет? — мысленно Не Хуайсан пообещал отвести Вэй-сюна к лекарям, чтобы те проверили, не испарились ли мозги двух друзей. — Я скажу, что это печально, — задумчиво протянула Лю Шу, заметно погрустнев. — Очень печально, когда так дорожишь человеком, что боишься отпугнуть своими чувствами. Такие чувства вовсе не то, чего люди должны стыдиться или прятать. Но в попытках сделать это только делаешь больно этим людям и тем, кто просто попался под руку. Что ж, эта девушка крайне умело взывала к совести. Не Хуайсану тотчас стало совсем стыдно. Действительно, мало того, что он опять строит какой-то план и трепет нервы Цзян Ваньину, так ещё и ранил сердце девушки. А ведь у неё были самые чистые намерения. Она ведь правда хотела сходить на настоящее свидание, а вместо этого её использовали как инструмент для получения чего-то совершенно иного. — Сестра Лю, прошу, не расстраивайся, — забеспокоился юноша. Людей расстраивать он не любил. И, наверное, единственные, кого за всю жизнь он расстраивал регулярно, это были отец с братом. Но отец был слишком занят обязанностями главы ордена и воспитанием достойного наследника, так что зачастую оставался только брат. И как бы сильно Не Хуайсан его не изводил, желая доказать свою правоту, всё равно сердце щемило каждый раз, когда он видел брата опечаленным. Потому и сейчас просто не мог остаться равнодушным к происходящему. — Хочешь, — продолжил он, стараясь приободрить девушку, — мы пройдёмся по лавкам, каким ты только захочешь? Раз уж я позвал тебя, то обязан устроить тебе восхитительную прогулку. Может, немного не такую, как ты ожидала… — Хорошо, — довольно быстро соглашается она, вновь принимая бойкий вид. — Но при условии, что если тебя спросят, ты скажешь, что это я отказала тебе, а не наоборот. И я буду говорить также. Не Хуайсан хмыкнул. Если юноша не с ней, то пусть все считают, будто это её инициатива? Чтобы это позволило ей сохранить остатки гордости? Он посчитал, что это вполне честный обмен. — Не могу гарантировать, что потом сделаю вид, словно убит горем из-за твоего отказа мне. Но, когда буду отвечать, что случилось, могу пару раз тяжело вздохнуть, — весело предлагает ей юноша, заставив рассмеяться. — Нет, боюсь, тогда все заподозрят наш маленький обман. Лучше просто отвечай и переводи тему, — улыбаясь, отвечает Лю Шу, а затем, хлопнув в ладоши, напоминает: — Ты пообещал провести меня по лавкам. На том и сошлись. Кажется, после того, как всё раскрылось, общаться стало гораздо легче. Мысли больше не летали туда, куда не нужно. А разговор больше не вставал на месте. И вскоре они вдвоём весело смеялись, пока девушка крутилась около зеркала, примеряя различные украшения. — Брат Не, ты так и не сказал, кто же эта счастливица, что заслужила твоей любви? — спрашивает она, примеряя белые серьги-гвоздики, похожие на две небольшие жемчужины. Лавка с украшениями находилась прямо на пристани, и словно бы в ответ на вопрос, а может, то была насмешка судьбы, мимо проплыли две лодки: на одной стоял Вэй Усянь, а на другой — Цзян Ваньинь. В горле сразу пересохло. Не Хуайсан поспешил отвести взгляд, зато наследник Цзян, кажется, на него смотрел. Пусть уровень самосовершенствования юноши и не был так высок, но такой пристальный взгляд на себе он почувствовал без труда. И следовало от этого отвлечься. Не Хуайсан кинул внимательный взгляд на зеркало, в которое смотрелась Лю Шу, осматривая её лицо, а затем сказал: — Лучше возьми небесно-голубые. Белые есть практически у всех. А эти очень подойдут к твоим глазам. И выделят тебя из остальных. — Рассмотрел мой цвет глаз? — улыбнулась девушка. — Только что увидел, — пожал плечами Не Хуайсан и прикрыл половину лица веером. Кажется, лодки уже уплыли дальше, но он всё никак не мог прийти в себя после этой встречи, если можно так сказать. И юноша был благодарен Лю Шу за то, что она не стала дальше развивать тему "счастливицы". Видимо, поняла, что раз ей не ответили в первый раз, то и во второй не ответят. Дальше было принято решение прогуляться по пристани и купить себе чего-нибудь поесть. Всё-таки когда последний раз они оба ели, это было ещё утро в Облачных Глубинах. Так что совсем скоро они сидели и обедали. Вокруг царила идиллия. Только со стороны реки слышалось то, как Цзинь Цзысюань и Вэй Усянь начали переругиваться из-за какой-то глупости. И Не Хуайсан очень надеялся, что хоть кому-то хватит мозгов прервать эту перепалку и они не устроят драку в воде. Потому что сам юноша не желал с этим разбираться. Сидел спиной к реке и со временем перестал обращать внимания на всякий шум, доносящийся оттуда. Потому и не сразу понял, что случилось, когда словил на себе испуганный взгляд Лю Шу. Девушка побледнела, а затем посмотрела куда-то за Не Хуайсана. Тот резко обернулся и увидел то, как прямо к ним взбираются речные гули. И откуда в мирных водах Цайи они могли взяться? Но времени на размышления особо не было, потому юноша резко подскочил, схватил Лю Шу за запястье и уже ринулся бежать. Вот только девушка просто не хотела двигаться. Так и продолжала сидеть, словно её парализовало от испуга. Не Хуайсан вскинул голову, пытаясь оценить расстояние, которое оставалось гулям до них. И заметил побледневшего Цзян Ваньина, который стоял на своей лодке и смотрел на него. Вот только что бы он уже успел сделать? Ровным счётом ничего. Как и любой из тех, кто находился сейчас на воде. А рядом заклинателей совсем не наблюдалось. Почувствовав, что Лю Шу станет более лёгкой добычей, они устремились к ней. А Не Хуайсан резко встал перед ней, понимая, что в попытках увести её просто нет смысла. Он и сам не знал, что может вообще сделать против этих тварей, ведь даже меч не брал. А гули тем временем всё приближались. Казалось, ещё чуть-чуть и схватят, вгрызутся в горло и будут рвать и рвать плоть на мелкие клочья, пока от жертвы ничего не останется. Одина из речных тварей протянула свои руки к Не Хуайсану. Где-то сверкнуло лезвие меча Цзян Ваньина. Но он был слишком далеко даже для того, чтобы отправить в полёт меч и попытаться если не убить, то хотя бы защитить. А гули были слишком близко. И когда уже казалось, что прямо сейчас Не Хуайсана схватят и выпотрошат, юноша, сам от себя не ожидая, резко выхватывает веер, раскрывая его одним движением руки. Совершенно не думая, он сразу же перенаправляет свою Ци в этот веер и одновременно с этим проводит им прямо по шее гуля. Это вышло совершенно случайно, даже раньше, чем юноша вообще успел хоть о чём-то подумать. Наверное, это произошло благодаря бесконечному заучиванию и попыткам овладеть техникой. Гуль же взревел и отшатнулся. Рана, полученная подробным оружием, если это вообще можно было назвать таковым, была не глубокая и совершенно несерьёзная. Кажется, даже больше пострадал сам веер, который был просто не предназначен для подобного. Дело спасла Ци, из-за которой рана стала больше, заставив противника взреветь и отшатнуться. И это промедление в несколько секунд сыграло на руку, и в гуля вонзился клинок Цзян Ваньина. Юноши переглянулись. Оба были жутко напуганы, и никто не знал, что делать. Не Хуайсан не знал, стоит ли ему идти к Цзян Ваньину, а тот, в свою очередь, не знал, стоит ли ему спускаться, чтобы защитить Не Хуайсана. Но, кажется, больше всего оба хотели крикнуть друг другу, чтобы каждый убирался куда-нибудь в более безопасное место. — Это… — раздаётся перепуганный голос Лю Шу. — Это же были… Юноша сразу оборачивается к ней и сжимает веер в руке, пытаясь принять решение. С одной стороны, бросать её нехорошо, мало ли что может случиться, а она снова застынет и… Он обернулся. Вот только Цзян Ваньинь на него уже не смотрел. В груди защемило. Хотелось оказаться рядом и проконтролировать, чтобы тот остался цел. Хотя сам юноша особо сделать ничего не мог, разве что только быть лишним грузом. — Иди, найди себе какое-нибудь безопасное укрытие. Или ещё лучше, возвращайся в Облачные Глубины, — выдыхает Не Хуайсан и снова кидает взгляд через плечо, в панике понимая, что там, на воде, уже почти закончили разговор и остальные намереваются куда-то уплывать. — Но как же… — только хочет возразить девушка, растерянно оглядывая его. — Это ради твоей же безопасности, — продолжал настаивать юноша, но уже с нервными нотками в голосе. Сейчас куда-то исчезли все остатки его совести, и ему было ни капли не стыдно за эту ложь. За то, что на деле старается спровадить Лю Шу только ради того, чтобы присоединиться к Цзян Ваньину. К его счастью, девушка быстро закивала, подскочила на ноги и умчалась куда-то вглубь города. Не Хуайсан проследил за ней взглядом, пока она не скрылась, желая убедиться, что ничего не случится и ему не придётся оставаться и приглядывать за ней. А затем развернулся и направился к лодкам. Похоже, успел как раз вовремя, потому что все остальные уже начали собираться отплывать. И все замерли, приготовившись атаковать, когда ложка Цзян Ваньина внезапно покачнулась. И все взгляды были устремлены на Не Хуайсана. — Я с вами, — говорит тот совершенно серьёзным голосом. Он раскрыл веер, на котором виднелись несколько капель крови гуля и грязи от него же. Но юноша совершенно не обращал внимание на это. И, несмотря на эти изъяны, умудрялся производить довольное сильное впечатление: прямая осанка, крайне сосредоточенный вид. Наверное, даже во время экзаменов у него не было такого сосредоточенного выражения лица. — Я не… — начал было Цзинь Цзысюань, однако тот останавливает его жестом. — Не стоит, — спокойно говорит Не Хуайсан. — Я знаю, что ты хочешь сказать. И всё равно не прислушаюсь. На деле в душе юноши происходил целый ураган из эмоций. Одновременно был трепет от того, что он, наконец, снова рядом с Цзян Ваньином. Что у них будет возможность поговорить. И как бы безумно это не звучало, он успел соскучиться. Так же мысленно он бился головой об один из столбов лодки, силясь выпытать у себя самого, зачем вообще в это полез. Масла в огонь продлевал и Вэй Усянь, вечно косящийся в его сторону и знакомыми только им двоим жестами просил друга убраться куда подальше, пока он весь их план не разрушил. Юноша не хотел что-то кому-то доказывать, показывать свои навыки — были бы они ещё достаточно развиты — владения веером. Но и перед Цзян Ваньином не хотелось падать в грязь лицом, позорно убегать, признавая, что он совершенно ни на что не способен. Но сильнее всего было какое-то странное предчувствие, от которого было очень неспокойно. Казалось, что должно вот-вот произойти что-то плохое. И сильнее всего он хотел уберечь Цзян Ваньина от этого. Возможно, это было глупо, но лучше перестраховаться. Если действительно что-то произойдёт — лучше он будет неподалёку: а если нет — будет ещё лучше, ведь тогда тот точно не пострадает. — Да что с тобой в последнее время происходит? — голос Цзян Ваньина раздался прямо из-за спины юноши и заставляет его вздрогнуть. — Что ты имеешь в виду? — он постарался, чтобы голос звучал твёрдо и уверенно, как это было несколько минут назад при разговоре с другими. Но сейчас вся уверенность куда-то исправилась, а Не Хуайсан нервно вертел веер в руках, полностью выдавая свои истинные чувства. — Не прикидывайся дурачком. Это делать уже немного поздно, — вздыхает Цзян Ваньинь. — Ты и так последнее время ведёшь себя странно. А сейчас ещё и решаешь отправиться с нами, хотя в любой другой момент предпочёл бы спрятаться и остаться в целости, — ответа не последовало, поэтому юноша поспешил добавить, не желая, чтобы Не Хуайсан думал, будто это всё какое-то обвинение: — Мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты побежал в укрытие. — Не поверишь, но мне тоже было бы спокойнее, если бы ты пошёл туда со мной, — кажется, сердце пропустило удар от осознания, что Цзян Ваньинь за него переживал. Но пришлось быстро брать себя в руки, боясь, что тот может хоть о чём-то догадаться. И чуть улыбнулся, но как-то криво, совсем безрадостно: — Но мы оба здесь. — Выходит, ты это из-за меня? — недоверчиво спрашивает юноша. "Ты даже не представляешь, насколько ты прав," — про себя ответил Не Хуайсан. Мысленно он уже нашёл увесистый камень, привязал его к себе и в обнимку с ним нырнул под воду. Так как никуда нельзя было просто исчезнуть, то хотелось просто утопиться, чтобы больше ничего не говорить и не закапывать самого себя в очередной раз. — А-Чэн, не стоит всё воспринимать так близко к сердцу, — мягко произнёс юноша, наконец найдя в себе силы повернуться к нему лицом. Но по-прежнему избегал смотреть в глаза. Цзян Ваньинь нахмурился, однако дальше развивать тему не стал. Помолчал где-то с минуту, а потом достал кинжал и протянул Не Хуайсану со словами: — Тебе же надо чем-то защищаться. Тот благодарно улыбнулся и принял оружие. Повертел кинжал в руке и задумался на мгновение, переводя взгляд на свой веер. А затем ушёл вглубь лодки и присел на небольшую лавочку, начиная вырезать на деревянной основе веера талисман. — Я, может, и создаю впечатление ленивого бездельника, но даже иногда на меня снисходит озарение, и я что-то слушаю на уроках, — с улыбкой пояснил юноша, замечая на себе непонимающий взгляд Цзян Ваньина. — И что-то даже могу повторить. Закончив вырезать талисман, Не Хуайсан протянул кинжал обратно владельцу, наблюдая, как вырезанные символы вспыхивают. Теперь на какое-то время веер должен был стать чуть крепче и острее. — Оставь себе на всякий случай, — ответил Цзян Ваньинь. На какой именно случай, уточнять не захотел, но оно и так было понятно. — То, что ты мог выбрать веер в качестве оружия, было очевидно. Но всё равно как-то… — Неожиданно? — с улыбкой предложил свой вариант юноша, видя, что тот запнулся, не в силах подобрать слово. — Я и сам от себя не ожидал. Кажется, где-то сбоку Вэй Усянь подавал какие-то сигналы жестами, и Не Хуайсан обязательно бы понял их, если бы повернулся, а не проигнорировал. Боковым зрением заметив, что тот явно обиделся на такое поведение друга, юноша быстро сообразил, что в Облачных Глубинах тот утащит его в какой-нибудь тихий уголок и выскажет всё, что думает по поводу бессовестно нарушенного плана. Однако сейчас его это как-то мало волновало. Единственное, что сейчас было у него на уме: Цзян Ваньинь, который управлял лодкой без видимых усилий. Красивый профиль с сосредоточенным выражением лица, прямая спина… В Не Хуайсана прилетели брызги воды. Он уж было подумал, что это снова гули, но, повернув голову, увидел, что это всего лишь Вэй Усянь привлекал его внимание. И стоило ему этого добиться, как он тут же с придыханием начал махать рукой, словно веером, и смотреть на своего брата во все глаза, очень правдоподобно отыгрывая влюблённую девицу. А затем повернулся обратно к другу и указал на него, говоря, мол, вот так ты и выглядишь со стороны. Не Хуайсан тут же замотал головой, отрицая это утверждение. Не мог он так выглядеть. Не мог одним своим видом показывать, кому здесь принадлежит его сердце. А Вэй-сюн в ответ закивал ещё активнее, сдерживая смех. И на это его друг затряс головой, а после закрыл лицо веером, больше не желая видеть ничего подобного. Вот только у того, к сожалению, всё ещё был язык. — Может, и не сейчас. Но скоро так точно будешь выглядеть, — долетают до юноши слова друга. Он вздыхает и отбрасывает своё смущение, поднимает голову и обманчиво мягким тоном предостерегает: — Вэй-сюн, ты же видел тех гулей? Я бы на твоём месте поостерёгся, чтоб не стать одним из них. — Ну вот. Ты снова переобщался с А-Чэном и угрожаешь мне, — вздохнул Вэй Усянь. Вот только никакого разочарования в голосе не было. Он откровенно веселился. — Неужели действительно попытаешься утопить меня? — Нет, конечно. Не при свидетелях же, — легко пожал плечами Не Хуайсан, поддерживая этот нелепый диалог. — М-да… Мне тоже кажется, что этот свидетель вряд-ли оценит твой поступок, — юноше даже не потребовалось смотреть в сторону Цзян Ваньина, чтобы его друг понял, про какого именно свидетеля он говорит. Не Хуайсан мигом вспыхнул и прикрыл лицо веером, мысленно давая себе обещание найти самое клейкое блюдо и скормить его Вэй-сюну чтобы его рот склеился, и тот больше не мог дискредитировать его в глазах окружающих. Хотя, сколько он уже с ним дружит, пора было бы и научиться контролировать свои эмоции. Для остальных окружающих этот разговор остался чем-то совершенно непонятным. Они только покосились на двух друзей, надеясь хоть так найти подсказку, но так ничего и не поняли. Только Цзян Ваньинь не слишком довольно посмотрел на брата, а затем вернулся к управлению лодкой. На Не Хуайсана своё недовольство решил не распространять. Вместо этого бросил: — Вэй Усянь, лучше за водой следи, мало ли что может вылезти оттуда. Не надо отвлекаться и рисковать лишний раз. Тот кивнул и продолжил осматривать озеро. Не Хуайсан тоже всматривался в водную гладь, стараясь рассмотреть возможную опасность. Но даже так не был готов к тому, что что-то действительно может произойти. Когда он заметил, как что-то странное. Что-то похожее на спутанные тёмные волосы. Они показались из-под воды около лодки Лань Сиченя и устремились к нему. — Брат Сичэнь! — воскликнул Не Хуайсан, вскакивая на ноги и указывая в сторону возможной опасности. Однако стоило всем взглянуть в ту сторону, там уже ничего не было. Потому все головы сразу были обращены к нему в немом вопросе. — Я… я что-то видел. Я не уверен, что именно… — сбивчиво начал объяснять юноша, понимая, что просто не в силах ничего объяснять. — Может, тебе показалось? — неуверенно спрашивает Цзинь Цзысюань. Вот только причиной этого вопроса служит не недоверие, а нежелание признавать, что что-то опасное есть в этих водах. Что-то с чем они могут не совладать. — Лучше внимательно следите за своей лодкой и лодками соседей, — резко вставил Цзян Ваньинь, не давая Не Хуайсану ответить и закрывая его своей спиной. — Даже если и показалось, то лучше перестраховаться. Мы знаем, что с водами что-то не так. Если брат Не сказал, что что-то видел, то лучше поверить ему. Юноша на это благодарно улыбнулся, смотря на него. Это было ещё одно качество, которое нравилось и которому стоило бы поучиться: уметь взять слово и говорить громко, уверенно. Вот только эти приятные мысли прерывает то, что их лодка резко пошатнулась. Не Хуайсан раскинул руки, пытаясь удержать равновесие, когда Цзян Ваньинь схватил его за локоть и дёрнул в самый центр лодки. Юноше вновь пришлось приложить усилия, чтобы не упасть и прямо встать на ноги, однако теперь задачу облегчало то, что его поддерживали чужие руки. И он бы непременно оценил всю прелесть случившегося, если бы не был так сильно занят мыслями о том, что прямо сейчас они все здесь и потонут. В следующую секунду тряхнуло уже лодку Лань Сиченя. И, Не Хуайсан сам себе бы ни за что не признался, но выдохнул, понимая, что их с Цзян Ваньином оставили в покое, а остальное было второстепенно. Сейчас на втором плане был даже Вэй Усянь, его лучший друг. И единственное, что было важно — наследник ордена Цзян, в чьи предплечья он вцепился со всей силы, не желая отпускать. Боясь, что если отпустит, то тот тут же куда-то денется. Исчезнет. И больше его нельзя будет вернуть. И, цепляясь за него, совершенно упустил из виду тот момент, когда из обычного запугивания, коим оказалось всё, что происходило до этого, вода закрутилась в смерч. И смерч этот двигался сам по себе, не поддаваясь никакой логике. Им управляла только жажда убийства. Цзян Ваньинь сначала не пытался никак отстранить от себя Не Хуайсана, позволяя ему держаться за себя. Только развернулся, чтобы лучше видеть происходящее. Но стоило ситуации перерасти во что-то более серьёзное, стоило возникнуть такой опасности, он сразу же толкнул юношу к себе за спину и обнажил свой меч. Почувствовал, как ханьфу на его спине натянулось, словно его крепко сжимали. Однако это был всего лишь Не Хуайсан, не желавший отпускать Цзян Ваньина. Может, надеялся. Если он хоть как-нибудь будет держать его, то сможет уберечь. Плевать от чего: от опрометчивого поступка, от падения, удержит, если его начнёт утаскивать в воронку. — Не бойся, — юноша слышит напряжённый голос Цзян Ваньина. — Я не дам этой штуке добраться до тебя. Не Хуайсан усмехнулся, понимая, что он сейчас не столько за себя переживает, сколько за юношу. И, занятый своими переживаниями, совершенно упустил из виду всех вокруг. Адепта ордена Лань, который таки угодил под раздачу. Вэй Усяня, который не справился с желанием помочь всем и каждому и потому кинулся спасать этого несчастного. Лань Ванцзи, который полетел на помощь Вэй-сюну. И только Цзян Ваньина удерживало на месте то, что хватка Не Хуайсана усилилась. Юноша совершенно не желал того, чтобы тот бросался в самый эпицентр. Вэй Усянь с Лань Ванцзи, кажется, были вполне способны выдержать сразу двух человек на своём мече. Вот пусть и справляются сами. И Вэй-сюн действительно вытащил адепта. Спас и устремился вверх, где уже ждал Лань Чжан, готовый оказать всю необходимую и посильную помощь. А за ним устремляются те самые чёрные нити, которые и видел Не Хуайсан. Кажется, ещё немного и друг успеет. Сможет избежать страшной судьбы. Вот только озеро не собирается так просто отпускать свою добычу. Всего пара мгновений, и путы оплетают ногу Вэй Усяня и тянут его обратно к озеру, прямо в воду. На несколько секунд все замирают, поражённо и беспомощно смотря на происходящее. И первым очнулся Цзян Ваньинь, который тут же кинулся к краю лодки. Запрыгнуть на меч и попытаться вытащить брата ему не дали чьи-то руки. Не Хуайсан оказался сбоку. Одна рука обвивала талию, другая легла на грудь. Юноша видел, что на помощь уже поспешил Лань Ванцзи, а значит всё было под контролем. Главное только не пускать туда Цзян Ваньина. Тот сейчас явно не в том состоянии, чтобы как-то помочь. Он не должен был в этом участвовать. От страха шумело в ушах. В голове не было практически ни одной мысли. Дышать стало труднее. И единственное, о чём заботился Не Хуайсан: чтобы Цзян Ваньинь остался в целости. Он не мог допустить того, чтобы ещё и он пострадал. А тот продолжал вырываться, желая сделать хоть что-нибудь, но не оставаться в стороне. Вот только никак не мог выбраться из хватки Не Хуайсана. От отчаяния тот цеплялся очень крепко. Лицо было крайне испуганным и бледным, но в глазах читалась решимость. — Отпусти меня! — попытался отпихнуть его Цзян Ваньинь — Нет! Нельзя тебе туда! Ты не соображаешь ничего! — ещё сильнее вцепился юноша. — Они ищут. У них всё… — А если он умрёт?! — А ты хочешь составить ему компанию?! — почувствовав, что тот пытается снова вырваться, а собственные силы на исходе и держатся только из-за паники, Не Хуайсан нервно затараторил: — А-Чэн, остановись! Что ж ты делаешь? Ты совсем с ума поехал? Ты хоть представляешь, чем тебе это может обернуться? — Отойди! Не смей меня останавливать! — Цзян Ваньинь начинал злиться. На себя и собственное бессилие. На Не Хуайсана, который не желал отступать. На Лань Ванцзи, что не успел помочь, а теперь ещё слишком долго искал. — Да я беспокоюсь за тебя! Это ради твоего же блага! — Ради моего же блага и блага Вэй Усяня, отойди! Я должен найти его! — Да тебя в таком состоянии с легкостью на дно утащат! И я не думаю, что это хоть как-то поможет Вэй-сюну! — Не лезь в это! — глаза обоих уже горели злобой. Каждый не мог понять того, как их собеседник мог продолжать настаивать на своём, когда правда была так очевидна. — Если бы ты не отправился с нами, то я бы уже давно искал его! — Да?! — кричит в ответ Не Хуайсан, с вызовом смотря в лицо Цзян Ваньину. — И сколько бы ты смог продержаться на мече в том состоянии, в котором ты сейчас? Так что если бы не я, то… Прервало их лёгкое покашливание. Оно же заставило развернуться и посмотреть на Вэй Усяня. Мокрого до нитки, но живого и вполне довольного жизнью. Он стоял на лодке Лань Ванцзи. — Не стоит из-за меня ссориться, — просит он и широко улыбается. — Ах ты! Ещё и наглости хватает улыбаться! — тут же находит на кого переключить свой гнев Цзян Ваньинь. — Брат Не, отпусти меня, я ему сейчас хорошенько всыплю! И Не Хуайсан послушно отступает, кажется, сейчас полностью согласный с намерениями юноши. С облегчением наблюдает за тем, как тот в мгновение ока оказывается около своего брата и пытается дать ему несколько раз по голове. А тот всё уворачивается и просит у Лань Чжаня защиты. И оба целые. Живые. И уже тянется, чтобы взять и раскрыть веер, но понимает, что того нигде нет. Силится вспомнить, куда тот мог запропаститься. И перед глазами встаёт картинка, как он с перепугу роняет свой веер и кидается удерживать Цзян Ваньина. Оглядев лодку, он понимает, что веера нигде нет. Значит, укатился в воду. И юноша горестно вздохнул. — Это ж сколько в тебе силы, что ты сумел удержать Цзян Ваньина? — спрашивает Цзинь Цзысюань, подплывая ближе. — Это всё из-за страха. Я просто был в панике. Сам попрбоуй, — попытался оправдаться Не Хуайсан и неловко улыбнулся. *** Стоило им только сойти на берег, Вэй Усянь сразу оказался около своего друга, быстро шепнул, что обязательно поговорит с ним, а затем куда-то умчался. Наверное, дальше терроризировать Лань Чжаня. А Не Хуайсан с Цзян Ваньином остались один на один. Несколько минут они стоят рядом молча. Не Хуайсан не выдерживает первым: — Я за тебя испугался, между прочим. — Ты думал, что я могу с меча свалиться? — недоверчиво уточняет Цзян Ваньинь. — В тот момент я особо не думал. Я просто знал, что озеро опасное, а ты туда рвёшься, — немного смущённо пробормотал юноша. — Но я же не нырять собрался. — Если бы ты нырнул, то я бы приложил все усилия, чтобы ты больше не вынырнул. Ты бы у меня тогда знал, — на эти слова Цзян Ваньинь только усмехнулся и закатил глаза, а после приподнял руки, словно сдавался. — Я просто в ужасе. Даже предположить не могу, на что способна сила вашего гнева, наследник Не, — он даже не старался изобразить хотя бы наигранный испуг, что жутко возмутило самого наследника Не. — Да я тебя сейчас..! — уже начинает он и по привычке тянется за веером, чтобы проучить Цзян Ваньина, но нащупывает только воздух. Замешательство длится всего пару секунд, а потом с таким видом, будто его поразили в самое сердце, юноша делает несколько шагов назад: — Из-за тебя я потерял единственное оружие, а ты ещё и насмехаться смеешь! А потом будешь говорить, что Вэй Усянь у нас бессовестный! А сам ничуть не лучше его! Даже хуже! На несколько секунд Цзян Ваньинь теряется, пытаясь понять, как из победителя, насмехавшегося над собеседником, его умудрились сделать проигравшим, да ещё и виноватым. И единственный вариант, который приходил на ум — собственная позорная капитуляция. — Ладно, твоя взяла. Я куплю тебе новый веер, — от этих слов Не Хуайсан тут же довольно улыбается, забывая все обиды. За время, пока они находились на озере, все торговые лавочки сместились ближе к центру, потому что так безопаснее. Из-за этого на улице сновало много людей, и юноше пришлось ухватиться за рукав уверенно идущего Цзян Ваньина, чтобы точно не потеряться. Однако тот в какой-то момент тормозит и разворачивается к нему. — Раз я виноват в потере веера, и я его покупаю, то я сам выберу, — заявляет он. И теперь была очередь Не Хуайсана поражённо замирать, смотря во все глаза. Готов ли он был так рискнуть, чтобы доверить выбор такого сокровища человеку, который в этом совершенно не разбирается? Как бы сильно ему ни нравился Цзян Ваньинь, но если веер будет некрасивый, то такого он перенести точно не сможет. Он убьёт сначала виновника, а потом себя. Однако, посмотрев на уверенный взгляд напротив себя, Не Хуайсан выдохнул. Ладно, пусть так. Раз он знает, на что идёт, то это будет целиком и полностью на его совести. — В таком случае я подожду тут и не буду даже смотреть, — соглашается он, заставляя Цзян Ваньина улыбнуться. Юноша оглядел толпу. Та шумела, суетилась, жила своей жизнью. А ему вдруг внезапно захотелось обратно в Облачные Глубины. Туда, где сейчас будет тихо и спокойно. За день Не Хуайсан устал. Устал от плана, который они с Вэй-сюном придумали, от пережитого за день беспокойства, вечного оглядывания на то, как посмотрит и что сделает Цзян Ваньинь. Самое глупое, что он мог сделать — это вести себя так и лишний раз трепать себе нервы. Сейчас он это понимает. А лишнее беспокойство ни к чему. Нужно продолжать жить дальше, а подходящий момент для признания обязательно сам найдётся. Из мыслей юношу выдернуло то, что Цзян Ваньинь, наконец, вернулся. Выглядел он явно крайне довольным собой. В руках он держал тёмно-зелёный бархатный мешочек, в котором находился веер. Не Хуайсан тут же улыбнулся, чувствуя, что на душе становится тепло, а тревоги отходят на задний план. Юноша уже было протягивает руки к подарку, как его кто-то окликает. Негодуя, тот поворачивается на голос, думая о том, что если это не окажется чем-то серьёзным, то потревоживший их немедленно пойдёт на корм речным гулям. И наверняка Цзян Ваньинь разделял такое настроение. Вот только увидев перед собой Лю Шу, Не Хуайсан замер. Разве она не должна уже быть в Облачных Глубинах? — Брат Не! Я так рада, что с тобой всё в порядке. Я никуда не пошла, просто хотела убедиться, что ты будешь цел и… — она запнулась, замечая что-то а затем растерянно спросила: — Где твой веер? Что-то случилось? Я могу тебе купить новый. Ты спас мне жизнь, я в долгу перед тобой… — Не стоит, — покачал головой юноша. — Всё в порядке. У меня уже есть новый веер. И всё-таки, возвращайся в Облачные Глубины. День сегодня был тяжёлым для всех. Тебе следует отдохнуть. На самом деле юноша был готов передать слово Цзян Ваньину, чтобы тот быстро и доходчиво объяснил Лю Шу, что она выбрала немного не тот момент, а потому ей не слишком рады. Однако она была совершенно искренна в своём желании помочь и поблагодарить, потому было неправильно поступать так. Девушка глянула сначала на Не Хуайсана. Потом на Цзян Ваньина. Приметила в его руках мешочек с веером и сделала какие-то выводы, сразу улыбнувшись. — Удачного вечера, брат Не! — слегка поклонилась она и тут же упорхнула. — И ты даже не захочешь проводить её и убедиться, что с ней всё будет хорошо? — недоверчиво спрашивает Цзян Ваньинь, смотря ей вслед. — Знаешь, — тяжело вздохнул юноша, разворачиваясь к нему, — это очень долгая история, которую я не хочу рассказывать, а ты не очень хочешь узнавать. Так о чём мы с тобой? — на долю секунды Не Хуайсан задумался, а потом просиял: — Ах да! Мой новый веер. И прежде, чем Цзян Ваньинь успел хоть что-то сообразить, тот уже выхватил мешочек из рук и вытянул оттуда своё новое сокровище. Развернул и замер, изумлённо смотря на него. Тёмно-зелёный веер, расписанный рисунком из нежно-розовых цветков. От этого даже перехватило дыхание. Такой красивый. Не Хуайсан даже готов изменить привычный стиль одежды только ради того, чтобы гармонировать с этим веером. — Нравится? — с надеждой в голосе спрашивает Цзян Ваньинь. Юноша поднимает голову и тут же сталкивается со взглядом серых глаз, от чего смущается и закрывается веером. Требуется всего один вдох, чтобы вернуть себе самообладание. — Шутишь? Он же потрясающий! — с неподдельным восхищением отвечает Не Хуайсан и смотрит на Цзян Ваньина, который выглядит крайне довольно. Сам юноша осматривается по сторонам и замечает лавку со сладостями. — Давай купим чего-нибудь. И надо найти Вэй-сюна. Может перспективой вкусной еды вернём его обратно. А то мне уже жалко Лань Ванцзи. Что скажешь? Тот, кажется, перспективе вновь оказаться в обществе своего шумного брата, который будет им докучать, рад не был. Однако спорить не стал и просто кивнул. Взяв три штуки золотистых пирожных, они направились на поиски Вэй Усяня. Найти его оказалось задачей довольно простой. Тот был недалеко от берега и действительно всё докучал Лань Чжаню, который постепенно терял терпение. Потому его друзья поспешили на помощь. Вэй Усянь на сегодня свою порцию удачи точно израсходовал и вряд-ли переживёт, если Второй Нефрит попытается его прирезать своим мечом. — Вэй Усянь! — громко крикнул Цзян Ваньинь, чем привлёк внимание не только своего брата, но ещё и Лань Ванцзи. — А мы вкусняшек купили! — радостно сообщает Не Хуайсан, резко контрастируя со своим спутником. От этого Вэй-сюн даже усмехнулся и всё-таки поспешил к своим друзьям. Пирожные со своей палочки Не Хуайсан съел почти все, потому хитро поглядывал на те, что принадлежали Цзян Ваньину. И, подгадав момент, когда тот, наконец, отвлечётся, отдавая брату его палочку, юноша чуть приподнялся на носочки и аккуратно стащил один из верхних шариков. И сразу же отскочил назад, принимаясь быстро пережёвывать. А Вэй Усянь тут же предательски рассмеялся, заставляя брата сначала задаться вопросом, что же произошло, а затем развернуться к Не Хуайсану и заметить пропажу. — Брат Не! — вот только настоящей злобы в голосе слышно не было. Негодовал он только ради приличия. — Ни на секунду от тебя отвернуться нельзя! Он начал грозно надвигаться на юношу, а тот отступать, нервно улыбаясь и пытаясь придумать, что бы такого сделать, чтобы его помиловали. А потом внезапно протягивает руку со своим угощением, заставив Цзян Ваньина замереть. — Держи. Забирай их, а не мою жизнь, — театрально вздохнул Не Хуайсан и прыснул со смеху. Вот только он никак не мог рассчитывать, что юноша, то ли чисто из принципа, то ли ещё из-за чего-то подойдёт, аккуратно возьмёт за запястье, чтобы то не тряслось вместе со своим обладателем от смеха, и всё-таки заберёт одно пирожное! Несколько секунд Не Хуайсан смотрел на него, не в силах выдать ни одну нормальную реакцию, а затем беспомощно посмотрел на Вэй Усяня. А тот, поймав на себе его взгляд, мечтательно вздохнул, как бы говоря: “Ах, как это всё прекрасно”. И если бы не свидетели, то тот почти наверняка пошёл ко дну уже в следующие несколько минут.