Перевоспитание

— Ошейник, антимагический, гномьей работы, одна штука. — Есть. — Булава, стальная, тяжелая, одна штука. — Есть, — Адъютант вычеркнул еще одну строчку из объемного списка вещей. — Мешок спальный, аристократический, с балдахином, одна штука. — Есть. — Конь боевой, верный, сферический, идеально черный, радиус — один метр, одна штука. — Есть. — Адъютант, преданный, гуманоидный, одна штука. — Есть, — Адъютант свернул список в трубочку и протянул Демиану, — Кажется, ничего не забыли, ваша темность. — Тогда по коням, — Принц не без труда оседлал верного скакуна, Адъютант запрыгнул на мула, и под звуки гоблинского оркестра двое выехали через главные (и единственные) ворота Темной Цитадели. *** — Народ, еды у нас всего на четыре дня. Так что начинаем экономить, — с грустью объявил Гном. — Дели на три порции, — Человек отложил топор (сын Адама решил побриться перед ужином), — Все равно эти двое признаков жизни уже третий день не подают. — То есть? — заволновался Хоббит. — То и есть. Круглосуточно сидят на Рояле и смотрят на звезды. И не спрашивай, где они там звезды разглядели. — И когда он уже ее трахнет… — со смесью зависти и грусти протянул Хоббит. — Ну, эльфы — существа возвышенные, — встрял Гном, — Им нужно сначала недельку понаслаждаться красотой природы, бренча на арфе… — Импотент, — перевел Человек, Хоббит гнусно хихикнул. — Здравствуйте, господа, — Демиан в гордом одиночестве (Адъютантов мул не мог похвастаться проходимостью сферического коня, и спутник отстал под конец первых суток пути) вышел на поляну и присел у костра. Хоббит, Гном и Человек были настолько поражены подобной наглостью, что не нашли ничего лучше, чем предложить гостю чаю. Принц с благодарностью принял жестяную кружку и отхлебнул, - Вы, конечно, понимаете, зачем я здесь. По условиям мира между Светом и Тьмой Мери Сью должна находиться в Темной Цитадели, и мне бы хотелось вернуть ее, не прибегая к насилию. Приключенцы что-то невнятно промычали. — Если что, в лес ждут три десятка конных рыцарей, — соврал Демиан, — Так где моя поднадзорная? — Сидит на Рояле, — сглотнул Хоббит, — С Эльфом. — Прекрасно… Спасибо за чай, — Принц поднялся и, уверенно расправив плечи, направился туда, где в густых зарослях орешника вот уже три тысячелетия стоял замшелый Рояль, и тут ему на встречу вышла сладкая парочка… …Эльф вынул из ножен ослепительно сияющий меч, Демиан снял с пояса булаву. По сравнению с великолепным клинком Светлого оружие Принца выглядело, мягко говоря, невзрачным. Первый удар Темный парировал, но несколько неуклюже (вес орудия сказывался), зато второй… Эльф нанес удар снизу вверх, надеясь разрубить Демиана в самом интересном месте, и тот опустил на сверкающий меч свою булаву. Прекрасный клинок, тысячелетиями передававшийся в семье Эльфа из поколения в поколение, бесславно погнулся градусов эдак на девяносто. Пока длинноухий печально осматривал свое оружие, ставшее больше похожим на открывашку, Демиан небрежно бросил ему: «Против сопромата пафос бессилен.» Но долго упиваться торжеством ему не пришлось — краем глаза он заметил встающего Человека, достающего двуручный топор Гнома и Хоббита, всем своим видом показывающего готовность обирать трупы, и, поняв, что гномы с секирами сопромату неподвластны, стал медленно отступать, пока не прижался спиной к стволу дерева. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не душераздирающий крик предмета спора. Человек, Гном, Хоббит и Демиан тут же обернулись в строну Мери только чтобы заметить, что на опушке ее уже секунд пять как нет. Пока трое приключенцев разглядывали опушку так, будто впервые ее видят, Демиан посмотрел в небо. — Хорошо летит, засранец, — со смесью злости и восхищения выдохнул Темный. И Эльф, только-только сумевший переключить внимание с одного объекта обожания на другой, увидел грузную тушу, медленно и как-то лениво взмахивающую крыльями на фоне предзакатного неба.