Перевоспитание

— Дверь закрой, сквозняк, — сухо сказал Дракон. Он сидел на корточках перед вольфрамовым мангалом и жарил шашлык. Запах шел весьма аппетитный. Демиан прикрыл дверь. — Привет, чудовище! — радостно сказал он и обнял чешуйчатую лапу. — Демиан! — Дракон только заметил, что за гость к нему пожаловал, — Ну привет. Чаю хочешь? — Не откажусь. Слушай, у меня тут проблемка… Ты мою воспитанницу украл. — Украл? — Дракон опешил. — Украл, похитил, позаимствовал… Спиздил, короче. В лесу. — А-а-а! Волшебницу? Извини, брат. Лечу на охоту, смотрю — стоит. На эльфа вроде не похожа, на гнома, тьфу-тьфу-тьфу, тоже, вот я и подумал… — …Что она человек, — закончил за приятеля Демиан. О нездоровом пристрастии ящера к людскому племени он был наслышан, — На самом деле она та еще коза. Так я могу ее забирать? — Эх-х-х… Забирай. Да, все хотел спросить… — Дракон хищно прищурился, — А ты сам-то точно не человек? — Нет! — поспешно ответил Демиан, — Мне несколько тысяч раз говорили, что во мне нет ничего человеческого. — Ну ладно… Эта твоя… коза в спальне. Принц кивнул и на цыпочках отправился в соседнюю комнату. Мери спала сном праведника на гигантском асбестовом матрасе (другие служили Дракону весьма недолго ввиду горючести). Темный, стараясь не разбудить подопечную, защелкнул у нее на шее антимагический ошейник и вернулся к Дракону. — А что это за существа внизу? — оказывается, Дракон уже успел слетать на разведку. — А, так, группа поддержки. Можешь съесть всех, кроме Эльфа — этот мне понравился. Ах, да… С ними Человек. — Человек?! — дракон радостно завизжал, — Настоящий человек?! Живой?! — Если не умер от твоего крика. Делай с ним что хочешь, но учти, что люди — существа хрупкие. Этого сломаешь — нового не дам. Дракон испустил еще один радостный крик и, схватив стоявший в углу сачок, ринулся к выходу. — Стой, — одернул его Демиан и хитро улыбнулся, — У меня появилась прекрасная мысль… Ничего не предпринимай, завтра утром я тебе их приведу. Да, и… …Когда Принц вернулся в лагерь, мантия на нем еще дымилась (Темный битый час пытался заставить ее правдоподобно тлеть). — Дракон там, и он очень злой, — отрапортовал Темный, — С Мери вроде бы все в порядке. Завтра утром выдвигаемся. С этими словами он забрался в поставленную Гномом палатку и уснул. …Приключенцы осторожно подобрались ко входу в пещеру и прокрались внутрь. Дракон, развалившись в огромном кресле, читал книгу, на его распластанном крыле спала обнаженная Мери. Увидев эту картину, Эльф покраснел, затем побелел, подскочил к Дракону и с неньютоновской силой ударил его в челюсть. Дракон скорчил обиженную гримассу и сделал подсечку хвостом, Темный рыцарь рухнул на пол. Пока Приключенцы наблюдали за происходящим, Демиан аккуратно защелкнул кандалы на руках Хоббита и Человека. Гном, оценив ситуацию, повернулся на сто восемьдесят градусов, щелкнул каблуками и мужественно дал деру. *** Эльф был мрачен. Сразу после возвращения из своего героического похода Демиан издал новый эдикт, предписывающий всему Темному дворянству покидать свои покои исключительно в сопровождении адъютанта. Рыцари восприняли новую причуду своего Принца как должное — адъютанты имелись у всех… кроме одного. Эльфа. Заметив сей прискорбный факт, Демиан великодушно одолжил экс-Светлому своего, но и тут возникла проблемка… Адъютант сопровождать светлого в его прогулках по Темной Цитадели никак не желал. Прямым приказам Адъютант не подчинялся. На просьбы и уговоры Адъютант чихать хотел. Зато в пределах покоев верный слуга исполнительно сопровождал Эльфа, куда бы тот не направился, даже в уборной Адъютант преданно смотрел в глаза новому сюзерену, вызывая у нежного и ранимого рыцаря проблемы с пищеварением. *** — Это в бездарных романах для подростков можно заменить все тренировки героя словосочетанием „изнурительные тренировки“. В реальной жизни вместо перемотки до момента „большой и сильный“ тебя ждет труд, труд, и еще раз труд, — Демиан с упоением рассказывал отжимающейся Мери о правильном отношении к тренировкам, лежа у той на спине и потягивая кровь единорога из хрустального бокала. Наконец, после сто пятнадцатого отжимания, Волшебница не выдержала и упала лицом в заранее подложенную наставником подушку (каждодневные „упала без сил“, сопровождаемые разбитым о плац носом, уже немного достали Темного, поэтому тот позаботился, чтобы тренировки заканчивались более… мягко). — Отнесите тело в мою опочивальню, — сказал он Темным приспешникам, — И проведайте Адъютанта. Через пару минут один из приспешников вернулся и протянул загорающему на плацу Принцу записку. — Читай, — лениво велел отдыхающий. — «Ваша темность, противник морально повержен. Не может нормально есть и спать, с нездоровой частотой спрашивает о Мери. Хандрит. Трижды перечитал „Руководство по борьбе с Темными силами“. Пытается выпрямить фамильный меч, безрезультатно.» — Замечательно, — потер ладоши Демиан, — Передай Адъютанту, чтобы сегодня за час до полуночи привел Эльфа к дверям моей опочивальни. И еще крови принеси, пожалуйста. …В свете факела две идущие по Цитадели фигуры отбрасывали длинные колышущиеся тени. Винтовая лестница, казалось, растянулась в бесконечность (Демиан уже через четыре дня после того, как занял самую высокую башню, приказал оборудовать там лифт. Но всяким Эльфам этого знать не полагалось). Наконец из тьмы выступила массивная дубовая дверь. Из-за нее доносились приглушенные ритмичные стоны. Несомненно, женские… В случае осады дверь должна была выдержать удар чугунным тараном, но она разлетелась в щепки, стоило Эльфу разок навалиться на нее плечом — откуда взялось столько силы в тщедушном теле, остается только гадать. Сквозь пролом Адъютант успел заметить из последних сил отжимавшуюся на полу Мери, стонущую от напряжения, и развалившегося на своем ложе Принца, облаченного в полный максимиллиановский доспех. Эльф же, которому, видимо, гнев застлал глаза, подскочил к ложу и ударил надежду Темной нации туда, где за глухим шлемом, предположительно, находилась челюсть. К чести Эльфа заметим, что шлем немного погнулся. Светлый недоумевающе посмотрел на разбитую в кровь руку и упал без чувств. — Проходите, Адъютант, — весело произнес Демиан и, стащив с головы помятый шлем, с трудом сел (изматывающие упражнения на плацу Принц любил, если только оные упражнения изматывали не его самого, и это иногда давало о себе знать не лучшим образом). — А что с этим? — Адъютант перешагнул через окутанного непонятной дымкой Эльфа. — Побочные эффекты несдержанности. Свет почему-то очень не любит, когда его адепты нарушают клятвы. В эту секунду рыцарь очнулся и рывком сел. — Фто со мной?! — в ужасе спросил он, ощупывая руками внезапно выросшие нижние клыки…