Перевоспитание

— «Дело не в тебе, дело во мне, » — прочел Демиан, — Адъютант, расшифруй. — О, полагаю, графиня Анна таким образом дает понять, что ваша помолвка расторгнута. — Ясно, — на лице Принца не дрогнул ни один мускул, — Скажи Мери, чтобы немедленно шла в мою башню. — Хорошо, ваша темность. Я распоряжусь, чтобы туда принесли шахматную доску — думаю, сейчас вы испытываете острую необходимость кого-нибудь унизить. — Спасибо. — Плетку? Наручники? — Нет, пока не надо. Ступай. — Слушаюсь. &&& Тем временем где-то в другом мироздании Как оказалось, графиня, нет, теперь уже принцесса действительно не расставалась с фрейлинами ни днем, ни ночью, и это было… «Восхитительно» — не то слово. «Изматывающе» — вот нужное слово. Когда Демиан выпустил наконец из своих объятий молодую жену, у него не оставалось сил даже на то, чтобы, следуя своей давней привычке, съесть печеньку. «Надо бы приобрести кровать пошире, » — отрешенно подумал он, глядя на двенадцать обнаженных девичьих тел, в обнимку спавших у брачного ложа, и тут же вырубился. *** Мери поднималась в покои бывшего наставника в прескверном расположении духа. И зачем он ее позвал? Поиздеваться, как тогда над Эльфом? Она осторожно приоткрыла дверь и успела увидеть полулежавшего Демиана в компании фрейлин принцессы, прежде чем сама принцесса, положив руки ей на плечи, втащила Мери в опочивальню и требовательно поцеловала в губы… Наутро Мери увидела, что кто-то выцарапал что-то кинжалом на одной из резных ножек, поддерживающих балдахин. Три коротких насечки, три длинных, затем снова три коротких. Аккуратно, стараясь не разбудить никого из четырнадцати спящих, Мери слезла с ложа, быстро оделась и направилась спросить у Адъютанта, что это могло бы значить. Тот, услышав о зарубках, поджал губы и молча вышел из библиотеки. С частной клиникой, похоже, все же придется повременить. &&& Мери всегда была уверена, что в шахматах самая сильная фигура — ферзь, но после трех часов не самой заурядной партии в шахматы Великая осознала, что истинная сила — в пешках. &&& Подписывая очередную кипу указов и распоряжений, Принц был, пожалуй, даже мрачнее, чем обычно. — Ваша темность, выдалась бессонная ночь? — Пятнадцать, друг мой. Пятнадцать бессонных ночей подряд. Я пытался осторожно намекнуть принцессе, что можно чуть-чуть уменьшить количество фрейлин, на что она так же осторожно ответила, что теперь, когда ее титул стал намного выше, стоит увеличить их число раза в два-три. И, Адъютант, я совершенно не представляю, насколько меня хватит. Хотя нет, представляю весьма точно, и именно это пугает меня больше всего. — Ну, можно нанять камердинера. Или двух. — Эххх… Тут потребуется не меньше дюжины, дружище. И ручаюсь, что они все сбегут через неделю из-за невыносимых условий труда. Проблему надо решать кардинально! — У меня осталось немного «слез Лисса», ваша темность. И я знаю пару монахинь, оказывающих довольно специфические услуги. — Нет, это лишнее. А вот если какой-нибудь конюх вдруг окажется в будуаре молодой принцессы… — Будет устроено на высочайшем уровне. Не волнуйтесь, все будет строго церемониально — у меня есть на примете один евнух. Но тут есть один вопрос… — Да-да? — Как быть с наследником? — Ну, во-первых, задумываться об этом пока рано, мой отец будет здравствовать еще долго, месяца два — точно. Во-вторых, есть шанс, что наследник уже имеется, остается только полагаться на волю Произведения. В любом случае, пока принцесса в спешке не отъедет в курортный городок на берегу Нибенейской бухты, я в свою спальню не сунусь.