— Имеющихся у нас данных достаточно, чтобы сообщить о существовании тайного общества бывших Пожирателей Смерти. По имеющимся у нас данным оно называется «Непростившие». Что-то вроде «Мстители», если угодно, — рассуждал его отец. — Связано ли это общество с «Бедствием»? — поднял голос журналист из «Пророка». — У нас есть веские основания полагать, что да, — ответил Гарри Поттер.
— Опять шпионы, которых нет? — недоверчиво бросила Кэт. — Но в общество бывших Пожирателей еще можно поверить, — сверкнула она глазами. — Если это действительно Пожиратели…— Есть ли в этом обществе какие-то известные фамилии? — подал голос представительница «Придиры». — В интересах следствиях мы не можем это сообщить, — резонно ответил Поттер-старший. — Связано ли это общество со Штирнером? — подали голос «Утренние известия». — У нас есть основания полагать, что да, — ответил отец Альбуса под серию магниевых вспышек. — Мы со своей стороны должны подготовить комплекс мер по усилению контроля за деятельностью антиобщественных организаций, — сказала Гермиона Уизли. — Прежде всего, мы сделаем строгий учёт всех, кто в прошлом состоял в организации Пожирателей Смерти. — Но как же быть с правом частной жизни, Госпожа министр? — Задала вопрос журналистка с блокнотом. — Оно будет пересмотрено в интересах безопасности. — строго сказала Гермиона. — Не забывайте, нам угрожает вторжение Штирнера. — Мы также предпримем меры по переучету и организации учений Сил Самообороны. Соответствующие указы будут изданы министерством. — Кто именно будет взять на карандаш, госпожа министр? — в вопросе корреспондента «Пророка» ощущалась тревога. — Все, кто привлекался к процессу Пожирателей Смерти осени девяносто девятого года, последующих частных процессов, а также тех, кто привлекался по делу их террористических организаций. — Тех, кто проходил как подсудимые? — уточнил пухлый мужчина. — И тех, кто проходил в качестве свидетелей. Ничего страшного здесь нет: мы просто должны будем составить базу данных на потенциально опасных людей, — кивнула министр.
— Выдра, — вдруг хихикнула какая-то девочка. Альбус обернулся, что это была Евангелина — младшая сестра Кэт. — Как как? — С интересом спросил Ал. — Ева! — строго окликнула девочку Кэт. — У неё патронус — выдра, — хихикнула младшая сестра Кэтрин. — Свидетелей-то за что? — не понимала Кэт. — Гм…. Вы слышали про дело Лавгуда? — спросил Альбус. Ему показалось, будто Веста Грейвз тоже прислушивается к их болтовне. — Деда Скамандеров и редактора «Придиры»? — нахмурился Эрик. — Его самого. Его обвинили в Том, что он был законсервированным агентом Волдеморта и упекли в Азкабан. — Лавгуд же за Орден Жареной Курицы была, — съязвила Кэт. — Да а кто там посмотрел-то? — пожал плечами Ал. — Сказали, что он сам законсервированный агент Тёмного Лорда. И какой-то следователь дал ход делу. — А что такое законсервированный агент? — с интересом спросов Евангелина. — Это, — Альбус послал девочке улыбку, вспомнив, как она хотела пойти с ним на бал — такой шпион, который не делает ничего. Вообще ничего. Он вступает в игру в самый критический момент. Только по специальной команде. — Что же Орден сдал позиции? — фыркнул Эрик. — Если агенты Темного Лорда на каждом шагу. — А он им был на самом деле? — прищурилась Вики. — А кто знает? Говорил, что Пожиратели похитители его дочурку и шантажировали, — отозвался Ал. — Но показания были, что он врал и был агентом. Помер в шестом году в Азкабане. С потолка посыпались жёлтые и ярко-красные кленовые листья, вызвав восторг школьников. Шармбатонка Рене, сидевшая за столом Райвенкло, поймала несколько из них, пообещав сделать букет. — Зачем отцу врать про собственную дочь? — недоверчиво бросила Кэт. — Чтобы шкуру спасти, — пожала плечами ее сестра. — Яснее ясного. — Ев! — строго прервала ее сестра. — Ты чего разошлась сегодня? — О, тут ещё интереснее! — Вики перевернула страницу газеты. На второй полосе выступала небезызвестная Констанс Пикеринг, призывая усилить репрессивные меры против владельцев, у которых сбежали домашние животные.— Пора показать недобросовестным владельцам домашних животных, что такое бродячий скот! — строго сверкала стёклами Пикеринг. — Убежал без спроса нюхлер — штраф, кот-лазиль бродит самовольно по крышам — штраф, — поясняла она.
— Пастухом быть хочет? — фыркнула Ева. — Кто скотину пасет?— А владельцев змей надо бы обложить отдельным налогом, — продолжала Пикеринг. -Хочешь дома держать змейку — плати налог и попадай в специальный налоговый реестр! — Скажите, а разве сейчас существуют змееусты? — спросила удивленная журналистка. — Легально нет, но если появятся — обложим двойным налогом, — невозмутимо ответила глава Целевой группы.
Альбус почувствовал, что от словосочетания «бродячий скот» он сейчас задохнётся от смеха. Хелена, однако, грустно посмотрела на ребят. — Это называется прецедент… — Сказал₽ она, — Смотрите, ваше министерство хочет ужесточить законы. А эта Пикеринх, — немка, как обычно, не смогла выговорить звонкое кончаетесь, — показывает, как это будет выглядеть на практике. Начинает с малого — с хозяев зверей. Высокая Валери Гэмп, отбросив тёмные кудри, дала понять, что завтрака окончен: нечего, мол, засиживаться, больше положенного — и так учителя смотрят косо на слизеринцев. Проходившая Лора Яксли помахала ребятам: она, похоже, хотела установить с ними контакт. Альбус тоже симпатизировал девушки, ибо по слухам она крепко пострадала от нового режима, а потому училась, отставая на год от остальных. Глядя в ее задумчивые синие глаза, Ал чувствовал стыд и неловкость за свою семью, которая принесла столько зла в волшебный мир. Стыд за то, что он сам тоже принадлежал к ней. — Ал, — улыбнулась девушка, — скажи, пожалуйста, ты что-то слышал про Брайса Бадо? — Нет… — покачал головой Альбус. — Никогда. — Они втроём с Эриком и Лорой пошли в коридоре. — А кто это? — спросил тихо Эрик. Райвенкловцы гурьбой выходили из Большого зала, и ребята старались говорить вполголоса. — Один магловский журналист, — серьезно сказала Лора. — Магловский? — не сдержался Эрик от изумления. — Понимаешь, с него все и началось, — девушка заговорила заговорщицким тоном. -Он напал на следы убийства Мод Эшборн… — Кто она такая? — уже не выдержал Ал. — Так, дура какая-то, — зацокала каблучками Лора — А зачем она тебе? — бросил на ходу Эрик, помахивая чёрным кожаным портфелем. — Так с неё-то вся каша и заварилась, — помахала рукой их спутница. — Этот самый Бадо расследовал убийство Эшберн, нашёл какие-то материалы и передал нашему министерству. — Вот они и решили, что есть некое общество… Пол озарила золотистая вспышка. Альбус, повинуясь инстинкту, мгновенно поставил защитный барьер, и выпустил синюю молнию. Раздался стон. Только сейчас Ал заметил, что у подоконника стояла группа хихикавших гриффиндорцев. Они, видимо, метили в Лору проклятьем ватных ног, но Ал, послав разряд электрического шока, заставил стонать полноватого увальня. — Кто вам разрешал, змеюги, ходить на третий этаж? — С яркостью воскликнут его веснушчатый спутник, в котором Ал узнал пятикурсника Кевина Найла. Ал фыркнул: только сейчас он понял, что в пылу разговора они втроём зашли на вражескую территорию. Вернее, на территорию, которую грифы определили для них как враждебную. — Что, честоки захотелось? — глумливо спросил Ал, давно перенявший у Кэт ее богатый лексикон в адрес Гриффиндора. — Так почешись! — Мы к вам в подземелья не ходим, змеюги, — плаксиво простонал «пострадавший» Второй попытался отомстить, выпустив красный луч разоружающего проклятия, но Альбус на ходу «съел» его палочкой, словно проглотив губкой воду. — Валите! — прошипел гриффиндорец. Альбус хмыкнул и пошёл вперёд. За спиной он слышал стук ботинок: видимо, гриффиндорцы подбегали к своим. Понимая, что лучше не затевать большую ссору, слизеринцы пошли к лестнице. Альбус равнодушно слушал какие-то невнятные крики, жалобы на Слагхорна, покрывавшего «змеёнышей». И, наконец, звонкий голос: «Нету тебя брата! Пойми, нет!» «Лили? — осенило Альбуса. — Ну, конечно, Лили», — грустно вздохнул он. Эрик и Лора что-то обсуждали, но Альбус не мог уловить смысл их разговора. Голос, сказавший, что «у тебя нет брата», принадлежал без сомнением его кузине Роксане. «Рокси… Рокси…» — с горестью думал Альбус. Когда-то она пытались сгладить трещину между ним и роднёй. Похоже, что теперь время изменилось. Теперь Рокси говорит Лили, что у неё нет брата. «А, может, она и права?» — подумал Альбус. Базальтовые стены напоминали сводчатую арку. Ал смотрел на небольшие ниши в стене, машинально думая об их предназначении. Собственно, что его уже связывает с Рокси и Лили? Положа руку на сердце — ничего. — Я могу узнать у отца про этого самого Бадо… Или как его… — тихо сказал Ал, повернувшись к друзьям. Он шел впереди по лестнице. в то время как Эрик и Лора продолжали какой-то свой разговор. — Нет нет, Ал, не стоит, — в глазах Лоры мелькнула какая-то тень. — А то он решит, что мы за ним через тебя шпионим. Нет так нет, — задумчиво сказала девушка, посмотрев на покрытые щербатинами лестничные ступеньки.***
Ноябрь принёс с собой унылый пейзаж. Низкая серая пелена нависала, словно шинель, над оголенными деревьями. Опавшие листья и совсем голые деревья создавали иллюзию вечерней пустоты, словно каждый миг дня уже ощущалось приближение вечера. Огни загорались рано, практически с самого обеда, словно вечер был самым главным моментом дня. На лестницах поселилось ощущение чего-то сырого и промозглого., будто частый обложной дождь повис и школьных коридорах. Разговоры о пожаре в Хогсмиде шли целый месяц неделю, но постепенно их вытесняли предстоящий первый тур соревнования. Альбус слышал в детстве, что в начале турнира отец сражался с драконами, но староста Слизерина сказала, что это вовсе не обязательно — задания могут быть самые разные. Поговаривали, что на первое соревнование выпустят какое-то чудовище, хотя какое именно узнать не удалось. Макгонагалл не доверила это дело Хагриду, а поручила Элизе сразу привезти чудовище из министерства. Подготовка к соревнованию началась еще за неделю до его начала. К удивлению ребят для соревнований отвели не школьный стадион, а создали новый в районе Черного озера, отгородив участок до запретного леса. Несколько специалистов из министерства наколдовали здесь трибуны. Ноябрь принёс с собой унылый пейзаж. Низкая серая пелена нависала, словно шинель, над оголенными деревьями. Опавшие листья и совсем голые деревья создавали иллюзию вечерней пустоты, словно каждый миг дня уже ощущалось приближение вечера. Огни загорались рано, практически с самого обеда, словно вечер был самым главным моментом. — Все же Кубок, кажется, ошибся, — бросила Вики Смит, когда ребята шли на стадион. — Как наш Скамандер сладит с чудовищем? — Да уж, шансы невелики, — махнул рукой Эрик. — Но есть за кого болеть — Хелена. И умная, и смелая, и готовилась наверняка. Как думаете, какое чудовище дадут? — Драконы… — пожал плечами Альбус. — Ну это уже скучно, По! — Кэт отбросила золотистые волосы. — Надо что-то другое. — Мне тоже так кажется, — поддержала подругу Вики. — Думаю, найдут какого-то другого монстра. Не повторять же задания из раза в раз. — А я вот буду болеть за наших! Хоть есть шансы, хоть нет! — бодро ответила Кэт. — Хочу нашей победы, а не немцев. — Согласна, — весело улыбнулась подошедшая Евангелина. — В конце концов, мы ведь англичане. А поддерживать нужно своих. Для похода на стадион Кэт надела зеленую спортивную форму и чёрные сапожки. Ал поймал себя на мысли, что снова хочет думать только о ней. — Откуда мы, кроме того, знаем, что нет ни единого шанса на победу? — сверкнула Евангелина «небесными» глазами, которым очень шло нежно — мечтательное выражение. — Ещё рано делать ставки. — Аспид в змеюшнике! — бросила проходившая Роза Уизли. Эльза Лонгботтом громко фыркнула. — Пластинка заела, — ехидно улыбнулась Кэтрин. — А стадион-то… Мерлин… — прошептал Эрик. Он, похоже, был явно потрясён величием. — Состязание того стоит, — раздался звонкий голос Евангелины. Альбус прищурился: сейчас его мысли весьма далеки от стадиона, хотя посмотреть на состязание было любопытно. За минувшие две недели он изрядно полазил по старым номерам «Пророка», разыскивая информацию о «Лондонской пятерке». В 2015 г. бесследно исчезли пять авроров Рия Патил, Тимоти Хейл, Кит Джеррард, Женевьев Бладт и Пенелопа Фоули, жена того самого Грима Фоули, которого упекла в Азкабан Констанс Пикеринг. Вернее, четверо из них были авроры, за исключением Кита, который был репортером «Ежедневного пророка"t. Расследование, возглавляемо его отцом, длилось годами, и министерство в конце концов закрыло дело, вопреки требованиям обезумевших от горя семей. Зато Альбус нашел информацию о том, что родители Пенелопы Фоули были Пожиратели: видимо. потому Пикеринг и придралась к ее мужу. В библиотеке он даже показал Эрику любопытную публикацию от 7 марта 2016 г., где говорилось об обещаниях Гриму Фоули со стороны Департамента магического правопорядка,. Один из его чиновников, Гарет Гринграсс, пообещал несчастному мужу, что сделает все для розыска его жены. Эрика она очень заинтересовал. В конце концов его мать была из Гринграссов, и этот самый Герет приходился им дальним родственником. «Не выкинула бы Пикеринг чего», — пробормотал он и тотчас пошел в совятню. Ал понял, что друг срочно хочет уточнить у родителей об этой истории, но не стал тормошить друга с расспросами. Поживем — увидим. Последними на трибуны поднялись Макгонагалл и судьи. Элиза Элтон нарядилась в серебристое прямое платье, весьма гармонично подошедшее к светлым волосам, и белый пиджак. Сьюзен Боунс предпочла коричневый брючный костюм. — Мы рады приветствовать вас на первом туре, — провозгласила Элиза Элтон. — Перед нашими участниками непростая задача. Им предстоит расправиться с африканским птеродактилем. Объявляю состязание открытым. Вскоре после ее слов показались чемпионы. Улыбка Рене казалась натянутой: француженка явно пыталась скрыть страх. Алексей махнул зрителям рукой, словно показывая, что, наоборот, ничего не боится. Лицо Хелены было строгим и бесстрастным: она явно старалась сосредоточиться. Скамандер шел медленно и задумчиво, словно углубившись в себя. Чудовищем в самом деле оказался птеродактиль, напоминающий гигантскую летучую мышь, с длинными красными крыльями и тонким хвостом. — Погоди… Разве птеродактили не вымерли много много миллионов лет назад? — спросила Виктория. — Да нет, какое там… До сих пор живут в болотах Конго, — махнул рукой Альбус, краем глаза взглянув на Кэт, которая как раз отбросила золотые легким движением руки. — Зачем его только сюда привезли? — недоумевал Эрик. — Видимо для задания, — отозвалась Вики. — Смотрите, смотрите… конгомато подходит! — вытянула шею Евангелина Забини. Птеродактиль в самом деле описал круг и, противно крикнув, начал снижаться. Треугольная голова дернулась, и огромный вытянутый клюв развернулся вниз. Альбус поправил очки и посмотрел на разошедшихся чемпионов. Сейчас он вспомнил слова одного из африканских маглов, видевших птеродактиля: «Белый, я предпочел бы остаться один на один в лесу со львом, чем с конгомато!» Рене взмахнула палочкой, пробормотав какое-то заклинание. На мгновение оно вызвало удар белой молнии, но птеродактиль, легко увернувшись, спикировал. Издав клекот, он в полете задел француженку кончиком крыла, от чего она отлетела на несколько футов. Птеродактиль, спустившись, помчался за ней, как за добычей. — Знаешь, я в детстве видел картинку в одной магловской книжке — «Птеродактили у болота», — прошептал Поттер другу. — Они так интересно проносились над ним, что я все думал: любопытный все же первобытный лес… — Со стороны весьма заманчивое зрелище, — кивнул Эрик. — Но встретиться не хотелось бы. Птеродактиль, шипя крыльями, приближался. Первым опомнился Золотов и, бросив какое-то заклинание, ударил ему в хвост. На мгновение это приостановило полет ящера, но затем, развернувшись, он стал описывать круг. Скамандер тоже бросил в него каким-то заклинанием Птеродактиль развернулся, но Алексей резко отбежал немного в сторону. Ящер помчался к нему, как вдруг сбоку его крыло ударил синий шар. — Хелена! — крикнула Вики. — Молодец! — радостно ответил Эрик. У ящера в самом деле вспыхнуло крыло синим огнем. Проклокотав, он сделал резкий разворот в воздух. Альбус. присмотревшись, заметил, что их немецкая подруга в самом деле отбежала к косогору. Тотчас второй синий шар полетел из ее палочки в птеродактиля, но на этот раз ящер увернулся. Однако птеродактиль не напал на Хелену, а описав круг, помчался к Рене, которая как раз поднималась с земли. Ящер, видимо, решил, что француженка — его добыча, и надо хватать ее, несмотря на помехи. — Плохо дело… — покачал головой Эрик. Хелена бросила вдогонку птеродактилю несколько синих и огненных шаров, но тот, маневрируя, уверенно приближался к цели, вытянув клюв. Рене с ужасом смотрела в небо, не имея сил что либо предпринять. — Если ящерюга ее схватит, придется гиппогрифа поднимать и в воздухе с ним биться… — прошептал Ал. — А кому биться-то? — напряженно пробормотал Эрик. — Может, Лонгботтом на гиппогрифе, — ехидно пожал плечами Поттер. — Заманчивое зрелище, — рассмеялся Эрик. Ящер с клекотом приближался. Неожиданно Алексей, выхватив палочку, со всех ног побежал ему наперерез, выкрикивая проклятие. Рене по-прежнему сидела, словно оцепенев. Дурмстранговец выбросил несколько желтых проклятий, которые заставили конгомато взмыть в воздух для разворота. — Вот так номер, — потрясенно ахнула Виктория. — Невероятно смело. Алексей и Хелена продолжали с двух сторон сыпать шары и молнии в птеродактиля, но тот, описав круг, неожиданно выбрал в качестве объекта охоты Золотова. Пойдя в пике, он помчался на него, вытянув длинный клюв. — Надеюсь, это было предусмотрено, — пробормотала Вики, не отрывая взгляд. Птеродактиль приближался. Алексей, быстро отскочив на пригорок, резко достал палочку, приготовившись защищаться. В тот же миг он запустил в ящера золотую молнию, поразившую его в живот. Впервые за весь турнир тот издал подобие мучительного крика. — Великолепно, — гордо улыбнулась Кэтрин. — Я и не сомневалась, что справится. Подумать только: ни минуты растерянности. Альбус с изумлением посмотрел на Забини. Опершись на плечи кого-то из шестикурсников, Кэт подалась вперед и напряженно вглядывалась вдаль. Сейчас она напоминала статую морской девы на носу корабля. — Он… устоит? — спросила Вики под гул стадиона. — Уже устоял… Устоял! — Радостная Кэт подалась вперед со счастливым волнением, раздувая носиком воздух. Алексей в самом деле выпустил разом несколько молний, и птеродактиль, пошипев, отлетел назад. Он начал делать разворот, но синий обруч из палочки Хелены, обхватив его кольцом. заставил ящера с криком взмыть в небо. Наступила тишина. — Отбились? — шепнул Эрик другу. — Победил! Смотрите, он победил! — Кэт повернулась к друзьям. Ее глаза сияли от восторга. — Итак, — раздался звонкий голос Элизы Элтон. — Комиссия сочла, что за проявленные храбрость и мастерство мистер Золотов и мисс Лейпенгоф получат одинаковое количество — по 35 баллов! — Мисс Лейпенгоф… Не звучит… — шепнул Альбус другу. — Фройляйн, скорее… — Как думаешь: Хелена еще медхен или уже фройляйн? — съязвил Эрик. — А в чем разница? — шепнул Ал, любуясь распущенными золотыми волосами Забини. — А! Медхен еще девочка. Ну в фройляйн — та, которую уже… — Эрик фыркнул своей шутке. — Мисс Равье получает 20 баллов за… — Элиза немного замялась. — Проявленную храбрость И мистер Скамандер, чемпион Хогвартса… 12 баллов! — Горе — чемпион первой степени, — ехидно прокомментировала Валери Гэмп. — Да уж, — фыркнула белокурая подруга. — Сын в матушку. — Это несправедливо! — Вдруг сверкнула глазами Кэт, повернувшись к ребятам. — Алексей должен был получить больше всех! Хел только отгоняла птеродактиля издалека, а он сражался один на один! — Ты чего? — удивился Эрик. — Хел… наш друг. — И не сказать, что Хелена была так уж плоха, — поддержала однокурсника Виктория. — Уж не хуже Рене со Скамандером. Издалека, конечно, но почему бы и нет? Отгоняла же. — Все равно! Алексей лично сражался, лицом к лицу! И эту Рене защищал! — Кэт отбросила волосы. Альбус подумал, что в ней сейчас сосредоточилось все счастье осеннего заката. Она казалась была создана для радости этой осени. И она… она… «Есть ли у меня шанс понравится ей?» — вдруг поймал себя на странной мысли Ал.***
Марина Эйкин строила глазки Эрику Нотту с того самого прошлогоднего осеннего бала. Каждое утро она появлялась в Большом зале с такой изящной прической, словно собиралась в театр. Болтая с подругами за завтраком, она частенько бросала многозначительный и слегка ехидный взгляд на Эрика. Узнать Марину из множества сверстниц было весьма легко, даже идя по коридору — по кокетливому цоканью высоких каблуков. На фоне толстушки Молли, веснушчатой Розы, Марина казалась очаровательным ангелом, который, однако, так и не собирался снизойти до учебы. Все изменилось в первый понедельник декабря. За завтраком учащихся ожидала новость: сама директор Макгонагалл решила сделать объявление. — Внимание всем учащимся, — раздался твердый неспешный голос. — Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трёх Волшебников. В зале поднялся шум. Альбус посмотрел на летавшие свечи: зимой их зажигали очень рано. МакГонагалл, постучав по кубку, призвала всех к тишине. — На балу мы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, начиная с четвёртого курса, хотя, конечно, вы можете пригласить больного партнёра и с младших курсов… Форма одежды — парадная. — Парадная… — с восхищением прошептал Вики. — У меня есть! — глаза Кэт счастливо блеснули. Мимо промчался призрак Почти Безголового Ника и, ускорив ход, растворился в базальтовой стене. — Бал начнётся в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Окончание бала в полночь. Надеюсь, вы покажете себя достойным образом: я буду очень недовольна, если кто-то нарушит правила поведения, присущие студентам Хогвартса. Альбус застегнул сумку. «Сейчас начнётся…» — меланхолично подумал он, представив предстоящее любовное брожение. За окном весело кружились сухие снежинки, засыпая базальтовые парапеты хогвартских башен. На мгновение Ал подумал, не пригласить ли ему Кэт, но как-то не решился подойти. Вики Смит уже обсуждала новое платье, видимо мечтая о бале. Эрик немного странно посмотрел на стол Гриффиндора. — Пошли? — легонько толкнул его Альбус. — Что, на Марину гриффиндорскую смотришь? — ехидно бросила Кэт. Альбус задумался: неужели глуповатая Марина может заставить Эрика забыть все гадости, какие им сделал «львиный колледж»? Затем, бросив ещё раз взгляд на учительский стол, быстро пошёл на урок. Хотя защита от тёмных искусств была совместно с гриффиндорцами, для Альбуса был настоящий подарок: лекцию читал профессор Брэдли. Ал был очень рад видеть его острый нос и усы за учительским столом. — А вы знаете, — донёсся до него голос Эльзы Лонгботтом. — Говорят, Брэдли грек — то ли на четверть, то ли наполовину. — Почему грек? — растерялась Марина. — А ты посмотри на его нос, — ответила весело Эльза. — Что тут такое? — раздался негромкий и чуть насмешливый голос в двери. — Совершенно верно, мисс Лонгботтом. Моего дедушку звали Сократ Кондилис. Кто-то ахнул. Марина смотрела на профессора во все глаза. — Сейчас в Греции это очень распространённое имя, — улыбнулся Брэдли. — Ну что, пишем новую тему? — подмигнул он. — Проблемы темной и светлой магии в Древнем мире? — профессор, как обычно, задавал тему вопросом, словно ждал возражений из зала и был готов их выслушать. — Сэр, — подняла руку Роза Уизли. — А в древности тоже была борьба тёмной и светлой магии? — Смотря, что вы понимаете под этим, мисс Уизли, — спокойно ответил профессор. Альбусу показалось, что он смотрит на его кузину с лёгким ехидством. — Ну, как наши родители боролись с Пожирателями смерти! — продолжала Роза. — А может, лучше бы не боролись? — фыркнула Веста. Эрик сокрушенно поднял глаза к потолку. — Вы — отродье Пожирателей, — возмутилась Роза. — Ваши родители творили такое, что вам каяться поколениями! — Ну а почему бы не снять шкуру с врага? — весело сказала Кэт. — Туда ему и дорога. — Что же, мисс Забини задает правильный вопрос, — улыбнулся в усы Брэдли. — Только в силу возраста не может пока верно его сформулировать. По привычке Брэди стал ходить вдоль доски. Альбус улыбнулся, глядя на его лакированные штиблеты. Класс притих. — Мы с вами живем в гуманистической цивилизации, — лукаво подмигнул Брэдли. — Или делаем вид, что живем в ней, сейчас не суть важно. Когда была основана наша гуманистическая цивилизация? — обратился он к классу. — Когда появилось христианство? — пробормотала Роза. — Точнее, мисс Уизли, когда христианство утвердилось как государственная религия, а это четвертый век от Рождества, — кивнул профессор Брэдли. — В седьмом веке к нему добавился ислам. Эти две мировые религии проповедовали гуманистические идеалы. Это в сумме полторы тысячи лет. Но история, достоверно известная, насчитывает пять тысяч лет. Три с половиной тысячи лет мы не жили в гуманистическом обществе. — Где гарантия, что гуманистическое общество вечно? — пожала плечами Кэт. — Скажу больше, мисс Забини! Негуманистические общества жили по тысячи и полторы лет. — откликнулся Брэдли. — И ничего, прожили ведь, — задумчиво протянула Марина Эйкин. — Возьмите, например, Медный век, — продолжал Брэдли. — Он продолжался 1200 лет — с тридцать второго по двадцатого века до нашей эры. Это было время шумерской цивилизации, — продолжал Брэдли. — Почитайте надписи их правителей энси и лугалей: «Я сжёг! Уничтожил! В воля города! Я увёл жителей в рабство!» — Сейчас это нечто невозможное, — задумался Ал. — Но где гарантия, что это невозвратно? — То же самое писали египетские фараоны Древнего царства. «Ра повелел мне стереть государство, разрушить города, угнать рабов». — Это мир без гуманизма, — поправил непослушные вихры Эрик. — Фараону приписывается и характерная для высшего бога двойственность — он характеризуется и как благой, и как гневный, карающий бог, — продолжал Брэдли. — Функция охраны государства от врагов, присущая фараону, отождествляется с мистической борьбой Ра и дракона. Брэдли взмахнул палочкой и перед детьми замелькали образы египетских богов и саркофагов. На стене время от времени появлялся силуэт бога с черной головой шакала: Альбус сразу понял, что это Анубис — бог погребального обряда. — Победы фараона описываются в мистических образах: он нападает как буря, как пожирающий огонь, расчленяет тела врагов, их кровь течет как вода в наводнение, трупы возвышаются горами над пирамидами и т. д. Враги фараона называются: дети разрушения, осужденные, волки, псы. Они отождествляются с драконом Апопи, а фараон — с богом Аммоном-Ра. — Немудрено, что египетская магия считается опасной и завораживающей, — отметила Кэт. — Мистифицированный образ, но очень яркий. — Или возьмите Шумер, — продолжал Брэдли. — Около 2900 года до Рождества шумеры уже выработали позиционную систему числовой записи, в которой любое число записывалось при помощи двух знаков — вертикальной клиновидной черты и углышка. — Позиционную систему? — изумился Альбус. — Да. Первым знаком записывались числа 1, 1… 60 и все степени числа 60; вторым — десятки от 10 до 50. Десятки и единицы могли также означать данный десяток и данные числа единиц, умноженных на 60 или любую степень 60. Таким образом, создалась система, в которой порядок основан на шестидесятеричной системе, а в пределах порядка есть специальное обозначение для десятков и для единиц. Ну, а аккадцы издавна пользовались строго десятеричной системой и записывали ее несколько иначе, но и в их практике встречаются расчеты, сделанные по-шумерски. — Ничего себе, — пробормотала изумлённая Роза Уизли. — И тем не менее, — продолжал Брэдли, — шумерские энси и лугали гордо писали в текстах как о великих подвигах: «Я сжёг!» «Я уничтожил! «Я угнал в рабство женщин!» — В то время это считалось нормой, — пожал плечами Эрик. — Не просто нормой, а желательным результатом, мистер Нотт. Ненормальным считалось этого не делать, — заметил Брэдли. — А как обстояло дело с правами женщин, сэр? — спросила Роза Уизли. Кэт фыркнула. — Они не укладывались в наше представление о них, мисс Уизли. — Брэди с лёгкой улыбкой прохаживался по классу. — Дочь правителя считалась верховной жрицей нома и предметом почтения едва ли не выше царя — энси. Но при завоевании нома верховная жрица должна была быть ритуально изнасилована победителем. В противном случае, он не вступал Во владение номом. Энтум должна была в определённые дни спать с лугалем или энси — своим отцом. Их союз олицетворял слияние луны и солнца. — В наше время это никому и в голову не придет, — заметила Роза. — А вы уверены, мисс Уизли? — прищурился Брэди. — Напомните мне, что означает таинство причастия у христиан? — Жертва Спасителя, — пробормотала Роза. — Вы вкушаете через хлеб тело Христово и через воду его кровь, — пояснил профессор. — Это разве не такой же символ? — По-сути всё сходится, — чуть нахмурившись, признала Роза. — Наша цивилизация табуировала секс, — сказал Брэдли. — Но на Востоке он такая же норма, как выпить стакан воды. И имеет ритуальное значение. — Выходит, ничего не изменилось? — поправив кудри, уточнила Роза. — А что имнно должно измениться, мисс Уизли? — спросил Брэдли — Может, и ничего, сэр, — постукивая тонкими пальцами по парте, ответила Роза. — Просто прошло столько времени с эпохи шумеров. — Справедливо. Но поставьте вопрос наоборот, мисс Уизли. Любимая вами идея прогресса существует всего около трёхсот лет — до этого о ней никто ничего и не слышал. А шумерская цивилизация была больше тысячи лет. — Для истории цифра невелика, — кивнула собеседница. — Но мы отвлеклись. Представьте себе, — продолжал Брэдли, — что завтра появится некое новое учение, которое мутирует в мировую религию. И оно будет основано на отнюдь не гуманистических ценностях. — Тогда гуманизм уйдет в прошлое, — задумчиво протянул Эрик. Урок Зельеварения не обещал каких-то сюрпризов: разве что профессор Слагхорн рассказов об использовании игл дикобраза как катализатора определенных ингредиентов. — Скучно, — вздохнула Кэтрин, хлопнув пушистыми ресницами. — Почему? — спросил Альбус. — Экзотика же! Дикобразы. — Вот именно, — прыснул Эрик. — Мне кажется, весьма забавно. — А клубком дикобразы сворачиваются? — важно протянул Малфой, — Ещё как! И иглами стреляют при это ещё, — пояснил Ал. — Марина, — вдруг шепнул Эрик. Альбус бросил на друга удивленный взгляд — чем его, в конце концов, так взяла эта Марина после стольких пакостей со стороны Гриффиндора? — Да? — откликнулась Эйкин, не забыв откинуть на спину шелковистые золотые волосы. — Ты пойдешь на бал…со мной? Гриффиндорка быстро кивнула, не сдержал искренней улыбки. — Предатель, — холодно процедила Вики Смит. — Ты что… правда позвал гриффиндорку? — изумленно спросила Евангелина. — Неприкасаемую? — в ее небесных глазах читался легкий испуг. — Подумать только, да, — отпила Кэт сок. — Променять весь факультет на какую-то Эйкин… — Ещё и грязнокровку, — фыркнула Вики. «Пригласить или нет? — пощурился Ал на свет факелов. — Рисковать или нет? — Завидно, Забини? Саму никто не зовёт? — нервно сказал Эрик. — Меня уже давно позвали, — откинула Кэт волосы. — Позавчера ещё. — И кто же это? — слегка насмешливо протянул Эрик. — Какой любопытный, — прищурилась Кэт. — У тебя и вовсе рекорд, — прыснув, поддержала подругу Вики. — Марина Гриффиндорская. Альбус бросил на подругу мгновенный взгляд. Дурмстранговец? Кэт общается с этим русским? Это было что-то новенькое. Лицо его, впрочем, осталось бесстрастным. Но все же Ал тотчас вздохнул с облегчением: хорошо, что не стал ее звать — позора было не избежать. Под недовольное шипение Вики и Кэт насчёт Марины друзья вышли из кабинета. В коридорах становилось темнее из-за приближения раннего зимнего вечера. К удивлению ребят послышалось цоканье каблучков: Евангелина Забини бежала со всех ног, размахивая белой рукой. — Труп….там труп нашли…. — кричала девочка. Альбус понял, что она и в самом деле очень взволнована. — Где труп? Какой труп? — Кэт редко поверилась к сестре и достала палочку, словно готовясь к бою. Эрик хотел что-то возразить, но их прервал звучавший словно по громкоговорителей голос директора Макгонагалл: — Колдомедиков прошу срочно пройти к парадной лестнице! Повторяю, прошу колдомедиков срочно пройти к парадной лестнице! К изумлению ребят мадам Аверина шла по коридору быстрым широким шагом, держа палочку в руках. Несколько учеников со второго и третьего курса Райвенкло останавливались в коридоре, глядя во все глаза на происходящее. Евангелина, засопев, потянула за собой Кэт, и сестры побежали в сторону большого коридора. За ними следом попробовали пробиться Альбус с Эриком, но им преграждали путь другие ученики. Протиснуться однако не удалось: оставалось стоять на месте и ждать, как будут развиваться события. Зато Евангелине удалось заметить свою темноволосую однокурсницу Алисию Лидс. Она, прищурившись, взахлеб рассказывала сестрам Забини: — Там на лестнице бежала Макгонагалл… подхватив полы мантии и перепрыгивая через ступеньки… Что? Не знаю… Труп какой-то нашли… — Кто? — не сдержался Эрик. — Да не знаю, — замотала длинными руками Алисия. — Ник Гриффиндорский, говорят, обнаружил что-то. Альбус заметил. что в коридор выходят все новые и ученики. Хелена подошла к Вики Смит, и та стала ей что-то пояснить. Потом к сестрам Забини подошел Золотов: он, кажется, хотел что-то объяснить сестрам Забини. Впрочем, Алу сейчас было не до чемпиона Дурмстранга: его больше волновал пролет коридора. Блики факелов тускло играли на базальте. Альбус, как и остальные, напряжённо всматривался в конец коридора. Наконец, показались профессоры Лэрд, Слагхорн и Лонгботтом в длинных мантиях и островерхих шляпах. Перед ними плыли наколдованные носилки. Альбус был уверен, что на них лежит какой-то предмет. «Человек или труп?» — мелькнула в голове странная мысль. — Разойдитесь, разойдитесь… — командовала Макгонагалл. Альбус оглянулся. Хелена стояла рядом с Вики, прижавшись к стене. Обе напряжённо смотрели на приближавшуюся процессию преподавателей. От двери подсобки вышел профессор Мангейм. Быстро подойдя к Макгонагалл, он что-то спросил на ходу. Затем, получив, видимо, разрешение Макгонагалл, он присел на одно колено перед носилками и стал вглядываться в лицо. Альбус прищурился и вытянулся вперёд, стараясь рассмотреть черты лица лежавшего человека. — Это не Рий Паттель, — покачал головой Мангейм. — А, нет, нет, профессор, — ответила Макгонагалл. — Это Кит Джерард, репортёр «Пророка».- Несите в больничное крыло, — указала она. «Тебя это не касается, Эйспер!» — холодно велел себе Альбус, глядя как мимио несут человека с желтым, почти восковым, лицом и крючковатым носом. «Касается, Ал… Касается…» — прошептал тонкий голос, но Ал велел ему заткнуться. Гулкие шаги стучали по коридору, словно шел вынос покойного. — Он жив… — раздался шепот Евангелины, когда носилки пронесли чуть дальше их. — Кажется, да… — ответил резонный. но твердый голос. Альбус посмотрел на сестер и почувствовал холод на сердце: Золотов обнимал Кэт за плечи. «У них что-то есть? — с замиранием сердца подумал Ал. — Или все же это просто дружба?» Но Кэт прижалась к дурмстранговцу, не оставляя сомнений в их отношениях.