Ежедневный Пророк», 15 Марта 2021 г. Министерство магии с прискорбием сообщает, что нарушения Статута секретности продолжаются. Маггловский журналист Брис Бадо опубликовал две статьи в французском издании, разоблачающие существование магии. Маггловский репортёр был найден и схвачен оперативниками Межведомственной группы по защите Статута Секретности. Брису Бадо стёрли память о прошедших событиях и от его имени написали статью, опровергающую предыдущие. Перед применением к нему заклинания Забвенья Бадо успел сказать: «Он предупреждал меня, что вы попытаетесь меня остановить».Значит он знал, что его будут искать, но кто бы посмел из волшебников добровольно нарушить международный статут секретности? «Я не согласна с тем, что было негуманно, — заявила председатель Межведомственной группы Констанс Пикеринг. — У нас не было иного выбора дл спасения нашего мира, да и Бадо был редкой продажной дрянью. По ком плач-то?» — заявила она нашему корреспонденту.
***
. Второе задание было запланировано на субботу. Альбус подошёл к одиннадцати на берег Чёрного озера. Весеннее солнце уже тускло растопило остатки льдин и сугробов, оставив только кое-где неровен плитки почерневшего рыхлого снега. Ребята столпились полукругом, ожидая начала представления. — Подошёл таки! — обрадовался Эрик. Альбус, откровенно говоря, чувствовал себя не очень хорошо. После бессонной ночи он был бодр и даже возбужден, но тело словно сжимало напряжение, а в голове что-то ли мешало, то ли легонько давило. — Ну а почему бы мне не подойти? — отшутился он. — Мадам Максим напряглась, — бросил, глядя по сторонам, Эрик. — Видимо, в душе не знает, что ждать от чемпионки. — Да она проваливается снова, — бросил подошедший Малфой. — Как она в чемпионы попала — ума не приложу! — Не знаю, — махнул рукой Бэддок. — Какая муха её укусила. То ли вправду глупая, то ли вид делает. Но зачем? — Странно, — пожал плечами Эрик. — Чего ради ей всеобщим посмешищем становиться? Альбус прыснул. Эрик тоже не сдержался. — Прошу внимания… — начала директор Макгонагалл. — Мы рады объявить о начале второго тура состязания и надеемся на максимальный вклад учеников. Прошу внимательно отнестись к словам мисс Элтон — она ознакомит вас с условиями. Осматриваясь, Альбус заметил Марину в общих рядах. Видимо, было решено заменить Эйкин на Эльзу Лонгботтом. Кэт, при виде Золотова, отчаянно замахала ему рукой. Альбус внимательно посмотрел на бывшую подругу, словно видя ее в первый раз. — Даже интересно, — пробормотал Эрик. — Чем дело кончится? — Боюсь, что ничем особым, — сверкнули «небесные» глаза Вики. — Быстрый разбег — не менее быстрая остановка. Но это только мое мнение. «Ну натянет он ее — велика проблема», — подумал Альбус. «Значит, такая девушка». Альбус задумчиво посмотрел на гриффиндорок, выделив в толпе Розу. За минувший год его кузина стала высокой, долговязой, и куда более властной, вовсю помыкая Эльзой Лонгботтом и какой-то мелюзгой. Альбус с интересом прищурился. Роза была неплоха в учебе и примеривала на себя роль негласного лидера гриффиндорских девочек. — Кажется, в Роззи появилось что-то от матери, — бросила Вики Смит. — А ну станет министром? — съязвил Альбус, чувствуя лёгкий то ли озноб, то ли слишком сильное возбуждение. — Боюсь за флору с фауной, — поддержала шутку Вики. — Мать с плющом бороться стала, а дочка — с соснами и елями? Ну а вдруг Штирнер рождество решит справить? — Было уже, — вздохнул Эрик. — Отец говорил, что в Первую мировую идиоты хотели запретить елки на Рождество как немецкий обычай. В Англии, у нам хотели! — Вправду дурь какая-то, — бросила подошедшая Кэт. — Сначала ёлки, теперь плющ… Давайте вообще в пустыне поселимся. — А ты за кого болеешь? — прищурилась Вики. — Это, мне кажется, ясно, - с легким вызовом бросила Кэт. — А мне не ясно! — ехидно вскинула брови Вики. — И мне, — отозвался Эрик. — Ты же говорила, что в любом случае за Хогвартс болеть станешь. — Говорила, — пожала плечами Кэт. — Но какие шансы? — Уууууу…. — протянула Вики. — Как далеко все зашло! — Стало быть не в любом случае, — ехидно развёл руками Альбус. — Лучше бы за Хел болела, — поддела Вики бывшую подругу. — Сама на ее Дне Рождения говорила, что она достойна быть чемпионом. Ал улыбнулся про себя, вспомнив, что Хелена устроила им небольшой праздник в гостиной почти неделю назад. Дэниел Веббер очень переживал, что не смог попасть на него, но ученикам было категорически запрещено приближаться к гостиной другого факультета. Впрочем, и при подходе никто не гарантировал бы безопасности. — Каждому из вас, уважаемые участники, — вывел ребят из размышлений звонкий голос мисс Элтон. — Вновь предоставится возможность испытать ум и смелость. Помните, что по достижении цели, каждый из вас должен послать искры, символизирующие его школу: Дурмстранг - красные, Шармбатон - синие, Туле - белые, Хогвартс - желтые. Каждый должен помнить, что время дорого, и выиграет тот, кто придёт раньше всех. Будьте осторожны — на пути возможно столкновение с монстрами — и не забывайте смотреть по сторонам: легко заблудиться. Задание напоминало детскую игру в прятки. Каждому нужно было бы найти в Запретном своего близкого человека, а выигрывает тот, кто вернётся первым. Всё бы хорошо, только кое-что мешало — лесные обитатели. Учитывая, что в лесу легко и заблудиться. Альбус смотрел на ещё темную траву, которую только чуть тронула весенняя зелень. Профессор Мангейм, прищурившись, наблюдал за чем-то. К удивлению Альбуса, он смотрел то на небо, то на лес, сжимая в руке палочку. — Будто чего-то ждёт, — бросил взгляд Нотт. Спустя некоторое время из глубины леса взлетело несколько красных искр. — Как думаешь, — повернулась Вики к Эрику, сверкнув «небесными» глазами. — А это кто? — Красные — кажись, Дурмстранг, — кивнул Ал. — Как думаешь, что случишь? — с тревогой спросил Эрик. — Мерлин знает… что-то случилось… — Альбус прищурился на тёмную зелень хвои, вспоминая сгоревшую осенью почту. — Монстр напал, что ли? — От монстров тут защита есть…. — бросила Вика, которая, похоже, подслушивала их разговор. Постепенно дорога становилась все более узкой, а лес все более нелюдимым. Тишину кромешной тьмы нарушал только звук ручья. Альбус заметил, как взволнованный Золотов подбежал к учителям, что-то отсечено пытаясь объяснить. Макгонагалл, похожее, только сейчас заметила, что ученики бегут за ними. Поправив досадливо очки, она посмотрела на Гермиону Уизли. Та пожала плечами. — Ученикам нельзя в Запретный лес. Только семиклассникам, — нахмурилась Макгонагалл. Раздался недовольный гул. Айрис недовольно провела палочкой, поставили синеватый барьер. — Кто б сомневался, — пробормотал Эрик. «Снять этот барьер не стоит ничего, Эйспер», — хохотнул в голове холодный голос. «Можно. А нужно ли?» — ответил себе Ал. «Тебе недостаточно могущества, Лорд Эйспера?» — снова спросил тот же голос. Альбус досадливо поморщился и потёр лоб. Как и всегда, вместе с внутренним голосом пришла головная боль. Мангейм, Хелена и Айрис осторожно подошли к группе деревьев. Напротив лежало распростертое тело Эльзы Лонгботтом. Айрис вскрикнула. Хелена подбежала к ней и приложила руку к груди. — Дышит, но слабо, — крикнула она. — Оглушена? — спросил Мангейм. Хелена кивнула. — Но с какой целью? — нахмурилась Айрис. — Можно было бы сказать, что для первого места. Но не слишком ли просто? Мангейм подошёл к девочке, зажег палочку и осмотрел ее тонкую ногу. Затем покачал головой. — Укус? — спросил он. — Я вижу и следы Stupefay! — заспорила Хелена. — Видимо, сначала оглушили, а потом был укус, — ответил Мангейм своей ученице. — Надо скорее отнести ее в замок. — Укус змеи или скорпиона? — спросила Айрис. — Пока не могу сказать. Возможно, некто использовал устройство для яда змеи или членистоногого. — Это кое-что проясняет, — нахмурилась собеседница. — Во-первых, цель серьезнее первого места. Во-вторых, нужно постараться чтобы отыскать такое устройство и пронести его в школу — Оно может быть микроскопическим, — вздохнул Мангейм. — Камень с зелёным светом, например. — Но в любом случае редкое и небезопасное. И участь мисс Лонгботтом, полагаю, не последнее подтверждение. — Значит, она могла сорвать какую-то игру, — вздохнул немец. — Хотелось бы знать, какую, — вздохнула Айрис. — И, полагаю, не последнюю.***
— Уходи прочь! — крикнул Альбус — Ты мне не нужен! Он снова стоял в каком-то месте, напоминавшем Запретный лес. Змееподобный дух бросал зелёные проклятие, и Ал с трудом уворачивался от них. Деревья нависали над ним словно над болотом, — Ты прав, — хмыкнул Дух. — Тебе я не нужен. Но я нужен Альбусу. Разве ты не хочешь, чтобы Лорд Эйспер стал великим? — Альбус — это я…. — закричал Ал, но Дух только покачал головой и выпустил какое-то проклятие, — Больше нет — вздохнул Дух с какой-то насмешкой. Улыбка пробежала по его плоскому лицу, и Дух снова выпустил зелёную молнию, и Ал упал от боли. Дух склонился над ним. — Ты будешь сопротивляться? Дух продолжал смеяться холодным смехом — Идиот — прорычал он — Не удивляйся, но он теперь почти мой… ты думал что всегда будешь командовать? Без меня ты всего лишь мальчик, который всегда покоряется другим. Какой же ты слабый…. CRUCIO! Алу почудилось, что каждая частица его тела разрывается от боли. Его словно обжигало пламя. «Пусть это закончится…. пусть это закончится», — думал Альбус. — Ал! Ал! Глаза Альбуса открылись. К его изумлению перед ним стоял Эрик. Ал непонимающе смотрел на друга. Неужели он проспал уроки? Но завтра была суббота…. Комната плыла перед глазами, но было сумрачно. Пологи кроватей были задернуты, и чёрные змеи тускло сияли в серебристом отсвете водяного окна. Значит, была еще ночь? — Ал…. ты кричал во сне. — Эрик изумлено смотрел на него. — Ты звал на помощь… ты просил помочь. Ал спустил ноги с кровати и почувствовал приступ тошноты. Его левое а плечо кровоточило. Ал с ужасом посмотрел на пол. Капля крови капнула на пол. Это было тем более изумительно, что правое плечо оставалось прежним. — В чём дело? — немедленно отреагировал Альбус. Эрик попятился. — Гойл, позови мадам Виолу, — резко сказал он. Гойлу, который тоже с изумлением смотрел на Альбуса, не нужно было повторять дважды. Ал с изумлением смотрел, что его плечо было покрыто порезами, ожогами, рваными ранами… но они находились только на левой стороне. Правая сторона была вполне нормальная, не считая того, что она была бледнее, чем обычно. Он с ужасом понял, что его левая рука сломана в нескольких местах, в то время как правая, опять же, оставалась абсолютно цела. Ал отвернулся и схватился за спинку кровати, чтобы не упасть. — Скажите, что я всё ещё сплю, — решительно попросил он. — Нет, Поттер, добро пожаловать в страну живых, — раздраженно сказал Бэддок. Ал с ненавистью поморщился: голова Ричарда тоже высунулась из-за полога. — Надо тебе было нас будить? У меня завтра тест по Уходу за магическими существами, — глумливо усмехнулся Ричард. — Заткнись! — в ярости огрызнулся Ал. — Мне не до тебя, спящая красавица! Ричард хотел что-то ответить, но тут вошла мадам Виола. — О, Боже мой, — пробормотала она и велела другим мальчикам отойти. Она быстренько наколдовала носилки. — Ложитесь сюда, мистер Поттер, всё будет хорошо. Однако, судя по тому, как она нервничала, Ал догадался, что ничего хорошего его не ждет. Мадам Виола была бледна, как полотно, и, казалось, с трудом сдерживалась, чтобы не закричать. Ал подчинился ей, в каком-то ступоре разглядывая свои руки: они слишком резко отличались друг от друга. Мадам Виола распахнула двери и бросилась вниз по лестнице, носилки последовали за ней, в нескольких футах от пола. Правой рукой Ал вцепился в край носилок: он не был уверен, что они не опрокинутся. Когда они добрались до больничного крыла, мадам Виола с помощью магии перенесла Альбуса на кровать, а сама засуетилась в поисках подходящего зелья. Ал старался не смотреть на левую часть своего тела, но она так сильно болела, что трудно было не обращать на неё внимание. Каждый раз, опуская глаза, он содрогался от вида своих ран: он был похож на прокажённого, или человека, подвергшегося интенсивному облучению. Мадам Виола присела на стул около его постели, и очень тщательно начала осматривать его. — Только одна сторона, — приговаривала она. — О Боже, Боже мой… — Я умру? — Альбус услышал свой голос, сейчас похожий на писк. — Нет, что ты, — попыталась успокоить его мадам Виола, по-прежнему заметно нервничая. Приведя с помощью волшебной палочки в порядок руку Ала, школьная медсестра отвинтила крышку от бутылки с живительной мазью и принялась осторожно наносить её на лицо Ала. Он старался держать себя в руках и не кричать, но при каждом прикосновении его тело отзывалось адской болью, простреливающей его насквозь, вдоль нервных окончаний, при том, что и сам бальзам нестерпимо горел на коже. — Вы сможете нанести мазь на оставшиеся участки тела самостоятельно? — сконфуженно спросила мадам Виола. — Мне нужно кое-что найти в одной книге. — Конечно, — поморщился Ал и взял у неё бутылку. Мадам Виола вышла из комнаты, оставив Альбуса одного. Он пытался, одновременно, и наносить зелье, и избегать смотреть на свою кожу. И, тем не менее, это всё равно было противно: прикосновение всё так же вызывали боль, а кожа под его пальцами была грубой и шершавой, словно он водил рукой по камню. Примерно через десять минут мадам Виола вернулась, и Ал с удивлением заметил, что она несла в руке кулон. Медсестра, без всяких объяснений, надела его на шею Поттера и кулон начал тихонько жужжать. Ал взглянул на него. Кулон был вырезан из обсидиана, с отверстием в середине, из глубин которого вырывался мягкий белый свет. С каждым ударом сердца Ала свет менялся на синий, а затем снова возвращался к белому. — Что это? — с любопытством поинтересовался Альбус — Определитель злых духов, — быстро ответила она. — А что этон делает? — требовательно спросил Ал. Мадам Виола не ответила. Вместо этого она велела ему снова лечь и попробовать уснуть. Коснувшись кулона волшебной палочкой, она снова вышла. Морщась от боли, Ал положил голову на подушку и закрыл глаза от света определителя Темных сил. Жужжание не мешало ему, оно даже успокаивало и усыпляло, так что, несмотря ни на что, Альбус вскоре заснул. Он проснулся около четырёх часов утра и увидел сквозь ширму свет от огня. Ему удалось разглядеть за ней две расплывчатые фигуры. Одна из них, низенькая и полноватая, вероятно принадлежала мадам Виоле, другая была высокой и довольно худой. — Вы уверены, что это было… — начал незнакомец, и Ал догадался по голосу, что это профессор Лонгботтом. — Уверена, — спокойно ответила мадам Виола. — У него все симптомы… я дала ему определитель духов, надеюсь, этого будет достаточно. — Это всё эти приступы, — профессор Лонгботтом перешёл на шёпот. — Министерство слышало о подобных случаях в ближайшей деревне. Она проводила некоторые исследования. В любом случае, выходит, что уже достаточно людей подцепили это… Тёмный Мир становится более активным. Слава Богу, у нас есть определитель духов, иначе бы пришлось прибегнуть к… э… к старым методам изгнания нечистой силы. Ал почувствовал, как в нём начинает закипать злоба. Они думают, что он одержим? — Да, но это может быть и что-то другое, — добавила мадам Виола. — У него действительно почти все симптомы, за исключением того, что обычно повреждённой оказывается правая сторона. Кроме того, он нормально себя ведёт и не пытается никого убить. — Как я понимаю, это решающий фактор, — сухо сказал Лонгботтом. — Конечно, не стоит валить с больной головы на здоровую, но… если это не признак попытки захвата его тёмными силами… чем ещё это можно объяснить? — Поди найди… — вздохнула мадам Виола. — Может быть нам лучше продолжить беседу в моем кабинете? Я боюсь, мы разбудим его, бедного мальчика. Источник света медленно исчез с поля зрения, и в темноте внезапно раздалось шипение. Альбус поморщился и провалился в сон.***
Мадам Виола сочла, однако, что Альбусу еще слишком рано выписываться, и настояла на том, чтобы он провел ночь в больничном крыле. Альбус не имел ничего против этого: напротив, прихватив пергамент, он решил попытаться провести кое-какие эксперименты. Главным из них была попытка отключить Определитель Темных сил: во всяком случае, его так и подмывало узнать, возможно ли это. Но вскоре в прозрачном свете в больничном крыле мелькнула фигура Эрика. — Привет, — бросил Альбус, заметив друга. — Тебе лучше? — тихо спросил Нотт. — Ну, относительно… Все в мире относительно… — бледно улыбнулся Ал. Сам себе он вдруг показался далеким и чужим. — Слушай… Тут такое творится. Всех чемпионов допросили. И Хелену… — понизил он голос. — На предмет нападения. — И, конечно, ничего не узнали? — вздохнул Ал. Лунный свет заливал палату меланхоличным голубоватым светом, придавая высокой фигуре Альбуса в зеленой пижаме что-то призрачное. Однако Ал прекрасно знал, что луч был фальшивым: мартовские ночи темны и безлунны. — Ты очень догадлив. Но учителя наготове. Они явно чего-то ждут, — прошептал Эрик. — А еще Магконагалл ввела обязательное ношение колпаков на ужин. Как в старые времена. — шепнул он. — Штирнера, ждут, полагаю… — Думаешь, он может напасть? — недоверчиво спросил Эрик. — А что ему помешает, кстати? — А это? — Нотт указал на Определитель темных сил. Альбус равнодушно махнул рукой. — Думаю, Штирнер двадцать раз обойдет эту муру. Она показывает далеко не всех духов, — он саркастически поднял брови, словно хотел доказать что-то самому себе. — Но тогда у Штирнера вправду есть свои люди в школе? — нахмурился Эрик. — Лично нападать каждый раз ему незачем. Ладно. пойду… Тебя завтра выпишут? Прибор на мгновение сверкнул зеленоватой искрой, но тотчас погас. — Вроде того… — прошептал Альбус. хотя он явно не был уверен в собственных словах. Сейчас, он, прищурившись, смотрел на Определителя Темных сил. Все-таки стоило бы попросить его у мадам Виолы для проведения кое-каких экспериментов. «Если, конечно, разрешат», — устало подумал он и поскорее выпил стакан воды. Альбус проснулся около четырех часов от света, бьющего в глаза. Щурясь и моргая после сна, он осторожно и немного болезненно сел, но помимо этого он чувствовал себя вполне сносно Шевельнувшись, Ал ощутил на шее холод цепочки Определителя темных сил. Опустив на неё взгляд, он заметил, что свет, который излучал медальон, прекратил мигать, и теперь горел изумрудно-зелёным огнём. Ал немного расслабился и попытался зевнуть, но почувствовал, как лицо продёрнула боль. — Мадам Виола! — позвал Альбус Медсестра оторвалась от записей и поспешила в сторону его палаты. Первое, на что она обратила внимание, был не сам пациент, а Определитесь, как ни в чём ни бывало трещащий и жужжащий у него на груди. Мадам Виола взяла медальон в руку. — О Боже, — пробормотала она, начиная отходить от кровати, но при этом совершенно не учитывая, что амулет вместе с цепочкой всё ещё находился на шее Ала. — Но… У вас все признаки, как вы можете не быть… — продолжала бормотать мадам Виола. Она нахмурилась и дотронулась до медальона своей палочкой. — Мадам Виола! — прохрипел Ал, пытаясь найти застёжку. — Секунду, мистер Поттер — рассеянно сказала медсестра. — Ещё немного, и эта петля меня задушит, — язвительно сказал Альбус, снимая цепочку и поёживаясь. — Так что, каков вердикт? Я одержим или нет? Медсестра поджала губы. — Ничего, — ответила она. — Вообще ничего. Ал моргнул, не особенно веря этому. — Тогда… тогда, что это могло быть? Мадам Виола неловко опустила глаза. — Профессор Вэнс собирается взглянуть на вас, — вместо ответа сказала она. Ал прищурился. — Вэнс? При всём должном уважении к ней, какие у нее медицинские знания? — Небольшие, скажу я вам, но сейчас она заинтересован не в медицине. Мы пробуем выяснить, что сделало это с вами, если не демон. Видите ли, у профессора Вэнс большой опыт в борьбе с Тёмными Силами, а только что-то, имеющее отношение к ним, могло оставить такие отметины. Мадам Виола замолчала и поморщилась. Альбус тяжело вздохнул. Он устал от этих потрясений и предпочёл бы сейчас избегать любого общения, а все выяснения забросить куда подальше. Как бы то ни было, в голосе мадам Виолы явственно слышалась непререкаемость, и Ал м подумал, что лучше делать всё, что она скажет. — Можно мне лист пергамента и перо? — спросил Ал медсестру, отставляя поднос с теплым чаем в сторону. — Конечно, — тревожно взглянув на него, ответила мадам Виола. Она начала перебирать бумаги на своём столе, чтобы найти то, что он хотел. — Профессор Вэнс будет здесь приблизительно через двадцать минут, — добавила она. — Спасибо, — любезно отозвался Ал, подхватывая перо и пергамент, когда они оказались в пределах досягаемости. Когда мадам Виола вышла из спальни, Ал, перевернув поднос наподобие планшета, раскатал на нём пергамент. Опуская перо в чернила, Альбус закусил губу и начал снова, как на втором курсе, записывать основное содержание всех своих кошмаров.1. Прихожая, Зеркало (смотрю в зеркало, вижу Духа) 2. Лес, Зеркало (то же самое) 3. Лес, маленький мальчик со шрамом в виде молнии (Дух среди деревьев) 4. Прихожая, Зеркало (Дух в комнате, смотрю в зеркало, две половинки), белая комната 5. Тюремно-подобная комната (Дух творит Пыточное Проклятие, и т.д.)
Ал немного покрутил перо и склонил голову. Во всём этом было только одно обстоятельство, которое объединяло все его кошмары — Дух. И этот Дух всегда пытался убить его или убедить, что он был вовсе не Альбусом, а кем-то другим. Ал смутно ощущал, что он на самом деле был кем-то другим в снах о белой комнате и тюремной камере. Задумавшись об этом, он вспомнил, что в последнем сне — про тюремную камеру — Или Дух спятил, или Альбус всё-таки был кем-то другим в своих снах. Ему казалось, что он даже становился другой личностью. Поттер попытался сконцентрироваться и собрать всё это воедино, чтобы понять смысл, но вскоре он совершенно запутался. Он не был Фрейдом, хотя даже сам австрийский психиатр испытал бы затруднения в толковании смысла такого рода снов. Особенно если учесть, что последний сон физически повредил ему. Точно Ал знал только то, что это как-то имеет отношение к его головным болям и странным вечно спорящим голосам в его сознании. Относительно же всего остального, он находился в неведении. Из состояния прострации его вывел резкий стук о металлический каркас ширмы. Ал поднял глаза и увидел профессора Вэнс: сейчас дама выглядела непривычно мрачной. — Здравствуйте, мистер Поттер, — сказала она тоном доктора, приветствующего пациента. — К счастью, Вы выглядите лучше, чем ночью. — Вы видели меня ночью? — недоверчиво спросил Ал. — Разумеется, мистер Поттер. Мадам Виола позвала меня сразу, как вы заснули. — Профессор Вэнс села на стул у кровати. — Что вы пишете? — спросила она. — Ничего, — быстро сказал Ал, запихивая бумагу в карман. — Мистер Поттер, — повторила профессор Вэнс, недоверчиво подняв бровь. — Это всего лишь домашняя работа, — солгал Ал, ощущая, что его оправдания звучат неубедительно, но пока он был ещё слишком слаб, чтобы придумать что-то более убедительное. Профессор Вэнс продолжала подозрительно смотреть на него, но развивать эту тему не стала. — Скажу сразу, мистер Поттер, что Ваш случай довольно редкий, так что выяснить, что именно причинило вред, непросто, — спокойно сказала она. — Вы испытывали что-то подобное раньше? — Нет, — ответил было Ал, но хорошенько подумав, изменил ответ. — То есть да. Однажды, кажется, в третьем классе, я проснулся, думая, что мое плечо порезано до крови. Оказывается, никакой раны не было, но я мог поклясться, что чувствовал кровь. Профессор Вэнс приняла это к сведению с таким видом, словно он хотел услышать что угодно, но только не это. — Возможно, это хуже, чем я ожидала… Какие-нибудь необычные сны? Ал поджал губы. Он хотел бы быть откровенным, но что-то подсказывало ему, что он должен лгать, правда, только про сны. — Нет, — ответил Альбус. Несомненно, это была наиболее безрассудная ложь из всех, но у него не было ни малейшего желания информировать профессора о своих кошмарах. Вэнс же просто окинула его недоверчивым взглядом и записала что-то в своём блокноте. Ал некоторое время боролся с желанием скорректировать последний ответ, но так и не сделал ничего, чтобы исправить ошибку. Вэнс задала ему ещё несколько вопросов о чём-то несущественном и незначительном. С каждым ответом Альбуса профессор становилась всё более и более сосредоточенной и хмурой. Наконец, она кивнула и опустила свой блокнот. — Есть ещё одна вещь, которую я хотела бы испытать на вас, — сказала он. — Я храню некий магический инструмент, именно он, как мне кажется, может указать нам верный путь. Я оставлю тебя, чтобы вы могли переодеться, а затем мы пойдём. Профессор Вэнс вышла, задёрнув за собой штору, а Альбус, преодолевая боль, встал с кровати и переоделся в школьную форму. Одевшись, он неповрежденной рукой (той, что справа) откинул штору. Профессор Вэнс мерила шагами комнату, чем сильно раздражала мадам Виолу, но остановился, когда появился Ал. — Готов? — спросил она. — Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы пообещали мне, что будете говорить только правду, о чём бы я все спросила, понятно? — Обещаю, — быстро ответил Ал. Айрис Вэнс кивнула и пропустила его вперёд, в коридор. После нескольких минут ходьбы они вышли к двери, которую Ал никогда раньше не видел. Профессор остановилась перед ней. К удивлению Альбуса преподаватель трансфигурации подвела его к серой каменной чаши. Ее обод был словно испещрен древними рунами, которыми Ал мог бы прочитать, если бы не ощущал странный приступ сонливости. Сама чаша казалась наполненной какой-то кружащейся белой субстанцией, которая выглядела как смесь тумана и воды. Две ручки были прикреплены по бокам бассейна. — Позвольте мне кое-что показать вам, мистер Поттер, — сказала Вэнс — это Омут памяти. Вы знаете, что это такое? Нет? Что ж, должна показать его. Вот, давайте я покажу тебе, как он работает. Омут показывает, что тяжестью лежит на душе, — Объяснила профессор Вэнс, взмахнув палочкой. — А теперь, давайте посмотрим, что у вас на душе, а? Ал побледнел. — Всё в порядке… Профессор, — сказал он нервно, — я действительно не… Но до того как Ал смог закончить фразу, профессор Вэнс поднесла палочку к его виску. Мерцающее серебро словно прилипло к концу палочки. Ал беспомощно наблюдал, как профессор трансфигурации помещает мысли в Омут памяти, в котором медленно начинают появляться фигуры. К ужасу Ала это был Эрик. — Чувствуют себя под защитой солнца? — бросил Эрик. — Именно. Тот, к кому направлены лучи свастики, чувствует себя защищённым. И наоборот: тот на кого они направлены, чувствует ужас и омерзение, — пояснила Хелена. — Символично, — хмыкнула Кэт. Эльфы принесли сок и расставили стаканы перед ребятами. — Спасибо за интересную информацию, — мягко улыбнулась Вики. — Полезно знать друг о друге: это, в конце концов, история. И возможность сблизиться. Профессор Вэнс подняла глаза. — Вы обсуждали свастику немецких черных магов? — спросила она с почти победоносными нотками в голосе. Ал быстро нашёлся. — Неделю назад мы были в клубе профессора Чайри, и Хелена… мисс Ляйпенгоф… Рассказывали нам историю возвышения Гриндевальда. Это не запрещено. — Но, тем не менне, вы обсуждали темных магов? — хитро спросила профессор Вэнс. — Можно сказать и так… Я не знаю… Многие детали этой истории давно рассказали маглам французы Бержье и Повель, — нашелся Ал. — Тогда посмотрим дальше, — словно в подтверждение своих слов, профессор Вэнс выхватила другую мысль, теперь из левого виска Ала. К удивлению Поттера, мысль оказалась не серебряной, а совершенно белой. Профессор Вэнс опустила её на поверхность субстанции, и Ал с любопытством увидел детскую версию его самого, появившуюся в Омуте памяти. Фигурка в шаре съёжилась, точно так же, как обычно съёживался Ал, когда чего-нибудь боялся. — Помоги мне! Помоги! — начал кричать мальчик. Его голос, казалось, немного усиливается эхом, — Пожалуйста, помоги мне! Помоги мне! Внезапно Ал почувствовал головокружительную боль в левой части головы. — Пожалуйста! Я не шучу! Это правда! Не отправляйте меня в эту ужасную комнату с ним! — упрашивала маленькая фигурка. — Профессор, помогите мне! Профессор Вэнс бросила на Ала очень серьезный и недоуменный взгляд. — Вы сможете объяснить это, мистер Поттер? — медленно спросила она. — А… м… Это не совсем то, о чём я думал, — туманно ответил Ал, потирая болевшее место около левого глаза. — Тем не менее, это находится в ваших мыслях, — строго сказала профессор трансфигурации. — Я… — Альбус снова взглянул в Омут, на маленькую фигурку, которая теперь сидела на коленях, — я никогда даже близко не думал об этом. Ал задумался, а его голова готова была разорваться пополам от внезапно усилившейся острой боли. Профессор Вэнс заметила его странный взгляд, и взмахнул палочкой — картинка в Омуте исчезла, и тут же пропала и боль. — Странно, — сказала профессор Вэнс, и взяла еще одну мысль — на этот раз из правого виска Поттера. Сначала Ал отметил странное, радостное чувство, словно пробежавшее по всем его венам. Не будучи совсем уверенным, тем не менее, Алу показалось, что это похоже на ощущение свободы — раскованное, эйфорическое. Это был первый раз, приблизительно за два года, когда он чувствовал себя таким счастливым, и он не имел понятия почему. Альбус хотел бежать в хранилище мётел, взять метлу (к которой он не прикасался с тех пор, как Моника сошла с ума) и полетать вокруг школы. Он не мог сдерживать улыбку, хотя и чувствовал себя глупо, из-за того, что улыбается безо всякой причины. Профессор Вэнс оторвала от Омута серьёзный взгляд — она выглядела бледнее обычного, увидев улыбку на лице Ала. — Чему вы так внезапно обрадовались, мистер Поттер? — огорченно спросила она. — Я не знаю, — ответил Ал. Он взглянул в Омут и почувствовал, как будто его желудок распался на части. Он начал медленно отходить, пока не упёрся спиной в каменную стену. — Святые угодники, — пробормотал он. Там был его Дух. Дух из его снов. Он смеялся. — Не дай ему вернуться, ну же, Ал! — попросил его один из голосов. — Сейчас ты свободен от него, только не позволь ему снова вернуться… Скажи Профессору Вэнсу «спасибо». Скажи ему от меня, ладно? — голос замолчал. Профессор Вэнс ещё какое-то время потерянно смотрела в Омут. Ал почувствовал внезапный толчок в левой части головы, и горячая боль разнеслась по всему его телу. Всё потемнело, и, осознавая то, что он всё ещё находится в кабинете профессора Вэнс, Ал не видел и не слышал ничего вокруг. — Что за…? — попытался он было закричать, но его губы не повиновались. Его тело, казалось, застыло, его парализовало — он едва мог дышать. — О, нет! — вскричал голос, который только что разговаривал с ним. — Ал быстрее, ты должен бороться с ним…! — С кем? — подумал он отчаянно. — Это Эйспер… Эйспер… Не пускай его! Ал было, попытался сказать что-то, сказать, что Эйспер — это он, но что-то его остановило. Дух стоял перед ним, и съёжившаяся фигура лежала в его ногах. Вдруг она повернулась лицом к Ал, и оказалось, что это его собственная копия. — Помоги мне бороться с ним! Сделай так, чтобы он ушёл! — кричал другой Ал. — Как я могу помочь?! — Я не знаю, — плакал маленький Ал, — просто попытайся… пока твоя душа свободна… просто попробуй… Дух легко оттолкнул маленького Ал прочь и обратился к настоящему. — Привет, старый друг, — улыбнулся он, кривя губы в злобной усмешке, — Пришло время спуститься с облаков… больше нет несбыточной мечты… — Ал! МИСТЕР ПОТТЕР! Очнись же, наконец! Ал моргнул несколько раз. Он протёр глаза и зевнул, словно только что очнулся после крепкого сна. — А? — растерянно спросил он. Профессор Вэнс вздохнула с облегчением. — Вы выглядели так, как будто у тебя случился припадок, — выдохнула она, — вы просто смотрел отсутствующим взглядом, без единого движения — что случилось? Ал хотел было ответить, но почувствовал приступ паники, когда острые ледяные руки взяли его за горло. — Ой, кажется, я немного задумался, извините, — услышал Ал, как сказал его собственный голос, — Скажите, профессор… Можно ли положить свои мысли и чувства во что-то и оставить их там навсегда? как в мыслив? — Что вы имеете ввиду, мистер Поттер? — Я не знаю, что угодно, любые мысли, — Ал в исступлении пытался восстановить контроль над своим телом, но вновь возвратившийся Дух имел твердую точку опоры и не собирался сдавать позиции, — или часть собственной души… Так это возможно? Профессор Вэнс нахмурилась и встала с места. — Возможно? Конечно. Безопасно? Сомнительно. Законно? Абсолютно нет. — Просто интересно. Неважно. Это всё что вы от меня хотели? Преподаватель трансфигурации подозрительно сузила глаза. — Да… вы можете идти, мистер Поттер. Кстати, у меня для вас есть еще одно неприятное известие, — женщина отошла к окну. — Ваш дядя Рональд Уизли был похищен. Видимо, преступной группой бывших Пожирателей. — Мммм… — Альбус вскинул голову, пытаясь вникнуть в смысл слов преподавателя. Может, он в самом деле спит и ему снится какой-то бесконечный кошмар, частью которого были и Вэнс, и Омут памяти и Дух. -т Звучит невероятно, но прочитайте сами, мистер Поттер, — преподаватель трансфигурации протянула ему номер «Пророа». ПОсмотрев на колдографию, Ал буквально впился глазами в передовицу.«Проблема Уизли» К сожалению, мы вынуждены сообщить о том, что «Бедствие» набирает обороты, выходя на новый уровень. Джордж Уизли сообщает, что обнаружил у себя ложные воспоминания, через которые «Непрощённые» (то есть бывшие Пожиратели Смерти?) передают информацию главе Аврората Гарри Поттеру и министру Гермионе Уизли. Суть нового послания был ультиматум: возврат Рона Уизли за отказ от контроля над «Бедствием». Окончательные условия: Рон в обмен не только на полную сдачу контроля над Бедствием, но и на возвращение Кита Джерарда (который так и не восстановил память) и информатора Флавия Флинта, арестованного две недели назад. Это возмутительная акция побуждает министерство принять меры.
Ал задумался. Сейчас он испытывал странные чувства. Ему ужасно не хотелось писать отцу и спрашивать как дела у «дяди Рона». С другой стороны, не спросить тоже было нельзя: иначе его сумасшедшая семья может совсем от него отказаться, и прикрыть финансирование, и он останется без копейки. Лучше было все-таки написать. «Пусть с моей стороны все будет безупречно», — усмехнулся про себя Альбус. «Однако, Эйспер, тебе не надоело унижаться?» — прошипел в голове холодный голос. «Ты можешь предложить что-то лучшее?» — спросил Ал свой голос. «Пока нет, но дальше…» «Вот дальше и посмотрим, — оборвал его мысленно Ал». — Вы изумлены, мистер Поттер? — спросила профессор трансфигурации. — А? Сам не знаю, мисс Вэнс, И да, и нет… — Вы не изумлены? — спросила декан Гриффиндора. — Видите ли… Мой дядя имел отношение к борьбе с темными стилами, — пожал плечами Ал. — Вполне логично, что он рискнул собой. — Возможно… — Вэнс все еще продолжала подозрительно смотреть на слизеринца. Затем легким движением руки зажгла свечи. — Вы, значит, не потрясены? — как-то недоверчиво спросила она. — Изумлен, но зная его работу и прошлое… — Ал пожал плечами: ему определенно надоедала эта игра. — Вы в самом деле ничего не чувствуете? — спросила Вэнс. — Если честно, мэм, у нас с вами происходит беспредметный разговор, — вдруг отложил газету Альбус. — Если я болен — положите меня в больницу, если яя виноват в чем-то — скажите в чем и снимите баллы, если я ни в чем не виноват, скажите мне кратно, что вы хотите от меня, — вдруг твердо посмотрел она на профессора Вэнс. — Да нет… — Вэнс на мгновение опешила, а затем посмотрела на омут. — Нет, можете идти, мистер Поттер. Просто я ждала, что история вашей семьи подействует на вас по другому. — Спасибо, профессор, — поднялся Альбус с кресла. Ноги Ала сами по себе понесли его из кабинета, в холл. И только после того, как он достиг середины лестницы, он вдруг почувствовал, что восстановил контроль над своими собственными действиями. Ал споткнулся и упал, полетев со ступенек, но на лестницу было наложено Останавливающее Падение заклятие, которое не дало ему упасть слишком далеко и поранить себя. — Что это была за чертовщина, ты ублюдок?! — закричал он, его слова относились к половине его собственного мозга, который внезапно позволил ему подняться. Эхо от слов раскатывалось по пустынным лестницам. Но ответа не было, ни снаружи, ни внутри его головы. Ал судорожно дрожал. Во всяком случае, подумал он, ему следовало бы вести себя более осторожно и, по возможности, нормально среди учителей. Когда Ал спустился до гостиной Слизерина, он вдруг удивлённо подумал: «почему, чёрт возьми, Дух так хотел узнать об омуте памяти?»