Чем ярче пламя

This is beginning to feel like the long winded blues of the never*

Вита подорвала очередного зомби, опрометчиво подковылявшего к картофельной мине, когда дверь в тату-салон открылась и внутрь прошествовал Тэвиэль. Шествовал он твердо и горделиво, но будто бы прилагая к этому немалые усилия, да и непринужденная обычно грация его движений казалось механической и какой-то скрипучей. Вита заподозревала неладное.  — Тэвиэль, приветушки, — прощупывая почву, мягко протянула она и закрыла ноутбук с игрой. Уронив взгляд на свои компрометирующие наброски, разбросанные рядом на столе, она вздрогнула и со скоростью Флэша водрузила на них свой рюкзак, для надежности положив сверху локти. Воззрившись на эльфа, она с облегчением выдохнула: тот не проявил к ее манипуляциям никакого интереса и отрешенно сел на диван.  — Здравствуй, — слегка запоздало отреагировал он и вздохнул.  — С тобой все нормально? — обеспокоенно спросила девушка, недоуменно разглядывая непривычно растрепанного друга, и поправила съехавшую лямку платья. — Случилось что?  — Нет, ничего… Ничего.  — Ну как нет, если я вижу, что да?  — Не суть важно это, светлая дева. Составить компанию тебе пришел я, только и всего.  — Так, опять из тебя Морриган попёрла, все ясно*, — деловито оценила ситуацию Вита и хлопнула по столу ладонью. — Давай, по-мужски маленько поломался, теперь можешь начинать. Тэвиэль поджал губы, явно борясь с сомнениями, и с опаской глянул на дверь. Вита оценила его жест правильно, быстренько встала, закрыла на двери жалюзи и перевернула вывеску под ними надписью «Закрыто».  — Ну, теперь никто не помешает нам сплетничать о мальчиках и заплетать друг другу косички, — улыбнулась Вита и подошла к дивану. — Стало быть, рассказывай, что… Погоди-ка… Вита замерла рядом с эльфом и нарочито шумно принюхалась.  — Ты чего это, пьян, изволь узнать? — напустив в голос побольше искреннего возмущения, обратилась она к Тэвиэлю и неодобрительно подбоченилась.  — Да, — не заметив иронии, покаянно сообщил тот и понуро опустил голову, чем напомнил Вите себя лет в пятнадцать, когда мама без предупреждения вернулась от подруги на два дня раньше и застала их с братом упившимися сомнительного качества вином и с блаженно-пьяными воплями играющими в Мортал Комбат. Она улыбнулась своим мыслям и села рядом с Тэвиэлем.  — И по какому поводу?  — Сегодня я… — начал эльф, забавно вытягивая слова, видимо, чтобы не запинаться, — возлежал с девушкой.  — Че? — хрюкнула Вита, поперхнувшись смешком.  — У меня был… секс, — нерешительно пояснил Тэвиэль, снова восприняв ее слова буквально.  — Йодушки-бородушки, вот это ты мне глаза-то открыл, — Вита прижала ладонь к щеке, безрезультатно пытаясь сдержать смех. — Это такое событие для тебя что ли, что его надо обмыть? Это сколько ж ты, забулдыга, принял сейчас, если когда вы с Джимом в прошлый раз гуляли, он был уже на кочерге, а ты как стеклышко?  — Не намеревался я ничего «обмывать», — раздраженно объяснил тот. — Я лишь шел от нее и случайно забрел в магазин с большим винным отделом, и…  — И опустошил его, — хихикнула девушка, подумав о том, что Тэвиэль бы наверняка подружился с вспомнившимся ей сериальным ангелом*. «И имена у обоих эпичные, ох, неспроста».  — Ты соизволишь дать мне закончить? — вспыхнул Тэвиэль, нахмурив брови.  — Ты ж ничего рассказывать не хотел. У тебя ж все нормально, — подколола друга Вита, улыбаясь. Тот обиженно засопел и, скрестив руки на груди, демонстративно от нее отвернулся. Вита тихо рассмеялась и примирительно тронула Тэвиэля за плечо.  — Ну ладно, шучу я. Настроение у меня сегодня такое игривое, вот и прикалываюсь. Я ж любя. Рассказывай. Возлежал ты с ней, напился и.?  — И пришел к тебе. Вита окатила его своим «да ты издеваешься» взглядом, вдруг ощутив желание нащелкать по эльфячим ушам.  — Правда, ты сколько выпил, что так тормозить начал?  — Дело не в количестве, — вновь вздохнул Тэвиэль. — Я купил три бутылки неизвестного мне алкоголя. И смешал перед употреблением.  — Ну, прекрасно. Хоть бы запомнил что, мне бы пригодилось. Тэвиэль недоуменно посмотрел на нее, но интересоваться, для чего Вите могут пригодиться подобные знания, не стал. Видимо, обычно охочему до всех новостей и сплетен эльфу, на самом деле сейчас было не до того.  — Ну и кто твоя зазноба?  — Я не помню.  — Э?  — Я не помню ее имени! — трагично простонал он, уперев локти в коленки и в отчаянии обхватил руками и без того взлохмаченную голову. Вита была порядочно удивлена таким поворотом. От избирательного и придирчивого Тэвиэля они никак не ожидала подобной прыти.  — Охренеть, — емко и лаконично она поведала о своих чувствах.  — Как низко я пал! — продолжил стенать Тэвиэль. — Нашел в куртке обертку от Твин Пикса…  — Твикса, — мирно поправила его Вита.  — НЕВАЖНО! — взревел Тэвиэль, растопырив пальцы. — Нашел обертку, а на ней телефон. И я позвонил, сам не знаю зачем! И она назвала адрес. И я приехал… И, о, Крона Иггдрасиля, что я только с ней не делал. Какая гнусность! Вита прыснула, языком изнутри давя на щеку так, чтобы скрыть свою похабную улыбочку. -… непотребство! — продолжал убиваться эльф. — Так унизить женщину, просто использовав ее, как… Как ходячую… Тьфу! Вита даже немного огорчилась, так и не услышав того самого слова из эльфийских уст. Тот продолжал:  — А самое ужасающее, что она была довольна! — плеща негодованием, развел руками Тэвиэль. — Знаешь, что сказала? «Надо будет обязательно повторить. Без обязательств». Хрипловатый и очень пошлый, но чистейшей воды женский голос, который смимикрировал Тэвиэль, едва не загнал Виту под диван. Но она нечеловеческими усилиями все же сумела не заржать, а лишь едва заметно затряслась, трепеща ноздрями. Наверное, со стороны можно было подумать, что у нее начался припадок.  — Без обязательств! Немыслимо! Где самоуважение, где гордость, где чувства, в конце концов? Тэвиэль совсем не обращал внимания на дрыганья Виты. Тэвиэля несло. Он с чувством поносил современные людские нравы, при этом то и дело вплетая в речь преисполненные скорбью и презрением к себе замечания, а Вита сидела, слушала его и потихоньку сползала в астрал. Пьяный эльф — кажется, теперь она повидала в жизни все. «Хотя с моей-то жизнью вряд ли. Ну и славненько, круто же!»  — И я опустился до такого, какой позор, — наконец выговорился Тэвиэль, горестно вздохнул и снова подпер подбородок ладонями. После столь эмоционального монолога состояние эльфа будто бы еще более усугубилось: лицо его казалось усталым, а взгляд совершенно потерянным. Глубокое разочарование, горечь и легкие пары алкоголя витали в воздухе, и неожиданно воцарившееся молчание как-то особенно резало уши. Вита поняла, что пришел ее черед.  — Я, конечно, уважаю твои взгляды и во многом с ними согласна, но тебе не кажется, что все не так плохо?  — Нет, — мрачно уведомил ее эльф, не отрываясь от созерцания своих туфель.  — Это был риторический вопрос, — хмыкнула она, продолжая. — А вообще, ты странный какой-то, честное слово. Забыл что ли, как Хитча* включил, когда мы познакомились, или как телочек все это время по барам клеил?  — Я с серьезными намерениями искал девушку, у вас ведь так знакомятся, — негодующе протянул тот.  — Ну, кто как, знаешь ли, — улыбнулась Вита, памятуя о пикап-мастерстве Локи, испытав на себе которое она едва не поседела.  — Я специально пытался подражать в этом мидгардским мужчинам, чтобы не показаться вам… странным, — признался тот и прошелся рукой по взлохмаченным волосам, стягивая держащую их резинку.  — Геем что ли? — осведомилась Вита, изогнув бровь. Тэвиэль пробурчал что-то на непонятном девушке языке и покачал головой, приводя в порядок прическу. Вита недовольно сощурилась и, пригвоздившись к эльфу невозмутимым взглядом, заковыристо, многоэтажно и по-русски выразила все, что думала о его поведении. Губы Тэвиэля едва заметно дрогнули в улыбке, но девушка этого не заметила из-за того, что он склонил голову, заново собирая волосы в пучок.  — Дурак ты, — беззлобно бросила Вита, наблюдая за манипуляциями друга. — Хоть старый и мудрый, а дурак.  — Я не старый, было бы тебе известно. Время для эльфов течет иначе, мы не только живем долго по вашим меркам, но и долго взрослеем.  — И сколько тогда тебе по-нашему?  — Насколько по-твоему я выгляжу, столько мне и есть. Вита, по-голубиному наклонив голову, с прищуром осмотрела эльфа и прикинула, что даже сейчас, когда он с явного перепоя, дала бы ему не больше двадцати семи.  — Погоди-ка… А эти… хм-м… ну асы или как их там… у них тоже так? Тэвиэль кивнул.  — То есть, вы долго взрослеете, и это типа значит, что вы по пятьдесят лет учитесь ползать, не тащить в рот что попало и ходить на горшок? Правое ухо эльфа возмущенно дернулось, но сам его обладатель не посчитал нужным отвечать на поставленный вопрос и снова горестно вздохнул.  — И он еще говорит, что это люди — примитивы, — пробормотала напоследок Вита и снова обратилась к Тэвиэлю: — Эй, да не убивайся ты так из-за ерунды. Ну, посуди сам. Никого ты не использовал, а даже если и так все вывернуть, то это взаимно. Свобода, ну, она такая. А у вас в… э-э… Эльфхейме такого не бывает что ли?  — В Альфхейме… — гулко проговорил Тэвиэль, опустив глаза. — Пожалуй… Не знаю. Я не встречал подобного.  — Ну, так чего ты в этом развратном Мидгарде тогда себе девушку ищешь? — улыбнулась Вита, пожав плечами. Эльф молчал. Долго. Вита, нервно теребя подол платья, с досадой подумала, что снова сболтнула что-то лишнее.  — Дома… — наконец подал голос Тэвиэль, и слышно было, что слово это далось ему нелегко и прозвучало как-то чуждо. — Все там напоминает мне о Лаинэ. Он замялся, потер лицо узкой ладонью. Вита замерла от его внезапной откровенности, и легкий холодок пробежал по её рукам. Если подумать, она не так уж и много знала о Тэвиэле, хотя про себя уже называла его своим другом. Они могли разговаривать по душам или смеяться без умолку, но то, как он произнес это имя… повернуло весь разговор в совершенно другую сторону. Более искреннюю, глубокую и серьёзную. И поэтому Вита сидела рядом и терпеливо ждала, когда тот или сменит тему, или заговорит. И он заговорил.  — Дома во всех женщинах я вижу ее. В том, как они говорят, как смотрят, как движутся. И при этой схожести еще острее ощущаешь, насколько Лаинэ была иной, — его губ коснулась слабая и очень грустная улыбка. — Она была уникальной. Она умерла очень давно, и я смирился и пытаюсь двигаться дальше, не сравнивать… Но ничего у меня не выходит. Вита закусила губу, опустив глаза.  — Поэтому ты так воспринял сегодняшнее? — тихо спросила она. — Тебе кажется, что ты предал ее? Оскорбил?  — Я предал самого себя. От безысходности, увязшей в голосе Тэвиэля, у Виты сжалось сердце. Опустившаяся тишина стучала в ушах. И вдруг Тэвиэль снова заговорил, глухо и задумчиво, взглядом уходя в себя:  — Это так странно: я не могу вспомнить ее лица, — он прикрыл веки и напрягся, между бровей пролегла тревожная складка. — Закрываю глаза и вижу какие-то обрывки: волосы, руки, губы. Но не лицо. Никогда раньше не думал об этом.  — Рефлексировать на пьяную голову — это как осмотреть родную хату, где вроде каждую трещину знаешь, лежа на полу. Много нового заметишь и охренеешь, — на лице Виты мелькнула тень улыбки. — Расскажи еще что-нибудь о… Лаинэ, — просьба Виты звучала мягко и ненавязчиво, а имя она произнесла почти нараспев, чтобы не ошибиться в произношении. Ей казалось, что другу нужен этот разговор. — Что в ней было… такого? Тэвиэль задумчиво улыбнулся.  — Такого, — повторил он, не переставая улыбаться. — Да все в ней было «таким». Лаинэ была такой… светлой, красивой...мне казалось, от неё невозможно отвести взгляд; она была любопытной, жадной до знаний, неуправляемой, чуточку сумасшедшей… — эльф почти усмехнулся. — Ее ум, настолько живой, ясный и свободный от рамок, был редкостью даже среди эльфов. Даже я не всегда понимал, о чем она говорит, представляешь? Слыша несколько вымученную, но все же теплую иронию в вопросе Тэвиэля, Вита позволила себе поддержать ее.  — Отказываюсь в это верить, — в тон эльфу протянула она, нахмурив брови. Тот ухмыльнулся и продолжил:  — Она могла часами сидеть в лаборатории, изобретая очередной эликсир для способности видеть сквозь стены, отращивать жабры или оправляться от несовместимых с жизнью ран. И, закончив одно дело, никогда не сидела на месте. Она жила своей работой и настолько ею дорожила и гордилась, что легко могла самыми неизысканными словами обругать любого, кто выскажется о ней неодобрительно. Если что-то взбредало ей в голову, то спорить было бесполезно, а я и не пытался, потому что… Потому что она была великолепна, она была мечтой… И она была моей. Эльф снова замолчал, прислонил пальцы к губам, по лицу его пробежала тень.  — Тебе знакомо такое чувство, настолько крепкое и неотступное, что в один момент ты ловишь себя на мысли: я готов на все? — Тэвиэль не ждал ответа, но Вита мысленно вздрогнула, задумавшись. — Это любовь к семье, когда нет ничего важнее, и ты сделаешь ради нее что угодно. Что угодно… Он неуверенно, с вопросом поднял потемневшие глаза на Виту. Ей невольно подумалось, что она совершенно его не знает и даже не представляет, что за столько лет он мог испытать и перенести. Какой омут укрыт под этим туманом неунывающей веселости и открытости? Вита опустила глаза, не найдя в себе сил выдерживать его взгляд. Ей стало невыносимо стыдно: за свои слезы из-за ерунды, за свою слабость, за себя. Она пожалела о том, что вообще завела этот разговор, ведь куда проще было бы не знать о том, что и у него все далеко не так гладко, как ей казалось, и не сидеть сейчас здесь, ощущая себя чужой и совсем не стоящей того, чтобы знать, что творится у него в душе. Застыдившись своих мыслей, Вита набралась решимости и все же заговорила, и плевать, что она в сравнении с эльфом и его опытом — едва научившийся держать голову младенец:  — Если хочешь поделиться — расскажи. Поверь, я не тот человек, который станет тебя судить. Тэвиэль внимательно посмотрел на нее, медленно кивнул и сказал:  — Я должен был сделать это намного раньше, потому что ты заслуживаешь знать правду. Вита нервно улыбнулась: на языке вертелись всякие глупости о том, что сейчас он пафосно признается в том, что он гламурный вампир, но ей хватило ума удержать язык за зубами. Потому что Тэвиэлю явно было не до смеха.  — Незадолго до гибели, Лаинэ… была одержима идеей мира. Для прекращения войн, она разработала внушительную программу, венцом которой, как ни парадоксально, была армия непобедимых воинов. Исполинов, — наконец проговорил он, поморщившись. Вита изменилась в лице. — Гомункулы, големы — упоминания о них есть во многих работах ваших средневековых алхимиков. Но никому из них, естественно, так и не удалось претворить свои замыслы в жизнь, потому что магия людям неподвластна. В отличие от эльфов. Лаинэ верила, что подобное оружие в руках миролюбивых и мудрых эльфов послужит во благо всем мирам, и станет щитом, безоговорочным решением для урегулирования любых конфликтов мирным путем, — его голос звучал отрешенно, почти безразлично, но тяжелый, виноватый взгляд выдавал его чувства. Вита сжала побледневшие губы: на мгновение ей показалось, что ей нечем дышать. Переварив услышанное, она сглотнула, рассеянно взъерошила волосы и напустила на себя как можно более беззаботный вид.  — Достойная мечта, но… — хрипло проговорила она и откашлялась. — Но будет прикольно, если сейчас ты мне расскажешь о том, как эти ваши исполины потом восстали и устроили вам свою Утреннюю войну с блекджэком и шлюхами*.  — Нет, — покачал головой эльф, распознав натянутую улыбку Виты. — Это долгая история. Мне не стоило начинать этот разговор… так, я расстроил тебя. Извини.  — Пф, все нормалёк, не переживай, — отмахнулась та и улыбнулась, на этот раз более искренне. — Я, правда, не очень поняла, к чему ты про големов заговорил?  — Когда исследования Лаинэ зашли достаточно далеко, ей потребовались опыты. Для опытов были нужны добровольцы, — голос эльфа надломился. — Старейшины узнали об этом и объявили ее работу, как говорят у вас, негуманной. На самом же деле их пугали не средства, а цель. Лаинэ была идеалисткой, они же видели в исполинах оружие, не имеющие права на существование. Они, пожалуй, были правы. Лаинэ приказали уничтожить все наработки, все записи и навсегда прекратить работу над исполинами.  — Непохоже, чтобы она была из тех, кто исполняет приказы.  — Она подорвала свою лабораторию, — отрезал Тэвиэль, странно ухмыляясь.  — Ё-моё, — подняла брови Вита.  — А потом ушла в Недавеллир. Туда, где ее замысел оценили и предоставили все необходимое для того, чтобы начать все сначала.  — Идеалистка, э?  — Она хотела лишь воспользоваться гномами, получить функционирующего исполина и с ним вернуться домой, чтобы переубедить старейшин. Разыграла перед ними оскорбленного ученого-диссидента и старательно хаяла родину, чтобы ей поверили. Признаться, она не сильно лукавила, ведь она на самом деле была зла.  — О, хитро. И ты ушел за ней, — догадалась Вита, слабо улыбаясь. — Вот как ты оказался у гномов. Эльф медленно кивнул и поджал губы.  — В Нидавеллире дела шли лучше. Лаинэ была под крылом короля Брокка, который и финансировал ее работу, я же, доказав свои боевые навыки, вскоре присягнул на службу к старшему принцу. А потом… потом снова понадобились опыты. Ты, к несчастью, видела, как… могут быть созданы исполины, — Тэвиэль поморщился, не поднимая глаз. — Добровольцев было много, у гномов иной менталитет, для них принести себя в жертву ради благополучия родины — честь, а армия гигантских каменных воинов — они верили — была залогом победы в любом конфликте. Но гномы десятками гибли в лабораториях, не выдерживая нагрузок. Они умирали в агонии, так и не пройдя «преображение». И тогда добровольцев стало все меньше, пока не осталось никого. Руки Тэвиэля были напряжены и крепко сжимали колени. «Наверно, чтобы было не видно, как они дрожат», — отрешенно подумала Вита. Она догадывалась, к чему вел эльф.  — Я маг. Я могу быть незаметным, умею наблюдать и примечать мелочи, мне не составит труда сделать так, чтобы выбранная личность исчезла и оказалась в нужном мне месте, — продолжил он холодным, не своим голосом. — По всем мирам я высматривал насильников, предателей, убийц и отправлял их в лаборатории под королевским дворцом Недавеллира. Я не убеждал себя, что делаю добро, уничтожая мерзавцев, нет. Никто не заслуживает подобной участи. Я просто делал то, что должен был. Лаинэ жила этой работой, а после стольких жертв… останавливаться было поздно. У меня не было выбора. Все что угодно ради семьи. Так я думал. Вита прикусила губу, покачав головой.  — Я был глуп, не увидел, что что-то не так и… — он приложил большой палец к нижней губе, прикусывая его. — Я был уверен, что все эти смерти тревожат Лаинэ меньше меня, был убежден, что жертвую собственной человечностью ради нее, и, сейчас понимаю, получал от этого нездоровое удовольствие. Я был глуп. Когда ассистентка Лаинэ, обезумевшая от ужаса, ворвалась ко мне в комнату и, стуча зубами, рассказала… Я едва не убил ее. В лаборатории я нашел записку и горстку пепла. Тэвиэль неожиданно замолчал, взглянул Вите в глаза: она почти не дышала, и её взгляд, полный горечи и тоски, но вместе с тем всё же выражающий такую необходимую сейчас поддержку и тепло, помог ему продолжить. Он выдохнул.  — Свой последний опыт она поставила на себе. Вита всхлипнула, быстро вытерла глаза ладонью и порывисто обхватила Тэвиэля руками. Тот вздрогнул, закусил губу и напряженно зажмурился, ладонями сжав тонкие кисти девушки. Потеряв счет времени, эльф открыл глаза лишь когда ощутил сбоку на шее что-то мокрое.  — Ты плачешь? — осипшим голосом спросил он, бегло смахивая что-то со щеки.  — Ты плачешь? — раздраженно и сдавленно передразнила его Вита, тщетно пытаясь втянуть в себя жидкость, нещадно текущую из покрасневшего носа. Тэвиэль слегка отстранил ее от себя, чтобы заглянуть в глаза, и лицо его тут же приобрело какое-то испуганное выражение. Вита растолковала его по-своему.  — Да не соплей я напускала тебе под воротник, слезы это! — в опровержение своих слов она снова категорично шмыгнула носом, поднялась с дивана и полезла в свой рюкзак, ища там носовые платочки. Выудив один, она тут же протянула его Тэвиэлю.  — Мне не нужен, спасибо. Вита фыркнула, вытерла глаза, забавно раскрыв рот, и принялась шумно сморкаться. Тэвиэль напрягся, будто к чему-то прислушиваясь, и прижал руку к груди.  — Чего эдо ды? — невнятно спросила она, не отрывая платка от сопливого носа.  — Это принц Фарин. Мне нужно в Нидавеллир, — серьезно отозвался тот, и выставил вперед руку, сложенную в замысловатом жесте. Через пару секунд Тэвиэль, спокойный и сосредоточенный, будто бы и не он пару минут назад казался совершенно разбитым, стоял перед сияющим молочным светом порталом. Оглянувшись на обалдевшую Виту, он тепло улыбнулся и проговорил:  — Спасибо тебе. И исчез вместе со вспышкой света. Вита проводила друга озадаченным взглядом, выбросила в урну скомканный платок и шумно вздохнула. Постояла немного, обняв себя руками и почесала нос. Села в крутящееся кресло, достала из рюкзака зеркало и косметичку и принялась восстанавливать макияж.  — Эх, все хорошее настроение размазалось, — хмыкнула она, цитируя одну из героинь Сапковского. Вита только-только дорисовала второй глаз, как посреди помещения вырос тот же самый портал, из которого в этот раз кубарем вывалился лохматый и грязный ком неизвестного происхождения, вслед за которым тоже не слишком грациозно впорхнул взъерошенный Тэвиэль в изгвазданной одежде. Вита крепко прижала к груди карандаш для глаз, будто бы от его сохранности сейчас зависели судьбы мира, ее самой и всех ее потомков. Оклемавшись от шока, она наконец захлопнула рот, отложила чудом не треснувший под ее хваткой карандаш и неуверенно приблизилась к переругивающейся на непонятном языке парочке.  — Фарин? — распознав в одетом в пыльную и исцарапанную броню, чумазом и бурчащем субъекте своего знакомого, Вита невольно охнула и перевела взгляд на эльфа. — Что у вас там стряслось? Опознанный, гном бросил препираться с Тэвиэлем и осклабился, но вдруг раскатисто откашлялся, явно намереваясь сплюнуть на пол. Эльф, пришедший на помощь позеленевшей от ужаса Вите, поспешно осадил его, так и не позволив окончательно замарать и без того истоптанный пол. Фарин недовольно закатил глаза и культурно, по его мнению, сглотнул. Отряхнув руки одна о другую, он поклонился Вите и мило — насколько позволял его воинственный облик — улыбнулся.  — Ну будь здорова, леди Вита, — протрубил он и, продолжая лукаво щуриться, одобрительно осмотрел девушку. — Живая еще, я погляжу! А как похорошела! Локи наконец дал продохнуть и собой заняться, э? Вита немножко смутилась, неловко расправив воротничок платья, но ответила ему приветливой улыбкой. Она была рада его видеть.  — Привет, Фарин. А ты, кажется, не вполне здравствуешь? — хмыкнула она, точно так же оглядев его в ответ. — Что у вас там стряслось?  — Ай, ерунда.  — Покушение на жизнь наследника престола, — безапелляционно опроверг его слова Тэвиэль.  — Всего лишь, — безмятежно развел руками Фарин, ухмыляясь. Подмигнув Вите, он подбоченился и перевел взгляд на эльфа, ощутимо ткнув его кулаком в бок: — А этот паникер взял и всех мятежников мне распугал.  — Ты сам меня вызвал!  — Чтобы ты помог разобраться с ними, а не переносил меня в Мидгард, поимей тебя ундина!  — Разобраться с двумя дюжинами профессиональных бандитов?  — Когда это было для нас проблемой? — нахохлился гном, задрав голову, и коварно сверкнул глазами. — Признайся, синячок: просто у кого-то по пьяни черенок не работает, а у кого-то — магические штучки.  — Ты… Ты… — выдавил эльф, побагровев от негодования. Вита с интересом и улыбкой слушала их разборки, похожие на дрязги старой семейной пары.  — Во, уже языком не ворочает! — хохотнул гном, тряхнув шевелюрой с осевшими в ней клочками земли и травинками.  — Если бы ты, ваше высочество, — наконец наставнически процедил Тэвиэль, своим тоном сводя на нет всю уважительность подобного обращения, — не имел привычки посещать своих… свои владения без охраны, то мне бы не пришлось тебя переносить!  — Никогда Фарин из Нидавеллира не позволит каким-то разряженным сосункам таскаться за собой, — с достоинством возразил тот. — Тем более в бордель. Тэвиэль закатил глаза, устало что-то пробормотав, и прислонил ладонь ко лбу.  — Ты недооцениваешь серьезность случившегося, принц. Нам следует…  — Именно! Ты этим и займешься, — перебил его гном и задумчиво поскреб заросший щетиной подбородок. — Зачастил я что-то в Мидгард, может, стоит воспользоваться оказией и пощупать здешних девочек… Чего думаешь, леди Вита? Фарин похабненько ухмыльнулся и стрельнул глазами в не вполне въехавшую в его предложение Виту. Тэвиэль еще крепче прижал ладонь к лицу. Дверь в мастерскую с грохотом распахнулась. Внутрь как ни в чем ни бывало прошествовал Локи, не выпуская рук из кармана черной толстовки. Подойдя к ошарашенной столь эпичным появлением Вите, он сделал едва заметное движение головой, и дверь, вместе с казалось бы сломанным замком, закрылась. Тэвиэль слегка побледнел, но старался не показывать своего напряжения. Улыбка Фарина стала еще шире. Вита незамедлительно почувствовала себя чужой на этом празднике жизни.  — Прости, что перебил, — миролюбиво улыбнулся Локи. — Ты, кажется, изъявил желание кого-то… пощупать? Фарин ощерился и зычно расхохотался, подходя к Локи для рукопожатия. Вита тихо фыркнула и покачала головой. «Мужчины». ________________________ * — Это начинает походить на затянувшуюся тоску по несбыточному Tv On the Radio — Dlz * Морриган — ведьма из игры Dragon Age, в русской локализации говорящая белым стихом * Ангела зовут Кастиэль, он герой «Сверхъестественного» и он прекрасен * в фильме «Правила съёма: Метод Хитча» Хитч — профи в области соблазнения, обучающий неудачников тому, как добиться взаимности от любимой женщины * Утренняя война — в серии игр Mass Effect вооруженный конфликт между двумя расами: гетами и их создателями, кварианцами