Пособие о том, как приручить Проклятие
Шаг девятый
Разжечь с проклятием войну
Если посмотреть на Аиду тысячу лет назад, создаётся ощущение, что весь мир для неё песчинка: съесть бы — да нечего. Основание «Рёмен» далось ей и мужу не просто, но ради того, чтобы раскинуть собственное могущество далеко за пределы города, оба были готовы пойти на всё. На пути к завоеванию власти пролилось много пота и крови, где мостом под их стопами послужили горы из обглоданных костей и трупов. Аида жаждала обладать такой силой, чтобы остальной мир умещался в её ладонь. Для того, чтобы клан Рёмен встал на ноги потребовалось много лет. Другие люди склонили головы, прочие государства начали считаться с Японией, в частности благодаря правителям — Теодору и Аиде — будущим родителям Сукуны. Где находился предел человеческих сил? Вроде бы ненасытная женщина кровавым, жестоким путём заполучила всё, чего хотела. — Не Рай ли это? — спрашивал Теодор. Когда-то они оба решили объединиться, движимые жаждой стать сильнее. Фиолетовые глаза мужчины на пути к цели повидали не меньшее количество чужих разрушенных жизней, чем были у Рёмен. Огонь и буря: они друг другу хорошо подходили в стремлении к вершинам, но вот один своих желаний добился, а другой возжелал большего. — Нет. В чём сила? Есть ли у неё пределы? Вопросы мучили женщину, пока та поднималась всё выше. Злость бурлила в её венах из-за слов Теодора: как он мог насытиться этой мелочью? Оставив управление кланом мужчине, темноволосая возглавила армию, чтобы завоёвывать новые земли. Мало. Ей мало того, что она имела. Оставить след в истории казалось сущим пустяком: где стояли обычные воспоминания людей о ней, когда Аида хотела править вечно? Силой для женщины стала возможность влиять на мир даже после Смерти — Рёмен навсегда останется у власти, если клан продолжит своё существование. — Теодор, нам нужен наследник, — вернувшись с очередного боя, темноволосая застала рослого мужчину за распитием винного изделия. Командир не особо интересовалась чужим внешним видом или тем, что другие посчитали бы за обаяние. Её сердце было лишено всех чувств, что не помогали в достижении целей, разве что когда-то фиолетовые глаза со схожим огнём вызвали страсть и влечение. Однако сейчас, стоя напротив, лик знакомого ощущался чужим. Раньше Теодор постоянно участвовал в военных конфликтах, поддерживая форму для боя, но теперь из-за алкоголя и безотказности в принятии пищи за расшитым золотыми нитями жилетом виднелся небольшой живот. Что-то похожее на старение тоже прослеживалось в его лице: то ли морщины, то ли лёгкая седина. Чуть округлив глаза, Аида спросила себя: не кажется ли ей, что у Теодора появилась щетина? — В последнее время я перестал понимать, что у тебя в голове, — вздохнул мужчина. — То ты пропадаешь на несколько лет, то заявляешься и предлагаешь обзавестись ребёнком. Темноволосая впечатлилась: сколько её не было в поместье? Ей казалось не больше пары месяцев. Глава клана сел на край кровати, закинув ногу на колено другой и сцепив руки в замок. — А ты изменилась. Расскажи, к чему привела тебя жажда силы? Может, к новым границам их владений или к очередным достигнутым вершинам? Сколько тактик ведения боя Аида изучила за ничтожный по человеческим годам период, а сколько техник стало ей доступно, ежедневно развиваясь по части магических сил? Познав всё, что можно, она ушла к невозможному, от доступного успела перейти к запретному. За пару лет отсутствия темноволосая не просто изменилась — она стала новым человеком. Теперь в её венах текла не кровь, а проклятая энергия. Женщина не то, что широко видела — она узрела будущее. Так к чему же привело её то, чего она достигла? — К стремлению обладать большим.***
— Всё кончено, Аида. Женщина выгнула бровь, переводя свой незрячий взгляд на нас с Сукуной. Подол её кимоно расправился после того, как она полностью обернулась к нам лицом. Снова без макияжа, присущего гейшам, без объёмной причёски — всё как в магазине в прошлый раз, где Рёмен даже не пыталась избежать того, чтобы её заметили. — О, вы, наконец, пришли, — она улыбнулась уголками губ, остановившись возле ворот в дворец Императора. Нахмурив недовольно лоб, я ответила: — Как видишь. Тысячу лет назад после многовековой разлуки женщина явилась к своему сыну в образе старухи. Двуликому грозит запечатывание, а затем смерть в теле Итадори; совсем естественно, что Аида решается спасти того, кого вырастила. Под её командованием мужчина пишет книгу, которая спустя сотни лет передаётся мне. И вот что самое интересное: Сукуне она говорит, что эта книга по его освобождению, а мне — по убийству проклятого духа. Вряд ли у главы клана Рёмен есть хобби спасать людей, но факт в том, что в моём случае двести лет назад она это делает: является в том же образе, пророчит Судьбу, а затем запечатывает в теле подчинённой, благодаря которой я живу до недавного времени с полученной книгой и мыслью подчинить её тайного сына. И то, и другое исчезает, когда я, казалось бы, дохожу до цели. Оказывается, что книга не спасает мужчину и не даёт мне его подчинить — она ничего из этого не делает и просто сгорает в руках Двуликого под воздействием пламени. Проведённый обряд, вместо спасения, дарит нам с Сукуной изуродованные проклятые резервы и бессилие, вынуждающие нас объединиться и найти женщину. Однако мы узнаём, что не единственные её разыскиваем: в стенах подземного мира о ней снуют вот уже шестьсот лет, желая срубить голову на Адской гильотине. Наслышанная о своих поисках из каждый щели в конце концов Аида не особо скрывается в центре Токио, свободно ходит по магазинам и ждёт нашей встречи. Не раз нарушив ход Судьбы и прожив столько лет, вряд ли она просто желает показать свою силу.Так какую же цель она на самом деле преследует?
Разговор предстоял долгим, поэтому по обоюдному согласию мы расположились на лавочке недалеко от городского дворца. Я сидела посередине или, вернее сказать, была зажата в центре между двумя членами великого клана. — Вижу, ты ждала нашей встречи, — решилась я взять на себя храбрость начать диалог. — Твои глаза тебя не подводят, Анриэтта. — Женщина усмехнулась. Существовала теория, что, потеряв одно из шести чувств восприятия, другие пять обострялись. Неудивительно, что в случае Аиды после утраты зрения больше всего изменениям подвергся именно язык. Я сдерживалась, чтобы разом не задать тысячи интересующих меня вопросов, но не зная с какого начать, решила вывалить все: «Чё за хрень была с обрядом и книгой? Как ты выжила? Откуда, как, почему и зачем!?». В конце предложения моё дыхание оказалось сбито из-за количества эмоций, которые, конечно же, вызвали у Аиды лишь смех. Более того, в конечном счёте она вовсе решила меня проигнорировать. — Ты сегодня молчалив, сын, — выглядывая из-за меня, проговорила женщина с улыбкой. — Чувствуешь злость или обиду? Даже если слова подразумевали беспокойство о чужом самочувствии, я была уверена, что положительный ответ Двуликого не убрал бы с её лица невозмутимость, — настолько вопрос звучал, как чистейшее проявление любопытства. — Нет, — честно ответил мужчина. — Просто кажется я начинаю понимать, для чего ты всё это сделала. — Мои брови поднялись от удивления, после чего тот хмуро добавил: — И если это то, о чём я думаю, твоё коварство не знает чёртовой меры. На лице командира скользнула тень ухмылки, но в то же время было понятно, что ответ её удовлетворил. — Я вырастила достойного сына, — подтвердила она, а секунду спустя спросила: — Так что ты думаешь насчёт моих планов? В моей голове не укладывалось то, что у всего этого безумия могла быть цель. Стремление выжить, добиться власти или защитить родных — это то, что ещё можно было понять, но темноволосая собственноручно стёрла фамилию Рёмен из чужой памяти и помогла мне восстановить силы за счёт её сына. Имеющейся власти Аиде хватало, чтобы осуществить все эти бессмысленные вещи, не отвечая на вопрос «для чего». Теперь, даже когда Сукуна начал догадываться, её спокойствие оставалось непоколебимым. Продолжая пристально смотреть на женщину, мужчина молчал. Чем больше они смотрели друг другу в глаза (или почти в глаза), тем сильнее росло напряжение. Находясь посередине, я ощущала его как никто другой, невольно желая начать ёрзать на месте. — Аида, ты же не стала тратить время на нас, чтобы поиграть в слепые гляделки? — отталкивая каждого из представителей клана Рёмен от себя, встряла я. — Об этом не может быть и речи, поскольку вы оставили всё на момент, когда у меня уже не осталось времени, — ответила она, вызвав у меня смятение. Я заметила блеск металла, не успев уловить его появления. Резким движением старуха разрезала своё запястье вдоль, откуда без промедлений начала вытекать бордовая жидкость. Она была вязкой, схожей с гнилью. Я даже не сразу поняла, что это не кровь, а проклятая энергия. Скорость, с которой женщина достала клинок, меня поразила, но я попыталась не подать виду. По крайней мере ситуация показала, что собеседница убивать нас была не намерена, в противном случае задуманное она бы уже совершила, при чём с ужасающей лёгкостью… То, что командир протащила в себе тысячу лет, давно стало бы небесной карой для любого другого. Иметь красную энергию внутри уже нарушение мировых законов; пойти против независимости будущего — преступление, которое карается Смертью. Но какой силой обладала женщина перед моим лицом, раз из всех возможных потерь она лишилась только зрения? — Ты умираешь? — нахмурив лоб, спросила я. Темноволосая выгнула бровь, после чего скрыла порез рукавом кимоно. — Только не из-за этого. Сукуна упоминал, что было что-то ещё, чего Аида могла опасаться. «Нас?», — рискнула предположить я, вслух начав: «Мы тоже пока не собираемся…», но оказалась перебита чужим смехом. — Вы? — Женский вопрос холодной пощёчиной ударил мне по лицу. Аида не давала понять своё положение — она показывала, что каждый «особенный» перед ней — никто. Следующей фразой слепая вновь смягчила голос, будто вспомнив, что говорила с детьми: — Прости, Анриэтта, но вы пока не доросли до меня. К своему стыду, мне нечего было ей ответить. Сравнивая собеседницу с Серсеей — той, кто в моих глазах по силе и хитрости не имела равных ни с кем, я вечно приходила к тому, что Аида в разы сильнее. Эта женщина выделялась ярким пятном на фоне всех, кто когда-либо был мне известен: Двуликий, Годжо или Гето. Даже если командиру и угрожала Смерть в собственном величии, то точно не от рук простых смертных. С учётом врагов, что Рёмен успела нажить за тысячу с лишним лет своей жизни, опасность ей могло представлять нечто похуже нас или тем более яда, текущему в теле. — Так уж ли ты в этом уверена? — поинтересовался Двуликий невзначай. — Для человека, смирившегося со своей скорой смертью, ты остаёшься слишком горда. Не забывай о том, что сама сказала — у тебя не так много времени. Посидев кто другой на моём месте сейчас, у того отпали бы всякие сомнения о кровном родстве: плечи обоих напоминали сталь, в красных глазах с двух сторон плескалась жажда убийства. Король проклятий и командир армии клана были, как два огня, равных по силе, мощности и имеющейся власти. Сукуна являлся не менее устрашающей копией своей матери. Кроме меня на фразу проклятия никто не отреагировал. Если судить по лицам самих представителей клана, между ними будто бы произошёл обмен любезностями. Сидящая рядом командир, не став отрицать, с лёгкой улыбкой выдохнула. — Да, вряд ли старик отступится от своего и позволит мне жить. — Кто? — не поняла я. — Дьявол. С последнего моего визита в Преисподней было очевидно, что Аида не вызывала милости у Владыки. Её разыскивали, как преступника, но в то же время простой человек обладал властью большей, чем ему положено. Сцена, открывшаяся моему взору, когда Дьявол пролистывал священную книгу особого контроля, наталкивала на мысль, что к ней имеет доступ кто-то помимо хозяина. Более того, если судить по Его реакции, о чужом вмешательстве Владыке было что-то известно. — Как вы познакомились? — спросила я сходу. Мне ли не знать, что из Преисподней не так-то просто выбраться, особенно после встречи с её хозяином. Однако Аида, как ни в чём не бывало, ответила: — Я заключила с Ним сделку. Как женщине удалось обмануть ход Судьбы? Как она получила доступ к священной книге Преисподней? Любому смертному, несмотря на его положение, это будет не под силу, но ради желаемого командир была готова пойти на что угодно. Когда кто-то спрашивает: кто может бросить вызов небесным законам, долгой паузы для размышлений не возникает. Ответ один — Преисподняя, мир мёртвых.Сделка с Дьяволом
Попасть в это место оказалось непросто, но и простым нельзя было назвать то, чего женщина уже добилась. Раскинувшись в своём кресле, словно разговаривая с давней знакомой, Дьявол налил в бокал жидкость красного цвета. Будь они в мире смертных, командир предположила бы, что содержимым являлось вино, но вокруг были стены Преисподней, так что внутри скорее всего находилась чья-то кровь. Чужое появление большой неожиданностью для Владыки не стало. В какой-то степени они уже были знакомы, так что излишняя церемонность была никому не нужна. — Ты хочешь воспротивиться Судьбе, Аида? — Дьявол отпил немного из бокала. — Тебе ли не знать, что Её законы не перепишешь. Гостья стояла за Его спиной на пороге кабинета. На свободное место напротив мужчина не пытался её приглашать — женщине даже под угрозой Смерти не нужно было чьё-либо разрешение; пожелай она сесть — давно заняла бы свободное кресло. Только вошедшая Аида тут же ответила: — Значит я обратилась не по адресу. — Она взмахнула кожаной накидкой, намереваясь уйти. — Мне не нужен тот, кто подчиняется чужим законам. Эти слова Владыку позабавили. Приятный спокойный баритон с небольшой хрипотцой раздался в ответ: — Конечно нет, Аида. Тебе нужен тот, кто подчиняется тебе. Аида остановилась у выхода напротив возвышающихся стальных ворот. Видя мир изначально каплей в море, она знала о существовании жизни вне земного шара. Из покон веков считалось, что сила была подарена магам богами. Значило ли это, что кроме Рая существовал Ад? Женщина не брезговала любыми методами, которые могли бы помочь ей в обретении желаемого. Она впервые увидела будущее пару лет назад до рождения сына короткими отрывками из мимолётных диалогов, — всё это, казалось бы, не имело значения, но проблема была в том, что несмотря на попытки женщины изменить хоть что-то, у неё не получалось. Судьба существовала и поперёк неё было нельзя пойти — вот первое, что Рёмен узнала. А теперь, не так давно, в видении был крах её клана. Мир не находился в её ладони, да даже собственная жизнь полноправно не могла ей принадлежать. Неужели Небеса хотели сказать ей, что женщина не в силах удержать в руках то, что заполучила? Это походило на шутку, но командир не смеялась. Недавно Рёмен поняла, в чём сила, — это способность передавать свою мощь сквозь поколения и время, даже будучи после собственной Смерти, но теперь какой-то житель иного мира говорил ей, что осуществить задуманное нельзя? Бред. Обстоятельства нужны лишь для того, чтобы их прогнуть под себя. — Я отдам свою душу, — предложила темноволосая. Дьявол тут же холодно перебил: — Твоей души слишком мало для Страшного суда. Командир хмыкнула. — А для тебя? Догадаться об отношениях между Преисподней и Небесами несложно, достаточно лишь понять, какие цели каждая из сторон преследует. Пришлось покопаться в архивах, что-то спросить у Владыки Тьмы напрямую, но в конечном счёте всё же получить ответ, как устроено взаимодействие трёх миров. Вербуя людей, господы пытались отобрать самых сильных. И женщина была такой… она была ещё сильнее. — Признайся, ты ведь хочешь меня, — сказала она, нарушив тишину. — Хочу, — всего лишь раздалось ей в ответ. Командир хмыкнула, уводя взгляд обратно к воротам. Вскидывая руки, она толкнула массивную дверь и сделала шаг навстречу к выходу. Второй, третий — их разделяло уже десять шагов. — Я получаю то, что захочу, — эхом донёсся её голос до ушей Владыки. — А ты? Риторический вопрос повис в стенах подземного мира под звуки удаляющихся перестукиваний каблуков, которые звучали всё тише и менее отчётливо. Сделка состоялась и Аида получила книгу особого контроля. Священный манускрипт, который по своей природе являлся законом, позволил матери Двуликого обойти ход Судьбы и уберечь её клан от гибели. Затем, с его же помощью, она уберегла наши с Сукуной жизни от Смерти. — Для чего тебе нужен был обряд? — не унималась я. Книга «Пособие о том, как приручить проклятие» оказалась пустышкой — это я уже давно поняла: никакой инструкции по заявленной Смерти духа и тем более по его подчинению в ней не было. Сработав однобоко, обряд послушно восстановил мои силы, освободил Двуликого, но затем вовсе изуродовал наши резервы, вынудив нас — двух врагов объединиться. — А что не так? Я думала общество с Сукуной пришлось тебе по нраву, — отозвалась женщина с многозначительной улыбкой. — Это!.. — нарочито громко фыркнула я, а затем чуть тише добавила: — Не правда… — Да-а? — с усмешкой протянула она. Аида точно должна была видеть меньше, пойдя против закона независимости будущего и утратив зрение, однако всё, что касалось женщину, заочно шло не так… Благо та решила не делать ситуацию по-настоящему неловкой и просто сменила тему. — Видишь ли, у меня всего одна цель — управлять миром. Пока мой клан жив и процветает, память обо мне живёт у других людей. Помощь тебе, книга с обрядом, объединение ваших сил были лишь для того, чтобы направить Сукуну на путь истинный. Лёгкость, с которой женщина говорила о распространении собственного влияния, меня поражала. Стать приближённым императора было уже не просто, а та хотела безусловную власть. Хуже всего от осознания, что это явно не пустые слова. — Если учесть, что Сукуна также желает управлять кланом, своего ты добилась, — рассудила вслух. — Только вот, для чего тебе я? На лице Аиды отразилось лёгкое удивление, словно очевидным являлось всё то, к чему она клонила. В это же время с левой стороны плечо мужчины сделалось более твёрдым от напряжения. Двуликий уже давно начал догадываться о скользких планах своей матери, однако сколько бы я не бросала на него вопросительных взглядов, тот упрямо продолжал сохранять молчание. — Чтобы расширить мощь клана, — отозвалась темноволосая, но ощутив моё замешательство, уточнила: — Сукуна разве не рассказывал тебе, что я с давних времён от него требовала? Я, не задумываясь, ответила: — Жениться. И как только слова слетели с языка, моя рука с хлопком закрыла рот ладонью. На губах Аиды расплылась довольная улыбка, чуть обнажающая клыки. Конечно, сказанное не могло быть правдой. С левой стороны раздалось тихое покашливание, но смотреть на Двуликого у меня решительно не было никаких сил, поэтому я продолжала ошарашенным взглядом пронзать женщину, ожидая, что сейчас надо мной посмеются, а затем мы быстро замнём это дело. — Мой сын настолько упрям, что выбрать ему кандидатуру было нелегко, но… Но всё оказалось не так просто, как я на то рассчитывала. — Подожди! — воскликнула я, закрывая уже уши ладонями. — Да ты сошла с ума! «Да, она просто сбрендила», — была убеждена я. Как вообще цепочка «хочу власть над всеми» привела к: «пусть сын женится и расширит клан рождением де…». Подождите, чьим рождением!? Моя челюсть рухнула к полу. До этого мужское плечо преспокойно прижималось к моему, и я не видела в этом ничего странного, но теперь то казалось мне горячее раскалённого металла! Знал бы кто-то, какой жар напал на меня, когда я вспомнила ночь несколько дней назад… — Я же говорил, она сумасшедшая, не нужно её слушать, — пытался успокоить Двуликий, но слышать его голос было в высшей степени невозможно. Вслед за разволновавшимся сердцем, я вскочила с лавочки, разворачиваясь лицом к сидящим, но по-прежнему держа руки поверх ушей. — Да вы все здесь с ума сошли! Ты что, не понимаешь, она хочет, чтобы мы!.. Аида многого хотела, но не видя причин для того, чтобы её цели не реализовались, та спокойно проговорила: — С детьми вы можете подождать, вас никто не торопит… — и будто плохо веря даже в свои слова, поспешила исправиться: — Ну почти. Её ответ убил меня окончательно. — Прекрати нести бред, — тоже не выдержал Сукуна, до этого момента закрывая лицо рукой. — Я вижу, ты как был гордецом, таким и остался. По-прежнему ничего не смыслишь в семейной династии, — покачала головой командир. — Конечно, куда уж мне, когда ты стёрла всем воспоминания о клане, — не менее едко ответил Двуликий. Для реализации своих планов женщина наложила технику забвения и на Рёмен, и на Харада. Люди перестали помнить вообще что-либо с ними связанное; так я могла спокойно находиться в настоящем времени, не меняя фамилии, а король проклятий стал обычным духом из легенд: без имени и истории происхождения. — Что я, по-твоему, ещё должна была сделать, когда ты так позорно разрушил всё, что я построила? Ни собственных земель, ни людей — никого в клане, кроме тебя не осталось, так один и помер бы, если бы я не спасла. — Неудивительно, что Аида была зла. Каждое её слово, уже как традиция, били собеседнику под дых с впечатляющей точностью. — Ты уже не маленький мальчик, Сукуна, и сам понимаешь, что всё было сделано на благо. Будь мужчиной и начни историю Рёмен с чистого листа. Если это не очередная отвратительная способность темноволосой бить по больным местам, то случайное попадание в этом случае было сто из ста, потому что мужчина по сей день винит себя за случившееся. Пусть лицо Двуликого ничего не выражало, я ясно видела бегающее напряжение по его мышцам. Наверняка многие после такой «тёплой» встречи с матерью спустя сотни лет, ещё столько же не захотели бы её видеть, однако я знала — Сукуна согласиться с Аидой. Но не я. — На твоё благо. — Что? — мужчина рассеяно посмотрел на меня, а командир в знак внимания подняла голову. — Всё было сделано на твоё благо, — подчеркнула я, смотря в глаза женщине, даже зная, что та его не увидит. Несмотря на все планы Рёмен, вплоть до женитьбы, это по-прежнему оставалось пустой фантазией. По одному её желанию ни я, ни Сукуна менять что-то в наших отношениях не собирались: как только мы уничтожим общих врагов, наши дороги разойдутся навсегда. — Если бы пойти против Судьбы было так просто, возможно я бы не заложила для этого свою жизнь. — Слово «отступить» для женщины оставалось по-прежнему недоступно. Похоже спорить с ней было бессмысленно. Вместе с тем это переключило меня на другую не мене важную тему. По словам темноволосой ей не так долго осталось жить, самим чудом являлось, что она всё ещё могла быть здесь. — И что, тебя никак не спасти? — оторвав руку от напряжённого лба, спросила я. Мне казалось дожить до сегодняшнего дня у женщины не возникало никаких проблем: ни проклятой печати на лице, ни былой силы. Чем могла вызвать подозрения обычная гейша в императорском дворце, где та едва ли отличалась от дюжины других? Однако мой пыл остудили: — На мои поиски старик выслал сильного противника. — Аида гадко усмехнулась, покачав головой. — Несколько столетий мне удавалось скрываться, но около четырёх веков назад он уже стал наступать мне на пятки. Я боялась спросить, кем являлся враг, раз женщина, которая априори не видела себе равных, вслух признала его силу. — Прошло достаточно времени, — возразила я, — как нашёл, так и потерял. Зачем на себе крест ставить раньше времени? — На моём лице отобразилось негодование, но немного помолчав, меня вдруг посетила мысль: — Или у тебя было видение? С лица темноволосой никак не сходила натянутая улыбка, и она не дала мне ошибиться с тем, что я попала прямо в цель. — Да, — подтвердила собеседница и, скривившись, добавила: — Только не то, которое происходит из-за техники. — Она замолкла, вынуждая нас с Сукуной смутиться. — Я увидела его вживую на пороге императорских владений. — Не может быть! Так близко? От стынущего в жилах ужаса сердце под рёбрами застучало быстрее. Аида положительно кивнула, а Сукуна, нахмурившись, спросил, когда это было. Тогда женщина, наконец, соизволила поднять на нас свой бездонный всепожирающий взгляд чёрных глаз. Она заговорщицки ответила: — Год назад. Сомнений, что враг силён, не оставалось. Мы с Двуликим застыли, разинув рты. Саму Аиду, впрочем, сказанное не волновало — наверняка она уже предприняла все возможные меры, чтобы уйти от преследования. Однако меня не покидало смутное ощущение, что что-то здесь не так. Поддаваясь внутреннему противоречию, я вслух спросила: — Мне одной кажется, что я упускаю нечто важное? Ответа не последовало. После моего вопроса в целом всё пошло не так. Командир резко вскочила со скамейки, озираясь по сторонам. В её незрячих глазах мелькало несвойственное волнение, которое нам уже удалось лицезреть в продуктовом магазине несколько дней назад. Двуликий подскочил следом, аналогично ощущая угрозу. Одна я испытывала вовсе не страх, а клокочущий внутри ужас. Мурашки разбежались по телу, а волосы на затылке встали дыбом. На крошечном участке земли, где мы находились, растеклась зловещая аура, предвещающая казнь без суда и следствия. Я оборачивалась, пытаясь найти врага, но того нигде не было. — Нас нашли, — не дала усомниться Аида. — Я ухожу, не ищите меня. Паника хлестала по моим венам, что не укрылось от взгляда Сукуны, который инстинктивно встал около меня. В глазах командира я видела стойкое намерение уйти: та собиралась испариться, как в прошлый раз с помощью техники, но почему-то именно в этот раз у неё ничего не выходило. — Слишком поздно, милая, — раздался чей-то демонический голос. Он выбивал землю из-под ног не только ужасом, пронизывающим до костей, но и тем, что казался мне до смерти знакомым. Упущенные детали, которые я упрямо отказывалась замечать, наконец, начали занимать свои позиции. — Анриэтта? — негромко позвал Двуликий, видя, как я стремительно теряю самообладание. Впрочем, терпение теряла не я одна. Даже Аида, у которой, казалось бы, на все случаи жизни был свой план, стояла неподвижно, прокручивая раз за разом на языке неподдающуюся технику. Ветер вокруг неё сгустился, делая центром урагана. Летающие по кругу листья уподобились мелким лезвиям, не позволяющим покинуть место или подступиться к нему нам. В конце концов на лице женщины поселился мрак и некоторое отвращение. Прекратив попытки использовать проклятые силы, она оглядывалась по сторонам, чтобы интуитивно найти пути отступления, но, как и сказал враг: уже слишком поздно — её час настал. Прямо за спиной Аиды показался тёмный силуэт, стремительно обретающий форму из плоти и крови. — Сзади! — крикнул Сукуна, но слова долетели до женщины лишь тогда, когда лезвие уже прошлось по её белоснежной шее. Под кровавые брызги противник хохотал над собственной победой, которую спустя сотни лет ему наконец удалось достичь. Бегать от Судьбы у женщины получилось долго, но от Смерти никогда далеко не убежишь. Через пальцы, что с силой давили на сонную артерию, фонтаном лилась бордовая жидкость. Темноволосая пыталась удержаться на ногах какое-то время, но, оступившись, она в конце концов потеряла равновесие и рухнула вниз. Спустя череду побед настал час поражения. В её многоступенчатой игре, продуманной до мелочей, хватило одного неверного шага в сторону, чтобы лишиться жизни. Аида пала на землю, образовав вокруг себя красную лужу, и вскоре испустила дух. На лице, залитом кровью, застыла кривая от злости улыбка и разящая боль. От потрясения Сукуну оторвал непрекращающийся смех напротив. Пришло время побеспокоиться за собственную жизнь. С лицом бледнее пергамента Двуликий поднял взгляд с мёртвого тела матери на голову противника. Я же изначально не могла отвести взор от него, а потому ошарашенно пялилась на чужие губы, растянутые в широкой улыбке, и огненные волосы, кудрями струящимися за спиной. Поборов оцепенение, я воскликнула: — Второй обманула Смерть, дьяволица! Женщина, тоже отойдя от хохота, вздохнула полной грудью. С её клинка капала кровь, которую та ловким движением стряхнула. Винеция — она же посыльной Дьявола, что охотился за Аидой, сверкнула своими изумрудными глазами. Её взгляд, направленный на меня, был холоднее металла и острее любого клинка. Я пожалела, что обратила на себя её внимание, потому что единственное, что я должна была делать после содеянного — это бежать без оглядки. — Пришло время вернуть должок, Ри. — Вспомнив про меня, её ладонь, удерживающая остриё, напряглась. Ведьмочка оказалась напротив в мгновение ока, направляя в середину моей груди клинок. Пока я с раскрытым ртом размышляла, как же так могло произойти, страж преисподней вогнала металл в мой рёберный хрящ до упора, проделывая внутри сквозное отверстие. Осознание жгучими волнами прокатилось по телу, когда Винеция с ядовитой улыбкой вынула клинок, обагрённый кровью. Конечно, кто ещё мог быть преследователем Аиды, кроме неё? Дьявол ведь лично поручил ей дело несколько веков назад, а я упрямо и наивно отрицала это, потому что думала, что убийство стража преисподней может быть мне по плечу. Да разве могли её убить какие-то бумажки? Обрушься на неё хоть ярость природных стихий, той бы труда не составило разрезать гору пополам, а океан разделить на две реки. Инсценировка смерти уже в который раз стала для неё лишь подспорьем, позволив отвести подозрения. Теперь у меня не оставалось сомнений в том, что причиной смерти Аиды стали мы с Сукуной, лично приведя сюда след Ведьмочки. Я ошеломлённо перевела взгляд с Винеции на свою грудь, из которой сочилась кровь. Оцепенение, наконец, прошло, только вот бежать уже было слишком поздно. Разящая боль отзывалась головокружением и темнотой в глазах. Колени подогнулись, а равновесие потерялось. Я попятилась, чтобы не упасть, но обессилившая стопа подвернулась, роняя тело. Земля беспощадно уходила из-под ног, и я ждала встречу головы с твёрдой поверхностью, но в последний момент я упёрлась спиной в нечто твёрдое. — Сукуна?.. — пробормотала я, но накатившая тошнота заставила быстро заткнуться. Мужская рука придержала меня за плечо, не позволив окончательно упасть. Страх потихоньку начал сменяться на мысль, что я слишком долго прихожу в сознании. Пелена перед глазами, вопреки ожиданиям, начала отступать, давая ясность во взгляде. Когда жгучая боль внутри ушла, грудь разразилась судорожным дыханием. — Жива, я жива… — промямлила я, слыша над ухом сердцебиение Двуликого. В конечном счёте мне даже удалось сконцентрироваться на фигуре напротив, которая довольно сложила руки под грудью. — Демоническая иллюзия, — пояснила Винеция и опасным шёпотом добавила: — Рискнёшь убить меня ещё раз и это будет уже не техника. Зеленоглазая убийственно улыбнулась, обнажив все тридцать два кровожадных зуба, после чего мираж спал окончательно. Женщина ознаменовала: месть удалась. Мужчина стоял возле меня с очевидным непониманием: ни с того ни с сего я потеряла равновесие, вдобавок мямлила под нос что-то невнятное. Ему и в мысли прийти не могло, какой бред я видела только что перед своими глазами. — Ты в порядке? — уточнил Двуликий, когда я спешно поднялась. — Да. Вообще-то внутри меня по-прежнему играли тени страха: окажись мы с Ведьмочкой взаправду врагами, неужели против неё я была бы также беспомощна? Немалую роль сыграла сама иллюзия, в которой я утратила контроль над телом, но это не умаляло очередной волны беспокойства за свою жизнь в присутствии моего «друга». Да и друга ли?