Ave Regina

      Чар. Неделю спустя.       Генерал Уорфилд с честью выполнил свой долг перед Доминионом. По крайней мере, военный считал, что он приложил все возможные усилия, чтобы сохранить Чар под контролем терран. Но возможно, в дело вмешалась фортуна, в очередной раз проявив свою жестокость. Да, первое время генералу сопутствовала удача. Ядерным огнем и холодным свинцом гниль зергов выкорчевывалась из планеты под его руководством. Стаи гибли одна за другой, содрогаясь от железной поступи человека из стали. Их ульи выжигались с лица планеты орудиями его «Железного Правосудия». Да, эти бои были тяжелы, но командующий не просто так занимал свое место: разрозненные после потери своей королевы зерги ничего не могли противопоставить единому и как никогда воодушевленному легиону терран.       Однако, неделю назад, что-то изменилось. Да, именно тогда недобитые стаи начали отходить со своих позиций без боя куда-то вглубь планеты. Уорфилд не обратил на это внимание, решив, что у этих едва волочащих лапы животных добьют свои же. Только потом он понял, что не страх, вернее сказать, не очередное проявление инстинкта самосохранения заставило их отступать. Только потом, когда всего лишь один из трех сотен разведчиков вернулся с докладом, старый генерал понял, что дела обстоят хуже некуда.       Пока Уорфилд позволил своим солдатам окопаться на базе, залечить свои раны и отдохнуть от казавшихся бесконечными боев, зерги совершили то, на что ветеран не рассчитывал. Его противник перегруппировывал собственные силы и формировал единый фронт. Будто бы вновь движимый королевой клинков, рой готовился к полномасштабному наступлению по всем направлениям.       Дурные предчувствия терзали генерала, и он, конечно, же пытался отправлять в столицу запросы на подкрепление, однако, ответ оставался неизменным. Он должен справиться с остатками роя своими силами. Наверное, впервые в жизни в сердцах проклиная Арктура Менгска, Уорфилд принял решение отводить войска в укрепленные районы, чтобы занять более удобные для обороны позиции.       Но увести все войска не удалось. Скоординированный удар зергов не оставлял человеческим дивизиям и шанса. Донесения сыпались одно за другим. Началось все с артиллерийского полка, парням не повезло: полк не успел отступить до более укрепленных позиций и попал в котел, а затем был сметен невесть откуда взявшимися ультралисками. Почти что сразу за ним шел доклад одной из штурмовых дивизий, что, оставшись без прикрытия артиллерии, испарилась под налетами муталисков. Тут же под удар попали ресурсные базы, что находились под протекцией инженерных бригады. Каждое из формирований находилось под ударом, и будучи связанными боем, они не могли приходить на помощь друг к другу, и так армия Уорфилда, не выдерживая колоссального численного перевеса, испарялась, пока не осталось лишь жалкого огрызка, что окопался на первой и последней базе Чара.       Конечно, воюй он против нормального противника, вроде других терран или хотя бы на худой конец — протоссов, Гораций Уорфилд нашел бы что противопоставить тактике противника. Она была далеко не лучшей, но казавшаяся бесконечной орда зергов с лихвой компенсировал тактические недостатки своей численностью.       Наступление началось три дня назад, и у Уорфилда было время отступить. Последний шанс унестись к звездам, прочь от проклятого и обреченного Чара. Однако, ведомый неистовым чувством долга, генерал отказался от бегства. Гордый ветеран первой галактической, доблестный командир, получил последний приказ — стоять на рубежах до конца, и искренне верил, что поступает правильно.       — Враг на всех позициях… Площадка повреждена, посадка невозможна… Назад! Наза…       Даже сейчас, лежа под завалами последний базы, умирающий Гораций Уорфилд не жалел о своих решениях. Сожаления — путь слабых! Сильные же принимают ответственность за свои действия и идут дальше. И сейчас, в последние секунды жизни, он, принеся в жертву во имя Доминиона не только себя, но и своих боевых товарищей, готовился отдать последний приказ. Лишь бы протянуть ещё немного на этом свете, лишь бы в пробитом железной балкой легком хватило воздуха, чтоб произнести эти слова.       — Отступать некуда… Большие потери в седьмом отсеке…       В эфире творился сущий бедлам. Обрывки передач сливались в какофонию панических криков. Суровые тренированные военные оказались не готовы к яростному натиску врага. Последняя битва за Чар наверняка войдет в историю как героическая оборона несломленных солдат, а не как позорное поражение в почти выигранной войне. Истины никто не узнает, даже если остаткам легиона повезет не стать раздавленным хищной, безжалостной ордой зергов биомассой.       — Лейтенант, доставьте раненных к шатлам, — сплюнув кровь, прохрипел Уорфилд в общий эфир.       — Мы почти на месте, — отозвался адъютант генерала и, явно переживая за судьбу своего командира, уточнил, — отправить за вами отряд?       Бросив опьяненный болью взгляд на торчащую из бронекостюма балку, мужчина тяжело вздохнул и снова зашелся в кашле. Пробитое легкое все сильнее давало о себе знать пока ещё не слишком обильным кровотечением. Как и любой другой человек, Гораций хотел жить, да, но с каждой секундой жизнь покидала его алой струей, сочащейся изо рта. Поэтому мужчина решил, что даже призрачный шанс на эвакуацию с последней базы Чара не стоит обременять дополнительными жертвами своих подчиненных.       На белых перчатках его брони и так слишком много крови.       — Я в порядке, лейтенант, — стараясь игнорировать боль в левом боку и металлический привкус собственной крови во рту, произнес Уорфилд. — Позаботьтесь о раненых, — задохнувшись в кашле, генерал схватился за обрубок балки, торчащий из его груди. — Я уж как-нибудь сам.       Отключив свой микрофон, мужчина сжал стальной брус. Гораций не хотел ждать, когда смерть вальяжно протянет к нему свои костлявые пальцы. Не хотел мучиться в последние минуты жизни, поскольку искренне верил, что муки ада уготованы ему в посмертии. Стон гнущегося в мертвой хватке металла сливался с болезненным рыком Уорфилда, тщетно пытающегося вытащить из себя обломок жерди. Стальная балка сдвинулась совсем немного, но и этого хватило, чтобы одарить мужчину очередной вспышкой едва терпимой боли.       Он не хотел останавливаться на достигнутом. Ему всего лишь нужна была небольшая передышка, и он попробовал бы ещё раз. Но вдруг из завесы черного дыма, освещаемого лишь пролетающими мимо искрами, раздались тяжелые шаги. Первыми генерал увидел две пары голодных желтых глаз и лишь потом сравнительно небольших, но в текущих обстоятельствах, смертельно опасных тварей. Зерглинги подступали к человеку, пригвожденному к полу, хищно водя мордами.       — Генерал! Зергов слишком много! Мы не пробьемся!       На связь вновь вышел адъютант, но все внимание Уорфилда занимали два хищника, уже подобравшихся к нему вплотную. Даже боль от торчавшего из груди обломка ушла на второй план, сменившись бессильной ненавистью к этим… Животным! Лицо генерала против воли исказилось в злобной гримасе, и зерглинги ответили ему не менее злобным утробным рычанием.       Но внезапно, оба зверя отпрянули от тела генерала, явив его взору их командира. Вспышка узнавания, удивления, непонимания и недоверия как никогда ярко отразились на лице полумертвого мужчины. Его врагом оказалась та, кого он меньше всех ожидал увидеть здесь.       — Керриган!       Теперь картина происходящего обрела завершенность. Он смотрел в эти безразличные глаза и понимал, что… Нет, кто перевернул ход операции по зачистке Чара. Женщина, спасая которую он потерял руку, вновь пала. Вновь взяла контроль над роем. Вновь пролила кровь терран.       — У меня осталось три шаттла с тяжелоранеными, — быстро вернув себе самообладание, генерал решил, что если в ней осталось хоть что-то человеческое, то она проявит милосердие. — Они вряд ли когда-нибудь смогут воевать. У них семьи. Дети. Ты отпустишь их. Слышишь меня?       Стараясь игнорировать нарастающую боль в груди, Уорфилд говорил слова, которые по его мнению должны были хоть немного тронуть бывшую и, похоже, уже настоящую королеву клинков. Командирский не терпящий никаких возражений голос генерала увяз в тяжелом кашле. Но судя по всему попытка дозваться до остатков чувств Керриган, скрытых за ледяной маской безразличия, оказалась неудачной.       — Генерал, мы окружены! Выхода нет!       Где-то там зерги готовились убить последних выживших легиона. Их уже не спасти.       — Ты тварь, — озлобленно прорычал старый генерал, буравя полным ненависти взглядом бесстрастное лицо Керриган. — В тебе не осталось ничего человеческого. Ты предала всех нас. И ради чего? Ради своей жалкой мести? — Гнев нарастал с каждым словом, и Уорфилд отчетливо ощутил, что его начинает заносить, но ему было уже плевать. — Скольких невинных ты уже убила, скольких ещё ждет смерть? Ви…       Рот генерала захлопнулся против его воли, и зубы едва не вонзились в язык. Выпучив глаза от удивления, мужчина попытался было преодолеть неведомую силу плотно сжимающую его челюсти, но тщетно.       — Не стоит говорить слов, о которых ты даже не успеешь пожалеть, генерал.       Где-то над головой раздался незнакомый женский голос. Уорфилд не мог видеть говорившую из-за шлема, блокирующего обзор, поэтому его возмущенный взор вернулся обратно к Керриган. Бесстрастное лицо призрака впервые изменилось с момента ее появления. Нахмурив брови, девушка недовольно поджала губы.       — А я бы послушала, — неожиданно мягким тоном произнесла Керриган, обращаясь к человеку, посмевшему вмешаться.       — Он не протянет долго. Ты глянь, в сознании только силой воли держится, — фыркнула неизвестная союзница Керриган, явно спускаясь по металлическим обломкам.       Давление на челюсти Уорфилда пропало так же внезапно, как и появилось. Выплюнув набежавшую в рот кровь, мужчина судорожно вздохнул, не обратив внимания на странный металлический лязг, раздающийся откуда-то сверху.       — Генерал! Зерги… Они ведут себя странно… Прекратили огонь и… Эй, пошли прочь! Не трогайте их тела!       — Сможешь это исправить? — Поинтересовалась Керриган, указав на торчащий из груди Уорфилда металлический шип.       — Какого дьявола? — Только и смог прохрипеть генерал.       Мир в его глазах стремительно темнел, но он пока ещё оставался в сознании. Возле него опустилась закутанная в черные одежды незнакомка, и что-то пробормотав, положила руку на его доспех. Уорфилд не мог различить ее лица, видел лишь два светящихся янтарных уголька.       — Нужна будет твоя помощь. Я сейчас отрублю нервные окончания, будь готова выдернуть эту хрень, — уже куда громче произнесла союзница Керриган.       Несмотря на угасающее сознание, Гораций едва удержался, чтобы не повторить свой вопрос. Саднящая боль в груди постепенно уходила, будто смываемая прохладными волнами. Если б не слова женщины, склонившейся над ним, Уорфилд подумал бы, что это в последний раз сработала система жизнеобеспечения его брони, но… Эффект стандартного обезболивающего был в разы слабее того, что он испытывал сейчас.       — Вынимай, — напряженно буркнула девушка.       Керриган откликнулась тут же. Ей было достаточно взмахнуть рукой. Повинуясь псионической мощи призрака, металлическая балка с противным скрежетом и влажным чавканьем вырвалась из груди генерала. Скосив взгляд вниз, мужчина хотел было оценить масштаб повреждений, но на этот раз ему помешал его же горжет.       — Ещё буду благодарна, если оторвешь ему руку, — из-под капюшона отчетливо проглядывалась ехидная улыбка, которая в любое другое время наверняка бы пробрала Уорфилда до дрожи. — Приступаю к исцелению.       Призрак к делу приступила основательно. Металлический протез, подаренный солдатами второй инженерной бригады, разваливался на части, не выдерживая натиска псионического отбойного молотка. Керриган била сильно, но аккуратно: остатки руки Горация не расплющило под тяжестью ее ударов.       Впрочем, совсем скоро его внимание перетекло с разлетающихся обломков протеза обратно на грудь. Из-под руки незнакомки разливалось золотистое сияние, и с каждой секундой оно было все ярче и ярче. Щурясь от исходящего света, мужчина мог только предполагать, что происходит с его телом. Поначалу эти предположения были далеки от оптимистичных: разве можно ожидать хоть что-то хорошее от Керриган или ее союзников? Но с течением времени, мужчина изменил свое мнение. Угасающее сознание постепенно трезвело, мутный взгляд становился яснее, а тело наливалось силой. Даже чертов металлический привкус крови исчез.       — Как такое вообще возможно? — Уорфилд отчетливо услышал в голосе Керриган неверие пополам с восхищением.       — Ну… Если не вдаваться в подробности, то это похоже на программирование, — не отрывая взгляда от собственных рук начала говорить эта женщина будничным тоном. — Грубо говоря, сейчас я запустила процесс, который первым шагом извлек информацию из генетического материала субъекта, а вторым — согласно полученным данным откатил состояние его физической оболочки до заводских настроек. Все это требует серьезного количества энергии, которого у меня, к счастью, навалом, для запуска подпроцессов: материализация базовых органических соединений; их преобразование в костную, мышечную и соединительную ткани или иные субстанции, как например, кровь. Дальше уже идут процессы сращивания этих тканей ускоренной регенерацией. Эти процессы затрагивают не только поврежденные участки, но и все тело, поэтому ты имеешь возможность наблюдать эффект омоложения, который в сути своей является побочным, — девушка закончила говорить, а сияние из ее рук постепенно начало угасать. — Пошевели рукой, генерал, -Ещё не до конца понимая, о чем именно его просят, Уорфилд сжал пальцы левой руки в кулак. — Другой рукой, — закатив глаза буркнула женщина, поднимаясь с колен. — Я восстановила работу нервных окончаний, так что ты должен ее чувствовать.       — Я потерял правую…       Его голос изменился. Ведя войну на уничтожение с противником, в лице которого выступают животные, хочешь-не хочешь, а начнешь реагировать на мельчайшие изменения, даже на такие. Если раньше Гораций звучал грубо, будто недавно проглотил ежа, то сейчас его голос стал куда более мелодичным и приятным.       Недоверчиво прищурившись генерал медленно поднял руку, и увидел нормальную, здоровую конечность вместо обрубленной культи. Шок вновь настиг его, но уже не от боли, а от несоответствия его представлений о реальности и текущей действительности. Разумеется, Уорфилд слышал слова незнакомки, но до момента, когда восстановленная рука сжалась в кулак, когда он не ощутил, как ногти впиваются в гладкую кожу, как напрягаются мышцы и пульсирует кровь на кончиках пальцев, они казались Горацию каким-то бессвязным бредом.       — Что ты такое? — Пораженно выдохнул мужчина, поднимаясь с пола. — И почему не дали мне умереть?       Переглянувшись между собой, девушки будто безмолвно решили, в каком порядке они будут отвечать.       — Как бы я ни выделывалась, я уже достаточно давно просто человек, которому в один момент немного повезло по жизни. Звать меня Кейл, если интересно, — пожав плечами девушка добродушно улыбнулась, и переведя взгляд с Уорфилда на Керриган, продолжила.— Что же касается вашего спасения…       — После моего прибытия на Чар, я разбиралась с разбродом и грызней в стаях, после чего приступила к его захвату, — невольно сжав пальцы в кулаки, Керриган перехватила слово. — Чар мне необходим в качестве плацдарма. Отсюда начнется моя «жалкая месть», — припомнив генералу его колкость, девушка тем не менее, проигнорировала его недовольное фырканье. — Я не могу допускать присутствия войск Доминиона на этой планете, а значит, они должны были быть изгнаны. Я дала тебе четыре дня, Уорфилд, — опасно сощурив глаза, буркнула призрак. — Ты ими не воспользовался. Зная тебя и твое прямое командование в лице Арктура Менгска, я рискнула предположить, что ты получил приказ удерживать Чар до последнего солдата.       Гораций тяжело вздохнул и обреченно кивнул головой. Это действительно было так. Его император, его командир и его старый друг отдал самоубийственный для исполнителя приказ, и Уорфилд не мог его ослушаться. Теперь от его когда-то грозного легиона остался лишь небольшой отряд, и тот — едва способен сражаться. Да и нужно ли?       — К сожалению, ты и твой легион попали в ту же ситуацию, что и я на Тарсонисе, — мрачно произнесла Керриган. — Тебя, Гораций, и твоих солдат бросили умирать на потерянной планете, сознательно отрезав и возможно даже саботировав возможности эвакуации. Точно так же, как со мной когда-то, вас бросил Арктур Менгск. Сейчас… Или может быть позже, ты, лучше кого бы то ни было, должен будешь понять мою жажду мести.       Какая-то часть Уорфилда исподтишка вторила словам предательницы. Генерал вполне мог понять мысль, которую пыталась донести до него Керриган, но принять ее — значит пойти против своих идеалов и долга. Точно так же, как он сделал это ранее, подчинившись приказу императора Доминиона. Выполняя распоряжение Менгска, Гораций попал в логическую ловушку, о которой задумался вновь. Что же, в итоге, важнее? Исполнить долг перед своим государством или перед своими бойцами? Он до сих пор не мог найти ответ на этот вопрос.       — Мне не нужна смерть миллионов, Уорфилд, — продолжала призрак, наблюдая за реакциями на лице Мне нужна голова одного человека, сделавшего из меня монстра. И я готова идти за ней по трупам, если это будет необходимо — почти что прорычала Керриган, а Гораций отчетливо ощутил дуновение горячего воздуха, и он было приготовился к псионической атаке, но вместо этого, взяв себя в руки, девушка продолжила уже спокойным тоном. — Но не думай, что я окончательно свихнулась на почве мести Менгску. Гибель вашего легиона не принесет выгоды ни мне, ни рою, а потому жертва твоих солдат нецелесообразна.       — Проблема была лишь в том, что в случае вашего конфликта дипломатия не работает, правда, генерал? — блеснув золотыми глазами поинтересовалась Кейл.       — Будто со мной кто-то пытался договариваться, — нарочито недовольно проворчал мужчина, но взгляд отвел.       — Даже если бы я попыталась выйти на контакт, ты бы все равно оставался верен Менгску, — в тон Уорфилду, заметила Керриган, на что генерал согласно кивнул. — И итог остался бы тем же. Поэтому было решено сперва нанести удар, а уже потом разговаривать.       — Ага. Добрым словом обычно достигается куда меньше, чем добрым словом и пистолетом, — ехидно ухмыльнувшись, заявила Кейл.       — К сожалению, сейчас кроме тебя и небольшого отряда твоих… — поведя головой куда-то в сторону, Керриган сделала паузу. — Штабных офицеров и пары отрядов пехотинцев, кажется, не осталось никого. Тем не менее, как заверяла меня Кейл, не все потеряно.       — Именно! Как говорится, женщина после смерти ещё сорок минут женщина, — поймав на себе недоуменные взгляды призрака и генерала, Кейл пораженно протянула. — Никогда не видела военных без капли чувства юмора… — тяжело вздохнув, она продолжила уже куда более серьезным тоном. — В отличии от шутки, у нас несколько больше времени, чтобы обратить вспять трагические события штурма. Да, речь идет о воскрешении и да, это возможно, — обрубая на корню попытку Уорфилда вставить возмущенную тираду, девушка вскинула руку в призывающем к молчанию жесте. — Но сразу скажу, что я очень удивлюсь, если у меня получится вернуть всех. Ранее мне не доводилось практиковаться в приемах подобного уровня, и к тому же предрасположенности у меня соответствующей нет. И все же, — с нажимом произнесла она, запустив руку в один из внутренних карман, — у меня, как удачно, есть пара вещиц, которые здорово облегчат предстоящую работу.       Вытянув руку вперед, Кейл разжала кулак. На ее ладони покоился кристалл октагоновой огранки. В полумраке разрушенного командного центра, освещаемого лишь остатками аппаратуры, чудом сохранившимися неоновыми лампами и, конечно, огнем, появился ещё один источник света. Камень испускал приятное глазу золотистое свечение, достаточно яркое, но не режущее глаз.       — Это что? — Совершенно не впечатленный зрелищем поинтересовался Уорфилд.       — Застывший Свет. Один из тридцати трех кристаллов, что я когда-то выторговала у одного жмота-паладильника, — ухмыльнувшись нахлынувшим воспоминаниям, заявила Кейл, и сжав камень в кулаке, продолжила. — Если коротко, он послужит реактором, который будет питать всю…— задумчиво потирая переносицу, девушка явно подбирала слова для краткого и понятного объяснения, но, видимо, сдавшись, она буркнула. — Показать будет проще. Сара…       — Уже все готово, — хмыкнула призрак, и развернувшись к выходу, бросила через плечо. — Идите за мной.       Бросив подозрительный взгляд на спины уходящих женщин, Уорфилд тяжело вздохнул. Он ещё готов был поверить в собственное спасение — живое доказательство то и дело давало о себе знать, касаясь обломков брони — но воскрешение без малого сотни тысяч человек? Но с другой стороны, Керриган и эта Кейл говорили с такой уверенностью, что он не мог не проникнуться. Скептически хмыкнув, Гораций устремился вслед за своими, вроде как, врагами.       Оказавшись под затянутым смогом и тучами небом, генерал ужаснулся представившемуся зрелищу. Вся их база кишела зергами разных видов и мастей, а металлические пластины под ногами уже покрылись въедливой слизью. Совсем скоро очередь дойдет до складов и казарм.       Вскоре, генерала смутило полное отсутствие трупов. Он видел, как зерглинги увлеченно растаскивают на запчасти остатки истребителей, как несколько ультралисков рушили последние, чудом уцелевшие укрепления, как муталиски затмили небо, но ни одного тела солдата терран. Будто перед ними стояла задача уничтожить все, принесенное людьми на Чар.       — Лейтенант, ты меня слышишь? — Немного отстав от ведущих его девушек, Уорфилд активировал системы связи в своем костюме.       Однако, в ответ он не получил ничего кроме тихого шума радиопомех. Недовольно нахмурившись, генерал продолжил шествие, гадая, что же такого он должен увидеть. Но когда пришло время узнать ответ, он не был к нему готов.       Их путь окончился на гигантском плато. Сюда не долетали огни, изрыгаемые вулканами, а воздух здесь был не настолько отравленным. Наверное, поэтому они выбрали это место, чтобы стащить всех погибших. Сотня тысяч солдат в искореженных боями доспехах, мертвые, все до единого, лежали рядами до линии горизонта.       Уорфилд думал, что видел многое. Он видел последствия бомбардировки Корхала. Знакомился с итогами нашествия зергов на Тарсонис. Но одно дело — отчеты от подчиненных о потерях, сухие цифры убытков, безэмоциональная выжимка данных о полученном ущербе. Конечно, он и раньше видел своих погибших подчиненных, но тогда он успокаивал себя мыслями о том, что цели руководства будущего Доминиона оправдывают средства.       Другое дело, оказаться посреди поля мертвецов, простирающегося до горизонта. И не просто мертвецов, своих солдат, своих подчиненных… Своего легиона. Во имя чего они отдали свои жизни? Чтоб навсегда покончить с роем одним точным ударом в самое их сердце? Было бы смешно, если бы ситуация была располагающей к улыбке. Сотне тысяч солдат едва ли удалось бы зачистить десятимиллиардную орду зергов, окопавшихся на Чаре.       Не сдержав утробный рык, мужчина сжал кулаки. Это зрелище не принесло ему ничего кроме, саднящих в висках боли, скорби и стыда.       Мимо него уверенно прошагала Кейл, устремившись куда-то вперед, в одну только ей известную место. Бывшая же королева клинков осталась с молчаливо оплакивающего потерю своих солдат генералом.       — Вот она — награда за верность предателю, — тихо произнесла Керриган, становясь рядом.       — Ты такое же чудовище, как и Менгск, — горько ответил Уорфилд, не в силах оторвать взгляд от рядов погибших солдат.       — Может быть, — пожала плечами призрак, задумчиво глядя вслед удаляющейся Кейл. — Но в отличие от Арктура, я стараюсь не бросать стаи на самоубийственные задания и по возможности сокращаю их потери при военных операциях, — тяжело вздохнув, женщина задумчиво произнесла. — Правитель должен заботиться об интересах своего народа, Гораций. Не использовать его, чтоб удовлетворить свои амбиции, а вести вперед, к победам и свершениям. И не важно, терраны это, зерги или протоссы.       Крыть заявление бывшей королевы клинков Уорфилду было нечем, он лишь тяжело вздохнул и подавил желание опустить взгляд вниз. Какая-то часть генерала не желала видеть трагические последствия своего упрямства, но не мог позволить себе оторвать глаза от рядов изломанных и израненных тел. Считал это слабостью, попыткой отказаться от ответственности.       — Кажется, начинается.       Качнув головой в сторону Кейл, Керриган все же заставила Уорфилда взглянуть на спутницу победившего врага. Да и врага ли?       Закутанная в черные одежды одинокая фигура замерла посреди поля мертвецов, вскинув руку к небу. Даже с края плато было хорошо видно все нарастающее желтое сияние камня, аккуратно зажатого между пальцами девушки. Вместе с сиянием кристалла, усиливались и порывы горячего ветра.       — Что и как она делает, Керриган? — Щурясь от света и вулканического пепла, воскликнул Гораций, стараясь перекричать гул начинающегося урагана.       Что бы ни произнесла призрак, Уорфилд ее не услышал. Голос Керриган утонул в раскатах грома, а в тяжелых свинцовых тучах пронеслись золотые молнии. Фигура Кейл, освещаемая сиянием кристалла в ее руке, оставалась неподвижной, будто все идет по плану, так что генерал приложил усилия, чтоб отогнать от себя дурные мысли.       Впрочем, ему не пришлось стараться долго. Молнии, будто бы слившиеся в единую электрическую дугу, рухнули с небес вниз, прямо в кристалл. Ударная волна от этого разряда оказалась настолько мощной, что Уорфилд невольно отшатнулся.       Убедившись, что Керриган в порядке, генерал вернул взгляд к эпицентру странного и необъяснимого… Чего-то. Он не успел увидеть, как пучок молний обратился в луч из чистого света, уткнувшийся в тяжелые тучи, но даже так, это выглядело… Невероятно эффектно. Завороженно наблюдая за непостижимыми для него вещами, мужчина напрочь позабыл о своих подозрениях и предчувствиях. Логика твердила, что такого не может быть в природе. И будто насмехаясь над ней, луч, словно отразившись в какой-то призме, распался на миллиарды нитей, протянувшихся к земле. Плато мертвецов окуталось в золотистый купол из чистого света.       Порывы ветра все усиливались, но Гораций уже просто игнорировал его, завороженно глазея на открывшееся зрелище. Даже если оно не даст никакого эффекта, оно казалось очень. Очень красивым.       — Уорфилд, — громко окликнув генерала, Керриган указала пальцем на лежащего в переднем ряду солдата.       — Какого… — только и прохрипел Гораций, наблюдая, как нарастает изъеденный кислотой череп одного из легионеров.       Сломанные кости, смятые внутренние органы, порванные мышцы, объеденная кожа… Они восстанавливались, будто бы из золотистых волокон, протянутых к солдатам с неба. Сознание генерала со скрипом пыталось анализировать происходящее, но все, о чем он мог думать сейчас, глядя на восстановленного молодого бойца, закованного в тяжелую броню — такая сила не должна принадлежать одному человеку. Такая сила, способная вернуть с того света сотню тысяч… Неужели она?..       Несформированная до конца мысль била набатом в голове, заглушая даже ветер, но все же ее не хватило, чтоб заглушить первые судорожные вдохи воскрешенных солдат, постепенно перерастающее в мирное сопение спящих.       Постепенно ураган спадал, а золотистый купол гас, пока не исчез совсем. Уорфилд с трудом оторвал взгляд от далекого силуэта в черных одеждах, и опустился перед одним из солдат. Увиденное не укладывалось в его картину мира, но его люди, вот они… Живые. Коснувшись восстановленной рукой шеи юного блондина, в котором с трудом узнал разменявшего пятый десяток в прошлом месяце командира инженерного корпуса, Уорфилд ощутил спокойное биение сердца.       Мимолетное облегчение, которые испытал Гораций в тот миг, вышибло все мысли о том, как такое вообще возможно. Но на их место пришел другой вопрос, возможно, куда более важный.       — Что ты планируешь дальше, Керриган? — Тихо поинтересовался генерал, поднявшись в полный рост.       — Сперва расчищу для роя ближайшие системы, потом, когда Рой окрепнет, начну искать Джима, — пожав плечами призрак, проигнорировав удивленный взгляд Уорфилда. — Надеюсь, ты заберешь с собой гарнизоны с планет, чтоб не получилось, — девушка замялась, и красноречиво оглядев платто, продолжила, — как здесь.       — Что же до твоего легиона, — аккуратно ступая между тел, Кейл приближалась к ним, — возвращаться на Корхал крайне не рекомендую. С большей долей вероятности, командирский состав объявят изменниками и, вероятно, казнят. Чар-то вы сдали, — разведя руками она констатировала очевидный факт.       — Можешь предложить свои услуги Валериану Менгску, — хмуро и будто нехотя, проговорила Керриган, на что Кейл согласно кивнула. — Я ещё не уверена до конца, но возможно, он будет хорошим лидером терран. В отличие от своего отца.       — Неожиданная рекомендация, Керриган, — удивленно хмыкнул мужчина, сложив руки на груди. — Я подумаю об этом.       — Замечательно, — хлопнув в ладоши, Кейл радостно улыбнулась. — Ладно, я пока пошла. Мое присутствие сейчас требуется в другом месте, да. Ещё уви… — опешив, девушка бросила подозрительный взгляд на Горация. — Последний момент. Я маг, а не бог, генерал, и становиться им не имею никакого желания. Это муторно, накладно, а пользы никакой.       — Откуда… — уже уставший удивляться Уорфилд хотел было озвучить вполне закономерный вопрос, но был прерван аккуратным жестом призывающим к молчанию.       — Вы слишком громко думаете, — ухмыльнувшись заявила Кейл. — Возвращаясь к теме. Я действительно маг, притом, так… Относительно слабенький. И если вы думаете, что я одна тут такая классная, вы ошибаетесь. У вас кое-где уже бродит парочка… — девушка недовольно нахмурилась и прервалась на миг, подбирая слова. — Умельцев-рукодельников, вроде меня, но я пока с ними не контактировала. Будем посмотреть, что они из себя представляют, — она уже было замолкла, но ее взгляд скользнул по ожившим людям, и девушка продолжила. — Солдатикам своим про меня рассказывать не нужно. А то придумают ещё всякого нехорошего, — сложив руки на груди, Кейл закатила глаза.       Слушая последние ее слова, Керриган подозрительно сощурилась, но промолчала. Одна оговорка вновь навела Сару на мысль, которая все никак не давала ей покоя. К сожалению Сары, сейчас было не лучшее время для этого разговора. Он состоится потом, когда они будут наедине. В следующую их встречу.       — Все, на этом все. Дальше вы уже без меня тут справитесь. Теперь точно: Сара, ещё увидимся, Гораций — не обещаю — фыркнула Кейл и в следующий миг буквально растворилась в воздухе.       Тяжело вздохнув, генерал на миг прикрыл глаза. Ему предстояло много, очень много работы.