***
Мира находилась в Мистик Гриль вместе с Элайджей, Дженной, Алариком и Деймоном. Оставшись наедине с Мирой, Рик вдруг заговорил. — Мира, Деймон рассказал мне о том, что произошло после моей смерти, я... — Я в порядке, — незамедлительно ответила девушка, в результате чего и Рик, и Элайджа, который только к ним подошёл, недоверчиво посмотрели на нее. Правда была в том, что она была не в порядке. Все, о чем она продолжала думать — это движение ножа в её теле и сопровождающая его жгучая боль. Ее тело чувствовало постоянную усталость. Но это Аларик умер, а её всего лишь зарезали, так что не ей жаловаться. Ей не нужна помощь. Она была в порядке. Телефон Миры зазвонил, и она посмотрела на имя абонента. Все присутствующие, в том числе и подошедшая Дженна, заметили, что на ее лице расплылась широкая улыбка, а на щеках появился лёгкий румянец, что вообще не свойственно ей. — Интересно, кто это, — поддразнила Дженна, и Мира застенчиво улыбнулась ей. — Просто один парень, с которым я познакомилась в художественном магазине. Я как бы ушла во время ужина, а затем отклонила его следующее предложение, так что, извините, я должна сейчас ответить ему, — она посмотрела на всех извиняющимся взглядом и указала на свой телефон.***
— Слушаю, — её голос донёсся до Элайджи, когда она села за пустой столик. — Здравствуй, любовь моя, — Элайджа узнал голос мужчины и заметно побледнел. Он повернулся и увидел Миру с небольшим румянцем на щеках и застенчивой улыбкой. Что-то в ее глазах заставило его воздержаться от того, чтобы броситься к ней и разбить телефон. Он не осознавал, насколько постоянно измученными были ее глаза, какой фальшивой и натянутой была ее улыбка, пока не увидел прямо сейчас искренние эмоции. Сказать, что он был поражен тем, что его брат так на кого-то повлиял, было бы преуменьшением. — Ты занята сегодня вечером? — А, да, — сказала она тихим голосом, который заставил Никлауса улыбнуться на другом конце провода. — Послушай, клянусь, я не избегаю тебя, просто меня буквально только что пригласили на званый ужин, не прошло и пяти секунд, как ты позвонил, — Клаус усмехнулся на другом конце. — Нет, все в порядке, просто я ненадолго уезжаю из города. Завтра мой последний день, — Элайджа заметил, что Мира явно огорчена. Уголки ее глаз и поза опустились. — Тогда нам придется что-нибудь придумать завтра. Я изо всех сил постараюсь, чтобы ничего не всплыло, просто много всего происходит... — Все в порядке, любовь. Просто пришли мне свой адрес, я заеду за тобой завтра. Мира провела пальцами по волосам, размышляя. — Знаешь, что? Они могут подождать. Если ты уезжаешь из города, то завтра мы пообедaeм, — она нервно вздохнула. — Я пришлю тебе свой адрес. Заберешь меня сегодня вечером? От смеха Ника у Миры в животе бабочки запорхали. — Что заставило тебя передумать? — Я хочу провести с тобой как можно больше времени, прежде чем ты уедешь. — Не говори так грустно, дорогая. — Hy, ты единственный человек в этом дерьмовом городишке, который ничего от меня не хочет, — скривилась Мира. — Мне просто приятно пообщаться с кем-то, кто не участвует ни в какой драме. — Почему бы тебе тогда не уехать из этого города? — Я ищу свою семью, — неопределенно ответила Мира. — Человек, у которого есть ответы, должен прибыть со дня на день, так что я не могу просто так покинуть город. — Семья – это святое, — мягко произнес Клаус. — Я заеду за тобой позже. — Жду с нетерпением, — с улыбкой сказала Мира, повесив трубку. Мира подняла глаза и увидела Элайджу, который сосредоточил внимание на своем напитке, который, похоже, был алкогольным. Она подошла к нему, сказав, что не может присутствовать на ужине, но она сомневалась, что он вообще слышал ее слова: он казался задумчивым. Элайджа погрузился в размышления, взбалтывая жидкость в стакане. Что, если его брат ещё способен на искупление? И может быть, Мира и есть его искупление?***
Ник велел Мире надеть что-нибудь теплое, что она и сделала. Выбрав большой джемпер с джинсами и черными армейскими ботинками, она подождала внутри и ухмыльнулась, когда эхом раздался стук в дверь. Она открыла дверь, а там стоял он. Ник улыбнулся ей и протянул букет цветов. — Я не знал, какой твой любимый цветок, поэтому купил букет из разных. Мира взяла цветы с ухмылкой, от которой Клаусу захотелось улыбнуться, и вернулась в дом, захватив вазу из верхнего шкафа на кухне. Она наполнила его водой и поместила в него цветы. — Ты ведь знаешь, что тебе не нужно ждать снаружи? — спросила она, увидев Ника, прислонившегося к стене. Он был одет в джинсовую куртку и темно-синие джинсы. — Я просто жду, когда ты пригласишь меня войти, любовь. — Конечно, давай... — она слегка рассмеялась, но потом она остановилась, уставившись на него. Он в ответ остановил взгляд на ней. — Не такой уж он и умный, не так ли? — Никлаус просто болван. — Финн! — Что? — Финн оглянулся на брата и сестру, действительно не понимая, что он такого сказал, а когда до него дошло, тут же начал оправдываться. — Вернее, я не то сказал, это совсем не Никлаус... — Ты такой идиот, Финн. — О, черт с тобой, Кол. — Мира? Мира? О, хорошо, она игнорирует нас. — Бекка, скорее, она игнорирует Финна. А они так и будут пялиться друг на друга весь день? — Это самая неловкая вещь, которую я когда-либо видела, — призналась Ребекка. — Итак, ты собираешься пригласить меня войти? — Ник нарушил молчание. Она шагнула к нему и, когда оказалась на близком расстоянии, подняла его левую руку, рассматривая кольцо, украшающее его средний палец. Оно выглядел точно так же, как у Элайджи, и она чувствовала в нем магию. Она ухмыльнулась ему, и он с любопытством наблюдал, как она начала откачивать его. — Воу, — сказал Ник, вырывая свою руку из ее хватки. — Не нужно так делать, любовь моя. — Кажется, оно достаточно древнее, — сказала Мира, наклонив голову и с озорством глядя на него. — Сколько? Тысячу? Их взгляды встретились, и по какой-то причине у них были одинаковые ухмылки. Она была сбитa c толку тем, почему она не испугалась, а он был сбит с толку тем, почему он не вырвал ее сердце из груди, что обычно было его нормальной реакцией. Но они оба игнорировали эти чувства и мысли, сосредоточившись друг на друге. Их слова, их поза, их короткие предложения, все кричало о вызове, и она была готова биться своими знаниями против его собственных. — Ты вампир. — Ты сифон. Мы сейчас констатируем очевидное? — Ты Клаус... Что ж, Никлаус, я полагаю, сейчас ты не солгал, — ухмыльнулась она, глядя на его потрясенное лицо. Он не ожидал, что она знает его полное имя. — Откуда ты знаешь это имя? — Призраки, — он сузил глаза. — Ты не лжешь, — заметил он. — Твое сердцебиение не сбилось. Ты действительно узнала информацию от призраков. — Я не лгу, в отличие от тебя. — Я ни о чем не лгал. — А как насчет того факта, что ваши братья и сестра на самом деле не похоронены в море? На самом деле она этого не знала, она просто надеялась, чтобы это было оказалось правдой. И судя по тому, как опасно потемнели глаза Клауса, она попала в точку. — Откуда ты знаешь? — Я не знала, — призналась она. — Я догадывалась, а ты подтвердил мою теорию, — короткий смешок вырвался из её уст. Он зарычал, хлопнув рукой по косяку двери и раздраженно глядя в сторону. — Ты больше похож на Ребекку, — он в замешательстве посмотрел на нее. — У остальных каштановые волосы, карие глаза. У вас с Ребеккой светлые волосы, голубые глаза. Я должна была заметить сходство раньше. — Откуда ты знаешь моих братьев и сестру? — он ненавидел, когда кто-то знал больше, чем он, а эта девушка, эта ведьма, казалось, знала все. — Ты человек, их не будили за всю твою жизнь. — Твои братья и сестра — призраки, которых я вижу, — Клаус поднял брови, услышав честность в ее сердцебиении. — Они были рядом со мной десять лет. Я должна была убедиться, что ты на самом деле не сделал непростительного. — Скажи ему, что он чертов болван из-за того, что сказал Элайдже. — Ребекка передает тебе, ты чертов болван из-за того, что сказал Элайдже. Ты знаешь, что он хочет убить тебя за это, верно? — Меньшего я от Ребекки и не ждал, — сказал Клаус с умиротворенной улыбкой. Мире было ясно, что он обожает свою младшую сестру. — И я не ожидал меньшего от Элайджи. Мне не о чем беспокоиться, особенно когда ты на моей стороне. — Кто сказал, что я на твоей стороне? — Ты ищешь свою семью, и человек, у которого есть ответы, должен прибыть со дня на день. Я подозреваю, что это я? — она не ответила. — Помоги мне с этим, и они проснутся. — Даже Финн? — Даже Финн. Она взвесила свои возможности. Что, собственно, ей было терять? — Будь честен со мной, — медленно сказала Мира. — Ты меня использовал? Он внимательно наблюдал за сифоном перед ним. Она казалась искренне заинтересованной в ответе. Он вздохнул, склонив голову набок и скрестив руки на груди, прислонившись к дверному косяку. — Нет, — покачал он головой. — Я только сейчас узнал, что ты сифон. — Значит, ты просто случайно зашел в художественный магазин, в который я постоянно хожу? — Я наслаждаюсь искусством, любовь моя. — Верно, — пробормотала Мира. — Бекка упоминала об этом. — И это ты начала со мной разговаривать... — Я знаю. — И договорилась о свидании через несколько минут после встречи со мной... — Инициатива была твоей! — она рассмеялась и недоверчиво покачала головой. — Зачем тебе, Клаус Майклсон, мучитель миллионов, средний ребенок самой старой семьи в мире, приглашать меня на свидание? — Ты красива. Она нахмурилась. — Это не так. Он изучал ее. Её сердцебиение показывало, что она действительно не считала себя красивой. Возможно, она была хорошей лгуньей, потому что он не понимал, как она не считала себя красивой. Ее страсть к искусству, к стихам, белоснежные волосы и ее глаза... — Я не согласен. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, прежде чем Клаус протянул руку. Он держал черную ткань, повязку для глаз. — Что это? — спросила она, выхватывая ткань из его руки. — Это для того, чтобы ты не знала, куда идешь. — Значит, ты похищаешь меня? — Приглашаю тебя на свидание, — она не выдержала, расхохоталась. — На свидание? — Для этого мы и встретились, не так ли? — ее смешки стихли, когда она поняла, что он говорит серьезно. — Рискни, дорогая, — он одарил ее дьявольской улыбкой, которая показалась ей неотразимой. — Что мне терять? — сказала она, завязывая ткань вокруг глаз. — Это не лучший способ помочь мне забыть о серийных убийцах, — она слепо взяла его за руку. Поездка продолжалась пятнадцать минут, прежде чем Клаус остановился, держа ее за руки и ведя, как ей показалось, через луг. Мира несколько раз спотыкалась, и она знала, что Клаус каждый раз сдерживал смех. Прошло десять минут ходьбы, когда Мира начала слышать звук плескания воды и знакомое пение птиц. Она ухмыльнулась, потому что знала, где они. Когда он снял повязку с глаз, она ахнула, наблюдая за происходящим. Они были около водопада, а на земле расстелено одеяло с корзиной для пикника. Повсюду были деревья и красивые цветы, придающие всему ощущение умиротворения, и, хотя она не была связана с природой, сейчас она не могла не восхищаться ее красотой.***
— Красиво, — прошептала она и тут же заметила в корзине бутылку шотландского виски. — Я думала, ты будешь больше любителем бурбона. — Его собирает моя семья, — сказал он, словно вспоминая. После того, как они поели, стало темно и холодно, и Мира была благодарна Клаусу за то, что он сказал ей одеваться теплее. Взяв из корзины два стакана, Клаус налил в каждый по приличной порции виски. Мира взяла стакан и посмотрела на небо. Сегодня была ясная ночь, и она не помнила, чтобы звезды были такими яркими. — Разве это не красиво? — произнесла она, все еще глядя в небо. — Да... — она взглянула на Клауса и поняла, что, говоря это, он смотрит на нее, и слегка покраснела, надеясь, что это скроется в темноте.***
Элайджа Майклсон был в ярости. Он присутствовал на ужине со старшим Сальваторе, и это закончилось тем, что его закололи кинжалом. Он подозревал, что Клаус как-то связан с появлением кинжала в жизни Сальваторе, потому что другого объяснения этому не было. Он ожидал, что его встретит тьма, как и при любой другой встрече с кинжалом, но вместо этого он проснулся от того, что его братья и сестры с любопытством смотрели на него. — Не могу поверить, что тебя действительно закололи кинжалом, — фыркнул Кол, качая головой. — Я имею в виду, что рано или поздно это должно было случиться, но как это могли провернуть эти тупицы? — Заткнись, Кол, — сказала Ребекка, обнимая старшего брата. — Рада тебя видеть, Элайджа. — Я тебя тоже, Ребекка, — когда они отошли друг от друга, Элайджа нервно взглянул на старшего брата. — Финн, мне так жаль... — Не беспокойся об этом, брат, — Финн махнул рукой, и все трое рассмеялись, увидев потрясенный взгляд Элайджи. — Мира скоро нас вытащит отсюда, — ухмылкой сказал Кол. Элайджа с сожалением посмотрел на своих братьев и сестер. Неужели они забыли? — Кол, Никлаус, он... — Элайджа — это ты человек слова, а не Ник, — Ребекка закатила глаза. — <Он лгал. Он не сбрасывал наши тела в море>. — Почему он соврал? — Ты будто не знаешь нашего брата, — Кол фыркнул, а Финн кивнул головой в знак согласия. — Ты изменился, — заметил Элайджа, увидев, что его семья не ссорится. — Во всех вас есть изменения. — Мира сделала много хорошего для нашей семьи в отличие от одного брата, — сказала Ребекка с улыбкой. — Уж не про этого ли ты брата говоришь? — Кол указал ей за спину, и Элайджа только сейчас понял, что они находятся на поляне. Он заметил двух человек, сидящих на одеяле, смеющихся и смотрящих на звезды. — Это безумие, — пробормотал Элайджа, широко раскрыв глаза. — Что ты встретился с нами или то, что Ник на свидании с Мирой? — И то, и другое.***
— Это было моим любимым местом. Хенрик, мой младший брат, ходил со мной через лес, чтобы добраться до этого места. Я учил его, как делать узорчатую резьбу по дереву, он не хотел, чтобы Майкл знал. Я полагаю, ты знаешь, кто он такой. — Абсолютный кретин, — Мира поморщилась. — Не думал, что он приведет девушку на то место, где я умер, — Мира вздрогнула так сильно, что пролила немного своего напитка на джемпер, и выругалась, прежде чем посмотреть на призрака. — Серьезно? — глаза призрака округлились, и он провел рукой перед лицом Миры. — Моргни, если видишь меня. — Кто ты такой, черт возьми? — Я Хенрик. — Она видит привидение? — спросил Элайджа, увидев, как Мира разговаривает с пустотой. — Да, — ответила Ребекка. — Мы не можем видеть других призраков, только друг друга. — Мы можем видеть друг друга потому, что связаны кинжалами и проклятием. Однако она может видеть каждого призрака, — сказал Кол, указывая на Миру. — Одного призрака она блокирует, не желая его видеть, но тогда остаётся только... — Кол замолчал, а трое из четырех Майклсонов оцепенели от шока, когда они поняли, с кем она разговаривает.***
— Я думала, ты человек? — Я был ведьмаком. Хотел показать Нику, как я могу использовать свои сверхспособности для борьбы со злом, которым являются оборотни. — Твои другие братья знали об этом? — Нет, — мальчик опустил взгляд. — Я хотел рассказать ещё и Колу, но мама сказала, что ему нельзя знать. — Что происходит, любовь моя? — Мира услышала голос Клауса и повернула к нему голову. — Я говорю с мертвым. — С моим братом или сестрой? — Не говори ему, что я здесь. Я не хочу, чтобы он знал, — с мольбой в глазах попросил Хенрик. — Почему? — Только не говори ему, что я здесь. — Просто ведьма, — покачала Мира головой, всё ещё смотря на Клауса. — Думаю, нам пора возвращаться, — Мира кивнула. — Итак, я когда-нибудь снова увижу своих друзей? — Я думал, ты сказала, что они друзья только потому, что им что-то нужно от тебя? — Я никогда этого не говорила. Ты искажаешь мои слова. — А может, я говорю правду, которую ты слишком боишься признать? — Я хорошо провела ночь, Никлаус, так что, пожалуйста, не порти ее, — он проигнорировал удар в сердце, когда понял, что она больше не зовет его Ником. — Дело в том, дорогая, что мне придется сделать то, что тебе не понравится. Ты простишь меня? — он саркастически усмехнулся, прежде чем ударить ее головой о дерево, вырубив ее.