***
Прошло два дня с тех пор, как Клаус превратился в волка, с тех пор, как Мира больше не была уверена в способности контролировать свою магию, и с тех пор, как она разрушила тысячелетнее проклятие, а также свое собственное. Мира составляла компанию Кэтрин, которой из-за принуждения не разрешалось покидать квартиру Аларика. Мире жутко хотелось картошки фри из Мистик Гриль, но она была уверена, что кто-то там точно будет топить свои печали в алкоголе, а именно Деймон, а она не хотела сейчас иметь дело ни с одним членом шайки Елены. Они, вероятно, считают её предательницей, и Мира не хочет выяснять ни с кем отношения, пока она все ещё оплакивает потерю Бонни. Она также приняла меры, чтобы скрыть свой волчий запах и родимое пятно, сделав это подальше от Кэтрин, чтобы вампирша не узнала о любопытных силах, которыми теперь обладала Мира.***
Тем временем Клаус очнулся в лесу и огляделся с благоговейным выражением лица. Провести последние два дня в шкуре волка было одним из лучших ощущений, и, хотя он чувствовал, что чего-то, вернее, кого-то ему не хватает, он не мог не восхищаться своей обретенной силой. Он повернулся и увидел Элайджу, который смотрел на него с раздражением. Клаус ухмыльнулся ему, прежде чем одеться. — Это было потрясающе, — сказал Клаус, вставая и натягивая джинсы. — Сколько? — Почти два дня, — Элайджа слегка прищурил глаза. — Полная луна пришла и ушла, а ты остался волком. И да, по пути я убирал растерзанные тела, что ты оставлял. — Как в старые добрые времена, брат, — с усмешкой произнес он. Несмотря на это, он искренне был благодарен за то, что его старший брат был рядом. — Где Мира? — Она исчезла сразу после ритуала. Кстати, говоря о ней, зачем ты привёл её туда? — Она просто одна из немногих, кто не раздражает меня. И не делай вид, что не знаешь, что у нее есть возможность разговаривать с нашими братьями и сестрой. Довольно любопытно, не так ли? — Ты взял её с собой, потому что тебе было любопытно? — Она сама изъявила желание, хотя и была без сознания. — Она хотела пойти с тобой... — медленно произнес Элайджа, словно сомневаясь в здравом уме брата, — когда была без сознания? — Нет, она хотела пойти со мной раньше, брат. Но пришлось отключить её, потому что я не мог допустить, чтобы она вмешалась в мой план. — Я видел вас, — признался старший, и Клаус растерянно посмотрел на него. — На вашем... свидании. Я не думаю, что вы понимаете, насколько счастливыми вы выглядили друг с другом. — Я не буду говорить с тобой на эту тему, брат, — Клаус закатил глаза. — Хорошо, — сказал Элайджа, пока они вдвоем брели по лесу. — Лучше вот о чем поговорим, — начал Клаус. — Тебе повезло, что я пообещал Мире не закалывать тебя, иначе ты наверняка погрузился бы в вечный сон за свое предательство. Это была сделка, которую я заключил с ней, чтобы она помогла с ритуалом. — А что насчет нашей сделки, Никлаус? — Мы воссоединимся с ними, брат, — мягко ответил он. — Как только Майкл умрет. Элайджа разочарованно вздохнул, глядя куда угодно, только не на своего младшего брата, чтобы подавить желание ударить его по лицу. — Твоя паранойя погубит тебя, Никлаус. Мире не понравится, что ты откладываешь это. — Мне плевать на неё, — усмехнулся Клаус. — Она сифон, у нее есть возможность нас убить. Ты думал, что я просто позволю ей гулять на свободе? Она уже была полезной и будет полезной в будущем. Элайджа несколько минут молчал, размышляя. — Когда ты говоришь, что тебе всё равно на неё, надеюсь, ты понимаешь, как нелепо это звучит.***
Прошли дни с тех пор, как Клаус активировал свою вторую сущность, и не было никаких признаков того, что он вернется в ближайшее время. Обычно великая Кэтрин Пирс ни перед кем не проявляла слабости, но, когда они с Мирой вдвоём оказались в заложниках, хотя у Миры была возможность уйти, она начала чувствовать себя комфортно в присутствии девушки. — Что, если он не вернется? Я просто застряну здесь навсегда. — Ты не застрянешь здесь навсегда, — пробормотала Мира, переворачивая страницу в учебнике истории. У Аларика, похоже, не было других развлечений, кроме истории и бурбона. — Тебе легко говорить, — свирепо посмотрела на Миру Кэтрин. — У тебя есть возможность уйти. Мира закатила глаза и бросила учебник истории на кофейный столик. — Если он не вернется через три дня, я просто вытяну из тебя принуждение, — произнесла Мира, направляясь в ванную. — Ты это сможешь сделать? — Мира распускала волосы из пучка, когда Кэтрин ворвалась в ванную. —Ну, да, — Мира посмотрела на Кэтрин, как на сумасшедшую. — Принуждение – это магия. — И почему ты не упомянула об этом раньше? — Потому что я подумала, что ты не захочешь скрываться от Клауса еще пятьсот лет, — Мира посмотрела на Кэтрин в зеркало, расчесывая недавно перекрашенные волосы. — Лучше быть в бегах. — Он хочет, чтобы ты чувствовала себя беспомощной, полностью отданная на его милость, поэтому он отпустит тебя, чтобы показать, что у него есть полный контроль над твоей жизнью. Кэтрин посмотрела на Миру с непроницаемым выражением лица. — Что? — недоуменно спросила Мира, начиная заплетать волосы в две французские косы. — Ужасно то, как хорошо ты его понимаешь. Кэтрин склонила голову набок, нахмурившись, что Мира часто замечала у вампиров, когда они что-то услышали. Кэтрин выбежала из ванной, и Мира побежала за ней, когда услышала голоса. — Я верну её вовремя, когда вернется Клаус, она мне просто нужна для... — Нет, Стефан. Если он вернется, пока она лечит Деймона, он определенно убьет меня, а затем всех, кто тебе небезразличен, у тебя на глазах. Кроме того, мне нравится её компания. Так что нет, она никуда не пойдет. Стефан не ответил, так как прислушивался к сердцебиению. Услышав его, он помчался на звук, резко схватив Миру за руку. — Я спасаю тебя только ради Деймона, — отрезал Стефан, явно все еще обиженный на ведьму. — Ты можешь вернуться к Клаусу после того, как закончишь. Стефан выбежал из квартиры, но резко врезался в тело. Он отшатнулся, и, когда поднял взгляд, лицо его побледнело. Клаус наблюдал за происходящим перед ним. Стефан выглядил слегка окаменевшим, а Мира просто хмурилась, будто была сбита с толку. Её волосы были заплетены в две растрепанные косы, что заставило Клауса понять, что она ушла не по своей воле. Он заметил, что её волосы стали темными, и должен был признать, что данный цвет ей очень шёл. — Интересное затруднительное положение, не так ли? Услышав дразнящий британский акцент, Мира нахмурилась, а Клаус не мог не подумать, как потрясающе она выглядит. Элайджа заметил, как он смотрит, и неловко кашлянул. Клаус, поняв, где он находится, резко схватил Стефана за руку и помчался вверх по лестнице, а Элайджа мягко подгонял Миру вместе с ними. Прежде чем они открыли дверь, они услышали, как Кэтрин бормочет себе под нос. Взгляды Кэтрин и Элайджи пересеклись, но каждый из них поспешил перевести взгляд на что-то другое. Неужели... — подумала Мира, полагая, что ее разум играет с ней злую шутку. — Кэтрин Пирс сейчас краснеет? Затем Мира перевела взгляд на Элайджу и сдержала ухмылку. — Сексуальное напряжение зашкаливает, — тихо проговорила Мира, на время забыв, что каждый человек в комнате обладает сверхъестественным слухом. Клаус фыркнул, Стефан поморщился, а Кэтрин и Элайджа уставились на нее, подтверждая её подозрения. — Итак, Стефан, почему ты планировал забрать моего сифона? Мира проигнорировала удар в сердце, когда он говорил о ней как об оружии. — Она нужна мне, чтобы исцелить Деймона. — Ах, да, — усмехнулся Клаус. — В последний раз, когда я видел его, он выглядел плохо. Мира побледнела и посмотрела на Клауса. Несмотря на то, какую роль она сыграла в ритуале, она все еще заботилacь о некоторых жителях Мистик Фоллс. И смерть Деймона нанесла бы ещё один удар по её сердцу. — Ты сказал мне, что это просто перелом шеи. — Я не видел необходимости сообщать тебе, дорогая, — сказал Клаус, снова обращая внимание на вампира. — Видишь ли, в чём дело, Стефан. Мира не уйдет из моего поля зрения. Итак, у меня есть альтернативное решение. Клаус бросился к Кэтрин и укусил ее за руку. Глаза Миры мгновенно округлились, и она собиралась подойти к двойнику, но Элайджа остановил её. — Просто смотри, — прошептал он. Мира наблюдала, как Клаус укусил себя за запястье, что показалось ей слегка привлекательным. Мгновение она изучала его гибридное лицо – золотые глаза оборотня, смешанные с черными венами, извивающимися под глазами. Он красивый, — заключила Мира. — Опасно красивый мужчина. Клаус поднёс свое окровавленное запястье ко рту Кэтрин, и все внимательно наблюдали за укусом, который исчез. — Твоя кровь является лекарством... — разочарованно выдохнул Стефан. — Что ты хочешь за это? Я сделаю все, что угодно. — Что угодно? — задал вопрос Клаус, и по злобному взгляду его глаз Мира поняла, что в том, что он собирался сделать, не было ничего хорошего. — Я слышал об одном вампире, сумасшедшем парне. В 1917 году он отправился в Монтерей и уничтожил целую деревню. Настоящий потрошитель, — лицо Стефана наполнилось сожалением и стыдом. — Вот с этим вампиром я могу заключить сделку, — сказал Клаус, когда Мира оглядела остальных в комнате. Было очевидно, что Кэтрин все еще что-то чувствует к Стефану, беспокойство в ее глазах было доказательством, а Элайджа тем временем внимательно наблюдал за своим братом. — Я многое планирую сделать, когда мы покинем этот город, — Клаус задержал взгляд на Мире. — Ты же хочешь увидеть их снова, не так ли? — Никлаус, — Клаус не обратил внимание на брата, лишь продолжал испепелять взглядом Миру, которая буквально скрежетала зубами, но так ничего и не ответила. Он воспринял это как согласие. Надрезав ладонь, Клаус позволил своей крови стечь бутылку и поднял её, как будто осматривая. — Хочешь спасти брата? Придется бросить свою кроличью диету. — Я больше не такой. — Что ж... — он начал медленно сливать свою кровь в раковину. — Стой! Клаус сделал паузу, усмехнувшись про себя, передавая пакет с кровью Стефану. Стефан делает маленький глоток, колеблясь, не желая поддаваться искушению, с которым он так долго боролся, но желание вылечить Деймона было сильнее. — Ты делаешь все, что я говорю, а я спасаю твоего брата, — Мира видела, как борьба покидает Стефана. Будто он просто смирился с тем фактом, что ничто из того, что он может сказать или сделать, не вытащит его из этой ситуации. Вскоре пакет с кровью опустел. Видеть его таким, с отвращением к себе, присутствующим в его глазах, было душераздирающе для девушек, которые обменялись друг с другом взглядами. — Это действительно необходимо, Никлаус? — спросил Элайджа, напрягшись, увидев беспокойство в глазах Миры. — Это не имеет к тебе никакого отношения, брат, — Клаус заметил отвращение к нему от Миры, и, как бы он ни пытался игнорировать это, он не мог. — Почему бы тебе не взять Миру, чтобы она упаковала свои вещи? Мира взглянула на него, и Элайджа успокаивающе положил руку ей на плечо. — И да, Мира, — позвaл Клаус, и она просто остановилась в дверях, не удосужившись повернуться к нему. — Не заставляй меня ждать. Элайджа прикрыл глаза, уже привыкший к саморазрушительным действиям своего брата, прежде чем последовать за Мирой.***
— Не думай, что ему всё равно на тебя, — сказал Элайджа, когда Мира подошла к своему шкафу, доставая свой чемодан, который она всегда собирала для экстренного побега. — Он очень необычно показывает это. — Никлаус кладет нас в гробы и говорит, что это для нашей защиты. Его образ мыслей несколько... извращен. Но это не значит, что мы ему безразличны, и это не значит, что ему безразлична ты. — Я знаю, — Элайджа в замешательстве посмотрел на Миру. — Ты знаешь? — Это не так сложно понять, — пожала плечами она, двигаясь по дому, собирая альбомы для рисования, гримуары, одежду и другие ведьминские принадлежности. — Но у него проблемы с эго и паранойя, поэтому он отталкивает меня. Возможно, делает это, чтобы заставить меня сожалеть о том, что я беспокоилась о нем, возможно, это просто случайные акты доброты, прежде чем он снова сделает что-то, что испортит всё хорошее, что было. Например, ударить меня головой так, чтобы я отключилась на несколько часов. Мира начала складывать одежду, нахмурившись. — Это не будет какой-то сентиментальной историей любви, мистер Костюмчик. Я знаю себе цену. Если он этого не видит, то это его потеря. — Но он тоже тебе не безразличен. — Я согласилась на два свидания с ним, — фыркнула Мира. — Это само по себе что-то значит. Но я не собираюсь вступать с ним в отношения, если все, что он собирается предложить мне — это боль. Элайджа слегка хмыкнул, прежде чем наклонить голову. — Нужно понимать, что не всегда мы можем помочь тому, в кого влюбляемся. — Нужно понимать, что мы с Клаусом были на двух свиданиях, — посмеиваясь, сказала Мира. — Никто не говорит о любви. Мира застегнула чемодан, когда они с Элайджей прервались. Первородный, потому что он что-то услышал, а Мира, потому что почувствовала магию вампира-двойника. — Деймон исцелен, — обьявила Кэтрин из-за спины Миры и Элайджи, и они повернулись к ней лицом. — Оказывается, ты была права, цветочек, он меня отпустил. Мира закатила глаза от прозвища. Она развела цветы по всей квартире Аларика, и с тех пор это стало её вторым именем из уст Кэтрин. — Я не понимаю, почему ты вообще заботишься о них, — продолжила Кэтрин. — Они кучка идиотов. — Верно, но они просто были рядом со мной последние пару месяцев. — Ты имеешь в виду, что последние пару месяцев это ты была рядом с ними? — уголок губ Кэтрин приподнялся. — Не волнуйся, рано или поздно ты поймёшь, что они используют тебя ради твоих способностей. Мира слегка нахмурилась при этой мысли, но Кэтрин быстро прервала её мысли, удивив Элайджу и Миру, обняв ведьму. — Я знаю, ты сделаешь все, чтобы вернуть их, даже если для этого придется пожертвовать собственным счастьем, — прошептала ей на ухо Кэтрин. — Только не забывай, что я сказала, ладно? «Не поддавайся этому. Оно разрушит тебя». — Я постараюсь этого не делать, — ответила Мира, и Кэтрин отстранилась с легким смешком. — Hy, до встречи, цветочек. С этими словами двойник подмигнул и умчался прочь. Мира повернулась и взяла свой чемодан левой рукой, а правой перекинула через плечо другую сумку. — Ты дружишь с Катериной? — с любопытством спросил Элайджа, когда они вышли из дома Мира. — Мы, вроде как, сдружились. Имели много слезливых историй, чтобы рассказать друг другу. Они молчали несколько минут или около того. Мира использовала это время, чтобы насладиться чувством свободы. Она не была уверена, что у нее будет много таких моментов, пока она была вынуждена отправиться в путешествие с Клаусом. — Как мои братья и сестра? — спросил Элайджа, заставив Миру на мгновение запнуться. Она старалась не думать о том, что никогда больше не увидит их. Она хотела встретиться с ними лично, хотела обнять их, но не могла. — Я больше не могу их видеть, — тихо призналась Мира, и Элайджа растерянно посмотрел на нее. — Я перестала видеть их в тот день, когда сняла проклятие. Не знаю, почему и как, но их здесь больше нет.***
Вернувшись в квартиру Аларика, Мира заметила бecпopядок, который был повсюду. Мешки с кровью, валяющиеся на полу, бесчисленные бутылки алкоголя и контейнеры для еды. Элайджа вышел, чтобы ответить на телефонный звонок, и она слегка поморщилась от этого беспорядка, прежде чем поднять свою руку. Она хотела пробормотать заклинание, но тут же ее рука выпустила облако красной энергии, которое накрыло комнату и все переместилось само по себе. Оно унесло мусор и бутылки в мусорное ведро, посуду в раковину, пакеты с кровью исчезли, и все было расправлено и расставлено по своим местам. Она в шоке уставилась на свои руки. — Интересно... — раздался голос позади неё. — Что тебе нужно, Рикки? — Рикки? — недоверчиво спросил Хенрик. — Ты зовешь меня Рикки? — По нераскрытой причине ты не хочешь, чтобы твои братья знали, что я вижу тебя, — Мира встряхивала руками, словно пытаясь избавиться от силы. Это было странно, и она не была уверена, нравится ей это или нет. Хенрик ничего не ответил, а начал рассматривать комнату. — Любопытно, не так ли? — сказал Хенрик, глядя на бутылки из-под бурбона в мусорном ведре. — Ощущается так... — Хаотично? — сразу спросила Мира. — Словно миллион мыслей проносятся в моей голове, но будто это и не мои мысли. Это трудно описать. Похоже на... — Моя мать как-то упомянула что-то о магии хаоса. Она была слишком напугана этой силой, чтобы вообще вспоминать о ней. — Первородная ведьма боялась магии хаоса? — Хенрик кивнул, не вдаваясь в подробности. — Когда она рассказала тебе об этом? — Когда я умер. Мира замерла, прежде чем повернуться и хмуро взглянуть на него. — Что ты имеешь в виду? — Эта магия не знает границ. Магии хаоса не нужны заклинания, достаточно контроля. При правильном использовании и приручении магия хаоса может быть всем, чем ты захочешь. Она хотела, чтобы это было способом вернуть меня. — Разве это не темная магия? — Это жертвенная магия. Она может сокрушить кого-то, если использовать ее слишком часто. Ты сифон, а это значит, что ты не можешь переваривать темную магию. И ты также не можешь быть подавлена, поскольку, как ты упомянула ранее, ты рождена, чтобы управлять таким количеством магии, каким захочешь. — Я... — Мира слегка покачала головой. — Я не понимаю. Я думала, что есть только два вида магии. — Люди думают, что природа существует только в равновесии. Можно сказать, что природная магия – это хорошо, темная магия – это плохо, но магия хаоса – нечто среднее. Нейтральное. Люди не понимают, что не все черно-белое. Есть и серые зоны. Просто кажется, что серая область магии мало изучена, потому что она дает пользователю гораздо больше свободы и гибкости, чтобы нарушать правила как темной, так и естественной магии. Именно поэтому магия хаоса стала недоступной тысячелетия назад. Интересно, как ты получаешь к ней доступ. — Ну, я и сама серая зона, наверное, — нахмурившись, сказала Мира. — Мое рождение никогда не должно было произойти. Я так называемая «лазейка». Я являюсь определением серой зоны. — Тогда, возможно, дело не в том, что тебе не суждено было родиться, — искренне произнес Хенрик. — Может быть, дело в том, что тебе нужно было родиться в нужное время. — Ты довольно мудр для своего возраста. — Я мертв тысячу лет. — Если я разберусь в этом, я начну контролировать этот хаос... Могу я воскресить тебя из мертвых? Хенрик был шокирован. — Зачем тебе это? — Ты многое значишь для своей семьи, а они многое значат для меня. Они моя семья, а значит, и ты тоже. Если... если ты, конечно, позволишь мне считать так, — поспешно добавила Мира, не желая переступать границы. Хенрик молча смотрел на нее, и Мира подумала, не сказала ли она лишнего. — Если мама меня отпустит, — произнес он после паузы. — И ты научишься контролировать магию, то да, я полагаю, ты могла бы вернуть меня. Мира улыбнулась. — Она так просто меня не отпустит, — предупредил Хенрик. — Она стала безжалостной за это время. Ей сейчас не нравится, когда нарушают баланс. — Серьёзно? Разве не она первая из всех нарушила этот баланс? — Она многое пережила. Мира нахмурилась, глядя на Хенрика. Она никогда не думала о том, какой была жизнь древней ведьмы, и на долю секунды почувствовала сочувствие. Но потом она вспомнила, сколько боли она причинила детям. — Ты сказал мне, что она боится магии хаоса, — сказала Мира, игнорируя комментарий Хенрика. — Должна быть причина. Хенрик кивнул. — Ты поймёшь.***
Элайджа разговаривал по телефону с Клаусом, который сообщил ему, что находится на складе, и открыл дверь в квартиру Аларика. Он хотел окликнуть Миру именем, но заметил, что девушка двигает руками, общаясь с воздухом. Он понял, что она разговаривает с призраком, но она сказала ему, что больше не видит его семью. — Мира, Никлаус хочет встретиться с нами на складе. — Это недалеко отсюда, — ответила она, поднимая свои сумки. — Я немного прибралась для Аларика. Элайджа кивнул головой и последовал за Мирой, что выходила из квартиры. Когда они прибыли, первое, что почувствовала Мира, был металлический запах, ударивший ей в нос. Открыв дверь, она увидела Стефана, стоящего над мертвой девушкой, с кровью вокруг рта и выражением вины в глазах. Она сочувственно нахмурилась, зная, что если ты заключил сделку с дьяволом, пути назад уже не будет. — Здравствуй, брат, — поздоровался Клаус. — Мира. Замечательно, что вы присоединились к нам. Теперь мы можем уйти. Два черных внедорожника были припаркованы, и Мира растерянно смотрела на них. — Элайджа и Стефан поедут за нами, любовь. Мира усмехнулась неловкости, которая была бы с Элайджей и Стефаном, учитывая, что потрошитель, вероятно, ненавидел Первородного за то, что он предал его и сделал смерть Елены ничего не стоящей. Но затем она нахмурилась при мысли о том, что останется наедине с Клаусом. — Я думаю, Стеффи хочет поговорить с тобой об учести, что ты приготовил для него. А я поеду с Элайджей, пока вы будете обсуждать со Стефаном кровавые деньки будущего. Мира неспешно шла ко второму внедорожнику, когда Клаус слишком быстро оказался перед ней. — У тебя есть возможность убить нас, любовь моя? Я не подпущу тебя к моему брату. Мира посмотрела на него, подняв брови, и начала смеяться. — Поверь мне, если бы я собиралась убить Первородного, это был бы точно не Элайджа. — Все это время ты могла убить его? — Стефан прервал гляделки Миры и Клауса. — Не думай о мрачном, Стефан. У нас будет славное путешествие. Мира закатила глаза и со вздохом покачала головой. — Это будет весело, — Хенрик появился рядом с Мирой с ухмылкой, и Мира высвободила свою руку из хватки Клауса. — Давай без комментарий, Рикки, — буркнула девушка, прежде чем подойти к первому внедорожнику и сесть на пассажирское сиденье. — С кем она разговаривала? — услышала она вопрос Стефана и разочарованно закрыла глаза. Наклонившись вперед, она ударилась головой о приборную панель.