Миссия — сломить героя

      Обнажились желтоватые неровные зубы и кровоточащие дёсны. Мышцы и кожа оборванной бахромой прилипли к лицу, а из разорванных артерий хлестнула кровь. Мужчина взвыл от ужаснейшей боли и, зажав руками ранение, метнулся в сторону выхода из камеры, оставив после себя кровавый след. Соник, наблюдавший за этой картиной, громко рассмеялся, указывая рукой в сторону сбежавшего сотрудника. Фыркая, наклонился: его потряхивало от накативших эмоций, отчего со стороны он казался ещё более невменяемым, чем раньше. Пару мгновений, герой вытер выступившие на глазах невидимые слёзы и усмехнулся, наблюдая за реакцией пленников. Дарки его приподнятое настроение явно не разделяли и от того подливали масло в огонь разгорающегося шоу, которое так хотел лицезреть сам ёж. Особенно Шедоу, который не мог сохранять привычное и столь скучное хладнокровие. Он истекал кровью, хрипел, рычал, давясь кровавой рвотой. Как же он прекрасно страдает. Хм-м.. Интересно, что тот старик ему сказал? Надо будет потом разузнать.       — Пришёлся ли тебе по вкусу отличный яд из коллекции доктора? Я потратил несколько минут, чтобы выбрать его для тебя. Считаю, это большая честь для такого как ты, — с извращённым восторгом в голосе сообщил герой, подходя ближе, присаживаясь на корточки и осматривая кусок мяса в зубах ежа. Почему-то его это сильно смешило. Да, точно. Ведь сейчас Шедоу больше походил на того, кто смог вызвать трепет в заскучавшем сердце. — Я буду только рад испробовать на тебе их все. Интересно, есть ли такой яд, который сможет тебя полностью парализовать? А убить? Вызвать ужаснейшую агонию и расплавить всё твоё тело? Хотя для этого больше подойдёт котел с жидким металлом... Прости, я не смогу его сюда принести самостоятельно, так что пока поиграемся без этого.       Шедоу ничего не ответил, сжимаясь в лихорадке, заламывая себе пальцы от нестерпимого жара и боли во всём организме. Выплюнул оторванную плоть и стиснул зубы, стараясь не кричать. Ему становилось всё хуже, отрава начала разъедать его лёгкие и сердце. И в этот момент синий ёж решил прервать его: щелканул по носу, привлекая внимание к небольшой ампуле с желтоватой полупрозрачной жидкостью. На бумажке, написанной от руки, было соблазнительно выведено спасительное слово "антидот". Однако сейчас оно казалось юноше скорее издевательством, насмешкой, чем реальным противоядием.       — Знаешь, я не собираюсь давать тебе поблажек. Поэтому даже эти непредвиденные ранения, которые ты сейчас схлопотал, не станут для меня поводом отдать тебе эту ценную склянку, — по большей части он не говорил с оппонентом перед ним, а адресовал свои слова девушке, ведь она так внимательно слушала его. Не то что раньше. Сейчас она глотала каждое его слово, особенно, когда он достал из кармана антидот. Какая же глупая шлюха. Однако это более чем забавило Соника, растягивающего губы в предвкушающей улыбке. — Но я могу подумать, если эта куколка будет более покладистой.       Руж понимала, к чему ведёт герой. Знала, что у неё не было выбора. Ведь, даже если она продолжит сопротивляться ему, мирон всё равно возьмёт то, чего желает, и она не сможет его остановить, как бы сильно не пыталась. Девушка не могла отвести взгляда от напарника, который мог скончаться от полученных травм и яда. Он до сих пор боролся и оставался в сознании, разрывая себя на части, цепляясь за жизнь, хватаясь за неё так цепко, как только мог. Ему было необходимо как можно скорее получить лечение. По словам этого синего ублюдка, ему не позволят умереть, но мышка не могла верить словам того, кто выставлял себя святым на публику уж столько лет! Она не верила ему, его словам! Она верила только своим чувствам, которые кричали ей спасти друга. Шмыгая носом, кусая губы, пленница прикрыла веки, опустила голову. Медленно, напрягая и без того напряжённые мышцы, развела ноги в стороны и перестала закрываться крыльями.       — С-стой, Руж... Стой..! — Шедоу захрипел, задёргался, прижимая уши к голове. Нет! Пожалуйста, только не так! Только не её! Не смей трогать её! Не смей..! Он измученно застонал, зажмурился, чувствуя, как отнимаются его конечности, как сердце начинает слишком часто менять свой ритм, нарушая кровообращение. Его аорту связывали в узел и резали, резали острейшим тонким лезвием. — Не надо... Я.. я справлюсь..       — Замолчи. Прошу, замолчи, — мышка слышала, как подходит к ней её мучитель, но не ничего не предпринимала. Сейчас самым важным было любой ценой заполучить антидот для друга, а всё остальное.. Ради спасения дорогого ей мирона, она могла отступить от своих принципов. Так.. Так ведь будет правильно, да? — Тебе необходимо получить лекарство как можно быстрее.       — Нет! Ты ведь..! — он задыхался от вставшего в горле кома из чувств, которые петлёй стягивали ему шею. Парень не хотел, чтобы она снова страдала из-за него. Невыносимая жгучая боль резала глаза, губы дрожали. Он сходил с ума в своём персональном аду, который так заботливо разжёг для него герой.       — Подружка твоя дело говорит. Ради всемогущего Хаоса, заткнись, пока наружу твои кишки не полезли, — фыркнул Соник, сжимая округлые красивые бёдра, давя пальцами на старые шрамы и свежие синяки. Ему нравилось смотреть за тем, как дрожит под ним столь буйная, непокорная девушка. Облизнулся, прижался всем телом, уткнулся носом ей в грудь. Герой заведённо низко рычал, покусывая чувствительную и беззащитную область недоступного ранее тела. — Давай, сучка, ублажи меня как следует.       Шедоу смотрел. Смотрел, как его дорогая подруга страдает. Из-за него. Из-за его слабости. Длинные ресницы напарницы дрожали, сама мышка зажмурилась и откинула голову назад, чтобы не показывать никому перекошенное ужасом и страданием лицо. Страх и стыд железной девой стиснули грудную клетку, не позволяя вдохнуть или выдавить из себя какой-то звук. Она не могла даже подумать о том, чтобы расслабиться хотя бы на мгновение, когда к ней безостановочно прикасались, трогали, кусали, дёргали. Каждый поражённый участок тела горел, зудел, словно где-то под кожей двигались, извивались черви. Скоро всё её тело будет заражено этими паразитами, и те начнут пожирать её заживо.       Герою же было забавно наблюдать за этим. Улыбался, осматривая свою живую секс игрушку. Лишь добравшись взглядом до разорванных коготками ладоней, парень немного охладел или, скорее, разозлился? Он грубо потянул летучую мышь за руку, схватил за пальцы, быстро снимая неприметное украшение. Лицо его исказилось в злобном, раздражённом оскале: кольцо с жалобным звоном отправилось прямиком в стену, отскочило и застыло в слабом свете камеры заключения. Казалось, на холодных плитах валялся не раздробленный фиолетовый минеральный камушек, а сама девушка, чью душу с такой же ненавистью собрались разорвать на части. И Соник воплощал в реальность эту жестокость. Он чуть приспустил пленницу, используя регулировщик цепей позади мирона, а после расстегнул пряжку ремня и обнажил пульсирующий в нетерпении член.       Летучая мышка сдавленно вскрикнула, содрогаясь всем телом от болезненного, мучительного проникновения в неё. Она с непривычки вся сжалась, в ужасе выгибаясь, интуитивно пытаясь отстраниться, но насильнику было плевать. Её схватили за бёдра, впились когтями и молниеносно вошли на всю длину, вырывая звенящий крик. Больные после истерики глаза вновь заволокло слезами, и девушка заплакала, сломанной куклой хрипя неразборчивые обрывки слов и фраз. Прошло много времени с момента последнего раза, поэтому Руж была совсем не готова к тому, что с ней происходило. Что кто-то когда-нибудь будет намеренно рвать её во время секса. Она чувствовала, как внутри началось кровотечение. Чувствовала и не могла ничего предпринять.       — Ты как-то не стараешься, — Соник облизнул бордовый синяк возле соска, а после впился в него, разрывая тонкую кожу клыками. Удерживая беднягу руками, мирон начал двигать бёдрами быстро, звучно, абсолютно грубо и дико, словно он входил не в живое создание, которое могло страдать из-за его действий, а в мёртвое нечто. И надрывающийся в крике женский голос стал для него зелёным светом к продолжению. — Плохая девочка, надо качественно работать своей киской! Давай! Давай! Ты ведь хочешь, чтобы твой друг выжил, а?!       Звенели цепи, гремели цепи. Девушка рыдала и выла, захлёбываясь в слезах, задыхаясь от крика и агонии, поднимающейся вверх по телу. А враг возбуждённо рычал и, завладев той, что всегда отвечала ему отказом, вымещал на ней весь свой гнев. Соник выбрал свой неутешительный скоростной темп, ликующе хохоча, вбиваясь в разорванную вагину, причиняя девушке невыносимую боль. Он удовлетворял себя, делая с пленницей всё, что только могло взбрести ему в голову. И наслаждался. Наслаждался всем этим действием, и сердце его трепетало в безумном восторге. Дьявол внутри героя нашёптывал в уши сладкие речи, пронизывая кристаллами его внутренности, нервы, возводя акт насилия в абсолют.       Почему вообще это происходит..? Совершенный солдат не мог найти себе места, не мог вынести кошмара, в который он угодил. Огонь плавил его разум и тело, а металлический вкус мешался с собственными слезами. Он.. впервые не мог контролировать свои чувства, не мог остановить слёзы, хрипя, умоляя остановиться. Однако его слова тонули в бульканье крови в горле. Мог ли он предотвратить всё это..? Мог ли распознать в герое монстра, живущего в овечьей шкуре..?       — Ну же, что за ужимки? Я ведь намного лучше и влиятельнее дубины Накса, о котором ты так пеклась всё время, — синий ёж безжалостно продолжал насиловать пленницу, изводя её мучительными толчками. Он скалился, рычал, прищурив глаза и внимательно наблюдая. — Признай, тебе в нём нравился только его огромных член и возможность ошиваться рядом с Мастером Изумрудом. Признай, что ты продажная шлюха, которая течёт от всех и каждого!       Он с силой сдавил её ягодицы и насадил на свой член, кончая внутрь, заполняя девушку спермой. Получив желаемое, герой победоносно фыркнул и тут же потерял всякий интерес к Руж, оставив её висеть на цепях, совершенно измождённую, искалеченную телесно и духовно. Под всхлипы и стоны девушки Соник вернулся к своему сопернику, склонился над ним, подмечая заплаканное лицо и сильное эмоциональное потрясение оппонента. Не долго церемонясь, мирон взял ежа за челюсти, запрокинул ему голову и разломал ампулу с антидотом, вылив содержимое тому в рот. Пока Шедоу отчаянно пытался заставить себя проглотить лекарство, враг приводил себя в порядок: засунул член обратно в штаны и затянул ремень на талии, отряхнулся, расплываясь в улыбке. Он подтащил стул к истощённому заключённому и сел напротив, ожидая, когда противоядие подействует. Если будет спешить, чёрный ёж не сможет прочувствовать ощущения от всех тех забав, которые ему уготованы.       — Ну как тебе? Согласись, я отлично отделал твою подружку. Ставлю целых два изумруда хаоса на то, что ты тоже трахался с ней. Ну, или, по крайней мере, хотел с ней провести жа-аркую ночку, — пленник прожигал его взглядом, и от этого герою стало ещё смешнее. Он прикрыл рот рукой и начал в открытую громко смеяться, не сводя со своей жертвы кислотно зелёных глаз. — Знаешь, я бы и так, и так дал тебе антидот, мне просто было интересно, на что эта куколка пойдёт ради тебя. Представь, развёл её так же, как она меня когда-то! Ты полностью соответствуешь этой дамочке. Ты такой же. Мерзкое создание, которое не должно было появиться на свет, нелепая реплика великого меня. И я докажу тебе это.       Соник наклонился, коснулся подрагивающих мускул соперника, скользнул пальцами по ингибиторам. Щелчок, и одно из колец упало на пол. Щелчок, за первым последовало второе. Когда пленник вновь столкнулся с кровожадной улыбкой своего врага, до него резко начало доходить, что вознамерился совершить его враг. Задёргался, забился в оковах, не зная, как остановить этого сумасшедшего. Нельзя! Нельзя! Без ограничителей он перевоплотится в боевую форму..!       Последний рубеж защиты пал, и сила, дремлющая глубоко внутри, вспыхнула, будто кто-то выстрелил в непроглядное ночное небо сигнальным огнём. Тело отреагировало моментально: за хрустом костей последовал звук рвущейся плоти, схожий с тем, как рвутся струны гитары. Аккуратные чёрные когти прорвали кутикулу и заметно удлинились, острыми лезвиями загнувшись внутрь, подобно когтям хищника. Плечи и спина покрылись небольшими наростами, которые так и норовили прорваться шипами сквозь шкуру. Ёж забился в судороге: позвоночник и связанные с ним кости пришли в движение. Крестцовые и хвостовые позвонки сильно деформировались, из-за чего хвост мирона стал в несколько раз длиннее обычного, а кончик приобрёл заострённую ромбовидную форму, чем-то напоминая демонический. Голова раскалывалась, острая, режущая боль разрывала дёсна, стреляя в уши: несколько рядов мелких клыков прорывали нёбо. Из-за резкой метаморфозы организм расходовал силы слишком быстро, и физическая агония подкрепилась сильной усталостью, головокружением и дезориентированностью. Шедоу терял связь с реальностью, ощущая, как тело перестаёт ему подчиняться, как боль и страх себя самого перемалывают его сознание. В отчаянной попытке он потянулся к мягкому, тёплому, успокаивающему. К спасительному свету.       — Тебя даже твоя родная раса не признала, — прокомментировал парень, дотрагиваясь до саднящих кровоточащих ран, вонзая в них когти. Казалось, ему доставляло удовольствие копаться во внутренностях своего противника. Шедоу лишь тихо хрипел, закрыв глаза и опустив голову. Сидеть было невыносимо больно, всё тело горело и кололо. Он не мог здраво размышлять. — Ты несовершен, Шедоу. Только вообрази, как в GUN мечтали избавиться от тебя всё это время. От вас двоих было так много проблем... Решили что-то вынюхать в организации и думали, что вам это с рук сойдёт?       Как первому падшему ангелу подрезали крылья, так и Шедоу не позволили отстраниться от ужаса этой холодной пыточной. Синий ёж продолжал сидеть на стуле, совершенно не переживая за то, что могло вот-вот произойти. Будто бы знал что-то такое, что делало его полностью уверенным в собственной безопасности. И его уверенность была не без оснований: взметнувшись ввысь, сигнальный огонь горел лишь несколько мгновений, после чего исчез, оставив только едкий серый дым. Метаморфозы остановились, оставив пленника в искажённом, изуродованном состоянии на грани трансформации. Мирон на выдохе сдавленно застонал, испытывая сильнейший дискомфорт, на что герой только фыркнул и презрительно сощурился.       — Доку в руки попало много чертежей того покойного маразматика - учёного. Конечно, потребовалось время со всем этим разобраться и создать идеальные условия для твоего уничтожения… — Соник подобрал со стола скальпель и с садистским интересом начал полосовать грудную клетку ежа, нанося поверхностные порезы, задевая лишь верхние слои шкуры. Однако для пленника в таком состоянии даже незначительные раны были болезненными и серьёзными. — Тебя не так-то просто убить, знаешь? Я был сильно удивлён теми странными событиями на АРКе, из-за которых вся моя задумка пошла коту под хвост. Тебе только память отшибло. Жаль.       Герой раздражённо цыкнул и резко, с силой воткнул медицинский инструмент в ногу соперника. Лезвие вошло глубоко в плоть и застряло в мышцах. Шедоу заскрежетал зубами, задыхаясь от острой пульсирующей боли. У него не получалось справиться с полученными травмами, и каждое последующее ранение сводило его с ума очередной волной агонии.       — Взгляни. Ты ничего из себя не представляешь без своих сил. Просто псина, которую вышвырнули на улицу, как только та показала зубы своему хозяину, — ёж скривил губы и поднялся. Уши его резко отвернулись назад, а поведение изменилось на более сдержанное. Похоже, ему не особо хотелось предстать перед кем-либо без своей идеальной маски идола мира. — Теперь вы получите по заслугам.       По заслугам? По каким таким заслугам их бросили в тюрьму и теперь издеваются над ними?! Возмущение закралось в сердце, а месиво из несправедливости и гнева застряло в горле. Но Руж лишь обливалась слезами и кусала губы, смотря в тёмный шероховатый потолок. Она не хотела ни видеть, ни слышать всего того, что здесь происходило, однако всё же прислушалась, отреагировала на звук шагов и скрип двери. За вошедшим последовало и смутное, невнятное удивление. Мускулистая розоволосая девчонка вошла в камеру пыток. На ней не было её привычного грубоватого и простого красного платья: оно уступило место вечернему платью с глубоким декольте и пышной юбкой. Ноги и руки ежихи были перевязаны лентами в тон её одежде, а ободок сменился на белую тиару, делая образ мирона нелепым и каким-то детским. Она даже навела марафет! Нанесла на веки синие тени и крупные белые блёстки, от которых всегда отговаривала её мышка. Не желая запачкать длинные открытые сандали на высоком каблуке, Эми переступила кровь и приблизилась к герою, восхищённо заглядывая ему в глаза и улыбаясь широко, радостно, так, словно за спиной этого парня не развернулась отвратительная злодейская сцена.       Так странно. Почему она никак не отреагировала? Почему не испугалась? Как будто знала о том, что здесь творилось. Летучая мышь растерялась, дёрнулась, сфокусировала взгляд на пугающе спокойной парочке миронов, внешность и поведение которых не подходили этому мерзкому месту. Неужели.. Неужели они были заодно с самого начала? Соник не просто обманывал, он..!       — Праздник не может начаться без главного героя, — девушка потянула ежа за край рубашки, наигранно дуясь, требуя внимания к своей персоне, накручивая локоны коротких розовых волос на пальцы.       Поведение её было весьма привычным, ведь она всегда вела себя немного неадекватно в присутствие Соника. Правда сейчас это выглядело.. совершенно не так безобидно, как раньше. Чувствуя на себе чужой взгляд, ежиха всё же посмотрела в сторону, на свою подругу и товарища, с которой проводила в последние месяцы много времени. С которой делилась своими опасениями и надеждами, с которой шла сквозь трудности и опасные, рискованные ситуации. Малахитовые глаза девушки не выражали и капли того тепла, который видела Руж ранее. Гостья пробежалась взглядом по нагой пленнице и, увидев многочисленные шрамы и свежие следы побоев, растянула губы в еле заметной, жестокой улыбке. Эми была довольна тем, что видела, потому победоносно захихикала, пародируя смех своего героя.       — Вот видишь, Соник в итоге выбрал именно меня! Я достойна принадлежать ему, а ты.. А ты будешь гнить здесь. И вся твоя красота сгниёт вместе с тобой, — синий ёж качнул головой, хмурясь и притопывая ногой. Судя по всему, он имел другие планы на пленницу, однако спорить с розоволосой всё же не стал. Это было бы невыгодно для него в любом случае.       — Ах, видимо, настало время праздника, — он легко перехватил всю инициативу на себя, полностью овладев вниманием своей союзницы. Парень играючи и элегантно приобнял ту за талию, очаровывая широкой коварной улыбкой, и Эми утратила всю волю к продолжению одностороннего диалога, всецело отдавшись манипуляциям мирона. — Сегодняшний алкоголь будет прекрасен, досадно, что вы не сможете его попробовать. Ведь мы будем праздновать победу. Над вами, конечно же.       Как великий джентльмен этого века, ёж подал своей даме руку и вывел её вон из мрачной холодной комнаты. Где-то там, в коридоре, раздался удаляющийся смех, а на смену мучителю и его пассии пришли врачи в полностью закрытой одежде и лицами. Они принесли с собой аптечки для исполнения единственной своей функции — поддержки жизни в Дарках. Руж измученно и обессиленно выдохнула. Сил на сопротивление у неё не осталось.