Эстебан Пламенное Сердце

Шерстя древние талмуды, написанные зачастую нечитаемым почерком, я по крупицам выцеплял отрывки, в которых упоминалось существование твари внутри меня. Многие из указанных источников не содержались в библиотеке семьи Мей и тогда мне приходилось задействовать своих столичных приятелей. Естественно, я не должен был связываться с ними ни под каким предлогом. Но каждый запрет можно обойти и именно поэтому мне приходилось идти на всяческие ухищрения и ждать неделями, чтобы получить заветные вести. И скажу так: мои информаторы меня не разочаровывали. Щедро снабжаемые деньгами, одни из самых преданных мне последователей, Северин и Константин рыли своими аккуратными аристократическими носами все библиотеки, которые были в их доступе. Естественно, такие колыхания не прошли мимо алчного до сплетен высшего света Олларии и в последнем письме юноши предлагали приостановить поиск на неопределенный срок. Признаюсь, получив и прочитав эту весть я пришел в ярость. В приступе гнева я чуть было не порвал пергамент, но вовремя остановился. В последнее время я все быстрее загорался, даже по незначительным поводам. Огонь раздражения часто циркулировал по моей крови и рвался наружу. Чтобы успокоить, или же отвлечь себя, чтобы не причинить еще большей боли сестре, я решил на время приостановить исследования сущности, сидящей внутри меня. Та, видно разгадав мои намерения, притаилась на время и почти не мучила меня, дав передышку. Я решил сам взяться за расследование по делу моего дяди. Его смерть до сих пор казалась нереальной, а воспоминания о его предательстве до сих пор жгли душу, хоть и прошло уже больше месяца. От родителей до сих пор были крайне краткие вести, и в них они каждый раз наказывали нам быть осторожными, поскольку так до сих пор не докопались до правды. Эти обстоятельства усиливали мою решимость. Я помнил, как дядя Фернан катал меня на плечах, крепко держа, чтобы я не упал. Помнил, как он ерошил наши с Анной волосы, как учил держать меня деревянную шпагу. И этими же самыми руками он отдал нас монстрам, не пощадившим никого. Почему он это сделал? Из-за денег? Из-за власти? Что было настолько важным для него, что он отринул все человеческое, все проведенное время вместе? Этого я уже не смогу у него спросить, а вот у кое-кого – да… Встретиться мы условились в середине месяца Весенних Скал. Дольше я терпеть не мог – через неделю мне должно исполниться четырнадцать лет и к тому моменту я должен был быть с семьей несмотря ни на что. Мой здешний информатор долго отнекивался, ссылаясь на анонимность и прочие незначительные вещи, вроде судимости и преступной деятельности. Право слово, он что, думал будто я несмышленый ребенок? Однако обещанный мешок монет сделал его сразу сговорчивей. Мне лишь оставалось подгадать день и, когда Анна отлучится из поместья на очередной “пикник” с бароном, выскользнуть в небольшой городок неподалеку. Место и время встречи было согласовано, план был идеален. Не учел я лишь одного… –Эсти! – ворвалась ко мне сестра. – Собирайся! Ты идешь на ярмарку с нами! Что? Всучив мне стопку плебейской одежды, Анна бесцеремонно подтолкнула меня к ширме, чтобы я переоделся, и отвернулась спиной, видимо ожидая от меня вполне конкретных действий. Я неловко постоял на месте, стараясь не напрягать больную ногу и спросил уже вслух: –Что? Видно я был настолько сбит с толку, что сестра все же соизволила объясниться: –Ты все время сидишь в четырех стенах! Мы с тобой гуляли вместе всего раз пять, хотя сидим уже тут Создатель знает сколько! –Нет, брат, так больше продолжаться не может, – продолжила она, все еще не оборачиваясь. – Мы сегодня идем на ярмарку! Тут есть город неподалеку и там сегодня состоится празднество! Нечасто я видел ее такой воодушевленной в последнее время, и мне не хотелось отказывать ей в такой малости, как совместно проведенное время. В конце концов, если я приду на встречу с информатором чуть позже, ничего критичного не случится. –Хорошо, как скажешь, – со вздохом пробормотал я и наконец скрылся за ширмой, успев заметить улыбку в ее глазах. Поправляя на пути к выходу из поместья жесткую ткань, вдобавок, сидящую не по размеру, я не сразу заметил того, кто ждал нас в конюшне. Барон Мей при нашем приближении отдал приказ конюхам выводить лошадей из стойл. Я же приготовился к унизительному опыту подсаживания в седло конюхами, предшествовавшего любую поездку верхом в теперешнем моем состоянии. Поймав мой возмущенный взгляд, Анна грациозно махнула в сиденье и невинно пожала плечами: –Ну а чего ты хотел? Давай, цепляй куда-нибудь свою трость, я устала ждать! И мы поскакали по размякшей дороге вдоль простирающихся дальше видимого глазу предела полей, еще не зная, что нам приготовил этот провинциальный городок.