Chrissy and Eddie’s Infinite Mixtape

Тебе иногда кажется, что ты сходишь с ума? Эхо ее вопроса все еще звучит в его голове, повторяется, как мелодии в песнях Лед Зеппелин, снова и снова, заканчиваясь и начинаясь заново. Как у ебанного Фила Коллинса ее слова слышны в воздухе, пока он везет ее от парковки спортзала к своему дому. Вновь и вновь даже тогда, когда она как-то чудно и загадочно прошмыгнула в его трейлер, и он закрыл за ней дверь. С того момента, как она подкинула записку в его шкафчик (зеленая гелевая ручка на слегка розоватом оторванном клочке бумаги, над буквами i сердечки вместе точек), до того момента, как ее глаза (они реально такие голубые или так кажется из-за ее теней?) засияли, стоило ей вспомнить его группу (вспомнила, она его вспомнила, ну а почему нет?), и даже до того момента, когда ее лицо осунулось, стоило ей спросить, есть ли у него что-то сильнее… Да, Эдди не сомневался, что сходил с ума (ведь все это похоже на галлюцинации в плохом трипе), но почему с него сходит Крисси? Она была дерганная, пока они ехали. Ну, она была дерганная и за столом для пикника, но, насколько он мог судить, подпрыгивания от каждой тени и мешки под глазами не всегда идут в комплекте к набору Барби под названием «Моя первая дурь». Он попытался ее успокоить. Он заставил ее улыбнуться. Он заставил ее смеяться. У нее были большие передние зубы, как у кролика или у мышки, и она почти хрюкала, когда хихикала. А еще она помнила название его группы. Как-то странно. Эдди знает что у него есть, вроде как, образ. Он всегда хоть чуть-чуть, но выступает. Но было на этой опушке несколько секунд, пока он сидел напротив Крисси, когда его лицо не ощущалось как маска. Это было странно. Но в хорошем смысле. Хорошая странность. Она у него вызывала… Неважно. Его пустяковая маленькая влюбленность в нее сейчас не главное. С королевой старшей школы явно было что-то неладное, и Эдди хотел узнать, в чем соль. Он понимает, что это совсем не партейка в D&D, но, блин, Крисси Каннингем — это классический поворот сюжета. Прекрасная принцесса, дама в беде, которая зовет путешественника на помощь. Бля, да она просто воплощение «Помогите мне, Оби-Ван Кеноби! Вы моя последняя надежда!». И она звала на помощь его. Но опять-таки, почему? Ее надежда на что? Он не спрашивал, это не его дело, да и ведет она себя как перепуганная лошадь в одном из ковбойских фильмов Уэйна. Но как там говорят… Что-то про коня, подарок и зубы. Так, стоп. Дареному коню в зубы смотрят или не смотрят? Эдди как-то похер. Но ему не похер на то, что Крисси… Снаружи громко гавкнула собака. Крисси подпрыгнула на месте. От этого ее хвостик тоже подлетел вверх. Эдди протягивает руку, чтобы взять ее за предплечье, в какой-никакой попытке ее успокоить, но останавливается в миллиметрах от ворсинок ее кофты. Да, она с тобой смеялась. Да, она вспомнила тебя со средней школы. Нет, это не дает тебе права к ней прикасаться. Он огибает ее, направляясь в свою комнату. Конечно же, трейлер похож на мусорку. Почему он вообще позвал ее сюда? Он никого не приглашает к себе. Но она была такая… Очаровательная. И ей нужна была помощь. Его помощь. В смысле, его наркотики. Но, слушайте. Что есть, то есть. А ему хотелось еще немного времени побыть в ее лучах, так что вот она — стоит в его дыре, теребит край своей большой белой кофты. Бля. — Извини за бардак, — говорит Эдди, кидая пустую банку пива в мусор, — горничная в отпуске. — Ты, эм, — колеблется она, переступая с ноги на ногу, — живешь тут один? Он старается не смотреть на нее, когда она говорит, хотя ему и хочется. Она все время старается быть такой незаметной (когда не кричит свои кричалки на выступлениях), но есть в ней что-то волшебное. От этого к ней тянет, от этого он не хочет отрывать от нее взгляд. Он запоздало осознает, что это как-то по-мудацки — думать об этом, когда она реально напугана и нуждается. Ведь она точно нуждается, если пришла сюда. — С дядей, — отвечает он, — но у него ночные смены на заводе. Он открывает какую-то коробку, проверяя что внутри, потому что в какой жопе он оставил кетамин? Не то, чтобы у него много сильной наркоты, но где он делся? — Зарабатывает большие бабки, — усмехается он. Эдди рад, что Уэйн выключил радио перед уходом. Иногда он возвращается домой под звуки хардкорного кантри: Мерл Хаггрд ноет о том как «мамочка пыталась». Эдди, конечно, любит Эййна и даже терпит Джонни Кэша, но… Голос у Крисси другой, когда она перебивает его беспорядочные мысли: — А сколько понадобится времени? — В смысле? — он глянул на нее. По ней видно, что она делает эту штуку, чтобы стать практически невидимкой, скукоживается внутрь себя, пряча сжатые кулаки в рукавах. Эдди это не нравится. Она не пыталась спрятаться на опушке. Нет, тогда у нее сияла настоящая улыбка, когда он помог ей расслабиться и рассмешил. — Витамин К, — уточняет она. — Как быстро… вставляет? — О, — отвечает он, заглядывая в очередную коробку, пока старается думать о чем-то кроме морщинок на ее носу во время смеха. — Ну, эм. Зависит от того, вдохнешь ты его носом или нет. Он задумывается, вдыхала ли она что-то таким образом раньше. На нее не похоже. Некоторые чирлидерши немного безбашенные, это да, как Дженна, вспоминает он. Крисси с ней дружила, пока та не закончила школу, но даже Дженна брала только травку. Он наконец-то находит, что искал, пока возвращается мыслями в настоящее. — Типа, если вдохнешь, то, ну, да. Вставит быстренько, — он скомкано объясняет, пока открывает найденную жестянку. — Вот бля. Не та. Крисси делает большой шаг вперед, выглядывая. — Уверен, что у тебя есть? — по голосу она нервничает как будто еще больше, и Эдди это очень, очень не нравится. Ведь было несколько моментов на той опушке, когда солнечный свет ее улыбки пробивался сквозь густые тучи ее беспокойства. Это были реально классные моменты. Они у него вызывали… Неважно. Важно только то, что нужно ей, а ей нужен… Кетамин. А он у Эдди точно есть. Где-то. — Да-да-да. У меня есть, — заверяет он ее. Лицо у Крисси прямо-таки подбитое, когда она поднимает взгляд со своих кроссовок. — Э-э-э, — он добавляет, сканируя комнату глазами. Бля, ну почему он просто ходячий хаос? — Где-то тут. Он оставляет ее в гостиной у дивана, а сам убегает в комнату. Пересекая тесное пространство, он направляется прямо к любви всей его жизни. — Прости, что задержался, милая, — хватает он гитару и проводит по струнам рукой. — Ты прекрасна. Что напоминает ему об еще одной прекрасной красотке в его гостиной. Он не шутил, когда пригласил ее в Хайдаут на свое выступление. Вот это был бы улет, если бы она пришла. Он на это не надеется, но он привык жить в своих мечтах и фантазиях. Он мало что еще может получить от мира. Он падает на колени и роется на полках в шкафу. «Кетамин», — произносит он в голове, как если бы мысли могли призывать вещи прямо в руки. Кетамин, кетамин, Крисси Каннингем нужен кетамин… Она же не реально напуганная лошадь, тогда нахрена Крисси Каннингем нужен кетамин? Такая сильная дурь была не в его вкусе, но он бы ничего не предъявил Крисси за это. Что-то с ней было не так, и ей явно нужна была помощь. Он думает предложить ей какие-то антидепрессанты, потому что начинать с Витамина К это жестко. Может, получится ее просто накурить? Не то, чтобы он ее осуждал за то, что ей нужно что-то посильнее. Он просто немного в замешательстве. Он в замешательстве от многих вещей: система образования; почему Уэйн все еще его терпит; что ему, блять, делать, когда он закончит школу, если закончит? Но сегодня его замешательство сосредоточено на Крисси. С гостиной слышно какое-то шуршание. Крисси сдвинулась с места? Эдди кидает коробку за спину, потому что в ней нет кетамина. Но вот в этой… — Попался, засранец! Он поднимается на ноги и выбегает из комнаты. — Нашел! — кричит он, — Еще пару минут, и наступит кайф. У него в кармане парочка неплохих косячков, и он уже согласовал с собой, что попытается уговорить ее покурить их, а не переходить сразу к кетамину. Потому что ей, очевидно, нужно хоть что-то, чтобы помощь с… Кажется, помощь ей нужна значительно более скорая, когда Эдди видит ее. Она стоит как парализованная по центру его гостиной, похожа на дерево или живой труп. «Тебе иногда кажется, что ты сходишь с ума?» — спрашивала она у него. Блять. — Крисси? — зовет Эдди, надеясь на то, что она просто зависла, или что-то в этом роде. Но от нее никакой реакции, так что он повторяется и машет рукой, пока его сердце ускоряется. — Эй, Крисси?! — Эдди резко дергается вперед, пытаясь напугать ее, чтобы вырвать из этого оцепенения, но даже если она видит его, то никаких знаков не подает. Ее глаза стремно закатаны и дергаются, как в фильме ужасов. Эдди любит ужастики, но то, что сейчас перед ним, он тупо ненавидит. Ее глазницы стали какого-то странного, непрозрачного белого цвета. И это совсем не похоже на ее глаза, на те, что так сияли рядом с ним, распахнутые, смеющиеся глаза. У Эдди бегут мурашки по коже. — Эй, Крисси! Очнись! — не успокаивается он, щелкая пальцами у ее лица. — Эй! Алло! Ничего. — Крисси, алло? Свет в комнате начал мигать. Еще больше дерьма из ужастиков. Жужжащая электрическая лампочка над головой Эдди дрожит и вспыхивает, освещая трейлер прыгающими тенями. У Эдди волосы на затылке становятся дыбом, и он чувствует какой-то острый маслянистый запах, который не узнает. Крисси не реагирует на… скачок напряжения? Неважно. Она не реагирует ни на что. Эдди приходит к заключению: он больше не будет «хорошим парнем». У него официально начинается паника, так что о каком личном пространстве может быть речь? Он хватает Крисси за плечи и хорошенько ее трясет. — Пора просыпаться! Ты меня слышишь? Ничего. «Господи Иисусе!» — его мозг не затыкается. «Это что, приступ? У Крисси эпилепсия? У чирлидерши вообще может быть эпилепсия?» — Очнись, Крисси! — он трясет ее еще сильнее и, кажется, сходит с ума. Он чувствует, как ужас поражает его тело, как разрывается его сердце, как душит его пульс. — Крисси, очнись! Мне это не нравится, Крисси! Просыпайся! Крисси! Но потом его руки начали подниматься, потому что Крисси начала… подниматься? Эдди смотрит вниз. Носки ее белых кроссовок уже на добрых четыре, пять, шесть дюймов выше пола. Ее жуткие глаза с кошмара уже на одном уровне с глазами Эдди, а в следующую секунду уже и выше. Эдди отшатывается и пятится назад, задыхаясь. Размахивая руками, он сбивает радио Уэйна со стола, но он едва осознает, что оно включилось. Привычное шипение превращается в искаженную, но слегка узнаваемую мелодию. Впервые в жизни Эдди посрать на музыку, потому что это все просто не может происходить. Блять, это его гостиная, а не «Близкие Контакты Третьей Степени». Но это реальность. Крисси Каннингем висит в воздухе у него в трейлере (пиздец). Эдди двигается без задней мысли, пока (пиздец) электрогитара Принца и его голос (пиздец, последнее что он услышит, будет Принц) говорят Эдди, что «нет причин волноваться, нет причин плакать». . Это какая-то шутка. Он не врал, когда говорил ребятам из Адского огня, что убегать не стыдно. Поэтому он и устраивает забег своей жизни, чтобы схватить летающую в его гостиной чирлидершу. Из него хреновый Конан-варвар и еще худший Терминатор, но у Эдди все нормально на физ-ре. Он без проблем может лазать по канату. Он предпочитает думать, что он сильнее, чем кажется. Ну а Крисси по виду совсем кроха, низкая и стройная. Так что если думать логично (если логика вообще применима в этой ситуации), он легко сможет утянуть ее вниз, как гелиевый шарик. Но дело в том, что он не может. Когда он хватает ее за ноги, Крисси подлетает, словно он отрезал веревку на катапульте. Эдди теряет свою хватку на ней и со всей силы приземляется на задницу, падая на пол. Он задевает радио, и его рука горит от боли. Каким-то образом Принц становится еще громче, но для Эдди это все саундтрек к фильму ужасов. Крисси распята на потолке, прижата, как тот семиклассник, когда качки приклеили его скотчем к двери туалета. Эдди, Гарет и Джефф оторвали бедного пацана, но тут Эдди один, и, кажется, сейчас обоссытся от страха или умрет, а Крисси, кажется, уже умерла, и охринеть, охринеть. — Крисси! — отчаянно зовет он еще раз. Все еще ничего. Только мигающий, страшный свет, сорванное сердцебиение и дыхание Эдди, а еще гребанный Принц, что поет о том как он «умрет за тебя», и Эдди его, блять, понимает. У Крисси рука отлетает в сторону, ее пальцы странно дергаются. С мерзким, пиздецовым звуком она изгибается в неправильную сторону, пальцы трескаются, а потом пропадает весь свет, и музыка затихает, и…