Без правил

Уже на улице Кристина вдруг останавливается. Что опять? Она же так хотела побыстрей уйти? — Мне надо покурить. Мы отходим к соседнему подъезду. На лавочке Захарова отбирает у меня, наконец, свою сумку. Шарит внутри, вытаскивает смятую пачку и дешёвую зажигалку. Щёлкает несколько раз, огонёк загорается и гаснет. Зажигалка падает на бетон. Кристина матерится, потом всё-таки подкуривает. Я пересаживаюсь на другую скамейку. — Ты чё? — вскидывает на меня глаза, уже готовая взорваться. — Знаешь, курение убивает! — С хуя ли ты такая вся правильная! Полагаю, нет смысла отвечать. Будь у Кристины больше сил, мне бы, наверно, прилетело, как Стасу. Сейчас она сидит, сгорбившись, трёт пальцами лоб, собирая кожу в морщинки, сигарета тлеет в другой руке. Бормочет «заебала». — Не куришь, не пьёшь, не ебёшься? — вскидывает измученные глаза. — Пью. Немного. — Бля! Кепку забыла! Точно, у неё на голове нет ставшей уже привычной чёрной кепки с Человеком-пауком, растрёпанные пряди лезут в лицо. Кристина затаптывает наполовину скуренную сигарету, скручивает светлые волосы, подцепляя их чёрной резинкой с запястья. — Где оставила? Дома? Была она в кепке, когда мы шли из школы? Нет, точно нет. Я вспоминаю кровь в волосах. Кепки на ней не было. — Пойдём, поищем у гаражей. Мы возвращаемся к школе. Футболисты уже закончили тренировку. Стаса, конечно, тоже нет. Даже следов драки не видно на утоптанной земле. Кристина отходит к кустам, наклоняется и победно машет мне грязной кепкой. Прежде чем снова нацепить на голову козырьком назад, она тщательно отряхивает своё сокровище. Настроение у неё заметно поднялось. Какое-то время мы топчемся рядом, не зная, что сказать. — Мне домой надо, — мне правда надо домой, уже темнеет. А если мама вернётся с работы и не застанет меня, то начнёт названивать. Придётся врать, придумывать отговорку... — Давай, провожу! Я хочу отказаться, но понимаю, что идти ей в общем-то некуда. Пока мы ждём автобус на остановке, Кристина снова вытягивает сигарету из пачки. Понятно, почему у неё такой хриплый голос — она слишком много курит. Не мешаю ей, просто отхожу в сторону. Бабульки начинают возмущаться, что вот такая молоденькая, да ещё девочка, а курит. Вот в их время... Мне смешно, как Кристина сутулится, отворачивается, стараясь побыстрее докурить. В набитом автобусе нам приходится стоять вплотную друг к другу, и я всё равно вдыхаю ненавистный запах табака. Но в сочетании с ароматом Кристины он не кажется таким мерзким. — У меня отец курит, — говорю ей. — Раньше по две пачки в день выкуривал прямо в квартире. Типа в форточку. Но всё равно же воняет! Я маленькая была, меня прям тошнило. От неприятных воспоминаний снова скручивает живот, глаза слезятся, наполняясь едким дымом. Кристина смотрит, и я не понимаю, что теперь она хочет сказать этим взглядом. От остановки идти минут десять. Новая застройка девяти-, двенадцати-, даже четырнадцатиэтажек. Разноцветные детские площадки. Всё кругом выровнено, залито бетоном. Довольно удобно, что после дождя улицы не утопают в грязи, но от кричащей неестественной пестроты хочется сбежать куда-нибудь в лес. Здесь почти нет деревьев. Огороженные верёвками прутики высотой в метр сложно назвать растительностью. Мы проходим мимо большой новой школы. — Чего ты здесь не учишься? — ожидаемо спрашивает Кристина. Пожимаю плечами, объяснять слишком долго. Две кирпичные девятиэтажки крайние, почти у самого леса. Дальше только изрытая ямами земля. В этом году летом начали делать пешеходную зону с освещенными дорожками и спортплощадками. Но, как обычно, что-то пошло не так. Мы останавливаемся у подъезда. Вечером заметно похолодало. Кристина ёжится в своей футболке и шортах. Если мама уже вернулась, то что она скажет, когда я приведу Захарову к нам домой? У той потрёпанный вид, мятая футболка в пятнах земли, спутанные волосы торчат во все стороны... Я будто заново вижу Кристину мамиными глазами. Но не оставлять же её на улице! — Пойдём! — говорю, а сама прикидываю, как правдоподобнее соврать. Можно сказать, что я ждала Кристину после тренировки... Хотя, мама не одобряет спорт... Захарова мотает головой. Стыдно, но я испытываю облегчение. — Ты же замёрзнешь, когда будешь возвращаться! Давай хоть кофту тебе вынесу. Подожди, ладно? — мне кажется это отличным решением. Кристина кивает, устраиваясь на скамейке. Мама дома. Я слышу её недовольный голос из прихожей: — Света, где ты была? Почему полная раковина грязной посуды? — Мам, подожди минутку! Я сейчас вернусь! Хватаю с вешалки свою спортивную кофту на молнии, сбегаю по лестницам — лифта ждать некогда. На скамейке пусто.