Молодой человек!..

Женя заходил в продуктовый за пивом, и как-то так получилось, что ноги занесли его в близлежащий ювелирный. Поглаживая в глубоком кармане куртки стеклянную бутылку с любимым напитком, Женя ходил вдоль прилавков, иногда склоняясь пониже, дабы получше разглядеть какой-нибудь рубиновый цветочек тонкой работы. На ценники студент старался не глядеть. Меж тем его внешность – два дня не бритый, с не совсем еще зажившим синяком под глазом, с кокетливо выглядывающим из куртки пивом – привлекала внимание ярко раскрашенных омежек-консультантов. Евгений чувствовал их недоверчивые взгляды, в душе глубоко обижался, однако почему-то не спешил уходить. И вот... На белой подушечке лежала ОНА. Роскошная подвеска в виде маленькой яркой ядовитой лягушки. Она сияла, переливаясь, будто капля росы, но в то же время была изумительно похожа на настоящую. Женя пригляделся к ценнику. Опалы, аметисты, серебро... Сколько-сколько рублей?!! — Юноша, скажите, а у вас бывают какие-нибудь скидки там или акции? – робко поинтересовался Женя у ближайшего к нему продавца. Тот растянул алые губки в улыбке: — К сожалению, нет. Но, если у вас случайно завалялось старое золото, мы... — Нет, золота нет. – быстро сказал Женя. — Жаль. – омега-консультант запер какой-то ящичек за прилавком и подошел к Евгению поближе. – Хотите, помогу вам выбрать что-то более бюджетное? Вы кому будете подарок делать? Папе, любимому, или, может, дедушке? — Мне больше ничего не надо. – замотал круглой башкой Женя. – Мне эта штука нравится. Скажите, я могу как-то ее забронировать? Ну, чтоб, пока я деньги ищу, ее не купили. Продавец склонился над лягушечкой. — Не переживайте, у нас еще есть такие. Штуки три точно. Да вы и сами видите, какой у нас ассортимент... У всех разные вкусы. До вас еще эту подвеску никто особо не замечал. Покупают чаще всего обручальные кольца да религиозные символы... Могу вам сережки посоветовать. Тоже жабки, только эмалевые, подешевле. Болтливость консультанта начала Евгения утомлять. Если уж дарить подарок Валерию Михайловичу, что он так твердо и спонтанно решил сделать, то подарок этот должен быть дорогим. Тут альфа вдруг вспомнил, с каким удовлетворением и даже почти злорадством поглядывал вчера профессор на его «фонарь» и запоздало обиделся. Гордость зашипела из закоулка сознания: он на тебя будет своих бывших мужей натравливать, а ты ему будешь такие дорогие подарки дарить?! Женя мысленно ответил гордости: да. Да, Валерий Михайлович стоит всех сокровищ и всех лягушек, живых и серебряных! — Вобщем, я позже приду. Но вы, пожалуйста, эту лягушку никому не советуйте, я ее куплю. – Евгений серьезно шмыгнул носом. — Хорошо, молодой человек, будем вас ждать. – нежно сказал продавец и, мгновенно потеряв к Жене всякий интерес, набросился на новую «жертву». Евгений быстро вышел на улицу и задумался. Распотрошить копилку – есть семь тысяч. Помочь первокурсникам с заданиями – ну, от силы тысячи три выйдет. Подработка? О, тогда учиться придется по ночам, а спать не придется вообще. Как ни крути, без помощи родителей не обойтись. Женя поморщился: придется детально отчитываться перед мнительным папой, унизительно предъявлять чек... Что поделать! Папин племянник болен наркоманией, и папа очень боится за своего Женечку. Но, если идти к родителям, можно попросить сумму чуть больше, и тогда не придется зарабатывать на ленивых первокурсниках. Кроме того, родители накормят и обязательно дадут что-то с собой, а то Евгению уже осточертели пельмени, сосиски, макароны и каша – так и заболеть не долго! И Вороненко решил посетить предков, как только заживет синяк. Не прошло и недели, как Евгений уже сидел на родном диване в узенькой кухне, вдыхал ароматы разнообразных папиных блюд, за едой едва успевая отвечать на град вопросов. — Учишься хорошо? – сурово, будто Женька был еще школьником, интересовался отец-альфа, прихлебывая густой гороховый суп. — Угум. – студент отправил в рот котлету целиком и принялся жевать. — Нас не позоришь? – продолжал допрос отец. Женя, усиленно работая челюстями, замотал головой. — Да дай ты ребенку покушать спокойно! – не выдержал папа-омега, метавшийся меж плитой и столом. – Смотри, как он исхудал, бедный. — Так оставался бы с нами жить. – пожал плечами старший альфа, отдавая супругу опустевшую тарелку. – Был бы сыт и одет. Так ведь нет, захотелось самостоятельности... Омега вспыхнул. — Почему вы, альфы, вечно все помните с точностью да наоборот?! Ты же сам его из квартиры выживать начал, как только Женечке восемнадцать исполнилось! Отец хмуро промолчал и от нечего делать начал есть колбасу. Спорить с мужем – себе дороже. Евгений наконец справился с котлетой, выпил компоту, выдохнул и храбро заговорил: — Пап, отец, тут такое дело, мне нужны деньги. Отец заметно напрягся. Обеспокоенный омега наконец присел за стол, вытирая руки о фартук. — Женечка, что случилось? Ты кому-то должен? — На мотоциклы твои ни копейки не дам. – сурово предупредил отец. Женя закатил черные глаза. — Ну почему вы обо мне так плохо думаете?! Я хочу омеге подарок сделать. Я влюбился. Отец призадумался. Папа облегченно выдохнул и улыбнулся. — Слава богу... Прости, Женечка, за подозрения, просто в наше время молодежь... кхм... А сколько тебе надо? Евгений закусил губу и отвел глаза, делая вид, что считает, хотя ответ знал уже давно. — Эм... Пятнадцать тысяч. И, увидев неприятное удивление на лицах родителей, студент поспешил добавить: — Я тоже вкладываюсь. Своими накоплениями. Женин папа беспомощно взглянул на мужа. Тот тяжело вздохнул: — Слушай, сын, а твоего омегу не устроит подарок подешевле? Ну там кино, мороженое... Женя в свою очередь вздохнул не менее тяжело, чем отец. — Я так и думал, что вы не поймете... Во-первых, я уже не в девятом классе, чтоб омегу мороженым кормить. — Ишь ты! – крякнул старший альфа. — А во-вторых, это не простой омега. Это серьезный омега, понимаете? И намерения у меня тоже серьезные. — Господи! – испуганно всплеснул руками папа. – Ты хочешь покупать обручальное кольцо?! Ты же даже нас с ним не знакомил! Евгений пару раз стукнулся головой о стол в знак своего бессилия и вновь принялся объяснять: — Па-ап, какое кольцо? Я ему хочу подвеску купить. Красивую. С камушками такими разноцветными, овальными... Не помню, как называются. Но дорогие, зараза... Отец, казалось, потерял к дискуссии всякий интерес и даже включил телевизор. Папа же продолжил паниковать. — Женечка, сынок, если омега из богатой семьи, он тебе не пара. Забудь. Мы с твоим отцом – простые... — Па, да не богатый он! – перебил Женя, начиная терять терпение. – Я не знаю, сколько у него зарплата, но точно не богатый. — А-а, так значит, он старше тебя? – начал понимать родитель-омега. — Ну да-а. – нехотя признался Женька, теребя край скатерти. Но папа неожиданно успокоился: — Фух, слава богу. Значит, с мозгами. Значит, просто так не отдается, хочет серьезного альфу, хочет семью... — Да! – радостно воскликнул Евгений. – Наконец-то ты понял! — А он примет от тебя такой дорогой подарок? – подал голос отец. Евгений призадумался. Пока он думал, отец – большой грузный альфа лет пятидесяти – с кряхтением поднялся, прошел в спальню, чем-то там пошуршал и вернулся с несколькими красными бумажками. — Последний раз, когда мы с папой даем тебе денег на омежью дыр... тоесть на такие расходы. – прогудел сурово и вручил бумажки сыну. – Ты должен жить по средствам. А если не хватает – только намекни, я тебя устрою на наш завод на полставки. Евгений радостно закивал. — Чек потом мне принесешь. – вставил папа, забирая у сыночка пустую тарелку. — Па! Недоверием можно только обидеть! – состроил мученическое лицо Евгений. — А ты не обижайся. – предложил гениальный выход родитель-альфа и снова устроился перед телевизором. Ночью Женя долго не мог уснуть, как перевозбужденный ребенок перед днем своего рождения. Женя ворочался, иногда проваливался в дрему, отчего-то просыпался, морщась, включал телефон... Наконец наступило долгожданное утро. Альфа без аппетита съел яичницу, надел свои самые приличные вещи, даже сбрызнулся одеколоном, собрал в кучку деньги и запихал их в нагрудный карман. Убегал из дома он так скоропостижно, что чуть было не забыл рюкзак. К счастью, в ювелирном лягушка невредимой покоилась на прилавке. Евгений, едва успевая отказываться от других предложений бойких продавцов, приобрел подвеску, бережно уложил чек в кошелек, а бархатную коробочку с покупкой – в потайной карман, и помчался на остановку. Все в этот день было для Жени каким-то медленным. Автобус торчал в пробке будто бы дольше обычного, пары были какими-то бесконечными, словно на них останавливалось время, а в обед Евгений ну просто не знал, куда себя приткнуть. Тем более, что преследовать Валерия Михайловича было нельзя, а Женя уже и не помнил, чем можно заниматься помимо этого. Досидев до окончания учебного дня, как на иголках, Евгений рванулся в самый лучший двести одиннадцатый кабинет. Валерий Михайлович, как ни странно, уже собирался домой. Он слышал шаги, слышал, как хлопнула дверь, однако соизволил поднять голову только после того, как надел оба сапожка. — О, Евгений? Ненадолго же вам хватило... науки. – омега усмехнулся и, тутже прекратив Женю замечать, прошелся своей странной походкой к стулу, на котором стояла его сумка. Вихрь эмоций кружил голову Вороненко. Он был очарован и обрадован близостью омеги и в то же время разгневан и обижен до слез. Надо было что-то сказать, но не имелось ни слов, ни голоса. Валерий Михайлович обернулся, и альфа, чувствуя, что сходит с ума, рухнул на колени. — Ва-валерий Михайлович! Я... Я вас люблю... Я вас очень люблю, я так никогда никого... Валерий Михайлович! Я вас х-хочу... Извините, пожалуйста... Если бы вы только з-знали, каково это! Валерий Михайлович закрыл глаза и сжал виски пальцами. Женя глядел на него снизу вверх щенячьими глазами и непроизвольно вытягивал руки, будто готовясь поймать омегу. Причины такой реакции молодой человек не понимал – по сути, ничего нового ведь не прозвучало... Профессор опустился на стул и, не открывая глаз, тихо спросил: — Вот скажите, молодой человек: вы чего добиваетесь? — В-вас... — Почему именно меня? Есть омеги покраше и помоложе. Я же, наверное, ровесник вашего папы. Вот сколько лет вашему папе? – Валерий Михайлович благоволил открыть глаза и поглядеть на студента. — Сорок восемь. – Женя, устав, сел на коленях. — Прекрасно. А мне сорок пять. Я вполне гожусь вам в папы. — Ну и что? Время не существенно! – Женя подполз как можно ближе к омеге. Тот только усмехнулся. — Я не знаю, как вас убедить. – судорожно выдохнул Вороненко – Наверное, я вам надоел. Наверное, вы считаете меня глупым и надоедливым... — Считаю. —... но я прошу вас поглядеть на меня с иной стороны. Хотя бы попробовать. Понимаете, я – ваш истинный, вы – моя судьба. Знаете, как сильно я вас чувствую? Ужас просто! Вы, конечно, говорили, что это просто природа и все такое... Но все же... Понимаете, я в вас влюбился почему-то. Я вас даже Цаплей не называю. — Цаплей? – поднял брови Валерий Михайлович. – Очень остроумно. — Согласен, мы дебилы. – Женя потер лоб. – Но я не безнадежен, правда! Я вам подарок купил. Омега недоверчиво проследил, как альфа после долгого нервного копания в одежде извлек красивую коробочку. — Вот. Я как увидел, сразу понял, что это – вещь судьбы, не иначе! И не золото. Аллергии не будет. – спешно бормотал Евгений. Валерий Михайлович открыл коробочку и... — О, какая прелесть! — Я знал, что вам понравится. – гордо надулся молодой альфа. — А я уж грешным делом подумал, что вы придумали кольцо дарить. – Валерий впервые за долгое время улыбнулся и приложил лягушку к груди, чтоб лучше представить, как она будет на нем смотреться. Евгений наконец додумался встать на ноги. — Я боялся, что вы не примете... а теперь... Я очень рад. – пропыхтел он. — Я не из тех омег, которые выбрасывают цветы и отказываются от подарков, тем более – от дорогих. Я умею ценить деньги, и, раз альфа решил крупно потратиться на меня, значит, он знал, на что идет и догадывался, что я не прыгну от радости прямо ему на член. – профессор гордо сверкнул очками и убрал драгоценность в бездонную омежью сумку. Женя был счастлив. — Валерий Михайлович, а мне можно теперь за вами ухаживать? — Я подумаю над этим вопросом, молодой человек.