Храни мои следы в сердце...

Дазай был непривычно тих и задумчив. Его настроение сейчас хорошо отражала погода за окном — пасмурно, сыро и хочется тепла… Чуя потрепал Рюноске по волосам, выходя из комнаты и сел на диван, приглашая Дазая. — Что такое? Ты весь ужин сам не свой. Тот медленно подошёл, прежде чем почти упасть на диван, устроившись головой на коленях рыжего и прикрыв глаза, и ответил слегка ворчливо: — В порядке я, свой собственный, — и даже почти правдоподобно улыбнулся. Чуя ни на мгновение ему не поверил. Он запустил пальцы в каштановые кудри, мягко массируя голову. — Ага, а теперь правду. — Какую? — прикрыв глаза, Дазай сделал бровки домиком, изображая непонимание. — Самую настоящую, солнце. Я знаю тебя восемь лет и сразу понимаю, когда ты лжёшь, — Чуя растрепал волосы Дазая. Тот только фыркнул, но улыбка с его губ стекла, словно ее нарисовали, а потом смыли водой. — Не волнуйся, ничего важного, просто мысли, сам же знаешь, я очень умный, они не редкие гости! — уклончиво ответил Осаму. — Да, ты умный, но в очередной раз за эти десять минут делаешь глупую вещь: обманываешь меня, — Чуя ощутимо потянул за волосы, вновь принимаясь гладить. — Мы можем просидеть так до ночи. Дазай вздохнул, открывая глаза и глядя на Чую: — Ты ж не отстанешь? В голове крутились варианты, как избежать разговора, привычные методы — разозлить, отвлечь… Но было так хорошо, что лишаться этого тепла и пальцев Чуи в волосах казалось ужасной потерей. — Нет, я никогда от тебя не отстану, — в голосе хоть и проскальзывали смешливые нотки, но Чуя говорил совершенно серьёзно и терпеливо ждал. — Обещаешь? — взгляд шатена был серьезнее насмешливого тона. — Клянусь собственной жизнью, — казалось, что Чуя лишь подыгрывает, но он говорил совершенно искренне и серьёзно, будто клялся на крови. Дазай на миг зажмурился, чувствуя, как в груди что-то ломается, словно тонкий лёд, обжигая холодом и остриями граней, горячо, больно и до безумия страшно поверить… — Это странно, что я завидую вам? — очень тихо спросил он, резко замолкая, потому что нельзя, не имеет права, сам виноват… Чуя слегка нахмурился. Он понимал, что сейчас Дазай как никогда уязвим и нужно быть предельно аккуратным. Чуя лёг на диван, подтягивая Осаму к себе и крепко обнимая, как бы говоря: «Я здесь, я всегда буду с тобой и не уйду, чтобы не случилось». — В чём именно? Дазай молчал, наверное, слишком долго, если бы рядом был не Чуя, терпения бы не хватило. Так странно, что именно взрывной, легко воспламеняющийся Чуя мог быть достаточно терпеливым, чтобы добиться от Осаму ответов. — В том, в чём сам виноват, — невесело усмехнувшись, всё же ответил Дазай, — что меня не было рядом все это время. Глупо, я же сам выбрал… Поняв, что сказал слишком много, задев то, о чем не хотел напоминать Накахаре, Дазай резко замолк, прикусив щеку изнутри, пытаясь болью отрезвить себя. Чуя, внимательно наблюдавший за ним, потянул Дазая за щёку. — Пожалуйста, не делай себе больно. Чуя серьёзно посмотрел Дазаю в глаза. — Это было твоё решение. Не скажу, что ты поступил правильно. Не скажу, что ты ошибся. Это было твоё решение, которое ты изменил. У тебя будет много времени наверстать упущенное, а мы с Рю с удовольствием тебе поможем. — Вот и я говорю — глупые мысли, — кривая улыбка и вкус крови на языке, — нет смысла грустить о прошлом, ведь его невозможно вернуть… — Именно так, холодной логикой, Дазай обычно тушил иногда распаляющийся пожар эмоций. И всегда действовало., Так почему сейчас в горле стоит ком, не давая продолжить? — Сожаления это нормально, Дазай. У тебя есть возможность всё исправить, а это дорогого стоит, — у Чуи такого шанса не было никогда. — Прости, — тихо проговорил Осаму, пряча лицо в рубашке рыжего. Было стыдно, что он вот так расклеился буквально на пустом месте, да ещё и Чую расстроил своими словами. — Не извиняйся. Если я говорю, что это нормально, значит это нормально, — Чуя посмотрел на Дазая с такой теплотой, какую у него редко видели в принципе. — Ты ничего не сделал. «Ну да, всего-то бросил вас, а потом ещё и…» — но говорить это вслух Дазай не стал, просто промолчал, подумав, что и впредь стоит больше следить за словами в таких случаях. Он видел эмоции Чуи, хотя и не понимал, чем заслужил эту нежность. Ещё с ранних лет Чуя мог спокойно читать Дазая. Не так хорошо, как Мори, но близко. — Не вини себя. Содеянного не изменить. Но ты можешь двигаться дальше, — Чуя уткнулся носом в тёмную макушку. — Я безумно рад, что ты вернулся! А уж наша тучка как рада, аж в истерику впал, — последнее он произнёс с лёгким смешком. Дазай только сжал пальцы на рубашке Чуи, сдерживая эмоции, которые волнами накатывали от слов рыжего. Было так сложно поверить, что он и правда нужен… Что ему рады… Безумно сложно и очень страшно, но так сладко, что он на миг позволил себе это. — Да уж, — скрывая смущение, он издал тихий смешок. — Надеюсь, больше он в обморок не упадет, а то репутация самого страшного злобного мафиози будет подмочена… Чуя тихо засмеялся, крепко целуя Дазая в макушку. — Главное чтобы в штабе такого не происходило. Дома можно. Осаму тихо рассмеялся, не торопясь поднимать голову, потому что отчётливо чувствовал, как горят щеки от ощущения поцелуя, пусть и такого… В последнее время Дазаю всё сложнее было понять то, что каждый раз грозило захлестнуть с головой. Раньше внутри была пустота, она привычно тянула где-то в груди, делая весь мир серым, а жизнь — невыносимой, отчего он часто пытался избавиться от неё. Вот только сейчас на месте пустоты — клубок эмоций и чувств, которые буквально разрывали изнутри, сменялись, перетекая из радости в тоску и обратно, раня и даря счастье, не поддаваясь привычной логике, чем ещё больше вводили в ступор и откровенно пугали… Чуя готов был уснуть прямо так, но понимал, что у обоих потом будет всё болеть — Пойдём спать? — он ещё раз, совершенно неосознанно, поцеловал Дазая в макушку. Антисептик, кофе и почему-то корица. Так пахло от него. До боли родной запах. Дазай, тоже не желавший терять то состояние тепла и уюта, что ощущал сейчас, что-то протестующе простонал. — Бу-бу-бу, капризная принцесска, пошли спать, — Чуя вылез и подхватил Осаму на руки. Уже в постели он крепко его обнял. — Если меня и дальше будут носить на руках, то я готов быть твоей принцессой, — довольно улыбаясь, Дазай потянулся, устраиваясь в объятиях Чуи, позволяя его рукам избавить голову от лишних мыслей и успокоить. — Договоришься — и я тебя с рук не спущу. — Ловлю на слове, — улыбнулся Дазай, которому сейчас было море по колено и совершенно не интересовал остальной мир. Чуя слабо пнул его. — Спи! Нам обоим завтра на работу. Осаму лениво лягнулся в ответ, скорее по привычке и подчинившись мимолётной игривой мысли, мягко погладил запястье лежащей на своем боку руки Чуи. Чуя переплёл их пальцы: — Если тебе нужно снотворное… — Нет, думаю обойдусь, ты же тут, — улыбнулся Дазай, чувствуя себя достаточно сонным, чтобы не пользоваться химией. Но всё же, под недовольное бурчанье и попытки удержать, Чуя встал, принёс блистер с таблетками и воду. — На всякий случай, — он лёг на кровать и сгрёб Дазая в объятия. Чуя не хотел, чтобы Дазай полночи мучался разными мыслями, пока он сам будет спать и оставит его с этими мыслями наедине. Дазай только успел огорчиться мгновенной потерей тепла, как рыжик вернулся обратно. Вот как можно быть таким милым и заботливым? Утром Чуя проснулся раньше времени и решил собраться заранее. По пути в ванную он заглянул в гостевую. «Они не представляют как похожи, даже спят одинаково!» пронеслось в голове, когда Чуя поправлял одеяло Рюноске. Что он, что Дазай ворочались просто безумно и могли проснуться без простыни и подушки с одеялом.