Храни мои следы в сердце...

— Ты есть будешь? — Чуя уже грел свою порцию. Дазай с сомнением посмотрел на еду, вспоминая, что последний раз они ели утром, хотя и казалось, что прошло уже много времени. — Не сейчас, — он покачал головой, устроившись на стуле, всё ещё не выпустив из рук игрушку и о чем-то размышляя. Чуя пожал плечами, принимаясь за свою порцию. — О чём думаешь? — Ацуши, — коротко ответил Дазай. Он привычно задвинул мысли о Мори и квартире подальше, предпочитая думать о Тигре, который так дорог Рюноске. — Они не напоминают тебе нас в молодости? Чуя неопределённо кивнул: — Учитывая, что Рю очень похож на нас обоих, они являются боевой парой из тех же организаций что были, либо являемся мы, то наверное да. Хотя Накаджиму я не так хорошо знаю. Положусь на твой опыт. Дазай улыбнулся, припоминая, сколько времени ушло на то, чтобы их преемники перестали пытаться друг друга убить. — Как думаешь, мне стоит узнать, как дела у тигрёнка? — судя по времени, работа в Агентстве уже должна быть закончена. — Интересно, Рю там ещё Куникиду не убил? — Я бы ему с удовольствием помог, — палочки вонзились в кусок рыбы с такой силой, будто на её месте представляли Доппо. Но Чуя быстро успокоился. — Думаю, стоит, если хочешь. Мне сходить с тобой? — Не стоит искушать судьбу, — покачал головой Дазай, прекрасно понимая, насколько Чуя сейчас близок к убийству. — Мы сделаем проще — позвоним Ацуши-куну и не будем никого убивать. — Позвоним. Кто-то забыл, что у него нет телефона? — Чуя встал и пошёл в свой кабинет. Через пару минут он вернулся с коробкой. — Забыл отдать, — телефон был явно недешёвый и специально с водостойким покрытием. Дазай смотрел на принесённый словно между прочим подарок, понимая, что Чуя выбирал его, явно учитывая все особенности жизни Осаму, от ударопрочного стекла до водонепроницаемости… Достав телефон, он провел кончиками пальцев по чёрной поверхности экрана, чувствуя, что уже сейчас не хочет выпускать его из рук. — Мой Чуя совсем завалил меня подарками, а я даже не знаю, чем отплатить… — Твоей улыбки мне достаточно, — Чуя сел за стол. — И доступности. Отвечай, блядь, на звонки! — Как скажешь! — Дазай хитро улыбнулся и начал искать подходящую песню, чтобы поставить на рингтон номера Чуи. Отчего-то ничего подходящего не находилось, точнее, было много разного, но именно французскую детскую и со словами «monpetit» Дазай не нашёл. Зато нашлось кое-что другое. Пробежав глазами текст, Осаму быстро сохранил песню, чтобы позже послушать и вновь вчитался в слова: «Если цветы, Растущие вдоль дорог, Завтра все увянут, Я сохраню в своём сердце Тот из них, который Сверкал в твоих глазах, Когда я так тебя любил В чудесной стране Нашей шестнадцатой в жизни весны. Маленький цветок любви, Ты будешь цвести всегда Для меня. Когда жизнь Мне иногда изменяет, Ты остаёшься моим счастьем, Мой маленький цветок. В моём сердце Ты будешь цвести всегда В большом саду любви Маленьким цветком». Он мысленно отложил эту песню в тот уголок сознания, который был занят мелочами, связанными с Чуей. — Вот, теперь я точно буду знать, что звонишь ты! — Дазай прибавил звук и детский голос песенкой разнёсся по комнате: «У меня есть котёнок — Такая малышка! Зову я её Апельсинкой. Почему-то, не знаю, Не ест она мышку, И крыску не ест животинка. Но странная кошечка Любит нугу И, конечно же, шоколад. «Так вот не взрослеет она почему!» — Сказала мне тетя Соланж». После первого «mon petit chat» Дазай еще старался держать серьёзное лицо, но после слов про «почему она не растет», он уже тихо подвывал от смеха, едва не упав со стула, вцепившись в сидящего рядом Чую, чуть не уронив и его. Чуя машинально поддержал Дазая. Он держал обиженную мину всю песню, но когда Дазай начал падать, его прорвало. — Orange? Серьёзно? То есть эта насмешка не только над моим ростом, но и над моими волосами? Понятно, понятно, — Накахара демонстративно перекинул хвост на другое плечо, не давая Дазаю до них дотянуться. — Эй, — восстановивший равновесие Осаму посмотрел на обиженного Чую: — Почему сразу насмешка? Мне нравятся твои волосы. Как только Дазай смог сидеть сам, Чуя сразу встал и отошёл к гарнитуру, отворачиваясь спиной к нему и скрещивая руки на груди. Хорошо, что Дазай не видит, как Чуя улыбается. Глядя на обиженно отошедшего рыжего, Дазай поднялся, подходя ближе и, на миг заколебавшись, обнял его, параллельно запуская пальцы в волосы, пока из динамиков телефона доносились тихие аккорды другой песни. Той самой, что первой попалась на глаза и так идеально подходила им. Извиняться Осаму не умел. — Не сердись, мой маленький цветок… Чую затрясло от беззвучного смеха. — Ты пытаешься извиниться за шутку про мой рост, снова упоминая мой рост! — он машинально переводил слова песни на японский. И прижался крепче. — Мне нравится, нам действительно подходит. Только не шестнадцатой весны, а пятнадцатого лета. Романтика, — последнее Чуя произнёс с лёгкой усмешкой. Посмотрел на Дазая и потрепал его по щеке. — Заруби на носу: я не умею на тебя злиться. Как-то разучился. Только лёгкое раздражение, но оно уже привычно. — За рост я и не извинялся, тут я точно не виноват, и вообще, он идеален, — поняв, что серьёзно на него не сердятся, тут же улыбнулся Дазай, притягивая Чую к себе ближе и целуя в макушку. Чуя притёрся к нему ближе, прикрывая глаза. Поцелуй отдался теплом в груди. Раньше от Дазая такого было не добиться, и сейчас хотелось продлить момент подольше. — Помнится, мне говорили, что я ростом с чихуахуа. Дазай тихо фыркнул от смеха, тоже явно не торопясь отпускать рыжика. Ему вспомнилась одна порода, которую он случайно видел в интернете — русский той терьер. Маленький, но куда как милее всяких чихуахуа с вечно выпученными глазками и злобным тявканьем. Собачка на фото как раз была рыжей с большими лохматыми ушками и умными глазами. Правда, рассказывать об этой находке сейчас Осаму не хотелось, поэтому он только выдохнул в рыжую макушку: — Не, ты не чихуа… Чуя выгнул бровь: — Значит мы поменяли своё мнение? И что же послужило причиной? — он вложил в ладонь Дазая телефон. — Ты вроде хотел звонить Ацуши. Тот не отходя далеко, набрал номер, и ожидая ответа предложил: — Я тебе потом покажу, если хочешь, — а глаза хитрые и так и видно, как там демоны отплясывают. И ведь не про тех самых собак скажет… Чуя насторожился: — Если ты назовёшь меня макакой, мне это понравится даже меньше, чем чихуахуа! — он заварил себе чай, бессловесно спрашивая будет ли Дазай. — Ну нет, на них ты точно не похож… — успокоил его Дазай.