Храни мои следы в сердце...

Как и предполагалось, спокойно поспать двенадцать часов после анестезии Дазай не смог. Он проснулся уже спустя пару часов после операции, с неохотой открыв глаза и глубоко вздыхая, и тут же скривившись от пока ещё призрачного дискомфорта в груди — лекарства пока действовали достаточно, чтобы не было боли, но все же… Чуя почувствовал шевеление и отвлёкся от работы. — Как ты себя чувствуешь? Привычно попытавшись сесть, Осаму наткнулся на очередные провода, прикрепленные к руке и вздохнул: — Как видишь — жив и уже вполне здоров! Можно уже домой! Чуя улыбнулся. — К сожалению нельзя. Док сказал, что тебе нужно провести в стационаре от пяти до семи дней, чтобы убедиться, что всё хорошо, — он придвинулся и мягко боднул Дазая плечом. — Четыре дня, и я заберу тебя домой. Но не меньше. — Я же тут п… засохну от скуки за такое время! — патетично взвыл Дазай, вовремя заменив привычное «помру». — Не помрёшь, — Чуя усмехнулся. — Если ты не забыл, у тебя куча работы. Ему было совершенно наплевать шутит Дазай на тему смерти или нет. Главное, чтобы попыток больше не было. Осаму состроил печальное лицо, проворчал что-то о ненавистных бумажках и спросил: — А боевых миссий что, не предвидится? — Пока полностью не восстановишься — нет. Тебе нужен полный покой и постельный режим. И не делай такое лицо, это была твоя идея. Дазай лишь возмущённо фыркнул, но возражать не стал. — А ты возьмёшь отпуск или я один буду тут сидеть? — Многого хочешь, у меня работа. Дазай посмотрел на него, отмечая, что его любимому трудоголику, которому впридачу к проблемам всего Порта достался источник нервотрёпки в лице Дазая, не помешал бы месячный отдых от всех и сразу, может быть где-то в другом конце страны… — Иногда нужно отдыхать, — только и выдал он вслух. — Иногда, а не постоянно, — Чуя взял Дазая за запястье, прощупывая пульс. — Знаешь, пока шла операция я был весь на нервах. Безумно хочу спать, но в то же время нужно сбросить стресс. Уйти что ли на пустыри, когда ты уснёшь? — И без меня?! — возмущённо-обиженное выражение лица Дазая надо было видеть. — Тебе там будет скучно, — Чуя улыбнулся. Осаму просто вспомнил тренировку рыжика, и все те эпизоды, когда разгневанный Накахара просто уничтожал что-то то своей силой, то голыми руками… — Вот тут ты очень ошибаешься, — выдыхнул он, пытаясь усмирить зачастившее сердце, отозвавшееся ноющим ощущением недавней операции. — Перевозбуждаться тебе тоже нельзя, — Чуя хитро подмигнул. — Но полюбоваться чисто эстетически никто не запрещал! — запротестовал Дазай, выравнивая пульс до нормы. — Ты спокойно это выдержишь? Не думаю. — Ну Чуу-уя… — только сейчас поняв, что первое время придется обойтись не только без алкоголя, но и без «сладкого», Осаму загрустил. — Месяц, — Чуя взлохматил его волосы. — Я же не выживу! — Дазай заерзал, ластясь к его руке. — Двадцать два года же как-то выживал и месяц потерпишь, — Чуя погладил его по щеке. Осаму только вздохнул грустно. Не все его обречённые вздохи были наигранными, но не говорить же, что эти два десятка лет он просто не знал, как это бывает с Чуей. Чуя усмехнулся: — Почувствуй себя на моём месте. Дазай насупился, обиженно фыркнув. — Я понял, это заговор… Тут Чуя уже не смог сдержать смех. Это было так забавно и мило одновременно. — Я напомню, что это была твоя идея и тебя никто не заставлял. — Ты мне это долго припоминать будешь? — на лице Дазая появилась улыбка человека, уже продумавшего план страшной мести. — Пока не перестанешь ныть, — а ведь ещё на фестивале следовало бы достаться. Вот теперь Осаму самую малость стало обидно — всё же, он не только для себя это все устроил. Но говорить он это ни за что не станет — спокойствие и жизнь Чуи того стоят. Чуя взял его за руку и переплёл пальцы. Разговор с Осаму расслабил взвинченный организм и усталость навалилась в десятикратном объёме. Дазай заметил это, поэтому предложил, не забывая поглаживать тыльную сторону ладони Чуи: — Тебе нужно поспать, я никуда не денусь, обещаю… Чуя без возражений прислонился к нему, и так и заснул. Дазай хотел бы поднять рыжего на руки, уложить его рядом, но вспомнил строгий взгляд Акайо, обеспокоенный самого Чуи, и тихо вздохнул, нехотя постаравшись разбудить свое солнце. — Mon amour, проснись на минутку, — мягко поцеловав центр ладони Накахары, попросил он. Чуя открыл глаза. Взгляд был такой, как будто он и не спал. Он не мог спать там, где не уверен в безопасности и путях отступления. — Я понимаю, что ты устал, поэтому предлагаю сейчас снять лишнее и устроиться со мной, — Дазай откинул край одеяла, немного продвинувшись к стене. — Эта кровать едва ли сильно меньше нашей, всё-таки есть плюсы в вип-обслуживании! Чуя прикинул. Тут до штаба рукой подать, а дверь запирается. — Мне нужно скататься за сменной одеждой. Заодно и тебе вещи привезти. Отчего-то не хотелось отпускать Чую, но Осаму прекрасно понимал, что тот прав, поэтому только попросил: — Принеси мне кольцо, а то как-то… Непривычно и холодно не ощущать ставшей уже привычной вибрации родного пульса. Чуя встал и потянулся в карман, передавая кольцо Осаму. — Я быстро, — с этими словами он вышел за дверь. Дазай улыбнулся, понимая, что не знает, когда рыжик успел забрать из унесённых перед операцией вещей кольцо. Теперь он был спокойнее, устраиваясь в кровати, и так и уснул, в ожидании прислушиваясь к любимому сердцу. Чуя, как и обещал, приехал быстро. Заметив, что Дазай спит, он лишь улыбнулся и поставил сумку на стул. Личные вещи и пара книг. Также в шкафу он заметил плюшевую панду, которую подарил недавно и запихнул и её тоже. Чуя подоткнул Осаму одеяло и напечатал сообщение ему же: «Я не хочу будить тебя, поеду домой». И ушёл, прикрыв дверь. Зная Дазая, тот на такое может обидеться, но ему и правда завтра рано вставать, да и своя территория более располагает к нормальному сну. *** Проснулся Дазай, когда за окном вовсю светила луна, слабо освещая палату холодным отблеском. Первое, что заметил Осаму — Чуи рядом не было. Оглядевшись, он заметил вещи и записку, которую с трудом прочитал в неверном свете из окна. Отчего-то было неуютно, что он остался тут один, хотя Дазай прекрасно понимал, что не может Чуя все время быть рядом, как бы не скулило что-то в груди от этой мысли. Он смотрел в потолок, прижимая к губам кольцо и вновь пытаясь заснуть, но с сожалением понимая, что остаточное действие наркоза прошло, и вернулась привычная бессонница. Из груди невольно вырвался смешок — за столь короткое время он забыл, каково это — быть ночью одному без горячего тела Чуи рядом, наполовину лежащего на нем и дышащего в шею. Захотелось сбежать, прямо сейчас встать и уйти, добраться до дома Чуи, до их спальни, и упасть на кровать, сгребая своего повелителя гравитации в объятия и утыкаясь носом в рыжие волосы… Вот только укол боли от попытки подняться заставил поумерить пыл — не потому, что Дазай не смог бы ее стерпеть, — он ненавидел боль, но умел ее игнорировать, — но потому, что не хотел, чтобы и без того нервничающий Накахара вновь боялся за него. Мысли медленно перетекали от одного к другому, сон не шел, и зябко ёжившийся под теплым одеялом Дазай, почти по наитию заставил свое сердце биться их личным шифром. «Чуя». До рассвета оставалось несколько часов. Чуя и сам не понял, что его разбудило. Просто он резко открыл глаза и сел. Машинально он посмотрел на время. До будильника ещё пару часов. А потом понял, что кольцо пульсирует неправильным пульсом. Он оглянулся на соседнюю сторону кровати и напрягся. Дазая не было. А потом в голове пронёсся весь день. Операция. Он в больнице. Тогда почему в пульсации кольца он отчётливо разбирает своё имя? Чуя набрал Дазая. Почему напряжение росло с каждым гудком. Услышав звонок Осаму дернулся, резко вырванный из раздумий, куда погружался все глубже. Спешно сел, зашарил рукой по тумбочке, принял вызов, едва сдержав шипение от вспышки боли в груди из-за резкого движения. — Что-то случилось, mon amour? — сиплый голос резанул даже по собственному слуху. — Это я у тебя хотел спросить, — голос Чуи звучал насмешливо, но он прекрасно слышал шипение. — Ты в порядке? «Кажется разбудил…» — Дазай сокрушенно улыбнулся. — Все в норме, кроме того, что сейчас ещё ночь и Чиби должен спать… — Осаму, я не усну, пока не узнаю, что с тобой, — Чуя потёр переносицу. — И только попробуй мне солгать. Если всё было в порядке, ты бы меня не звал. — Я не специально. Просто думал, — попытка была откровенно слабая. — Осаму, ты прекрасно знаешь, что я ненавижу, когда мне лгут, особенно близкие люди. Выкладывай! Дазай фыркнул, проворчав, что ничего он не врёт… Ведь он и правда просто думал о своем рыжем чуде. — Без тебя холодно, — пожаловался он. Чуя мягко засмеялся. — Я не хотел тебя будить. Ты будешь отходить от наркоза ещё неопределённое время, тебя будет рубить. Даже с учётом способности. Я заберу тебя как только позволят, хорошо? Сейчас, когда от голоса Чуи все мысли разбежались, словно вспугнутые светом мыши, Дазай и правда чувствовал усталость, но не мог не возразить: — Ты меня приручил, вот тебе и последствия, — фыркнул он. Немного подумав, Осаму устроился поудобнее, положив телефон рядом с ухом и попросил: — Спой мне пару минут, и давай спать… — Donnez moi une suite au Ritz, je n’en veux pas! Des bijoux de chez CHANEL, je n’en veux pas! Donnez-moi une limousine, j’en ferais quoi? Papalapapapala Offrez -moi du personnel, j’en ferais quoi? Un manoir à Neu(f)châtel, ce n’est pas pour moi. Offrez -moi la Tour Eiffel, j’en ferais quoi? Papalapapapala Je Veux d’l’amour, d’la joie, de la bonne humeur, Ce n’est pas votre argent qui f’ra mon bonheur, Moi j’veux crever la main sur le coeur papalapapapala Allons ensemble, découvrir ma liberté, Oubliez donc tous vos clichés, Bienvenue dans ma réalité. J’en ai marre d’vos bonnes manières, c’est trop pour moi! Moi je mange avec les mains et j’suis comme ça! J’parle fort et je suis franche, excusez moi! Finie l’hypocrisie moi j’me casse de là! J’en ai marre des langues de bois! Regardez -moi, toute manière j’vous en veux pas Et j’suis comme çaaaaaaa (j’suis comme çaaa) papalapapapala Je Veux d’l’amour, d’la joie, de la bonne humeur, Ce n’est pas votre argent qui f’ra mon bonheur, Moi j’veux crever la main sur le coeur papalapapapala Allons ensemble, découvrir ma liberté, Oubliez donc tous vos clichés, Bienvenue dans ma réalité. Эта песня, первое что пришло в голову. Без инструментала джаз, по мнению Чуи, был лучшей колыбельной. Осаму слушал его голос, улыбаясь и позволяя сознанию уплыть в темноту, которая теперь не казалась холодной и одинокой. Только услышав сопение Дазая и почувствовав его мерный пульс, Чуя отключился и отправился в ванную. Как раз будильник прозвенел.