Храни мои следы в сердце...

Три недели показались запертому дома Дазаю вечностью, даже несмотря на визиты попеременно то Рюноске, то Ацуши, приносивших все более увеличивающиеся стопки бумаг. Дазай шутил, что Рю проводит в их домашнем кабинете половину рабочего времени, что идёт ему на пользу, ведь приползавший поздней ночью Чуя в приказном порядке отправлял их обоих спать, если обнаруживал за работой. К концу срока Осаму уже готов был сбежать из-под контроля, если бы не боялся огорчить и без того замученного Чую. — Я уже полностью здоров, завтра иду в Порт с тобой, — предупредил он своего рыжика, подсовывая вместе с ужином выписку от доктора. Чуя улыбнулся: — Аллилуя! Твой отряд наконец-то можно отправить на полевую. Представь, как сложно собираться на работу и видеть как ты спишь. Аж врезать хотелось. Дазай фыркнул: — А кто в этом виноват? Я ещё неделю назад сказал, что достаточно здоров, по крайней мере для того, чтобы перебирать бумаги у себя в кабинете, а не дома. — Нельзя пренебрегать рекомендациями врача. Даже я, после особо тяжёлых ранений, отлёживаюсь пару дней, — Чуя порубил еду палочками и пробормотал практически себе под нос, с лёгкой усмешкой. — Всё-таки кто из нас сын доктора. — Вот именно, что пару, вместо положенных семи-десяти, — откликнулся Дазай. — И именно благодаря тому, чему меня учил Мори, я знаю, что и чем может быть опасно. Чуя отмахнулся: — На мне всё как на собаке заживает. Осаму растянул губы в насмешливой улыбке, напомнившей Чуе, чем бесил его все время с начала их знакомства: — Даже маленьким боевым рыжим пёсикам нужно время на восстановление! Чуя резко воткнул палочки вертикально. — Что ты сейчас спизданул?! — в глазах читалась злость с искренним удивлением. Дазай показательно беззаботно откинулся на спинку стула, внимательно оглядывая Накахару. — И да, я бы не прав, на чихуа ты не похож, всё же ты вырос на пару сантиметров… Корги или мини-спаниель?.. Чуя помрачнел. Он поджал губы и начал нарочито медленно вставать из-за стола. Видя это, Осаму только достал телефон, забивая в поисковик маленьких рыжих собачек и краем глаза следя за Чуей, продолжил подбирать тому хвостатый прообраз. — Нет, пудель не подходит — он слишком кудрявый, а это что-то интересное, частично лысое… Чуя не дал ему договорить. Протянул руки и взлохматил волосы, довольно ощутимо дёргая за них. — Сейчас ты у меня лысым будешь! Дазай зажмурился, тихо зашипел и протараторил: — Ладно-ладно, китайцев в расчёт не берём! — То собака, то лиса. Я тебе не животное! — Чуя злился чисто по привычке. На самом деле он был рад вернуть такие перепалки. — Но ты только посмотри на это милое создание! — на этот раз картинка была в галерее и с нее на Чую смотрел помски миа — рыжий щенок, чем-то похожий на лису, с ярко голубыми глазами. Чуя посмотрел на экран и поднял бровь: — У меня и волосы, и глаза темнее. — Чуя привередливый, — вздохнул Дазай, закрывая фотографию, и вышел в папку, которая буквально горела рыжим — и кошки, и собаки, и лисы… Возвращение в общую галерею показало, что это не единственная «огненная» папка. В соседней были фото самого Чуи. Чуя засмеялся. У него самого была папка с фотографиями Осаму. И не одна. Понявший, что буря, вроде бы, миновала, Дазай поспешил заблокировать телефон с вопросом: — Мы ведь не опоздаем? — Ты куда-то собрался в девять вечера? Почему я не знаю, — Чуя полностью расслабился. Осаму, уже мысленно бывший на работе, глянул за окно и вздохнул: — Да, сейчас только спать… Вот только спать не хотелось совершенно — засидевшийся дома Осаму почти сбил себе режим, засыпая ближе к утру, особенно если Чуя возвращался поздно, и отсыпаясь до обеда, пока кто-нибудь не придет с бумагами. Чуя же наоборот, хотел спать просто дико. Он склонил голову и уткнулся Дазаю в шею лбом. Тот погладил рыжика по плечу, перебирая пряди волос: — Донести до кровати? — Ты меня не поднимешь, дохляк. Дазай фыркнул, возмущенный таким неверием в его силы. — Да неужели? — Ты вечно ныл, что меня тяжело нести после боя. А тогда нам по пятнадцать было, я только восстанавливался после жизни в Сурибачи, начинал нормально питаться. Сейчас я не только нормально ем, но и нарастил мышечную массу, — Чуя ткнул Дазая в лоб. — А ты ешь как монах и в рукопашке никогда не участвуешь. Твои боевые навыки ниже среднего, ты стратег. Ежедневные физические нагрузки тебе ни к чему. Ты меня не поднимешь. — Чуя говорил без издёвки, он просто констатировал факты. Дазай обиженно сопел, ему хотелось из чистой вредности поднять Чую, чтобы хотя бы попробовать протащить несколько шагов, но… По большому счету рыжий мафиози был прав — так легко и непринужденно таскать на руках Чую он не мог. Всё же главной силой Дазая оставались мозги, а не мускулы, и в бою, если приходилось в него вступать лично, он виртуозно уворачивался, просчитывая каждый удар противника. — Ты маленький даже сейчас, — упрямо возразил Осаму. — Тебя я поднять смогу. — А попробуй! — Чуе и самому было интересно, что выйдет из этой затеи. Дазай усмехнулся и принял вызов. Перетащил Чую к себе на колени, перехватил поудобнее и поднялся на ноги вместе со своей бесценной ношей. В первый момент он пошатнулся, сделав пару шагов, чтобы восстановить равновесие. Признавать не хотелось, но рыжик был прав — несмотря на компактный размер тела, словно созданного для того, чтобы его носили на руках, Чуя был достаточно тяжёлым для Дазая. Это было обидно вдвойне, учитывая с какой лёгкостью сам гравитатор безо всякой способности носил Осаму, словно тот ничего не весил. Смотря на обиженное лицо Дазая, Чуя не смог сдержаться. Он спрятал лицо в изгибе его шеи, содрогаясь от смеха. Оказаться у кого-то на руках было непривычно. Обычно это он таскал всех на себе. Мог в шутку взять на руки Оне-сан, за что и получал по этим самым рукам впоследствии. Было время, когда он не спускал с рук Кёку, жмущуюся к нему в поисках защиты от кошмаров. Он таскал в медблок Рюноске, упавшего в голодный обморок. Он вытаскивал своих людей из пекла. Но никогда никто не носил на руках его. Странное ощущение. Не особо приятное, но и не отталкивающее. Непривычное. Хотелось почувствовать под ногами твёрдую землю, но Чуя не стал спрыгивать. Вместо этого полностью аннулировал вес собственного тела. — Способность не используй, — в его голосе всё ещё были смешинки. Вся эта ситуация его забавляла. — Эй, верни как было, так нечестно! — нахмурился Дазай, крепче прижав Чую к себе. Да, держать, когда тот ещё и смеётся, сложнее, но это же не значит, что Осаму его уронит, так зачем?! Чуя засмеялся ещё сильнее. — Ты уверен? — вес он всё-таки вернул. — Своя ноша не тянет, — с трудом выдохнул Дазай, радуясь, что успел встать устойчиво. Он был упрям, хотя и трезво рассчитывал собственные возможности, поэтому не стал больше стоять на месте, а двинулся в сторону спальни и стараясь не терять равновесие. Чуя просто ржал ему в шею. Накахара никогда не думал, что окажется в такой ситуации. — Если ты… не прекратишь, — Дазай опёрся спиной о косяк двери, смеряя расстояние до кровати и давая себе маленькую передышку, — то спать мы точно не будем… Чуя действительно прекратил смеяться. Он поднял бровь в непонимании. — Как мой смех мешает? Осаму ответил не сразу. Пользуясь передышкой, он в несколько больших шагов добрался-таки до постели, почти упав на неё вместе с Чуей, по-прежнему не выпуская его из рук. — Ты же помнишь, что ещё мне теперь можно, кроме работы, — вкрадчиво проговорил Осаму, добираясь до очень удачно оказавшейся рядом шеи рыжика и легко кусая. Он знал, что сейчас вряд ли что-то будет, но подразнить… Чуя усмехнулся и открыл шею: — А ты помнишь, что я дико устал? Выходные скоро, в воскресенье я весь твой, — он взял Осаму за руки и подтянул его выше на кровати, устраиваясь рядом. На глаза как будто по сто пудов навесили. Чуя зевнул. Дазай привычно обнял свое чудо, тихо проворчав, что потерпит и лично проследит, чтобы тот отдохнул.