***
Глубокая ночь охватила дом, провалила в сон пацанок, что заснули, даже не укрывшись одеялом, они мирно посапывали в подушку, предвкушая первый выходной день в стенах школы, но не все. Ветерок покачивал туи*, высаженные на территории, а свет луны отблёскивал на водной глади прудика, который высмотрела Кира с балкона комнаты. Она бы тоже сладко спала, как остальные, вымотанная испытаниями, но чуткий сон, шуршание постели, и тихие шаги заставили открыть глаза и проверить обстановку. О том, что среди участниц есть ночные воришки верить не хотелось, вариант с настоящим проникновением имел место быть, ведь съёмочная группа уехала, оставив попечение на куратора, дворецкого и пару охранников, что там же мирно спали этажом ниже — об этом говорил храп, от которого не спасали даже толстые стены. Домыслы Киры вмиг развеялись, только она заметила соседнюю пустующую кровать, что принадлежала Лизе, судя по табличке. Она и не думала идти за той, искать или переживать о её пропаже, поэтому завернулась поплотнее в одеяло и закрыла глаза. Однако любопытство взяло верх очень быстро, и уже через пару минут Кира стояла на балконе, выкуривая ментоловую сигарету из припрятанной пачки. Шестое чувство подсказывало, что вид на территорию даст ей ответ, ведь когда все заселялись и примеряли форму, только Лиза проторчала на балконе, после чего наспех натягивала клетчатую юбку, даже не разобрав сумку — последняя так и осталась лежать под кроватью. Не сказать, что у Киры идеальное зрение, но уловить в темноте движения у воды ей таки удалось. Бросив окурок в мусорное ведро позади, она незамедлительно направилась туда. При дневном свете было сложно разглядеть этот пруд за пушистыми деревьями, да и не особо он в глаза бросался на самом деле, что там может быть интересного? Вода, да и вода, но Кира задавалась другим вопросом: «Какого чёрта туда понесло Лизу среди ночи?». Хмыкая разным вариациям этой мысли, светловолосая пробиралась меж деревьев, подходя всё ближе. Оставалось всего пару метров, как она застыла, спрятавшись за толстым стволом дуба. — Правильно ли я сделала, что вообще сюда пришла? — прозвучал тихий вопрос. Медведева старалась идти бесшумно, хотела остаться незамеченной, неужели план провалился? — Да, у меня есть проблемы, но могут ли они сравниться с проблемами других девочек? Им помощь нужна больше чем мне, — шумный выдох. Кира чуть высунула голову, но Лиза всматривалась в водную гладь, уверенно ведя монолог. Не заметила? — Подумаешь, рассталась с парнем, прошла ведь терапию. Но как жить-то? Совсем не понимаю. «Смешная, с водой разговаривает?» — девушка ухмыльнулась своим мыслям и, выглянув чуть больше, ей открылся полный обзор на Андрющенко — она сидела в пол-оборота на каменной кладке, постелив под себя плед — взятый явно из комнаты отдыха — тёмные волосы были распущенны, и одета была в чёрную майку и красные шорты. Кире было холодно смотреть на Лизу, пусть и тянулся летний сезон, но ночи были отнюдь нетёплые. Внезапно брюнетка потянулась к пруду, погружаясь рукой в воду, следом вытянула согнутую ладошку и довольно хмыкнула. — А как строить отношения с участницами, если я чувствую себя лишней? — заговорила Лиза, всматриваясь в содержимое руки. «Рыбку поймала что ль?» — подумала Кира, продолжая пристально наблюдать. — Та же барменша, сначала подсаживается, болтает, — судя по активной жестикуляции и быстрой речи, Лизу зацепило их общение, что даже Кира удивилась, — потом, будто ничего не было, а дальше любезно угощает меня колбасой, — вздохнула та. — И как себя с ней вести? Хотя… я явно придаю этому слишком большое значение. — Медведева нахмурила брови и прикусила штангу от пирсинга, её глаза забегали, а в голове включилась функция анализатора. Лиза, окунув снова руку в воду, продолжила: — Но вот реакция Чикушки меня позабавила. Кажется, она приревновала, ведь Кира в основном с ней тусовалась, а тут я, здравствуйте. Услышав прозвище для Юли, Кира едва сдержала смех, зажав рот рукой, тихий хрип мог бы остаться незамеченным, если бы не решение девушки шагнуть назад и по неосторожности наступить на сухую ветку. Треск привлёк внимание Лизы, она резко обернулась, но меж деревьями никого не было видно. Не сказать, что у неё был страх темноты, скорее неизвестности, от чего она кратко бросила прощальное слово своим новым немногословным друзьям и быстрым шагом направилась по тропинке в дом. Спрятавшаяся за дубом Кира облегчённо выдохнула, не выдав присутствия своей персоны, но досадно было прерывать откровенную беседу Лизы с рыбками из пруда. «И сколько я могла бы ещё узнать?» — любопытство распирало, ведь какими бы ни были колоритными другие участницы, никто из них не шатался по ночи в поисках общения, никто даже пруда не заметил в самом углу территории. Никто, кроме Лизы.***
Выходной предполагал отдых, но режим дня и подъём в 7 утра никто не отменял, как бы ни хотели пацанки понежиться в постели ещё хотя бы часик, но куратор — Дарья, как швейцарские часы, бегала и поднимала всех до единой. Буря недовольства стихла лишь тогда, когда с первого этажа повеяло ароматным завтраком, куда и ринулась проголодавшаяся толпа. Однако не все были в восторге от овсянки с малиновым сиропом, некоторые не завтракали по утрам вовсе, а кто-то предпочитал тягу никотина вместо еды. Девочки заняли место за длинным столом и схватились за ложки, звонко обсуждали цветовую гамму школьной формы и кому как она идёт. Лиза устало ковыряла кашу и раздражённо поджимала губы от громкого гула соучастниц. Глаза пекли до невозможности, словно песка насыпали, а аппетита не была от слова «совсем», только мысли о том, чтобы улизнуть и покемарить ещё лишние часик-два. — Ты будто и не спала всю ночь, — сидящая рядом Мишель закинула локоть на стол, опираясь головой об кулак, и загадочно смотрела на Лизу, прищурив глаза. От такого неожиданного внимания Андрющенко застыла, не моргая. «Что, если это она была на пруду ночью?» — неловкость пробирала дрожью и только надежда на удачу, что догадка ошибочна, держала Лизу в руках. — Выглядишь уставшей. Мне вот до утра кошмары снились, встала с ощущением, что меня били всю ночь, — вздохнула собеседница, заправив выбивающийся локон волос за ухо. — Да, кошмары вещь жуткая, — чуть дрожащим голосом ответила та, про себя радуясь, что догадку можно отметать, ведь когда она вернулась в комнату ночью, Мишель действительно ворочалась в кровати, бормоча что-то нечленораздельное. — Тоже страдаешь этой фигнёй? Мне как-то друг советовал пить чай с мятой, говорит, расслабляет, — начала щебетать девушка, орудуя ложкой. Последующих слов Лиза не уловила, утонув во внутреннем споре о том, что всё-таки за шорох был у деревьев. Ветер был не настолько сильный, чтобы создать такой звук. Может кошка? Хотя, откуда ей здесь взяться. Мысли путались, перебирая варианты, а чёртова овсянка так приятно пахла, но совсем не вызывала желания её съесть. Отодвинув тарелку, Андрющенко откинулась на спинку стула, наблюдая, как другие болтают, не стесняясь набитого рта, с которого так и норовит выпасть каша при смешках. Заметив пустующие стулья, Лиза, хмурясь, начала считать по головам, кто не удосужился явиться на завтрак. Корпеть в вычислениях и вспоминании имён долго не пришлось, так как со стороны кухни шли довольные Амина и Кира, держа в руках большие разносы. — Зайки, смотрите, что наша дагестаночка нам приготовила! — провозгласила светловолосая, ухмыляясь. — Ленивые хачапури, да, — добродушно, так по-домашнему улыбалась Амина, подходя и угощая девочек. — Давайте зароем топор войны, да, нам ещё столько времени быть тут вместе, да. — Долой кашу, блять, налетайте! — следом понеслась Кира, оббегая стол под радостный вопль. Ещё вчера произошла драка между Крис и Аминой, зацепились за фразы, будучи под градусом, сейчас же обе по доброму улыбаются (или же делают вид), подмечая приятный аромат блюда. То ли трюк «добра и мира» девушки сработал, то ли необъяснимый авторитет Киры. Лиза задавалась вопросом, как так быстро и без единой стычки, по сравнению с другими, Медведева влилась в коллектив, заимев практически со всеми хорошие отношения. «Может она человек хороший, а может, запугивала всех по углам?» — улыбнувшись краем губ, Андрющенко подняла глаза на Киру, что неизвестно откуда взяла чашку кофе с плиткой горького шоколада и села рядом с Чикиной, как раз по диагонали. Переговариваясь с Крис напротив, улыбаясь до невозможности милых складочек на щеках, Кира не замечала, как на ней сосредоточилось всё внимание Лизы, явно дольше положенного. Та не могла ничего с собой поделать, выразительная мимика приковывала взор, как и пирсинг, и неизменная причёска, и забавная ямочка на подбородке. В голову молнией ударила совсем несуразная мысль: «А что если это Кира была там ночью?». Сердце пропустило удар, а здравый смысл отказывался в это верить. Очередная догадка также канула к лету, ведь когда Лиза куталась в одеяле, услышала, как та выходила из туалета. Вспомнила ещё, как удивлялась такой беспардонности, так громко шоркать ногами и звонко зевать, сладко потягиваясь, когда другие дремлют, вдобавок и локтем об тумбочку приложилась, смачно выругавшись. Нет, это точно не она. — Ты завтракаешь только этим? — полный удивления голос Чикиной прозвучал достаточно громко, чтобы отвлечь Лизу, как и всех остальных, от своих дел и обратить на неё внимание. — Хачапурьку оставлю на обед, — подмигнула Кира и откусила шоколадку, переводя взгляд с Юли на Лизу, почувствовав пристальную слежку. Та глубоко вздохнула, резко заинтересовавшись узором на салфетках, вызвав смешок блондинки. По-свойски Чикина подтянула к себе чашку Медведевой — заодно вернув её внимание к себе — и сделала глоток, следом скривилась и вернула кофе хозяйке, закусывая ложкой овсянки. — Господи, до ужаса приторное, как ты его пьёшь? — хмуря брови, вопрошала Юля, — ещё и с шоколадом… Да уж, завтрак не для всех. — Завтрак для особенных, кисуль, — ухмыльнулась та и с утрированным наслаждением отпила из чашки, причмокивая. Изобразив заинтересованность рассказом собеседницы о вреде сладкого натощак, Кира вернула взгляд на Лизу, что уже беседовала с Мишель, чуть улыбалась, прикрывая рот ладонью и периодами поглядывала на Медведеву. От Андрющенко веяло таким теплом, вызывая волну воспоминаний, старательно забытого образа кого-то близкого. Несколько лет назад Кира могла бы назвать себя счастливой в какой-то степени, она ощущала абсолютную любовь к себе со стороны прекрасной девушки, что была чуть младше и наивнее. Эти отношения давали всё то, чего Кира недополучила от семьи — забота, внимание, волнение — то, что питало её, наделяло силой. Однажды, когда уставшая после смены в баре, девушка вернулась домой, крепко обняла любимую и уснула, но утром её ждала пустая квартира, холодные стены и записка на столе с одной фразой: «Я так больше не могу». Месяцами Кира искала её, побивала порог её дома, любимых мест, работы, но девушка словно испарилась, и она искренне не могла понять на тот момент почему. Приятно-болезненная вспышка прошлась мурашками по спине Киры, внутри всё сводило, вводя в недоумение. Лиза не была похожа на бывшую, ни цветом волос или глаз, ни даже ростом, ни единого сходства во внешности, да и сама по себе она становилась всё большей и большей загадкой, настоящим ребусом, что обрастал одними вопросами, однако что-то неведанное, неписуемое вызывало дикий интерес, нагоняло интригу вокруг её личности. Медведева изучала Лизу со стороны, подмечала скованную жестикуляцию, чуть зажатую улыбку, было видно, как той неловко то ли от количества людей вокруг, то ли от прилипшей Мишель, то ли от пристального взора девушки — сидевшей чётко по диагонали —, которого та решительно старалась не замечать. Но, всякий раз, сталкиваясь взглядом, брюнетка опускала глаза, сжимала плечи, и Кира никак не могла понять такой реакции, лишь наблюдала и пила кофе, не обращая внимания на белый шум со стороны Юли.