Знакомство с семьей

Прогулка со станции была тихой и неловкой, мало чем отличающейся от встречи Сомбры с Мод более года назад. На самом деле, теперь, когда Сомбра подумал об этом, он начал понимать, откуда у Мод большая часть её индивидуальности (или её отсутствия). Отец Пинки, чье имя ему ещё предстояло узнать, был таким же стойким, как и все остальные. Он не разговаривал, он не улыбался, и единственное, что Сомбра мог получить от жеребца, это тот факт, что его профессия вращалась вокруг камней, хотя он уже знал это благодаря Пинки. Сомбра мало что мог сказать о матери Пинки, которая была такой же молчаливой, как и её муж. Однако её молчание было вызвано скорее неловкостью, чем решимостью. Хотя, несмотря на повисшую в воздухе тишину, единственной пони, достаточно храброй, чтобы избавить группу от её присутствия, была Пинки, которая прыгала в своей обычной, задорной манере. То, как ей это удавалось, было для Сомбры чудом, хотя было много случаев, когда он заставал Пинки дремлющей целый день, вместо того, чтобы распространять своё бесконечное веселье на всех пони. — О боже, я не могу дождаться, когда мы вернемся домой! Лайм и Марбл будут там, и мы все будем держаться вместе, как раньше, когда были маленькими! Жаль, что Мод не смогла присутствовать, но всё равно очень здорово, что мы снова увидимся! — Пинки, дорогая, прыжки вокруг тебя утомят, — сказала мать Пинки упрекающим тоном, это было первое, что она сказала с момента её приезда. — Тебе захочется притормозить, прежде чем твоему жеребцу придется нести тебя. Пинки ахнула. — Это отличная идея! Сомбра не был готов к тому, что Пинки запрыгнет ему на спину, хотя она делала это далеко не в первый раз. Он немного пошатнулся, когда Пинки устроилась у него на спине, и попытался не обращать внимания на взгляды, которые бросали на него родители Пинки. — У-у-у! Я теперь такая высокая! — воскликнула Пинки, усаживаясь на голову Сомбры. — Пинки, ты же знаешь, что я не это имела в виду, — слегка пожурила мать Пинки, по-матерински нахмурившись. Сомбра пожал плечами. — Для меня в этом нет ничего нового. Пинкс не тяжелая, так что это не проблема. — О, ты такой милый! — Пинки проворковала, прежде чем взъерошить гриву Сомбры в своей обычной любовной манере. Сомбра убрал выбившуюся прядь с глаз, когда мать Пинки бросила на него озадаченный взгляд. — Ты действительно не против, что она катается у тебя на спине? — спросила она. Сомбра снова пожал плечами. — Если я чему-то и научился с тех пор, как встретил Пинки, так это принимать вещи такими, какие они есть, даже если в них нет особого смысла. — Как моя «Пинки Интуиция»! — воскликнула Пинки, высоко подняв зад и помахивая своим кудрявым хвостом. — Мне всё ещё трудно разобраться в этом, — признался Сомбра. — Дергающиеся хвосты и висящие уши на самом деле не моя сильная сторона. Пинки хихикнула. — У тебя будет достаточно времени, чтобы разобраться в этом, Сомбри! — Даже целой жизни не хватит, чтобы понять тебя. — Сомбра посмотрел на Пинки сквозь челку. — Но я был бы готов потратить его на попытки. — Оу! — Пинки прижалась к его гриве. — Когда ты успел стать таким милым? — Я всегда был таким. Похоже, ты не обращала на это внимания. — Сомбра убрал с глаз ещё одну прядь волос. — Милостивый Тартар, почему ты намереваешься ослепить меня? Пинки потянул себя за ухо. — Потому что я могу! — Ты понимаешь, что я — твой способ передвижения и что моё зрение необходимо для нашей безопасности? — Сомбра удивленно приподнял бровь, которую Пинки не смогла разглядеть из-за его гривы. — Иип! — Пинки быстро перестала трепать свою гриву. — Извини! Сомбра усмехнулся. — Просто будь осторожна там, наверху. Я не хочу, чтобы ты свалилась, как в прошлый раз. Пинки нахмурилась, глядя на него. — Я не хотела падать! — Это не меняет того факта, что ты это сделала, дорогая. — Сомбра усмехнулся, почувствовав, как она начала готовить ещё одно взъерошивание гривы. — Если ты взъерошишь мою гриву, ты обязательно упадешь. — Я не… Ах! — Пинки соскользнула с боку Сомбры и, если бы не заклинание левитации Сомбры, она бы разбилась о землю. — Я же говорил. — Сомбра усмехнулся, увидев, как она нахмурилась, когда он поставил её на землю рядом с собой. — Тебе действительно следует быть более осторожной. — О, смотрите, кто говорит! — Пинки воскликнула, — Знаешь, ты тоже попадаешь в рискованные ситуации! — Не попадаю! — Попадаешь! — Не попадаю! — Попадаешь! — Не… — Сомбра вздохнул. — О, какой в этом прок? Пинки рассмеялась. — Я выиграла! — Из-за дефолта, Пинкс, — напомнил ей Сомбра. — О, тсс! Пока Сомбра и Пинки продолжали своё обычное семейное подшучивание, мать Пинки не могла удержаться от улыбки при виде их вместе. Хотя у неё были некоторые опасения по поводу их отношений, некоторые из которых основывались на традиционных верованиях, было бы ложью, если бы она сказала, что между ними ничего не было. — Возможно ли, что жеребец, о котором мы так много слышали, не тот монстр, каким мы его считаем? — подумала она, бросив на них ещё один взгляд. Он выглядел так, как в газетных статьях: высокий, темноволосый и экзотически красивый. У жеребцов обычно не было такой темной шерсти или гривы, а у единорогов не было таких странно выглядящих рогов. Она попыталась не вздрогнуть, когда увидела его клыки, когда он улыбнулся Пинки, хотя злоба исчезла из их блеска. — Возможно, он не так уж плох… — Она сама улыбнулась, когда Сомбра сказал что-то, что рассмешило Пинки, хотя смысл был утерян для неё. Но, когда она перевела взгляд на своего мужа, то заметила, что он смотрит на Сомбру с той же настороженностью, что и она. И она вздохнула, заметив, как он нахмурился, чего не заметила болтающая пара. Он не покупался на привязанность Сомбры. И что-то подсказывало ей, что в ближайшие дни это принесет только неприятности.

***

— Аааааа, — простонала Пинки, — я тааак голодна… Сомбра бросил на Пинки неодобрительный взгляд, когда она легла на землю. — Пинкс, в последнее время ты просто отлично передвигалась. Почему ты сейчас унываешь? — Потому что ееееееееда, — простонала Пинки, отрывая голову от земли, — я просто хочу ееееееееесть… Сомбра вздохнул, левитируя Пинки на спину. — Ты съела весь железнодорожный запас картофеля фри с маринадом по дороге сюда. Пинки оживилась. — Хей, мам, у тебя дома есть картошка фри? Ее мать вздохнула. — Мы сейчас поднимаемся на холм к дому, дорогая. И я не могу сказать наверняка. Пинки застонала. — Неееееет… Я хочу немного жареной картошки с маринадом… — Она сделала паузу, обдумывая это. — Или я просто хочу соленых огурцов? — Почему тебе вдруг захотелось соленых огурцов, Пинки? — Спросил Сомбра, — Это буквально всё, что ты хотела съесть за последние пару дней. — Я не знаю! — Пинки вскинула копыта в воздух. — Наверное, я просто веду себя как… Сомбра остановился, повернувшись, чтобы посмотреть на Пинки. — Даже не заканчивай это предложение тем, что, как я думаю, ты собираешься сказать. Клянусь, я не смогу с этим справиться. — …огурец! — Пинки воскликнула, — Ха, ты pickle-y?! Сомбра вздохнул и опустил голову. — Я pickle-y!.. Точно так же, как в первые десять раз… — Ты привыкаешь к переработке старых вещей, — сказала ему мать Пинки, — легче от этого не станет, но, по крайней мере, ты не будешь расстраиваться из-за этого. Сомбра бросил на неё задумчивый взгляд. — Я могу только представить, сколько дней плохих каламбуров вам пришлось вытерпеть. Вы хоть представляете, через что мне приходится проходить из-за этого каждый день? — Эй! — Пинки игриво шлепнула его по затылку. — Не становись таким! — У меня больше знаний о каламбурах, чем мне хотелось бы знать. — Сомбра невесело усмехнулся. — Эй, Сомбра, я читала книгу об антигравитации… — Это невозможно подавить! — закончил Сомбра вместе с матерью Пинки, которая посмеялась вместе с ним. — Я была здесь первой, Сомбра, — напомнила ему мать Пинки. — Любого, кого ты слышал, я слышала десять раз. — Я думаю, ты имеешь в виду любой каламбур, который ты слышала! — Пинки издала громкий фыркающий смешок. Сомбра выгнул бровь. — Ты уже слышала это? — Я сбилась со счета после 28. Либо так, либо мне просто стало всё равно. — Оооо, смотри, вот и дом! — воскликнула Пинки, забираясь на голову Сомбры. — Посмотри, как красиво выглядит всё! Сомбра посмотрел в ту сторону, куда указывало копыто Пинки, и удивленно моргнул. В то время как Сомбра ожидал, что земля будет бесплодной и безжизненной, что в какой-то степени так и было, он вскоре увидел правду в словах Пинки, когда солнце начало садиться за холмы, отбрасывая красивые тени на множество камней, усеивавших землю. — Это… так умиротворяюще, — прокомментировал Сомбра, отметив тишину, которая наступила вместе с видом. Пинки кивнула. — Мм-хмм! Это делает фермерство очень простым! — Она остановилась, оглядываясь по сторонам. — Кстати, о сельском хозяйстве, где все остальные? Разве они не должны быть снаружи? — Мы закончили пораньше, чтобы подготовиться к твоему визиту, — сказала ей мать Пинки, — и, пока я не забыла, мы приготовили гостевую комнату для Сомбры, чтобы он мог спать. Пинки выгнула бровь. — Когда у нас появилась комната для гостей? — Пока тебя не было, мы кое-что отремонтировали в доме, — объяснила мать Пинки, когда они подошли ближе к дому. — мы добавили ещё пару комнат, и теперь у меня есть комната для шитья. Пинки захлопала копытами. — Ура! Я рада, что она у тебя появилась! Мать Пинки улыбнулась. — Это то, что я давно мечтала приобрести. — Итак, у Марбл и Лайм теперь есть свои комнаты? — спросила Пинки. — Да, к счастью. — Мать Пинки повернулась к Сомбре. — Ты не поверишь, в какие ссоры ввязались эти двое. В одно утро речь идет о расческе, а на следующее — о том, кто у кого украл жеоды. — Разве Марбл не единственная, кто коллекционирует жеоды? — спросила Сомбра, вспомнив, что Пинки упоминала об этом ранее. — Да, но Лайм тоже пристрастилась к этому. — Она вздохнула. — Ты же знаешь, что это плохо, когда им приходится разбивать свои камни. Сомбра приподнял бровь. — Это… то, чего я, по-моему, никогда не слышал. — Это выглядит еще более причудливо, — сказала ему Пинки, хихикая, — просто подожди. Именно тогда Сомбра понял, что они прибыли в дом. И именно тогда он понял, что отец Пинки отпирает дверь. И что он не улыбался. — О, Тартар… — подумал Сомбра, — что-то подсказывает мне, что это добром не кончится…