Письмо к Визави

И так, дни Лианы летели один за другим. Только теперь ей не нужно было никуда спешить. Не нужно было работать. Она просто и без какого-либо смысла лежала в кровати, попивая различные коктейли собственного приготовления на которые хватало фантазии и смотрела сериалы. Это означало, что ее жизнь остановилась и теперь в ней можнл запустить серию многочисленных непрерывных сюжетов для просмотра. И если раньше, года три назад, фильмы были для нее источником вдохновения, то в последнее время они стали ещё одной отдушиной, которая позволяла уйти от реальности и собственной жизни, забывшись в чужих выдуманных историях с хорошим концом. Чистая и по-своему уютная квартира девушки превращалась в полнейший бардак. Она не могла найти в себе силы, чтобы встать и разобрать ту гору мусора, которую создала в течении трех дней. Многие бы сказали, что это просто творческий беспорядок, но Лиана не была творцом и тому доказательство — все ее бесчисленные попытки найти себя в различных сферах. Все, что она когда-либо начинала — никогда не доводила до конца. И самое забавное это то, что та даже не расстраивалась. *** (пов-е от первого лица) В 19 лет меня отчислили из университета. Я знала, что так будет, потому что все два года я недостаточно сильно отдавала себя менеджменту — направлению, на котором я числилась. Прекрасно помню, как это было. Комиссия из трёх человек. Готовый вердикт и отчисление. Возможно, я могла бы стать актрисой — мечтала быть ей с детства. Тогда я впервые заплакала при совершенно чужих для меня людях. Сделала это намеренно, чтобы вызвать у них жалость. Мне нужно было показать, что я очень опечалена, что я очень полюбила этот университет за последние два года, что здесь мои друзья и моя жизнь. Но на самом деле это было далеко не так. Я ненавидела свой университет, ненавидела людей, которые меня окружали: лицемерные, эгоистичные и самолюбивые. Ненавидела то, что каждый день мне приходилось сталкиваться с этим, слушать, участвовать. Я разыгрывала эту драму только лишь, чтобы моя мама не впала в депрессию из-за кучи денег потраченных впустую, так как тогда они нам были просто необходимы. Пыталась все исправить, когда исправлять было уже нечего. И тогда пришёл конец. Я возвращалась домой, выслушивала недовольство мамы и терзала себя мыслью о том, какая я плохая дочь. Обещала ей, что найду работу и восстановлюсь. И я нашла работу, но поняла, что продолжать учиться на менеджменте не хочу. Я нашла себя в писательстве и у меня неплохо получалось. Понимаю, что это не оправдание и оно никак не изменило ту ситуацию, к которой привела моя глупость. Понимаю, что сама испортила себе жизнь и сама довела себя до этого состояния. Я потеряла все: и шанс, и веру, и хорошие отношения с матерью, и своё будущее. Просто потому, что не знала чего хотела на самом деле. Кем хотела стать. *** (пов-е от третьего лица) Ей снился сон. Лиана шла по парку прямо к аллее с фонтаном, но вместо неё, почему-то, был маленький деревянный дом. Девушка зашла в него, и увидела просторный зал с огромными окнами и люстрами. Он был освещён со всех сторон, но куда бы не пал ее взгляд — все тут же расплывалось. В этом зале проходил какой-то карнавал — поняла это по летающим акробатам, фокусникам на ходулях выдыхающих пламя, наряженным людям и их маскам. Они танцевали, а Лиана просто проходила мимо них, чувствуя, как ее задевают пышными платьями и фраками. Стала оглядываться и тогда перед ней оказался высокий молодой человек, лицо которого тоже было скрыто маской. Он протянул руку приглашая ее на танец и девушка приняла приглашение, совершенно не зная движений и того, с кем танцует. Они кружили по всему залу, плывущие картинки менялись одна за другой. Лиана пыталась рассмотреть своего спутника, но единственное, что смогла увидеть — это его светлые волосы с идеальной небрежностью спадающие на закрытое лицо. — Выбирай милая, что ты желаешь… — Вдруг заговорил с ней кавалер. — Богатство или всеобщее признание. Любовь, счастье, бессмертие. А может быть… семь желаний? — Голос, настолько привлекательный, что девушка готова была утонуть в его речах, слушая их раз за разом. Он говорил какие-то странные вещи, которым та не придавала никакого значения. В этот момент она, будто под гипнозом, наслаждалась касанием его рук и манящим тембром голоса. — Решай скорее. Он вдруг исчез, картинка поменялась и Лиана уже, в одиночестве, сидела на холодной скамье вырезанной из камня, в то время, как вокруг нее продолжался безумный хоровод сопровождаемый артистами и разными парами людей. Кто-то из них общался, некоторые прилюдно целовались, совершенно забыв о манерах. Она не сразу заметила, как изображение стало четким и теперь можно было полноценно увидеть происходящее. Яркие разноцветные платья, огни повсюду, большие витражные окна, золотые статуи, свисающие ленты и огромные картины в позолоченных рамах. Место в котором пребывала Лиана было похоже на средневековый замок, и из-за преобладающих красных оттенков, создавалась атмосфера чего-то распутного. Тогда она встала и пошла не зная куда. Ноги привели к зеркалу длинною от пола до потолка, в котором девушка увидела своё отражение. Темные волосы были аккуратно убраны, пышное изумрудное платье сидело на ее теле, руки покрывали белые перчатки, а шею обхватывало массивное украшение из красного бриллианта. Чья-то рука дотронулась до плеча. В отражении рядом с ней стоял тот самый мужчина. Чёрная маска с золотыми крапинками по краям скрывала лицо и тогда Лиана обернулась, чтобы лучше его разглядеть. На губах играла притворная, соблазняющая улыбка, а глаза сверкали некой хитростью. Наряд незнакомца соответствовал маске: чёрный камзол до пола, украшали золотые линии по краям и броши, которые вместо пуговиц закрепляли одежду на груди. На уровне бёдер камзол расходился и его внутренняя сторона была вышита золотой тканью. Его вид в самый раз вписывался в атмосферу замка, создавалось ощущение, будто именно он являлся зачинщиком этого торжества, хозяином поместья. Молодой человек нагнулся к лицу девушки, словно хотел поцеловать, и тогда она заметила его глаза которые были разных цветов: один карий, другой зелёный. Они необыкновенно зачаровывали, а от его близости чувствовалось приятное волнение. Музыка играла слишком дурманящая, словно гипнотизирующая. А может это все атмосфера или тот, кто стоял перед ней. Тем не менее, мысли Лианы покинули ее и она наконец ощутила невероятное расслабление, которое не чувствовала уже много лет. Мужчина в маске смотрел на девушку своими завораживающими глазами, в то время, как его рука ложилась на ее талию и все ближе притягивала к себе. Он игрался с ней — это было видно по его лукавому взгляду. Соблазнял, касаясь своими губами ее губ, но не целуя. А она, полностью находящаяся в его власти, таяла под ним как мороженое в плюсовую температуру и сгорала от желания долгого поцелуя. И будто услышав молитвы, кавалер требовательно впился в губы Лианы, сильнее прижимая ее к своему телу. Поцелуй был таким властным и одновременно мягким. Сочетал в себе силу и спокойствие. Рука девушки прижималась к его спине, другая — невольно свисала, пока он наклонял ее тело назад, словно в одном из движений танца. Наслаждение, которое раскатывалось по телу было невыносимо приятным. Это могло тянуться до бесконечности. Его губы целовали Лиану слишком умело, слишком нереально. Происходя это в жизни, она бы не смогла поверить, что такое возможно. Ей хотелось, чтобы этот поцелуй не прекращался и поэтому она отчаянно цеплялась за секунды удовольствия. Но он оборвался как по щелчку пальцев, ведь ничто не могло быть вечным, даже во сне. Молодой человек снова посмотрел на девушку хитрым взглядом. — Твоё время подходит к концу. — Он улыбнулся кончиком губ и тогда она резко открыла глаза. (пов-е от первого лица) Мой сон прекратился в самый интригующий момент и его часть буквально исчезла из моей памяти. Запомнился лишь конец: зеркало, рука на плече и мужчина в маске, поцелуй с которым я до безумия мечтала возобновить. Все ещё ощущала его касания на своих губах. Настолько реальные, отчего в груди отдавало неприятной болью о том, что я больше никогда этого не почувствую. Протерев глаза и расположившись на спине в форме звёзды, я сделала глубокий вдох и точно такой-же выдох. Чем я любила сны, так это тем, что в них можно было забыться и ни о чем не думать. Откинуть мрачную и невыносимую реальность и окунуться в мир фантазий, где все, что происходит с тобой кажется прекрасным и лёгким. Где можно не думать о завтрашнем дне, о вечным проблемах и заботах, где можно просто забыться и наслаждаться одним единственным моментом. Ну а теперь мне «просто» придётся жить дальше и пытаться заставлять себя наводить порядок. *** Набирая в ведро воду и слушая музыку на заднем фоне, я в сотый раз благодарила свою маму за то, что она привила мне привычку убирать за собой даже если мне этого не хочется. Уборка стала для меня чем то обычным, чем то вполне естественным как, например, ходьба или постоянное дыхание, чтобы не умереть. Иногда, мне было легче пойти и убраться у себя в комнате, нежели сесть и учить скучную физику, которая мне не интересна. Забавно, что вместо интеллектуального труда я выбирала физический. Может в своей прошлой жизни я была грузчиком или уборщицей? И теперь это преследует меня по сей день? Я закончила уборку к четырём часам дня, за окном уже начало смеркаться. Приняла ванну, надела чистую одежду, заварила себе чай вместо кофе, не думая о плохом — на это у меня было аж четыре дня, поэтому пора прекращать валять дурака. Я уже свыклась со своим одиночеством и безвыходной ситуацией — это тоже стало чем-то привычным для меня. Перестала убиваться по тому, что у меня не получается построить свою жизнь и по тому, что все идёт наперекосяк. Люди, которых я считала друзьями предали меня за мимолетный луч славны, а тот единственный мой лучший друг, который остался со мной, по иронии судьбы, живет в другой стране. Забавно, что со своими неплохими коммуникативными данными, я не могла завести новые знакомства. Точнее могла, но не хотела. Не сейчас, не в момент саморазрушения. Возможно я познакомлюсь с кем-нибудь: буду просто общаться, так как этого требует социум и не в коем случае не подпускать ближе. Но все это после того, когда полностью приду в себя и отпущу старые травмы и страхи. Сейчас я просто допью чай, съем конфету, порисую или попишу. Посмотрю фильм, почитаю, может пойду развеюсь; подышу свежим октябрьским воздухом и заодно куплю себе продукты — хоть какая-то продуктивность. А завтра промониторю подходящие вакансии, соберу своё портфолио и начну устраиваться в другое книжное издательство. А может решу начать работать из дома — совмещать приятное с полезным. Хотя, это не самая лучшая идея. Тогда я совсем завяну. Прекращу со всеми контактировать вживую и стану настоящим социофобом. *** Время — около восьми. На улице витала прохлада, под которую было достаточно надеть большой тёплый шарф и шерстяные носки. Я могла бы задержаться в парке подольше: прогуляться по тропинке вдоль деревьев и высоких фонарных столбов, попивая горячий чай с апельсином, смородиной и пряностями. Отчасти хотелось, чтобы в этот благоприятный вечер со мною рядом кто-то присутствовал и мы непринуждённо о чём-то общались. Я прокручивала в голове различные темы для обсуждений, которые могла разделить со своим собеседником. Мне бы хотелось почувствовать себя важной, нужной для кого-то. Но я опять начинала забываться в тоскливых мыслях, которые напоминали мне о моем злосчастном положении. Наконец, разобрав пакеты с едой, принялась готовить себе поздний ужин. Хотелось поэкспериментировать, но на это уже не оставалось сил. По старому доброму рецепту я приготовила себе очередную пасту и, поставив блюдо на поднос, побрела в гостиную, где в ожидании хозяйки, горел торшер и экран ноутбука с покорно ждущим меня сериалом. — Я уже подумал, что до самого следующего дня буду тебя здесь ждать. Поднос с пастой и столовыми приборами мгновенно полетел вниз: прощайте два часа времени потраченных на уборку. По телу пробежал острый холод, а голос издал зловещий визг. От резкого и неожиданного звука я передернулась, чувствуя как тело сковывает дикий страх. Ноги приросли к полу и не смогли пошевелиться, как и все мое тело. Первое, что пробежало в голове: закрыла ли я за собой дверь. Мама часто меня ругала за это, так как я постоянно забывала закрывать входную дверь на ключ. Читала лекции о том, что к нам могут забраться воры или убийцы. Припоминала случай с соседями, которые жили напротив и к которым однажды ночью ломился вор. Я просто боялась представить, что может произойти дальше. Мне было страшно от одной только мысли. Начинало подташнивать, появлялось дикое ощущение обезвоживания и тоски по родному дому. — Что тебе нужно? — Дрожащим и внезапно хриплым голосом вдруг осмелилась спросить, смотря куда-то в угол гостиной. — Я пришёл по твою душу, милая. «Милая» Где-то я уже это слышала…