Через Пустоту

Весь следующий день прошёл сумбурно, галопом. Вот они с Лейлой мирно завтракают на кухне. Вот она прощается и уходит в школу. Вот он проверяет электронную почту и невидящим глазами перечитывает рекомендательное письмо полковника для него в Академию. Вот он снова идёт на чердак, чтобы в попытке занять руки снова взяться за гантели. А вот уже и вечер, и Лейла помогает ему подобрать одежду для свидания. — Невыносимо! У тебя только хаки и камуфляж, а единственная чистая футболка - чёрная! — она угрюмо отпихнула его сумку. — Ты собираешься выглядеть как человек, или так и будешь солдафоном? — Я ещё не успел прикупить гражданки... А надо? — он уныло оглядел свои разбросанные по комнате вещи, — Меня и это устраивает. — Ты идёшь на свидание, Саймон! Не на полосу препятствий. Ох-х, парни! Она театрально вскинула руки и вышла из его комнаты. А через пять минут вернулась с небольшим подарочным пакетом в руке. — Держи, наденешь это. В пакете оказалась новенькая, ещё в упаковке, белая рубашка. — Брала её на подарок Киллиану, — пояснила она, — Но тебе сейчас нужней. Тугой хлопок сковывал движения, жутко жёсткие швы, казалось, натирали даже там, где их не было. Саймон печально развёл руки, потом вытянул вперёд. Складки собрались подмышками, ворот врезался в горло. Он и забыл каково это, носить нормальную одежду. — Да ладно уж, не так всё плохо, — посмеивалась Лейла. — Ну всё, всё, хватит, ты похож на мельницу. Она подошла и поймала его за руки, которыми он вертел из стороны в сторону. Он замер, поняв, что впервые за день видел её лицо так близко. Она тоже собралась на своё свидание. Одежда ещё домашняя, но волосы красиво зачёсаны. В них поблёскивал лак, и пахло химией. Глаза подведены, ресницы подкручены. На щеках наложенный румянец — зачем? Её собственный гораздо красивей. А это что? Одной рукой он перехватил её кисть, притянул Лейлу ближе к себе, второй рукой взял её за подбородок, приподнял. — Ты что делаешь... Он бы хотел, чтобы это было то, как оно выглядело, но увы. Большим пальцем он медленно провел по ее губам, стирая с них помаду. Сестрёнка замерла. — Без этого лучше. — сказал он тихо. — Правда. Она не шевелилась. Не сводила с него странного, задумчивого взгляда. Показалось, или она наконец задумалась о том, что происходит? Он взял её лицо второй рукой, провел по её губам снова. Теперь на них остался лишь лёгкий налёт краски. Их взгляды встретились. Маленькое хрупкое тельце было так близко. Маленькие круглые груди касались его живота. Кажется, он даже ощущал, как бьётся её сердце. Её губы, мягкие наощупь, несвоего цвета, будто воспалённые, растёртые его пальцами. Приоткрылись в лёгком удивлении. Только наклонись — и они твои. Спусти руки по узкой спине, обними крутые упругие ягодицы, прижимая к себе. "Саймон Фокс, да ты грёбаный фрик..." Её прохладные ладони легли на его руки. "Да я ведь... Да я же окончательно возбудился..." В штанах горячо пульсировало в подтверждении. Тяжело и с хрипом вырывалось дыхание. Каждый удар сердца отзывался какой-то почти приятной болью. "Фрик. Урод" "Несчастный грёбаный выродок" — Не нужно тебе краситься. Ага? — Он прошёл пальцами по её шее, завёл под затылок, мягко обхватывая. "Я поцеловал тебя вчера ночью, ты помнишь?" Помнишь? Она моргнула, приходя в себя, хмыкнула, снова улыбаясь. Что-то будто подломилось. Она не поняла его. Снова. — Ты что же, включил режим папочки? — в её исполнении это слово не звучало обидно. Она действительно любила его как отца. — Я вообще-то взрослая, могу и помадой пользоваться. Она высвободилась из его рук, отступила на шаг. Оглядела его, склонив голову на бок. — Маловата она тебе, конечно, — кажется, она имела в виду рубашку. Саймон уже плохо соображал, и не был уверен. — И... чего-то не хватает. — она сморщила нос, присобрала губы, размышляя, но почти сразу просияла снова. — Так, есть идея, — и она вновь выскочила из его комнаты. Саймон смотрел ей вслед какое-то время. Потом, едва ворочая ватными ногами, тяжело сел на кровать. Плечи вдруг налились свинцом, его тянуло вниз. Накатило понимание. — Вот же чёрт... — вполголоса простонал он, обхватывая голову руками, — вот же... грёбаный... — последовала очередь злых беспомощных ругательств. Он был не любитель материться, но едва ли он слышал себя самого в тот момент. Не смотря на распалившееся желание, ему стало тошно. Тошно от себя самого. А желание не угасало. Невыносимо. Невозможно. Немыслимо. Он сполз на пол, всё также держась за голову. Лёгкие сотрясало спазмами, дыхание сорвалось. — Как это случилось? "Как это могло случиться" "Из-за долгой разлуки в армии? Может это ПТСР?... Или я всегда был уродом?" Он не помнил, чтобы ему снились кошмары. Ему иногда снилась мама в свой последний день. Ему часто снилась Лейла. "Урод" Желание не утихало. Кровь шумела в ушах. — Как это случилось? — бормотал он вслух. — Как? — Что случилось? Он отнял руки, повернул тяжелую голову в сторону двери. Лейла стояла в пороге со старым черным галстуком в руках. Кажется, это был отцовский. — Саймон? Всё нормально? — она подошла, с тревогой заглянула ему в лицо, — У тебя глаза слезятся, и лицо покраснело. Ты... Ты что, плачешь? Она начала опускаться на пол рядом с ним. "Нет. Не надо. Иначе я сделаю что-то неправильное" — Нет, — он отшатнулся. Поднялся на ноги. — Нет, просто... голова. Есть что-нибудь от боли? Она долго, с сомнением изучала его лицо. Неподдельное беспокойство в глазах, брови собраны. Она напоминала сейчас маму. Такой, какой Саймон её помнил. — Да, было что-то в аптечке. Сейчас принесу. — Не нужно, я спущусь. — он взял отцовский галстук из её рук. — Ты иди. — Ладно. Ещё немного помедлив, она вышла, мягко притворив дверь. Когда её шаги стихли на первом этаже, Саймон вышел и направился в ванную. Давненько ему не приходилось прибегать к таким мерам. К обезболивающему он добавил успокоительного. Потом ещё одного. Клео рисковала остаться без кавалера в этот вечер, но лучше так, чем медленно сходить с ума. В восемь ноль три в дверь позвонили. — Саймон, откроешь? — донеслось сверху. — Это ко мне. За дверью стоял довольно высокий, почти с Саймона ростом паренёк. Волосы намеренно взлохмачены и поставлены воском для укладки, в ухе серьга. — Э-э, Здравствуйте. Я к Лейле. — Киллиан, полагаю? — Ах, а ты должно быть Саймон Фокс, старший брат? — он улыбнулся идеальными зубами, протянул ладонь, — Лейла много о тебе рассказывала. "А вот мне о тебе рассказывала немного" Его рукопожатие было крепче, чем Саймон ожидал. Хотя нет, это была не крепость. Не уверенность. Скорее жёсткость. Не слишком приятное впечатление. Саймон с подозрением прищурился. — Так, это, Лейла готова? — он стоял вальяжно, с напускной расслабленностью, но белесые глаза беспокойно бегали. Тонкие руки меняли положение каждые три секунды. "Кто ты такой, Киллиан? В чём ты виноват? Что-то задумал?" — Одевается. — М-м, ага. Экхем. Так, это, может того, впустишь меня? "Ага. Типа как нормальный гостеприимный хозяин? Я-то? Тебе-то?" Но Саймон не стал возражать. Молча отступил, пропуская парня в дом. Тот прошёл в гостиную, по-хозяйски развалился в кресле. Сам Саймон остался стоять, лишь прислонился спиной к лестничным перилам, привычно скрестив руки. Киллиан вёл себя показательно уверенно. Осматривал мебель вокруг, покачивая головой якобы навязчивой мелодии в своей голове, постукивал в такт пальцами по подлокотникам. Изредка поглядывал на Саймона, если встречался с ним взглядом, безмятежно улыбался. Странный холодок пробежал по спине. Почти как тогда, полтора года назад, на той злосчастной вечеринке. "Нехорошо. Либо предчувствие, либо у меня зреет паранойя. И так, и так не хорошо" — Эй, а вы тут, смотрю, знакомитесь? — раздалось сверху, вниз по лестнице застучали каблуки. — О-о, да вас просто не оторвать друг от друга! Киллиан вскочил на ноги, просиял улыбкой. — Лэй, солнце, ты прекрасно выглядишь! "Лэй?!" Саймон обернулся. И встал как вкопанный. На сестрёнке было тёмно-синее коктейльное платье, кажется, велюровое. Длинные узкие рукава обнимали тонкие руки, гладкая кожа декольте в широком вырезе. Наверно полагалось демонстрировать ложбинку меж грудей, но не с её скромными размерами. Да и нужно ли? С такой талией, плотно обтянутой тканью, и изысканным изгибом бёдер — она была прекрасна. Она напоминала Саймону хрустальную вазу. Или ту керамическую балерину из маминой музыкальной шкатулки. Маленькая, хрупкая, изящная. "У неё ведь очень красивые ноги" Юбка платья доставала до середины бедер, тонких, но подтянутых, и при ходьбе вид создавался завораживающий. Крутые икры. Занятия бегом в школьной сборной не прошли Лейле даром. Сестрёнка очень редко надевала платья. Наверно на то были причины практические, но сейчас Саймону подумалось, что, если бы она носила платья чаще, он бы просто не выпускал её из дома. Никому нельзя смотреть на неё такой. Она спустилась, смущённо улыбаясь. Прошла мимо Саймона к Киллиану. — Привет, — она дала ему чмокнуть себя в щёку. У Саймона дёрнулся глаз. — Прости, что задержалась. Не опаздываем? — Ни в коем случае. Он взял её под руку, повёл к двери. Пропустил её вперёд. И тогда Саймон очнулся. На самом пороге поймал Киллиана за рукав, затащил обратно в дом, прикрывая дверь. — Слушай, ты, я не буду притворяться, — начал он. Тот его перебил. — Спокойно, Фокс, — он не переставал нагло улыбаться, — я всё понимаю. Ты, как хороший старший брат, сейчас должен сказать, что присматриваешь за мной, что мне следует тебя остерегаться, что я поплачусь, если хоть волос упадёт с головы твой драгоценной сестры. Саймон смерил его взглядом, каким приструнивал рядовых на службе, желваки напряглись. Но тот даже не моргнул. — Правда, я всё понимаю. Так что не утруждайся. Я люблю Лейлу, — на этих словах губы Саймона сжались в линию, — Я её не обижу. "Лжец" — Рад это слышать. — помедлив, он отпустил дверь, Киллиан вышел, дверь захлопнулась. Оглушительно в этой внезапной пустоте. Вскоре послышался приглушённый голос Лейлы. — Что это было? — Все хорошо, милая... — дальше не разобрать. Саймон какое-то время стоял у входной двери, глядя в никуда. Тяжёлое предчувствие усиливалось. Из ступора его вывел сигнал мессенджера. "Я готова" — писала Клео. — Чёрт, — он глянул на часы, — опаздываю. Клео Камински была студенткой Университета Западного Коннектикута, изучала право. Лейла со своим классом были под её руководством на той самой школьной экскурсии не так давно, где они и познакомились. Клео снимала квартирку неподалёку. В беседе была сдержанной, спокойной, умела слушать и говорить по делу. В меру миловидная. Ладная фигура. У неё были все шансы действительно понравиться Саймону, не смотря даже на то, что, на его вкус, она была самую малость холодна. "Все шансы. Если бы только не она" — И вот последний день их пребывания на кампусе, — она плавно раскручивала вино в бокале, — Подъехали автобусы, все погружаются, суматоха, учителя нервничают. А она стоит смирно поодаль и смотрит на меня. Очень пристально. Саймон вопросительно приподнял бровь. Клео отпила, облизнулась кончиком языка, посмотрела на него из-под ресниц. "Она что, дразнится?" — Я тогда подумала, может, у меня грязь на лице, или что-то такое, но нет. — продолжала она, — Собралась, было, уходить, моя работа на этом заканчивалась. Но тут она ловит меня за локоть, отводит за угол, и знаешь, что говорит? — М? Клео подалась вперёд и понизила голос. — Она сказала, "У меня есть крутой брат, с которым вы бы отлично потрахались". Саймон подавился оливкой и зашёлся в приступе кашля, сгибаясь почти пополам под стол. Кажется, даже опрокинул пару своих приборов на пол. Услужливый официант возник из ниоткуда, предложил воды. Саймон отказался, постукивая себя кулаком по груди. На глазах проступили слёзы. Клео посмеивалась, приложив пальцы к тонким сомкнутым губам. — Она... кхе.. чёрт, она иногда бывает... бестактной, — выдавил Саймон. Взял свой бокал, нервно отпил, чуть не поперхнулся снова. — Ну что ты. Меня покорила её искренность. — Клео оперлась локтем о край стола, и её плечо как бы случайно проступило в вырезе платья. Обнаружилась ещё одна красивая родинка у ключицы, — Не сразу, конечно. Сначала, признаюсь, меня эта прямота... обескуражила. — Не то слово, — пробурчал Саймон. Он вдруг понял, что избегает смотреть Клео в глаза. Она допивала только второй бокал, но вела себя уже явно смелей и откровенней. Её глаза блестели, её поза становилась всё более вызывающей. Она так и не поправила лямку платья. — Сдаётся мне, я ошибался, когда думал, что она не заботится о моей личной жизни. — Сдаётся, что так, — Клео не сводила с него взгляда из-под опущенных ресниц, — Она была настойчива. Не сдалась, даже когда я сказала, что в Бостоне меня ждёт жених. "Вот тебе и раз" — А он и правда ждёт? — вырвалось у Саймона. Она не ответила, снова растянула губы в хитрой ухмылке. В глазах мелькнуло что-то. Триумф? "И как это понимать? Женщины. Ненавижу, когда они так делают" — Давай не будем притворяться, что нам есть друг до друга дело. — она медленно водила пальчиком по краю бокала. — Мы оба прекрасно знаем, что мы здесь из-за твоей сестры, — странно, но Клео начинала ему нравиться, — и из-за твоей гиперопеки над ней. Ей нужно было тебя спровадить. — Зачем же ты тогда согласилась? Она опустила глаза, слегка пожала плечами. Лямка соскользнула со второго плеча. — Признаюсь, я не думала, что дойдёт до реального свидания. Но в маленьких городках иногда бывает скучно. "То есть ты со мной из-за скуки? Ну что ж, хотя бы честно" Клео снова подняла на него взгляд, и видимо, уловила что-то в его лице. — О, не подумай, всё не так плохо. — В самом деле? Лейла говорила... — Хватит о ней, — мягко прервала она его. Потом передвинула руку так, что её объемный бюст принял особо выгодный вид в разрезе платья. — Её здесь нет. Лучше расскажи о себе. Они проговорили ещё около часа. Затем расплатились — Клео настояла поделить счёт пополам — и он проводил её до дома. Пошли пешком: её квартира была в двух кварталах от ресторана. По пути Клео беззастенчиво скинула туфли и шлепала по асфальту босая, болтая туфлями в одной руке. Подойдя к своему дому, она даже не остановилась попрощаться, поднялась к домофону, на ходу доставая ключи из сумочки. Саймон в нерешительности встал. Она отперла дверь, оглянулась на него. — Ты идёшь? Долго он не думал. Квартирка была крошечной. Вместо люстры единственную комнату освещали гирлянды, раскладной диван был уже разобран и застилан. "Она заранее подготовилась? — подумал Саймон проходя следом за Клео внутрь, — Она нравится мне всё больше" Тем более, что она не тратила времени на нелепые ритуалы, вроде предложения выпить или притворной экскурсии по её жилью. Едва войдя, она бросила туфли и сумочку куда-то в угол и, повернувшись к Саймону, одним движением стянула с него галстук, схватила за ворот рубашки, притянула к себе. Он послушался, прижался губами к её тонким губам. Её помада была со вкусом винограда. Её спина напряжена под его руками. Острые ноготки зашарили по его груди, торопливо расстёгивая пуговицы. Он помог. Рубашка оказалась на полу. Клео оторвалась от него на секунду, окинула восхищённым взглядом его торс. — Ну извольте... — начала она. Он не дал ей договорить, хватая её за затылок и снова накрывая ртом её губы. Начал оттеснять её к стене. Чего Саймон точно не любил в женских платьях, так это того, что каждый раз приходилось заново разбираться как его снимать. Поэтому, когда Клео врезалась спиной в стену, он просто спустил руки ниже и, сминая дорогую ткань, задрал юбку до предела. Завёл руки под её ягодицы. Понял, что на ней нет белья. Немного удивлённый, отстранился. Клео заискивающе прикусила губу. Потом повела плечами, позволяя лямкам сползти ниже. Чудом платье не упало полностью, удерживаясь лишь на её грудях. Там тоже не было белья. Саймон наконец почувствовал, что готов. "Долго в этот раз. Видать, вторая таблетка успокоительного была всё же лишней" Спина Клео заскребла по обоям. Она закусила в поцелуе его губу, протяжно постанывая. До постели они добрались только через полчаса. Там она наконец полностью избавилась от платья и распустила волосы. Потом повалила Саймона на спину и довела его до предела ещё раз. После, завернувшись в тонкое одеяло, она села на окно и закурила. Саймон наблюдал за ней с постели, полностью вымотанный. Но в первые за долгое время — расслабленный. До этого момента он и не подозревал, в каком напряжении находился последние несколько дней. — Спасибо тебе, знаешь. — М? — она повернулась, выдула струйку дыма. — Да так. Я о своём.