***
— Чёрт возьми, — прошептал Саймон, глядя на свои подрагивающие руки. — Чёрт возьми! Руки убийцы. Он сидел на пожарной лестнице, напротив квартиры Моки и тихо ругался. Железная площадка под ним была жёсткой и холодной, рама окна, через которое он выбрался сюда, неудобно упиралась в спину, но Саймон этого не замечал. Город под ним купался в ярком солнечном свете, дышал дымом и стылым осенним уже ветром, но Саймон этого не видел. Перед глазами было только лицо того несчастного оперативника, что встал у него на пути там, в Фонде. В ушах стоял тот неповторимый хруст костей, когда руки Саймона свернули ему шею. — Чёрт возьми... На левом запястье ещё был заметен след затянувшейся царапины, которую оставил ботинок другого оперативника, когда Саймон ломал ему ногу. Из-под правого рукава выглядывал небольшой, зеленоватый уже синяк, оставленный автоматом третьего фондовца, когда Саймон пробил ему позвоночник. Голой ладонью. Моментальная смерть. — Сколько их было? Сколько мёртвых? Двое? Нет, четверо. Ещё два медика, которых он, не думая, выбросил из вертолёта, едва увидел сестру в коме, прикованную к койке. Он даже не помнил их лиц. — Четыре трупа за несколько минут... И неизвестно сколько покалеченных. Не говоря уже о том белобрысом капитане, которому Саймон чуть не выжег мозг, также, как Лайонсу. А ещё пилот того вертолёта. Смог ли он посадить машину? Справился ли с управлением, или тоже... — Чёрт возьми. — Саймон? Ты что здесь делаешь? Саймон вздрогнул. В окне рядом показалась голова Лейлы, повернулась к нему. — Я... Так. Дышу воздухом. Она улыбнулась. Глянула вокруг, на город, на небо. Недолго думая, выбралась на лестницу и села рядом с братом. Спина прямая, лицо приподнято. Прикрыла глаза, глубоко и с удовольствием вдохнула. — Эх. Я скучала по этому. Снова приоткрыла веки, чуть щурясь на свет. Отдельные вьющиеся пряди её волос покачивались на ветру. Солнце заронило золото в их изгибы, украсило искрами кончики её ресниц. — По чему? По запаху выхлопных газов и смогу? — По свободе. Они помолчали. Саймон украдкой наблюдал за сестрой. Её заимствованная футболка облепила на ветру одно плечо, обняла небольшую грудь. Судя по всему, под футболкой ничего не было. Отвердевший на холоде сосок топорщился сквозь тонкую ткань. Плечо под рукавом покрылось гусиной кожей. Хрупкая, нежная Лейла. "Я убил четырёх человек, ради тебя." Саймон отнял спину от стены, также выпрямляясь рядом. Их плечи соприкоснулись. "Я убил. Не думая. Не сожалея. Не в первый раз." Кожу плеча в месте контакта приятно покалывало. Невидимые волны трепета раскатывались от этого места — и по всему телу. Саймон перевёл взгляд на город, отдаваясь ощущениям. "И самое страшное, теперь я понимаю, что убил бы и больше, если бы потребовалось." — Лейла, как считаешь, — он не видел, но ощутил, как сестра чуть повернулась к нему. — Как считаешь... я плохой человек? — Ты? — мгновение она удивлённо молчала, — Ты лучший человек, что я знаю!***
— Худший человек, которого я знаю. — Моки выдохнул ароматный дым, чувствуя, как сладкое онемение овладевает телом. Передал трубку. — Но я никогда не мог ему отказать. Елена подожгла остатки травы в чаше, затягиваясь. Задержала дыхание с мастерством профессионального курильщика. Заговорила на выдохе. Её голос был искажен дымом. — Детектив? Твой друг? — Угу. Моки завороженно проводил взглядом кучерявые завихрения дыма, тающие в воздухе. Елена застучала трубкой по подоконнику, вытряхивая пепел. Звук раскатывался по комнате, эхо отдало в голове, заставляя Моки морщиться. — Что ж, соглашусь. Отказать ему действительно непросто. — А в итоге он затягивает тебя в такое дерьмо, из которого потом не выбраться. — трава набирала силу. Комната вокруг Моки повернулась, подушки, разбросанные по полу, поднялись, принимая его в свои объятия. Ноги и руки начали растекаться в их мягкости. — Что мне делать? Елена протянула ему трубку и коробок. — Заправь новую шишку и затянись. Медленно, заторможенно Моки расплылся в улыбке. Ему показалось, что смешнее он ещё ничего не слышал. — Ха... ха, — отдельные, отрывистые спазмы смеха начали сотрясать его расслабленное тело. Но недолго, он быстро устал. — Я пас. Мне скоро надо бы обратно. Фокс просил не пропадать надолго. — Детектив... сейчас у тебя дома? — Угу. — Моки не задумывался. В тот момент он не был уверен, что вообще способен задуматься. — И сестрёнка его. Милая muchacha. — Я её помню. — Елена улеглась рядом, устроила голову у Моки на животе. — И правда милая. Не то что её брат. Последний раз он... — она неопределённо махнула рукой. — Вёл себя странно. А выглядел просто отвратно.***
— Выглядит очень хорошо. Ты молодец. Лёгкие пальцы Лейлы мягко, едва касаясь, прочёсывали ему волосы, и Саймону было одновременно щекотно и страшно. Щекотно от её прикосновений. Страшно от того, какую реакцию в его теле они вызывали. Они только сняли бинты с его головы, и теперь сестрёнка оценивала швы. Она усадила его на пол, сама встала позади, забравшись на диван коленками. — Болит? Болело и пульсировало кое-что другое, но про это Саймон решил не говорить. — Чешется. — Значит, всё хорошо. Воспаления нет, скоро и швы можно будет снимать. — Угу. Её ладони легли ему сзади на плечи для опоры, диван под спиной скрипнул — она спустилась на пол. Обошла его, села напротив, поджав ноги. Близко. Так близко, что к её запаху теперь подмешался запах заимствованной у Моки футболки. Странное сочетание. Будоражит — и одновременно смущает. — Ну тогда проверим ушибы. Она начала сновровисто расстёгивать на нём рубашку. Сердце у Саймона кувыркнулось, дыхание, и без того затрудненное тугой перевязкой, запнулось на секунду. Он напрягся, невольно отстраняясь. "Она просто хочет посмотреть на ушиб. Она просто обо мне заботится. Ничего более." Завороженно, неотрывно он следил за её руками. Вот она отстегнула единственную отличающуюся пуговицу, которую успела пришить на место оторвавшейся. Из-под рубашки выглянула его грудь, затем эластичные бинты. Вот она уже у самого низа. Вот она распахивает рубашку, проводит лёгкими пальцами по бинтам. Вот она снимает фиксирующие перевязку крючки, начинает аккуратно скатывать бинт в валик. "Зараза. Не медли." Она двигалась медленно. Аккуратно. Так аккуратно, что, казалось, гипнотизирует его. Добравшись до его бока, она привстала на колени чтобы завести руки за его спину, при этом приблизившись настолько, что одна её грудь мягко коснулась его плеча. — Блин, неудобно. Погоди. Она перекинула одну ногу через его ноги, вставая лицом к лицу, всё также на коленях. "Как если бы мы с ней..." Она, почти обняла его, перехватывая валик бинта за его спиной. Саймон натужно втянул воздух от напряжения. Руки невольно сжались в кулаки на полу. "Вот же чёрт." Ещё один неторопливый оборот. И снова она прижимается своими маленькими грудями, теперь уже к его груди. Её соски были всё ещё твёрдыми с холода. Или не только с холода? Она не смотрела ему в лицо. И, пожалуй, к лучшему. Саймон кожей ощущал, как краснеет. Ещё один оборот, и ещё. В какой-то момент, она наклонилась так, что губами коснулась его шеи. "Поцелуй от сестрёнки? Мечтать не вредно, Фокс." Её волосы, собранные в хвост, щекотнули его щеку, скользнули по ключице. В вороте слишком большой для неё футболки, мелькнуло ребристое декольте. Из-под тонкой кожи проступали такие же тонкие кости. — Ты похудела. — М? Она вскинула на него глаза — и замерла. Может увидела что-то в его лице, может задумалась. Приоткрыла губы, собираясь что-то сказать. Но так и не смогла. Снова опустила глаза и быстро развернула оставшуюся перевязку. Быстрее, чем до того, почти торопливо, уже не утруждаясь скатывать её в валик. Отложила ворох бинтов в сторону. Саймон не смотрел уже на её руки. Не смотрел в её декольте. Он смотрел ей в лицо. Лейла поджала губы, её глаза бегали. Едва заметный румянец коснулся скул. Дыхание самую малость участилось. Она смутилась? "Она прекрасна." Наконец покончив с бинтами, она замерла, её лицо изменилось. Губы расслабились, а брови напротив напряжённо сошлись. — Кошмар. — её губы двигались, маняще, вкусно. Саймону стоило усилий уловить смысл её слов. — Гематома расплылась. Выглядит, конечно, уже лучше, но зрелище всё ещё пугающее. — Бывает такое. Когда практикуешь экстремальный массаж. Между стальной дверью и косяком. Это вызвало её грустную улыбку. Она чуть успокоилась. — Шутить изволишь? Ладно, значит всё не так плохо. Невесомые пальцы легли на его вздымающуюся грудь. Прохладные на его разгорячённой коже. Самую малость надавили. — Вот так не больно? Рёбра болели — но где-то далеко. Будто и не в его теле вовсе. — Нет. Её ягодицы опустились на его бёдра — она, не задумываясь, села на него. Почти, как в том сне. Их промежности оказались так близко. Ещё немного, и она ощутит его напряжение в брюках. Её рука двинулась чуть в бок, снова надавила. — А так? — Нет. Саймон не отрывал взгляда от её лица. Она, казалось, задумалась о чём-то. На грудь легла вторая ладонь. Помедлив, поползла вниз, прорисовала рельеф его напряжённого живота. Её взгляд потупился, ушёл куда-то вглубь. Беззвучно она прошептала что-то вроде "Чёрт..." Она припоминала что-то? Саймон накрыл её верхнюю ладонь своей рукой. Лейла вздрогнула, будто пробуждаясь. Вскинула удивлённые глаза. — Прости я... Сейчас или никогда. Второй рукой он нырнул в её волосы на затылке, наклонил её голову к себе. Преодолеть последние пару дюймов, что разделяло их лица, было делом долей секунды. Но они растянулись в вечность. А потом их губы встретились. Её пальцы в его руке дёрнулись, ногти царапнули его грудь. Он подался вперёд сильнее, углубляя поцелуй. Чувствуя как адреналин взрывается в крови, разгоняет сердце до безумной скорости. — М... — она попыталась отстраниться. Слабо. Больше от неожиданности. Он отпустил её ладонь и взял её лицо обеими руками, приподнимаясь, прижимаясь к ней. В голове бушевало, за глазными яблоками разгорелся огонь. Грудь распирало от восторга момента, и рёбра ныли и скрипели от напряжения. От мощного, будто машинный насос, вдоха. Потом сестрёнка ответила. Её губы шевельнулись неуверенно, растерянно. Саймон не сдержал нетерпеливого рыка. Он спустил одну руку на её талию, обвил вокруг спины. Подхватил её сзади под ягодицы и с силой придвинул ближе. Её пах болезненно придавил его напряжённую плоть в штанах. Болезненно — но до умопомрачения приятно. Он ощутил её жар даже сквозь слои одежды, разделявшие их. Боже, как он хотел её. Он хотел её так сильно, что не сразу заметил, что её руки упираются в него, отталкивая. Испугалась? Он выпустил сестрёнку из рук, та немедленно отстранилась. Глаза широко распахнуты, румянец разгорелся, причёска покосилась. Губы, припухшие от его напора, приоткрыты в удивлении. — Что?.. — просипела она. Затем несколько раз беззвучно открыла и закрыла рот, не находя слов. Саймон отметил, что она, тем не менее, так и не встала с него. Он в ужасе ждал. Руки так и повисли в воздухе по бокам от неё. Кровь понемногу остывала. По венам теперь расползался холодный, парализующий страх. Понимание. — О, чёрт... Он позволил себе слишком много? Он напугал её? Что если теперь, увидев его настоящего, она отвергнет его? Он потеряет её не только как женщину. Но даже как друга. — О-о чёрт... Лейла. Он видел собственное бледное отражение в её распахнутых глазах. Она медленно сомкнула губы, на висках задвигались тонкие мышцы. Сглотнула. А затем растерянность в её лице сменилась решимостью. Её узкие ладони на его груди напряглись. Саймон чуть сощурился, ожидая пощёчины, удара в челюсть, плевка в лицо. Чего угодно. Но точно не того, что последовало. Лейла двинула руки по его груди вверх, обняла за шею, наклонилась. И возобновила их поцелуй. Тёплый. Сладкий. Всё ещё неуверенный. Но этого было достаточно, чтобы у Саймона окончательно снесло голову. Он взял её за бёдра, жёстко стиснул их. Подался вперёд, расталкивая её трепетные губы, проникая в её рот языком. Ощутил её пальцы в своих волосах на затылке. Их дыхание смешалось. Заработало в унисон. Саймон проник Лейле под футболку, скользнул пальцами по чувствительным бокам. Она задрожала, изгибаясь под его руками, как кошка. А когда его большие пальцы легли на её соски, выдохнула с тонким стоном. Оторвалась от его губ. Оперлась о его плечи и, напрягая сильные бёдра, двинулась пахом по его напряжению в штанах. По длине вперёд. Затем обратно. Он издал что-то среднее между всхлипом и стоном, зажал её соски между пальцев, вытянул шею, чтобы снова накрыть её рот своим. Его язык проник глубже, коснулся языка сестры. Мыслей в голове Саймона не осталось. Лишь безудержное, яростное, ослепляющее желание. Её руки скользнули вниз по его шее, нырнули под ворот рубашки, скинули её с его плеч. Он торопливо отнял руки, перехватил за спиной рукав и стянул её с себя. На один мучительный миг она застряла на запястье, но сестрёнка помогла, рубашка оказалась на полу. Не давая ни себе ни сестре задуматься, Саймон задрал на ней футболку, и она подняла руки, позволяя себя раздеть, футболка оказалась рядом с рубашкой. Лейла вернула нерешительные руки на шею брату. Её маленькие белые груди покрылись гусиной кожей, плечи робко приподнялись. Она замешкалась. — Сестрёнка, — он поймал её взгляд. — Родная... — "Только не бойся." Лейла закусила губу. "Я не дам тебе засомневаться. Не теперь." Саймон подхватил её одной рукой за талию, другой под ягодицы и, сквозь боль в рёбрах, резко подался вперёд и в сторону, укладывая сестру спиной на пол. Она пискнула от неожиданности, на короткий миг повисла на его шее. Но, оказавшись под ним, недолго думая, обвила его ногами. Саймон прильнул ртом к её шее. Под самой челюстью. Он знал, где она чувствительней всего. Но просто целовать её уже было недостаточно, и он впился в её шею зубами. Он был готов терзать её, как зверь, и немало сил тратил на то, чтобы сдержаться и не прокусить её до крови. — М-м... — её руки опали по сторонам от её головы, упираясь в пол, её спина выгнулась, твердые соски скользнули по его груди. Призывно. Саймон спустился губами с её шеи. Скользнул меж грудей. К тому самому родимому пятнышку, под самым изгибом правой. Поцеловал его. Сейчас оно казалось особенно красивым. Лизнул выше. Небольшие груди сестрёнки, сейчас казались особенно маленькими. Беззащитными. Самым кончиком языка коснулся соска. Розовый горячий. Казалось, ничего слаще Саймон не пробовал. — А... Лейла вздрогнула, изогнулась. Её руки нырнули между его опирающихся рук, поползли вдоль тела куда-то вниз. Саймон проводил их взглядом. Сестрёнка спустила с его спины ноги, и добравшись до резинки треников, приподняла таз и стащила их с себя вместе с бельём. Оголились острые углы тазовых костей, завораживающие линии паха, сходящиеся к мягким округлостям нижних губ. Саймон перехватил одну её руку уже на бедре, останавливая. Его вдруг охватил ужас. Моя сестра. Моя родная... — Лейла... — он поднял глаза к её лицу. В голове стучал набат, в такт болезненному пульсированию в брюках. Его рвало на части от желания, но почему-то он не мог пойти дальше. "Последний рубеж." — Лейла... Ты уверена? Её лицо было спокойно, только жаркий румянец и приоткрытые покрасневшие губы выдавали возбуждение. Она высвободила руку из его хватки, взялась за пояс его брюк, ловко расстегнула пуговицу. Погладила его сквозь ткань белья. — Ни в чём ещё не была настолько уверена. Её треники всё ещё сковывали её ноги, и Саймон оцарапал сестре бедро, стягивая их к лодыжкам. Нетерпеливо. Забыв дышать. Он ещё никогда так не торопился. Терпения хватило высвободить лишь одну её ногу, вторая так и осталась в штанине. Он оставил, как есть, и, снова разведя её ноги в стороны, лёг на неё всем весом, помогая ей стянуть брюки и с себя. Они смогли лишь приспустить их. Едва высвободив главное, Саймон поднялся на локте, второй рукой взял сестру за талию... "Последний рубеж" ... и вошёл одним мощным рывком, глядя ей в глаза. Её маленькие груди дёрнулись под ним. — Ох... — вдохнула она. Тихонечко, почти шёпотом. Брови поднялись в мучительном наслаждении, веки затрепетали. В голове Саймона будто взорвался фейерверк. "Неужели?" — Ох... — чуть громче. Её глаза закрылись, на шее встали тонкие мышцы. Острая боль под лопатками — сестрёнка запустила в него ногти. Острое восхищение в той части, что была внутри неё. "Неужели это правда происходит?" — Ох-х... Саймон ловил каждое мельчайшее движение её лица. Каждый вздох. Угадывая. Стараясь. Мучительно стараясь. Безрассудно любя. Но очень скоро потерялся. Её груди колыхались под ним. Всё чаще. Он придавил их собой. Её стоны звучали всё громче. Он заглушил их своим ртом. Боль в рёбрах и на спине жгла всё сильнее. Он топил её в наслаждении. Он потерялся и растворился. В ней, в своей сестрёнке. В своей родной крови. В своей возлюбленной. "Это правда происходит." — М-м, — чей это был голос? Саймон уже не различал. В какой-то момент он обнаружил, что стонет в унисон с Лейлой. — Ах... Кажется всё-таки она. Оторвалась от его губ, запрокинула голову. Спустила руки по его спине ниже, разгоняя мурашки по коже. Нырнула пальцами в приспущенные брюки, впиваясь ногтями ему в ягодицы. Начала помогать ему. Задавая ритм. Её влага смочила его пах, закралась в нос особенным запахом. Пьянящим. "Господи..." Внезапно встала новая задача. Не закончить всё раньше времени. Сложная задача. Невероятно сложная. — Лейла... — язык не слушался. Саймон мутными глазами наблюдал, как затылок сестрёнки скребёт по полу в такт его рывкам. — Лейла... — "Ты прекрасна, ты знаешь?" — Ах... — Лисёнок... — "Я хотел тебя всю свою жизнь. Сколько себя помню." — Ах... — Люблю тебя... — "Люблю, как никого."***
На подходе к двери Моки показалось, что он слышит стоны. Он встал, всё ещё пошатываясь после травы. Прислушался. Да, определенно стоны. Из его квартиры. — Что за чёрт? Он подошёл, доставая из кармана ключ. Но дверь оказалась незаперта. "Ну да, точно. Фокс ведь дома. Погодите..." — Фокс? Нет, стоны были определённо женские. Мучительные. Почти страдальческие. — Лейла? "Вот дьявол! С ней какая-то беда? Что-то случилось?" Моки торопливо вошёл, едва притворив дверь, оглядел холл. Звук доносился из гостиной, где последние два дня жили Фоксы. Моки, с усилием сохраняя равновесие, двинулся к приоткрытой двери. Стоны становились отчётливей. Добавился звук какой-то возни. И, вроде, ещё один голос. "С этими вашими фокусами с перемещением, светящимися фиговинами и прочим не знаешь, чего ждать. Где вообще Фокс?! Что, собственно, происх..." Моки заглянул в проём гостиной и встал. Фокс был там. По крайней мере Моки видел его затылок и часть спины там, за диваном. Обнаженной спины, с розовеющими на ней свежими царапинами. Мерно и ритмично напрягающейся в недвусмысленной позе в недвусмысленном действии. Под этой спиной угадывался бок придавленной под ним девушки. Моки, не смотря на кайф, разозлился. "Да что он себе позволяет?! Таскать подружек сюда, когда Лейла... А кстати, где она?" Фокс приподнял голову над девушкой, и Моки на какой-то миг не поверил глазам. Лейла тоже была там. Такая же обнажённая. Лейла Фокс... Саймон Фокс. Глаза обоих прикрыты в наслаждении. Оба приглушённо стонут. "Мне кажется? Может, просто такие галлюники с травы?" — Лейла... — простонал Фокс. — Por que coño? — простонал Моки. Но тут же зажал себе рот рукой и нырнул обратно в холл. Двое там на полу были слишком заняты друг другом, и не заметили случайного свидетеля. Две там на полу... "Брат с сестрой?" Моки схватился за голову, неверной походкой двинулся обратно ко входной двери. Что он только что видел? Он точно это видел? Стоны за спиной продолжались. Перепроверять не хотелось. Моки вывалился в подъезд, всё ещё в растерянности двинулся к лестнице. "Пожалуй, вернусь-ка к Елене за новой порцией." Стоны отдалялись. Моки не оглядывался.