--
🌻 укиё (сущ.) — человек, живущий настоящим моментом, отстраненный от жизненных забот.
--
Бэзилу не нравится приближающийся День Святого Валентина. И не из-за отвратительно розовых, красных и сердцевидных вещей повсюду и того факта, что пары используют этот праздник, как возможность принять участие в публичном проявлении чувств. Они милые, по личному мнению Бэзила. (Должно быть здорово — знать, как любить.) Конфеты и шоколадки тоже милые. Они бывают не только в форме сердца, но и в других привлекательных формах и размерах, а также в образах, которые считаются в целом романтичными. И Минси, казалось, получала удовольствие, вырезая сердечки из красно-розовой художественной бумаги в качестве украшений ко Дню Святого Валентина, чтобы повесить их в цветочных композициях. Бэзилу нравилось делать украшения для кафе, особенно когда оно было заполнено парами, которые восхищались красотой цветов и природы, наслаждаясь вкусным кофе и сладкой выпечкой. Ничто не может быть более романтичным, чем это. Бэзил же не любит День Святого Валентина из-за его истории. История этого дня далека от романтики. — На древнеримском празднике они убивали козла и собаку. После жертвенного пира люди выставляли напоказ туши упомянутых животных и бросали куски мяса женщинам вокруг для плодородия. Минси перестала вырезать сердечки, быстро моргая. Бэзил не заметил её озадаченной реакции и продолжил, тоже работая над украшениями: — И на самом деле "Валентинка" была не одна. Трое из них были казнены в Древнем Риме, двое по совпадению умерли четырнадцатого февраля, — небрежно сказал он, вырезая сердечки из розовой бумаги, — есть даже древняя легенда, в которой говорится, что Валентин был заключен в тюрьму императором. И он влюбился в преступницу. Перед тем, как его казнили, он оставил ей письмо с надписью "От твоего Валентина", что сейчас так популярно писать в валентинках, не так ли? — ...Д-думаю, д-да... — Минси запнулась, не зная, что ответить. — Это так странно, когда пары празднуют свою влюблённость в день смерти святого, тебе не кажется? Но, похоже, об этом никто и не думает. Минси полностью прекратила вырезать фигурки из цветной бумаги, она на мгновение задумалась, приводя в порядок свои мысли, чтобы легко преобразовать их в слова.______________
В ту ночь, когда до конца смены оставалось тридцать минут, в кафе пожаловал последний посетитель, которого Бэзилу хотелось меньше всего видеть прямо сейчас. Он спокойно наблюдал за тем, как расстроенный Санни пытается открыть одну из стеклянных дверей, но ни одна из них так и не сдвинулась с места. — Вы только посмотрите на этого идиота, — пробормотал он себе под нос, закатывая глаза и отходя от прилавка. Санни заметил его, и Бэзил посмотрел на него с невозмутимым выражением лица, указывая на знак с надписью "От себя". Санни заметно покраснел, когда он толкнул стеклянную дверь. Бэзил вернулся за прилавок и стал терпеливо ждать, когда Санни разъяснит ему свой заказ, но, к его большому разочарованию, тот начал с неловкой светской беседы. — Я не знал, что ты здесь работаешь... Бэзил сверкнул пустой улыбкой: — В наши дни есть много вещей, которых ты не знаешь, не так ли? Санни просто промолчал и указал на шоколадные эклеры, выставленные на стеклянном прилавке. — С собой? — Да. Пять штук, пожалуйста. Бэзил потянулся за щипцами и пустым бумажным пакетом, аккуратно переложил выпечку в бумажный пакет. — Что-нибудь ещё? — Только это. Санни протянул ему купюры. Кассовый аппарат зазвенел, когда деньги попали в слот, и Бэзил взял несколько пенни на сдачу. — Спасибо, приходите ещё. Нет, не надо. Никогда больше не приходите. Бэзил надеялся, что Санни понимает, что он не имел этого в виду и сказал так только по служебному долгу. — ...спасибо, — ответил Санни и поспешил выйти из кафе. Бэзил вздохнул с облегчением. Боже, он наконец-то ушел. Должно быть, именно это чувствовал бог, когда змея вторглась в его Эдемский сад. Как только Бэзил закончил свою смену, его стал сменять другой сотрудник. Он снимает фартук и табличку с именем, кладёт их в шкафчик для персонала, прежде чем отправиться на выход. Минси хотела прогуляться вместе с ним, но осталась просто чтобы нарисовать пару, сидящую у окна. — Минси! Бэзил! — Микаэль отчаянно позвал, когда он вошел в кафе, привлекая к себе немного внимания, подходя и тяжело дыша. — Микаэль, что-то случилось? — обеспокоено спросил Бэзил. Он сел к ним за стол, обмахиваясь руками: — Да! Сегодня вечером состоится прослушивание на постановку для Фестиваля искусств, и я должен идти! Но я ещё должен сидеть с ребёнком прямо сейчас! Минси моргнула. — Сидеть с ребенком?.. — Да! Это одна из моих работ на полставки! Но я не могу пропустить это прослушивание! Пожалуйста, кто-нибудь из вас двоих должен пойти и заменить меня! Я не могу отступить в такой короткий срок, — взмолился он, держа руки Минси и Бэзила в своих. Минси съеживается на своем стуле. — А-а, прости... н-но я не умею обращаться с детьми... У меня нет опыта. Затем Микаэль, в свою очередь, посмотрел на Бэзила умоляющими глазами. — Пожалуйста! Ты моя последняя надежда! Бэзил надолго задумался. У него есть небольшой опыт работы няней, это также одна из подработок, где он зарабатывал деньги, вернувшись в Фарэвэй. И те родители, в чьём доме он был няней, сказали ему, что он отлично справляется с детьми. Если он заменит Микаэля, то поможет и заработает несколько баксов, а самое главное, ему не придётся возвращаться в свое общежитие. Может быть, Санни-как-его-там будет спать уже, когда он вернется. Ладно, продано. — Хорошо... Но тебе действительно стоит поработать над расписанием дня... — Бэзил ругается, нахмурившись. — О боже, да! Спасибо, я обязан тебе своей жизнью! — радостно воскликнул Микаэль, крепко пожимая руку Бэзила. — Я уже отправил им сообщение, что ты придёшь! И отправил тебе адрес смской! Бэзил нахмурил брови: — Что? Когда? — он смущенно достал свой телефон, и там действительно было непрочитанное сообщение от него... Пять минут назад. — Микаэль! Ты сказал им, что я заменю тебя, прежде чем спросил у меня?! Микаэль виновато усмехается. Бэзил лишь фыркает. — А что, если бы я не согласился? Что бы ты делал? Другой парень просто рассмеялся: — Но ты уже согласился, не так ли? Так что всё получилось!______________
Бэзил уставился на высокий комплекс перед ним, разинув рот. Боже, он выглядит так... богато. Да, это подходящее слово. Казалось, что единственные люди, которые будут жить здесь — очень богатые люди. Он снова проверил адрес. Дважды, трижды. Может быть, даже четыре раза. Это просто старые привычки его прежнего беспокойного "я". Он пришёл по правильному адресу. Об этом говорится в сообщении. Судя по всему, это восемнадцатый этаж, кондоминиумный комплекс 1802. Под именем Александра Ханта. Какое богатое имя. Но какой бы ситуация ни была тревожной, Бэзил заставил себя пройти вперед и воспользоваться лифтом, который поднимал его этаж за этажом. Он взглянул на цифры, высвеченные прямо над дверями лифта. В этот краткий момент Бэзил задаётся вопросом, хороша ли эта пара или, по крайней мере, родитель. Он вернулся обратно к реальности, когда раздался громкий Дзынь! указывающий на то, что он находится на верном этаже. Бэзил был почти очарован тем, как нетронуто и причудливо выглядел коридор. Прям отель. К счастью, дверь в комплекс, куда он направляется, находится совсем рядом с лифтом. Хорошо, потому что Бэзил здесь точно бы заблудился, учитывая, насколько коридор огромен. Бэзил позвонил в дверь. Тревога опять подкрадывалась. Он хорошо выглядит? Его руки скользят по волосам, волосы в порядке. Эта одежда подойдет? Сейчас на нем пара темных брюк и зелёно-белые кроссовки. И на нем мятно-зелёный свитер, который немного великоват, но не выглядит неуклюже. Во всяком случае, из-за этой вещи он просто кажется меньше. Он задаётся вопросом, достаточно ли он презентабелен. Дверь открылась, и он выдохнул, сам не зная, что задержал дыхание. Высокий мужчина средних лет с тёмными волосами и аккуратно подстриженной бородкой улыбнулся. Он выглядел так… блестяще. В смокинге и всё такое. Значит, он идёт на свидание? В модный ресторан? На вечеринку с коктейлями? — Дорогая, няня здесь! — несмотря на то, как устрашающе он выглядел, он казался достаточно дружелюбным, когда проводил Бэзила внутрь. — Добрый вечер. Я Алекс. Слышал от мальчика Микаэля, что тебя зовут Бэзил. Спасибо, что пришёл. Бэзил немного смутился: — О, хм... всё в порядке. Я рад быть здесь, — правильно ли... правильно ли говорить такое незнакомым людям? Алекс, казалось, не зациклился на этом, в отличии от Бэзила, поскольку он просто издал дружеский смешок. Бэзил огляделся. Внутри еще приятнее и... современнее. Квартира довольно просторная. В гостиной стоит огромный телевизор, серый диван в форме полумесяца и пуфик. В углу кухня, и, чёрт возьми, они действительно богаты. У них есть даже барная стойка. Кроме того, этот холодильник — самый большой, который Бэзил видел за всю свою жизнь. Там есть плита и духовка, которые выглядят чудесно, и Хиро определённо понравилось бы тут готовить. Микроволновая печь, да. Тостер, да. И какого чёрта? Это мини-бар? Серьёзно? Насколько богат этот человек? Знакомо выглядящая женщина вышла из комнаты, которая, как предположил Бэзил, была спальней. Здесь есть ещё три двери, так что эта квартира намного больше, чем кажется. Как и её партнер, она одета в официальную одежду. Элегантное чёрное платье длиной до колен с прозрачными длинными рукавами. Ее шея украшена серебряным ожерельем, которое мерцало на свету. Женщина наклоняет голову, моргая. — Ха... А ты выглядишь знакомо. Бэзил слегка улыбнулся, разделяя ту же мысль, что и она. Почему эта женщина выглядит ужасно знакомой? Как будто они уже встречались раньше. И тут его осенило. Ёбаный Микаэль его подставил. Ноющий ужас образовался внизу его живота, и он сжал губы в тонкую линию. — Мам, я думаю, Мэри проголодалась. Черноволосый мальчик вышел из той же комнаты, держа на руках двухлетнюю девочку. Да. Санни. Во плоти. Санни остановился как вкопанный, когда его взгляд встретился с чужим взглядом. Бэзилу хотелось просто умереть в этот момент. Почему судьба продолжает так с ним играть? Что, блядь, он натворил? Почему он чувствует, что его наказывают? Микаэль получит за это. Он клянётся богом. Мама Санни щёлкнула пальцами: — Ах! Да! Теперь я понимаю, почему ты так знаком мне! Ты — Бэзил! Один из старых друзей моего солнышка! — она лучезарно улыбнулась ему. — Я никогда не думала, что увижу тебя здесь! Ты тоже сюда переехал..? Бэзил может только улыбнуться и кивнуть. — ...Я учусь... в колледже, неподалеку, — почему она так мила с ним? Он лишил её сына глаза. Мама Санни прощебетала: — Мой сын тоже! Он снова взял в руки скрипку после стольких лет, представляешь? — Бэзил не может поверить, что его до сих пор не выгнали. — Мам... — пожаловался Санни, обеспокоенный не меньше Бэзила. Санни никак не ожидал увидеть здесь и Бэзила. Он знал, что Микаэль будет нянчиться с Мэри, но не ожидал, что Бэзил заменит его. И он уже болезненно осознал, как его бывший лучший друг ненавидит его сейчас до глубины души. Алекс комментирует: — Какое совпадение! Думаю, что ты легко проникнешься симпатией к нашей маленькой Мэри. В конце концов, она сестра твоего друга! Бэзил почувствовал, как его сердце дрогнуло при этих словах. У Санни теперь есть сестра, да? Как он вообще смирилися с этим? Мама Санни прищелкнула языком, взглянув на свои наручные часы. — Мы опаздываем, дорогой. Может, нам пора идти? Теперь я чувствую себя намного спокойнее, так как мы оставляем Мэри в надежных руках... — она подмигнула ему. — Санни вообще не справляется с детьми. — Неправда... — заметил Санни в углу, слегка нахмурившись. — Ну, раз так, то мы можем идти, — ответил Алекс, хватая пальто с вешалки, а мама Санни взяла свою сумочку с кухонной стойки. — Санни! Не забудь вернуться в своё общежитие пораньше! Я уверена, что Бэзил справится с Мэри сам, если ты покажешь ему, где её вещи, так что не задерживайся допоздна, — напомнила она, нежно чмокнув маленькую девочку и быстро поцеловав Санни. Его мама повернулась к Бэзилу: — Мэри нетребовательна, поверь мне. Её просто нужно напоить молоком, а затем убедиться, что она заснёт к девяти. Мэри довольно крепко спит, — она снова посмотрела на часы. — Мы вернемся к двенадцати, но ты уже знаешь, верно? Бэзил кивает. В сообщении упоминалось, что ему придётся вернуться домой в полночь. — Спасибо тебе! Увидимся позже, — мама Санни в последний раз помахала на прощание и закрыла за собой дверь, оставив неловкое молчание. Бэзил собрался с духом, прежде чем посмотреть на Санни, который посадил маленькую Мэри в манеж, и она стала играть с плюшевым мишкой, хихикая. Санни прошёл на кухню и открыл ящик. — Вот тут молоко... — сказал он, прочищая горло. Затем открыл шкаф и поставил на стойку банку сухого молока. Бэзил неловко постучал пальцами по мраморной поверхности островной стойки, она была холодной и твердой. — ...Итак... твоя мама снова вышла замуж? Санни кивает: — ...три года назад, да. — Почему она не злится на меня? — спросил Бэзил, сбитый с толку. Санни пожал плечами. — Это было много лет назад. И я уже объяснил, что если бы я не пришел в твою комнату той ночью, ты мог бы... — он позволил тишине закончить эту мысль. Бэзил осторожно взглянул на симпатичную малышку, которая теперь тоже с любопытством смотрела на него. — ...е-её назвали в честь...? — Мари, да, — подтвердил Санни, открывая холодильник и доставая тарелку с эклерами, которые он купил в Flowerworks ранее. Он улыбнулся Мэри, разрезал один эклер пополам и дал ей. Она радостно ворковала, поедая сладкое угощение. Боже. Несмотря на то, что в жизни Бэзила многое изменилось, у Санни, похоже, случилось то же самое. Он даже представить себе не мог, как ему сейчас. Как Санни отреагировал, когда его мама родила её? Был ли он в ужасе? Или он сразу же проникся к ней теплотой? Он плохо с этим справился или Бэзил просто слишком озабочен этим? Но у Санни, казалось, не возникало никаких проблем в общении с Мэри прямо сейчас. Бэзил на самом деле не знает, как себя вести. Он почувствовал холод, наблюдая, как Санни кормит свою новую сестру; стало ещё холоднее. Сестра. У него действительно теперь есть новая сестра. Бэзил чувствовал себя неправильно, находясь рядом с Мэри. Особенно когда он сделал что-то ужасное с… —...Бэ... зил! — прощебетала Мэри, указывая испачканным пальцем на блондина. Бэзил несколько раз моргнул и бросил смущенный взгляд на Санни, который заметно покраснел. — Я часто показывал ей твой фотоальбом... Она довольно умная, как ты мог заметить, — он избегал его взгляда, вытирая палец Мэри салфеткой. — Бэзил! Бэзил! — она снова развеселилась, хихикая при одном его виде. Бэзил почувствовал, что его сердце вот-вот растает. Она ужасно милая. И она действительно была немного похожа на Санни. Блондин глубоко вздохнул и подошёл к малышке, которая лучезарно улыбнулась в ответ. Санни встал, чтобы убрать остатки эклера обратно в холодильник. Блондин опустился на колени, оказавшись на одном уровне с ней, и протянул руку, за которую Мэри с радостью ухватилась. Она, казалось, была в замешательстве, когда рассматривала его лицо, но Бэзил не знает, что именно её смутило. Затем на него был дан ответ, когда она сняла со своей головы цветочную повязку. — М-мэри! — Бэзил запаниковал, когда она, применив силу, сорвала с повязки один из цветочков и надела ему на макушку в тщетной попытке заправить его в волосы. Цветочек упал на пол, и Бэзил потянулся за ним. Он грустно улыбнулся ей. — О… Ты ведь видела, что на фотографиях я всегда вплетал цветок в волосы, не так ли? — Циток! Циток! — она радостно захлопала в ладоши. — Хорошо... Я надену его. Но только для тебя, — Он слегка усмехнулся, заправляя сорванный цветок в волосы, надеясь, что он не выпадет. Она хихикнула и подняла руки, встав на цыпочки. И Бэзил знает, что это означает. Другие дети, с которыми он нянчился раньше, делали тот же жест. Очень осторожно Бэзил взял Мэри на руки. Она лёгкая, несмотря на свою здоровую полноту. — Ты ей уже нравишься, — заметил Санни. Бэзил может только кивнуть, когда Мэри обнимает его за шею. А потом у него в голове возник вопрос, и он нахмурил брови. — ...Если ты живешь так близко, тогда почему ты живешь в общежитии? Серьёзно. От комплекса до колледжа нужно проехать 30 минут на автобусе, а потом останется идти пять минут от автобусной остановки. Это же гораздо лучше, чем жизнь в общежитии! К тому же этот комплекс выглядит так красиво! По сравнению с этим маленькая комната в общежитии была полным дерьмом. Санни только пожал плечами и оперся бедром о стойку, засунув руки в карманы своей серой толстовки. — Я просто хочу узнать, как живётся обычным студентам. Бэзил саркастически усмехнулся: — Да. И посмотри, к чему это тебя привело, ха, — к жизни с кем-то, кто презирает тебя почти так же сильно, как он презирает себя. Санни посмотрел вниз. — ...На самом деле я очень рад, что ты оказался моим соседом. Бэзил усмехнулся и повернулся к нему спиной. Сосредоточив свое внимание на милой маленькой девочке у него на руках, которая, казалось, наслаждалась тем, что её просто держали. Был ли Санни серьёзен? Бэзил не мог не почувствовать себя оскорбленным. Как он может радоваться этому, когда Бэзил чувствует себя таким измученным рядом с ним? Что каждый раз, когда он видит лицо Санни, ему сразу вспоминается, как он бросил его совсем одного и беззащитного в больнице? Когда он оставил его одного собирать осколки? Как он может говорить, что рад, как будто ничего и не изменилось? Что касается Бэзила, то они перестали быть лучшими друзьями с того момента, как похоронили Мари. Всё что у них было, их воспоминания, их обещания — всё Мари унесла с собой в могилу. Может быть, причина, по которой Санни так поступает, заключается в том, что он так же сильно ненавидит Бэзила. За то, что тот придумал повесить его сестру. Может быть, он только притворяется добрым, чтобы помучать его ещё сильнее. Иначе зачем бы ему бросать его? Иначе зачем он предложил Бэзилу частичку надежды, прежде чем раздавить её у него на глазах? Он ненавидит его и хочет, чтобы он страдал. Что ж, Бэзил, конечно, надеется, что ему весело, потому что сейчас он действительно чувствует себя дерьмово. ... Бэзил готовит Мэри молоко, пока они с Санни смотрят мультики по телевизору. Почему он не возвращается домой? Его мама сказала ему, что он может идти. И его мама права, Бэзил может справиться с Мэри самостоятельно. Говоря о правде: Бэзилу не совсем комфортно с Санни здесь, наедине с его... сестрой. Это просто казалось неправильным. Ужасно неправильным. Не поймите его не так, у него нет никаких дурных намерений по отношению к малышке, конечно, блядь, нет! Но быть сейчас наедине с Мэри казалось таким неправильным на стольких уровнях. Если бы только мама Санни знала... она, вероятно, не оставила бы их вдвоём со своей новой дочерью. И он знает, что Санни придерживается такого же мнения. Если его напряжённый язык тела не делал это очевидным. Боже, какой ужасный ход мыслей.. Эта ночь оказалась действительно дерьмовой. Бэзилу следует перестать удивляться, когда всё идет не так, как он хочет. Он уже должен был привыкнуть к этому. Бэзил подошел к ним. Мэри поудобнее устроилась на коленях у Санни, и вид у неё был сонный. Блондин протянул ей молоко, и она тихонько посасывала молоко из детской бутылочки. Довольно скоро она заснула. Бэзил выключил телевизор, а Санни осторожно отнёс малышку в детскую. Бэзил тщательно вымыл бутылочку в раковине, прежде чем поставить ее на сушилку. Санни осторожно прикрыл дверь детской, чтобы не разбудить Мэри. И опять тишина. Бэзил хочет домой. И было бы слишком невежливо уйти раньше оговоренного времени, ведь мама Санни ожидает, что он будет сидеть тут до полночи. Но уже половина двенадцатого, так что они уже должны быть на пути домой. — ...т-ты злишься, я знаю... — начинает Санни, внимательно глядя на него. Бэзил наклоняет голову: — О, и как ты догадался? — Я хочу поговорить, — Санни настаивает, выглядел он решительно, но Бэзилу не нужно даже всматриваться, чтобы почувствовать его нервозность. Приятно, что кто-то другой, не он, хоть раз нервничает! — Я не хочу говорить прямо сейчас, — твердо сказал Бэзил. — Не сейчас. Никогда. Лицо Санни дрогнуло при этих словах. Бэзилу стало почти жаль его. Почти. Но он знает, что лучше не позволять Санни снова ломать эти рамки. Иначе ему снова будет больно. Кроме того, о чём тут говорить? Санни бросил его. Просто и ясно. Теперь им просто придётся терпеть присутствие друг друга в течение десяти месяцев или около того, а потом они смогут расстаться. Сделают вид, что они никогда не жили в одной комнате. Будут вести себя так, словно они на секунду соприкоснулись плечами, а затем разошлись в совершенно противоположных направлениях. Прямо как... асимптота. Бэзил провёл четыре года... Нет, восемь лет без Санни. Что такое вечность по сравнению с этим? Его мир больше не вращается вокруг него. Он больше не зависит от него. Ему не нужен Санни. Ему будет лучше без Санни. И Санни будет лучше без него. Учитывая, как они оба, казалось, довольно хорошо восстановились, когда были порознь, то, возможно, это было просто ключом к разгадке. Может быть, то, что он и Санни в паре, приводит к идеальному шторму. Рецепт катастрофы. Бэзил выдохнул, качая головой. — Знаешь… Может быть, нам стоит просто запросить смену ко... Он не смог закончить предложение, когда мама Санни и его отчим вернулись домой, по-видимому, в середине разговора с женщиной, которая всё ещё посмеивалась. Они дали Бэзилу плату за услуги няни, которую он, честно говоря, даже неохотно принял, но всё равно взял. Санни отругали за то, что он задержался допоздна, несмотря на напоминания его мамы, прежде чем их наконец отпустили. Весь обратный путь вниз прошел в полной тишине. Это так сильно отличалось от детства. Спокойная тишина теперь сменилось напряженной, неуютной. Забавно, как всё может так сильно поменяться. Двери лифта открылись на первом этаже, и когда Бэзил уже собирался выйти из здания, Санни окликнул его. — Что? Он, казалось, колебался, но все равно заговорил. — Просто... поехали со мной. Уже поздно... Тебе будет сложно добраться до колледжа. — Со мной всё будет в порядке, — парирует Бэзил. Но что-то подсказывает ему, что Санни так просто его не отпустит. — Жест доброй воли, ладно...? Уже поздно, и мы оба возвращаемся в одно и то же место. Будет правильно, если я тебя подвезу. — Хорошо, — Бэзил просто сдался. Зная, что Санни может быть упрям, как баран, и они будут здесь спорить всю ночь, если он начнет сопротивляться.______________
Окей. Когда Санни предложил подвезти Бэзила, он определённо ожидал машину. Не чёртов мотоцикл. Он выглядел так устрашающе. В блестяще чёрном окрасе. Полностью чёрный. У Санни, похоже, была склонность к этому цвету. И он казался ещё страшнее, когда Санни завёл двигатель, и звук эхом разнесся по огромному пространству парковки. — ...ты уверен, что это безопасно? — Бэзил с опаской опрашивал мотоциклиста! Санни, как тот вдруг протянул ему запасной шлем. — Да. Я сдал на водительские права. Тебе не о чём беспокоиться, — заверил Санни, когда он жестом велел ему сесть. Бэзил тревожно вздохнул, застегивая шлем и осторожно перекидывая ногу через мягкую кожаную обивку. Санни — последний долбаный человек в их группе друзей, от которого он когда-либо ожидал, что тот будет ездить на чёртовом мотоцикле! Ладно Обри, но он! Если бы их друзья узнали, что у него есть мотоцикл, они, вероятно, были бы так же шокированы, как сейчас Бэзил. Если подумать, он ещё даже не сообщил им, что Санни — его сосед. Это просто вылетело у него из головы из-за того, как он был напряжен последние дни. И, кроме того, он немного боится их реакции. Санни бросил их тоже, не только его. — Бэзил, тебе придётся держаться, — приглушенный голос Санни доносился из-под его шлема. Бэзил вырвался из задумчивости и очень неохотно положил руки на плечи парня. — Не так. Просто... — Санни вздохнул, — просто крепко держись за мою талию, если не хочешь свалиться на дорогу. Бэзил почувствовал, что краснеет. Он практически просит обнять его. Это ужасно неловко! Как вообще до этого дошло? Бэзил с трудом сглотнул, обнимая Санни чуть ниже живота. Он тёплый. Блондин стал держался крепче, когда мотоцикл тронулся с места, и они выехали со стоянки с такой скоростью, что у Бэзила перехватило дыхание. Это слишком страшно. Все возможные плохие вещи, которые могут случиться с ним на дороге, роились в его голове, когда они выехали на шоссе рядом с другими транспортными средствами. Как Санни может водить мотоцикл? Это слишком страшно. Что такого привлекательного в управлении этой машиной смерти? Неужели он не понимает, как легко его может сбить грузовик? Это даже не обязательно должен быть грузовик! Бэзил ахнул, осознав, что происходит. Он хочет убить его. Конечно! Он должен был это предвидеть. — Я признаю, что веду себя плохо, но..! — Успокойся, ничего плохого не случится. Удивительно, как Бэзил все еще может слышать его голос, несмотря на то, как шумит ветер в его ушах в сочетании с шумом других несущихся по дороге транспортных средств. Наверное, он слишком крепко держится за него, или, может быть, Санни почувствовал, как неровно бьётся сердце у него за спиной. Какая бы на то ни была причина она просто заставила его залиться краской, распространившейся по шее, лицу и ушам Бэзила. Когда он успокоился, только тогда он начал видеть всю привлекательность таких поездок. Как волнующе ехать против ветра, когда он чуть затрагивает кожу, охлаждает, как он заставляет ткань одежды плясать в воздухе, как пейзажи проносятся мимо, как волнующе нестись по дороге, словно ты вовсе и не едешь, а летишь, и самое главное, как небо, нависающее над ними, выглядело так живописно. Бэзил может к этому привыкнуть. Нет, нет, он не должен. Потому что, ну, нет никаких причин снова прокатиться вот так с Санни. Но, по крайней мере, у него ещё есть сегодняшняя ночь.______________
— Но почему прошлое вообще имеет значение? Это было несколько часов назад, когда Минси и Бэзил делали украшения ко Дню Святого Валентина. Блондин поднял голову, в его глазах было легкое замешательство. Минси почувствовала себя немного смущенной, поправляя свои красные очки: — Я имею в виду... К-конечно, прошлое кажется таким тёмным и болезненным... Но посмотри на это с другой стороны... Она сделала паузу, подбирая слова. — Если бы мы слишком много внимания уделяли истории Дня Святого Валентина... у нас не было бы всего этого... — она обвела рукой украшенное кафе и пары снаружи, держащиеся за руки с яркими улыбками на лицах. Он не знал, что на это ответить. Минси слегка улыбнулась. — Если настоящее такое славное и прекрасное, то действительно ли имеет значение его горькая история? — она продолжала вырезать фигуру купидона из красной бумаги. — Если мы хотим быть по-настоящему счастливыми, иногда нам нужно отпустить горькое прошлое и просто... жить настоящим моментом. Бэзил неискренне улыбнулся и больше ничего не ответил, продолжая свою работу над декором. О, если бы только это было так просто.