--
🌻 anchorage (сущ.) — желание задержать время.
--
Это и было главной проблемой Бэзила. Что обычно делают люди, которые не видели своих родителей почти всю жизнь? Когда их единственным способом общения была финансовая поддержка и подарки? Конечно, ищут красные флаги! Это письмо действительно было от его родителей. На одной только простой белой бумаге было написано столько всего. Были в этих строках нотки совести и гордости, а само письмо было написано с чем-то, что напоминало родительскую любовь. По-видимому, они, наконец, бросили путешествовать, остановились во Франции и поняли, насколько они были плохими родителями, из-за того, что оставили Бэзила совсем одного. В письме было полно извинений за то, что они оба не уделяли ему времени, и что понятия не имели, как правильно воспитывать ребёнка. Что они не хотели бросать Бэзила, но не могли взять его с собой ввиду огромного количества путешествий и командировок. Но теперь они больше никуда не уедут и хотят загладить свою вину перед ним, и будет гораздо легче поддержать (не только финансово) его, если он переедет во Францию вместе с ним. Подозрительно. Бэзил не хотел требовать с них многого, потому что, во-первых, они до сих пор присылают ему деньги, несмотря на то, что ему уже больше восемнадцати. А во-вторых, они могли бы бросить уже это дело, как обычно делают родители в подобных ситуациях, но нет. И задавать им миллиард вопросов, когда они и так оплачивают его учёбу, будет очень эгоистично, ведь студенческий кредит — не шутка. Его зарплаты даже на четверть этого кредита не хватает. Но всё равно нужно кое-что проверить. Для начала, он сказал, что ему не нравится разговаривать только через их секретарей. На следующий же день ему дали их номера, их электронные почты и разные другие средства, которые помогли бы Бэзилу самому с ними связаться. Бэзил сказал им, что едва помнит их лица и что давно забыл какие у них голоса. Через день они организовали видеозвонок. Это было, мягко говоря, неловко, и они вели себя чересчур дружелюбно и мило. Прям до неприятного ощущения во рту сладости. Сладости некачественных конфет, состоящих на девяносто процентов из сахара. Он рассказал им о своём хобби — садоводстве, просто чтобы узнать, как родители отнесутся к этому. Осуждать они не стали, а мама даже по звонку с гордостью показала ему свой полноценный сад, чему Бэзил был очень рад. Ну и что? Этого недостаточно. Бэзил также прямо сказал им, что он гей, чтобы проверить, гомофобы ли они. Они были удивлены, но быстро смирились. Мама тепло улыбнулась ему, и папа тоже, сказав, что они принимают его всем сердцем, и что, по-видимому, частые путешествия сильно изменили их взгляды на мир. Проблема была в том, что они даже не заставляли его жить с ними, что они будут поддерживать его во всём. Но в их словах была та самая откровенность и искренность, и в глубине души он чувствовал, что хорошие и заботливые родители — единственное, чего ему не хватало в своей жизни. Может быть, этот год и выдался хорошим. Ему удалось помириться с Санни, и теперь есть возможность наладить отношения с родителями. Кто он такой, чтобы теперь отказываться? А потом подарок. Этот грёбаный подарок. Слишком личный. Слишком искренний. Самая главная проблема — сообщить всем остальным об этой новости, а он продолжал откладывать этот момент под предлогом, что расскажет им позже. Честно говоря, Бэзил даже не сможет сосчитать, сколько раз он менял тему, когда разговор заходил о будущем. И всё же Бэзил понимал, что ещё большая проблема — он сам. Он был таким плохим другом, что даже не смог помочь Келу. Хиро был полностью прав насчет него. Всем будет легче, если он уедет. И, может, Обри и Полли наконец перестанут чувствовать обязанность вечно опекать Бэзила и нести за него ответственность, если он вернется к своим родителям, к тем, кто по-настоящему должен это делать. С самого начала идея восстановить отношения с Санни была плохой, ведь являясь самым большим напоминанием о его ужасном прошлом, Бэзил наверняка мешает ему простить себя. Итак, решение простое: надо избавиться от самой проблемы. Перевезти её во Францию. Всё действительно так легко. По крайней мере, для Бэзила. Но затем. Время пролетело быстрее, чем хотелось бы Бэзилу. Наступил ноябрь, а вместе с ним и день рождения Кела. Удивительно, но Кел не захотел устраивать вечеринку, несмотря на то, как сильно Обри и хулиганы просили его. И, как обычно, отклонил Кел предложение Хиро отпраздновать день рождения с семьей в Фарэвэе. Удивительно для всех остальных, но не для Санни и Бэзила. Они провели двадцатый день рождения Кела вместе с ним на пляже. Крис была там тоже. Она и Кел развели костер, заранее купив пива для всех. Простой и тихий способ отпраздновать своё двадцатилетие. И Кел нуждался в этом. — Не хорошо ли тут...? Прохладный морской бриз... звук разбивающихся о скалы волн... мягкий песок на твоих пальцах ног... — Крис покраснела, когда поняла, что её слова могли прозвучать странно. — Простите! Я просто очень рада, что Кел наконец-то привел своих друзей! Сюда, на пляж... Санни промолчал, слегка улыбнувшись, словно подтверждая слова девушки. — Всё в порядке, Крис! — усмехнулся по-доброму Бэзил. — Ты права, тут так уютно. Кел отхлебнул пива, прежде чем сказать: — Ну, да! Жизнь на берегу моря лечит. — Но разве другие твои друзья не расстроятся из-за того, что ты их не пригласил? — вдруг обратилась к нему Крис, надув губы. — Ты же отказал им. Разве Хиро и Обри не будут злиться? Кел пожал плечами. — Наверное, будут! Но я не знаю, смогу ли я даже в глаза им сейчас посмотреть... — Погоди, даже Обри? — с любопытством спросил Санни, наклонив голову на бок. — Да. Даже Обри, — кивнул Кел. — Я знаю, что у неё там тоже есть какие-то проблемы, а мешать разбираться с ними я ей не хочу. Может, как-нибудь потом скажу ей. — Ну, Кел, мы тебя не заставляем. Если тебе некомфортно, то можешь не отвечать на наши вопросы, — неохотно бросил Бэзил, сразу же сменив тему. — Но, хм, а как тебе психотерапия? Кел бросил на Крис благодарный взгляд, прежде чем ответить с улыбкой. — Да всё хорошо, Бэзил! — и тут же Кел притих, став обдумывать последующие слова. — Ну, доктор Флоренс задает очень много вопросов! И это сильно помогло разобраться со всем тем бардаком у меня в голове... а теперь мне гораздо лучше! Конечно, иногда мне всё ещё тяжело... но теперь, когда у меня есть мотивация, я не сдамся! Затем Бэзил взглянул на Крис, мягко улыбаясь. — Спасибо, за то, что помогла Келу, Крис... то, что ты приглядываешь за ним, действительно очень много значит для нас. Крис улыбнулась в ответ. — Не за что. Кел мой друг. И он тоже мне очень помог. Тогда у Бэзила был шанс рассказать Келу и Санни о своих планах. Но по какой-то причине он не смог.______________
Потом наступил декабрь. Весь месяц Бэзил только и ждал зимних каникул. Долгов у него накопилось немало, и сдавать их все было утомительно, учитывая ещё и то, что профессора давали больше материала. В общем, в этом месяце он стал учиться усерднее. То же самое относится и к Санни, поскольку у него техническая специальность с двумя степенями. Ещё и плюс работа. Однако, к счастью, со второй он уволился. Несмотря на всё вышеперечисленное, бывали разы, когда они пересекались. Но оба по-прежнему были ужасно заняты, а подготовка к различным промежуточным экзаменам и вовсе выматывала. Выдавался шанс обменяться парой слов только ночью, но даже когда это происходило, они либо уже засыпали, либо дописывали очередные конспекты. По субботам они, конечно, находили время для Мэри. Однако в ту субботу Санни прийти не смог, а его мама вернулась домой очень рано. Бэзил хотел идти домой, но женщина настояла, чтобы он остался на чай. Так завязался разговор. Блондин допустил ошибку, сказав, что он, вероятно, проведет каникулы в общежитии, и тогда она настояла на том, чтобы он отпраздновал с ними. По крайней мере, двадцать четвёртое декабря. Бэзил был против, но мама Санни своим обычным настойчивым тоном переубедила его. Тоном, в миллион раз настойчивее, чем у её сына. Она даже использовала Мэри в качестве рычага давления на него, что, кстати, удар ниже пояса. Так что, в конце концов, Бэзил просто согласился. Неужели Бэзил действительно проведёт сочельник с Санни и его семьей? Эту новость Бэзил сообщил ему по телефону, пока ходил среди книжных рядов. Прямо сейчас он находится в библиотеке с несколькими одногруппниками, и все они работают над совместным портфолио для их курса визуальной культуры. Он же ищет книгу, которая могла бы послужить источником. — Так что двадцать четвёртое проведу у тебя, а двадцать пятое — у Полли. — А Новый год? — У Балтазаров. — ...И так каждый раз? — Ну, только с тех пор, как Полли переехала. — Прости, не стоило спрашивать. — Нет, всё в порядке. Я уже привык. Разговор, естественно, заставил Бэзила вспомнить о своих родителях. Интересно, как они проводят каникулы. Слишком ли они "заняты", чтобы праздновать Рождество и Новый год? Хотя каждый год они присылают ему по подарку на эти оба праздника. Конечно, большинство из них остаются неиспользованными, что неудивительно, ведь они его совсем не знают. Было ли присоединение к этой программе студенческого обмена хорошей идеей? Что, если они ему не понравятся? А если он им не понравится? Что тогда? — Я счастлив, что могу провести канун этого Рождества с тобой. Голос Санни на другом конце провода вывел его из задумчивости. Бэзил вновь почувствовал, как по необъяснимой причине вспыхнуло лицо, но позволил себе слегка улыбнуться. В конце концов, Санни же этого не увидит. — ...Я тоже. Забавно. В начале года он ненавидел Санни до глубины души. А теперь они говорят друг другу, как они счастливы провести Рождество вместе. Бэзил никогда не думал, что до этого дойдет. Но обдумывать истинную причину этой радости он не захотел. Не хватает ещё и негативных мыслей. В конце концов, праздники же. Он должен как следует отдохнуть. — Есть ещё одна причина, по которой мама попросила тебя провести Рождество с нами. Бэзил заинтригованно приподнял бровь. — И что за причина? — Она хотела поговорить с тобой о чём-то важном. Он почувствовал, как его сердце пропустило удар. — Погоди, о чём именно? — ...Не знаю. Она сама всё расскажет. — Вау. Спасибо, Санни. Я теперь точно не волнуюсь. — Ну прости, не мог не сказать. Обещаю, ничего страшного там не случится. Помните, когда Бэзил не хотел думать ни о чем негативном, связанном с праздниками? Забудьте сейчас же.______________
Бэзил и Санни прибыли в комплекс, причем первый заметно нервничал. Миллион раз он спрашивал Санни в лифте, выглядит ли он непрезентабельно и каждый раз ответ был один и тот же. Большое, жирное "нет". Раздражённым тоном. Бэзил также пытался выведать о чём будет разговор, о котором Санни упомянул по телефону. Но Санни молчал. Так что нервозность Бэзила была уместна. Но мама Санни умела заставить людей чувствовать себя желанными гостями. Она даже обняла Бэзила. Алекс обошёлся с ним так же, и Бэзил не мог не заметить, как схожи характеры миссис Хант и её мужа. Он такой же дружелюбный и добрый, как и в прошлый раз, когда они общались, что случается нечасто, но, тем не менее, является приятным опытом. Видно, что Санни всё ещё неловко рядом с Мистером Хантом, но Санни стал по-тихоньку открываться ему. У него никогда не было заботливого и любящего отца, а потому доброта нового папы вызывала смешанные чувства. Алекс был полной противоположностью биологического отца Санни, и это хорошо. Просто к этому нужно привыкнуть. Конечно же, Мэри была гвоздем торжества. Мама Санни нарядила её в очень милое красное платье и заплела волосы в косички с красными лентами. Бэзил был очень рад сделать семейное фото. А потом они поужинали в канун Рождества. Как Бэзил и предполагал, Ханты не жалели никаких средств: множество разной и незнакомой ему еды было на столе. В общем, ему понравилось. Поначалу Бэзил боялся, что он будет чувствовать себя не в своей тарелке, потому что похожее ощущение у него возникало каждый раз, когда проводил каникулы у Балтазаров. Они просто... настоящая семья. И даже если Бэзил любит и ценит их, он всё равно испытывает некую зависть по отношению к Келу и Хиро, ведь у них есть хорошие родители, с которыми они могут свободно проводить Рождество каждый год. К сожалению, то же самое ощущение преследовало его, когда он проводил Рождество у Полли и Рико. Кайли в то время только родился. А Бэзил не знал Рико. Словно он навязывается. Он знает, что не является членом ни одной из этих семей, но лучше праздновать хоть с кем-то, а не сидеть все каникулы и праздники в пыльном комнате общежития. Однако вскоре все стали обмениваться подарками. Все, даже соседи, дарили подарки одной только Мэри. Бэзил приложил немало усилий, чтобы подарить подарок паре Хант, который он тщательно подобрал с помощью Санни. Конечно, и для Санни у него есть сюрприз, но его он отдаст попозже. Мистер Хант и Санни покинули комплекс ради подарка, который Алекс хотел ему подарить. Поскольку они вышли на улицу, Бэзил предположил, что, наверное, ему подарили машину. Миссис Хант взобралась по стремянке вверх, повесив омелу на люстру. А спустившись, мать стала осыпать Мэри поцелуями под тихий смех Бэзила. Он покраснел от смущения, когда Мэри чмокнула его в щёку. Мэри вскоре уснула, и теперь Бэзил остался наедине с мамой Санни. Страх медленно полз по спине вверх, когда он, напрягшись, потягивал безалкогольный эгг-ног. Тишина охватила всю жилую площадь. Мама Санни убирала остатки еды в холодильник, а когда закончила, серьёзно взглянула на Бэзила. Нет смысла ходить вокруг да около. Она слишком долго молчала. Им обоим нужен этот разговор. — Бэзил я... я знаю... — он чуть не подпрыгнул и повернулся к ней, нервно прикусив губу. Мама Санни тяжело вздохнула. — Я знаю, что вы двое сделали. Крайний шок поразил Бэзила, как гром среди ясного неба. И он замер. Ему почти захотелось убежать и никогда больше здесь не появляться, но он остался сидеть, не осмелившись встать. 🌺 После этих слов мама Санни рассказала ему о той самой ночи, когда умерла Мари. Когда парамедики забрали её тело, миссис Хант была там, но ничего не могла поделать, а потому со всем разбирался её бывший муж, так как она была слишком шокирована и впала в истерику, обнаружив труп собственной дочери. Она помнит всё так хорошо, словно это произошло вчера. Помнит, как она и её бывший муж вышли на задний двор и обнаружили труп их дочери, висящий на дереве в петле. Помнит, как у неё задрожали колени, и она рухнула, истерически закричав. Как отец Мари не мог поверить своим глазам. Дрожащими руками он снял с переломанной шеи петлю и положил труп свой дочери на землю, став без конца кричать её имя. Потом приехала скорая помощь и увезла Мари. А миссис Хант осталась. Санни заперся в своей комнате, и шанса поговорить с ним не было. — В то время я не знала, что делать... Мне казалось, словно внутри меня что-то сломалось, — призналась женщина, и Бэзил опустил взгляд, глубоко вдохнув, чтобы успокоиться. Все его тело дрожит, и если он прямо сейчас уйдёт, всё может закончиться очень плохо. Он не хочет, чтобы у мамы Санни случилась паническая атака или что ещё похуже. Но Бэзил понимает, что она изо всех сил старается не плакать. — Я просто... я не могла в это поверить. Я... я знала Мари... Я знала, что она не могла бы закончить свою жизнь вот так... — стоило женщине продолжить, как её голос дрогнул. Бэзил не отрывал глаз от пола, пока стыд и чувство вины медленно поглощали его. Потому что Мари так бы не поступила. Он повесил её тело, чтобы обмануть всех. — Я даже не понимала, что, чёрт возьми, мне делать. Я знала, что могу просто потерять самообладание, если свернусь калачиком в постели и буду плакать часами напролёт... а потом, когда я расхаживала по лестнице, я... я... увидела кое-что. Бэзил поднял голову. Его широко раскрытые, слезящиеся глаза теперь, наконец, поймали чужой взгляд таких же слезливых глаз. Мама Санни стала аккуратно стирать слёзы с щёк, пусто улыбаясь. — Я вообще удивлена, как я в своей истерике заметила эти пряди волос... кусочки дерева... Потом я поняла, что не могу найти скрипку Санни. Она стала объяснять, как той же ночью провела ещё больше расследований. Это был один из способ отвлечься от жестокой реальности, и он в какой-то степени даже сработал. Платье Мари аккуратно лежало на её кровати рядом с каблуками. Её шкатулка с украшениями и косметикой стояла на комоде. Вот тут-то её подозрения и возросли ещё больше. Если Мари планировала покончить с собой в ту ночь, зачем она вообще готовилась к их концерту с Санни? Не было бы логичнее умереть после их выступления? Люди, планирующие самоубиться, обычно делают что-то особенное — важное дело, прежде чем уйти. — Я подумала, может быть, я просто... всё выдумываю. Может, мой мозг просто отказывается верить в то, что моя малышка была несчастна... что я просто не могла смириться с тем, что потерпела неудачу как родитель... — продолжила женщина, перейдя на шёпот, — ...но нет. Все доказательства говорили обратное. Я подошла к дереву, взглянула на скакалку... она была завязана так... так неуклюже... думаешь, она бы завязала её идеально? Мари всегда делала всё идеально... и… Она горько рассмеялась. — Тогда... я всё поняла. 🌼 Бэзил просто больше не мог этого выносить. Он пытался подавить всхлипы, пока слёзы текли по его лицу. — М-миссис Хант... Мне так жаль... Я-я просто х-хотел... — Знаю. Ты хотел защитить Санни, да?... Бэзил мог только кивнуть, закрыв лицо бледными ладонями. — И я этого хотела. И снова он затих, став слушать женщину, глядя на неё опухшими глазами, чувствуя ужасный стыд, вину и отвращение к себе. — ...Итак... Я выкинула щепки от скрипки и клочья волос. А затем сожгла скакалку. Он почувствовал, как его сердце просто остановилось. Миссис Хант потерла лоб дрожащими руками. — Отец Санни. Я его знала. Ох уж этот ублюдок. Просто представь... найди бы он все эти улики вместо меня, кто, чёрт возьми, знает, что он бы сделал с моим Санни? — слёзы застилали её глаза. — ...Он мой единственный сын. Я не могу потерять и его тоже. Она промолчала, прежде чем продолжить. — ...Но даже несмотря на то, что обо всём этом я ему не рассказала, он уже стал что-то... подозревать. Поэтому... я солгала ему. Я сказала, что... — женщина вновь замолчала, будучи не в силах справиться с напряжением. — Я-я сказала ему, что Мари б-бесчисленное количество раз говорила мне, как она устала от всего... что... что не справляется... говорила, как сложно соответствовать всем ожиданиям, как тяжело играть на пианино, как ей сложно жить с травмой колена... и как она грустит из-за того, что больше не может играть в софтбол... И сказала ему, что ничего с этим не поделала. — Миссис Хант... Это было действительно все, что Бэзил смог сказать. О, боги... она тоже лгала. Он заставил её солгать. Бэзил монстр. Он всегда был таким. У него было две грёбаные задачи. Он даже не смог должным образом убрать сломанную скрипку и пряди волос Мари... он даже, блять, не затянул петлю как следует. Бэзил потерпел неудачу с самого начала и переложил это бремя на мать Санни и на самого Санни. Женщина пожала плечами, и на её губах вновь появилась горькая улыбка. — Вот и всё. Это и есть причина, по которой мы развелись. Он назвал меня бесполезной матерью. Назвал меня ошибкой природы, — она наклонилась, потянувшись за бокалом вина. — П-почему... — Бэзил заикался, — п-почему вы не злитесь на меня...? П-почему вы всё ещё хотите, чтобы я приходил к вам домой, несмотря на то, что я сделал...? — Врать не стану, злилась. Но я не могла злиться вечно, — она подошла к нему и похлопала его по плечу. — Бэзил... тебе было всего двенадцать. И моему Санни тоже... Мне и так было тяжело... Я даже не могу себе представить, через что вы двое вообще прошли. Она качает головой. — Именно с того момента всё пошло не так. Я правда хотела помочь ему... но тогда у меня было столько противоречивых чувств... моя дочь умерла, и я прикрыла её убийцу. Муж бросил меня... а сын сидел днями напролёт дома... и... я просто не могла воспитывать его. Вздохнув, она отпустила его плечо. — ...Я ужасная мать. Я всё время уезжала, отмазываясь работой и командировками, но, честно говоря, я просто избегала Санни. Я не знала, как смириться с потерей. Я так сильно люблю его, но он... он забрал мою девочку... Она отхлебнула вина из бокала. — Потом я встретила Алекса... он был моим единственным спасением. Он помог мне встать на ноги. Он был причиной, по которой я решила переехать сюда, и боже... — она тяжело вздохнула. — К-когда я узнала, что Санни попал в больницу и остался без глаза, я была напугана до смерти... Я не хотела терять и его. Я так сильно хотела начать всё сначала, наладить отношения с ним... но ему уже стало намного хуже... и это все моя вина. Она снова плачет, и Бэзилу уже не может смотреть на её слёзы. — Он... был не в себе... он был так напуган... он указывал и говорил о существах в его комнате, которых никто кроме него не видел... снова и снова называл себя убийцей... умолял меня поверить ему, и я верила. Она сделала паузу, собираясь с мыслями. Далее миссис Хант рассказала Бэзилу о том, как Алекс помог ей найти хорошее психиатрическое учреждение для Санни. Он был напуган и по-тихоньку сходил с ума, так что это было необходимо... Но она хотела, чтобы он вылечился. Она винила себя на протяжении всего года, что он пробыл в там. И она почувствовала эйфорию, когда его наконец-то отпустили. — ...Тогда сильно лучше не стало, — заметила она намного более спокойным тоном. — Я была беременна... но Алекс оставался незнакомцем для Санни... а я продолжала пытаться. Я не хотела бросать Санни. Я не хотела потерять его. Даже после того, как его выписали, Санни всё равно понадобилась психотерапия. И лекарства... которые сильно не помогали... Когда я родила Мэри, он не осмеливался даже дышать в одной комнате с ней... Мама Санни перевела взгляд на детскую. — Конечно, в конце концов, ему стало немного лучше... но мне по-прежнему сложно было понять, что он чувствует... Не знаю, может быть, это стабилизаторы настроения на него так действовали. В детстве у него всегда было такое каменное лицо... но тогда я сильно волновалась о его состоянии и ничего не могла поделать. Она была так счастлива, когда Санни вновь стал играть на скрипке. Его психотерапевт сказала, что это огромный шаг к выздоровлению, ведь искусство и музыка — одни из самых эффективных способов выразить эмоции, которые словами не описать. И миссис Хант была вне себе от счастья, когда Санни решился получить степени в области музыки. — Но в прошлом году моему солнышку стало гораздо лучше. Нам сказали, что ему больше не нужно принимать таблетки. Вот тут-то я и поняла, что ему становится лучше. Зато он стал себя загружать работой... Как ты мог заметить, он немножечко трудоголик... прямо как и Мари. Она усмехнулась про себя. — Но всё равно понять, что Санни чувствует, было невозможно. Несмотря на годы психотерапии, он остался тихим и сдержанным. Каждый раз, когда я спрашиваю как он, ответ всегда один и тот же, но он даже ни разу не открылся мне. А я не против, ведь у него есть психотерапевт, но я же его мать, понимаешь? Бэзил кивает в ответ. — И тогда... пришёл ты. — ...Что? — его ответ был даже едва слышен. Миссис Хант вытерла слезинки, скопившиеся в уголках глаз, прежде чем продолжить рассказ: — Первый день колледжа. Ну, знаешь? Я была расстроена, что Санни захотел жить в общежитии, а не с нами, но противостоять ему не могла. А потом... в тот вечер он внезапно позвонил мне и приехал домой... — она рассмеялась. — Господи... Санни... ты бы видел его! Он расхаживал взад-вперед, выглядя потрясенным, растерянным и напуганным одновременно. Такое же выражение лица было у него, когда я потеряла его в торговом центре, когда ему было восемь. Он правда так нервничал...? Ну, конечно, Санни чувствовал то же самое. Любой на его месте был бы в шоке. — Впервые я по-настоящему увидела эмоции на его лице... — нежно произнесла мама Санни, тихо вздохнув. — Конечно, я настаивала, чтобы он поговорил с тобой. Он даже хотел вернуться домой... но я ему отказала, сказав, что он тут больше не живёт, и ему в любом случае нужно помириться с тобой. Женщина уверенно улыбнулась. — И, конечно... Я попросила Микаэля ознакомить вас с колледжем. — Н-но зачем...? Я плохо влияю на Санни... Я... я причинил ему столько боли... Миссис Хант покрутила в руке бокал с алой жидкостью. — Мы все в каком то смысле причинили боль друг другу... — она подошла к Бэзилу и утешительно взяла его за руку. — Пожалуйста, я действительно не вру. Я больше не злюсь. Я прощаю тебя и Санни. И я на сто процентов уверена, что Мари тоже бы простила вас... Бэзилу снова захотелось заплакать. — Я-я не знаю... Я не заслуживаю этого, миссис Хант... — он задыхался, будучи не в состоянии подобрать верные слова. — Пожалуйста... Я не заслуживаю прощения... Женщина обняла Бэзила, став гладить его по спине. И блондин снова заплакал, вцепившись в ответ. — Заслуживаешь, Бэзил. Все мы заслуживаем второго шанса. Пожалуйста... ты делаешь моих детей счастливыми. Мэри тебя очень любит... и ты делаешь моё солнце намного более... открытым. Ты... ты теперь член нашей семьи. Нравится тебе это или нет. Нет. Быть не может. Что происходит? Это что, какой-то лихорадочный сон? Почему она говорит всё это? Она слишком добра. Слишком-слишком добра. Он... член их семьи...? Он даже ничего не сделал. Миссис Хант выпускает его из объятий. — Подумай над моими словами. Всё, что я говорю, — правда. И не сердись на Санни за то, что он не сообщил тебе заранее... Он очень хотел, но я умоляла его не делать этого. Я сама хотела всё рассказать. Бэзил кивнул, вытерев слёзы рукавом. — А теперь я пойду в свою комнату. Останься, у нас есть свободная комната для гостей. Идёт? — с улыбкой произнесла мама Санни, погладив его по голове. У Бэзила не хватило духу отказать ей. После всех её слов, он готов сделать что угодно. Буквально всё, что угодно. Когда она ушла, только тишина повисла в воздухе. В ней пытался найти успокоение Бэзил, сидевший на диване. Он посмотрел на часы, заметив, что Санни и Алекса уже очень долго нет. Может быть, дело не в подарках. Наверное, это часть плана — уйти, чтобы Бэзил с мамой Санни могли поговорить наедине. Или и то, и другое. Бэзил включил телевизор. Традиционные рождественские фильмы крутили почти по всем каналам. Довольно скоро входная дверь открылась. Вошли Алекс и Санни. Мужчина поприветствовал Бэзила, а блондин вежливо поздоровался в ответ. Алекс отправился в спальную, а Санни устроился на диване рядом с Бэзилом. — Как всё прошло? — спросил Санни, уже имея предположение, основанное на виде красных опухших глаз Бэзила. — ...Полагаю... хорошо? — тихо проговорил блондин, всё ещё находясь в шоке. — ...Это просто было слишком неожиданно. — Поверь мне, она давно простила нас, — заверил Санни, откинувшись на спинку дивана, не сводя глаз с телевизора. — Я тоже был шокирован, когда она впервые сказала мне об этом... — Мне просто нужно время, чтобы всё обдумать. Вот и всё, — ответил Бэзил, пожав плечами. Некоторое время они смотрели фильм в тишине, но ни один из них не интересовался сюжетом. Особенно Бэзил. Он сглотнул, прежде чем открыть рот, чтобы заговорить. — Санни, в следующем году я... Но Санни потянулся за бумажным пакетом, лежавшим у него под ногами, и положил тот Бэзилу на колени, выжидающе глядя на него. — Открывай. Бэзил сразу же нырнул рукой в пакет, нащупав там коробку. — Быть не может... — пробормотал Бэзил, повернувшись лицом к Санни. — Нет. Нет. Нет... я не могу принять этот подарок. — Что мне тогда с ней делать? — пробормотал Санни, нахмурившись. Бэзил уставился на подарок. На цифровую камеру "Никон". — Н-но она же очень дорогая! Ты правда потратил столько денег на подарок? Для меня...?! Санни ухмыльнулся, взглянув на блондина. — Помнишь, как ты говорил мне воспользоваться кредиткой папы Ханта? — Санни! — Шучу, — усмехается он. — Я купил его за свои собственные деньги. Так что, если ты не примешь эту камеру, я очень расстроюсь. Бэзил прижал коробку к груди. — Ну, хорошо... — он положил подарок обратно в бумажный пакет, поставив тот рядом с собой. — У меня для тебя тоже кое-что есть. Санни с любопытством наблюдал, как Бэзил встал с дивана и стал искать что-то под рождественнской ёлкой. Найдя красиво упакованный подарок, он вернулся на прежнее место, положив коробку Санни на колени. — Давай, открывай уже! — взволнованно воскликнул Бэзил, указав на коробку. Брюнет аккуратно развязал бант, украшавший верхнюю часть коробки. Затем снял с него крышку. И у него просто отвисла челюсть. Его взгляд метался то к Бэзилу, то обратно к содержимому подарка. — ...Это... это же набор комиксов 2000-х годов, который я хотел... — произнёс он, не веря своим глазам. Он смотрел на Бэзила широко раскрытыми глазами. — Г-где ты их нашёл...? Бэзил гордо улыбнулся. — Я попросил Микаэля о помощи! К счастью, у него много друзей с литературного факультета. Мы обошли множество магазинов и искали людей в интернете, которые продавали прошлые издания комикса, чтобы собрать все выпуски и сформировать один набор... Он свёл брови к переносице, вспомнив, как долго занял поиск этих комиксов. — Это было нелегко... Изначально я собирался подарить его тебе в качестве подарка на день рождения, но, как я уже сказал, найти отдельно каждый выпуск было тяжело. Плюс, учитывая поиск плакатов к каждому из комиксов. Потому оно и заняло столько времени. Честно говоря, мне даже очень повезло, что я смог подарить их тебе на это Рождество. Санни стал восхищённо пролистывать страницы комиксов. И те самые дополнительные главы были тут. Но чтобы окончательно убедиться в правдивости слов Бэзила, он добрался до самого дна коробки, заметив плакаты. — Вау... теперь даже как-то неловко дарить тебе только этот фотоаппарат, — расстроенно произнёс Санни, тяжело вздохнув. — Что? Но мне он нравится! Я всегда хотел цифровой. — Да. Но ты так упорно трудился ради этих комиксов. — Ты тоже постарался, Санни, — Бэзил закатил глаза. — И считай это извинением, за то, что я забыл о твоем дне рождения... Я правда не хотел, но... просто... прошло много времени, и оно само как-то вылетело из головы... Вероятно, это последний подарок, который он подарит Санни. Санни не ответил, слегка улыбнувшись, взглянув на Бэзила. Некоторое время они просто рассматривали друг на друга. Через несколько секунду Бэзил сдавленно вскрикнул, когда Санни наклонился вперёд и мягко поцеловал его в щеку. Он почувствовал, как кровь прилила к его лицу, а рука непроизвольно потянулась к щеке, которой коснулись губы Санни. — Т-ты только что меня...?! Санни пожал плечами и указал пальцем вверх. Бэзил поднял глаза и понял, что омела всё ещё висела на люстре. Теперь его паника удвоилась. — Так ты знал, что оно было там всё это время, и сел рядом со мной...?! — Конечно, знал, — беспечно сказал Санни, нацепив идиотскую улыбку. — Мама всегда вешает её тут. — Боже, Санни! — недовольно пробормотал Бэзил, толкнув его в плечо, всё ещё чувствуя странное волнение от поцелуя и биение надоедливой мышцы в его груди. — Это просто странно...! — Ничего странного не вижу, простая рождественская традиция, — с усмешкой ответил Санни. — Так что ты там хотел мне сказать? Бэзил почувствовал как в горле встал ком, а пальцы сжали край бумажного пакета. Он отвернулся от Санни, прежде чем на блондина лице появилась неискренняя улыбка с плотно сжатыми губами. — Ничего... — он потянулся к пульту дрожащей рукой, молясь, что Санни не заметил этого. Бэзил переключил фильм, сменившийся очередной рождественской комедией. — Если ты хочешь спать, можешь идти в свою комнату, меня все равно попросили остаться здесь на ночь, — заговорил вдруг Бэзил. — Правда? — Ага. — Тогда у нас будет киномарафон, — взволнованно сказал Санни, перехватив пульт от телевизора. Бэзил закатил глаза. Детский энтузиазм этого парня не перестаёт его поражать.______________
Бэзил почувствовал, как что-то мягкое и тёплое окутало его. Он приоткрыл один глаз и чуть не ахнул от неожиданности, когда заметил маму Санни, которая медленно поднесла указательный палец к губам. Затем Бэзил осознал, что на его голову навалилось что-то тяжелое, а затем вспыхнул от смущения, когда понял, что они с Санни заснули, прислонившись друг к другу. ...и его мама просто накрыла их одеялом. Боги, желание провалиться под землю нарастало с каждой секундой. Она улыбнулась ему и прошептала: — Поспи ещё немного. Сейчас всего четыре утра. Он медленно кивнул, стараясь не потревожить Санни, пребывая красным от стыда. Но женщина ничего не сказала, улыбнувшись в последний раз, прежде чем выключить гирлянду на ёлке. И когда она ушла, он наконец-таки спокойно вздохнул. Но... что ж, ему сейчас очень удобно. Она права. Ему следует еще немного поспать.