Притворство

Тонкие пальчики служанки старательно перебирают темно-русые волосы хозяйки, вплетая ещё в чуть влажные пряди, свежие цветы. Косы огибают её голову наподобие короны, а остальная часть каскадом падает на полуоткрытые плечи. Зелёное платье, присланное утром Королевой, Флорис кажется очень симпатичным. Сшитое из шёлка, со струящимися рукавами, оно плотно прилегало к талии, к низу плавно переходя в пышную юбку. На груди красовались золотые стяжки, скрепляющие ткань меж собой и оставляющие манящий вырез. Для сегодняшнего праздника, который велел устроить Король чуть поодаль от Королевской Гавани, оно подходило идеально. И Флорис, едва увидев его на себе, уже знала, какое украшение завершит образ. Это был особенный кулон, подаренный ей в последний визит Джейсона Ланнистера. Увидев свой подарок на её шее, тот прошептал, что даже изумруды меркнут пред цветом её глаз. Отпустив служанку, та несмело дотронулась до камней фалангами пальцев. В тот день, Баратеон готова была дать голову на отсечение, что он наконец сделает ей предложение. Но молодой лорд Утёса уехал, даже не простившись. Она сотрясалась в рыданиях несколько ночей подряд, прижимая драгоценный дар к груди. Флорис молилась Семерым, чтобы он вернулся. Объяснился, прижал к себе и увёз из родного дома. Но, с тех пор, Баратеон его больше не видела. И сейчас, сверкающие зеленью камни, предательски напоминали ей о несбывшихся мечтах.

***

Флорис прибыла на празднество в компании своей матери и сестры. Увидев её платье, они настороженно переглянулись меж собой, но смолчали. Лишь женщина, проводя по её спине заботливым жестом, поинтересовалась, чей это был подарок. Баратеон, неведущая политических дел, горделиво произнесла имя Королевы. Леди Эленда кивнула, недовольно поджимая губы. Фло уже собиралась уточнить, что её раздосадовало, но Кэсс схватила ту за руку, увлекая вглубь толпы. Девушка тут же переключила внимание на праздник, который устроили в честь её помолвки. Повсюду слышалось ржание лошадей, заливистый смех дам и весёлые песни бардов. В воздухе витал запах жареного мяса и борского вина, уже льющегося рекой. Место выбрали недалеко от леса, обнеся его по всему периметру деревянным забором, тщательно охраняемым гвардейцами. Новые гости прибывали в столицу каждый день, так что незнакомых лиц вокруг было не счесть. Флорис только и успевала перекидывать взгляд на разнообразные гербы знатных домов: башня Хайтауэров, вороны Каронов, золотая роза Тиреллов, две скрещённые золотые трубы Венсингтонов… Их было так много, что трети фамилий ей даже не вспомнить, пока взгляд не наткнулся на до боли знакомого золотого льва. Ланнистеры. Кассандра что-то ей говорила про леди в розовом, которая была похожа на поросёнка, но всё внимание было приковано к двум близнецам. Джейсон и Тиланд. Она знала, что Тиланд служил мастером над кораблями при Короле, но ей ни разу не удалось с ним пересечься. Высокие, статные и до ужаса самодовольные, они сейчас смеялись над шуткой неизвестного ей рыцаря. В красном камзоле с вышитым на нём львом, Джейсон были воистину прекрасен. Золотые кудри переливались светом на солнце, а зёленые глаза хищно пробегались взглядом по окружающим. Пока не встретились с её. Улыбка сползла с очаровательного лица, а губы чуть распахнулись. Ланнистеры стояли неподалёку, но Флорис это расстояние казалось несправедливо огромным. В немом восхищении, тот прошёлся по всему её телу, заставляя Баратеон вспыхнуть. — Даже не думай, Фло, — Кэсс проследила за взглядом сестры, — тут где-то ходит принц, который через три дня станет твоим мужем. Не глупи. Кассандра снова нырнула в нескончаемую толпу, увлекая её за собой. Баратеон хотелось топнуть ногой, вырвать руку из крепкой хватки, но та понимала, что темноволосая права. С того дня, когда Эймонд застал её в беседке, они почти не говорили. Флорис провела следующий день в тягостных раздумьях, но так и не вспомнила ничего, что могло бы объяснить пренебрежение принца. Решив, что парень просто-напросто решил поиздеваться, та и вовсе плюнула. Пусть идёт в пекло со своими шутками. Девушки бродили от одного шатра к другому, пробуя вино и разноцветные пирожные. Бордовая жидкость чуть отдавала в голову, тем самым заставляя их хихикать чаще, чем того позволяли правила приличия. Сёстры перебрасывались дежурными словами с лордами и леди, даже встретили Королеву с Хелейной, которые остались весьма довольны её внешним видом. Флорис лишь коротко успела отблагодарить их за похвалу, как они уже скрылись за другими гостями. То ли от вина, то ли от нежного взгляда Ланнистера, но Баратеон была действительно счастлива. Впервые с момента, как прибыла в Королевскую Гавань. Искренняя улыбка не желала уходить с лица, а на щеках был едва заметный румянец. Наконец-то. Когда Кэсс приняла приглашение на танец от сира Боллинга, Флорис решила сходить за новым кубком. Скрывшись из виду, та заприметила шатёр, вино в котором ей пришлось по душе больше всего. — Вы хорошеете день ото дня, леди Флорис, — бархатистый голос раздался сбоку, а желанный кубок тут же оказался перед глазами, — право, я поражен! Сердце Баратеон подскочило, гулко забившись о ребра. Улыбка непроизвольно стала шире, а кожа сделалась гусиной. Ей нельзя так реагировать на чужого мужчину, ведь будущий муж прибудет с минуты на минуту. Нельзя. — Благодарю вас, лорд Джейсон, — девушка взмахнула ресницами, пытаясь скрыть охватившее её волнение, — ваши слова всегда так приятны. — Не составите ли вы мне компанию? — Ланнистер показательно выставил локоть. Баратеон должна отрицательно качнуть головой, извиниться и вернуться к сестре. Должна. — Разумеется. — она обвивает его руку своей, скрывая довольный вздох от близости. Она никогда не находила в себе сил, чтобы отказать ему. И молодой лорд Утёса прекрасно это знал. Флорис много раз представляла, как они будут идти рука об руку. Мужчина будет восхищаться её красотой, расспрашивать о мелочах, а в конце прогулки сделает предложение. Златовласый лев был её мечтой, а Утёс Кастерли виделся прекрасным местом для супружеской жизни. Окружённый морем, тот бы с лёгкостью заменил ей родной дом. Но Ланнистер отчего-то не спешил, посещая их с визитами и оказывая очевидные знаки внимания. Но предложения так и не делал. А сейчас было поздно. Три дня до её свадьбы с драконом, так что глупым грёзам было никогда не суждено сбыться. Девушка припадает губами к кубку, пытаясь отвлечь себя от ненужных мыслей. Из-за этого, Флорис не замечает кусок бревна под ногами, спотыкаясь и готовясь вот-вот унизительно упасть. Но Ланнистер юрко подхватывает её за талию, потянув на себя. — Жаль, что ваш отец отказал мне, — произносит тот спустя несколько секунд, не сводя с неё взгляда и до сих пор не убирая рук, — я просил вашей руки, когда последний раз гостил в Штормовом Пределе. Лицо Джейсона находилось в непозволительной близости для почти замужней девушки, но Флорис не смела пошевелиться, только бы продлить вожделенный момент. — Вы хотели жениться на мне? Дрожащий девичий голос обличал все чувства наружу, но сейчас ей было плевать. Она спятила или это действительно наяву? — Ваша красота не поразит только слепого, Флорис. Девушка горестно усмехнулась, подумав про себя, что и половины слепоты достаточно, чтобы её красота оставалась в немилости. — Боррос Баратеон хороший стратег, — мужчина вдруг остановил взгляд на её кулоне, осторожно дотрагиваясь до холодного металла, — и он знал, что будет получать предложения из разных домов. Если бы Корона не выдвинула своё, мы бы с вами были помолвлены. Его запах, вина и чего-то ещё, похожего на мускат, бессовестно кружил ей голову. Его слова отдавались эхом, бились внутри, силясь вырваться наружу непростительной ошибкой. Джейсон смотрел на неё так тепло, так восхищенно, что ей, как никогда до этого, было тяжело совладать с собой. Если он украдёт её первый поцелуй, то она не оттолкнёт. И, видят Семеро, ей глубоко плевать, что про неё скажут остальные. — Интересное предположение, лорд Ланнистер, — голос её будущего мужа заставил девушку вздрогнуть, а лорда Утёса быстро отпрянуть от неё, — не поделитесь им и со мной? — Принц, — златовласый нехотя склонил голову, — мы с леди Флорис просто размышляли, не более того. — Не сомневаюсь, — его лицо вытянулось, будто он съел дюжину лимонов, — не оставите ли вы нас на едине? — Конечно. — Джейсон виновато посмотрел на неё, прежде чем удалиться. Баратеон хотелось чем-нибудь швырнуть в Таргариена. За всю неделю они едва ли перебросились парой слов, а сейчас он заявляется к ней, будто имеет на это право. — Вы подслушивали, — та недовольно на него смотрит, — весьма неподобающе для юного принца. — Если вы хотите поговорить о неподобающем, — Эймонд грубо схватил её за рукав, заводя за один из шатров, — то стоило подумать о своём поведении. Вы так прелестно ворковали с предметом своих мечтаний, что у других могло сложиться … — Как вы его назвали? — Флорис перебила его на полуслове, искренне надеясь, что ей просто послышалось. Эймонд не ответил, лишь презрительно скривил губы. Этого просто не могло быть. Баратеон, перебирая каждое своё действие в тот день, не могла даже помыслить, что он будет подслушивать её с сёстрами на заднем дворе. — Вы подлец! Она хотела оттолкнуть его, но он с лёгкостью перехватил обе её руки и завёл их за спину. Пара стояла почти у края леса, так что рядом сновали только слуги и парочка перепивших рыцарей. — Подлец, калека и одноглазый дракон, — кривая ухмылка застыла на его лице, — и это лишь малая часть ваших лестных слов обо мне. — Я говорила глупости, — Флорис была так зла, что он посмел пристыжать её за личные разговоры, — а вы бессовестно подслушали! И даже не остановили меня! — Я лишь услышал своё имя, когда давал указания Вхагар, — Эймонд растягивал слова в странной манере, отчего ей стало не по себе, — решив выглянуть, увидел трёх девиц, одну из которых, как я догадался, возьму в жёны. И каково было моё удивление, когда я услышал, что вы презрительно насмехаетесь надо мной. Одноглазый вам не годится в мужья, уродству ведь не подобает находиться рядом с красотой? — Я тогда вас даже не видела, — его рука больнее надавила на девичьи запястья, вызывая ощущение тревоги и стыда, — и говорила всякие небылицы. — Например о том, как вы выйдете замуж за прекрасного льва, — тот чуть наклонился вперёд, чувствуя её сбитое дыхание на себе, — или о том, что мейстеры будут называть вас самой красивой парой в Семи Королевствах? — Это было не для ваших ушей, — девушка раскраснелась пуще прежнего, — вы должны были меня остановить! — Что вы, Флорис, — лицо Таргариена угрожающе замерло, а губы находились рядом с её, — вы так яростно уверяли сестёр, будто отец вас никогда не выдаст за калеку. И, тем самым, подписали себе приговор. Потом я увидел вас на пиру. Отрешенную, выискивающую кого-то в толпе. Ланнистера, я полагаю. Но стоит мне к вам обратиться, вы так смущены и милы, что я бы тоже поверил, не услышь того разговора своими ушами. Лжёте, как рады, счастливо улыбаетесь мне и семье. Поразительное лицемерие, не находите? — Вы бы выбрали мою сестру, — слабый голос Флорис теряется меж их губ, — если бы не услышали, что я говорила. — Да, — его ладонь опускается на её лицо, очерчивая линию скул, — женская красота никогда не кружила мне голову, как братцу. Но вы, Флорис Баратеон, уродливы внутри так же, как прекрасны снаружи. — Так я расплачиваюсь за пару нанесённых вам оскорблений? — Мне захотелось обладать вами, — его шёпот был почти не слышен, так что девушке пришлось пододвинуться ближе, — смешать видимое уродство с невидимым. Разбить ваши мечты за незаслуженное презрение. И ещё, чтобы мейстеры написали, что у Флорис Баратеон, самой красивой девушки Штормового Предела, был изувеченный одноглазый муж. Из её губ непроизвольно вырвался обреченный стон, который был пойман чужим ртом. Эймонд одним рывком прижал её к себе, по-хозяйски накрывая девичьи губы своими. Властно. Нагло. Словно уже владеет. Её маленькие кулачки бессильно бились о его руки, где даже через ткань проступали перекатывающиеся мышцы. Флорис укусила его за нижнюю губу, тут же почувствовав металлический привкус во рту. Тот наконец отстранился, так и не получив ответа. Баратеон прислонила пальцы к опухшим губам, пытаясь поверить в правдивость происходящего. Её первый настоящий поцелуй. Украденный Таргариеном, как и её счастливое будущее. — Я закричу, — девушка отодвинулась, стоило ему выпустить её из ловушки, — если вы тронете меня ещё раз. — Через три дня, я доведу дело до конца, — привычная усмешка вновь украсила мужское лицо, — и тогда крики вам не помогут. Ну, разве что ночью. Флорис была так на него зла, что хотелось лишь одного. Стереть ухмылку, пускай и самым оскорбительным способом. — Той ночью я буду представлять другого, — девушка прикусила губу, не отрывая взгляда от Таргариена, — попробуете угадать, кого? Он вжал её в стоящее сзади дерево с такой силой, что та ушибла затылок. Его рука сжалась на её челюсти, запрокидывая голову наверх. — Вы играете с огнём, Флорис, — его рука сползла вниз, порывисто срывая кулон с шеи, — не советую наступать на хвост дракону. Она даже не успела ответить, как тот развернулся и ушёл восвояси. В платье, подаренном Королевой, Баратеон бессильно рухнула на землю. Вихрь мыслей кружился в голове, но лишь одна фраза вспыхивала там чаще прочих. «Поразительное лицемерие, не находите?»