Когда раны больше не болят

      Промежуток времени             Вай наконец-то бежала свободно. Ее ноги перебирали суставами, а ветер овевал ее грудь.              Ей хотелось кричать.              В ее сознании отчетливо звучало шарканье членов банды в их спальных помещениях, выстрелы из пистолетов, раздающиеся в засушливой ночи, разговоры о том, что главарь мертв. Вай поспешила покинуть их каюту и прошла мимо кабинета, который вел в личные покои их лидера, которого она так и не увидела. Из открытой двери виднелся острый сапог управляющего, серебряный зуб лежал в пятнах крови, разорванный, как и ее связи с этим местом.              Она провела много лет в синдикате, безропотно выполняя их поручения, терпя все в надежде когда-нибудь воссоединиться с сестрой. Теперь эта мечта стала ее реальностью.              Ее ноги подкосились, когда знакомый район их убежища предстал перед ней безжизненным и заброшенным. Вот и дом – она поднялась по шатким ступенькам на второй этаж и обнаружила, что он такой же заброшенный, как и вся улица: прогнивший матрас, насекомые, нашедшие убежище в дырах в стене, резкий запах плесени.              Она прошла по всей длине улицы которая стала вызывать у нее точно такие же чувства.              Краем глаза она заметила движущийся объект – сгорбленного мужчину с тростью, одетого в рваную одежду. Она подбежала к нему, и он посмотрел на нее остекленевшими глазами, на его лице были следы того, кто поддался воздействию многочисленных химических наркотиков Зауна.              «Простите, вы не могли бы мне помочь?»              Вай наблюдала из окна соседнего здания, как группа людей разговаривала на повышенных тонах.              Она оказалась в старом здании по подсказке стрика. Окно было разбито и заколочено, кроме нескольких досок, позволили ей видеть.              Раздался громкий выстрел, и один из мужчин в комнате рухнул на пол.              Толпа расступилась перед кем-то новым – подростком с длинными голубыми волосами, разделенными на две длинные косы, которые спускались по спине. Ее тело было покрыто татуировками в виде синих облаков, расположенных через случайные промежутки. В ее руке был пистолет.              Ее мир начал вращаться.              Это была ее сестра, но в то же время и не она.              «Эй, это не входило в условия сделки!» - крикнул один мужчина, подняв руки вверх.              Паудер взвела пистолет и устремила на него непоколебимый взгляд. «Ну сделка изменилась»              «Кто сказал?»              «Силко».              Вай нахмурилась. Она слышала это имя вскользь, но не знала о нем почти ничего.              «Ну, мы хотим новую сделку, скажи ему, что мы…» В серии громких выстрелов все пятеро мужчин упали на пол.              Вай в ужасе смотрела, как ее сестра ходит по комнате, глядя на трупы со злым блеском в глазах, кончик пистолета дымится и вьется вокруг ее лица. Она дергала за деревянные доски, закрывающие окно, пока не смогла проскользнуть сквозь них и на цыпочках перебраться на другой карниз. Она кувырком влетела в комнату, врезавшись в окно.              Инстинктивно сестра обернулась, пистолет уже был направлен на нее с почти механической точностью. Ее глаза были холодны, но на секунду в них мелькнул огонек узнаваемости.              «Вай?» - ее рука опустилась, рот застыл.              Вай встала на колени. «Паудер…»              Ее нога запуталась во что-то, и Вай посмотрела вниз, и увидела что ее нога застряла в петле мужской руки – мужчины, мужчины у которого в голове было отверстие размером с пулю, из которой на пол непрерывно лилась багровая струю.              «Это действительно ты?» ее сестра все еще была прикована к ней, слезы с ее глаз текли ручьем.              Вай отвернулась от ужаса и обняла сестру. Хрупкая и тонкая в ее руках, она была все тем же человеком, только теперь уже взрослой женщиной.              «Это я, я здесь». Вай обхватила лицо сестры руками.              «Но ты бросила меня, все эти годы, Вай, ты сказала мне ждать в нашем убежище…» ее трясущийся голос начал повышаться.              «Я пыталась бороться Паудер, но они забрали мня. Синдикат держал меня там. Я должна была заплатить свой долг. Только после смерти лидера я смогла уйти, но я никогда не переставала думать о тебе».              «Ты обещала». В ее голосе теперь звучал гнев.              «Я знаю, Паудер, но главное, что я здесь и сейчас». Вай взяла ее за запястье. «Мы можем уйти от всего этого. Начать все сначала. Ты и я, как в старые добрые времена».              Она видела тоску в глазах сестры, пока та не моргнула. «Я не пойду. Мне нравится там, где я сейчас, Я наконец-то чувствую себя важной».              С таким же успехом она могла бы пустить пулю себе в грудь. Не для этого она терпела все эти годы.              «Кто такой Силко? Паудер, он просто использует тебя, Вай жестом показала вокруг себя, - это не ты. Ты не убийца».              Нижняя губа Паудер задрожала, но она поджала губы. «Он взял меня к себе, когда ты меня бросила. Он моя семья. Мне нравиться где я нахожусь».              «Паудер…»              Ее сестра вздрогнула от ее прикосновения. «Теперь я Джинкс. Паудер давно загнулась».              Как мимолетны были слова, которые она долго репетировала, чтобы сказать ей о том дне, когда они воссоединятся.              «Если ты не со мной, то лучше уйди с дороги, сестра».              Превышение              Во время патрулирования с Зарой и Бреном они проезжали мимо дороги, ведущей к музею Пилтовера. С тех пор он был давно отремонтирован: свежие каменные колонны украшали фасад, золотые и зеленые стены сияли под лучами дневного света. Для любого человека музей выглядел как новенький, но для Вай это было похоже на то, как будто кто-то пытался наложить пластырь на открытую рану. Прошлое висело над ним, как пасмурное небо.       «Вай, ты когда-нибудь слышала о взрыве в музее Пилтовера много лет назад?» Зара повернулась к ней, кивнув головой в сторону комплекса.                     «Да. Это ужасно».              «Слышал, что там была сумасшедшая девушка, которая привела в действие бомбы. Жаль, что она исчезла сразу после этого, никаких следов», - сказал Брен. «Хотелось бы, чтобы справедливость восторжествовала».              У нее в груди образовался узел. Все, видели ее сестру такой. Она тоже иногда видела ее такой. Но как бы он не закрывала глаза, единственной версией ее сестры, которую она могла видеть, была та, когда ей было семь лет, с растрепанными голубыми волосами, удерживаемыми булавками, и невинными выражением лица.              «Она не сумасшедшая», - прошептала Вай, заставив двух своих спутников обернуться. «Ей просто нужна помощь».              «Бедная девочка, наверно», - нахмурилась Зара. «Но это был ужасный день. Погибло много людей, как невинных, так и силовиков. Так погибла Грейсон».              «Да, старый начальник полиции», - дополнил Брен.              Вай попыталась выровнять дыхание. В ее сознании возник образ. Костяшки пальцев ее сестры побелели, когда она схватилась за рубашку Вай, хныча и прячась за ней. Перед ними – дети заунцев, язвительные замечания всякий раз, когда они пытались задирать ее. Но Вай была рядом, чтобы защитить ее, то самое инстинктивное стремление затевать драки, чтобы доказать свою правоту. Прошили годы, но желание защитить сестру не покидало ее.              В тот день их маршрут патрулирования привел их в Заун.              Они столкнулись с парой стражей порядка, которые разговаривали с каким-то гражданскими, и на оживленной улице образовалась небольшая толпа.              Один из них пытался записать в блокнот то что говорил гражданин. «Говорю вам, эта банда разграбила некоторые наши товары. Это все, что у нас осталось, я не хочу, чтобы моя семья голодала».              «В последний раз, сэр», - пробурчал исполнитель, - «мне нужно, чтобы вы рассказали нам, что вам известно о его внешности, чтобы мы могли начать расследование».              Торговец нахмурился, пока его взгляд не уловил что-то позади миротворца. «О боже, это он!» - указал он кривым пальцем.       Толпа посмотрела на суматоху. Конечно, там был человек с повязкой на глазу, одетый в одежду, нередкую для членов банды. Он застыл от внезапного внимания, а затем пришел на спринтерский бег.              «За ним, быстро!» - крикнул офицер.              Вай бросилась бежать, не успев обдумать свои варианты.              Подозреваемый побежал по оживленным улицам и тесным переулкам, перепрыгивая через некоторые препятствия, словно они были пустяком. Позади нее были Зара, Брен и двое полицейских, которые с трудом поспевали за ней.              Нет, это не входило в ее обязанности, но никто не знал улицы Зауна так, как она.              Она заставила свои ноги вести ее дальше. Когда Вай обогнула угол – боковой переулок, куда свернул подозреваемый, - за спиной оказался тупик. В конце переулка находился брадмауэр, по обе стороны которого были окна с пожарной лестницей. Она подхватилась и полезла по черной ржавой лестнице, пока не заскочила в полуоткрытое окно второго этажа.              Внутри была заброшенная квартира, пыль покрывала половицы, старая мебель была застелена простынями. Она уловила знакомые очертания свежих следов на земле.              Открыв ближайшую дверь справа от себя и увидела там того самого мужчину. Она потянула его за воротник рубашки и приблизила его лицо к своему. На левой стороне его лица, где была повязка, были шрамы, лицо было исхудалым, цвет лица грубым, как у большинства людей, которые провели всю жизнь в Зауне.              На секунду Вай не увидела подозреваемого. Вместо него был другой исхудавший мужчина, с ожогом на левой стороне лица, с темным, как шар, глазом. Лицо, которому она давно хотела отомстить. Кулак, сжимавший его воротник, сжался сильнее.              Она направила свой сжатый кулак в лицо мужчины, и он упал, схватившись за лицо.              «Пожалуйста, я не тот, кто тебе нужен», - кричал он, прижимаясь спиной к стене.              Вай сделала несколько шагов ближе.              «Ты слышал, что сказал тот человек, ты крадешь у невинных людей».              «Но я должен был, иначе босс…»              Вай подняла его и ударила в челюсть. Мужчина застонал, ударившись о стену.       «Такие, как ты, всегда ведут себя так, будто у тебя нет выбора», - она треснула по костяшкам пальцев, которые уже кровоточили. «Хочешь знать правду? У тебя всегда был выбор, просто ты очень сильно облажался».              Она подняла его за воротник в последний раз, левая сторона его лица начала опухать.              «Ты сделал этот выбор. Ты будешь жить с последствиями», - прорычала она. Она приготовила руку к удару, когда дверь распахнулась, и в нее ввалились силовики.              Вид ее коллег заставил Вай отпустить подозреваемого, но ущерб уже был нанесен – она стояла с окровавленными руками.              Вай посмотрела на свои руки, уже вымытые, но все еще сохранившие следы покраснения на костяшках.              Ей велели подождать в комнате для инструктажа.              Возможно, она все испортила. То, как ее коллеги говорили о ее сестре, вывело ее из себя, заставив переступить границы дозволенного. Как бы она ни смотрела на это, в том, во что она ввязалась, не было ничего хорошего.              Леонард появился на пороге после, казалось, целой вечности, на его лице читалась настороженность. «Тебя хочет видеть шериф».              Тусклый офис и запах травяного чая встретили Вай, когда она вошла в кабинет. Кейтлин стояла возле полки с напряженным выражением лица. Она столкнулась с плохим предзнаменованием.              «Что это было насчет избиения подозреваемого?»              Вай выдохнула сдержанный вздох. «Это была ошибка, я не знаю, что мне взбрело в голову…»              «Лучше бы это была ошибка, Вай. Подобное больше не повторится». Кейтлин повернулсь, ее голос стал жестким – то, что, как она надеялась, никогда не будет на ее стороне. «В течение долгого времени сотрудники правоохранительных органов заслужили репутацию коррумпированных. Копы, которые пользовались своей властью чтобы угнетать уязвимых людей, поддерживая железную руку закона. Знаешь ли ты, как трудно было сломать это, медленно завоевать доверие людей, заставить их поверить, что сила будет работать только для защиты их интересов?».              Она не смогла ответить.              «Миротворцам потребовались годы, чтобы избавиться от этого клейма, но даже сейчас это все еще продолжающийся процесс. Одна маленькая ошибка, и это может отбросить нас назад. Когда вы работаете в полиции, независимо от того какого вы звания, вы являетесь частью этого коллектива. Действия одного отражаются на всем офисе».              «Твоя работа начинается и заканчивается заданиями, которые тебе дают. Ты подчиняешься непосредственно мне, помогаешь мне в расследовании дел, над которыми я работаю, и иногда занимаешься обычным патрулированием. Ты – мои глаза на то, что происходит снаружи. Ты нужна мне, чтобы делать свою работу». Кейтлин вздохнула. «Я больше не буду слушать твое неподчинение. Я правильно поняла?»              Вай кивнула              «Я правильно поняла?»              Вай прикусила губу. «Да шериф».              «Хорошо, свободна», - махнула рукой Кейтлин.              «Подождите, я не уволена?»              «Для протокола, лейтенант хотел подать на тебя рапорт о происшествии, чтобы вас отстранили от службы. Я отклонила его просьбу, потому что ты подчиняешься непосредственно мне, не ему и никому другому. Так что лучше бы это был единичный случай. Это мое слово против их слова».              Почему Кейтлин так много ставит на карту ради нее?              «Почему?»              Кейтлин насмехается: «Обычно Вай, когда людей не увольняют, они не спрашивают почему».              «Я приняла неправильное решение. Я должна заплатить за свою ошибку», - огрызнулась Вай. Ее кожа помнила побои, каждую физическую боль в теле – цену, которую она заплатила за ошибки в детстве.              Кейтлин подошла к своему столу, провела по краю стола, прежде чем сесть обратно. «Если позволишь, я буду говорить не как твой начальник. Когда кто-то прощает тебя и предлагает тебе второй шанс, ты им пользуешься. Не все его получают».              «Что ты знаешь о втором шансе? Ты отгораживаешься от всего мира в своем маленьком кабинете», - огрызнулвсь она.              Вай явно задела за живое, но Кейтлин почти не отреагировала, привыкнув к сомнительным встречам.              Но она была огнем, она была разрушением – она могла сжечь все, что ей было дорого, по своей прихоти. Возможно, это ничем не отличало ее от сестры.              Вай вышла из кабинета, громко закрыв за собой дверь.                                                                                                                                                   .