***
Они шли по разбитой просёлочной дороге, рискуя в любой момент поскользнуться на грязи и упасть в лужу. Как они вышли из дома Чимин не помнил. Что было во временном промежутке между овощами в его тарелке и грязью под ногами сейчас он тоже не помнил. Пиная комки глины, Чимин шёл к Чёрному пруду, опустив голову. Тэхён самозабвенно придумывал новые и новые поводы для радости, но Чимин не слушал. Он чувствовал себя паршиво. Чувствовал себя марионеткой в чужих руках. Безвольной, слабой, ничтожной, сломленной. Чувствовал, что есть кто-то в разы сильнее его, кто-то, у кого есть над ним власть. Самому Чимину принадлежало только гнетущее смирение, засевшее в сердце. Он не боец, сегодня нет. Возможно, он никогда им и не был. Чимин не помнил себя прежнего. Солнце, облака, лес, грязно-жёлтое поле впереди — всё это не привлекало Чимина, он смотрел лишь себе под ноги. — Чим, ну что ты кислый такой? — и дальше опять поток нескончаемого лепета, который Чимин пропустил мимо ушей. Что-то про его запах. Все разговоры казались пустыми. Ну пах он почти как событие, и что? Да, хвойная свежесть, яркие листья, чуть нагретые ласковым солнцем, запахи коры и ещё мягкой земли, что радовала всех ароматными травами. Всё это сливалось в единую сочную, красочную картинку прогулки по осеннему лесу, и что? Был бы он ольфактором, может, его дар помог бы спастись отсюда. А так, какое вообще это имело значение сейчас? Ровным счётом никакого. Этот разговор нужен просто для объёма. Просто, чтобы у Тэхёна было больше, скажем, экранного времени. Низкопробное приключенческое кино. По обеим сторонам дороги раскинулись унылые поля, окаймлённые тёмной полоской леса вдали. Хоть Тэхён и носился от кустика к кустику, собирая оставшиеся листочки, Чимину не передавалось и капли его радости и безмятежности. Кудрявый друг детства выглядел как плохо прописанный второстепенный персонаж какого-нибудь глупого рассказика. Таких обычно штампуют второсортные авторы, которым давит их фальшивая корона. Им кажется, что если украсить такого Тэхёна милой улыбкой и родинкой на носу, насыпать на голову кудряшек, а сбоку приписать ещё альфу-качка с забитым рукавом, то весь мир не сможет оторваться от этой дешёвой писанины. Чимин глубоко вдохнул, задерживая мысли в голове. На секунду ему показалось, что слабый отблеск воспоминания как раз о таком самопровозглашённом писателе мелькнул в сознании. Его тут же охватило необъяснимой тревогой. Знакомой тревогой. Чимину показалось, что вокруг стало слишком мало воздуха, а в глазах начало темнеть. Паническая атака вынудила его остановиться. Сердце забилось прямо в ушах, а ладони моментально вспотели. Он потянулся к горлу, чтобы снять с себя чокер, мешавший вдохнуть как следует. «Ты знаешь всё. Это выдумка» значилось на обратной стороне ненавистного ошейника, который тут же улетел в грязь. Эту удавку насильно на нём застёгивали сильные руки, сопротивляться которым было невозможно. Невозможно было спастись от взгляда с холодной усмешкой, удушавшей ладони и пальцев, которые собственнически скользили по телу Чимина. Чётких воспоминаний так и не появилось, но с этим чокером совершенно точно связано слишком много болезненных ощущений. Но всё же было что-то, от чего Чимину стало дышать легче. Возможно когда-то эти ощущения были приятными… Чимин едва успел остановиться, прежде чем несколько розовых поросят бодро протрусили у него под ногами. Людей по близости не наблюдалось, так что упитанные красавчики свободно носились по лужам. Тэхён, испугавшийся этого нашествия, пулей унёсся вперёд, зазывая Чимина с собой. Но вместо того, чтобы последовать за омегой, он сел на корточки рядом с одним из поросят, у которого на боку маркером было выведено «Беги в сторону. Незаметно. Сейчас!». Чимин поднял взгляд на Тэхёна — тот опять прилепился к очередному кусту и не смотрел в его сторону. Кончики пальцев похолодели, кровь запульсировала в висках, а ноги сами понесли Чимина в поле. Прочь от дороги, к самому лесу, что маячил в нескольких сотнях метров. — Я должен тебе кое-то сказать, пока мы не пришли. Чимин? Чимин! — он слышал, как его звал Тэхён, но было уже поздно. Перепрыгивая вывернутые комья земли и ямы с грязной водой, он нёсся сломя голову. Не зная зачем, не зная куда, он чувствовал, что это правильно. Чем дальше он убегал от дороги, тем менее чёткими становились все ощущения. Лес пошёл рябью, кое-где пропали деревья. Земля под ногами бледнела, из коричнево-чёрной с жухлой длинной травой, она становилась серовато-жёлтой, без ухабов и кочек. Подбежав к самому краю леса, Чимин с удивлением увидел, что все деревья — плоские. Он коснулся ствола одного из них и порезался словно бумагой. — Какого чёрта… — выдохнул он, оглядываясь по сторонам. Тэхён за ним не пошёл, других людей не было. Была только вертикальная бумажная стена с плохо прорисованными елями. — Ладно… Чимин сжал кулаки, собирая в них всё своё мужество, и сделал шаг вперёд между двумя блёклыми стволами. Он вытянул руку вперёд, не понимая туман перед его глазами или стена — всё вокруг оказалось бледно-коричневым. Не было ни земли, ни неба, ни горизонта, лишь сплошное бежеватое полотно. Ему подумалось, что где-то он уже видел такой цвет, где-то… Взгляд зацепился за коричневую точку, она приближалась, собираясь в буквы. — Юн... — Чимин щурился, пытаясь разобрать буквы. В памяти неконтролируемым потоком всплывали страницы текста, написанные на такого же цвета фоне и такими же коричневатыми буквами. — Юнги. — Да, меня зовут Юнги, — буквы постепенно вытянулись, согнулись и в итоге превратились в симпатичного блондина, который протягивал Чимину руку. — Что это, сука, за место? — омега протянул свою руку, но не для рукопожатия, а чтобы проверить, что станет с ней, если отойти от видимого леса чуть дальше в бежевое небытие. Кончики пальцев потеряли свои очертания, из них стали сочиться коричневые тонкие линии, готовые вот-вот собраться в строки текста, но Чимин вовремя прижал руку обратно к груди. — Непрописанное, — спокойно ответил Юнги, с некоторой грустью рассматривая Чимина карими глазами. — Я не понимаю, не понимаю… — Чимин медленно сполз на землю, не мигая глядя в никуда. — Ты понимаешь, просто не помнишь. Он не даёт тебе вспомнить, — Юнги сел рядом. — И никогда не даст. Он знает, что ты достаточно умён, чтобы догадаться, поэтому каждый раз он будет отнимать у тебя этот последний шаг до разгадки. Это часть его плана. Чтобы ты страдал не только физически. Было бы скучно, если бы ты просто жил и умирал в конце каждого дня, ничего не чувствуя внутри. — Кто… он? — слёзы одна за одной капали с подбородка и рассыпались на десятки маленьких коричневых букв. — Я не могу назвать имя, но ты знаешь и сам. — А ты? — Чимин посмотрел на юношу рядом с собой. Он необъяснимо захотел обнять его, когда тот невесело улыбнулся, но так же сильно Чимин захотел сбежать и от него. — Я местный. В этот раз я призрак, ты не сможешь коснуться меня, но я смогу тобой управлять. Сейчас ещё рано, тем более в непрописанное он не сунется. — Что… — у Чимина роилась стая вопросов в голове. — Непрописанное? — То, что он не прописал, — хмыкнул Юнги. — Авторы не могут прописать свой мир досконально, всегда остаются неизвестные даже им куски. Ты смог найти такой. Честно сказать, здесь непрописанного гораздо больше, чем прописанного. Он не так уж и хорош, как сам о себе говорит. — Почему ты рассказываешь мне всё это? Карие глаза напротив засветились тёплым огоньком. Чимин доверял Юнги. Он держал в голове, что всё здесь не реальное, но видел, что блондин и сам признаёт себя таким. И эти глаза, эта улыбка… Он просто не мог оказаться плохим человеком. — Ещё слишком рано, я пока могу контролировать себя сам. Когда мы встретимся у пруда, это будет уже гораздо сложнее, — альфа немного виновато пожал плечами. — Что значит рано? Разве я не сбежал? — Мне жаль… Отсюда не сбежать, — Юнги неотрывно смотрел Чимину в глаза, будто пытался успокоить хотя бы так. — Сейчас будут звёздочки. — Звёздочки? — Чимин непонимающе нахмурился.***
Как только они добрались до Чёрного пруда, Тэхён убежал в хижину на берегу, где жил его альфа-качок с забитым рукавом. — Звёздочки… — прошептал Чимин и спустился ближе к воде, вглядываясь в её гладь. Пруд действительно был чёрным, казалось, что в нём и вовсе нет воды, но есть лишь бездна. Бездонная и мрачная. Идеально круглый, идеально чёрный, пруд казался порталом в Ад. Или метафорой чьей-то ужасной души. Такая могла быть только у жестокого человека, который не любит никого, кроме себя. И самовлюблённо ненавидит всех, кто отказывается от него. Такой человек может не просто убить, он может превратить жизнь другого в Ад. Только лишь пропустив через портал своей души. Именно таким был тот мужчина из большого зала с книгами. Именно его боялся Чимин. Он оторвался от пруда и чуть не вскрикнул — прямо перед ним оказался Юнги. Но вместо добрых карих глаз, на Чимина смотрели ужасно знакомые чёрные. Холодные и хитрые. Это его глаза. Чимин не помнил имени, но помнил все свои чувства рядом с этим человеком. Да, когда-то очень давно по глупости он влюбился в того мужчину с этими глазами. Рядом с ним было спокойно, Чимин чувствовал себя в безопасности. Пока в один момент не понял, что тот мужчина и есть опасность. — Меня зовут Юнги, — Чимин кивнул и ничего не ответил, только сейчас он заметил, что сквозь тело альфы можно увидеть и пруд, и лес, и что угодно другое, потому что оно было полупрозрачным. Юнги действительно призрак. — Молчишь? Боишься меня? — Нет, — честность Чимина дрогнула его сорвавшимся голосом. — Больше нет. Юнги чуть склонил голову набок и сощурил мини-копии Чёрного пруда. Из этой точки Чимин уже не сможет убежать, он понимал это. Когда он следит сам, шансов нет. А от Юнги в этом теле не осталось и капли собственной воли, чтобы можно было надеяться на его помощь. — Я убью тебя, — хриплым полушёпотом сообщил альфа, оказавшийся у Чимина за спиной. Возможно, это могло бы напугать омегу в любой другой ситуации, но сейчас он ждал, когда его день обновится. Затягивать со всей этой клоунадой, чтобы только повеселить его эго, Чимин совсем не хотел. Для вида он вздрогнул и попытался отскочить, но почувствовал, как его руки и ноги потяжелели. Он перестал владеть собственным телом. — Малыш, ты мой. С головы до пяточек. Чимин гордо поднял голову и отвернулся, когда Юнги попытался коснуться его чёлки своей прозрачной ладонью. — Ты не меняешься, — ухмыльнулся альфа и неслышно щёлкнул пальцами, после чего ноги сами понесли Чимина в воду. — И будешь наказан за это. — О не-е-ет, — фальшиво затянул Чимин, когда ледяная вода была ему уже по горло. — Я же сейчас утону. Он знал, что чёрные глаза следят за ним, знал, что следят с прищуром сомнения. Чимин не хотел давать ему понять, что о чём-то догадался. Но ненависть к этому человеку настолько окрепла в омеге, что захлёбываясь холодными потоками, в очередной раз рвавшими ему лёгкие словно ржавыми гвоздями, он вскинул вверх средний палец. Не ужас, не отчаяние, не тоску наблюдали чёрные глаза, а лишь дерзость этого непокорного омеги. Намджун растянул губы Юнги в безумной усмешке.