I keep going over the world with you

— Держи, — в руки Няньцина прилетела доули с вуалью на полях. — Подарок от изящных дам, — пояснил Цзюнь У. — Благородный господин. Яшмовая ветвь с золотистыми листьями. Спина тигра талия медведя, — промурлыкал советник, картинно прикрываясь шляпой. — Ты играешь на цинь перед коровой, — отвернулся наследный принц. — Лучше иди дальше работай. Дамы тебя заждались, — советник пригубил ароматное вино. Этим утром мужчина решил помочь селянам собирать урожай. На вопросы о здоровье он ответил, что чудесный отвар пожилой госпожи справился с его болезнью едва ли не за один глоток. Названный же чахоточным, дабы не заставлять других выслушивать старческое нытье и ворчание, Няньцин расположился в тени крайнего двора с любезно принесенным вином и фруктами. Боящиеся помешать молодому господину девушки стояли в паре чжанов и перешептывались. Мэй чрезвычайно острым слухом небожителя уловил восхищенные вздохи. Он сдерживался, дабы не закатить глаза от этих речей. Мужчина, работавший в поле, поднял на него взгляд. Они смотрели друг на друга, поморгали, после чего советник расплылся в язвительной улыбке. Очевидно, бог войны мог запросто услышать их разговор о "прекраснейшем господине, который, к сожалению, уезжает". После целого утра работы в поле Няньцин впустил мужчину в их комнату только после того, как самолично пихнул его в сторону реки. Наследный принц особо не сопротивлялся, находя это разумным. — Представь себе, Няньцин. Они лечатся чаем, красят им волосы и вообще используют его едва ли не везде. Местная момо советовала пить женьшеневый чай. По её словам, это должно помочь от боли в горле. Советник слегка скривился, выражая негодование. Придворные лекари собирали его высочеству лучшие травы со всех концов страны, пока какая-то старуха советовала ему чай. Вернувшись в покои, Няньцин покопошился в сумке с роскошным одеянием и выудил из рукава цянькун пластины для игры в маджонг. — Ты всю коллекцию азартных игр и карт там таскаешь? — выгнул бровь наследный принц. — Конечно нет, ваше высочество. Ещё была пара талисманов и лекарств. — Собрал все вещи чтобы чуть что сбежать? — иронично улыбнулся мужчина. — Тогда я бы не брал всю коллекцию карт. Играть одному скучно, а пустые сосуды не блещут умом. Тем более, только ваша компания доставляет мне удовольствие. Кто, кроме вас, способен раз за разом обыгрывать меня, совершенно не стесняясь? Так что, ваше высочество? Сыграем? У меня даже осталось вино. Все равно мне нельзя много. В подтверждение своих слов Няньцин выудил кувшин, в котором плескались остатки фруктового вина. Мужчины сели напротив. Няньцин раздавал плитки, пока Цзюнь У пригубил кувшин. — На что играем? А то просто так неинтересно, — предложил наследный принц, собирая выигрышную руку. — Желание. В нашем положении мы особо ничем не обладаем, а услуги всегда пригодятся, — советник раздосадованно глядел на свою комбинацию, надеясь, что ему подсобит удача и он соберёт достойный ответ противнику. Цзюнь У раз за разом покрывал пластинки Няньцина своими выигрышами. — Я всё-таки обыграл тебя, — улыбнулся мужчина, гордо смотря на соперника. Они играли так практически до вечера, пока не приехали торговцы. Мужчины заподозрили что-то, когда торговец резко соскочил с телеги и со всех ног кинулся к центру деревни. — Столица в огне! Нету ни его высочества наследного принца, ни императора, ни советников. Они бросили нас на верную смерть, — в лице мужчины читался ужас, словно он только что увидел полчище демонов. Слегка прикривнув и ворча, староста ответил: не выдумывай, его высочество наследный принц обязательно спасет нас. Он ведь божество, а божества гораздо сильнее людей. Боги всемогущи. До этого утихнувшие на пару дней крики в голове Цзюнь У вернулись с ещё большим рвением, завывая, моля и словно издевательски хихикая. Он застыл, как сквозь рябь наблюдая за происходящим. В лицах жителей читалась паника. Вчерашняя старушка, рассказывавшая сказки детям, едва не осела. Кто-то придержал её. Дети с интересом ждали пока их божество спустится, дабы помочь. Некоторые люди уже побежали в местный храм, чтобы помолиться. — Няньцин! Няньцин, мы должны помочь им! Нет. Я обязан спасти их. Я клялся что буду спасать простых людей, — сдавленно прошептал Цзюнь У. В его голосе читался ужас вперемешку с паникой. — Нет, нам надо самим сматываться куда подальше. — Но ведь я божество. Их божество. Они верят мне. — А я твой божественный помощник! И мы не можем спасти их всех. Мы просто не способны на это. Цзюнь У, божества не всемогущи. Я говорил это и повторю снова. Я объяснял тебе, пока мы шли сюда. Ты забыл про мост? — Последняя фраза советника пронзила его внутренности яшмовым копьем, таким же благородным, как и спасительный мост, и таким же смертоносным, заставляя выплевывать остатки органов и давиться собственной кровью. Наследному принцу показалось, что в его лёгких снова засел этот удушливый дым. Картина моста была ужасна, но именно она застыла у него перед глазами, повторяясь снова и снова. Казалось, что скоро он сможет воспроизводить её по деталям. Вон там бежит какая-то дама, здесь обнимается пара, прикрывая ребёнка, сжимающего амулет наследного принца. На вершине моста люди толпятся, сбивают друг друга, наступают и давят насмерть. Сквозь леденящие крики даже слышен оглушительный хруст костей. Словно чистые струны гуциня звучат нити оборванных жизней. Ужасающая своей жестокостью и мелодичностью картина не планирует уходить из сознания небожителя. Цзюнь У почувствовал, что его куда-то рванули. Он чуть не упал, но по инерции пошел следом. Прикусивший до крови губу советник уверенно направился к телеге. — Лучше бежать. Бежать, пока есть возможность. Это не остановить. Это кара нам за то, что слишком много полагались на божество! Оно помогало жителям столицы, но его сил не хватило и высшие божества разгневались. Звёзды говорят о том, как оно страдает, неспособное помочь своему народу, — звездочёт нес околесицу с серьезнейшим и уверенным видом. Словно прямо сейчас говорил что небо сверху, земля снизу, а небожители сильнее обычных людей. Толпящиеся люди с ужасом выкрикивали что-то наперебой, дополняя этим и без того адскую какофонию в голове наследного принца. Краем глаза Няньцин заметил, что поток бегущих для молитвы в храм остановился. — Спокойствие. Благородные господа были недалеко от столицы. Значит, она не в полнейшем бедствии, — крикнул староста. Торговец направился следом. Спустя пару минут утихшие люди разбежались по домам, ожидая его решения. Только два небожителя остались возле пустующей повозки с товарами. — Извините, ваше высочество, — после отточенного движения наследного принца окутала темнота, а тело свалилось в руки советника. Мужчину обдавало жаром, словно его засунули в огромную печь. Открыв глаза, он ошарашено уставился перед собой. Небожитель стоял на кратере вулкана. Лава внутри медленно текла и порой веяло душным раскаленным воздухом от лопающихся пузырей. Он пихнул что-то, что грузно упало в лаву, медленно погружаясь в неё. Резкий, постепенно слабеющий и угасающий крик ударил по ушам. Цзюнь У понял, что спихнул одного из советников. И беспомощно смотрел, как он падает и тянет к нему руки в немой мольбе к господину о спасении. Затем появился ещё один. Он понял, почему не заметил что убил прошлого. Руки словно не слушались его. Тело действовало само по себе, скидывая в жерло второго советника. Из стеклянных глаз наследного принца скатывались слезы, когда он убил третьего. Потом он увидел перед собой Няньцина. Такого же, как во время падения моста. Он испуганно смотрел на небожителя. — Ваше высочество, зачем… Зачем вы убили их? Вы и меня сейчас убьете? Я н-не х-хочу у-у-ум-мирать. П-пожалуйста, в-ваше высочество, — Няньцина трясло, он начал заикаться и захлебываться страхом. Цзюнь У краем глаза заметил вдалеке родной силуэт, который бежал со всех сил подальше отсюда. «Это не он! Пустой сосуд!». Но когда в голову мужчины пришла эта мысль он уже со злостью притянул советника к себе за волосы. Он пытался сопротивляться, но стальная хватка небожителя в седых прядях не позволяла лишних движений. От понимания, что последний близкий человек от него отвернулся, тело заполнилось яростью дикого зверя. — Предатель! Сука дешевая! Как только понял, что плохо живется — ушел!! — слова вылетали сами собой, не подчиняясь контролю мужчины. Словно марионетка, которую дергали за нитки, он впечатывал кулак в лицо Няньцина. На скуле, щеках и лбу начали виднеться гематомы вперемешку с ссадинами, где-то уже расцветали, словно бутоны хайтана, кровоподтеки. Звездочет видел лишь очертания силуэта из-за заплывшего глаза и еле дышал сломанным носом, чувствуя во рту привкус железа. Слезящиеся глаза же только прибавляли боли, словно выжигая дорожки на его кровоточащем лице. Когда удар настиг его ребра, а клок волос оказался выдран, мужчина не смог сдержать подходящую к горлу кровь и, согнувшись, вырывая себе ещё пару прядей волос, выплюнул её под ноги. Наследный принц никак не мог остановить это, способный лишь беззвучно рыдать, продолжая избивать мужчину напротив. — П-пожалуйста, моё дорогое вы-сочест-тво, — прохрипел Няньцин. Мужчина с особым рвением пихнул его, закрыв глаза в нежелании смотреть на картину падения последнего из советников. Но привычного за столь короткое время ощущения падующего тела не последовало. Мэй просто рассеялся перед ним, а прошедший сквозь пустоту кулак по инерции у нес за собой все ослабшее тело. Внутренности горы проносились мимо. Цзюнь У почувствовал приближение жара и даже приготовился к тому, чтобы сгореть заживо в лавовом болоте. Пальцы до хруста вцепились в ослабшую руку, грубо дергая наверх. По лицу наследного принца все ещё катились слезы, так что картина у смотрящего была не самая приглядная. Но когда Цзюнь У поднял голову, он понял что человек и не сможет увидеть. На него смотрела белая маска, издевательски улыбаясь одной половиной и горько оплакивая его второй. Костлявая рука на удивление крепко держала божество, не давая ему свалиться в жерло. Незнакомец снял с себя маску, надев её на принца. Цзюнь У увидел под маской свое лицо, на котором было три опухоли. Опухоли ведь? Нет, лица. Три кричащих и корчащихся, строящих непонятные гримасы лица. — Смотри. Не нравится? — некто сделал что ни наесть расстроенный, полный обиды голос. Пальцы сжали запястье до хруста. — Ну же, это ведь твое лицо. Да ещё какое! Украшенное обликами твоих друзей. Ну не прелесть же? Обычно люди радуются, когда видят близких, — искренне удивляясь, произнес елейный голос, — Ты не рад? Цзюнь У резко сдернул с себя маску, одним ударом впечатывая её в это сборище знакомых. Чужие пальцы разжались, хватаясь за одно из заверещавших лиц. Небожитель приготовился сгореть заживо, наслаждаясь чувством падения. Он простонал от боли, когда вместо лавы почувствовал своей широкой спиной твердую землю. Рассматривая небо над собой, Цзюнь У понял, что он лежит в могиле. На него грузно упало что-то, что было ещё теплым. Наследный принц сдавленно вскрикнул и судорожно отполз в угол могилы, когда понял что это труп. Мертвенная бледность, стекающая изо рта и пачкающая его одежду кровь, пряди с запешкимися бурыми следами, набравшие цвет гематомы и пустота в остекленевших глазах. Это был труп советника, которого он сам избивал ранее. Цзюнь У в истерике не мог отвести полные ужаса и слез глаза от пустого рыбьего взгляда Няньцина. Радостные. Благодарные. Сверкающие восторгом и молящие о пощаде мгновениями тому — его глаза всегда выражали эмоции, в отличие от извечно спокойных очей наследного принца. Сейчас это яркое золото было подернуто дымкой смерти и немигающе смотрело на Цзюнь У, словно без эмоционально и беспощадно препарируя его душу, с наслаждением рассматривая все оттенки страха давнего друга. Мужчина позорно отскочил, когда услышал звуки копошения. Перед небожителем открылась ужасная картина. Полчища мотыльков, не разбирая дороги, вырвались из тела советника, обнажая его изуродованный скелет и с диким воем и стрекотанием взлетели в небо. Часть из них полетела прямо на Цзюнь У, порождая в ушах какофонию криков. «Это души народа» пронеслось в мыслях, заставляя кровь леденеть. — Ваше высочество, почему вы нас не спасли? Ваше высочество. Мы в вас верили. Мы молились вам. Мы вверили свои жалкие жизни в ваши руки, положили их красные нити на ваш божественный алтарь и сделали из них ваши обереги, так почему вы не спасли хотя бы детей? Почему уберегли нас? Вы ведь божество!! Почему вы не спасли нашего ребенка? — мотыльки верещали, не давая прохода и отсекая возможность сбежать. — Мое дорогое высочество, как же так вышло, — издевательски-мягкий голос раздался сверху. Фигура в траурных одеждах, незамеченных ранее, свесилась с края могилы, наблюдая за картиной внизу. Она легко спрыгнула, бесшумно приземляясь перед принцем. — Вам ведь пришлось так тяжело. Предавать свой народ, теряя его и ошеломительно падать с небес. Вот уж иронично для настолько сильного божества, мое дражайшее высочество, — Цзюнь У не заметил, как, обессиленный, оказался в объятиях этого существа. Оно проводило ледяными пальцами по волосам, сочувствующе гладя по спине. Вид на тело советника закрыло плечо в траурных одеяниях, в которое наследный принц уткнулся, не в силах сопротивляться. Легким движением все те мотыльки залетели в широкий рукав незнакомца, исчезая в нем. — Ну-ну, мое дорогое высочество, не раскисайте. У вас ведь есть духовные силы. Пусть и крохотный остаток, даже без них вы — божество. Заставьте людей покланяться вам.Пусть те, кто бросил вас, вновь наполнят храмы и в слезах начнут бить земные поклоны, пока не расшибут свои пустые словно глиняные горшки головы о их полы. Заставьте других, которые смотрели на вас свысока, которые закрывали глаза на ваше бедствие, которые оставались безучастны к вашим мольбам и которые оскорбляли вас за спиной. Заставьте их всех умыться собственной кровью и потонуть в ней. Устройте пир нового небесного пантеона на их костях и окружите себя юными божествами, в лицах которых вы будете идеалом, на который нужно равняться, а не униженным правителем. Мое дорогое высочество, покажите им чего вы достойны, — голос вкрадчиво шептал ему на ухо, пока руки продолжали убаюкивающе поглаживать, прижимая к ледяной груди с небьющимся сердцем. Подняв глаза, небожитель увидел свое лицо, но уже без ликов советников. На него смотрел изящный юноша, но вместо, казалось бы, готовой согреть весь мир теплоты, во взгляде было холодное спокойствие и уверенность. Опустив взгляд, он увидел в отражении помутневших глаз советника свое лицо. Но на нем была смеющаяся и улыбающаяся маска. — Ты. Ты! — взревел Цзюнь У. Он попытался снять эту маску, но она словно приросла к черепу. Мужчина почувствовал, как по лицу начали стекать струйки крови. Он раздирал его в потугах снять злосчастную маску. Поняв, что это не выходит, Цзюнь У попытался ударить силуэт напротив. Незнакомец в траурных одеяниях увернулся, снова заключая наследного принца в ледяные объятия. — Ну же, мое дорогое высочество разбушевалось? Не сопротивляйся. Прими это. Ты покончишь с этими божествами и станешь основателем нового небесного пантеона, — его прижали так крепко, что у наследного принца не было возможности вырваться, — ты принесешь советников в жертву горе и она не уничтожит до основания твое государство. Убьешь этого Няньцина, который хочет сбежать, поджав хвост. Ты — небожитель, ты обязан стоять за свой народ до конца. Цзюнь У со всей силы оттолкнул его, до хруста впечатываясь затылком в стену. Из всего того шепота небожитель разобрал имя. Бай Усянь издевательски захихикал, а голоса в голове словно вторили ему как хор солисту. Он выпрыгнул из ямы, снова свешиваясь с её края, дабы не упустить ни одной эмоции на бледном лице. Из стены словно выросли руки, цепляющиеся за подол одежды, вырывающие богатые ткани клоками и не дающие шанса сбежать. Они утаскивали всё дальше и дальше. Мужчина протянул руку в щетных попытках схватиться за пустоту, почувствовав спиной жар вулкана. Его сдавленный крик оборвался, когда он почувствовал что его кожа начала плавиться под сильными ожогами. — Ваше высочество, вы проснулись? — прошептал Няньцин, склонившись над ним. Седые пряди щекотали лицо, укрывая от внешнего мира. Цзюнь У понял, что его голова лежит на коленях советника, а сам он до этого находился в позе эмбриона. — Вы сначала долго морщились, потом начали метаться, хвататься за лицо, а только что чуть не пихнули меня. Небожитель попытался сесть, но дрожащие руки подогнулись. Няньцин мягко надавил на напряженные плечи, опуская его обратно. — Мы сейчас едем в ближайший город на повозке того торговца. Я сказал, что тебе резко поплохело и срочно нужно за дорогими лекарствами в город. С жителями деревни все должно быть в порядке. Прости, отчасти этот ничтожный советник был не прав, — сдавленно добавил последние фразы звездочет, словно стыдясь смотреть в глаза наследного принца. — Я понимаю. Возможно, так лучше. Раз ты так считаешь, то должно быть. Помнишь те сны с вулканом? — Сова кошмар? — Да. В нём… В нём я убил тебя. И не только тебя. Всех советников убил. Собственноручно скинул их в жерло вулкана. И я не мог сопротивляться этому. А ещё мне кто-то привидился. Он назвал себя Бай Усянь. Ужаснейшее существо. Он предлагал мне сделать ужасные вещи. Убить тебя. А ещё у него были лица всех советников на лице. Причем на моем лице. И такая маска жуткая. Ох, лишь бы это не был вещий сон. Я не хочу чтобы эти ужасы произошли в реальности, — мужчина снова свернулся, словно хотя спрятаться. — Звезды сказали что все будет хорошо. А звезды знают всё. Они видели многое. И уж точно в разы больше нашего. Я боюсь уже твоих рассказов. Надеюсь, эти сны не будут вещими. Даже если это так — я всегда буду с тобой и помогу, — Няньцин успокаивающе провел вдоль позвоночника, нажимая на акупунктурные точки и заставляя напряженные мышцы расслабиться. Обычно старающийся не показывать слабость мужчина сдавленно проскулил, сворачиваясь как можно плотнее. — Я умру если окажется, что этот сон тоже вещий. Я не хочу вас всех убивать. Даже обратно божеством теперь боюсь становится. Вдруг все будет как сказал он? — Слушай меня. Я буду с тобой. Клянусь тебе. Хочешь я дам клятву на крови? Тогда я не смогу оставить тебя. Только скажи — и я сделаю это. Не важно, небожитель ты или человек. Я всегда последую за тобой. Даже если ты станешь демоном, я буду твоим помощником, стоящим рядом и выполняющим все, что ты скажешь. Няньцин распустил сбитый хвост и начал перебирать растрепанные после сна волосы небожителя. Он словно пропускал тончайший шелк через пальцы, слегка задевая ногтями кожу головы: — Смотри, твое созвездие прямо над нами, — советник похлопал Цзюнь У по плечу, чтобы он поднялся. — М? — Это хороший знак. — Мг. А если у него только что упала звезда? — Что? — И ещё одна. И ещё… — Это же замечательно!! Если загадать желание на падающую звезду, то оно сбудется. Наследный принц устало прикрыл глаза, задумавшись. Мэй усмехнулся и потрепал его по голове: — Ну что? Только не рассказывай какое желание. А то не сбудется. Цзюнь У невозмутимо моргнул, как бы прося подождать. — Загадал. Хорошо, если сбудется. Няньцин скинул наследного принца с колен, вытянувшись недалеко от него. Мужчинам пришлось лежать чуть ли не вплотную и согнувшись, чтобы уместиться среди товаров. Цзюнь У поворочался и хотел было спросить у торговца, не нужна ли ему помощь с управлением телеги. Но вспомнив, что его навыки в этом не особо велики, он просто осторожно перебрался и начал следить за действиями мужчины. Няньцин же распластался, заняв место, где лежал наследный принц. Заметивший наблюдателя торговец решил начать разговор. Поддавшийся непонятному умиротворению Цзюнь У поддержал беседу, выразив интерес. И вот уже мужчина начинает рассказывать, как правильно править телегой, пока заинтересованный небожитель активно кивает на каждое слово. Торговец вручил ему поводья, правильно ставя руки и поясняя каждое движение. Няньцин сзади к этому времени уже задремал. Лошадь внезапно ободрилась и, до этого едва не засыпавшая на ходу и лениво идущая, она заржала, кинувшись вперед. Всех подкинуло, а советник впечатался позвоночником в дерево. — Кто доверил тебе повозку?! — мужчина буквально был окутан аурой раздражения, когда увидел за поводьями друга. Слегка задремавший торговец же просто рассмеялся на выходку лошади. Она нередко так делала с чужаками, но телегу не переворачивала. До рассвета они ехали спокойно, пока Цзюнь У с серьезным видом следил за лошадью, чтобы они доехали без происшествий. На въезде в город стояло несколько солдат. Вполне обыденная процедура досмотра, если бы их лица не были напряжены, а ножны не болтались на поясе отдельно от мечей. Спутники спрыгнули с телеги, направившись в город и оставив позади себя торговца, телегу которого обыскивали. — Они сильно напряженные, — шепнул советник, — сейчас наш добрейший друг расскажет о вулкане и начнется паника. Мужчины дошли до, как они поняли, центра. Цзюнь У обернулся, когда услышал топот вдалеке. Няньцин тоже замер, насторожившись. Он начал разглядывать несколько проемов, ведущих на более узкие улочки, прикидывая куда они ведут. Топот нарастал и они заметили вооруженные силуэты. К ним бежали солдаты. — А вот и наше сопровождение, — истеричный смешок вырвался у советника, — я прикинул куда мы можем сбежать.