Кровь на твоих руках

Глава 8         Минула полночь, а город не торопился засыпать.   Его Высочество позволил Висенье поглядеть на ярмарку, сам оставался чуть в стороне, контролируя возможную опасность. Окрыленная новой надеждой принцесса бегала от прилавка к прилавку, желая увидеть все, что предлагали местные и приезжие гости. Первым делом она велела женщинам вплести себе в волосы разноцветные ленты. Крепкие горожанки перешептывались, восторженно разглядывая ее темные кудри. Ленты стоили всего ничего, но принцесса нарочно оставила женщинам в два раза больше монет. – Горянку возьми, краса! – женщина в лоскутном платье протянула Висенье плетенную куклу. На попытку девушки вернуть ее обратно, произнесла. – Желаньице загадаешь, нам всем славно будет. Горяночки всем весны принесут, так что бери!   Эймонд улыбнулся виноватому виду племянницы. Так они и бродили, средь довольных, хоть и чумазых, лиц с непривычно бодрыми глазами. Висенья радостно хлопнула в ладоши, когда на площади появились мастера огня, способные дышать пламенем, совсем как драконы. Полуобнаженный мужчина поднес к лицу какую-то склянку, а после, плюнул ею на тонкий длинный факел и жар вырвался из его рта, освещая ночной город.   Принцесса ахнула. – Как же он не горит изнутри?! – произнесла она. – Горючую жидкость никто не глотает, а набирают в рот и плюют, – Эймонд вырос из неоткуда, поравнялся с девушкой. – Она распыляется, распределяясь по воздуху вместе с огнем. – Чудеса! Жаль матушка не жалует бродячих артистов… Дядя хмыкнул: – У нас с сестрой много разногласий, но в нелюбви к ним мы солидарны. Благо Семерым, в Стог не явился театр. Висенья хотела уточнить, что же плохого в уличных постановках, однако ее отвлек один из огненных. Мужичина набрал полный рот горючей воды и небо озарилось синим пламенем. – Дядя, откуда в драконах пламя? – завороженно спросила она. – Горючая вода течет по их венам рядом с кровью, находится в мешках под… – принц едва ощутимо коснулся раскрасневшейся от холода щеки, провел пальцами вниз, к шее. Принцесса закусила губу. Ей очень хотелось повернуть голову, но Висенья боялась, что принц отстранится, стоит их глазам встретиться. От невесомой близости волосы на затылке встали дыбом. – Как считаешь, у меня бы вышло? – бездумно спросила Висенья, теряясь в прикосновениях. Холодная рука застыла возле крохотного шрама на нежной шее. Подарка недавней вылазки. – Дорогая племянница, – подушечка пальца прошлась вдоль тонкой полоски. – Тебе по плечу любая задача. Мир померк, превращаясь в сплошную какофонию звуков. Висенья окончательно забыла о том, где находится. – Skoros bē ao? – Issa tolī jāhor daor nykeōragon… Девушка не ожидала подобного признания, повернула голову. Взгляд принца горел. В Стог с почетом и гулом труб вернулись охотники. Горожане переливающейся волной ринулись встречать мужчин, забывая о мастерах огня и не замечая двух молодых людей, не способных оторваться друг от друга. К костру понесли множество исхудавших за зиму птиц, туши лисиц, оленей, и прочий улов. Толпа стала громко чествовать седеющего мужичка с длинной бородой и внушительной залысиной на круглой конопатой голове. – Это Ульрик, – принц даже не пытался скрыть разочарования в голосе. Он отнял руку, а Висенья качнулась следом словно завороженная. – Побудь здесь, племянница, – Эймонд поднял тонкую девичью ладонь и запечатлел на ней медленный поцелуй. – Я вернусь. Мир казался Висенье сном, сбрасывать который казалось ошибкой. Наконец, она залилась краской и потупилась. Принц хмыкнул, исчезая в толпе.   Костер потихоньку разжигали. Висенья заворожено глядела, как маленькие веточки сначала лениво, а, вскоре, совсем яростно охватывает пламя факелов, перерастая в настоящее кострище. Со всех сторон стали сходиться женщины, первыми забрасывая соломенных горянок в молодой огонь. В ожидании принца, девушка последовала их примеру. Маленькая кукла в простом платье из серой мешковины глядела на нее точками нарисованных углем глаз. Прежде, чем предать жертву огню, Висенья задумалась о собственном желании. Мысли ворошили сознание, вытаскивая на волю совершенно непозволительные просьбы. Принцесса нахмурилась, изо всех сил стараясь отогнать их прочь, но ничего не выходило. Когда лицо и руки стало жечь от исходящего жара, она сжала соломенную фигурку и прошептала:   – Помоги мне все исправить… Кукла упала в объятия пламени. Бесконечное мгновение казалось, что огню она не подвластна, так и глядела черными глазками в ночное небо, а после атласные языки принялись плясать на соломенном теле. – Hae ao jealagon ! – словно в самой голове прозвучал чужой голос. – Visenya…   Принцесса обернулась.   Красивая незнакомка с длинными черными косами и горящими зелеными глазами бесцеремонно разглядывала Висенью. Их взгляды пересеклись и незнакомка обворожительно улыбнулась. Она протянула руку, подзывая принцессу следовать за ней, но мимо прошли мужчины с луками наперевес, и стоило им отойти, как зеленоглазой на месте не оказалось.   Девушка вздрогнула, поспешила в переулки. Ее тянуло туда, словно кто-то натягивал привязанную к груди нитку. Когда тяга ослабла, Висенья растеряно позвала темноту: – Где же ты?! Бархатный голос заставил принцессу подпрыгнуть от неожиданности: – Jurnegēre syt issa, aōha dārōñe?   Женщина ждала ее, облокотившись о каменную стену. Из резной трубки, зажатой в длинных пальцах, валил густой дурманящий дым.   Висенья готова была поклясться, что секунду назад там никого не было. – Emagon īlon rhēdan gō? – древневалирийская речь незнакомки была чиста и искустна. Висенья не сразу заметила, что разговор перешел на язык ее предков. – Вы назвали мое имя.   – Я знакома с вами, а вы со мной – нет. – женщина затянулась. Выпуская наружу тонкие колечки дыма, она ответила, – Не беда, ведь так? – Валирийский... – Владыка Света любит детей старой Валирии, он позволяет нам учить ваш язык. Висенья нахмурилась. Ей не нравились загадки новой знакомой, а фанатиков, какому бы богу они ни поклонялись, девушка на дух не переносила.   Принцесса сделала шаг назад, но зеленоглазая протянула ей свою руку. – Я погадаю вам, госпожа. Это будет подарком моего бога драконьей крови.   Богатый наряд ее никак не соответствовал образу обычной базарной гадалки. Эта женщина могла назваться королевой и Висенья поверила бы ей. Незнакомка выпустила густое колечко дыма: – Могу рассказать тайны сердца супруга вашего. – Рука моя обещана, – принцесса расслабилась. Всего лишь шарлатанка, переживать нечего. – но не отдана. – А кровь говорит обратное, – женщина улыбнулась, обнажая ряд безупречно белых зубов. – Клятва северян?   В переулке стало холоднее, словно ледяной ветер снаружи нашел лазейку и пробился сквозь городские стены. – Как… – Протяните руку, и я все расскажу.   Висенья оглянулась. Отсюда можно было видеть праздновавших горожан. Костер уже во всю полыхал, выплевывая в темное небо колючие искры. Уверившись, что при желании, она докричится, принцесса сняла варежку и протянула ладонь странной женщине. – Другую, – бледное лицо не выражало никаких эмоций. – Ту, которая несет клятву. Зеленые глаза сверкнули в темноте ярче королевских изумрудов. Перед нею без сомнений стояла ведьма.   Прежде чем Висенья сумела осознать эту простую мысль, незнакомка схватила ее за вторую руку, и сама стащила варежку. Стальными пальцами женщина вцепилась в ладонь принцессы, впиваясь в нежную кожу ногтями. Рука вспыхнула болью. – Пустите! Красивое лицо зеленоглазой стало стремительно меняться. Оно старело. Морщины заполоняли каждую складку, оттягивали кончики губ вниз, превращали молодую кожу в покрытые трупными пятнами тряпки. Горящие зеленью глаза сначала потускнели, потом ослепли вовсе. Белоснежные жемчужины зубов исчезли, рассыпаясь в труху. Прекрасные черные волосы сменили торчащие в разные стороны серо-белые пакли. – Воровка! Твоя судьба должна была принадлежать мне! Твоей дорогой должна была идти я, твоею жизнью жить, твоим сердцем владеть! – бесновалась ведьма.   Висенья попыталась выдрать руку, но острые ногти лишь глубже вонзились в кожу. – Я ничего не крала!   Казалось, мир треснул пополам, разделяясь длинной черной линией от затянутых тучами небес, до грязно-белой мостовой. Голос, полившийся из трещины, человеку не принадлежал. Висенье ответил кто-то совсем иной: – Кровь от крови, плоть от плоти… Клятва верности сместила Колеса ход…   Трещина расширялась. Внутри нее мелькали две громадные фигуры. Там за разрывом упал с небес на землю сапфировый дракон, подминаемый под лапами чудовищного волка. Подбираясь к принцессе все ближе, огонь и хаос разворачивались внутри. Виденье, что показала принцессе Среброкрылая, вновь настигло ее.   Божественный голос продолжал:   – Владыка Света знает правду о валирийский всадниках. Вовсе не смелость помогла им заполучить драконов, а кровь и жертва!   Чудовища уничтожали друг друга, а под лапами их разбитые лежали тысячи драконьих яиц. Мир по ту сторону тонул в огненной крови.   – Что происходит?! – вскрикнула принцесса, с трудом отрывая взгляд от битвы. – Справедливые Семеро…   Вихры в провале стали затягивать девичью душу, высасывая из нее весь свет и унося в черные недры. Кровь текла по ладони, пробитой ведьмовскими когтями. За сгорбленной спиной старухи разгорался пожар, разверзлось чернильное око. Девушка всем своим естеством ощущала мощь, исходящую из провала. Нет, не маги и люди, с Висеньей беседу вели силы, неподвластные пониманию. Владыка Света желал увидеть нарушительницу лично.   – Смерть одному или всем… Вонзить кинжал, пролить кровь, повернуть колесо… Под силу ли драконьей дочери заплатить цену?   Голос извне пробился сквозь безумие видения.   – …племянница...   Принцесса зажмурилась, пытаясь вернуть себе возможность двигаться. – Висенья! Принцесса открыла глаза, удивленно озираясь по сторонам. Сердце колотилось как безумное.   Она стояла на главной площади в окружении счастливых горожан и кажущегося нескончаемым веселья. Огромный костер полыхал, жадно пожирая потрескивающие поленья и хлеща холодный воздух огненной плетью. Никакой старухи и божественных сил, лишь удивленный принц, держащий ее за плечи. – Я… – Висенья разглядывала абсолютно целую кожу руки. – Что произошло?   Эймонд приподнял здоровую бровь, на всякий случай приложил ладони к щекам племянницы. – Огонь заворожил, – с улыбкой произнес он. – Я уговорил старосту отвести нас к мальчишке, но нужно торопиться. Пойдем.   Висенья приняла помощь принца, послушно удаляясь с площади. Напоследок девушка обернулась туда, где должен был начинаться проклятый переулок, но, вместо прохода, на нее пустыми окнами глядел холодный покосившийся домишко.        

***

        Его Величество уверенно двигался по коридорам Красного Замка, стараясь не паниковать. День у короля выдался престраннейший, и, будь Эйгон немного внимательнее к собственному чутью, быстро осознал бы подозрительное пред штормовое волнение.   Поведение десницы Эйгона более не удивляло – он понял, что брат пускает слюни по одной из дочерей оленьего лорда, посему невозможно размяк и несется на свидание к своей избраннице аки угорелый, как только совет позволит высунуть нос из зала собраний. Его Величество лишь надеялся, что брат не позорится перед девицей и не распускает сопли.   Что же тогда смущало короля? Война шла своим чередом с переменным успехом и периодическими неудачами, но за ее ход Эйгон не переживал, оставив стратегию светлому разуму десницы. Слухи, наводнившие Королевскую Гавань не хуже бездомных и проституток – вот что дергало Его Величество.   Сначала бедняки, следом мелкие торговцы, а после и королевская свита стала шептать о возвращении в столицу Истинной Королевы и ее шайки. Якобы в бедных кварталах видели старуху Рейнис, договаривавшуюся с бандитами о нападении на «семью изменника». Кто-то говорил о Черных, решивших поразвлечься со шлюхами на Шелковой улице под самым носом у врага, кто-то о тайном заговоре королевской стражи с недоумком Джейсом, кто-то вспоминал невидимого дракона чокнутой Висеньи… Эйгон не знал, которые из них правда, а которые ложь, но наличие, пусть даже мнимое, любого члена своры подле себя и своих детей приводила короля в ужас.   Его Величество протер лицо ладонями, стараясь отогнать преждевременную панику. Ему всего лишь нужно поговорить с Эймондом и брат непременно успокоит разыгравшееся воображение монарха. – Ваше Величество! – радостный голос Хелейны выбил короля из колеи. – Пойдемте с нами, Джейхейра снова сядет в седло!   Он обернулся, кривовато улыбаясь. Вот уже целый месяц Эйгон не отходит от Хелейны и детей, но все так же выискивает подвох в искреннем восторге сестры. Между ними не было ничего интимного, и король отказался от посягательств на тело супруги, окончательно возвращая себе статус брата. Это решение принесло облегчение обоим. – Неужто? – Эйгон похлопал сестру по плечу, словно соратника, а не супругу. – Непременно приду, такое пропускать нельзя! Только… – он запнулся, вспоминая о своем деле. – Эм… Сперва я должен поговорить с Эймондом…   Хелейна закивала. Мягкая улыбка практически не сходила с пухлого личика. – Мы дождемся, – заверила она.   Эйгон поклонился и собирался уходить, когда расслышал странную фразу, брошенную сестрой в его спину: – Тебе придется следить за ногами, иначе солнце обожжется.   Его Величество согласился, не разбираясь в чудном предостережении. Странности Хелейны больше не вызывали у него приступы отвращения, король вовсе перестал их замечать, послушно кивая каждый раз, когда сестре приходила на ум очередная чушь.   Эймонд не открывал. Его Величество нахмурился – он не привык, что брат позволяет себе покидать замок средь бела дня. Король воровато оглянулся и позволил себе вторжение, в надежде на скорое возвращение Эймонда.   Ничего не изменилось с последнего визита к деснице: комната по-прежнему была усыпана книгами и оружием, стол брата заложен картами Вестероса. Никаких излишеств – истинная опочивальня воина.   Спустя час стало ясно, что ждать брата бесполезно. Эйгон пытался листать книги, но истории о мертвых предках наводили на него такую тоску, что глаза сами начинали слипаться. Его Величество махнул рукой, желая застать скачущую на лошади малышку Джейхейру, поспешил к выходу.   Король шаркнул носком, задевая край ковра. Монаршьи ноги запутались друг в друге и Его Величество расквасил бы себе нос, если бы не изловчился и не выстоял, повалившись на стену. – Сучьи потроха!   Что-то щелкнуло. Прямо перед лицом короля едва заметный камень слегка сместился, выдвигаясь на пол сантиметра вперед. – Это еще что за дрянь? – Эйгон озадачено ткнул булыжник в сторону и тот послушно отъехал. – Тайник, чтоб его Пекло зажарило! Пронырливая одноглазая морда!   На борьбу с августейшей совестью у Эйгона ушла секунда. Первая проиграла, и король беззаветно запустил пятерню в недра тайника собственного десницы.