И демоны тоже влюбляются

Завтра они наконец-то должны отправиться на Оран. Несмотря на то, что Гнойный отсутствовал несколько месяцев, он совсем не рвался туда, и если бы не пленение Фаллена, то так и не вернулся бы обратно. Даже прибывшие им на подмогу нечеловеческие существа вызывали у него больше симпатии, чем кто-то в своём мире. Он давно понял, что не сможет жить как раньше, однако и дальнейший свой путь представлял плохо. Это иногда пугало. Но первостепенной задачей оставалось спасение Фаллена, всё остальное могло подождать. Своё общение с Окси он попросту не рассматривал, тот наверняка не простит его; даже не так: он не станет встречаться с демоном. Ему претило, что любовник оказался борги. Он мог дружить с Охрой, но подпустить кого-то настолько близко к себе не желал. И Гнойный с этим смирился, хотя скучал по нему и мысленно по-прежнему называл его Мирошей. Когда-то он вкрашнулся не в воителя, не в командира прославленного отряда, а в обыкновенного человека, молчаливого и по-своему ласкового. Тот не имел ничего общего с Оксимироном, до пизды высокомерным и несгибаемым. Однако со многими на базе у него постепенно складывалось неплохое взаимопонимание. Некоторые поначалу шарахались от него и Охры, но постепенно то ли привыкли, то ли поняли, что демоны не собираются на них нападать, и успокоились, хотя общаться всё равно не собирались. Зато члены отряда, Змей Замай, который при встрече пожал Гнойному руку и поблагодарил за своё спасение, относились к нему вполне дружелюбно. Охре было проще, чужие воители его давно знали и считали своим, а существ он старался обходить стороной. А ещё они наконец-то поговорили друг с другом. Охра рассказал, почему ушёл, а Гнойный кратко, не вдаваясь в подробности, поведал тому о своей жизни, когда остался совсем один. Сильной привязанности после объяснений между ними не возникло, но начало было положено. К тому же у Гнойного где-то глубоко внутри появилась уверенность, что есть ещё кто-то, помимо Фаллена, кому он небезразличен. Он тихо вышел из больничной палаты, где продолжал жить, даже когда поправился, и побрёл по тропинке в лес. С недавних пор это стало его любимым занятием. Приближалась осень, дни становились короче, а листва медленно, но уверенно окрашивалась в багрянец. Он слушал щебетание птиц и много думал. — Подожди! — окликнула его Жея, она очень редко обращалась к нему по имени, но всегда оставалась неизменно вежливой и приветливой. — Я не сбегу, — пожал Гнойный плечами, — немного прогуляюсь, а то у меня уже в ушах звенит от этого непрекращающегося гомона вокруг. — Я и не думала об этом, — отмахнулась та, — даже в мыслях не было тебя караулить, просто меня тоже достали все эти вояки. — И ты вояка, не забыла? — усмехнулся Гнойный. — Меня раздражает, что как только мужики собираются больше одного, они сразу начинают хвастать своими подвигами, — фыркнула Жея. — Наши давно знают, что я такое бахвальство не перевариваю, и помалкивают, а вот чужие... — Ха-ха, — засмеялся Гнойный, разворачиваясь к ней лицом, — оказывается, все особи мужского пола одинаковые. У демонов тоже принято гордиться и рассказывать о своих победах. Они не торопясь двигались вглубь леса. Гнойный заметил, как Жея вдыхает полной грудью свежий, пахнущий поздними цветами воздух. Он, как ни странно, понимал её. Сначала она одна на базе несколько дней сходила с ума, ожидая возвращения отряда, в одиночку охраняла Грин и даже выходила на поиски залётного демона, который заявился в этот мир, чтобы полакомиться душами. Эта храбрая девчонка убила его и преспокойненько вернулась на базу встречать отряд. А потом выхаживала мужа и помогала Карме с лечением самого Гнойного. Ни одна демоница, насколько бы своенравной и сильной она ни была, никогда не участвовала в битвах, считая такое занятие чисто мужским приоритетом. Им вообще жилось привольно и спокойно: не обремененные материнскими обязанностями, большинство из них проводили свои дни в празднестве и безделье. Это касалось высших демониц, у которых имелась прислуга. Низшие обеспечивали себя сами, но всё равно, даже в таких родах о них кто-то заботился. Были, конечно, и исключения. Мать Фаллена выгнали из её «семьи», потому что она обесчестила род, якобы согласившись на спаривание без разрешения старейшины. Как будто те уроды, что её изнасиловали, спрашивали у неё согласие. Ей пришлось действительно тяжело без поддержки, Гнойный даже не представлял, как она жила и растила сына. Но это единичный случай. Многие оставались ещё теми ленивыми и вздорными коровами. А человеческие женщины совсем другие, и они вызывали у Гнойного уважение. — Как Аскандер? — спросил вдруг он. — Благодаря Фаллену, жив, — улыбнулась Жея. — Я никогда не забуду, что твой друг сделал для моего мужа. — Ты же понимаешь, что он это сделал не для него, а для меня? — Причина не важна в данном случае, важны последствия. — Она неожиданно взяла Гнойного под руку и добавила: — Ты же тоже пришёл на Грин по иному поводу, а в результате вместе с воителями выступаешь против Перея. — Всё сложно, — вздохнул он, поворачивая обратно. — Нам пора возвращаться, скоро совет, Охра предупредил, что я тоже должен присутствовать. — Приглядывай за ним на Оране, — пробормотала Жея, и Гнойный резко развернулся к ней. — За кем? — За Окси, — не отводя взгляда, заявила она. — Он нуждается в тебе больше, чем ты думаешь, больше, чем думает он сам. Гнойный не был уверен, что она права, но спорить не стал. Он никогда не обманывался в своём отношении к нему: случись ему снова прикрывать Окси, он это сделает не задумываясь, даже если погибнет сам. * * * Окси хмуро смотрел в окно. По тропинке, разговаривая и мило улыбаясь друг другу, шли Жея и Гнойный. Он сжал пальцами подоконник и тихо зарычал. Мало того что эта сволочь расположила к себе всех его ребят из команды, он ещё и к Жее, падла, клинья подбивает. — И куда только Аскандер смотрит? — тихо проворчал он, не выпуская парочку из вида. Ярость и желание разрывали Окси пополам, он стал дёрганным и вспыльчивым. Даже Змей Замай сегодня ненавязчиво осадил его, когда он рявкнул на вожака вампиров. Он и сам понимал, что перегибает, но нервы, измотанные непрекращающимся спором с самим собой, сдавали. Попрощавшись с Жеей, Гнойный, как ни странно, направился к нему в штаб. — Привет, — еле слышно поздоровался он, — а где все? Охра сказал, что ты собираешь совет. Тут же забыв все свои благие намерения держать себя в руках, Окси сорвался с места, широкими шагами пересёк кабинет и схватил его за грудки. — Ты что, скотина, уже и Жею обхаживаешь? — выплюнул он Гнойному прямо в лицо. Тот сначала ошалело уставился на него, явно не выкупая претензию. Но быстро въехал и вдруг обхватил Окси за пояс руками. — Тебе не стоит волноваться, — нагло ухмыльнулся тот, — моё бедное демоническое сердце захватил один очень упёртый воитель. Так что Жее ничего не грозит. Мы просто гуляли и разговаривали. Тот рыпнулся из его рук, врезал ему кулаком в грудь, заставив Гнойного поморщиться, но вырваться не смог. — Сука, ты со мной играть вздумал! — заорал он, брызгая слюной. — Мироша, прекрати вести себя как мальчишка, — сильнее прижимая его к себе, заявил этот наглец. — Я тебя сейчас убью, — процедил Окси, сжимая кулаки до побелевших костяшек. Вся игривость Гнойного исчезла в один миг, прищурившись, он разжал захват и вдруг, опустившись на одно колено, склонил перед ним голову. — Давай, Мироша, возьми меч, я не буду сопротивляться, — тихо прошептал он и замер. Окси затрясло от безысходности, но прежняя обида поутихла. Он всегда умел контролировать любую ситуацию. Гнойный же выбивал его из колеи, делал психованным и слабым. Даже имея стальной характер, Окси не мог сопротивляться тому, что испытывал к нему. А когда тот поцеловал его в палате, понял, что этот вопрос рано или поздно придётся как-то решать. Только как? Никто не поймёт его связи с демоном, но и избавиться от него Окси не в силах. — Встань, — обронил он, отходя и как щитом отгораживаясь от Гнойного столом, — я не собираюсь лишать жизни того, кто спас меня. — Тогда поговори со мной, — попросил тот, поднимаясь с колена, — это же такая малость. — Чего ты от меня ждёшь? — устало пробормотал Окси. — Между нами ничего не может быть. Мне с трудом простили дружбу с демоном, отношения не потерпят. Ты это не хуже меня знаешь. — Знаю, — кивнул тот. — Я всего лишь прошу разрешения для себя и Фаллена жить на Грине, когда всё закончится. Мы не будем тревожить или нападать на людей и вам проблем не доставим, но возвращаться на Оран не хотим. Я не знаю, что там у Фаллена с Охрой, они сами разберутся, но я тебя не буду дёргать. Ты больше никогда меня не увидишь, встретишь смазливую девчонку и наконец-то женишься. Окси словно жаром дракона обдало. Он вздрогнул и чуть не застонал. Почему судьбе было угодно свести его и борги? За что он всегда лишается тех, кого выбирает его израненное сердце? Стиснув зубы, он тряхнул головой и взял себя в руки. Неудачное время решать личные проблемы. Они пообещали спасти Фаллена, и в первую очередь нужно разобраться с этим вопросом, а потом всё остальное. — Не думаю, что отряд будет против вашего проживания на Грине, — уже твёрдым и уверенным голосом сообщил он, — однако присматривать за вами всё равно кто-то станет. А сейчас... — Он не успел договорить, в кабинет вошли Порчи и Диз, за ними маячили остальные воители. * * * — Значит, так, — начал Окси, когда все наконец-то поутихли, и Охра приготовился внимательно слушать, — рано утром первыми отправляются вампиры. Вы умеете двигаться быстро и незаметно, а главное, совсем бесшумно. Вам придётся убрать всех соглядатаев Перея, рыскающих на границах демонского мира, кроме тех, кто защищает портал, в который пойдут Охра и Гнойный. — Сделаем, — кивнул лидер кровососов. — Как только нас под охраной уведут на Оран, уничтожьте оставшихся, — вставил Гнойный, — иначе весь наш план коту под хвост. На таких постах у нас далеко не дураки служат, раскроют всю игру на раз-два. Вампир снова кивнул, и Окси продолжил: — Ровно через полчаса за ними направляются все остальные. Этот портал — единственный, ведущий в столицу, поэтому окружаем город и со всех сторон двигаемся в сторону дворца. Нам нужно как можно дольше не выдавать своё присутствие и появиться во дворце вовремя. Мы разделили воителей на два отряда, одним командует Змей Замай, другим я. В этот момент дверь распахнулась, все присутствующие увидели Илью Мамаева. Из-за его плеча заинтересованно выглядывал Тёмыч и ещё человек двадцать. — Сорока на хвосте принесла, что хорошая битва наклёвывается, а мы ни сном ни духом! — пробасил Мамай, хмуро глядя на Окси. Охра только усмехнулся. Он говорил командиру, что нужно привлечь местных помощников, но тот решил ничего им не сообщать. Он планировал, что Жея и Аскандер, которые оставались на Грине, вызовут Илью и попросят помощи для себя в случае необходимости. Но Охра задницей чувствовал, что те по-любому заявятся. — Илья, мы идём в самое логово, — почесав затылок, поднялся Окси, — ты же знаешь, демоны намного сильнее простых смертных, не думаю, что вам стоит... — Значит, оборотни и вампиры будут за наш мир головы класть, а мы просто в сторонке постоим? — процедил Мамай. — Не думал я, что ты такого о нас мнения. Двадцать лет сил у меня хватало, а сейчас, выходит, немощным стал? — Не мели чепухи! — огрызнулся Окси, но тот не дал ему договорить: — А если нет, тогда мы тоже участвуем! Окси в сердцах махнул рукой и вернулся к совещанию. — Тогда присаживайся, баран ты упрямый, архаровцы твои пусть на улице подождут. Позже найдём, куда их на ночлег расквартировать. Сколько у тебя народа? — Двадцать восемь человек, — отрапортовал тот. — Нормально бы сказали, так и сотню легко собрали бы, а то и две. — Не надо, — покачал головой Окси. — У тех, кто остался, будет задание: вместо нас Грин охранять. Потом всё обсудите с Аскандером и Жеей, и кого вместо себя оставишь. Я так понимаю, ты тоже в войнушку собрался поиграть, не навоевался ещё? — Поведу сам, а за меня станет рулить Артём Моргунов, он новенький, пока с демонами не встречался, но спецназовец отличный, думаю, справится. — Хорошо, — согласился Окси, — тогда предлагаю твоих бойцов следом за воителями отправить. Будете нам тылы прикрывать. Обсудив ещё пару спорных моментов, Окси всех распустил. * * * Охра и Гнойный вышли вместе: им в плане отводилась главная роль, нужно было много чего ещё обсудить. — Привет, — перед ними возник Тёмыч. — Слав, это же ты? — обратился он к Гнойному. Охра расхохотался. — Как ты, пацан, догадался? — Я его уже видел, только сильно бухой был, думал, меня «белка» накрыла. Поэтому всё это время пытался понять, что тогда произошло, — немного смутился Тёмыч. — Когда парни пропали, пошёл к Мамаю и всё рассказал. А тут выяснилось, что Ваньку нашего, то есть, как его, Фаллена похитили, вот я и напросился. Командир не хотел брать меня с собой, я же обыкновенный, у меня дара нет, но Ванька, кем бы он ни был, мой друг, а за друзей я любого порву. До сих пор молчавший Гнойный только головой покачал. — Пошли, вояка, пройдёмся и обсудим вопрос. Тёмыч расплылся в широченной улыбке. — Идём, бро, давно пора всё выяснить. Знаешь, это полная хуйня — от лучшего другана всё скрывать. Они медленно двинули по тропинке к полигону. Охра глядел им вслед и поражался: Фаллен и Гнойный прожили на Грине всего несколько месяцев, но успели полностью адаптироваться к обстановке, спасти воителей в Падших горах, навести шухер на всё межземелье, а главное, приобрели верного и преданного друга. Даже у него так быстро не получилось, а эти двое как-то умудрились. Волнение за Фаллена привычно кольнуло внутри. Засранец со своим длинным и необузданным языком легко мог раньше времени себя жизни лишить. Перей ведь не станет с ним цацкаться, а тот запросто ему кучу словесного говна на голову вывалит и глазом не моргнёт. — Лучше тебе, Ванечка, помалкивать, — прошептал он себе под нос. — Хоть язык прикуси, только, блядь, не показывай свой гонор. На такое счастье надеяться не приходилось, и Охра это отлично понимал, поэтому и рвался на Оран, и Окси подгонял. Он и сам не понял, когда прикипел к этому балбесу. За сотни лет у него никогда не возникало желания быть с кем-то. Одноразовых партнёров в постели хватало для физических потребностей, тем более их у демонов не настолько много, как у людей. С Окси и командой Охра не чувствовал себя одиноким, и его полностью устраивал привычный уклад. А потом появился Фаллен, и всё пошло по пизде. Сначала тот вызывал подозрение, потом интерес, потом желание забрать его себе и никуда не отпускать. Когда выяснилось, что он тоже борги, его хотелось придушить голыми руками, а сейчас лишь бы живым найти. Пусть Фаллен пошлёт его или сам свалит, но чтобы он был, жил и дышал. * * * — Правитель Нойзон! — Человек, вошедший к нему в кабинет, почтительно наклонил голову и сообщил: — Ваш брат собирает на Грине армию. Я уже не раз предупреждал Ваше величество, что Оксимирон замыслил против вас измену, а вы мне не верите. — Зачем Окси устраивать вооружённый переворот, если он ещё от отца мог получить Тикст на золотом блюде? — фыркнул Нойзон. — Но сам не единожды отказывался. — За несколько веков вашего правления он передумал и хочет вернуть своё, — не унимался тот. — Со всего межземелья к нему стекаются воители и не только. Мои шпионы донесли, что оборотни и вампиры согласились помогать ему. Он не побрезговал даже демонами. — Охра отличный боец, он давно доказал свою преданность. — Нойзон не верил в предательство брата. — Иногда я думаю, что будь у меня такой друг... — Он вздохнул и замолчал. — Нет, правитель, у него есть ещё борги, это совсем не Охра. Нойзон вздрогнул, но не подал вида, что его взволновало такое известие. — Я разберусь, — пообещал он, — а теперь оставь меня. Человек снова склонил голову и вышел. Нойзон задумчиво уставился в пустоту. С детских лет старшего брата ставили ему в пример. Умный, сильный, уверенный в себе. Тот, несмотря на минимальную разницу в возрасте, всегда казался маленькому Нойзону взрослым. Окси никогда не играл с ним, не делился тайнами, вечно отгораживался, словно непроницаемой стеной. И Нойзон смирился, он пообещал себе, что рано или поздно станет таким же, как тот, и что его тоже начнут уважать, ценить, и отец наконец-то будет им гордиться. Но у него так и не получилось дотянуться до Окси. Может быть потому, что они абсолютно разные и у каждого из них свои сильные и слабые стороны, а возможно потому, что Нойзону в первую очередь необходим был брат, с которым интересно просто поболтать, немного отвлечься от государственных проблем или, на худой конец, поныть, как его достали эти бесконечные дела. А тому это совсем не нужно. Окси всегда умел заводить друзей, ему и без Нойзона было, кому при необходимости излить душу. — Маркул! — позвал он своего помощника. Тот сразу появился из боковой комнаты. — Вы звали меня, правитель? Уже много веков Маркул оставался ему не только отличным помощником, но и практически единственным другом, чьё мнение Нойзон ценил и всегда готов был выслушать. — Что ты обо всём этом думаешь? — спросил он и, закатив глаза, фыркнул: — Только не делай вид, что не слышал. Когда этот лизоблюд заходит ко мне, ты всегда рядом, словно боишься, что он на меня нападёт. — Я ему и его лживым речам не доверяю, вы это отлично знаете, — невозмутимо ответил Маркул. — Он не одну сотню лет пытается очернить вашего брата, и мы оба понимаем, почему. Однако на Грин действительно стекаются войска, хотя истинная причина строжайше скрывается. — В этом весь Оксимирон! — раздосадованно воскликнул Нойзон. — Нет чтобы нормально прийти и обсудить ситуацию! Как пить дать, он намылился с кем-то сражаться, но официально попросить помощи — ни за что. Самоуверенный говнюк! — припечатал Нойзон и обиженно замер. — Нойз, — не соблюдая этикет, Маркул опустился на подлокотник его кресла, — не расстраивайся, Окси всегда такой, можно уже привыкнуть. Давай лучше поможем ему. — Да, ты прав, поможем, даже если он не просил, — согласился тот. — И начнём с того, что тайно отправимся на Грин. Подбери с десяток преданных воителей, и пусть нигде не болтают лишнего. Сегодня объявлю, что направляюсь в родовое поместье навестить жену и сына. — Как скажешь. Когда отправляемся? — Не будем тянуть, выдвигаемся на заре. * * * Окси выдохнул и глотнул воды. Все отряды вышли ещё затемно и, покинув Грин, в спешном порядке двигались по межземелью. Вампиры, красавчики, всех шпионов и дозоры убрали задолго до появления отряда, оставив только тех, кто охранял портал, ведущий на Оран. Охра и Гнойный шли впереди всех, обсуждая последние детали их неожиданного появления перед Переем, и Окси очень не хватало надёжного плеча друга рядом. Тот почему-то всегда вселял в него уверенность. Он оглянулся на шедших за ним бойцов и попытался взять себя в руки. Ситуация по-прежнему бесила. Ему нужно думать о предстоящей битве и мысленно прорабатывать все этапы наступления, а в голове только Гнойный, будь он неладен. Накануне, закончив совет, Окси вернулся к себе. Уставшее тело требовало отдыха и сна, но он, бесплодно провертевшись, поднялся и вышел на улицу. Ноги сами принесли его к госпиталю, он стоял напротив окон в комнату Гнойного и не знал, что делать. — Кэп, — голос дежурившего по базе Аскандера заставил вздрогнуть, — он не спит, свет только что выключил. — Я не... — смутившись, пробормотал Окси, но его парни всегда были сообразительными. — Кэп, — тихо отозвался тот, — завтра вам предстоит такая мясорубка, что один бог знает, кто увидит новый рассвет. Поговорите с ним, а вдруг больше не появится такого шанса? Окси понимал, что Аскандер прав, но всё равно решиться пока не мог. Наконец махнул рукой и широкими шагами направился в здание. Знакомая комната встретила его тишиной и непроглядной темнотой. Окси замер на пороге и осторожно прикрыл дверь. Головой он понимал, что не должен был приходить, отступиться не мог. Аскандер прав, возможно, завтра одного из них или даже обоих убьют, и Окси необходимо попрощаться. — Мироша, — еле слышно позвал его Гнойный, — иди сюда. Внутри у Окси что-то оборвалось, толкнуло его к кровати, заставило хотя бы на время забыть о том, что их разделяет. Гнойный оказался в теле Славы. Они договорились ещё на совете, что он и Охра только перед Ораном избавятся от человеческих сосудов, а Карма опять скроет те стазисом. В демонском обличии и в компании с воителями они могли привлечь нежелательное внимание других обитателей межземелья. Окси накинулся на знакомые губы, вспоминая их вкус и мягкость. Он только сейчас понял, что безумно скучал. Гладил чужое лицо и плечи, оставлял следы от зубов на груди и ключицах, бормотал привычную ерунду и не мог надышаться этим не человеком. Гнойный вздрагивал от его прикосновений, тяжело, с присвистом втягивал воздух и отвечал с готовностью принять всё, что Окси собирался ему дать. Они потерялись друг в друге, исчезли для всей вселенной. В своём крохотном мирке они любили друг друга, прощались и надеялись, что это ещё не конец. Один словно впитывал от другого уверенность в завтрашнем дне, решимость идти до конца, а второй мысленно обещал всегда быть рядом, что бы ни произошло. — Ты там не очень-то геройствуй, — обронил Окси, когда они, отдыхая, тесно прижавшись друг к другу, лежали на узкой кровати, — знаю я тебя. Нам главное — Фаллена вызволить, хрен с ним, с Переем. — Если Фаллен пострадал, я этого гада в клочья порву, — рыкнул Гнойный, — а геройствовать я и не собирался. Какой из меня герой? Я же демон, ты не забыл? Мы не годимся на эту роль. Сейчас Окси смог бы сказать ему многое по поводу тех его слов. Что, несмотря на демонскую сущность, Гнойному, Охре и Фаллену характерны многие качества, которыми отличались далеко не все люди. Что мужество и умение жертвовать собой свойственны не только человеческой расе. И именно это определяло их, а не то, кем они рождены. Но ночью, обнимая своего Славку, он промолчал, зная, что тому неважны слова: всё, что Окси чувствовал, тот и так ощутил. Недалеко от портала на Оран демоны оставили сосуды. Гнойный связал Охру так, чтобы тот мог в любой момент снять путы, для маскировки они даже нанесли ему несколько ранений. — Эй! — шёпотом воскликнул Локи. — Ты не увлекайся, Охра всё же наш друг, не хотелось бы попасть в ваш мир и найти его хладный труп! Гнойный только глаза закатил. — Локич, не волнуйся, это всего лишь царапины, они создают видимость огромной потери крови, но по факту абсолютно безопасны. Будь уверен, бро, со мной всё отлично. — Мертвые демоны рассыпаются в прах, а этот живее всех живых, — проворчал Гнойный, добавляя ещё несколько штрихов к маскировке. — Всё, мы пошли, — отчитался он и оглянулся на Окси. Они несколько минут не мигая смотрели друг на друга, пока Окси не кивнул: — Удачи вам. Дальнейшее он и Илья Мамаев, который влился с половиной своего отряда в его команду, в бинокль наблюдали за разворачивающимися событиями. Гнойный и Охра создали небольшой переполох среди охраны портала, но Гнойный быстро всё уладил, и пара дежуривших борги ушли с ними на Оран в качестве сопровождения. Ещё через пару минут вампиры вывели из игры оставшихся, и сразу в рации запищало, хриплый голос Замая отрапортовал: — У нас всё чисто, выдвигаемся. Первая часть плана завершилась, отряды с разных сторон заходили в демонский мир. Окси на секунду закрыл глаза, выдохнул и велел: — Вперёд, тихо и скрытно, неизвестно, что нас ждёт с той стороны. * * * — За столько веков ничего не изменилось, — хмыкнул Охра. — Зато для тебя сейчас всё закончится! — злобно пихнул его в спину один из сопровождавших. — Осади! — рыкнул Гнойный. — Это мой пленный! Тот угрюмо зыркнул на него, но промолчал. У ворот обители повелителя их встретил личный отряд Перея, и командир велел следовать за ним. Охра давно не видел брата, да и не очень-то жаждал сейчас. Но пришло время решить все назревшие разногласия. — Кого я вижу! — Перей лениво поднялся со своего трона и оскалился. Его глаза горели неподдельной радостью. — Ты всё же притащил этого предателя! — Повелитель, — поклонился Гнойный, — ваш приказ выполнен: Оксимирон мёртв, Охра пленён. — Мне нужны доказательства смерти воителя! — прогромыхал Перей. — Или ты думал, что я тебе на слово поверю? Гнойный молча приблизился к трону и положил перед ним цепочку с медальоном. У каждого воителя имелась такая, из сверхпрочного металла, который добывали на Тиксте. Цепочку невозможно было порвать или разрубить, только открыть с помощью специальной застёжки. На медальоне из того же металла искусные мастера чеканили герб фамилии, к которой принадлежал воитель. У Охры тоже был такой, Окси долго добивался разрешения для тех своих людей, кто не являлся тикстийцем, и Нойзон в конце концов согласился. Только на их медальонах не было гербов, каждый придумал свой рисунок, который отождествлялся с его личностью. — О! — воскликнул довольный Перей. — Ещё одна побрякушка в копилку моих побед. И ещё один бесславно почивший воитель! — По-прежнему скалясь, он обошёл молча и равнодушно стоявшего Гнойного, потом вдруг резко схватил его за шею в попытке заставить склонить голову: — Ты доставил мне массу проблем, мальчик мой, и твой дружок тоже! Я сильно недоволен вашим поведением! Гнойный попробовал вырваться из захвата, но Перей был сильнее его и крепко держал, пока тот не затих. Потом сам оттолкнул его от себя и приказал: — Предателя в каземат! Позже с ним разберусь. — Прищурившись, он окинул Охру многообещающим взглядом. — А с Гнойным оставьте меня наедине, нам многое нужно обсудить. Кто-то снова толкнул Охру в спину, и он с непроницаемым лицом прошёл мимо злющего Гнойного. Он отлично знал, что такое тюрьма на Оране, и всё же его передёрнуло от смрада, никогда не покидающего старые подземелья. Он внимательно смотрел по сторонам, где в больших и не очень камерах сидели, лежали или ходили пленники. Камеры разделяли между собой толстые кирпичные стены, и лишь вместо передней стенки были установлены внушительные решётки. Его впихнули в одну из таких клеток, благо что пустую, потом звякнули ключи, всё стихло. Он остался один. Вздохнув, Охра опустился на каменный пол. Он добился цели и попал туда, где находился Фаллен, но как его сейчас найти, не знал. — Охра, — из такого же застенка напротив вдруг раздался скрипучий старческий голос. Охра рывком поднялся и приник к холодным прутьям. — Правитель, — поражённо прошептал он, — это вы? Когда-то грозный демон, объединивший под своим крылом тысячи борги и захвативший большую часть межземелья, закашлялся, захрипел и наконец выдавил: — Узнал, значит, своего владыку? Всё ещё не пришедший в себя Охра кивнул: — Я был уверен, что Перей или его прислужники давно вас убили. — Нет, — просипел тот, — этот гадёныш решил, что смерть слишком щедрый для меня подарок и заточил в эту зловонную яму. А сейчас поведай мне, зачем ты явился в это гиблое место, но учти, я никогда не поверю, что самый храбрый и сильный из моих воинов попался этим псам, как сопливый щенок. Ты боец старой закалки, таких больше не осталось на Оране. Тебя можно убить, но точно не пленить. — У повелителя по-прежнему острый ум, — ответил Охра. — Я ищу борги Фаллена, он в тюрьме в человеческом виде. Бывший правитель Орана забрякал цепями, видимо поднимаясь. — Знаю, о ком говоришь, и помогу тебе, но сначала ты поможешь мне. — Рад служить, повелитель, — с готовностью согласился Охра. Тот, в отличие от Перея, хоть и был кровожадным, любил боевые схватки, но умел ценить своих солдат и верных преданных слуг. Перею даже это не было свойственно. — Тот, кого ты ищешь, в единственной полностью закрытой камере. Я не знаю, жив ли он, его долго и мучительно пытали, но скорее всего пока жив, раз туда всё ещё носят те помои, которые тут называют едой. — Он неожиданно фыркнул, видимо рассмотрев удивлённую физиономию Охры, и снова надолго закашлялся. Потом успокоился и проскрипел: — Конвоиры излишне болтливы, а я умею слушать. Охра склонил перед ним голову в немом почтении. — Брось, — отмахнулся тот, — у меня ещё с тех времён, когда я надеялся сбежать, припрятан небольшой кусок тонкого прута. Но Перей не побрезговал и нанял пожирателя силы — тот с помощью магии намертво запечатал кандалы на моей ноге. Я не смог снять чары, и побег провалился. Сейчас принесут жратву. Как только прислужники впихнут в наши камеры миски и уйдут дальше, ты освободишься и убьёшь меня... — Повелитель! — возмутился Охра. — Не перебивай! Я уже стар и не хочу подохнуть как разбитая колода. Для меня честь погибнуть от рук такого борги, как ты. Но надо делать всё быстро, пока охранники не пошли обратно, иначе они поднимут шум. И ещё, у них ключи от того каземата, который ты ищешь, думаю, ты знаешь, что с ними делать? — Я не могу вас уничтожить, повелитель. — Охра растерянно покачал головой. — Впервые я не приказываю тебе, — прохрипел тот, — я прошу, как своего преданного вассала, оказать мне честь. Вот, возьми прут. Он пропихнул между решётками проволоку не больше десяти сантиметров в длину, и та оказалась как раз на середине узкого коридора. Охра долго изворачивался, пытаясь дотянуться до неё, чуть растяжение руки не получил и всё же кое-как смог подтянуть её ближе кончиками длинных когтей. Он едва успел схватить проволоку с пола, когда в дверях заскрежетал огромный засов. В коридоре появились охранники с тележкой, на которой стояла большая кастрюля и разномастные тарелки. Охранники что-то обсуждали, резво раздавая посудины с бурдой, и двигались от камеры к камере. Когда «изысканную» пищу небрежно пнули к нему ногой, Охру чуть не стошнило. — Размяк, сосунок, — недовольно проворчал он, — привык вкусно кушать. — Охра, — опять раздался голос повелителя, — действуй, самое время. Он поднялся, встряхнул руками и, поудобнее перехватив тонкую отмычку, принялся копаться в собственном замке. Через пару минут тот открылся. Запор на противоположной камере сдался ещё быстрее. Охра с сожалением посмотрел на бывшего властителя Орана, который когда-то наводил ужас на все ближайшие миры. — Давай, — велел тот, — не медли. Охра снова кивнул и одним точным движением полоснул его по дряблой шее когтями. Тот громко хлюпнул и превратился в прах. Охра несколько секунд постоял над его останками и вышел, закрыв камеру на замок. Справиться с двумя охранниками, когда те возвращались обратно, не составило труда, и он, затащив их тележку в свою камеру и забрав связку ключей, отправился на поиски Фаллена. Его поразило, что другие заключённые, наблюдая за происходящим, никак не реагировали на ситуацию. Видимо, вконец измотанные голодом и безнадёжностью своего положения, демоны-узники оставались абсолютно равнодушными. Петляя по длинному коридору, Охра наконец добрался до той самой закрытой камеры. Отперев замок, он ворвался внутрь и ошарашенно замер. Раскинув руки и ноги, Фаллен лежал на чахлой кучке прелого сена. Охра сразу и не понял, жив тот или он всё же опоздал. Когда-то красивое лицо Вани Светло выглядело ужасной маской: синюшная кожа, распухший нос, в кровь разбитые, потрескавшиеся губы. Тот не подавал признаков жизни. Охра на негнущихся ногах с трудом доковылял до него и сел рядом. Он боялся прикоснуться к избитому телу, боялся дотронуться и причинить ещё большую боль или, не дай бог, понять, что Фаллена больше нет в человеческом теле. — Ванечка, — кое-как выдавил он и положил ладонь ему на плечо. Тот вдруг осторожно пошевелился, мучительно застонал и открыл глаза. Когда-то ясные, лучившиеся радостью и весельем, они потускнели от пережитых мук, но в самой глубине их так и не пропала сила духа и желание выжить. — Ванечка, — снова позвал Охра. Нырнул рукой под свой балахон и достал внушительную фляжку с молоком. Как же прав оказался Гнойный, когда посоветовал взять, кроме двойной дозы Противоплазы, ещё и любимый Фалленом напиток. Охра приподнял безвольно глазевшего на него Фаллена и прижал горлышко фляги к его губам. — Пей, мой хороший, пей. Фаллен долго и жадно глотал, давился, кашлял и снова пил. Молоко тонкой струйкой стекало у него по подбородку, но Охра не решался забрать у него фляжку. Наконец тот оторвался сам и устало откинулся на грудь Охры. — Вань, ты мой глюк? — проскрежетал он сорванным голосом. — И не надейся, — фыркнул Охра, — ща поставим тебе в попку укольчик и двинем на выход, пока наши там шухер в тронном зале наводят. — Гнойный? — Ну, а кто ещё? — усмехнулся Охра. — Разве он тебя бросит? С ним Окси, который своего Славочку ни за что одного не отпустит, а отряд не оставит командира. К тому же другие воители не могли не помочь отряду, так что там кого только нет. От пожирателей силы до вампиров — все пришли тебя выручать, — бормотал он, аккуратно переворачивая того и вводя сразу обе дозы лекарства. — Охуеть, — выдохнул Фаллен и прикрыл глаза. Пару минут они сидели в тишине, Охра поглаживал его по руке, а тот приходил в себя после услышанного и ждал, когда подействует инъекция. Наконец он зашевелился более активно и попытался сесть самостоятельно. Охра подал ему руку и, обняв за пояс, повёл прочь из каменного мешка. По дороге обратно Фаллен спотыкался и практически висел на Охре. Тот понимал, что время уходит и они давно должны были убраться из тюрьмы. Недолго думая, он поднял его на руки и понёс. — Блядь, придурок, — сразу зашипел на него тот, а ведь только что с трудом дышал, — чё ты меня тащишь, как девчонку, поставь, нахуй, на землю, сам пойду! Сделав морду тапком, Охра и не подумал выполнять его приказ. — Так быстрее и удобнее. Но Фаллен не собирался упрощать ему жизнь: — Вернёмся на Грин, всё ебло расхлещу. — Забились, — рыкнул тот, упорно продолжая нести его. Они осторожно вышли из ворот тюрьмы. Та находилась в стороне от дворца Перея, но даже сюда доносились звуки битвы. В этот момент возле них появился один из вампиров. — Всё вокруг зачистили, остались только мирные граждане, но они носа на улицу не кажут. Все наши во дворце, Оксимирон велел доставить вас на базу. — Только его. — Охра передал ему Фаллена с рук на руки, тот матерился и не хотел возвращаться один, но Охра сжал в ладонях его лицо и прошептал: — Ты, главное, поправляйся, мне надо парням помочь, боюсь, им одним никак. Фаллен сразу замолчал и кивнул, соглашаясь. Через мгновение вампира не было рядом. Охра облегчённо выдохнул: с одной задачей они справились, Фаллен в безопасности, оставались Перей и его свора. * * * Расхристанные и злые, как собаки, Окси и Порчи ворвались в тронный зал. Окси отлично понимал, что они опаздывали, и сердце в груди сжималось от самого примитивного и обыкновенного человеческого страха за Гнойного. Да и отсутствие рядом Охры тоже не добавляло спокойствия. За их спинами, махая своим молотом похлеще бога Тора, Дизастер ревел раненым носорогом: — Откуда вас, гондонов, столько понабежало? Сто чертей вам в жопу! В стороне Карма, прикрываемый Локи, вытягивал силы у демонов и одновременно колдовал, ему помогали близняшки. Они сдерживали большую часть солдат, но тех всё равно было слишком много. Окси не мог сразу пробраться ближе к трону. Он искал глазами Гнойного, обшаривал огромный зал и мрачнел всё сильнее. Чисто автоматически отражал удары и наносил врагам встречные, оставляя им смертельные раны. Демоны рассыпались под его ногами серым противным пеплом, а он упорно двигался вперёд. Ему казалось, что из-за стремления найти Гнойного и помочь ему у него самого сил прибавлялось вдвое. От запаха серы слезились глаза, эта вонь забивала нос и рот, но он не останавливался ни на секунду и продолжал махать мечом. Скольких борги они с парнями уже отправили к праотцам, трудно было подсчитать, да только это не имело значения, пока он не найдёт того, кто ему нужен больше жизни. Продолжая продвигаться, он наконец увидел, как Гнойный и Перей ходят вокруг огромного трона, явно настраиваясь на битву. Он не слышал, о чём те вели речь, но их демонские морды говорили сами за себя. Гнойный, спокойный и собранный, немного пружиня ногами, принял боевую стойку и, передвигаясь, не отводил взгляда от повелителя. Тот саркастически ухмылялся, видимо считая, что сын ему не ровня. Хотя, по мнению Окси, правитель ошибался. Гнойный в ярости из-за Фаллена, и Перей его явно недооценивает. Перей так стремительно напал, что Окси этот момент почти пропустил, но не Гнойный. Он увернулся, и кривые острые когти повелителя чиркнули по плащу на его плечах, не причиняя ущерба. Окси усиленно заработал своим мечом, стараясь как можно быстрее пробиться к этим двум, хотя личная охрана правителя очень усердно ему мешала. В этот момент в зал ворвался Змей Замай и его люди. — Мамаев со своими зачищает площадь! — гаркнул он, на ходу вписываясь в битву. Окси кивнул в знак того, что услышал его, но всеобщая победа его пока мало интересовала, Гнойный по-прежнему находился в страшной опасности, и если он ему не поможет... О том, что случится тогда, думать не хотелось. Перей тем временем атаковал раз за разом, Гнойный, понимая его превосходство, больше оборонялся и ускользал от него, хотя и сам уже успел нанести несколько ран повелителю, но долго такая тактика не могла работать, ему рано или поздно придётся вступить в открытый бой. В то время, когда Окси наконец оказался возле них, те уже наносили друг другу ощутимые удары. Перею удалось схватить Гнойного, и он в порыве злобы кинул его в одну из колонн за троном. Окси даже не представлял, что правитель обладал такой силищей: бросить здорового молодого борги, как тряпичную куклу, способен не каждый. Кирпичная кладка от удара начала разрушаться, камни и пыль остались на лежащем Гнойном. — Су-ука! — заорал Окси во всё горло, когда Перей, изрыгая пламя, наклонился над поверженным противником и занёс свою когтистую лапу для последнего удара. У него не было времени думать. Собрав все силы, Окси прыгнул, в воздухе отрубая клинком ненавистную конечность, и тут же получил удар второй. Чувствуя, как когти Перея словно ножом разрезают кожу, мышцы, ломают рёбра, он всё равно попытался достать того хотя бы ещё раз, но рухнул рядом с Гнойным. Сознание медленно покидало его, давая возможность напоследок увидеть, как непонятно откуда взявшийся Охра, грозно рыча, снёс Перею голову. Их с Гнойным обсыпало его прахом. Темнота и боль почти поглотили его, но Окси, превозмогая себя, нащупал безвольную руку своего Славки, погладил один из сломанных когтей. На большее его не хватило. Свет померк в его глазах, пальцы на чужой руке замерли.