***
Холод был её товарищем, к которому Панси привыкла уже давно. Но что-что, а дождь она не любила всем сердцем, поэтому, так и не найдя заначку, поспешила спрятаться от падающей с неба воды под ближайшим козырьком возле злосчастного мусорного бака. Ругаясь и проклиная весь мир и этого Поттера, Паркинсон стряхнула попавшие на неё капли. Мысленно она собирала в голове все крупицы воспоминаний и знаний о Поттере. Золотой мальчик и подопечный Дамблдора. Все в Хогвартсе знали, в каких условиях он жил до своих одиннадцати лет. Панси всегда удивлялась, как Поттер позволял управлять собой. Почему он смог убить Василиска на втором курсе, но никак не мог отдать отпор и сказать директору «нет» хотя бы раз? Терпила. Чёртов терпила. Зато сейчас: он — уважаемый человек в обществе и самый знаменитый волшебник, а она та самая терпила. Паркинсон часто слышала, что он изменил мир к лучшему, что он избавил их общество от проблем, но… — Мир как был жесток и несправедлив, так и остался. Только это самое общество разошлись по разные стороны баррикад… Впрочем, так было и раньше, ничего не поменялось, — прошептала она себе под нос, уткнувшись в свои коленки. Эта случайная встреча заставила её погрязнуть в воспоминаниях о школе и войне, снова. Чувство серой ностальгии, которое Панси искренне ненавидела, добивало её. Хотелось стереть себе всю память. И очень старую, и ту, что она обрела за последние годы. Панси ждала, когда закончится дождь, чтобы… Она ещё не придумала, зачем, но её слизеринская сущность уже и не хотела придумывать новую цель, она желала выбрать самый лёгкий, доступный и выгодный на данный момент вариант. Ей действительно нужна была помощь. И деньги. Крыша над головой и хорошие условия. Она и так заработала себе гастрит. Благо воровка из неё получилась хорошая, а аптека не сказать, чтоб так уж сильно охранялась. Чёртовы герои. Не могли они додуматься сделать что-то по типу благотворительности? Нет, их логика была такова: надо оставить всех бывших пожирателей и сторонников Тёмного лорда в живых, но пусть помрут с голоду или от болезней. Никакой справедливости, на которой якобы зиждился Гриффиндор. Она вновь оглянулась, рассматривая своё укромное местечко за вонючим баком. Мокрый, холодный асфальт и скомканная газета, мельтешащая перед глазами. Рядом пробежала жирная противная крыса и прошмыгнула в маленькую дырочку бака. Панси вздохнула; только посмотрите на неё — принцесса крыс и мусорного бака. Ей нужна была работа, это неоспоримо. Тут тоже прослеживалась довольно простая логика: нянчить детей героя войны — значит, получить авторитет в нынешнем обществе. Да и плата соблазняла настолько, что решимость возрастала с каждой секундой. Возможно, за некоторое время она даже накопит на крохотную квартирку где-нибудь на окраине и, наконец, станет примерной волшебницей, приличным членом общества и уважаемым человеком. Для неё это шанс, от которого глупо было отказываться. Панси встала с места, натягивая потрёпанный капюшон и проверяя в кармане те самые галлеоны, которые оставил ей Поттер. Если он передумает, то она пойдет в самую захудалую и дешёвую гостиницу и поспит в тепле хоть одни сутки. Хотя бы сегодня она не хотела быть отбросом общества, ведь Поттер напомнил, что она — человек. — Надеюсь, его детёныши сносные. Не хватало мне сесть в Азкабан, — пробурчала она вслух. В голосе проскальзывала хрипотца; конечно, от таких дождей не мудрено и заболеть. Её куртка уже стала насквозь мокрой, а капюшон едва ли скрывал измождённое лицо. Панси не нервничала и не боялась самой работы; подумаешь ещё несколько «Гарри Поттеров», вот беда! С детьми она ладить не умела, будучи единственным ребёнком в семье, но ей придётся научиться, чего бы это ни стоило. Это был её единственный шанс. Она сможет. На самом деле больше всего она опасалась самого Поттера; женщина и сама не знала, почему, но где-то глубоко внутри засел некий страх, заставляющий переворачиваться и сжиматься все внутренности её тонкого, худощавого тела. Добравшись до нужного дома, Паркинсон несколько раз с нервным усилием нажала на дверной замок. На краткий миг она почувствовала себя незащищённой, униженной и потерянной, но продолжила стоять в ожидании перед дверью, принимая самый невозмутимый вид. Панси не должна показывать свою слабость; это она нужна Поттеру, а не наоборот. — Поттер, я решила, — едва дверь перед ней распахнулась, негромко заявила женщина, в голосе которой проскальзывали нотки стали. Цепкий взгляд сразу просканировал измученный вид героя. Что, Поттер, тяжело со своими маленькими копиями? Паркинсон позволила себе мысленно усмехнуться, глядя на его чуть растерянное лицо. Видимо, он не ожидал увидеть её так скоро. Вряд ли это было так уж плохо. Хуже маленького Драко не было никого. Она вновь мысленно улыбнулась, вспомнив своего друга, который после суда сразу сбежал из страны. Как был трусом, так им и остался. Конечно, Малфой предлагал ей уехать вместе с ним, пока был шанс, но та Панси, молодая и гордая, решила, что никто и ничто не заставит её покинуть свою родину. Да и сейчас ответ был таким же. Ах, Драко, Драко! Знал бы он, чем она собиралась заниматься. На секунду ей даже стало интересно, жив ли он? — Что надумала, Панси? — спросил Гарри, вырывая её из размышлений, и открыл дверь достаточно, чтобы она вошла в тёплое и сухое помещение. — Глупый вопрос, я ведь здесь, — Паркинсон проскользнула в коридор, и тепло приятным потоком облепило её продрогшее тело. Она сжала ледяные пальцы рук и ног; от ботинок осталось одно только название. В голове промелькнула ленивая мысль, с чего это Поттер с такой легкостью обращается к ней по имени. Им ведь давно не по пятнадцать, да и друзьями они никогда не были. Что за фамильярность? — Ну, что, где твои милые, очаровательные и, безусловно, прекрасные детишки? Она действительно постаралась, чтобы это прозвучало вежливо и приветливо, но недоумённо выгнутая бровь Поттера говорила о её провале. Что ж, ну и ладно; не получилось, не повезло. Панси переключилась на другую тему в своей голове, пока стягивала противную тяжёлую от дождя крутку. Теперь её интересовало, почему же такая «грандиозная» парочка рассталась? Вероятно, Уизли было скучно с ним; огненная девочка всегда любила движ, в школе это все знали. А Поттер… ну, он всю жизнь за что-то боролся и находился под пристальным вниманием масс и прессы, ему наверняка хотелось обычной, чуть скучноватой жизни. В ней была своя прелесть, и Панси это прекрасно понимала. Злодеи ведь в большинстве случаев хорошие психологи, верно? Годы, проведённые среди отморозков и отбросов из Лютного, научили её разбираться в человеческой натуре. — Мальчики там, играют, — Поттер махнул рукой в сторону одной из комнат. — А Лили подхватила какую-то заразу и сейчас отдыхает в своей комнате. — Не думаешь, что в таком виде меня нельзя пускать в твоё чистейшее и уютное жилище? — с сарказмом спросила женщина и потрясла рукой потрёпанную куртку. — Ох, хм, да! — спохватился Гарри, чуть всплеснув руками, а затем убежал куда-то вглубь дома. Панси закатила глаза; ну ни капли не изменился! Вскоре он вернулся со стопкой одежды в руках. Она вопросительно выгнула бровь, но про себя отметила, что принесённое Поттером выглядело вполне сносно. — Это вещи Джинни, осталось кое-что, — пояснил Гарри. В его глазах промелькнул непонятный блеск, а сам он стал более угрюмым и отстранённым; видимо, всё ещё скучал. — Ванна в твоем распоряжении. Дальше по коридору, вторая дверь справа. Брюнетка выхватила стопку нарядов из его рук и кивнула. Она без труда нашла нужное помещение, оглядываясь по пути, и была приятно удивлена. Для мужчины, которого бросила жена, дом выглядел вполне ухоженным. Без шика конечно, но в опрятном состоянии. А ей говорили, что разведённые мужчины, привыкшие к женской руке, те ещё свиньи. — Мерлин! Наконец-то, ванна с пеной, ура! — с восхищением и радостью протянула женщина, уже лёжа в наполненной до краев ванне, ощутив аромат лаванды и… мяты? Как же она по этому скучала! Тепло и чистота. Вроде бы простые вещи, но какие же замечательные! Пасни начала играть с пеной как маленькая девочка, но что в этом дурного? Её переполняли эмоции, и сдерживаться не хотелось. А Поттер молодец: так быстро ей всё организовал, пока она раздумывала о его жизни и своём решении. Что ж, начало было вполне неплохое. — Пап, кто там? — услышала она детский голос из-за двери. — Мама? Радость тут же сошла на нет. Она замерла, прислушиваясь к детскому голосу, который был полон надежд. Ей внезапно стало неуютно, и она даже не знала, куда деться. — Нет, Джеймс, это ваша новая няня. Она хорошая. Её зовут Панси, — пояснил Гарри вполне мягким голосом. Она — хорошая? Да неужели? Ах, ну да, не будет же Поттер говорить сыну, что привёл кандидатку в Пожиратели Смерти к ним домой. Но ей всё же стало немного приятно от этих слов. — Странное имя. «Пфф, тоже мне нашёлся маленький ценитель женских имен!» Фыркнула про себя Панси и неохотно вылезла из ванны. Она полотенцем подсушила свои длинные чёрные волосы, потому как не все заклинания работали с не совсем исправной палочкой. И последнее, что ей сейчас нужно было, это сжечь свои волосы или ещё что похуже. Без палочки это занятие было гораздо сложнее, но за годы изгнания женщина привыкла. Это был необходимый навык, без которого она давно откинула бы коньки. Халатик Джинни пришёлся ей почти по размеру, хоть гриффиндорка и была более плотного телосложения, в отличие от Панси. Она выскользнула из ванной, едва не столкнувшись с Поттером. Караулил, значит. Панси потянула вниз края халата, который внезапно показался ей слишком уж коротким. Она проследила за его взглядом на её худые бледные ноги и слегка смутилась. Поттер поспешно отвел глаза, словно ощутил её неловкость, прочистив горло тихим покашливанием. — Ну, веди меня к моим покоям, — с небольшой издёвкой пропела женщина, скрестив руки на груди. Тот кивнул и указал ей на очередную дверь, ведущую в одну из комнат. Панси заинтересованно огляделась, обхватывая взглядом сразу всё: шкаф из тёмного дерева, односпальную кровать, столик с зеркалом и парочку картин на светлых стенах. Что ж, лучше, чем ничего. — Вполне уютненько… — пробормотала женщина, присев на очень мягкую кровать. Интересно, как её спина отреагирует на такую роскошь? Поттер незаметно исчез, оставив её обживаться. И без единого слова. Панси пожала плечами и подошла к столу, рассматривая книжки, которые стопкой лежали на краю. — Квиддич… тёмные времена… Хм? А это что? — её внимание привлекла старая потрепанная книга, с громким названием «Как воспитать ребёнка добрым волшебником». — Ну конечно! «Только бы не Слизерин!» и прочая дребедень, — Панси спрятала бесполезную, по её мнению, книженцию в середину стопки, горько рассмеявшись. Жаль, что многие считают её факультет злом. — Наверное, Дамблдор читал её каждый вечер перед сном. Её размышления прервали: в комнату ворвались два ребёнка. Она хотела было возмутиться, но вовремя вспомнила, что это теперь её работа и, возможно, билет в счастливое будущее. Панси помассировала виски и повернулась к ним, натягивая на своё лицо самую приветливую улыбку. Секунда на разглядывание: оба мальчика были черноволосыми, но у того, что повыше и покрупнее, оттенок был темнее, а глаза светло-карие; в то же время второй был явно младше, его кожа была бледнее, цвет волос по тону почти как у самой Паркинсон, и он явно унаследовал ярко-зелёные глаза отца. — Джеймс, гляди! Это она! — радостно воскликнул мальчик и принялся изучать женщину взглядом. Хоть кто-то из мужского пола в восторге от меня. Панси улыбнулась своим мыслям и решила заговорить: — Меня зовут Панси. Привет, спиногрызы! — задорно воскликнула она и окинула обоих взглядом, переглядываясь то с одним, то с другим ребёнком, чуть наклонившись к ним. — Я Джеймс! А это мой брат, Альбус, — произнёс мальчик постарше, широко улыбаясь. — Папа сказал, что ты наша няня. У нас ещё никогда не было нянь. А ты умеешь рисовать? Альбус! Мерлин, Поттер совсем из ума выжил, раз назвал своего сына в честь старика! — Наверное? — Паркинсон выпрямилась и упёрла руки на талии, ещё раз окидывая их изучающим взглядом. — Окей, вроде, вы не две капли воды. Уже хорошо. А что, няни обязательно должны уметь рисовать? — Обязательно, — доверительно шепнул ей Джеймс, делая к ней шаг. В его карих глазах промелькнул лукавый огонёк. — А ещё няни должны уметь играть в прятки! Мальчик помладше толкнул своего брата в бок, и тоже уставился на неё. — У нас ещё сестрёнка есть. Лили. Только она болеет, — огорченно сообщил Альбус, спрятав руки за спиной. — Она тебе понравится, она не может не понравиться. Этот мальчик показался ей более разумным и более спокойным, и Панси сразу выбрала его себе в любимчики. Вот только его имя немного смущало и казалось ей насмешкой судьбы. Она убрала волосы за ухо, не зная, с чего начать. Это же дети, а что нужно делать с детьми в первую очередь? Да и не только с детьми. Правильно — кормить! Еда всегда создаёт доверительный мост среди людей. За приёмом пищи порой можно узнать много нового или получить неожиданное предложение, которое способно изменить жизнь. — Идём, поедим что ли? Уже вечер, надо бы поужинать, — воодушевлённо предложила она, на что мальчишки радостно закивали и потащили её кухню, хватая за руки с двух сторон сразу. — А мы сегодня рисовали душу Тедди! Это наш кузен, — доверительно сообщил Джеймс. — Я остановился на тёмно-синем цвете, потому что он такой умный, и, кажется, попадёт на Когтевран. Чего? — А я выбрал жёлтый, — перебил брата Альбус, перетягивая внимание на себя. — Он очень добрый и хороший. Как солнце. Это было очень сложно. — Панси, а у тебя какого цвета душа? — спросил Джеймс, с интересом заглядывая ей в глаза. — Тедди сказал, что каждый человек так или иначе ассоциирует себя с каким-то цветом. Мне кажется, тебе подойдёт розовый! Панси чуть скривилась. — А мне кажется, красный, тёмно-красный, — задумчиво протянул Альбус. — Как розочка. Это было уже ближе. Младшенький определённо нравился ей всё больше. — Думаю, зелёный? — неуверенно ответила женщина, когда поняла, что мальчики ждут ответа. — Как изумруд. Глаза Альбуса заблестели, и он радостно заёрзал, дергая её за рукав. — Я тоже люблю зелёный! Он такой красивый! А вот он, — Альбус обвинительно ткнул на Джеймса пальцем, — говорит, что это плохой цвет, потому что ассоциируется со Слизерином! Ну конечно! Панси резко остановилась и, поставив мальчишек перед собой, присела на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне. — Не бывает плохих цветов, поверьте мне. У каждого цвета есть своя прелесть, — как можно мягче произнесла женщина. Ну уж нет, если она собирается воспитывать этих детей, то никаких стереотипов и предрассудков быть не должно! — Так же и с людьми. В каждом человеке есть что-то хорошее, просто не каждый хочет это увидеть. Мальчики затихли, явно раздумывая над её словами. Панси удовлетворённо хмыкнула и, взяв детей за руки, вошла на кухню. Пусть она и поела недавно с Поттером, лишний раз поужинать никогда не помешает. Мальчики сели за стол, ожидая скорого ужина, но откуда им было знать, что Панси не готовила. От слова «совсем». Она была из высшего общества, а не домовым эльфом, чтобы готовить. Женщина вздохнула и, закусив губу, открыла белый шкаф, в котором предположительно находилась еда. Она обернулась, кидая на мальчиков беспомощный взгляд, а те уставились на неё с ожиданием. Паркинсон снова повернулась к шкафу, осматривая содержимое: молоко, овощи и ещё кучи какой-то хрени. — Где нормальная еда? — не удержалась она, задав этот вопрос детям, которые не представляли, что такое «нормальная еда». — Обычно папа готовит салат. — Кстати, где этот ваш папа? — спросила она, вытаскивая морковь. Тоже мне няня. Как можно было не додуматься до салата? Детям ведь нужна полезная еда, так? — Он ушел провожать бабушку Андромеду и проверять Лили, — отчитался Джеймс, а потом подскочил к ней. — А можно я помогу готовить? — А ты умеешь? — с подозрением спросила Панси, указывая на него морковкой. Помощь не помешала бы. — Да! — закивал Джеймс. — Нет! — вместе с ним выкрикнул Альбус, также подбегая к ней. Джеймс показал ему кулак, и он в ответ высунул язык. — Что ж, понятно, — протянула она и сунула старшему морковку. — Будем учиться вместе. Вы ведь знаете, что вы едите: что вам нравится, а что — нет. Так что от помощи не откажусь. Джеймс, мой морковку, а ты, Альбус, указывай на следующие ингредиенты. Она искренне надеялась, что никто никого не отравит и продержится хотя бы неделю. Никто и не обещал, что будет легко. — Может, добавить Felix Felicis? — весело спросил Джеймс, играясь с морковкой и водой, которая плескалась из-под крана во все стороны. Панси пустила смешок. О да, как же этот ребёнок был прав; зелье удачи ей бы пригодилось! Хотя её немного смущало, что маленькая версия Поттера уже знал про Felicis. — А папа говорит, что им нельзя часто пользоваться, — вытаскивая капусту, произнёс Альбус. — Панси, а ты пробовала это зелье? — Нет, не предоставлялось случая, — она достала огурцы и подошла к Джеймсу. — Ребёнок, ну что за лужу ты тут устроил?! Я сказала тебе помыть морковку, а не устаивать фонтан! — наигранно сердитым тоном отчитала мальчика женщина. — Так получилось, — без капли вины произнёс он и протянул ей морковь, лучезарно улыбнувшись. — А ты мне нравишься! Ты смешная. Смешная? Никто ещё за тридцать лет не называл Панси Паркинсон смешной. — Так, сорванец, не подлизывайся, а помой-ка лучше огурцы, — произнесла она и вложила овощи в его маленькие руки, забирая морковь. — И потом за собой всё уберёшь. Кто свинячит, тот и убирается. Альбус окинул её восхищенным взглядом, потому что Джеймс впервые не стал возражать, а просто послушно кивнул. Она старательно нарезала овощи как можно равномернее, это было не таким уж и сложным делом. Альбус притащил ей миску, попутно рассказывая о том, что ему нравятся динозавры. Джеймс присоединился позже, рассказывая во второе ухо, что ему нравятся машинки. Они были такими шумными, что у Панси начала болеть голова. Она не привыкла к такому бесконечному потоку слов, но всё же продолжала слушать. — Мама тоже так же нарезала нам салаты, — выдохнул Джеймс. — Мы ей не нужны, — сердито произнёс Альбус. Ей стало невероятно грустно и обидно за мальчиков. Панси молча залила получившуюся из нарезанных овощей массу маслом, которое притащил ей Джеймс, раздумывая о том, как можно быть такой ужасной женщиной. Как можно было оставить своих собственных детей? Чисто по-женски, для неё это было ещё хуже, чем прислуживать Волдеморту. Дети — самая большая ценность семьи. Всегда так было, есть и будет. Простая истинная, которую вбивали годами в её голову. Она вспомнила своих родителей, которые наверняка уже сгнили в Азкабане. Как же они её любили! Никогда ни в чём не отказывали. А тут… Усадив детей, Панси положила три порции на тарелки и села во главе стола. Она взглядом следила за братьями, параллельно пробуя салат на вкус. На удивление, получилось вполне неплохо. Уроки магловедения не прошли даром, и это был единственный раз, когда они ей пригодились. Мальчики, тем временем, уже переключились на другую тему: Джеймс с пристрастием рассказывал своему брату про новую метлу для Квиддича, а тот скучающе водил вилкой по тарелке и неоднозначно поддакивал. И сразу было видно их воспитание: Джеймс широко раскинул локти по столу, а Альбус громко чавкал. Это, конечно же, очень бросалось в глаза и неимоверно раздражало прирождённую слизеринку и аристократку. Даже если какое-то время она была отбросом общества, воспитание, которое вбивалось в неё годами, никуда не делось. — Джеймс, — окликнула Панси старшего мальчика. — Когда приличные люди едят, то молчат, — женщина сделала паузу, а мальчик сразу притих. — И убери локти со стола. Вышло более грубо, чем она рассчитывала, а поникший и виноватый вид мальчика, который отчаянно желал внимания, тут же покоробил Панси. Она поспешила исправиться. — Не дуйся, ребёнок, — ласково произнесла она и погладила по голове. Тот сразу же поднял на неё жалобный взгляд, от которого у неё пошли мурашки. — Правила есть правила. Мы не можем их игнорировать, если хотим стать достойными волшебниками, которых все будут уважать. Всё начинается с малого. Шаг за шагом. Альбус сразу выпрямился, гордо вскидывая голову, а Джеймс понятливо кивнул. Придётся работать много и основательно, но… Панси улыбнулась, глядя на мальчиков. С ними было можно работать. — А хотите, я расскажу вам смешную историю? Они настолько увлеклись рассказом, что не заметили наблюдающего взгляда главы семьи, который стоял в дверях, опёршись о косяк. Лили наконец-то уснула, поэтому он решил проверить, как обстоят дела у мальчиков и их новой няни, и был приятно удивлён. Гарри прислушивался к истории, которая действительно была забавной. Это и впрямь было безумным и необдуманным решением, но почему-то именно такие его решения почти всегда оказывались самыми лучшими.2.
4 ноября 2022 г. в 00:54
Примечания:
Вычитка и редактура от 04.11.22 г. by Lirry K.
Правки и ляпы в ПБ.
Приятного чтения.
Гарри не особо раздумывал над своим импульсивным предложением. Ему нужна была нянька, и срочно. А тут Паркинсон, которой явно нужна была помощь. Просто взаимная сделка, ничего большего. И его не пугало прошлое этой девицы; подумаешь, хотела его сдать Волдеморту. Он и сам хотел себя сдать, что, собственно, и сделал. На этом все плохие дела, которые он за ней помнил, заканчивались, не считая взаимных оскорблений в школьные годы.
Он знал, насколько мир бывает несправедлив, насколько порой бывает глуп и слеп. Гарри зашёл в аптеку, купил все зелья по списку, который сунула ему Андромеда, прервав свои размышления о Паркинсон, и снова вернулся к ним же. Поттер искренне надеялся, что она согласится, а он сам всё-таки выпросит у Кинсгли отпуск хотя бы на неделю, чтобы присмотреть за ней и оценить, как будет справляться. Если что — параллельно искать другие варианты.
На улице стало ещё холоднее, дождь усилился, а согревающие чары совсем перестали помогать. Гарри завернул в ближайший переулок и поспешно аппарировал.
— Я дома! — выкрикнул он, сбрасывая с себя пальто, и чуть ли не бегом направился в комнату Лили.
— Что ты так долго?! Она вся горит! — проворчала Андромеда, выхватывая у него из рук пакет с зельями. — Сходи, посмотри, чем заняты эти два хулигана, у меня нет на это времени.
Гарри послушно кивнул и склонился к Лили, целуя её в горячий лобик. Она капризно захныкала, протягивая маленькие ручки к отцу, но он поспешил уйти, чтобы девочка не разревелась. Если она расплачется, то Гарри не сможет от неё отойти. К тому же от него совершенно не было толку, когда дело касалось лечения детей, уж лучше последить за мальчиками, это более разумно и полезно.
Джеймс и Альбус нашлись в гостиной, увлечённо рисуя на бумажках и сидя прямо на полу. Тедди, наблюдавший за ними, лучезарно улыбнулся Гарри и сменил цвет своих волос на чёрный. Мужчина жестом показал, что он может заняться своими делами, и парень стремительно покинул комнату, не издав ни единого звука. Иначе бы за ним увязались мелкие, а ему хотелось хоть немного свободного времени и личного пространства. И Гарри понимал его; ведь сыновья порой — а, может, и в большинстве случаев — требовали очень много внимания и времени.
Гарри присел на пол, рассматривая их рисунки. Они были яркими, аляповатыми и совершенно непонятными. Гарри покрутил головой, присматриваясь и так, и сяк, а потом не сдержался и обратил на себя внимание, задав вопрос:
— Что вы рисуете?
— Тед спросил, какого цвета у него душа, — с умным видом ответил Альбус. — Он нам рассказывал, что у каждого человека есть душа, и она имеет свой цвет. Мы всем уже подобрали, кроме Тедди.
— Он такой разноцветный, что очень сложно что-то подобрать ему, — вздохнул Джеймс, который тщательно закрашивал красное пятно синим карандашом. — А ты у нас золотой.
— Почему я золотой? — усмехнулся Гарри, совсем не удивляясь их ответу. На мгновение он вспомнил своё прозвище во времена учёбы в Хогвартсе, и его улыбка стала ещё шире; Золотой мальчик Гриффиндора. Но затем мужчина и сам задумался, с каким же цветом у него ассоциировался Тедди?
— Потому что ты ловец, а снитч золотого цвета, — как само собой разумеющееся ответил Альбус.
— Нет, не поэтому, — заупрямился Джеймс. — Потому что папа учился на Гриффиндоре, а у них основные цвета — красный и золотой. Красный папе не подходит; он девчачий. Поэтому золотой.
— Ну, или поэтому, — закатил глаза младший сын, не желая спорить.
Пока мальчики болтали, Гарри старался в мыслях подобрать цвет Тедди. В его голову пришёл лишь цвет молочного шоколада, которым кормил его профессор Люпин. Да и сам мальчик был спокойным, тихим, и терпеливым, поэтому такой мягкий и не режущий глаза цвет, как коричневый, отлично подходил ему. А он молодец, нашел, чем занять мальчиков, мысленно отметил Гарри и только собрался предложить свой вариант ответа, как по дому раздался звук дверного звонка…