give you back to me

У Эймонда два аккаунта в инстаграм. Один он использует в обычной жизни, публикуя фотографии своих новых татуировок, шоу которые фотографирует, иногда портреты сделанные на заказ. Изредка можно увидеть Хелейну или его мать, и ещё реже он публикует фотографии на которых видно его лицо. Это проклятие фотографа - никогда не быть удовлетворенным, когда за камерой находится кто-то другой. Кроме того, Эймонд не любит селфи. При этом он знает, что его внешность привлекательна, он поджарый с довольно резкими чертами лица, что редко остаётся без внимания, когда он ищет секс. Его не волнует, что другие люди делают селфи постоянно - на самом деле это его даже завораживает, он прекрасно считывает углы и позы, в которых, по мнению людей, они выглядят хорошо, но это не его стиль. Однако, когда он всё-таки публикует свои фото, то они всегда включают в себя его слепой глаз. Шрам от надбровной кости идущий через глаз к щеке, выпуклый и очень отчетливый, хотя и прошло много лет с тех пор, как он потерял половину зрения. Это выглядит отвратительно, конечно, но Эймонд не хочет делать пластику и удалять его. Если кто-то сочтёт его привлекательным, он не будет облегчать им задачу, пряча свой мертвый глаз, который Люцерис Веларион отнял у него, когда ему было десять. Что приводит его ко второму аккаунту в инстаграм. Это закрытый фейк, совершенно пустой, с четырьмя подписчиками, все из которых - боты. Он использует его, чтобы следить за парой шлюх с онлифанс, которые ему нравятся, за некоторыми аккаунтами с интересными BDSM-фотографиями, где он не хочет светиться с основной страницы, и за членами своей семьи с которыми не общается. За большинством, если честно. Но это не значит, что ему неинтересна их жизнь. Тем не менее, его главная цель, безусловно, Люцерис. Ах, Люцерис? Ну, Люцерис самая распутная шлюха из всех за которыми он следит. Это не просто ненависть Эймонда к своему племяннику, это объективный факт. Люцерису уже двадцать, и Эймонд знает об этом, потому что в профиле парня есть фотографии с празднования его двадцатого дня рождения. На них он одет в футболку Black Sabbath, обрезанную так высоко, что практически видны соски, у него остроконечные серебряные украшения и ботинки Docs на каблуках. Его ногти не просто накрашены, они разрисованы, а в темных волосах заколочки, такие же были у Хелейны когда ей было двенадцать. И ещё, это не совсем очевидно, но Эймонд также убежден, что на Люке стринги, судя по размытой линии на его бедрах. Тот пьет текилу и выпячивает свою задницу, какое-то белое пятно у его носа определенно остатки кокаина, а Джейс, Бейла и Рейна радостно смеются рядом с ним. Маленький Люцерис вырос и стал гребаным педиком, вот в чём проблема. Эймонд считает уморительным в основном то, что маленькие ручки Люка, которые выбили ему глаз в детстве, теперь проводят время, растягивая свою задницу, чтобы большие волосатые мужики могли воспользоваться его маленьким хрупким телом. Эймонд не знает, каких уродов Люцерис пускает к себе в постель, но он может представить, как они выглядят. Он считает, что это правильно. Такому мальчику нужна сильная рука. Может если бы кто-то правильно его трахал, он бы не размещал все эти ярко раскрашенные инфографики о психическом здоровье, написанные крупным шрифтом, не снимал бы видео о своей борьбе с тревогой. Кто-то должен помочь этому парню выкинуть детство из головы, но никто, очевидно, не справляется с этой задачей. Печально. Мужчины сейчас совершенно другие. Жутко ли, что у Эймонда есть этот тайный аккаунт? Может быть. Он не знает, зачем это делает, это просто его ебанутое хобби, которое никому не вредит. Он полагает, что у всех есть дерьмовые вещи, которые они делают, когда никто не видит. Это безвредно. И так бы всё и оставалось, Эймонд скрывался бы, отрываясь, время от времени дроча на своего гея-племянника, просто потому, вся его никчемная семья будет безутешна если узнает об этом. Именно табу делает это горячим, а не оттопыренная задница Люка на последних фотографиях из буткемпа или где он там находится. Эймонда устраивает ситуация такой какая она есть. И он был бы доволен происходящим. Если бы не один дождливый субботний вечер, когда он впервые за много лет встречает Люцериса лично.

***

В плохую погоду Эймонд носит повязку на глаз, что не является его предпочтительным эстетическим выбором, но его шрам имеет тенденцию опухать, если в такие дни он носит стеклянный сапфир. Кое-что о барометрическом давлении. Это нормально, он к этому привык. Он работает на одном концерте ради помощи своей старой коллеге. Это общественное шоу, где вход стоит 10 долларов, а выступают три разных исполнителя, которые все с восторгом говорят о том, что их музыка наконец-то появилась на спотифай, так что зацените, если хотите! Эймонд уже давно завязал с такими выступлениями, но в его работе важно поддерживать связи, так что ладно, он делает Марии одолжение, не то чтобы у него были другие планы. Первая исполнительница - милая девушка, которая поёт собственную песню, музыка играет из крепко зажатого айфона в её руках, а тело раскачивается в такт мелодии. Она не слишком фотогенична, но Эймонд справляется с задачей, несмотря ни на что. Второй парень, который выходит на сцену с гитарой в руках, явно трахается с мужиками. Это не оскорбление, просто наблюдение. Гей-радар Эймонда безупречен, он очень творческий человек, мать его. И наверное поэтому, когда он замечает в толпе Люцериса в бриллиантовым чокере в тон серьгам, в яркой толстовке и джинсах, выглядящего так будто он специально прихорашивался перед этим выступлением, который стоит и строит глазки певцу на сцене - то первое, что делает Эймонд - фыркает. Что они хотят устроить за возню между двумя твинками? Он делает несколько снимков со своего незаметного места и направляется к бару. - Мария, - машет он рукой, и девушка с ненастоящими рыжими волосами не заставляет его долго ждать. Бесплатная выпивка! сказали ему, когда он пришел сюда, что вполне логично, потому что зарплата была откровенно дерьмовой, - Пиво, - говорит он ей, - И не могла бы ты послать самый девчачий напиток, который у вас есть, вон тому пацану? Неоново-розовый с зонтиком или что-то в этом роде. - Лучше бы ты не совершал преступление на почве ненависти, - ухмыляется она. Он знает, что это просто шутка, но это раздражает. Если уж на то пошло, то это он стал жертвой на почве ненависти, учитывая, что потерял глаз. - Просто сделай это, - бормочет он и наблюдает как относят напиток. Люк и его друзья-задроты хихикают над тем, что к нему явно кто-то клеится. Всё это забавно, пока Люцерис не поворачивается и не встречает взгляд Эймонда, который просто салютует своим пивом и с большим удовлетворением делает глоток, упиваясь поражённым лицом мальчишки. После этого Эймонд некоторое время занимается своими делами, но Люк находит его в перерыве между вторым и третьим актами. Он подходит к нему неуверенно, как котёнок к крокодилу. - Привет, дядя Эймонд, - робко машет он рукой, в его позе отчетливо проступает беспокойство, о котором он постоянно говорит в своих соцсетях. - Племянник, - усмехается Эймонд и проводит пальцем под чокером Люка, - Ты только посмотри на это. Теперь ты гей. - Я не навешиваю ярлыки на свою сексуальность, - надувается он, делая шаг назад, - Сексуальность изменчива и... - Это было предсказуемо. Так почему ты здесь, этот парень - твой парень или что-то вроде того? - Эймонд кивает в сторону поющего ранее пацана, который сейчас находится за столиком Люка, и вероятно, чувствует будто его кусают за задницу, потому что он не сидит, а наваливается всем телом на стол, заполненный подвыпившими девушками. - Кто, Тай? Нет, он просто друг друга... той лысой девушки, Нико. Мы все вместе ходим в колледж. А ты как поживаешь? Я слышал, ты теперь занимаешься фотографией. - Ага, - просто отвечает Эймонд, который не очень любит светские беседы. Фальшивая улыбка Люцериса ослабевает. - Я... я давно тебя не видел. Я хотел... - Эймонд хмыкает и поднимает бровь. Люк сглатывает, - Я написал тебе письмо, несколько лет назад. Не знаю, видел ли ты его когда-нибудь. - Я видел, - быстро отвечает Эймонд, махнув рукой, - Столько воды утекло с тех пор, малыш. Тебе сколько сейчас, семнадцать? - Двадцать. Исполнилось несколько месяцев назад. - Правда? Ты так не выглядишь, - издевается Эймонд, - Думаю, ты всегда был слишком маленьким для своего возраста, не так ли? Люцерис, как хорошенькая маленькая принцесса, которой он является на самом деле, начинает дрожать и щетинится, как рассерженная кошка. - Что-то вроде этого. Рад тебя видеть, знаешь ли. На прошлой неделе мы с Джейсом общались по фейстайму с Хелейной и её малышом. Он очень милый. - Мейлор, - машинально говорит Эймонд, не в силах удержаться от небольшой улыбки, - Он был около двух килограмм когда родился, чёртов коротышка. Она была рада, что он здоров. А какое тебе до них дело? - Хелейна всегда была очень добра ко мне. Эймонд фыркает. - Добра, конечно, это в её стиле. Слушай, Люцерис, твой приятель по задницам не был пустой тратой воздуха сегодня. Я обычно не участвую в таких шоу, но если он когда-нибудь будет играть на более крупных концертах или захочет сделать какую-то частную тусовку, дай ему мою визитку, ладно? Я ничего не делаю бесплатно, но моё дерьмо того стоит. Он может меня найти. Люк кивает, зажимает карточку со всеми социальными сетями и контактной информацией Эймонда между пальцами - его ногти сегодня не накрашены и даже не разрисованы, какой кошмар, - когда один из его друзей кричит из-за их столика, что шоу начинается. - Люси! - кричит женский голос. Эймонд смеётся так громко и резко, что чувствует, как перестаёт контролировать свою улыбку, когда Люцерис вздрагивает. - Люси? Чёрт, никто не говорил мне, что ты теперь Люси. - Это просто прозвище, - закатывает глаза Люцерис, - Знаешь, это то, что дают тебе твои друзья? Если они у тебя есть. - Дерзко, - Эймонд слегка присвистывает, - Ладно, проваливай, малыш, мне нужно работать. Люк говорит, что был рад его увидеть, Эймонд отворачивается, даже не взглянув на него, вместо этого щелкая настройками камеры.

***

По окончании концерта Эймонд быстро сваливает домой, перед этим выпивает с Марией ещё по одному пиву, а затем отчаливает, чтобы провести остаток ночи в своей квартире с чашкой теплого чая. Он просматривает фотографии, чтобы убедиться, что у него есть достойный материал для редактирования на следующий день, и, удовлетворившись тем, что имеет, включает первый эпизод шоу, которое давно собирался посмотреть. Сюжет достаточно прост, и он может копаться в телефоне, не упуская никаких важных деталей. Он смотрит новые фотографии Мейлора, которые прислала ему Хелейна. Рисует на нём костюм пирата, чтобы рассмешить сестру, ей нравится вся эта странная ерунда. Эймонд знает, что она, вероятно, чувствует себя одинокой, поэтому пытается по-своему поднять ей настроение. Он как раз занимается попугаем на плече Мейлора, когда приходит уведомление. (oneeyephotography): saintlucerys подписался на вас. (oneeyephotography): saintlucerys понравились 2 ваши фотографии. Он усмехается про себя и сразу же подписывается в ответ, чтобы заставить Люцериса понервничать. Эймонд чувствует себя пауком, который только что поймал муху в свои ловушки.