Солдат и Инфанта

Столас буквально летел домой, даже несмотря на отсутствие крыльев, лицо принца освещала улыбка в тысячу небесных светил, а в голове яркой неоновой вывеской горела единственная мысль - Блиц его любит. До недавних событий принц ощущал себя живым мертвецом, вокруг него образовался шар невидимого вакуума, не пропускавший звуки и эмоции, словно весь мир умер для Столаса - но только не теперь. Вчерашней ночью бес явился к нему в садовую беседку без предупреждения, молча взял за руку, галантно приоткрыв перед ним дверь своего фургона и отвёз в роскошный отель, где они и провели всю ночь. Они вместе разделили великолепный ужин, который им подали в номер, и всё оставшееся время провели на балконе, разговаривая до утра о самих себе и просто всяких приятных мелочах. Столасу было так хорошо и легко, что он не мог думать ни о чём другом, кроме как о том, как хорошо им вдвоём. В ночном небе им светили звёзды - принц мог поклясться, будто никогда раньше не видел неба такой синевы и такого цвета. Блиц смеялся тихим счастливым смехом и говорил не переставая, подняв глаза к бездонному синему небу. Демон читал своего любимого беса как открытую книгу, и если Блиц и смотрел вверх, то лишь для того, чтобы появляющиеся на глазах слёзы закатывались обратно. Но Столас молчал, лишь улыбаясь и внимательно слушая. Да, Блиц всё ещё мог приврать местами или искажал события, но тут же он самостоятельно поправлял себя, тихо ругаясь сквозь зубы или стуча кулаком себе же по лбу, прямо по чёрному пятнышку клейма. До абсолютной честности было ещё далеко, но Столасу было приятно видеть, что Блиц искренне старается, взаправду, а не понарошку. - Вот, в принципе, и вся история, - вздохнул бес, пытаясь пристроить очередную сигарету в набитую до краёв пепельницу. - Спасибо, что выслушал, Столас - не могу только взять в толк, зачем тебе такой как я? - Блици, - принц с мягкой улыбкой взял беса за руку. - Мне не нужно, чтобы ты был идеальным - я люблю тебя таким, какой ты есть. И не прошу от тебя ничего, кроме честности. - Я... постараюсь, Столас. Очень постараюсь. Несмотря на социальное положение, титул и происхождение, в глубине души Столас всё ещё оставался очень скромным и умеренным, и он не переставал благодарить свою судьбу. Принц бережно хранил в памяти все свои визиты на землю, вне зависимости от того, кто его призвал - опытный специалист по оккультным наукам или же просто скучающий дурачок, вычитавший полулживую статью о призыве демонов в условиях собственной квартиры при помощи куска мела и дешёвых свечей. До встречи с Блицом жизнь Столаса была довольно однообразной и скучной. Принц никогда не был занят чем-то действительно серьёзным, он не страдал из-за бедности, и если тосковал и чувствовал себя ничтожным, то лишь из-за того, что его еще не любил по-настоящему. Может быть именно поэтому столь неожиданной появление Блица в его жизни и удивило Столаса гораздо сильнее, чем если бы демонический князь был кем-то другим. Вопреки возрасту, Столас всё ещё сохранил некую наивность и доверчивость, а потому искренне любил Блица и верил в глубину чувств между ними двумя. Принца очень сильно оскорбили слова его двоюродного брата Мальфаса, который с видом знатока заявил, что "Бес, который готов лететь к тебе в любое время дня и ночи, проливать слёзы и говорить всякие глупости о высоких чувствах, не любит - ему что-то от тебя надо". Возможно, что раньше так и было - но теперь, когда он долго и неспешно подступал к Блицу, деликатно и бережно задавал наводящие вопросы, внимательно слушал, поддерживал и успокаивал своего милого беса, Столас был уверен, что он хорошо разобрался в мотивах обеих сторон, и что теперь у них всё будет хорошо. А кроме того, проводя вместе бессонные ночи, принцу не надо было думать о том, что нужно будет вникать в планы своей супруги, заучивать вопросы и ответы на заседаниях и визитах, убеждать заёмщиков платить проценты преждевременно и отвечать на звонки из инфернального парламента. В эти часы близости Столас думал лишь о их совместном счастье. Проходя по коридорам поместья, Столас быстро заглянул в спальню своей жены - кровать была пуста, что было неудивительно. Принц, как всякий уважающий себя дворянин, привык спать до полудня, приводить себя в порядок ближе к трём часам дня, употреблять свой первый завтрак уже около четырёх и ложиться спать не раньше, чем часы отобьют два удара. Стелла отличалась и в этом, расписав свой ежедневный моцион до невыносимых условий - подъём ещё до рассвета, скудный диетический завтрак через полчаса, засесть за стол и заниматься работой до заката, лишь иногда прерываясь на чай или кофе, нередко забывая про обед и ужин. Принцесса ложилась спать очень поздно, пока не уладит все свои запланированные на день дела, но будильник ежедневно и непременно поднимал свою хозяйку ровно в пять. "По крайней мере, она не станет задавать мне вопросы где я шлялся этой ночью". Выйдя в гостиную, принц увидел за барной стойкой уже знакомое бесовское лицо с чёрной прядью волос и широко улыбнулся - вчерашний вечер был просто прекрасен, ночь - великолепная, а теперь и новый день определённо начинался хорошо. Даже можно наивно предположить, что в жизни наконец-то появляется белая полоса. - Доброе утро, ранняя пташка! - самым дружелюбным тоном сказал Столас, приветственно взмахнув обеими руками. - Ужасно пересохло в горле, спасите же усталого путника! Бармен ничего не ответил - в груди принца проскочило чувство беспокойства, хотя сердце билось ровно. Столас огляделся - всё было так же, как и вчера вечером. Столас пересёк комнату, посмотрел из окна в сад - в центре маленького бассейна бил фонтанчик, вокруг которого порхали маленькие птички. Передёрнув плечами, принц, всё ещё не понимая причины своего беспокойства, подошёл к бесу поближе. Увидев прикрытые глаза бармена, Столас захотел протянуть руку и осторожно потормошить того за плечо, но тут же передумал - внутреннее беспокойство сменилось смятением. Лицо Лурама, облокотившегося на барную стойку, казалось по-настоящему жутким - все мышцы лица жили своей жизнью, глаза были крепко зажмурены, а пальцы рук сжимали голову до побелевших костяшек, словно мыслям внутри было настолько тесно, что черепная коробка грозилась треснуть по шву. Цвет кожи беса тоже изменился, став нездорово бурым как засохшая старая кровь, круги под трепещущими веками стали ещё темнее и больше, а тело бармена колотила мелкая дрожь - зажатая между пальцами наполовину выкуренная сигарилла колыхалась как травинка на сильном ветру. Лишь когда стоящий на спиртовой горелке кофейник начал тихо свистеть, Лурам открыл глаза, выпустил свою голову из сжатых рук и медленно поднял глаза на своего собеседника. Столас уже начал жалеть, что решил подойти так близко - глаза бармена, столь непохожие на широко распахнутый взгляд его милого Блици, пугали и страшили по-настоящему. Мутные, с нездоровым зеленоватым оттенком, покрытые красной сеткой кровеносных сосудов, наполненные каким-то болезненным весельем и отчаяньем безысходности, зрачки нездорово подёргивались как суставы марионетки в руках неопытного кукловода, бритая до голубой синевы кожа придавала окончательное сходство с посмертной маской. - Доброе утро, ваше высочество, - хриплый голос бармена прозвучал чуть мягче, чем звук брошенного камня в железное ведро. Откашлявшись, Лурам сделал ещё одну затяжку, затушил недокуренную сигарку, выдул в потолок струйку дыма и сказал уже мягче. - Чай, кофе, что-нибудь покрепче? Присядьте за стойку, зачем стоять? Столас послушался, уселся в чересчур низкий для него барный стул и зябко поёжился - то ли от утренней прохлады, то ли от усталости, то ли от неприятной энергетики нового бармена. Принц, сам того не заметив, мысленно сравнил Лурама и Блица - нет, слишком уж не похожи друг на друга внешне. У его любимого глаза ясные и живые, тело напитано энергией и бодростью, губы всегда изогнуты в улыбке - добродушной или хищной. Бармен же передвигается как старик, чудом волоча копыта и едва ли не прихрамывая. Нет, точно не похожи. - Лурам, - при виде бутербродов у принца заурчало в животе, последний раз Столас ел вчера вечером. - Не против, если я возьму одну штучку? Ужасно есть хочется. - Берите сколько считаете нужным, ваше высочество. Я не голоден. Ну, так что желаете пить? Или предпочтёте именно выпить? Лурам молча и не мигая смотрел на принца, опершись руками на стойку, словно копыта были неспособны поддерживать беса в ровном положении. Столас отщипнул клювом маленький кусочек от треугольного бутерброда, оказавшегося рыбным, снова посмотрел в глаза бармену, поспешно отвёл взгляд и решил как-то разрядить обстановку. - Не откажусь выпить... налей как самому себе, мой хороший. - Уверены, ваше высочество? - правая бровь бармена выгнулась домиком, но глаза всё так же смотрели сквозь принца куда-то вглубь. - А почему бы и нет? - Столас попытался улыбнуться, но улыбка вышла какая-то вяленькая. Всё-таки взгляд у бармена был определённо неприятным и больше походил на рентгеновские лучи, отыскивающим самые потаённые секреты. "Мортимер, классические коктейли - это основа основ, испытанные временем, надёжные и вечные, способные умереть лишь после смерти самой Безносой. Любовь к этим конкретным напиткам - это признание барменского искусства, дань уважения мастерству, так что самый последний пропойца, наскрёбший мелочи на стаканчик своего любимого "Крестного отца" вызовет у меня куда большее уважение, чем аристократишка, надменным тоном просящий подать шампанского. "Негрони" - это мой №1, верный спутник и коллега, что выступал моим завтраком и ужином в темнейшие дни, а теперь служит топливом для размышлений и приятной ностальгии по своей молодости. Пиши, Морти: бережно смешать три равные доли джина, "Кампари" и красного сладкого вермута в охлаждённом бокале олд-фешн с одним кубом льда, перед подачей обогатить цедрой одного апельсинового твиста. "Краснее, чем пламя бессилия. Смраднее, чем задушенные надежды. Едче, чем чувство юмора висельника. Этот коктейль далеко не для всех, не забывай об этом, мальчик мой - и берегись тех, кто его заказывает осознанно, а не из любопытства". - Прошу, ваше высочество - "Негрони", наливал как самому себе. - Рад приобщиться к кому-то с хорошим вкусом, - Столасу понравился цвет коктейля, мерцающего в стакане как огранённые рубины, пляшущими вокруг большого блока льда. Но вот от вкуса коктейля лицо принца едва ли не свернуло вовнутрь - горький, жгущий язык оттенок был непривычным в плохом смысле этого слова. Столас поспешно проглотил коктейль и пожалел уже во второй раз - судя по ощущениям, внутрь него провалился кусок колючей проволоки, расцарапавший внутренности в лоскуты касанием наждачной бумаги и тут же их прижёгший раскалённым прутом. - Ох, слишком крепко для меня, - демон громко закашлялся, на глазах выступили слёзы, а желудок громко возмутился от такого непристойного обращения с собой. - Извини, Лурам, но можно что-нибудь... более мягкое? И послаще, пожалуйста. - Это мне следует извиняться, ваше высочество. Надо было переубедить вас, но почему-то не стал этого делать. Сейчас подам повкуснее. - И покрасивее! - шутливо добавил Столас, заметив, что его просьба всё-таки смогла выжать из мрачного бармена намёк на улыбку. Всё-таки этот бес любит свою работу именно в таких небольших деталях и маленьких просьбах. Лурам, раздумывая, потёр пальцами шрам у себя на щеке, кивнул своим мыслям и принялся за новый коктейль. Рука бармена без видимых усилий раскрошила куб льда в пустой шейкер одним сжатием - прозрачные кусочки с бреньчанием легли на дно посуды. Пока Лурам собирал с барных полок всё необходимое, Столас невольно засмотрелся на окружение и не мог оторвать взгляда. Принц только и мог представлять, как ловко новый бармен орудовал за разными стойками - из дорогого и дешёвого дерева, отполированными и заляпанными. Столас строил догадки о том, какой самый диковинный и необычный коктейль заказывали Лураму, сколько раз бармену приходилось трясти этот величественный шейкер с причудливой крышкой в форме бараньей головы, сколько появилось зазубрин на его элегантном ноже для колки льда и каким неведомым существам были поданы напитки. Его коктейль, судя по всему, состоял сразу из четырёх незнакомых принцу компонентов, но уже по запаху чувствовалось богатство вкуса и аромата. Налив внутрь шейкера примерно одинаковые пропорции каждого из составляющих, Лурам долил сверху что-то прозрачное из небольшой фляжки в кожаном чехле, закрыл шейкер крышкой, ловко подхватил инструмент руками, встряхнул несколько раз, сверкнув зеленоватым стеклом стакана под звук цоканья дроблёного льда. Отставив шейкер в сторону, бес выхватил из-под стойки очередной прозрачный куб дымящегося от холода льда, вытащил из-за пояса обычный нож, совершенно непохожий на часть барменского инвентаря, и несколькими лёгкими, быстрыми движениями лезвия придал заготовке изысканную форму. Столас с любопытством вытянул шею и восхищённо прищёлкнул языком - бармен выполнил его маленький каприз в считанные секунды. Шейкер добродушно отдал всё своё содержимое тяжёлому стакану, наполнив его густой жидкостью с нежно-кремовым цветом, столь контрастным на фоне стойки из тёмного дерева. Последняя деталь - красные пальцы Лурама погрузили в вязкие пучины изящную ледяную фигурку. Принц определённо различил тонкую талию, поднятые в балетном движении руки, прижатый к копыту хвост с сердечком на кончике, взъерошенные короткие волосы на голове, небольшие рожки на висках и даже какие-то мелкие детали лица, среди которых первыми в глаза бросилась весёлая и задорная улыбка, столь необычно смотрящаяся на холодной поверхности замороженной воды. Лурам очень бережно, одним касанием пальца на голову, погрузил ледяную скульптуру под поверхность коктейля и, вздохнув каким-то своим мыслям, вложил коктейльную вишенку в торчащие из напитка руки фигурки. После этого бармен снял пробу напитка соломинкой, пододвинул стакан принцу и низко поклонился, ожидая оценки своих умений. "Коктейль "Снежная гадюка"...небо всевышнее, сколько раз я его делал, но всё равно не могу привыкнуть к этому странному названию. Обычно этот напиток любят одинокие домохозяйки и скучающие жёны, которым сложно признаться в собственному пристрастию к алкоголю - ведь гораздо проще сказать мужу, что скромно посидела с подружками и пропустила рюмочку ликёра, а не опустошила бутылку бренди, сама того не заметив. Хотя должен признаться, что и сам не против употребить стакан этого зелья просто чтобы не забыть вкус и ничего не испортить. Записывай, мой мальчик - равные доли сиропа со вкусом белого шоколада, ванильного Гальяно, яичного "Адвоката", "Амаретто" и чистый питьевой спирт-сырец на кончике ножа, чтобы лицо окончательно не свернулось от такой сладости. Шейковать не больше четырёх сердечных тактов, бокал - лучше всего тяжёлый олд-фешн, четыре кубика льда по числу ликёров, коктейльная вишенка и мягкая улыбка." - Ах, совершенно другое дело! - восхитился Столас, громко обнюхав напиток. Коктейль одним лишь запахом так и приглашал насладиться содержимым стакана, но манеры и воспитание взяли вверх над желанием. - Лурам, а ты? Не люблю пить один! Составишь мне компанию? - Не откажу, - рука бармена взяла недопитый "Негрони", бортики стаканов тихо звякнули друг об друга. Столас только пригубил "Гадюку", смакуя приятную сладость, а вот Лурам одним приёмом опрокинул в себя эту красную отраву, дёрнув гортанью и цокнув краем губы. - Может быть... - Столас только хотел предложить бесу бутерброд, но тот мотнул рогатой головой. - Извините, ваше высочество, но не закусываю. Никогда. Особенно "Негрони". - Понятно, - протянул принц, сделав ещё глоток. Хоть Лурам и не дерзил, но тон бармена звучал железно. - Как тебе у нас работать? - Пока настоящей работы не было, ваше высочество. Завтра я выложусь и покажу свои навыки. - В самом деле? - удивился Столас. - А как же вчерашний ужин? Ты был просто на высоте! И чай, и коктейли, и подача блюд... - Не считается. - Может быть, тебе что-нибудь нужно? - принц решил зайти с другой стороны. - Скажем, небольшую премию... - Мне не нужно чужого, ваше высочество, - лицо бармена сложилось в сухую маску, не показывая никаких эмоций, но тут же Лурам поспешил себя поправить, несколько смутившись от поспешности своего ответа. - Разве что нечего почитать. - Ты любишь книги? - обрадовался Столас, найдя хоть какую-то точку соприкосновения. Но Лурам его радости не разделил, ответив резко и даже несколько насмешливо. - Удивлены, что такой бес как я умеет читать и писать? Вроде как расписывался своим именем, а не поставил крестик. - Я не об этом, - демон нахохлился от прозвучавших ноток самоуничижения. - Я могу предоставить тебе доступ к нашей библиотеке, там много разных книг, на любой вкус! - Это было бы чудесно, ваше высочество. - Тебя интересует что-то конкретное? - угодливо спросил принц. - Я могу подсказать! - Да, ваше высочество, - в тусклых глазах Лурама появился проблеск надежды. Столас умильно улыбнулся, ожидая что-нибудь простенькое или наоборот - специальную литературу, посвященную какому-либо хобби, позволив узнать о новом бармене ещё немножко. - Мне, например, нравятся книги о войне! - сказал принц, слегка смутившись от собственной откровенности. - В самом деле? - мрачно усмехнулся Лурам, снова цокнув краем губы. - Не знал, что вам интересны такие вещи, ваше высочество. Кровь, грязь, смерти, погибшая молодость... - Ну, не такая война, - нервно хихикнул Столас, сделав ещё глоток "Гадюки". - Нет, кровь и смерть там тоже присутствуют, но не в таких количествах. - Дайте-ка угадаю, ваше высочество, - бармен хмыкнул и сложил руки у себя на груди. - Военное братство, храбрость и отвага, верность долгу, преданность приказу и в финале - счастливое возвращение домой с кучей медалей на груди или трагичная прекрасная смерть на руках лучшего друга или любимой девушки? - Ну... да, что-то в этом роде, - признался Столас, почувствовав себя некомфортно от такой проницательности и насмешливой интонации Лурама. Создавалось впечатление, будто бармен знал о войне гораздо больше, чем можно было бы себе представить. Но разве такое возможно? Последняя война за Лимб прошла семь лет назад - не мог же бармен бежать на фронт в свои неполные семнадцать лет? - Вам бы в руки мой автомат, ваше высочество, - непонятная принцу фраза прозвучала из уст беса особенно грустно, как будто Лурам вспомнил что-то, что поклялся не вспоминать никогда. - А по вашему вопросу - меня интересует литература касательно "Эскулапов ордена Швов и Инцизии" и "Демонов с Перепутья". У вас есть такие книги, ваше высочество? Ответ беса крайне озадачил принца и даже испугал. Столас ужаснулся настолько, что даже все его перья встали дыбом. Несмотря на то, что он был одним из представителей дворянства, чьи силы и знания были воистину велики, одно лишь упоминание этих названий могло испугать даже воплощения смертных грехов, а то и самого короля Люцифера. О первых было практически ничего не известно - ни их происхождение, ни границы их сил, ни цели, что преследовали эти гротескные чудовища, чей облик мог быть порождён ночными кошмарами самих неизлечимых безумцев. Лишь некоторые из демонов Гоэтии имели дело с этими последователями демона-отступника Левиафана, вроде маркиза Шакса и герцога Валафара, щедро платящими за сомнительные услуги живым товаром, о судьбе которого даже не хотелось знать. Эскулапов не интересовали деньги, драгоценности или власть - в цене была только живая плоть, которую можно было терзать, рассекать и рвать с мастерством художника, лишь чтобы восстановить тело с нуля и начать процесс пыток заново, питаясь страданиями и болью своих жертв. Чаще всего их нанимали для охоты на тех, кто не уплатил в срок по контракту, но посчитал себя достаточно умным, чтобы найти лазейку в договоре или отыскать иной способ оградиться от взыскания долга, будь то амулеты, заклятья или защитные круги. Но какие бы зелья не выливали на себя, какие бы заклинания не были бы произнесены и неважно как правильно наносились глифы защитных барьеров - исход был всегда один, и очередное лишённое души, но сохранившее разум тело, подхваченное цепями с острыми крючьями, уволакивалось в непроглядно-чёрный портал мира Владыки Плоти. Что касательно демонов с перепутий и перекрёстков, то Столас просто их недолюбливал, считая их методы грязными и мелочными, играющими на самых банальных желаниях людских душ. Чаще всего призывающие желали простых и скучных вещей - развлечений, денег, власти. Другие, чуточку умнее, просили себе какой-нибудь полезный талант или навык, будь то быстрота мысли, здоровое тело или умение очаровывать. Больше всего Столас жалел тех, кто просил не для себя, но для кого-то другого - спасти смертельно больного родственника, друга или любимого, помочь осуществить мечту всей своей жизни. Безусловно, эти существа с широкими улыбками и сладкими речами всегда выполняли свои обязательства, при этом с неким жестоким наслаждением даря то, о чём просили, а не чего хотели заказчики. И вне зависимости от того, был ли призывающий доволен или нет, цена была всегда одна - бессмертная душа. Однако принц ответил спокойно и рассудительно, подавляя собственную тревожность. - Некоторыми знаниями лучше не интересоваться, Лурам, особенно таким как ты. - Я понимаю, ваше высочество, я не заслужил, - бармен особенно подчеркнул последние слова, словно имел в виду что-то совсем другое. - Нет-нет, Лурам, я вовсе не думаю о тебе плохо! - спохватился Столас. - Просто иметь дело с такими как они может быть чрезвычайно опасно! Даже я не желаю с ними связываться, а уж тем более - простой бес вроде тебя! - Это мои проблемы, ваше высочество, - голос Лурама даже не дрогнул, словно речь шла о встрече с очередным клиентом, а не с жуткими потусторонними личностями, способными терзать тебя до скончания времен тысячей разных способов. - Как я могу заслужить доступ к этим книгам? - Лурам... зачем? - у принца сел голос от волнения. - Что тебе может понадобиться от этих... монстров? Если тебе что-то так сильно нужно, то просто попроси меня. У меня множество талантов, я умею очень многое! У тебя есть какая-то просьба или желание, Лурам? Просто скажи, это ведь совсем не трудно! - Ты ведь не станешь ему говорить, да, Лурам? - прошептал чей-то вкрадчивый, приторный до рвоты голос в моей голове. - Ты ведь сильный, ты не имеешь права взваливать на других свои грехи, верно? У некоторых преступлений нет срока давности... особенно у таких, которым нет прощения даже по адским меркам. - Лурам, не слушай его, он не тот, за кого выдаёт себя, - другой голос был тихим, еле слышимым, хотя и шёл откуда-то изнутри меня, будто зарождался не из разума, но в грудной клетке. Но в этих едва уловимых звуках я отчётливо слышал эти до боли знакомые интонации моей любимой. - Он хочет, чтобы ты страдал. - Значит, я этого заслуживаю, - эти слова я произношу с усилием, буквально выплёвывая их сквозь сжатые зубы как крупнокалиберные пули и надеясь пробить ими лица моих нежеланных собеседников. - Заслуживаешь чего? - переспросил Столас, обеспокоенно глядя на меня. - Я не понимаю тебя, Лурам. - Лурам, мой милый Лурам, - тихо рассмеялся голос Табуки, вызвав новую порцию страданий внутри моей души. - Ты никогда не был обманщиком, не умел врать даже по мелочам. Именно поэтому я тебя и полюбила. - А я предал тебя, бросил, изменил как последняя шкура. Я не тот, кого ты знала раньше. Хуже меня никого нет, доктор был прав. - Лурам, да с кем ты говоришь?! - принц едва ли кричал от испуга. - Сейчас, я налью тебе воды! Я позову доктора, всё будет хорошо, только не волнуйся! - Не утруждайте себя, ваше высочество, - прохрипел я, старательно игнорируя скачущие в углах силуэты, бешено стучащее сердце, кошмарную игру теней и новые шёпоты. Промедол в капсулах оказался слишком коварной штукой, особенно в сочетании со спиртным, пересохший язык едва ворочался. - Я в полном порядке, просто иногда думаю вслух. Тысяча извинений, что так заставил вас беспокоиться. - С тобой точно всё хорошо? - осторожно спросил Столас, протянув ко мне свою руку. Мой взгляд нашёл предложенную конечность полную фиктивного сердоболия, лживого желания учавствовать и столь же фанерного сострадания - мое тело само отодвинулось в сторону, избегая контакта. - Точно, ваше высочество, - несмотря на все мои старания ответить ровно и спокойно, голос дрожал, словно я вынырнул из ледяной воды. - Со мной всё хорошо. Просто немного не выспался. - Лурам, ты хоть вообще спал? - принц попытался специально рассердиться, но вышло у него это из рук вон плохо. - Уверен, что ты не спал, так ещё и завтрак пропустил, отдав его мне! Лурам, как тебе не стыдно так врать! Немедленно съешь что-нибудь, в самом-то деле! И да, что же тебе всё-таки было нужно от тех... созданий? Последнее слово Столас произнес с нескрываемым омерзением. Я зорко видел, что принц сдерживается, чтобы не вцепиться мне в горло и потребовать моей незамедлительной честной исповеди обо всём, что приключилось со мной за последние несколько лет. Я бы предпочёл молчать, пока чёрные руки демона не переломят мне кадык или вывернут шейные позвонки. - А зачем вам вообще мне помогать, ваше высочество? - опустевший стакан из-под "Негрони" стонуще хрустнул в моей руке. - Я разве вам друг, брат или сын? Я всего лишь ваш бармен, слуга, лакей, холоп, который через месяц уберётся восвояси, когда во мне отпадёт нужда. Столас медленно поднялся, его глаза удивлённо поочерёдно моргали, больше походя на сломанный светофор. Теперь только думать - уйдёт ли принц прочь или же проломит мне голову за такие выходки. Оба варианта меня более чем устраивали. - Лурам, я очень надеюсь, что ты просто не спал эту ночь и лишь поэтому говоришь подобные глупости, - сказал он. - Я, конечно же, тебя охотно прощаю, и приказываю немедленно лечь поспать хотя бы пару часов, а после сходить и позавтракать. Прошу тебя, не надо меня так разочаровывать, мой хороший. - Вы слишком милосердны и сентиментальны, ваше высочество, - ответил я, глядя куда-то сквозь тело принца и пытаясь сосредоточиться хоть на чём-то, лишь бы не увидеть новые страшные картины голоса моего отравленного разума. - Если я больше ничего не могу для вас сделать, то отправляйтесь отдыхать, и не стоит так обо мне беспокоиться. Я не нуждаюсь в помощи и не стою того, чтобы обо мне заботились - я сильный, я справлюсь со своими проблемами сам. - Лурам, мы могли бы поговорить! - воскликнул принц, словно уже где-то видел раньше такого же идиота как я. - Пожалуйста, если тебя что-то тревожит или беспокоит... - Ради Дьявола, - я едва не выругался от непривычно огромной дозы отвращения как к себе самому, так и к столь нежеланной для меня жалости. - Ваше высочество, я не нуждаюсь в помощи или необходимости поплакать в жилетку. - Лурам, - Столас ответил мне без всяких обид в голосе. - Я вовсе не желаю быть жилеткой для слёз, и не чувствую себя лучше, помогая кому-то, во мне нет ни капельки оппортунизма. Это когда... - Я знаю значение этого слова, ваше высочество, - процедил я, сдерживаясь от собственного озлобленного зубного скрежета. - Я не настолько тупица. - Разумеется, - принц грустно вздохнул. - Мне просто было бы очень приятно обзавестись новым другом. Я умею бескорыстно дружить и любить, именно поэтому я не обижаюсь на тебя, Лурам. Просто будь я на твоём месте... Неважно сколько раз в жизни я слышал эти слова "будь я на твоём месте", но всякий раз меня охватывала всепоглощающая злоба. Быть на моём месте - значит вести себя как последний идиот, худший из предателей и самая законченная сволочь. А ещё хуже, что меня при этом ещё и жалеют, словно закрывают глаза, улыбаются через силу, говорят лживые и бесполезные слова сострадания, пока я хочу орать до хрипоты, что я не заслуживаю жалости. Мне снова стало нехорошо, но вовсе не от действия коктейля из алкоголя и опиатов. Слишком честно, слишком искренне, протянутая рука помощи от всего сердца демона-принца. Мне нельзя чувствовать себя хорошо - именно поэтому я ответил очередной едкой грубостью. - А на моём месте вы никогда не будете, ваше высочество. Можете этому порадоваться. Что-нибудь ещё? Столас снова вздохнул и потёр переносицу, словно от моей желчности и злобы у него ужасно разболелась голова. Не осуждаю его, меня от самого себя тошнит уже регулярно как от протухшей пищи. Единственный возможный вариант - отгородиться от самого себя, замуровать свои проблемы и всевозможные комплексы и работать. Работать и снова работать, нагружать себя трудами и новыми обязанностями, чтобы не отвлекаться на всякие глупости и внутренние голоса, которые говорят мне неприятную правду о самом себе. Ещё недавно я сказал Стелле, что из вредных привычек у меня только курение - но я вовсе не врал. Если я перестану накачиваться алкоголем и обезболивающими препаратами, то стены моего внутреннего саркофага обрушатся, и тогда из меня наружу полезет вся та мерзость, что я обязался хранить в строжайшем секрете и вечной тишине собственного обета молчания. Можно только так - и никак иначе. Никто не должен знать о моих грехах, которые я никогда уже не смогу исправить. Никто и никогда - эти два слова я произнес за последние семь лет своей жизни чаще, чем кто-либо другой за весь свой отмеренный свыше жизненный срок. - Ближе к полудню я пойду поработать в саду, Лурам, - Столас снова заговорил. На этот раз его голос пришёл в норму и успокоился. - Просто принеси мне холодненького лимонада... и постарайся хоть немножко поспать и что-нибудь съесть. А то ты выглядишь просто ужасно, а рассуждаешь и того хуже. Береги себя, мой хороший. - Как прикажете, ваше высочество. Но не могу давать ложных обещаний, - я как и всегда оказался прав, потому что ко мне быстрым шагом приближался новый посетитель. Мрачное выражение лица, сдвинутые брови, опущенные к полу красные глаза высшего демона и написанное на лице полнейшее нежелание разговаривать - как раз тот тип посетителя, что нужен мне после попытки залезть в выгребную яму с табличкой "Душа Лурама". - Доброе утро, моё солнышко, - улыбнулся Столас, но гостья даже не удостоила его ответом или простым кивком. Принцесса смерила своего отца холодным взглядом, громко шмыгнула носом и плюхнулась в барное кресло, поджав под себя ноги и собственный хвост. - Как тебе спалось, милая? - принц снова попытался достучаться до дочери. - Прекрасно, - резко ответила принцесса, не поворачивая головы. - Спасибо. Просто отвратительно. Особенно то, что утро опять началось с того разговора, что я скоро стану совершеннолетней с подходящими годами для сам-знаешь-чего. Что-нибудь ещё хочешь спросить? Я лишь криво ощерился - эталонный подросток, для которого переходный возраст, родительские скандалы, извечный конфликт поколений и дворянское происхождение со всеми сопутствующими обязанностями превратили жизнь в кошмар. Совершенно расстроенный принц захотел протянуть руку и дотронуться до дочери - та лишь зябко дёрнула плечом, свернувшись в клубок как ощетинившийся ёж. Столас, отдёрнувший протянутую ладонь, только открыл клюв, чтобы сказать очередные бесполезные слова жалости или поддержки, но неожиданно ожил телефон принца. - Ох, простите меня, мои хорошие, - пробормотал демон, поднося трубку уже на бегу, путаясь в собственном халате. - Я вас ненадолго оставлю...Да, алло, Блици? Что такое, что случилось? - Просто отвратительно, - повторила Октавия, отчаянно стараясь надвинуть свою вязаную шапку себе прямо на глаза, чтобы не видеть и не слышать происходящего. - Хорошо, что хоть перестал обсуждать все подробности прямо при мне. Спасибо, пап. - Ваше высочество, - я пристукнул копытом, удержавшись от столь неуместного любопытства касательно звонившего и непонятно каких подробностей. - Чем могу вам служить этим утром? Чего-нибудь желаете? - Желаю, - буркнула принцесса, не смотря мне в глаза. - Не знаю только, что мне теперь хочется больше - ящик энергетиков, начать курить, психотерапевта или попасть под грузовик. - Грузовика у меня нет, ваше высочество, - тут же ответил я, привлекая внимание принцессы чистой пузатой кружкой. - Психотерапевт из меня никудышный, а энергетики и никотин нужны мне самому. Но я знаю, что определённо вернёт вам вкус к жизни хотя бы на ближайшие двенадцать часов. - Неужели? - хмыкнула Октавия, но уже без прежнего негатива и с каким-то интересом. - И что же это будет? Тот самый коктейль, который ты мне пообещал? - Я не даю ложных обещаний, ваше высочество, - улыбнулся я, готовя всё необходимое для нового коктейля и уже заранее отмеряя нужное количество льда. - И сейчас вы лично в этом убедитесь. Одно "Дубовое наследие" для самой почётной гостьи моего скромного заведения. Засекайте минуту.