Лори приоткрыла глаза, широко зевнула, с хрустом потянулась и тихо охнула от неприятных ощущений в правой руке, которую она успела отлежать. Пробуждение было не из приятных - слишком запоздалое, сон был неспокойным, который принёс не отдых, а ощущение разбитости и тяжести в голове.
Нужно было встать, умыться, привести себя в порядок... и даже капельку больше, чем просто ежедневный вид. Лори вздохнула, размяла онемевшую руку, начала подниматься с кровати, но не смогла встать до конца и теперь сидела на краю, прикрыв копыта и хвост краем одеяла.
Повернув голову, Лори увидела в отражении зеркала лежащую на прикроватном столике самое большое для неё сокровище - выкованную из меди розу со стеблем из переплетённых между собой металлических жил. Бесовочка мечтательно улыбнулась и прикрыла глаза, с удовольствием воспроизводя в голове и картину, и сопутствующие эмоции: сначала было недоумение, когда её детская часть буквально вопила "Это взрослые глупости! Подружки будут женихом и невестой дразнить! От стыда на первый круг провалишься!", но потом этот писклявый голосок утонул под лавиной восторженной радости. Особенно из-за того, когда вручивший розу добавил несколько неловких, но искренних слов о том, что будет с ней до тех пор, пока эта роза не завянет, а значит - навсегда!
Жестянщик Эдгар был приятным молодым бесом во всех отношениях: широкоплечий, скорый на работу, ответственный, серьёзный - даже иногда слишком серьёзный, но этому было объяснение. После извещения о смерти на фронте его старшего брата, Аллана, Эдгару пришлось стать кормильцем для своих родителей и перенимать семейное ремесло работы с холодным металлом, учась прямо на ходу и трудясь не покладая рук. Аллан наверняка бы гордился своим младшим братом - тарелки, блюдца, вилки и ложки, тазы, вёдра и кофейники получались просто загляденье!
Лори не строила никакого расчёта или далеко идущих планов, ей просто нравилось проводить время рядом с Эдгаром, смотреть как он ловко орудует ножницами по металлу, выбивает затейливый узор по краю очередной тарелки с дотошностью хирурга или мастерит какое-нибудь украшение, которое он ещё даже не представил до конца в своей голове, но пальцы сами подсказывают мастеру нужный путь - именно так и получилась та самая роза, которая была для Лори дороже тысячи живых цветов.
Но следом в зеркале показалось её собственное отражение - понурое, красноглазое, унылое, растерянное. Лори вспомнила, что её же собственный язык договорился с Эдгаром о встрече на сегодняшний вечер, и что в холодильнике на кухне уже лежат заранее сделанные бутерброды с подкопчённым мясом, которое нравится жестянщику больше всего, но...
"О чём я вообще думала, дура?" - с тоской подумала она, подперев голову обеими ладонями и раскачиваясь на краю кровати взад-вперёд. - "Влюбилась как ребёнок, ещё и наобещала невесть чего! У Эдгара и так каждый день очень много работы, а он ведь смог выкроить для тебя целый вечер из своего плотно забитого графика, и вот как ты с ним обошлась!"
"Хотя нет" - решила Лори, вставая с кровати и невесело разглядывая перед зеркалом свои припухшие веки. - "Эдгар мне действительно нравится. Он надёжный, рукастый, немногословный, но при этом не мямля. Просто я какая-то... неправильная, а он просто меня пожалел. Уверена, что он просто не придёт, потом будет извиняться. Или того хуже, просто будет терпеть весь вечер, а потом просто предложит остаться друзьями. Хорошими друзьями. Или скажет, что любит меня... как сестру. Ага. "
Лори скорчила страшную рожу своему отражению, повернула голову в одну сторону, в другую, показала язык и под конец упёрлась рогами в зеркало почти что вплотную. Надо было причесаться, чтобы выглядеть хотя бы просто нормально.
"И в кого же я такой страшилой уродилась?" бесовка снова сокрушенно вздохнула и остановила руку на полпути к нужной расчёске. "Почему всем в моей семье так повезло? Видимо, когда Тёмная Праматерь раздавала красоту, я последней в очереди стояла".
- Эй, Лори! - услышав знакомый женский голос, бесовка повернулась и тут же постаралась скрыть заплаканные глаза. Лори совсем позабыла, что Рактум со своей девушкой вот уже неделю как приехали к ним погостить, чтобы отдохнуть от суеты большого города. Хотя отдых был более, чем относительным, и большую часть дня Рактум и Кики проводили у себя в комнате или на веранде, стуча пальцами по клавишам своих ноутбуков: старший брат выискивал и исправлял ошибки в чертежах и расчётах своих руководителей, а суккуб сводила лоскутки музыкальной композиции в одно целое, по тысяче раз переслушивая одни и те же секундные отрывки. - Мама там тыквенный пирог состряпала, зовёт всех за стол... Эй, ты чего?
Нет, на самом-то деле Кики была для Лори классной большой сестрой. Она не испытывала к деревенскому укладу жизни даже малейшего презрения, возилась с новоявленной золовкой как с лучшей подругой: именно Кики, а не Лекитта первой научила подрастающую бесовку как правильно красить губы, подводить глаза и задействовать своё природное очарование и кокетство, не превращаясь при этом в ужасно переигрывающего размалёванного клоуна. Даже разница в возрасте не стала преградой для тёплого общения, они вместе болтали о разных пустяках, делились какими-то секретами, Лори поддерживала Кики и убеждала её не бросать выматывающую работу, напоминая о том, насколько это важно и что это просто временные трудности; суккуб же, в свою очередь, ободряла бесовку и побуждала бороться за своё личное счастье.
С другой стороны, Лори долгое время не могла признаться самой себе, что ужасно завидует и невестке, и родной маме! Лекитте, чтобы стать ещё красивее чем обычно, и надо было только, что распустить волосы, снять очки и слегка улыбнуться, а Кики и того не надо было делать! Даже прямо сейчас, с вмятиной от наушников на растрёпанных волосах, покрасневшими от напряжения глазами и в самом простом наряде, состоявшем из длинной чёрной футболки старшего брата и пары разношенных домашних синих тапочек, суккуб всё выглядела невероятно привлекательной! И это безо всяких усилий!
А кто же она сама? Единственный плюс, что ей не надо будет ставить брекеты, зубы должны сами по себе вырасти ровными и...всё! Сама она какая-то неказистая, неуместная, нескладная, нелепая, пучеглазая как рыбина, ноги чересчур длинные как у жирафа, вечно мешающийся хвост и чрезмерно тяжёлые витые рога, из-за которых шея бесовки стала совсем неженственно крепкой и плотной! Безжалостно ругая саму себя, Лори и не заметила, как предательски задрожали губы.
- Лори, ты чего? - обеспокоенно спросила Кики, дотронувшись до бесовки рукой. Та, не выдержав уже совсем, с громким плачем бросилась на шею невестке. - Что случилось? Тебя кто-то обидел?
- Не-е-е-е-е-е-е-т! - всхлипнула Лори, уткнувшись мокрыми глазами в плечо суккубу как совсем маленький ребёнок. - Никто меня не обидел!
- А чего плачешь? - встревожилась дьяволица, поглаживая плачущую навзрыд бесовку по голове. - У тебя проблемы с тем бесёнком, который подарил тебе ту кованную розу? Эдгар, да?
- Да... то есть нет! - Лори отстранилась, попыталась поспешно вытереть глаза, но лишь размазала слёзы по щекам, от чего лишь расстроилась ещё сильнее. - У меня сегодня с ним свидание! Я ему и бутерброды приготовила, его любимые!
- Так, а чего плачешь-то, дурочка? - Кики удивилась и наклонила голову набок. - Только не говори, что не пойдёшь!
- И не пойду! - слёзы полились из глаз с удвоенной силой.
- С чего это вдруг? - громко фыркнула суккуб.
- Я страшна-а-а-а-а-а-я-я-я-я!
- Хвост Асмодея! - Кики выругалась с явным облегчением. - Лори, ты опять ты за старое принялась! Ну сколько раз тебе можно повторять? Или я тогда со стенкой разговаривала?
- Лори? Кики? - Лекитта первой вбежала в комнату на звуки плача и застыла в растерянности, пока Рактум ещё только стоял на пороге и недоумевающе хлопал глазами. - Что такое, дочка, что у тебя случилось?
Лори помотала головой и пристыженно опустила взгляд в пол.
- У нас тут подростковая влюблённость, помноженная на заниженную самооценку и неуверенность! - Кики усмехнулась, но без ехидства или сарказма, и неожиданно громко хлопнула в ладоши. От такого внезапного звука Лори подскочила на месте. - Сколько у нас времени до свидания?
- До девяти вечера? Три часа, - оторопело пробормотала Лори, выдав эту информацию как-то машинально. - Но я никуда...
- Никаких "но"! - заявила суккуб таким тоном, что язык бесовочки приковали невидимые маленькие цепи. - Ты пойдёшь на это свидание, ты завоюешь его сердце и вы будете вместе и дальше! И - точка!
- Я могу чем-то помочь? - любезно поинтересовался Рактум, почесав в затылке. - Или такие дела не терпят мужского присутствия?
- Ты, как и всегда, проницателен, мой хороший, - улыбнулась Кики, боевым движением рук откинув свои волосы за рога. - Накрой на стол, завари чайку покрепче да сбегай за отцом, а то он весь день безвылазно на своей винокурне!
- Слушаюсь и повинуюсь! - бес шутливо сложил ладони и низко поклонился в пояс как сказочный джинн, быстро поцеловал подругу в щёку и рысью пролетел вниз по лестнице, зазвенев посудой и громко цокая копытами. Кики и Лекитта, не сговариваясь, рассмеялись от души, а вот Лори снова сникла. У неё такое вряд ли когда-то будет?
- Значит так! - тут уже командование взяла мама. - Умоемся, заплетём волосы, наведём красоту и подберём тебе хорошее платье! Даже не так, только самое-самое лучшее! Если как следует покопаться у меня в вещах, то можно многое найти!
- Давай, милая, - уже мягче сказала Кики, взяв бесовку за плечо. - Пойдём, умоемся, сделаем тебе причёску. Давно хоть расчёской пользовалась?
- Вчера, - неумело соврала Лори, позволяя усадить себя обратно на край кровати. Кики наверняка раскусила её обман, потому что суккуб закатила глаза, вздохнула и принялась рыться в комоде, а после куда-то вышла. Через минуту она вернулась, притащив целый ящик со множеством пузырьков и баночек. Лори застонала и с тоской посмотрела на невестку всё ещё мокрыми от слёз глазами.
- Ну-ну-ну, или ты не хочешь понравиться Эдгару? - шутливо проворчала Кики, взяв в руку мягкую жёлтую губку, смоченную водой. - Давай, двигай свою попу поближе и подними голову.
Лори сдалась, позволяя суккубу привести себя в должный вид. Сначала Кики обтёрла лицо бесовки влажной губкой, омыв воспалённые глаза свежей приятной прохладой и утешая остатки слёз, и досуха вытерла полотенцем. Закончив с умыванием, невестка легонько, едва касаясь, несколько раз промокнула лицо Лори другой губкой, которая была пористой и покрытой бледно-голубой пудрой.
Лори застыла на месте и не разу не пошевелилась, когда Кики аккуратно подвела ей глаза карандашом и вооружилась расчёской, сделанной из куска душистой хвои.
- Ну вот, уже всё почти готово, - проворковала суккуб, бережно выпрямляя непослушные вихры плавными движениями, а не резкими рывками, как обычно делала сама Лори. - У тебя такие красивые волосы, чёрные и густые, а ты за ними совершенно не следишь. Всего-навсего пять минут ухода за ними каждое утро, это ведь совсем несложно?
- Тебе-то легко об этом говорить, ты ведь красивая - буркнула Лори и взвизгнула, когда Кики слишком сильно дёрнула расчёской спутанный клок волос. - Ай!
- Ой, прости, - всё так же мягко и дружелюбно отозвалась Кики, хотя наверняка сделала это нарочно. - Ногти красить будем?
- Ни за что! - детская часть Лори, которая ужасно не любила прихорашиваться и делать с ногтями что-то сложнее их подстригания, снова подала голос, и тут же утихла. - Разве что-нибудь... не слишком броское.
- Вот это другое дело! - суккуб похвалила свою золовку и вытащила из ящика небольшую скляночку с блестящим чёрным лаком. - Ну же, Лори, нет ничего дурного в том, чтобы молодая девушка выглядела чуть вызывающе и привлекательно, никто же тебя не... - тут Кики слегка посмурнела. - Не осудит.
- Тебя опять обижали? - Лори напряглась. Несмотря на то, что Кики и Рактум уже давно встречались, и новость о будущем браке беса и суккуба перестала быть чем-то особенным, в селе всё ещё находились недовольные таким союзом, особенно среди одиноких старух. И хотя Кики не лезла за словом в карман, и умела как поставить на место любую вредную бесовку, так и довести их до белого каления игнорированием и "внезапной" потерей слуха, Лори видела горечь в глазах своей невестки и подруги от косых взглядов и колких шёпотов.
- Да всё в порядке, так, временные трудности и завистники, - Кики старалась держаться, хотя глаза суккуба чуть убавили в яркости. - По крайней мере, тебя больше не пытаются подкупить, чтобы рассорить меня с твоим братом.
- Это уж точно, совершенное свинство, - бесовка поморщилась от отвращения при упоминании таких случаев, которые тоже имели место быть. И неясно, что было омерзительнее - сам факт уговоров или что её до сих пор считали настолько ребёнком, если в качестве взятки предлагали яблоко или пригоршню конфет, при этом сюсюкаясь как с недоразвитой?
- Хотя, кто знает, - задумчиво протянула Кики, подперев голову кулаком. Глаза суккуба снова наполнились грустью, губы искривились печальной усмешкой. - Может быть, старухи и правы. Племя дьяволиц без отцов и матерей, рождённых по воле Асмодея из крови Лилит, и все мы поголовно похотливые плутовки с дурными глазами, которые умеют только желать, а не любить...
- Кики, - Лори ласково похлопала суккуба по плечу. - Не говори глупостей. Ты - настоящая. Просто ты так долго сидишь за работой последнее время, что совсем не отдыхаешь, вот и несёшь чепуху.
- Я не..., - суккуб вздохнула и подняла взгляд на бесовку. - Лори, у вас все в семье такие настырные? С порога под шкуру влезть умеете.
Лори и сама отмечала своё умение неосознанно видеть чувства, желания, потаённые страхи и намерения своего собеседника, как и любой другой член её семьи. Конечно, лучше всего это получалось у её папы и Лурама, но и сама бесовка тоже кое-что да умела, и попыталась сказать что-то важное, ободряющее и подчёркивающее свой талант к природной эмпатии, и при этом не зазнаваясь, но вышло что-то совершенно невразумительное.
- А то ж! - Лори сама прыснула от своей неловкости, но и Кики улыбнулась, открыла лак для ногтей и взяла её руку в свою, приподняв пальцы девочки на весу.
- А всё-таки, - поинтересовалась бесовка, внимательно глядя на то, как суккуб кропотливо превращает её бледно-розовые ногти в чёрные. - А это правда, что вы, суккубы, любовью питаетесь?
- Не совсем так, - отозвалась невестка, подув на пальцы. - Рактум и так насыщает меня любовью. Просто это не магия и не еда, чтобы ощущать сытость. Это нечто... иное, ни с чем не сравнимое. Без любви суккубы слабеют, хиреют, их внешность становится по-звериному дикой и страшной, душевный голод становится неутолимым и замещается физическим желанием набить свой желудок.
- Как вендиго? - Лори вспомнила тощего и костлявого дикого демона, похожего на оленя, которого она когда-то давно видела в зоопарке. От одной только мысли о том, что её любимая подруга может превратиться в такую образину, лишённую рассудка, бесовочке сделалось несколько не по себе.
- Что-то в этом роде, - кивнула Кики, обновляя лак на кисточке. - Не бойся, мне такое не грозит. Просто... я даже не знаю, как объяснить всё это. Пойми, Лори, суккубы и инкубы нечасто завязывают постоянные отношения и чаще всего перебиваются случайными заработками, если это так можно назвать. Другие адские жители, грешники или неосторожные дети Адама, что населяют землю и видят сны. А мы тут как тут - налетаем, выпиваем их энергию и убегаем прочь, переваривать.
- А как же ты? - удивилась Лори. - Почему ты стала встречаться с Рактумом?
- У меня была мечта с детства, мне нравилось заниматься творчеством, и я искала себя, - суккуб занялась другой рукой бесовки. - Живопись, музыка, танцы, фотография. Вот, на курсах для фотографов я и познакомилась с твоим братом, просто наши отношения были не совсем стандартными.
- Как это?
- Лори, мы не такие как вы, бесы. Как у вас обычно начинаются отношения? Вот вы встретились, проскочила искорка и всё, готово! Если партнеры друг другу не подходят или не имеют каких-то общих целей, то они разбегаются, и всё начинается заново. Суккубы находят себе спутника, если им нужен постоянный источник энергии, как бы грубо это не звучало. Можно сказать, что Рактума я выбирала рационально.
- Это как? - спросила Лори. - Из корысти, что ли?
- Не совсем подходящее слово, - Кики скривилась от неприятных ассоциаций с этим словом, и бесовка поёжилась от поспешности собственных слов; многие селяне до сих пор были уверены, что суккуб польстилась на ладный дом, сады и винокурню, которая приносила более чем внушительную сумму годового дохода. - Видишь ли, в этом-то и кроется основная проблема таких союзов между суккубом и кем-то другим. Пока вместе - им обоим хорошо, а разбегутся...
- Да вы же так друг друга любите! - возмутилась бесовка, едва не выбив баночку с лаком из руки Кики. - С чего вам разбегаться?
- Я только предполагаю, что такой вариант возможен, - продолжила суккуб, стирая тёмную полосу с ладони Лори. - Инкубы и суккубы очень тяжело переживают расставания, потому что вкладывают в отношения все резервы своих сил и энергии. Это и неудивительно, ведь сложно найти себе понимающего партнера, если для большинства окружающих ты просто грудь на ножках, и всё тут. Я хотела, чтобы мой спутник, в первую очередь, любил меня за внутреннее содержание, поэтому я специально портила свою внешность. Натирала лицо и руки специальными составами, чтобы кожа казалось грубой и бугристой, подкладывала под щёки и язык комки ваты и носила плотную, закрытую одежду тёмных оттенков.
- И как же вы тогда сошлись? - Лори одолело любопытство.
- Сначала я сама подсела к молодому и симпатичному бесу, которым и оказался твой братец, - засмеялась Кики. - Он повернул голову, осмотрел меня, слегка улыбнулся из вежливости, но не стал пересаживаться от меня подальше, как делали до него все остальные. Потом я стала налаживать более близкий контакт - попросила повторить сказанные на лекции слова, поделилась с ним ластиком, на перерыве вместе сели подкрепиться, познакомились, обменялись телефонами.
- Вы сначала были друзьями? - уточнила бесовочка, впервые в жизни любуясь своими накрашенными ногтями.
- Именно так, - кивнула суккуб. - Постоянно сидели вместе, переписывались, вместе куда-то выбирались и проводили время. И скажу честно, я впервые была в растерянности. С одной стороны, я не была уверена в том, что чувства Рактума ко мне перерастут дружеские, и что я понапрасну трачу своё время и силы. С другой стороны, его духовная энергия меня так сильно насыщала и питала, что никакая маскировка не могла скрывать мою красоту. Ну, и в одну из наших встреч, Рактум первым меня поцеловал и предложил встречаться.
- И как же он отреагировал на то, что ты так ми-ми-кри-ро-ва-ла? - это слово Лори произнесла по слогам, то ли потому что оно было настолько сложным, то ли потому что она дрожала от любопытства и переизбытка чувств от столь внезапного развития событий.
- Скажу тебе честно, Лори, я тогда настолько испугалась, что после поцелуя в ужасе бросилась бежать к себе домой, оставив свою сумку со всеми вещами у Рактума в руке, - призналась Кики. - И пока я сидела у порога собственной двери, уткнувшись носом в свои колени, и не зная, за что себя больше ругать, Рактум сам меня нашёл, открыл мне квартиру, успокоил и попросил показать своё настоящее лицо, безо всякого "чёрного макияжа", как он сам выразился.
- А что потом? - осведомилась Лори.
- Ну, я скинула свой балахон, смыла состав с лица и кистей рук, очень долго выскребая каждую крошку бальзама, после чего показалась Рактуму. Это только в сказках превращение из чудовища в красавицу нисколько не умаляет чувств, а ведь я в какой-то степени обманывала твоего брата, и теперь стояла, не дыша и не зная, чего и ожидать. А он посмотрел на меня, вздохнул, сказал "Ну, я тебя и такой полюблю, Кики" и так улыбнулся, что у меня аж сердце к горлу подскочило, - суккуб счастливо улыбнулась и снова загрустила. - Рактум просто чудо, я знаю, что должна быть благодарна судьбе, за то, что мне так невероятно повезло. Мне лишь жаль, что я не смогу полюбить его так же, как он любит меня - ведь суккубы едва ли знают, что такое любовь, все эти "бабочки в животе" и прочие вещи, которые знакомы только вам, бесам.
- Да неужели? - проронила Лекитта, совершенно неожиданно показавшись в дверях и волоча за собой огромный чемодан, словно тот весил чуть ли не втрое больше, чем она сама. - Хочешь сказать, что ты совершенно не любишь Рактума?
- Я... не знаю, извините, - пробормотала Кики, стыдливо опустив голову и свои крошечные крылья. - Да, я его очень ценю, уважаю, берегу, забочусь о нём, поддерживаю, доверяю ему... Просто, это всё как-то не так, как обычно бывает у суккубов, понимаете?
- А между прочим, - Лекитта совершенно неожиданно подмигнула Кики, после чего быстро бросила взгляд на Лори и прислонила указательный палец к своим губам. - Рактум почти ни разу не дрался в детстве, только защищался!
- Ну и что? - не поняла Кики. - Значит, он спокойный, сдержанный, не натворит глупостей и не попадёт в беду из-за своей горячности.
- А что он настолько ранимый и впечатлительный, что до сих пор может заплакать от какой-нибудь мелодрамы, - всё так же продолжала мама, хитро улыбаясь. - Особенно в сценах, где кто-то умирает на руках у возлюбленного! Совсем не по-мужски!
- Зато он искренний! - Кики от такого замечания так сильно рассердилась, что в глазах вспыхнуло пламя, крылышки с хрустом развернулись, а кончики рогов задымились. - Не какой-то чурбан, который умеет только радоваться или злиться!
- И внешность у него женственная! Ни щетины, ни усов, ни бороды! Словно барышня переодетая!
- А мне нравится и такой! Да к чему всё это? - и тут суккуб, от осознания только что сказанных ей же самой слов, остыла так же быстро, как и начала закипать. - Ой!
- Вот видишь? - ласково сказала Лекитта, погладив Кики по голове словно ребёнка. - Поняла?
- Поняла, - Кики широко улыбнулась, прикрыла веки и вытерла глаза запястьем, громко шмыгнув носом. - Спасибо большое и простите меня, пожалуйста, если обидела своим недоверием или сухостью. Просто я...
- Всё хорошо, дочка, мы все с тобой, и мы все тебя очень любим. Ты ведь и так уже стала частью нашей семьи, - мама поставила чемодан на пол, и крепко обняла Кики освободившимися руками, поцеловав между рожек, отчего суккуб совсем расчувствовалась. - Или это не ты хлопотала, когда Рактум так много работал, что забывал про сон и падал в обморок от усталости? Или не ты сотни раз ворчишь на его рассеянность по мелочам, но всё равно его прощаешь? И к кому ты идёшь в первую очередь, когда головная боль от работы становится совершенно невыносимой или заказчик в тысячный раз недоволен итогами, требуя что-то совершенно невозможное?
Кики только кивала в ответ на каждое заявление, крепко зажмурившись и уткнувшись носом в плечо Лекитты, пропитав его влагой собственных глаз в одно мгновение.
- Ну как? - всё так же тепло спросила мама. - Момент сомнения прошёл?
Выплакавшись, Кики снова громко хлюпнула носом и кивнула. Лекитта кивнула ей в ответ, чуть отстранилась и с размаху перекинула чемодан на кровать, подбросив Лори к потолку вместе с подушками, и звонко щёлкнула замками замков. - Ну что же, приступим?
При виде такого обилия разных нарядов, у Лори замерцало в глазах, словно она заглянула в огромный калейдоскоп и резко подкрутила линзы. Батистовые, шёлковые, кисейные, льняные, атласные, бархатные, малиновые, золотые, тёмно-синие и травянисто-зелёные, с короткими рукавами и длинными, с широкой юбкой и приталенные, с приколотыми сатиновыми цветами и расшитые бисером, с мехом и открытыми плечами - бесовочка даже и не подозревала, что её родная мама, скромная и сдержанная учительница сельской школы, обладает такими сокровищами!
- Вот это да! - Кики тоже была поражена подобным изобилием, даже закачав головой от удивления. - Такая красота!
- Выбирайте, мои хорошие! Пусть эта часть моего богатства вам верно послужит, - Лекитта их легонько подтолкнула, призывая едва ли не прыгнуть в чемодан с головой. - О, Лори, как насчёт вот этого? Пуговицы из настоящего золота, синий атлас! А если ещё порыться на чердаке, то можно и шляпку найти! Впрочем, сейчас уже не та мода, да и ты ещё не старушка, чтобы изображать из себя даму в годах... так что просто подошьём платье, и ты будешь просто загляденье!
- Мам, а откуда это всё у тебя? - Лори стояла смирно с расставленными в стороны руками, пока Лекитта чуть ли не на коленях ползала вокруг неё с мерной лентой и иголками, чьи острые носики пролетали в опасной близости от кожи бесовки. - Извини, но я просто с трудом могу тебя представить в таком платье! Я имею в виду, что...
- Всё хорошо, я тебя поняла, - Лекитта засмеялась над столь косноязычным вопросом и несколько раз звонко щёлкнула ножницами. - Ну, эти платья были подарком от моих сестёр на нашу с Набтесом свадьбу. Невесть какой подарок, если честно, но, как видишь, всё равно сыгравший свою роль сегодня днём спустя почти что тридцать лет с момента его вручения.
- Ваших сестёр? - переспросила Кики, с любопытством вытянув шею вперёд и разглядывая то количество платьев, то ловкие руки Лекитты, колдовавшими над нарядом при помощи ножниц, иголок, булавок и ниток. - Сколько же их всего?
- Пятеро, вместо со мной - шесть, - отозвалась Лекитта, как будто не замечая изумлённое лицо суккуба, которая не имела ни братьев, ни сестер, и едва ли представляла, что надо с кем-то делиться игрушками. - Я была самой младшей в семье, так что на мне оборвалось как родительское наследство, так и их фантазия в плане имён.
- А, помню, - кивнула Лори, впервые с каким-то незнакомым наслаждением крутясь перед зеркалом и любуясь произошедшими метаморфозами, превратившими её из маленькой девочки в миниатюрную женщину. - У них имена совершенно одинаковые, да и все они на одно лицо! И характер...
- Лори, - с укоризной отозвалась мама, перекусывая зубами нитку. - Не очень вежливо так говорить о своих тётушках.
- Мам, ну ведь правда же! - воскликнула бесовочка.
У Лори было своё мнение насчёт родственников со стороны мамы, которые хоть и были единственной роднёй, но встреча с ними не вызывала особого энтузиазма ни у кого, кроме самой Лекитты, которая наверняка была радушна и приветлива к своим сёстрам исключительно из законов гостеприимства и кровного родства. Разукрашенные, в безвкусных нарядах, вечно протирающие глаза в экраны телефонов, морщащие носы при упоминании любого аспекта простой сельской жизни. А их одинаковая шаблонная внешность вкупе с химическим загаром, пухлыми губами и многократным повторением таких звуков как "Иу", "Фи" и "Вау" окончательно проводило параллели сходства с каким-нибудь куклами или породистыми собачками, больше похожими на муфты.
- Ну да, я понимаю, что мои сёстры до сих пор считают меня дурочкой, которая променяла большой город на маленький домик, - с неохотой призналась Лекитта, положив себе в рот уколотый палец и придирчиво осматривая свою работу. - Но я не скажу, что они плохие или вредные. Тем более, что твой папа должен был жениться на твоей тёте Аврелии.
- Тёте Аврелии? - переспросила Лори.
Теперь бесовочка полностью вспомнила практически идентичные имена своих многочисленных тётушек: Люцения, Мьюрелия, Паллелия, Эндрелия и Аврелия. Последняя действительно отличалась от своих сестёр - возможно, мозгов у неё в голове было ещё меньше, чем у остальных, но зато она никогда не показывала своей неприязни к укладу жизни круга Гнева, искренне любила свою младшую сестрицу и племянников, которых баловала ещё сильнее, чем собственных детей, а кроме того - была неисправимой хохотушкой. Так что за её громоподобный смех с похрюкиванием, необъятные размеры тела, курносый широкий нос, коротенькие рожки, больше похожие на уши, и любовь к розовым оттенкам гардероба, Лори про себя называла тётушку "Хавроньей", но исключительно из детского простодушия, а не потому что испытывала к родственнице неприязнь.
- Мама, а как вы с Набтесом познакомились? - неожиданно спросила Кики, покачав хвостом из стороны в сторону. - И если он должен был жениться на вашей сестре, то почему он этого не сделал? И что значит, что он был "должен"?
- Ну, это непростая история, - Лекитта смущенно потупилась. - Знаешь, Лори, ты уже большая девочка и должна кое-что знать, только смотри - не болтай почём зря! И тебя, Кики, это тоже касается!
Бесовочка и суккуб одновременно кивнули.
- На самом деле, я немного привираю, когда говорю, что в детстве была хулиганкой. Просто так легче находить язык с детьми, казаться им своей в доску подругой, - всё так же сконфуженно продолжала бесовка, протерев об край платья стёкла своих изящных очков. - А так я была робкой и застенчивой трусихой, единственным достоинством которой была прилежность в учёбе. Мои родители, хоть и сами были не очень-то образованными и умели разве что читать и писать, но при этом тратили бешенные деньги на учителей и репетиторов.
- Хотелось бы знать, чему они смогли научить ваших сестёр? - фыркнула Кики. Лори тоже оскалилась от подобной ремарки, да и сама Лекитта не сдержалась от тонкой улыбки.
- Ну да, сёстры были не очень-то усидчивы, смотрели на живой пример в виде нашей мамы, которая добилась своего успеха и богатства лишь за счёт хорошей внешности и фигуры Афродиты, - Лекитта вздохнула. - Увы, мне не так повезло с телосложением и внешностью. Я была очень худой, невзрачной, тело было какое-то неправильное, ноги казались слишком длинными, а глаза - слишком огромными. Последнее особенно стало заметно, когда у меня от чтения село зрение, и я стала носить очки - это ещё сильнее ударило по моей и без того сомнительной красоте.
- Ничего не напоминает? - тихо шепнула Кики, поддев Лори локтем. Бесовка неловко покраснела, вспомнив свои собственные комплексы и навязчивые мысли, и постаралась подвести тему разговора к более интересной части. - А как же папа? Как вы с ним встретились?
- Набтес... - Лекитта мечтательно улыбнулась. - Первый раз, когда я увидела его в нашем доме, я очень сильно испугалась. Он выглядел так солидно, так взросло, особенно его взгляд - когда мы столкнулись глазами, я едва ли не сползла по стене, а сердце чуть из груди не выскочило от страха!
***
- Нужно взять себя в руки, ты просто испугалась, - пробормотала Лекитта, с досадой отшвырнув карандаш, что совсем не подобало юной леди. - Ну что же ты будешь делать-то, а? Веду себя как дура!
К своему стыду, Лекитта застала саму себя чертящей сердечко на полях тетрадки по французскому языку как раз напротив фразы "Je vais vendre mon âme au Diable pour une nuit avec toi". Но у неё были свои причины для подобного рассеянного поведения, и, в отличии от мамы, которая достигала такого состояния при помощи яблочного бренди в потайном шкафчике кабинета, Лекитта была пьяна без всякого алкоголя.
Буквально несколько часов назад, её семья принимала важного гостя и будущего супруга для Аврелии - старшей из двух сестёр, которые всё ещё не были выданы замуж, чтобы родители могли уехать куда-нибудь на круг Чревоугодия и доживать там свой век под зелёным искусственным солнцем одного из множества санаториев, держа в одной руке коктейль, а в другой - телефон с только что полученными фотографиями внуков и внучек.
- Ох, мне будет так грустно оставлять тебя одну, сестричка! - Аврелия шумно вздыхала как доменная печка, в тысячный раз обнимая Лекитту. - Но я очень надеюсь, что тебе попадётся хороший муж! Ты же у нас самая умненькая, столько книжек знаешь, на трёх языках говоришь!
- На четырёх, - Лекитта тихо поправила свою сестру, осторожно приподнесла к губам чашку дымящегося чая, которую едва не выронила через долю секунды. Бесовка не слышала, как чашка застучала об край блюдца ещё чаще, чем её собственные зубы, и что-то кивала своей старшей сестре, голос которой звучал глухо и туманно. Рассеянно открыв рот, Лекитта встретилась глазами с появившимся на пороге комнаты бесом. Несмотря на военное облачение, в тёмно-синем военном кителе с вышитым на манжете перевёрнутым крестом и форменной фуражке-кепи, незнакомец казался достаточно молодым, несмотря на высокий рост, армейскую выправку и жуткого вида шрам, тянущийся через всю левую щёку вдоль по краю челюсти. Но, когда бес поймал на себе взгляд Лекитты, она словно заглянула в бездну, где была и не свойственная возрасту мудрость, и усталость, и боль потерь, и призраки прошлого, и жизненный опыт, и преданность, и честь, и храбрость. И к своему стыду, Лекитта поняла, что даже не розовеет от смущения, как это подобает воспитанным дамам, воспринимающих ухаживания с элегантным смехом и кокетливыми взглядами из-под веера, а белеет до самых корней своих чёрных волос.
- Разрешите представиться, Набтес, - Лекитта от волнения едва ли не впихнула трясущиеся пальцы ему прямо в губы, вновь проклиная себя за внутреннюю слабость. Бес выглядел солидно и почтенно, а его голос был твёрд и полон внутренней уверенности и достоинства. И с каким же ужасом Лекитта понимала, что весь ужин они смотрят друг на друга не отрываясь, словно не было рядом ни слуг, ни родителей, ни хохочущей Аврелии, которая громко хвасталась сёстрам и многочисленным подружкам о том, какой красавчик пришёл к ней свататься.
Лекитта закрыла тетрадь, встала со скамейки беседки приусадебного сада и угрюмо поплелась размять копыта в компании собственных печальных мыслей. Она не была уверена в том, что нравилась Набтесу, да и он тоже не сказал ей прямо о своих чувствах, если такие вообще были. Да, все эти томные взгляды, белые щёки, попытки столкнуться в коридорах дома... и это рисование на полях тетради.
Особенно обидно было то, что Набтес проводил столько времени рядом с ней! Он проявлял что-то похожее на искренний интерес, сам был неглуп и мог отличить Дали от Ван Гога, а сбивчивые пересказы любимых исторических событий из толстого учебника не погружали его в полудрёму, а заставляли его глаза неотрывно смотреть на бесовку как на картину.
Но нельзя совершать глупости, нельзя! Лекитта едва не расплакалась от собственного бессилия - почему жизнь такая нечестная! Почему этот приятный и галантный бес, которому так приятна её компания, который ей так искренне улыбается, который временами так же краснеет от собственной неловкости, который так подходит к ней, как ключ к замку, оказался заранее обручён со старшей незамужней сестрой семейства по распоряжению графа Халфаса?
- Да что же я, неужели я так просто сдамся и всю жизнь буду винить себя за то, что ничего не сделала? - тихо прошептала Лекитта, ощущая горячую влагу и пощипывание в своих глазах. - Неужели я... ай-ай-ай!
Правое копыто зацепилось за корень единственного растущего в саду дерева. Лекитта попыталась собраться в падении и приземлиться на бок, но сделала лишь хуже - голень прижалась и съехала вдоль по древесной коре, которая, словно тёрка для сыра, безжалостно осаднила нежную кожу; и, словно этого было мало, копыто подвернулось буквально на ровном месте. При виде собственной крови, резкой боли у основания копыта, от собственной неуклюжести и плачевности своего состояния, Лекитта не выдержала и громко заплакала. Вот её судьба - лежать в грязи и принимать все шишки и удары, которые ей будут щедро выдавать все подряд - и муж, и родственники мужа, и дети, и внуки!
- Тьма милосердная, Лекитта! - громкий голос внезапно прибежавшего Набтеса заставил бесовку поднять заплаканные глаза и изумиться испуганному, полудикому выражению лица молодого беса. - Ох, я думал, что на вас напали! Что случилось... нет, я всё понял, сейчас.
- Набтес, - только и смогла выдавить из себя Лекитта. Бесовка только и закусила нижнюю губу, глядя на то, как бес, безо всяких колебаний, сдёрнул со своей шеи офицерский белый шарф и туго забинтовал кровоточащую царапину на её пострадавшей ноге. - Это же белый шарф!
- Шёлковый, практически стерильный, не занесёт инфекцию, - уточнил Набтес, проверяя насколько плотно прилегает повязка. - Но это всего лишь тряпка. Главное, что с вами всё в порядке. Сейчас, я отнесу вас в дом, только не волнуйтесь.
- Отнесу? Ой! - только и воскликнула Лекитта, когда Набтес подхватил её на руки и поспешил унести бесовку в дом. И вот там, лёжа на тахте, и порученная заботам своей старшей сестры, Лекитта и сорвалась - столько мыслей и событий, пережитых менее чем за час, переполнили её бесовскую душу до предела. Я позабыла про воспитание, про наставления, про кровные узы - кричала я настоящая.
- Нет уж, Аврелия! Может быть, это я здесь главная дурочка! Да, и не смотри на меня так! Что толку от того, что я знаю сколько лет продлилась Столетняя война, как отличить ассирийскую клинопись от вавилонской, и что панаму придумали вовсе не в стране с одноимённым названием, в то время как всем вам достаточно поморщить носик и улыбнуться, чтобы весь Ад упал к вашим копытам! Да, я не такая красивая и женственная как вы! Да, я трусиха, которая едва не падает в обморок при виде любого незнакомого мужчины! Но я больше не хочу бояться! Я люблю Набтеса, и я вцеплюсь тебе в горло за своё счастье, хоть ты и моя сестра! И мне плевать на распоряжение Халфаса - пусть он мне это сам скажет в лицо, если только не хочет, чтобы я повыдергала из него перья на перину!
***
- Надо же, мама! - Лори округлила глаза. - Какая ты смелая!
- Закончив свою тираду, я чуть ли не упала в обморок от страха собственной храброй речи, - Лекитта повертела платье в руках и выдохнула, прижав ладонь к собственному сердцу, которое часто забилось от такого воспоминания. - Я ожидала, что Аврелия меня возненавидит, покрутит пальцем у виска или просто рассмеётся мне в лицо, но...
- Но? - Кики тоже затаила дыхание и подалась вперёд всем телом.
- Я была не единственной в тот вечер, кому понадобилась храбрость, чтобы услышать своё сердце и побороться за собственное счастье, наперекор всем судьбам и приказам владык адского мира. Аврелия заплакала от счастья, обнимала и целовала меня, пока я не понимала, что с ней произошло. До меня не дошло, даже когда сестра насыпала мне полные карманы золотых монет, сказала, что вовсе не огорчена подобным поворотом событий и что ей совершенно не страшно выходить замуж последней, лишь только попросила разрешения стать крестницей для нашего первенца. Я не поняла, что происходит, даже когда родители вручили мне моё приданое - участок с садом и виноградниками на круге Гнева. Там вопрос оставался только за строительством жилья и уходом.
- Это же наш дом! - вскричала Лори, подпрыгнув на месте.
- До меня пришло осознание лишь когда Набтес, взволнованный чуть меньше меня, отодвинул рюмку коньяка, которую мой отец хотел ему вручить для храбрости - и которая моментально была опустошена моей маменькой, - здесь Лекитта снова хихикнула. - Я порывалась встать, но он положил руку мне на плечо, припал на колено, при этом стараясь, чтобы я не видела его нервного озноба, глубоко вздохнул, откашлялся, поднял глаза и сказал...
- Лекитта, моя драгоценная Лекитта, - медовый голос улыбающегося Набтеса приблизился вместе с самим бесом, пока сама супруга напряглась всем телом и замерла на месте, крепко сжав ладони между коленей, точно так же, как и двадцать восемь лет назад. - Я прошу вас стать моей женой и согласиться составить мне счастье.
- Именно так ты и сказал, мой хороший, - Лекитта с удовольствием позволила мужу приобнять себя сзади и поцеловать в макушку, часто заморгав от такой нежности, не угасшей за множество лет совметной жизни. - Я тогда впервые в своей жизни упала в обморок, чем ещё раз тебя перепугала до смерти!
- Ты так побледнела и неожиданно закатила глаза, а потом упала на тахту без чувств, я не знал, что и думать, - Набтес повернул голову к дочери. - Лори, к тебе там молодой бес. Пригласишь юношу поужинать или...
- Или! - Лори примерила перешитое платье, сидевшее на ней словно на королеве. Быстро поцеловав маму в щёку, бесовочка пролетела вниз, едва не сбив с ног своего старшего брата. - Ой, Рактум, прости пожалуйста! Я только захвачу сендвичи! Буду когда буду, но постараюсь не раньше четырёх утра!
- Ишь ты, какие речи! - Набтес только и покачал головой, в то время как Лекитта тихо засмеялась и погладила своего мужа по руке. - Набтес, не будь с ней так строг. Эдгар - воспитанный юноша, он не обидит нашу доченьку. Ты ведь знаешь, что и мы были молоды - пусть и они будут счастливы.
- Знаю, просто немного беспокоюсь за нашу дочку, - Набтес вздохнул и сел рядом с Лекиттой. Понимающая Кики сумела незаметно просочиться к выходу и присоединиться к Рактуму. - Всё-таки, её первое свидание. Легко ли принять такое?
- Как ты, мой милый? - доверительно спросила бесовка. Муж выглядел гораздо бодрее, чем несколько дней назад, даже часть морщин пропала с его скул и лица. - Выглядишь хорошо... я имею в виду, что...
- Как будто я до этого выгляжу так себе, - беззлобно поддел её Набтес, чем вызвал у супруги новую улыбку и легкий удар кулачком по плечу. - Просто немного перетрудился, только и всего. Ксантер выписал мне кое-какие витамины, немного магнезии, посоветовал побольше спать.
- Но это правда! - серьёзно кивнула Лекитта. - Ты так много работаешь последнее время, без выходных торчишь на винокурне. Набтес, куда ты так торопишься? Если тебя что-то беспокоит, то...
- Леки, милая моя, - бесовка розовела всякий раз, когда муж её так называл, потому что каждый раз звучал как самый первый. А если Набтес ещё при этом брал её руки в свои и смотрел ей в глаза, то она видела всё того же молодого беса, который перевязывал своим шарфом её пострадавшую ножку.
- Ты ведь знаешь, как ты мне дорога и как мне дороги наши дети. А ведь скоро Рактум и Кики окончательно закрепят свои отношения, а хорошая сумма денег и родительские наставления окажутся для них самым лучшим подарком.
- Ты, как и всегда, прав, mon mignon cher époux , - Лекитта с хитрой улыбкой посмотрела на дьявольские огоньки в глазах Набтеса, которые зажигались всякий раз, стоило ей перейти на французский язык. - Всё-таки, мы неплохие родители, не так ли?
- Вполне, - скромно кивнул Набтес, ласково коснувшись губами её уколотого иголкой пальца, на котором всё ещё виднелась капелька крови. - Рактум скоро женится на чудесной девушке, у Лори наступает период её первой любви...и...
- И я тоже очень надеюсь на это, - продолжила Лекитта, едва ли не физически ощущая непростые слова, которые застряли в горле у её мужа. - Веришь или нет, Набтес, я по-матерински чувствую, что это совсем скоро случится.
- Я верю тебе, моя милая, - Набтес подошёл к окну и проводил глазами свою младшую, идущую под руку с молодым бесёнком. Лори на секунду остановилась, почувствовав на себе взгляд, обернулась, с широкой улыбкой помахала отцу рукой, и продолжила прогулку вместе с Эдгаром. - Я тоже очень надеюсь на это.
"Что Лурам наконец-то сможет простить себя и полюбить заново".
