Второй шанс

Хюррем неторопливо завтракала в гареме, и думала об Ибрагиме. Вчерашняя прогулка с ним ей понравилась, и теперь ей хотелось её повторить. Лёгкая улыбка не думала покидать губы девушки. К ней подсела Анастасия хатун. — Ты вся светишься, Хюррем. Неужели влюбилась? — Просто думаю об одном хорошем человеке, вот и улыбаюсь. — улыбнулась рыжеволосая, делая глоток шербета. — И кто он? — продолжала допытываться Анастасия. — Придёт время, и ты об этом узнаешь. Однако сейчас не время знать его имя. — Хюррем поставила стакан на поднос, и встав из-за столика, направилась в покои Махидевран. Ибрагим вышел из своей комнаты, и столкнулся с Хатидже султан, которая спешила к брату. — Госпожа. — грек поклонился. — Доброго вам утра. — Ибрагим. — улыбка украсила губы султанши. — Как твои дела? — Дела идут хорошо. Я не жалуюсь. Султанша улыбнулась, и пошла в покои брата. Ибрагим не разделял радости Хатидже. Его мысли занимала рыжеволосая красавица. К нему подошёл стражник, и позвал в покои султана. — Вы хотите меня видеть? — Ибрарим зашёл в покои и поклонился. — Да, Ибрагим. — Сулейман скрестили руки за спиной, и повернулся к Ибрагиму. — Я позвал тебя, потому что Хатидже настаивает на вашей помолвке. Скажи, ты хочешь стать мужем Хатидже? Ибрагим побледнел, и кровь отлила от его лица. Сулейман и Хатидже смотрели на Ибрагима в ожидании его ответа. Наконец, Ибрагим смог справится с волнением, твёрдо произнес: — Повелитель. Я бесконечно почитаю вас и вашу семью, однако не могу принять данное предложение. Я уверен, что вы подберете для Хатидже султан достойного жениха. Я должен признаться, что в моем сердца есть другая. — Кто она? — спросил Сулейман. — Её зовут Хюррем. Она няня шехзаде Мустафы. Вы ещё в саду её видели. Она рыжеволосая. — Что ж, я тебя услышал. Можешь идти. Ибрагим поклонился, и покинул покои Султана. Хатидже ошеломленно брела по коридорам дворца. Перед глазами была пустота. В ушах звучал отказ Ибрагима: " — В моем сердце есть другая. Она - рыжеволосая няня Мустафы". Султанша вдруг остановилась. Навстречу ей шла та самая рыжеволосая девушка со счастливой улыбкой. Султанша и наложница остановились друг напротив друга. Минуту они буравили друг друга взглядом, как вдруг в сознании Хатидже что-то щёлкнуло. Она стремительно направилась в сторону няни Мустафы. Хюррем попыталась пройти мимо, когда султанша больно схватила её за руку. — Госпожа, что вы… — громкая пощёчина раздалась в тишине коридора. Хюррем дернулась, и из носа тонкой струйной пошла кровь. — Дрянь! — ещё одна пощечина обожгла щеку девушки. — Как ты могла завоевать сердце Ибрагима? Он должен был достаться мне! Мне! Хатидже толкнула Хюррем, и та упала на пол. Девушка пыталась защититься, когда султанша начала избивать её. Хюррем оттолкнула Хатидже от себя, ударив султаншу по лицу. На щеках девушки наливались пара синяков, и Хюррем кое как встала, борясь с головокружением. — Как ты посмела поднять на меня руку? Дрянь! Я уничтожу тебя! — Хатидже замахнулась снова, однако Хюррем перехватила руку султанши. Хюррем вспомнила плен, в который угодила в прошлой жизни по приказу Хатидже. Как она несколько лет мучилась в плену, уговаривая султаншу отпустить её к детям. Сулеймана она уже тогда не любила. Единственное, что её волновало — это дети, оставшиеся без её защиты. Ярость придала Хюррем силы. Огонь мести зажегся в её глазах. Она с силой толкнула противницу к стене, и прижала ту к стене. Хатидже попыталась вырваться, однако хватка рыжеволосой была сильнее. — Отпусти меня, дрянь! Клянусь, ты умрёшь! Будь ты проклята! — Госпожа, вы не представляете, сколько раз я уже слышала подобные слова. Меня они не пугают. Не знаю, из-за чего вы на меня взъелись, но предупреждаю — со мной шутки плохи! Я надеюсь, я вам доходчиво объяснила? — Ты увела у меня Ибрагима! Дрянь! Я ненавижу тебя! — Хранитель покоев сам волен выбирать, с кем ему быть. Насильно мил не будешь. А вам советую смириться, что он выбрал не вас, а кого то другого. — Хюррем отпустила госпожу, и та сразу принялась потирать онемевшие кисти рук. — Да кто ты вообще такая? — прошипела Хатидже. — Я та, с кем не стоит связываться. — ответила Хюррем, и направилась в гарем, не замечая Ибрагима, наблюдавшего за углом за всей разборкой. «Она стойкая и не даст себя в обиду. Похоже, не зря она поселилась в моем сердце.» — с улыбкой подумал Ибрагим, провожая взглядом уходящую Хатидже.