Будь моим приближённым

Через год слова Танского императора Жуй Цзуна уже не казались кому-то пустыми запугиваниями. Вся армия государства Силла охраняла свои границы и днём, и ночью, а у правителя не оставалось свободного времени: он всё ходил по территориям, узнавал у жителей, чем им помочь, а также выяснял, как обстоят дела у войск. — И муха не пролетит, — слышал он в ответ каждый день. Такая фраза хоть немного да и успокаивала шестнадцатилетнего Ли Минхо, что не находил себе места день ото дня. И даже сейчас он сидел и писал указания для народа, для армии, для слуг своего дворца. — Опять работаешь? — спросил у Вана сидевший рядом с ним Хан Джисон. Парнишке было уже 14 лет. Он вытянулся, с щёк спала детская припухлость, но он оставался всё таким же счастливым, лучезарным, каким был и раньше. Сложив под себя ноги, он наблюдал за тем, как его друг выводил чернилами на листе бумаги красивые иероглифы. — К сожалению, — ответил король, вновь окунув предмет, которым писал, в баночку, но тут же ощутил на себе лёгкие пальцы Хана. Тот, улыбаясь, провёл ими по руке молодого правителя и забрал у него бумагу вместе с кистью. Младший, повалив Вана на спину, навис над ним и произнёс: — Ну же, отвлекись! Идём погуляем, хён. В последние пять месяцев ты практически не выходишь из своих покоев. — Слезь с меня, Джисон, — сказал Минхо и вылез из-под хватки Хана. — Я обещаю, что когда закончу, то мы будем гулять столько, сколько захочешь. — Ну а что мне сейчас тогда делать? — С Уён повеселись, я приду сразу, когда со всем управлюсь. — Клянёшься? — с этими словами Джисон крепко обнял юного Вана и радостно смотрел ему в глаза, от чего тот улыбнулся. — Клянусь, — ответил он и прибавил: — Беги, малыш. Легко поцеловав друга в лоб, Хан вскочил с кровати и побежал на улицу, сияя от счастья. «Какой же он всё-таки добрый и хороший у меня! — думал он про молодого Ли. — Как же мне повезло оказаться в Кымсоне пять лет назад!» Оказавшись на улице, мальчик быстро высмотрел свою подругу Са Уён в толпе, подошёл к ней со спины и, закрыв ей глаза ладошками, спросил: — Ну-ка, угадай, кто это? — Ах, Джисон-оппа, это ты! — Молодец! Как и всегда, собственно. Уён усмехнулась и, убрав руки парня с лица, повернулась к нему и обняла. — Надеюсь, у тебя всё хорошо! Как поживает господин Ли Минхо? — По правде говоря, он очень много работает, — ответил Джисон, пригладив волосы Уён. — Сейчас всем трудно, но он держится молодцом. — Вот как, — Уён опустила голову, но тут же оживилась. — А мы можем сходить к нему? — Ох, нет, что ты! Король занят, мы не можем его потревожить. — Он вечно занят, не так ли? — Вовсе не правда! — малыш Джисон нахмурился, ведь хотел защитить своего друга хоть словами. — Он обещал, что выйдет из дворца сразу после того, как завершит все свои дела! — Ты в этом уверен? Сколько раз он тебе обещал, да так и не выполнил ничего. — Говорю же, Уён, он занят, — уже значительно тише произнёс мальчик, нервно перебирая пальцы, но тут же почувствовал на своём плече сильную руку, которая могла принадлежать только правителю Силлы. — Итак, я здесь. Что у вас произошло? — Минхо! — воскликнул Джисон и, повернувшись к другу и крепко обняв его, засиял от счастья. — Ты пришёл! — Да, малыш, я тут, — улыбнулся король и бросил взгляд на девочку Са. — Ну, здравствуй, Уён. Давно не виделись. — Ах, господин Минхо, вы так похорошели! — воскликнула девушка. — Неужели? А я думал, что каким был, таким и остался, — произнёс правитель. — Нет-нет, ещё краше стали! Небось, все дамы-красавицы нашего прекрасного королевства Силла за Вами ходят? — Не ходят, да я в этом и не нуждаюсь. Так что сейчас произошло между тобой и Джисоном? — Ах, господин Ли, не берите в голову! — весело сказала Уён и взяла Минхо за руку. — Давайте я вам лучше покажу кое-что! Я знаю одно прекрасное место, Вам понравится. — Не стоит, я знаю всё о своих владениях. — Что Вы, это в моём доме! Вам понравится, я уверена. Джисон-оппа, отпусти Вана Минхо, пожалуйста, он скоро вернётся. — Ох, ну... Ладно, но если вас долго не будет, я зайду! — Брось, Джисон, — тихо сказал ему на ухо Минхо, — я уйду так скоро, как только смогу. — Хорошо! А потом поедим вместе японский ёт? — Разумеется! * * * В доме семейства Са царила какая-то напряжённая обстановка: то ли из-за того, что родителей девочки сейчас здесь не было, то ли из-за благовоний, расставленных в каждом помещении, аромат которых Минхо совсем не понравился, то ли из-за полотен, развешанных на стенах и демонстрирующих гнев богов – отнюдь не приятное зрелище. То там, то тут были изображения различных тварей, раздирающих на куски невинных людей. — Уён, позволь уточнить насчёт этих... Картин. Вашей семье они так нравятся? — Не знаю, — сказала младшая Са, ведя юного правителя в свою комнату. — Их рисует мой брат. Мама не понимает этого искусства, но признаёт, что у Ын-ёна есть талант. — Да уж, талант безусловно есть, — произнёс себе под нос молодой Ли. — Не каждый осмелится нарисовать такое. «И как у такой невинной на вид малышки могут быть такие ужасы дома, ума не приложу...» — думал про себя король. — Не хотите отведать чая семейства Са? — предложила Уён. — Он сделан из лепестков камелии и корня имбиря. — Нет, я уже выпил перед выходом гёкуро¹. — Гёкуро? А что это? — Тоже чай, ничего особенного в нём нет, — сказал Ли Минхо, но потом, подумав, добавил: — Но в нашем государстве его завозят лишь мне, а я, в свою очередь, делюсь только с Джисоном. — Вы так привязались к нему, господин Минхо, что это даже как-то неприлично выглядит. — Что же тут неприличного? Хан для меня практически младший брат, я забочусь о нём уже пять лет. — И то верно, — согласилась Уён и, зайдя в комнату, взглянула на короля. — Неужто на Вас девушки совсем не смотрят? И не бегают за правителем Силлы, желая заполучить его внимание? — Кто-то, может, и делает такие вещи, но оно мне не так уж и необходимо, — сказал Ван Минхо. — Как же так, господин Ли? В Вашем-то возрасте другие правители уже женаты были на красавицах государства. А когда Вам исполнилось десять лет, указа о поиске невесты не издавали! В чём же дело? — Я понимал, что не был готов к такой ответственности. Да и тем более, это было бы слишком долго. — Что ж, я могу сказать, — начала Са Уён, — что мой отец служит в королевской армии, дедушки были послом и приближённым одного из предыдущих Ванов, а мой прадед мог замещать императора одной китайской династии. — К чему ты клонишь? — Я родилась 17 августа 676 года в четыре часа и сорок шесть минут дня! Уважаемый Ли Минхо, — Уён подошла к правителю и взялась за воротник его ханбока. — Я готова быть Вашей невестой! Вам не придётся никого искать! — Чего?! — Ну же, господин Минхо, я прямо здесь, не томите! С этими словами Са Уён, ближе притянув к себе лицо молодого Вана, поцеловала правителя своими алыми губами. Этот драгоценный для каждой дамы момент длился около десяти секунд. От девушки доносился лёгкий аромат уличных цветов, и сама она была очень дружелюбной и красивой. Но какая-то неведомая сила заставила Ли Минхо со всей силы оттолкнуть её от себя. — Ты с ума сошла! — выкрикнул он и, захотев как можно скорее покинуть дом семейства Са, повернулся к двери. Лишь увидев человека, стоящего в дверном проёме, молодой правитель понял, что сейчас сердце этого мальчика, что находился перед ним, рассыпается на мелкие частички, стирается в пыль. Джисон молча переводил взгляд то с друга на Уён, то обратно, словно пытаясь понять, кто заставляет его страдать в данный момент. — Ах, Джисон-оппа, я же просила тебя не заходить! — воскликнула девушка. — Уён... Он тебя поцеловал? — Конечно! — сказала она и обняла шокированного Минхо, что пытался собраться с мыслями и силами. — Мы любим друг друга! — Но я думал, что... — Что мне понравился ты? — перебила его Са. — Ты такой доверчивый, Хан Джисон! Я лишь пыталась завоевать сердце короля, выбирая самые короткие пути, которые предоставил мне ты! И за это я очень благодарна тебе. — Не правда! — наконец подал голос правитель. — Я не целовал её, она сама это сделала! И хотела стать моей невестой! Но все могут с лёгкостью догадаться, что эти слова были сказаны впустую. Джисона уже и след простыл, и оставалось лишь надеяться, что он не будет зол на своего друга, с которым был близок целые шесть лет. Подобрав низы своего ханбока, Минхо выбежал из дома девочки Уён, которая так быстро смогла испортить сразу двоим и так несчастным людям жизнь, и направился во дворец. * * * Вечернюю тишину, гуляющую по коридорам владений молодого Вана Силлы, пронизывал, словно иглой, плач малыша Джисона, доносившийся из его почивальни. Сердце, которое он решил доверить самой простой на вид девчушке, оказалось разбито, и склеить его мог лишь опытный мастер. В дверь постучали. — Джисон, это я, Минхо! Мне просто необходимо быть рядом с тобой в эту минуту. — Открыто. Попав в комнату друга, правитель в первую очередь бросился его обнимать, да так крепко, как никогда не делал этого. В то же время он нежно гладил Хана по спине и шёпотом произносил самые разные слова поддержки и извинения. — Я тебя ненавижу, — тихо, сквозь слёзы, сказал Джисон. — Ненавижу! Ты забрал её у меня! — Никого я не забирал, глупыш! Она мне не нужна... Мне вообще не нужна невеста, да и девицу-красавицу целовать я не был готов! Молю тебя, Джисон, не лей слёзы, они не стоят того! — Девушки все такие... Такие ужасные? — Что? — переспросил Ли. — Моя мама, Уён... Либо мне так не везёт в жизни, либо у них и в правду нет ни стыда, ни совести. — И что же ты будешь делать? — Терпеть. Однажды всё само наладится, нужно лишь время. — И то верно, — сказал Минхо, но вдруг его посетила одна идея. — Джисон, я долго думал над этим решением. Ты довольно взрослый, а ещё очень дорог мне. Я доверяю тебе и не хочу потерять такого чудесного человека. Моё предложение таково – будь моим приближённым. — Что? — не понял Хан, и сердце его забилось в разы быстрее. — Ты не шутишь? — Нисколько! Лишь Минхо произнёс это, тут же почувствовал, как руки самого близкого в его жизни человека вцепились ему в спину, крепко обнимая. Солёные хрусталики слёз (не то от радости, не то от недавней печали – чувства были смешанными) пропитывали плечо короля Силлы. — Буду, Минхо... Ради тебя.