***
— Сергей… Сережа! Очнись! — Кто-то звал его. Обеспокоенно и ласково. И что-то приятное касалось его, что-то нежное, теплое, мягкое. Лица, шеи, ключиц… — Сережа! Да что с тобой такое?! В нос ударил резкий запах, кажется, полыни, Сергей дернулся и открыл глаза. Первое, что он увидел — обеспокоенное лицо Олега совсем близко. А над ним — потолок землянки. Очень далеко. — Олег… Ты жив? — в горле было сухо, и Сергей прохрипел вопрос, выталкивая слова из легких. Закашлялся. Олег поднес к губам кружку, помог приподняться, как тогда, когда Сергей болел, и по пищеводу покатилась живительная влага. Сергей сделал несколько жадных глотков, силы потихоньку возвращались. И воспоминания об этой жуткой ночи — тоже. С дикими зверями, что едва его не убили! — Жив, как видишь, — Олег отставил кружку, но Сергея не отпустил. — А не должен? Что стряслось с тобой? — Что стряслось?! — Сергей сел самостоятельно, дернув плечами и сбросив с них руки Олега, что бережно его поддерживали, почти закричал: — Ты ушел, тебя не было всю ночь! А они пришли! И чуть не… Я чуть не умер, Олег! Они разрыли крышу, и выбили дверь, и… — Кто, Сережа? Кто пришел? Тебе почудилось, наверное, все в порядке с крышей. И с дверью — тоже. Было. Засов я выбил, потому что ты не отзывался, а в продуху мне никак было не пролезть, — Олег все так же хмурился, как и всегда, но кроме обычной суровости в его взгляде была обеспокоенность и… страх? Сергей осекся, вздрогнул, забегал взглядом по землянке. Вчера тут был волк, огромный дикий зверь. И не один, а сразу несколько. И огонь… Он уронил полено. Почему не загорелась солома, которой был пол застелен? И дверь. Волк же выбил дверь! Сергей посмотрел на вход — дверь висела на месте, как ни в чем не бывало, а за нею был солнечный день. Причудилось?.. — Я не дурной, Олег! И не больной! Вчера тут были волки. Они пришли, когда стемнело, бросались на дом, потом один выбил дверь и вошел, — Сергей запустил пальцы в волосы, потянул за пряди у висков, боль помогала ему обычно вернуться в реальность. — А еще кто-то шептал «убирайся…» Кто-то хотел меня изгнать отсюда! Олег смотрел недоверчиво, комкая в руке мокрую холстину, видимо, пытался ею привести Сергея в чувство, покусывал губу. — Ты не веришь мне?! — Сергей вновь крикнул, опираясь на слабые руки, пытаясь встать, но лишь едва приподнялся, вновь осел на пол, не оказалось совершенно сил. От собственной беспомощности он растерялся, замолчал, Олег подхватил его под мышки, поднял, потом довел до лавки, усадил: — Полежи, Сережа. Ты простыл тут, в сырой землянке, похоже, жар у тебя. Вот и чудится всякое, — горячая рука Олега коснулась лба, Сергей не удержался и, сам не зная почему, потерся, как кот, об эту приятную руку. Олег чуть надавил другой на плечо, заставляя лечь. — Полежи, потом поговорим… Он не верил, Олег не верил! Сергей даже зарычал от досады. Но что он мог поделать? Доказательств никаких не было, а его слова… Он тяжело выдохнул, глядя куда-то за плечо Олега. Но что же это было на самом деле? Не сошел же он с ума, видение было таким ярким, реальным. Или он и правда болен?.. — К концу недели я пойду в селение. И ты пойдешь со мной, — Олег выдернул его из размышлений, заговорив глухо. — Нечего тут делать тебе больше. Ты был болен, еще не до конца оправился. А скоро зима, холод. И ты тут вообще умрешь! Потому пока еще тропы не развезло, тебе пора домой. Ходить ты уже можешь, а если устанешь, я тебя понесу. Но оставаться тебе не стоит тут больше. Сергей рвано выдохнул. Ему нельзя было домой! Никак нельзя. Он уцепился за руку Олега крепко, впился ногтями в кожу, что Олег зашипел даже, сел на лавке: — Нет! Нельзя мне туда, Олег, — заговорил с жаром, облизывая сухие губы. Забыто было и о волках, и о возможной болезни, важно сейчас совсем другое — остаться тут. Щеки горели и правда как в лихорадке, только Олег ошибался: Сергей не был простужен, причина была иного толка. — Ты говорил, что нашел меня избитого, израненного в лесу. Но ты не знал, как я оказался там, а я знаю, я все вспомнил. И мне нельзя обратно, меня там убьют! Довершат то, что в первый раз не хватило им смелости сотворить. Олег высвободил руку, но уходить не стал. Лишь еще больше нахмурился, Сергей подался к нему, вновь схватился, но уже не за руку, а за полу рубахи. По щекам заструились слезы, рваный выдох вылетел из груди: — Опять не веришь?.. — Расскажи мне все, — Олег накрыл руку Сергея своей, чуть сжал. Они не говорили о том, как Сергей оказался в лесу, похоже, теперь было самое время. Сергей отвел взгляд, закусил губу, с шумом втянул в себя воздух, глуша рвущиеся наружу рыдания, и начал рассказ. Торопливо, боясь, что Олегу надоест слушать, и тогда все будет кончено, придется возвращаться в деревню, куда ему не было пути: — Я травник в Лучистом. И много добра делал им. Пока однажды...Глава 2
5 ноября 2022 г. в 03:00
Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, тропа, шедшая к лесу, терялась в полумраке. Сергей поднялся с завалинки, прошел неспешно кругом землянку. Потом сел обратно, уставился на колоду, на которой Олег недавно рубил дрова.
Олег… Ночь уже скоро, совсем стемнеет, и в лесу станет жутко, а его все не было. Где же он? Ушел с утра, взял с собой лишь нож и корзину для трав, давно уже должен был вернуться, а все не возвращался. Заплутал? Это Олег-то, что лес знает, казалось, лучше дикого зверя. Или что-то случилось?.. Мог провалиться в яму, подвернуть ногу. Да и волчий вой и медвежий рев частенько слышались из чащи.
Сергей покусал губу, потер висок. Идти на поиски сейчас было бы глупо: он сам плохо знал лес, как поправился немного и смог выходить на улицу, бродил по грибы и по ягоды только поблизости, по хоженым тропам Олега, в темноте моментально заблудился бы сам. Что ж… Он подхватил из поленницы несколько чурочек и пошел в землянку, с Олегом или без него — надо было протопить жилище и приготовить ужин. А там уж будет видно.
Когда в очередной раз Сергей, поев, шагнул за порог, была уже совсем ночь. Черное низкое небо заволокло тучами, где-то вдалеке погромыхивало, в ветках деревьев шумел ветер. Или выл кто-то тоненько?.. Сергей поежился и, плеснув грязную после мытья посуды воду в темноту, торопливо скрылся в землянке. Помедлил, потом задвинул засов. Олег вернется — постучит, а так спокойнее.
Лучина догорела за ужином. Новую Сергей зажигать не стал, к чему, лег, уставился в темноту. Сон не шел, хотя встал Сергей рано, с рассветом, когда Олег засобирался в лес, да и дел потом переделал немало: сходил по грибы, собрал последних уже в году кривеньких горькушек, что засолил под гнетом, потом разобрал недавно заготовленные травы. Сварил похлебку, прибрал землянку: вытряс шкуры, которыми они укрывались, взбил сенники, подмел пол. А несмотря на охватившую все тело усталость, все равно никак не удавалось уйти на ночной покой.
Что-то тревожило, царапало. С чего? Он был в безопасности, в доме, куда было не пробраться ни дикому зверю, ни злому человеку, кто бы нашел затерянную в лесу землянку? Но все же нет-нет, но почему-то нехорошо сжималось в груди, холодели кончики пальцев. И все чаще Сергей затаивал казавшееся слишком громким дыхание, чтобы прислушаться не идет ли кто. Но нет, лишь выл тихонько ветер за стеной, да кто-то скребся едва слышно, наверное, нашедшая крошки полевочка.
В конце концов сон сморил его, и Сергей отключился. Но едва ли спал он долго, внезапно кто-то будто толкнул его, и он распахнул глаза. Сердце дико билось, словно он бежал от кого-то, Сергей положил на грудь дрожащую ладонь, сел на лавке. Что разбудило его? И что напугало? Кошмар? Но ему вроде бы и не снилось ничего. Тогда что? Что-то на улице?
— Олег?.. — неуверенно выдохнул Сергей, косясь на дверь. Никто не стучал, не звал, кажется. Он затаил дыхание и вслушался в темноту ночи. Но нет, ни единого звука, даже мышь уже не скреблась, да и ветер затих и уже не скулил жалобно, печалясь о кончившемся лете.
Сергей поднялся, на ощупь дошел до стола. На ночь он заваривал травы, чтобы лучше спать: мяту, ромашку, пусть напиток был уже холодный, но все же должен был помочь. Сергей сделал несколько больших глотков, поморщился от горечи, потянулся к лучине. Зажечь? Где-то тут было и огниво…
Он тут же выронил его, едва взял в руки, потому что за стенами землянки, совсем рядом раздался волчий вой. И не одного зверя — целая стая сейчас была на улице, Сергей отчетливо в дикой песне разбирал несколько голосов. Сначала взвыл один, грубо и хрипло. Потом — второй, чуть тоньше. И третий — совсем тоненько, с повизгиваниями. И еще один, и еще…
Сергей бросил огниво, метнулся обратно на лавку, что была дальше от входа, чем стол. Замер. Сердце забилось еще чаще, чем прежде, грохот был нестерпимым, оглушающим. Но он не смог заглушить удара в дверь: словно кто-то прыгнул с разбегу, врезался в преграду всей массой. Сергей крепче ухватился за край лавки, будто боялся с нее слететь.
И вновь удар. И вновь завыли волки. Еще злее, еще громче. И опять удар, от которого содрогнулись стены. Сергей сжался весь, не решаясь ни встать, чтобы проверить хорошо ли заперта дверь, ни все же зажечь огня.
Волки… Откуда они? Зачем они? Раньше они не подходили так близко к жилью. А теперь они тут и не убегают, почуяв человека, а… Удар! Задрожала дверь, скрипнул нехорошо засов. Сергей закусил губу, впился ногтями в ладони:
— Уходите! Прошу, уходите! — зашептал горячо, будто звери могли его понять. И послушаться.
Очередной удар был ему ответом. И внутрь через щели в досках, служивших основной для моховой крыши, посыпалась земля — волки забрались на землянку. Сергей вскрикнул непроизвольно, вскочил. Надо было все же разжечь огонь! Он метнулся к столу, схватил огниво, потом бросился к очагу, еще не успевшему остыть. Кинул туда сухого мха, начал выбивать искры, чтобы разжечь пламя. На ощупь в темноте он отбил себе пальцы, но все же вскоре мох занялся, слабый огонек охватил его, Сергей подбросил щепы в очаг, потом зажег несколько лучин, пристроил их на светец. Неровные, нервные тени забегали по стенам землянки. Сергей рвано выдохнул, жадно вдохнул, кажется, все это время он вообще не дышал.
— Что вам нужно?! Прочь! — крикнул в полный голос. Волк завыл еще громче, еще злее. Бросился опять на дверь, затрещал засов. «Не дамся!» — Сергей сцепил зубы, сжал кулаки.
Множество заклинаний и заговоров он знал, но ни одно сейчас не вспоминалось, да и вряд ли они могли отогнать взбесившихся зверей, что уже царапали стены, крышу. Земля сыпалась, словно вода текла, в щели между досок потолка. Трещал засов, дверь, тяжелая, прочная, сгибалась под ударами, словно была сделана из пергамента.
— Да что вам нужно?! — Сергей всхлипнул, вжался спиной в противоположную от входа стену, но тут же отшатнулся от нее, заслышав позади скрежет когтей. Страх от желудка растекся по всему телу, перед глазами появилась пелена, зубы выбивали дробь, дрожали руки и ноги. Огонь — последнее, что еще не давало окончательно сойти с ума от страха, Сергей поближе подобрался к очагу, где неровное пламя обгладывало аккуратные наколотые Олегом чурбачки.
Взвыл громогласно зверь, от очередного удара землянка вся затряслась. Сергей подхватил горящее полено, и тут же с треском разломился засов, распахнулась дверь, и в землянку одним прыжком проник огромный волк. Он заполнил собой почти все пространство, Сергей отшатнулся, запнулся о попавшую под ноги кадушку для воды, повалился на спину. Полено вылетело из его руки, зверь взвыл, оскалив огромную морду.
«Убирайся, убирайся, убирайся!» — раздалось у Сергея прямо в голове. — «Тебе тут не место, не место, не место!».
А потом наступила темнота.